Текст книги "XIRTAM. Забыть Агренду"

Автор книги: Александр Розов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 56 страниц)

4. Свежий взгляд на войну и финансы

Это же время, Восточные Багамские острова.

Необитаемый остров Тукан 80 км к северо-западу от Майя.

«Комиссия по оценке ущерба строящемуся международному студенческому центру» вылетела с Майя на гидроплане до восхода, и прибыла на место, когда только-только начало светать. В комиссию входили пятеро:

Стэн Зауэр (доктор Прусского университета и волонтер-представитель ООН).

Кави Айви (доктор Виртуального Университета Маршалловых островов).

Юл Фоске (эколог и адвокат, представитель Народной Академии Намиб-Овамбо).

Йотун Йотсон (репортер «Military Extreme Monitor» из Акурейри, Исландия).

Рой Локк (старший сын и помощник мэра Майя, пилот-любитель).

Ранний вылет объяснялся просто: циклон Жаклин, хотя и не должен был достигнуть штормовой силы на Багамах, но скорость ветра могла к полудню вырасти до уровня, рискованного для любительских полетов. Итак, на рассвете любительский гидроплан коснулся поплавками воды у южного берега Тукан, и мягко подкатил прямо к пляжу.

– Приехали! – объявил Рой, заглушил движок, открыл дверцу и спрыгнул в воду, – тут довольно мелко, можете прыгать. А на песок я выезжать не хочу, чтобы не царапать поплавки попусту.

– Правильно, – одобрила Кави и спрыгнула вслед за ним, – Ух! Отличное место! Мне кажется, студентам здесь понравится.

– Обалдеть, какой пляж… – произнес исландец, спрыгнул, первым вышел на берег, там огляделся, и вынул из кармана складной планшет с компасом, – Док Зауэр, у меня тут удобная распечатка плана-схемы стройки, давайте сориентируемся.

– Надо сопоставить со сметной документацией, – добавил Фоске, включая палмтоп.

– Йотун! – крикнул Рой, нацеливаясь видеокамерой – я буду снимать для истории, а ты комментируй. Потом ты возьмешь свою видеокамеру, и поменяемся ролями.

– Идет, – лаконично согласился исландец.

Стэн быстро прошел чуть вперед и взобрался на маленький холм, с вершины которого открывался более представительный обзор на «студенческий центр». Через минуту он совершенно четко понял, чем исходно были эти разбомбленные руины, состоящие из сломанных бамбуковых каркасов, обгорелых листов строительного картона, и рваных полотен прорезиненной ткани. Неизвестный архитектор спланировал дешевый муляж укрепрайона образца примерно 1940-го года. Что-то в стиле линий Мажино, Зигфрида, Маннергейма… Конечно, муляж копировал (очень грубо) только надземную часть, а не главную, подземную. В общем – то, что надо для обмана безграмотных аналитиков, к которым попали данные авиа-разведки, проведенной второпях, и с большой высоты.

Некоторое время Стэн не мог понять, чем были куски прорезиненной ткани, но потом, рассмотрев один фрагмент, сообразил: это оторванная надувная башня последнего из советских танков, знаменитого T-90. После этого открытия, Стэн уже легко узнавал в пестрых прорезиненных тряпках безоткатные орудия, зенитки, бронетранспортеры…

Тем временем, Йотун Йотсон закончил рассказ об изуверских действиях британских милитаристов, врагов независимости и прогресса в бывших колониях, после чего, как договаривались, поменялся с Роем Локком, Рой, проявляя неплохие актерские задатки, начал демонстрировать то красочные распечатки с 3D – моделей, то кучи мусора. Не меняясь в лице, он соотносил одно с другим, произнося фразы, вроде: «Тут был почти построенный комплекс: планетарий и студенческого кафе. Он должен был выглядеть примерно так… Мистер Фоске, пожалуйста, зачитайте стоимость для протокола»… И адвокат-эколог, не моргнув глазом, зачитывал астрономическую цифру в долларах.

Когда это шоу завершилось, и началось оформление бумажных копий протокола, Стэн недрогнувшей рукой расчеркнулся как доктор Зауэр, и, убедившись, что видеокамеры выключены, деловым тоном отметил.

– Неплохой получился коитус с мозгами телезрителя на фоне картонных домиков.

