Текст книги "Мой препод Укротитель (СИ)"

Автор книги: Алана Русс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 29 страниц)

***

Оксана сердилась. Это стало заметно, едва я вошла в аудиторию и села рядом.

– Привет, соседыч! – подтолкнула я подругу плечом, на что получила лишь сухое «угу».

Ну и ладно. Приставать с расспросами не стала. Решила, что Оксана просто не с той ноги встала. Расходится к обеду, тогда и поболтаем.

Но моя теория с треском провалилась. Крах идиллии произошёл аккурат в магазине у очередной модели смартфона, возле которой я топталась уже минут десять в сомнениях.

– Да что с тобой такое? – взмолилась я, когда в очередной раз вместо дельного совета Оксанка просто покачала головой и поплыла себе дальше мимо узеньких стеклянных стеллажей.

– Всё в порядке, – отозвалась она. – Ты спрашиваешь, я отвечаю.

– Серьёзно? – поспешила я следом. – Думаешь, односложные ответы можно считать за полноценный совет?

За время нашего недошоппинга Оксанка и правда не выдала ничего вразумительного, кроме: «не знаю» или «как хочешь», и самое убийственное: «не знаю, как хочешь».

– А тебе разве нужны мои советы? – обернулась подруга и сощурилась. – В свете последних событий я в том очень сомневаюсь.

Я лишь развела руками. О чём речь? Поди разбери. Может, Оксанку из-за путешествия в Материю до сих пор колбасит?

− Объясни толком, что случилось-то?

Оксана провела пальцем по каёмке полки.

– Ничего. Выбирай уже свой телефон и пойдём. Я не могу тут целый день с тобой торчать. У меня и свои дела есть.

От возмущения я едва пеной не изошлась. Это надо же! Я за ней и в воду, и в огонь... да что там! В другой мир побежала! А ей жалко потратить час на пустяковую прогулку?

Схватив первую попавшуюся модель с красным скидочным ценником, я рванула к кассе, бросив по пути:

– Могла бы сразу сказать, что сегодня ты вся из себя занятая.

Оксанка съязвила в ответ, но разобрать я не потрудилась. Уже беседовала с консультантом, расплывшимся в вежливой улыбке.

– У этого телефона камера отстойная, – подошла со спины Оксана, когда покупка была почти оформлена.

– А я с него звонить собираюсь, – выпалила я и из вредности добавила, – а не фотографироваться, как некоторые.

Судя по гробовому молчанию, уязвить подружку мне таки удалось. Следующая реплика сей факт лишь подтвердила.

– Бранову своему звонить?

Лицо у меня мигом залила краска. Оксанка применила запрещённый приём.

– Так вот в ком дело! В Бранове, – протянула я, с затаённым волнением преодолев рамки на выходе из магазина. Оксана ни на шаг не отставала. – Вот ведь тебя защемило-то, подруга! Ревность, штука такая…

– Не городи ерунду, – зло бросила Оксана. – Я не ревную. Он мне не нравится даже! Да и дело вообще не в нём.

– Ну, ага, – даже не глядела я на почти бывшую подругу.

– Ну, ага, – язвительно повторила та. – Дело в тебе, Мика. И в твоём отношении ко мне.

Вот как? Самое интересное только начинается?

К счастью, из Оксаны калёными щипцами правду тянуть не нужно. Раз начала говорить, и сама справится.

– Я тебе доверяю и считаю своей подругой, − как я и предрекала, завела Оксана, выдержав зловещую паузу. − Возможно, единственной на всём потоке. А ты нагло врёшь мне в лицо. Неужели, по-твоему, я не умею хранить секреты? Думаешь, я из тех, кто на всю общагу языком треплет?

– Нет, конечно! – растерялась я.

Не ожидала подобного. Думала, Оксанка начнёт нотации читать, мол преподаватель и студент обязаны соблюдать дистанцию. Иные отношения саботируют учебный процесс и ла-ла-ла и тому подобное…

А затем, глядя на суровое лицо подруги, и вовсе испугалась, что Оксана, вопреки заверениям, вспомнила о путешествии в «Императора». Знает о Слышащих, Укротителях и Хаосе, а потому корит меня за молчание.

− Оксана, я не считаю тебя треплом, − повторила для пущей важности и схватила соседку под руку. – Да погоди ты! Стой!