– По-моему, тоже неплохо, – согласился Рой.

– Натуралистично и эстетично, – добавила Кави Айви.

– Эмоционально и трогательно, – высказал свое мнение Йотсон.

– Юридически достоверно, – констатировал Фоске.

– Да, – Стэн кивнул, – Я согласен со всеми четырьмя репликами, – и мне любопытно: в распределении экономических итогов этой фазы проекта, есть доля доктора Зауэра?

– Разумеется, есть, – тут же ответил Рой, и по его честным глазам было видно: он даже мысли не допускал, что представитель ООН может оказаться не коррумпированным.

Юл Фоске, улыбаясь, выделил контрастным фоном одну клетку с числом в таблице на своем палмтопе, повернул экран к Стэну и спросил:

– Кэш или трек?

– Трек, – ответил Стэн, – я сброшу вам SMS с атрибутами.

– Ясно, – адвокат-эколог кивнул и повернулся к Рою.

– Папа обещал в полдень разослать все, о чем договорились, – сообщил сын мэра.

– У нас есть еще несколько хороших проектов, – добавила Кави Айви, глядя на Стэна.

Он неопределенно качнул головой.

– Вы же понимаете: я далеко не во всем могу участвовать… активным образом.

– Это понятно, – она кивнула, – я имею в виду только те проекты, в которых, в случае возникновения нетактичных вопросов, вы можете дать ответ типа: «я был вынужден согласиться, чтобы не разрушить свою легенду».

– Легенду? – переспросил Стэн, убедительно делая удивленные глаза.

– Вы меня поняли, – констатировала доктор Университета Маршалловых островов.

– Ну… – начал Стэн, думая, как устранить нежелательную неопределенность, и тут его спутниковый телефон издал вибрирующую трель свистка футбольного арбитра. Этот звуковой сигнал соответствовал звонкам шефа.

Стэн сделал рукой жест, в первом приближении означающий «извините, договорим на заявленную тему чуть позже», затем отошел в сторону, вынул трубку и ответил:

– Зауэр слушает.

– Доброе утро, док, – сказал шеф, – у нас возникла интересная научная проблема.

– Понятно. А где она возникла?

– Остров Фламенко в цепи Койот. Там обнаружен новый вид реликтовой фауны. Будет хорошо, если вы сможете немедленно отправиться туда. Там нужен профессионал.

– Но в середине дня там начнется шторм, – напомнил Стэн.

– Я знаю. Но эта реликтовая фауна подвижна. Она не будет ждать.

– Черт… Я не уверен, что удастся найти пилота на такой экстремальный рейд.

– По прогнозам, – сказал шеф, – до вечера сохранится условно-летная погода.

– Это условно, – буркнул Стэн, – а реально, придется искать пилота-камикадзе.

– Нет, док Зауэр. С полетом все не так критично, а с реликтовой фауной – критично.

– Я понял вас. А кто владеет подробной информацией там, на месте?

– Тот парень, – ответил шеф, – у которого вы недавно отдыхали там, в горном лагере.

– Я понял вас, – повторил Стэн, – я постараюсь прилететь максимально быстро…. Стэн вернулся к остальным участникам комиссии, и с озадаченным видом произнес:

– Чертовски сложная ситуация. На островках Койот нашли что-то вроде лох-несского монстра, а там ни одного ученого. Меня умоляют срочно прилететь туда.

– Вы разбираетесь в динозаврах? – с уважением, спросила Кави.

– Немножко. В любом случае, один непрофильный ученый это лучше, чем ничего. Но, необходимо еще найти пилота, который согласится… За хорошие деньги, конечно.

– Я думаю, – сказал Фоске, – вам надо позвонить Рите. Она знает кое-кого из пилотов, бывших военных, а теперь частных, достаточно бесшабашных, чтобы летать в шторм.

– Мм… – произнес Стэн, – если так, то я попробую.

…

После реплики Фоске о военных пилотах (якобы, бывших), Стэна не удивило то, как быстро Маргарита Кларион нашла «камикадзе» и сама взялась договориться, что этот «камикадзе» прилетит за Стэном прямо на островок Тукан. Самолет – «Agro-3000L» прилетел с юго-запада, со стороны островов Аклин, загадочно аннексированных вчера вечером «Пиратской Империей Великая Тортуга». Он прошел на малой высоте, мягко спланировал на воду, и выкатился на пляж недалеко от припаркованного гидроплана Роя Локка. Откинулся узкий прозрачный сегмент кабины, и пилот нетерпеливо крикнул:

– Доктор Зауэр! Быстро на заднее сидение. У нас очень мало времени до урагана!

– Да, – лаконично ответил он и, преодолев почти шоковое изумление, залез в кабину, устроившись за спиной пилота, как пассажир на мотоцикле (чего-чего, а комфорта в двухместном варианте тяжелого фермерского самолета не существовало вовсе).

Несмотря на шлем и очки, Стэн узнал пилота. Это была Тали из племени варао, юная диковатая скво Жоа Рулета, партизанского капо. Превращение этой девушки, недавно появившейся из диких джунглей Ориноко, в квалифицированного пилота, выглядело настолько странно, что у Стэна на мгновение возникла мысль о сестре-близнеце, но… Тали его тоже узнала, и он это увидел. Значит, не близнец, а она самая.

…Когда островок Тукан вместе с морем провалился вниз, затем быстро уплыл назад, и вокруг осталось только голубое небо с лохматыми белыми облачками, пилот развеяла последние сомнения.

– Мы с вами знакомы, док Стэн Зауэр. Меня зовут Тали, если вы помните.

– Конечно, я помню. Вы так убедительно целились мне в лоб из пистолета с лазерным целеуказателем, и еще более убедительно носили набедренную повязку с орнаментом.

– Я в вас целилась по инструкции, – ответила она, – а индейская юбочка мне идет. Это говорят все мои знакомые. А вам как кажется?

– Да, – согласился он, – пожалуй, это стиль для вас. А можно спросить: что вы делали в рисковой зоне островов Аклин?

– Я работала.

– Вы там работали? На кого?

– Ну, не на британцев же, – иронично ответила она.

– А-а… – протянул Стэн, – значит, у пиратского императора Великой Тортуги есть даже авиация.

– Без авиации, – авторитетно сообщила Тали, – нельзя эффективно вести современную высокоскоростную войну.

– Это точно. И как дела у Пиратской Империи на западном фронте?

– Тишина, – ответила пилот, – Ни одного выстрела. Покрутились немного британские патрульные, посмотрели, как мы минируем западную акваторию, и улетели на Лонг-Айленд, или на Большой Багам. Короче, к себе.

– Вы минировали акваторию? – удивился Стэн.

– Да. «Agro-3000L» удобная штука для этого. Сорок стофунтовых плавучих мин за раз. Сбрасываешь их «змейкой», и ОК.

– Вы так запросто мне это рассказываете, Тали…

– Ну, – подтвердила она, – я вам специально рассказываю, чтобы вы отрапортовали по инстанции, и чтобы никто не полез на эти мины. Людей реально жалко, вы согласны?

– Да. Но какой смысл этих игр? Все это уже было в 1982-м на Фолклендских островах. Бескровный триумфальный захват аргентинцами британской колонии. Но, через три недели пришел британский флот и выгнал вчерашних триумфаторов.

Тали качнула головой из стороны в сторону (наверное, единственный жест, доступный пилоту подобной машины при разговоре с пассажиром) и уверенно сказала.

– Аргентинский генерал-президент Галтиери-Кастелли провалил проект, потому что не решился бомбить Лондон в ответ на отправку британского флота к Фолклендам.

– Бомбить Лондон? – в очередной раз удивился Стэн.

– Да, а что? Гитлер 1940-м это уже делал, и несколько атак получились отлично.

– Вы считаете, Тали, что Гитлер был прав?

– Нет, – ответила пилот, – он проиграл, а значит, был неправ.

– Только поэтому? – уточнил Стэн.

– Да.

– Гм. А вы знаете про концлагеря, геноцид?…

– Конечно, я знаю! Гитлер проиграл, поэтому, он в дерьме, а Черчилль в шоколаде. А повернись ситуация иначе, и историки сочинили бы про британские концлагеря.

– Но, – возразил Стэн, – гитлеровские концлагеря, это реальность, можно посмотреть.