– Не считаешь, значит? Ла-адно, хорошо... – Оксана остановилась и рывком достала из кармана пальто телефон. – Ты вчера написала мне, что снова останешься у Миши. Так?

Так. Едва мы с аспирантом добрались до его квартиры, я мигом выпросила у Яна ноутбук и черканула  в соцсетях пару строк Оксане. Знала, что волноваться будет, если не вернусь ночевать.

Подруга со злым ликованием на симпатичном личике хохотнула.

– А теперь представь степень моего офигевания, когда пару часов спустя мне написал твой Миша с вопросом… Читай! – она развернула смартфон ко мне экраном. – Наслаждайся.

Я прищурилась, разбирая мелкие буковки диалога.

Михаил Сизов: Привет, Оксана! Это Миша тебя беспокоит, мы с тобой сегодня в универе виделись… Слушай, а Маша ещё не возвращалась после учёбы, что ли?

Вот ведь… зараза!

Я хлопнула себя по лбу, даже взглянуть на Оксанку не смея. Такого фэйла** свет ещё не видывал, господа.

_____________________________

**фэйл – неудача, провал (англ)

***

– Ну как? – вернула Оксана смартфон в карман. – Миша ждал тебя несколько часов. И раз он был в холле нашей общаги, не нужно быть Шерлоком, чтобы понять, с кем ты провела и вчерашнюю ночь. И, подозреваю, позавчерашнюю…

– Оксан, – прикрыла я пылающее лицо ладонью. – Ну и что с того? Это моя личная…

– Твоя, твоя! – подруга выставила перед собой ладони. – Но знаешь, стрёмно, когда человек, которому ты доверял, считает тебя последним треплом, раз уж обманывает и выкручивается, как только может.

И что на это ответить? Правду ведь сказала. Не сумела я довериться Оксане, хотя для меня она единственный близкий человек здесь. По-настоящему близкий. Потому как за всё время совместного житья-бытья она ни разу не позволила усомниться ни в своей честности, ни уж тем более в сдержанности и верности. Никогда.

Мы брели по коридорам-переходам торгового центра молча. Пока я не нашла в себе силы заговорить первой.

– Оксана, прости. Честное слово, я доверяю тебе больше, чем кому-либо в этом городе! – подруга недоверчиво хмыкнула. – Клянусь, я хотела выложить всё как есть, но… да как вообще о таком рассказать можно? – всплеснула я руками. – Что я должна была сказать?

– Я встречаюсь с преподом, – состроила важную мордашку Оксана. – Делов-то.

– Не встречаемся мы, – пробубнила, чуя, как щёки снова будто маков цвет горят.

Оксанка нетерпеливо махнула рукой и ускорила шаг. Всё. Окончательно разобиделась.

– Нет, погоди! – нагнала я подругу. – Честное слово, нет у нас с Яном ничего!

Карие глаза гневно сверкнули, стоило вскользь назвать аспирата по имени. Фэйл номер два.

Но отступать я не собиралась.

– Клянусь, не встречаемся мы! Не знаю я, как это назвать, но нет у нас… отношений.

И сама того не ожидая, сникла. Оксана до этого стояла ко мне боком, а теперь развернулась, меряя внимательным взглядом.

– Рассказывай давай, – подправила она очки. – Чего там у вас с Барановым?

– А что рассказывать? – потихоньку побрела я. – Мы много времени проводим вместе, это факт. Но без толку. Он никогда не позволяет себе лишнего. Даже когда мог бы… − я мотнула головой, решив, что про ауры рассказывать будет лишним. – Плюс у него, похоже, с Марьянкой что-то. А может, до сих пор есть.

– Да ладно!.. – зашептала Оксана, прижавшись ко мне и ухватив под локоть. – С нашей Марьянкой? Владленовной? Но как же… Ты ведь два дня у него торчала, так?

Я кивнула. Оксана прижалась ещё теснее.

– И что? Совсем-совсем ничего не было? Не целовались даже?

Лицо некстати закололо иголочками жара. Целовались, ага.

В другом мире.

– Нет у нас с Брановым ничего, – глухо повторила я. – В этом измерении уж точно.

Оксана смолкла. Совсем растерялась.