– Ага, – согласилась Тали, – и я о том же. Если бы Гитлер выиграл, то можно было бы посмотреть черчиллевские концлагеря. Это просто, как гроздь бананов. Кучка всяких жуликов – банкиров, президентов, фюреров – напечатала необеспеченные денежные бумажки, влезла в долги, и стал кризис. Как теперь выкручиваться? А просто: делается война, и потом говорится: какие, на хрен долги? Убиты миллионы людей, разрушены тысячи городов! Требовать уплаты долгов в такой момент истории – просто свинство! Чтобы все выглядело натурально, назначается гад, виноватый во всем. Это гад, когда поймет, что его назначили, будет отчаянно сопротивляться, но он один против всех, и поэтому, как правило, у него нет шансов. Такой бизнес называется: «мировая война».

В разговоре возникла пауза. Было слышно только, как гудит турбина на корме «Emo». Рассуждения Тали выглядели для Стэна абсурдно, он точно знал, что противники в той мировой войне не были одинаково людоедскими. Но, из вполне адекватного (хотя очень примитивного) изложения финансово-экономических причин войны, четко следовало: Преступным становится режим, который назначен крайним, повержен, и очернен ради обеления других участников кризисно-военного бизнеса. Реальность несущественна.

– Ладно, – сказал Стэн, – оставим мировые войны. Мы начали с Фолклендов. Допустим, Галтиери-Кастелли провел бы бомбардировку Лондона. Объективно, цели достигли бы несколько ракет с обычными боезарядами. В военном плане, это булавочный укол. Вы считаете, что Тэтчер от этого дрогнула бы и отозвала флот, посланный к Фолклендам?

– Тэтчер была куклой, как все лидеры «первого мира», – ответила Тали, – При хорошей подаче info о бомбардировке, могли дрогнуть кукловоды, и это был шанс.

– Гм… Интересная идея. А это имеет какое-либо отношение к играм Тортуги и Майя с оккупацией островов Аклин и Кайкос?

– Да.

– Да? – переспросил он, – В программе есть бомбежка Британии?

– Есть, как одно из учебных заданий. А понадобится ли это, время покажет. Мое дело пилотское: если команданте отдаст приказ бомбить – буду бомбить.

– Гм… И вы мне это рассказываете, в расчете на утечку info?

– Не на утечку, – поправила Тали, – а на ваш рапорт по инстанции, как полагается.

…

Несколько позже.

Остров Пуэрто-Рико (государство, свободно-ассоциированное с США).

Университетский астрономический центр Аресибо.

В программе визита делегации Попечительского Совета фонда Обсерватории Аресибо, значилось мероприятие под названием «Утренний кофе. Обсуждение перспективных международных инициативных проектов». Участие мистера Риверколда (помощника госсекретаря США), и мистера Хаддари (генерального референта Совбеза ООН) было вполне мотивировано. Участие мистера Наггерта и мистера Линна, двух влиятельных представителей финансового сектора Попечительского Совета, тоже было понятным и мотивированным. Странно выглядело присутствие неких мистера Дениэлса (высшего офицера спецслужбы NSA) и мистера Штомека (шефа «Интерпол-2») – их должности не соответствовали формату мероприятия – но из ситуации вышли, вписав их в качестве экспертов по научному развитию Центральной Европы и Юго-Восточной Азии.

После брифинга с несколькими предельно вышколенными репортерами, мероприятие продолжилось при закрытых дверях. Наггерт начал с того, что повернулся к Дениэлсу, смерил его тяжелым взглядом, и желчно поинтересовался:

– Вы лично видели, в каком дерьме сейчас все американское восточное побережье, от Флориды до Южной Каролины?

– Нет, сэр. Я последние дни занимаюсь инспекцией точек ПВО, четкая работа которых необходима, чтобы подобный налет на нефтяные платформы больше не повторился.

– Вы не видели, – констатировал финансист, – а я видел. Клубный пляж на Миртл-Бич, замечательное место, куда я приезжал отдыхать столько лет, превратился в смрадное болото! Песка не видно – сплошной слой нефти и дохлой рыбы, птицы и всякой дряни, которая гниет! Я слышал, что к востоку отсюда, на нашем, американском Виргинском острове Санта-Крус то же самое. Нефть с комбината растеклась в бухте. Что я должен думать о вашей работе, после этого? Сами догадаетесь, или надо объяснять?

– Не забудьте о деньгах, – добавил Хаддари, – Это обошлось и еще обойдется в суммы, порядка десятков миллиардов долларов, мистер Дениэлс.

– Я, – тихо произнес Линн, – встретился позавчера в Кенсингтоне с принцем Уильямом. Принц в шоке. Его поместье на островке Куана-Висента разграблено, а его управитель, который самоотверженно пытался защитить имущество, повешен на воротах. Какие-то блоггеры распространили по Интернет фото висящего трупа. Разберитесь с этим.

– Я разберусь, – пообещал Дениэлс, делая пометку в блокноте.

– Мы хотим знать, – продолжил Наггерт, – когда вы пресечете этот разгул террора?

– Мы делаем все, что в наших силах, сэр.

– И вам больше нечего сказать?! – Наггерт гневно свел брови к переносице.

Офицер NSA чуть заметно пожал плечами и промолчал. В это время на столе негромко звякнул один из лежащих там мобильных телефонов.

– Я просил не беспокоить! – буркнул Линн, взяв трубку, – Что? Это точно?… Так. Ясно.

– Еще какие-то плохие новости? – спросил Наггерт.

– Хуже не придумаешь, – сказал Линн, медленно возвращая трубку на стол, – мы знаем, почему не прибыл Карстен Алтманберг. Он с женой летел из Лиссабона, и его самолет потерпел аварию над морем где-то в двухстах километрах восточнее Пуэрто-Рико.

– Черт… – Наггерт вынул платок и вытер мгновенно выступивший на лбу пот, – Черт…

– Так… – Линн покачал головой, – Я думаю, это не просто авария, мистер Дениэлс, вы слышали? Погиб Карстен Алтманберг, человек, который был нашим другом! Мы ждем ответа: когда вы покончите с террористами Лерадо, мятежными левацкими бандами, и наемниками из джунглей, со всем этим сбродом? Когда?

Наггерт, убрал платок и стукнул кулаком по столу.

– Мы не слышим ответа! Наш друг погиб, а вы сидите и ни черта не делаете!

– Я разберусь, – сказал Дэниэлс, схватил со стола свой мобайл, и выскочил в коридор.

– Будем надеяться, – произнес Хаддари, проводив его глазами, – что он выяснит что-то конкретное про эту авиакатастрофу. Мне тоже кажется, что там была не случайность. Давайте теперь вернемся к ситуации на Агренде. Надо обеспечить безопасность нашей миссии на островке Рондо, где сейчас мистер Байгон. Это человек, близок всем нам, а положение бедственное: от Рондо 8 км до Агренды, захваченной бандой Аруа Пури. Я хотел бы услышать вас, мистер Штомек, поскольку вы директор спецслужбы ООН.

– Извините, – сказал шеф Интерпола-2, – но я думаю, что нам лучше подождать, когда вернется мистер Дениэлс с какой-либо info относительно авиакатастрофы.

– Так… – произнес Линн, – По-вашему, агрендские террористы причастны к этому?

– Да. И вы минуту назад, фактически, сказали то же самое.

– У меня интуиция, мистер Штомек, а у вас? Тоже интуиция, или что-либо большее?

– У меня, мистер Линн, есть исторический анализ. Вы слышали о линии Хрущева?

– Хрущев? – переспросил бизнесмен, – Советский диктатор времен Холодной войны?

– Да. Как известно, он планировал масштабное вторжение в Карибский регион, и его целью было формирование плацдарма для ракетного удара по США.

Линн переглянулся с помощником госсекретаря США. Тот кивнул.

– Все верно. Куба. Карибский кризис. Агрендский коридор. Но это было давно.

– А нефтяные платформы у вашего побережья? – спросил Штомек, – это давно?

– Гм… Я не вижу связи, мистер Штомек. Там был просто террористический акт.

– Там были крылатые ракеты, – поправил шеф Интерпола-2.

– Любительские крылатые ракеты, – встречно поправил помощник госсекретаря, – мне прислали экспертное заключение. Речь идет о миниатюрных реактивных самолетиках, наподобие того, на котором в одиночку летает Джеймс Бонд в фильме «Octopussy», но вместо Джеймса Бонда тут были контейнеры с зажигательной смесью. Вот и все.