– И что ты делала-то у него тогда всё это время? – помотала головой она, словно пыталась туман недоумения разогнать.

– С его сестрой знакомилась и со странноватым другом. В бар ходили, жижу какую-то пили… да не спрашивай даже, Оксан, – махнула я рукой.

Оксанка поджала губы, но без прежней обиды в глазах. А затем и вовсе хохотнула.

– Мда… Ну и Санта-Барбара у вас, колобки!

– Если честно, – вздохнула я, – будь Санта-Барбара, всё было бы куда проще.

− Что делать-то будем? – прищурилась Оксана. − Если что, я помочь могу. Ну, например, позвать его куда-нибудь, а там ты вся такая красивая…

− На шелковых простынях да с танцем живота? – захохотала я и попеняла. – Ты же говорила, любятину не читаешь!

Оксана только плечами пожала.

− Ой, да все не без греха. Ну так что? Каков план?

Но я лишь головой покачала.

− Никакого, Оксан. Я не знаю… Пусть оно само как-нибудь. Вряд ли это любовь. Разве можно так быстро влюбиться? – глянула я на подругу, но та вновь лишь плечами дёрнула, мол, нашла кого спросить! Я вздохнула и совсем разоткровенничалась. − Мне с ним спокойно, понимаешь? Очень. Так что я не знаю...

− Я тебя поняла, − подала голос Оксана, и я подняла голову.

Подруга смотрела странно. Нет, не зло, без зависти. Просто непривычно пристально. Даже глаза будто влажно поблескивали за линзами очков-нулёвок.

«Поняла», − заверила Оксана кивком и побрела потихоньку.

Снова шли молча. Подруга оттаяла. Это даже в лёгкости походки проявлялось. Но я свою вину по-прежнему ощущала. Ведь рассказать Оксане обо всём остальном нет шанса. Нельзя. Она испугается. Но, быть может, хоть когда-нибудь я смогу поделиться с ней?.. Да хоть с кем-нибудь из реальной жизни, а не опасно-фэнтезийной, начинённой монстрами и параллельными книжными мирами.

– Оксана, ты прости, что так вышло, − заговорила я первой. − Обидеть тебя мне меньше всего хотелось. Честно. Да и потом… ты была так против Бранова настроена, что у меня язык не повернулся правду сказать. Ну, побоялась, – развела я руками. – Струсила. Малодушие проявила.

– Ты такими темпами добрую половину словаря синонимов процитируешь, – беззлобно заворчала Оксана. – Ладно, прощаю на первый раз. Идём, накормишь меня пирожными в знак глубочайшего раскаяния.

– Сейчас? – озадаченно поглядела я на коробочку с новеньким смартфоном, что до сих пор сжимала в пальцах.

Поиздержалась я с этой покупкой на месяц вперёд, не меньше.

Оксана трагично завела глаза к потолку и рассмеялась. Искренне, легко и, как обычно, поправила очки в крупной модной оправе.

– Так и быть, сегодня вкусняшки с меня. Но будешь должна! Кстати, – подруга подцепила меня под локоть и поволокла к забегаловке, источающей кофейные ароматы, – Мише я сказала, что ты у подруги заночевала. На всякий случай. Вдруг ты одумаешься и своего аспиранта бросишь? Хотя, – Оксанка сморщила нос, – с твоим-то упрямством быстрее Бранище свои бастионы сдаст, чем Мише обломится.

Я попыталась возмутиться, но не смогла. Засмеялась.

Оказалось, я скучала по Оксане. Очень скучала. Даже больше, чем подозревала.

**Прорыв в материи 4. Ян

Дверь отворилась не сразу. Пришлось безостановочно тыкать в кнопку звонка не меньше минуты, прежде чем заспанный Сергей соизволил отворить.

– Браныч, какого… – хмурясь, выглянул он в щёлку. – Чего надо в такую рань?

– Рань? – Ян без церемоний толкнул дверь. – На часы глянь. Обед уже.

– Это у вас, работяги, обед, – прищурился Сергей, вглядываясь в настенные часы в прихожей. – А у меня утро. Скорее, даже ночь. Особенно, если учесть, что лёг я в шесть.

– Ну и ладно, – уже вошёл Ян и со смешком сбросил пальто. – На том свете отоспишься.