– Мистер Риверколд, – с сарказмом произнес Штомек, – скажите, а что произошло бы в случае, если бы вместо этих контейнеров были другие, с ядерным зарядом?

– Но это же смешно! – помощник госсекретаря всплеснул руками, – откуда у каких-то Антильских террористов ядерные заряды?

– Чтобы ответить на ваш вопрос, – сказал шеф Интерпола-2, – надо добыть хотя бы один образец био-водородной бомбы. Пока мы имеем только разрозненные данные о картине взрыва, но практически ничего не знаем о конструкции этого оружия.

Риверколд, не ожидавший что риторический вопрос о ядерных зарядах будет воспринят собеседником, как содержательный, подавленно замолчал. Наггерт посмотрел на него с нескрываемым подозрением.

– Мистер Риверколд, это правда? У ваших спецов нет образца био-водородной бомбы?

– Пока нет.

– Вот как? Тогда какого черта они говорят, будто уверены, что это не ядерная бомба?

– Есть косвенные данные, мистер Наггерт. По мнению экспертов, этого достаточно.

– А по-моему, – сказал Линн, – этого совсем не достаточно. Дайте нам видеозаписи, на которых есть эти взрывы. Мы спросим у наших экспертов, что они думают. А теперь, давайте вернемся чуть назад. Мистер Штомек, что вы говорили о линии Хрущева?

– Линия Хрущева, – ответил шеф Интерпола-2, – состояла из двух сегментов. Первый – западно-африканский, включал линию побережья от Западной Сахары на юг, через Сенегал до островов Ора-Верте и обеих Гвиней: Бисау и Конакри. Там создавались военизированные марксистские режимы. Второй сегмент – Карибский, от Венесуэлы, через Агренду на север, по всем островам цепи с поворотом на запад, вдоль северных Виргинских островов, до Гаити и Кубы, и далее, на юг до Никарагуа.

– Мы как раз на этой линии, – проворчал Наггерт, – между Виргинами и Кубой.

– Да, – подтвердил Штомек, – благодаря профессиональным действиям разведслужб и военных контингентов Западного Альянса, удалось пробить бреши в линии Хрущева. Следствием этого была победа в Холодной войне без прямого ядерного конфликта.

– Тогда к чему этот рассказ? – спросил Линн.

Шеф Интерпола-2 кивнул в знак того, что понял и признал разумность вопроса.

– Казалось бы, тема закрыта. Но, дело было брошено незавершенным. Линия Хрущева сохранилась. В ней пробиты бреши, и только. Завтра, или даже сегодня, какая-то сила может быстро восстановить эту линию, и тогда…

– Какая сила? – перебил Наггерт, – Китай?

– Нет, – Штомек покачал головой, – вряд ли.

– Тогда кто? Венесуэла? Россия? Иран?

– Тоже нет. Это маргинальные страны, а такой военный проект для серьезного игрока. Скорее всего, это одна из продвинутых стран нашей же собственной коалиции.

– Абсурд! – воскликнул помощник госсекретаря.

– Позвольте, я договорю. Это страна, для которой Западный мир является чужим. Это страна, элита которой недовольна своим низким геополитическим статусом в Альянсе, связанным с предыдущим военным поражением. Наконец, это страна, испытывающая серьезное внутреннее демографическое давление на грани социального взрыва.

– Япония? – неуверенно предположил Линн.

– Такова рабочая версия, – ответил Штомек, – Я не могу исключить, что японский след является чьим-то прикрытием, однако некоторые факты…

Он извлек из кармана несколько фотоснимков и разложил на столе как пасьянс.

– …Эти семь граждан Японии совершают кругосветное путешествие на самодельной круизной яхте «Фукурю-Мару». Яхта названа в честь рыболовной шхуны, которая при термоядерных тестах на Бикини в 1954-м попала под радиоактивный шлейф. Экипаж получил лучевую болезнь с ответствующими последствиями, а знаменитый Дзюндзо Ватанабэ написал об этом поэму «Ненависть». Недавно поэма положена на музыку.

– Домыслы, – заявил Риверколд.

– Что конкретно домыслы? – спросил Штомек, – Тест на Бикини? История с «Фукурю-Мару»? Поэма? Или эта новая «Фукурю-Мару», которая, двигаясь на восток, прошла Багамы – когда оттуда взлетели любительские ракеты к нефтяным платформам около побережья США, острова Теркс-и-Кайкос – когда аэропорт Провиденс был уничтожен ракетой с био-водородным зарядом, и северный виргинский островок Анеката – когда самолет Карстена Алтманберга по непонятной причине упал в море.

– На что вы намекаете? – спросил помощник госсекретаря.

– Я просто спросил: что из этих фактов вы считаете домыслами?

– Ну… – произнес Риверколд, задумчиво разглядывая фотографии.

– Я добавлю, – сказал Штомек, – что спонсор этих семерых японских яхтсменов, фирма «Takido Domo», имеет довольно сложную историю и неоднозначную репутацию.

– Никогда нельзя доверять японцам, – констатировал Линн.

В этот момент в комнату быстрыми шагами вошел офицер Дениэлс.

– Я все выяснил. Самолет разрушился в воздухе, вследствие контакта с неопознанным летающим объектом над акваторией между островками Анеката и Анквилла.

– Это – сказал помощник госсекретаря, – называется просто: «сбит ракетой». Вы видите фотографии на столе? Ракета могла быть запущена с этой яхты. Сегодня, же задержите семерых чертовых японцев, и пусть их допросят, как следует. Немедленно отдайте все необходимые распоряжения. Завтра в это же время у меня должен быть результат.

– Да, сэр, – ответил офицер NSA, открыл ноутбук и начал строчить приказ.

– Мистер Риверколд, вы слишком торопитесь, – твердо сказал шеф Интерпола-2.

– Что? О, черт! Вы сами только что доказали, что это проделки японцев!

– Я выдвинул версию, и я уточнил: японский след может быть чьим-то прикрытием.

– Оставьте это для кабинетных игр, мистер Штомек!.. Дениэлс вы закончили?

– Минуту, сэр, – ответил тот, щелкнул значок «send», и отправил составленный приказ.

– Отлично. Тогда перейдем к проблеме миссии ООН и вице-директора Байгона. Как правильно отметил мистер Хаддари, мы обязаны что-то сделать.

Генеральный референт Совбеза выразительно поднял руки и растопырил пальцы.

– Мы обязаны не что-то сделать, а обеспечить безопасность миссии, извините за такую резкую поправку. Речь идет о смертельной опасности, вы понимаете, мистер Дениэлс?

– Да, мистер Хаддари. А что требуется от меня?

– Как – что? Отправьте туда своих коммандос «SEAL-s» или «CAT-s» или кого-то еще!

– Извините, но… – офицер NSA повернулся к помощнику госсекретаря США, – мистер Риверколд может подтвердить: у нас связаны руки. После террористической атаки на нефтяные платформы, Конгресс изменил свое отношение к «Моральному аргументу».

– Да, – признал Риверколд, – Конгресс решил прекратить участие вооруженных сил в силовой операции на Агренде. Что же касается положения на Восточных Багамах и на территории Теркс-и-Кайкос, этот вопрос будет обсуждаться вечером на закрытой консультации у президента. Надо подождать.

– Слушайте, – сказал Линн, – это детские отговорки. Мы все знаем, что тайные операции ведутся независимо от того, что решили в Конгрессе, или где-то еще. Есть стабильные интересы, которые должны защищаться всегда.

– Ликвидируйте Хубо Лерадо, – добавил Хаддари, – исчезнет он – исчезнут и проблемы.

– Мы, – напомнил Дениэлс, – уже ликвидировали Амазилло Бразоларго, следуя вашему совету, поддержанному…

– Не передергивайте! – возмутился генеральный референт Совбеза ООН, – я предлагал ликвидировать Бразоларго и Лерадо, а вы убрали только одного. Второй остался.

– Мистер Хаддари, – со вздохом произнес офицер NSA, – если даже мы найдем и убьем Лерадо, останется майор Лесли, его правая рука. Если мы убьем и Лесли, что довольно сложно, поскольку он профессионал, то останется еще…

– Черт! – Наггерт снова стукнул кулаком по столу, – мы, что должны работать за вас?