Сергей только рукой махнул и, звучно зевнув, пошаркал на кухню.

– Будь другом, а, – просипел он, плюхнувшись на стул и ткнув пальцем на кофеварку. – Иначе я прямо здесь сдохну.

Ян кивнул и принялся хозяйничать на кухне, знакомой до единого шкафчика и кастрюли. С трудом отыскал полупустую пачку молотого кофе. Недовольно цокнул.

Как обычно, у Серёги хоть шаром покати. Ничего не меняется.

– Ну так что там вчера было-то? – заговорил Ян, едва друг вытянул пару сигарет и взбодрился крепким кофе. – Хаос?

– Он, скотина, – Сергей поднялся на ноги и поковылял к живительному кофейному источнику. – Хранители через пару минут примчали. Мужик с бабой и пацанёнок.

– Вовремя мы…

– Ага, – тяжело охнув, Сергей снова плюхнулся напротив, едва не расплескав на себя кипяток. – Ещё немного и нос к носу бы столкнулись.

– А что с парнем-то?

Серёга лишь рукой махнул и потянулся за сигаретой. Без лишних слов ясно, что помер. Ян горько вздохнул, потирая глаза.

Смерть странная штука. Вроде бы не видишь её, так и не думаешь о ней. А она о тебе точно думает. Видит, ждёт.

А после неё − ничего. Странно и тяжело.

– Бедолага ещё до скорой дышать перестал, – словно на немой вопрос ответил Сергей. – Хранители посмотрели на него, чуть живого, да свалили.

– Cуки, – на автомате потянулся Ян к Серегиной пачке.

– Ты же знаешь, это в их стиле, – зло усмехнулся Сергей, чиркнул зажигалкой и с удовольствием затянулся. – Собственно, после них потом гвардия полицаев принеслась. До утра возились. Опрашивали, опечатывали. Короче, похоже, у меня сегодня выходной.

– Хоть выспишься, – поджал губы Ян.

Оба помолчали, будто в знак скорби. Но Сергей пусть и переживал тяжело чужие горести, отходил быстро.

– А с девчонкой-то что твоей? Порядок?

– С Микой? Да. Полный. Кстати, Серёг, – спохватившись, пошарил Ян по карманам и выудил смартфон, – я из-за неё и пришёл…

– Ну-ка, ну-ка, – заинтересовался тот и даже вперёд подался.

– Ей Хаос во сне привиделся. Говорит, тот самый, что к ней взывал.

– Из книжки который? – уточнил Сергей. Ян кивнул. – Хочешь, чтобы я ещё разок её ауру глянул?

Ян кивнул.

– Если можешь. Только мне некогда сейчас за ней ехать…

– А чего не мочь-то? – Сергей выдохнул густой дым. – Где, говоришь, она живёт?

– Лучше в институте её найди или где-нибудь рядом. Не надо её волновать лишний раз. Глянь издали. Болезненных колебаний у неё я не увидел, так что, скорее всего, ложная тревога, – Ян скоро набрал на смартфоне адрес и сбросил сообщением. – Уж извини за неудобство, но лучше проверить.

Сергей пробежался разноглазым взглядом по строчкам.

– Я тебя умоляю, какое неудобство? Ты лучше поясни, – поднялся он, на сей раз выбрав целью холодильник, – она у тебя ночевала, что ли?

Ян повёл плечами. Понял, к чему друг клонит, но выкручиваться бесполезно. Прокололся уже.

– Да. У меня.

Скрывшийся было за белоснежной дверцей Сергей выглянул и изрёк многозначительное:

– Хе!

Ян сощурился. Толкнул дверцу холодильника и та с жалобным лязгом банок-склянок врезалась в Серёгино татуированное плечо.

– Засунь своё «хе» поглубже. Не было ничего.

– Да ладно. Чего ты из себя целомудренную барышню строишь, Браныч? – Сергей выставил на стол замотанную в пищевую плёнку тарелку с «прошлогодними» варениками. – Я ж не осуждаю. Тем более понимаю, что против ауры, – подцепил он один вареник и принюхался, – не попрёшь.

– Это ты не попрёшь, – Ян пресёк попытку друга зажевать испорченный кусок теста, – а я не животное. Девчонке и без меня сейчас страхов хватает.