– Я не волшебник, – ответил Дениэлс, – я не могу проводить масштабные операции со связанными руками, без серьезного финансирования и привлечения спецназа…

– А что вы можете? – холодно спросил Линн, – у вас были все полномочия, чего вам не хватало, чтобы решить проблему? Но, вы доигрались до того, что у нашего побережья взорваны нефтяные платформы, все утопает в дерьме, и Конгресс жмет на тормоза.

Дениэлс отрицательно покачал головой.

– У меня не было полномочий, поэтому проблема не решена. На первом совещании по Агренде, я предлагал детальный план аварии на нелегально функционирующей АЭС в районе Порт-Роал. Облако после взрыва боеприпаса 20 килотонн накрывало основные населенные пункты Агренды, и все. Но мистер Фуранкур, начальник мистера Байгона, убедил всех устроить игру в демократическую оппозицию, хотя и я, и мистер Штомек, выступали против этого. Не правда ли, мистер Штомек?

– Да, – подтвердил шеф Интерпола-2, – я был за простой, надежный взрыв на АЭС.

– Но это была чушь! – возмутился помощник госсекретаря, – в экспертном заключении написано, что жидкофазная станция такого типа вообще не способна взорваться, самое худшее, что там может быть, это утечка рабочего раствора из активной зоны реактора!

– Мистер Риверколд, – спокойно ответил Штомек, – если смотреть объективно, то все объяснения для публики, которые даются по итогам политических спецопераций, это несусветная чушь, которая работает только за счет технологий mass-media. Поэтому, совершенно не важно, мог произойти взрыв на этой станции, или нет. Если пятерка главных телеканалов объявит, что мог, и произошел, то пять шестых зрителей этому поверят. Они не знают ядерную физику, и даже вряд ли помнят, как устроен атом.

– Мы должны прислушиваться к экспертам, – возразил помощник госсекретаря.

Шеф Интерпола-2 небрежно помахал в воздухе ладонью.

– Прислушивайтесь. Только сначала решите к каким. Если вы занимаетесь ядерной энергетикой, то это к экспертам по физике. А военно-политические операции, это не физика, и лучше прислушаться к экспертам по этим делам. Но, вы можете делать все наоборот, если вас не интересует результат. Я просто высказал свое мнение.

– Что вы предлагаете? – спросил Хаддари.

– Я предложу что-либо, когда мне поставят задачу.

– Что?! Разве вам не поставлена задача?

– Формально – поставлена. Мистер Байгон, которому временно переподчинили нашу службу «Интерпол-2», позвонил мне, и потребовал освободить его любой ценой. Это дословно. Мне следует выполнять такой приказ, мистер Хаддари?

– Да, конечно… В смысле, разумеется, не любой ценой.

– А какой ценой? – спросил Штомек, – наш бюджет 40 миллионов, вдвое ниже, чем у Интерпола-1, а силовой сегмент – четыре взвода, из них один учебный. Мы не армия.

– Но, – ответил Хаддари, – ваша силовая структура успешно сработала на Гваделупе.

– Да, у нас хорошие бойцы и оперативники, но их мало. А у полковника Аруа Пури на Агренде полторы тысячи коммандос, и в любой момент к ним могут присоединиться нескольких тысяч вооруженных пеонов, многие из которых ранее воевали в Африке.

Хаддари посмотрел на помощника госсекретаря США. Тот повернулся к Дениэлсу.

– Вы должны помочь.

– Как, мистер Риверколд? – спросил офицер NSA, – ведь есть решение Конгресса.

– Сегодня к вечеру, я обеспечу вам специальное разрешение президента.

– Это будет слишком поздно, сэр. Ураган Жаклин закроет Наветренные Антилы.

– Вы! – воскликнул Хаддари, глядя то на Дэниэлса, то на Штомека, – бросаете Байгона?

– Нет, – спокойно сказал шеф Интерпола-2, – я спрашиваю: какой ценой его спасать?

– А у вас есть план? – поинтересовался Линн.

– Да. Но реализацию этого плана надо начать не позже, чем через час. Ураган…

– Ясно. Мы уже поняли про ураган. А в чем суть вашего плана?

– Суть в том, чтобы склонить мятежных пеонов на свою сторону. Пеоны, это сейчас та единственная сила в целевой зоне, которая может противостоять полковнику Пури.