– М-м-м, – разочарованно помычал Сергей, отправив вареники в мусорное ведро, – геройствуешь? Ну и зря. Я бы не стал. Тем более, девочка прехорошенькая. И ты явно в её вкусе.

Серёга деланно-равнодушно дёрнул плечами, а Ян прищурился.

– В её вкусе, значит? – переспросил, скривив губы. – Не смей больше замыкать её на меня, понял? Никого не смей! Знаешь же, как я к этому отношусь.

− В прошлый раз ты не шибко жаловался, – скрылся за кружкой Серёга, глотая кофе. – Или что? Марьяна не оправдала ожиданий? Жестокий ты. Ходит за тобой бедная баба, как на привязи.

− Ты-меня-понял, − вконец разозлился Ян. – Не смей Машу трогать.

– Ой, ой… − сощурился Серёга. − Нервный ты, Браныч. Хочешь, средство от стресса подскажу? Бесплатно и действенно. Ну, или почти всегда бесплатно…

Ян только головой устало покачал и тряхнул кистью. Взглянул на часы. До конца обеда минут двадцать, успеет в институт вернуться. Да и сделал всё, что собирался. Пусть Серёга отсыпается.

Но друг продолжал лыбиться и поглядывать на Яна из-за кружки. Ещё и с такой миной безграничного сочувствия, что зубы сводило.

– Слушай, Серёг, она Слышащий, – завёл Ян, без надежды на успех. – Просто Слышащий. Я ей помогаю в живых остаться, только и всего.

– А ты Укротитель, – подхватил друг. – Да вам на роду написано слиться в безумии страсти!

Ян выругался. Поднялся на ноги, но Сергей, намереваясь продолжить допрос, ухватил его за плечо и усадил обратно.

– Браныч, ну харэ строить из себя! Она хоть нравится тебе? Оцени по шкале от одного…

– Опять ты со своими шкалами... Я ж её не знаю совсем! – возмутился Ян. – Девчонка, как девчонка. Ну, симпатичная, конечно. Я же не слепой!

Очередное «хе», и Сергей подобрался, радостно таращась. Что за дух в нём жил, Яну было невдомёк. Но при создании Серёги кто-то явно переборщил с любвеобильностью и желанием эту любвеобильность распространять.

– Вот видишь, от «она только Слышащий» уже к «симпатичная» перешли, – хитро сощурился он. – А ты заливаешь мне тут.

– Внешность не имеет значения, – под громкие Серёгины несогласия, заявил Ян. – Слышащего мне и днём с огнём не сыскать. А уж тем более, с Орденом дел не имеющего... Будь она хоть косая, кривая да беззубая…Такую рыбу нельзя упустить.

Сергей вдруг прекратил ржать. Навалился на стол, внимательным разноглазым взглядом вглядываясь другу будто бы в душу.

На секунду Ян ощутил, как по спине и груди тёплая волна прокатилась: признак чтения ауры. Надо же, такое Серёга проворачивал редко. А уж чтоб не выспавшись и не «отработав» ночной план с очередной запавшей на него девицей...

– Ты что, великим комбинатором заделался? – непривычно сухо заговорил Сергей. – Собрался девицу обаять и использовать? Браныч, ты ли это?!

– Не собираюсь я никого использовать! – окончательно разъярился Ян. – Я совсем сволочь, что ли, по-твоему?

Сергей кивнул.

– По-моему, самая что ни на есть отъявленная сволочина.

– Да ну тебя! – Ян только рукой махнул. Не до шуток. − Мика в беде, а я могу помочь. Бросить её прикажешь? Тем более, я же не говорил, что она меня не привлекает. Наоборот...

Запустив тяжёлую артиллерию, Ян не прогадал. Серёга вмиг переменился и думать забыл о каких-то там Слышащих. Потёр ладонь об ладонь.

– Э-хе-хе-е, Браныч! Ну, наконец-то моя тема. Чего молчал-то?

– Чтобы не слышать всего вот этого, амур ты недоделанный, – дернул Ян бровью.

Но Серёга нисколько не обиделся. Наоборот, духом воспрянул.

– Что? Прям так сильно нравится дивчина?

Ян промолчал, сосредоточенно то переплетая, то разъединяя пальцы.

– Значит, сильно, – подытожил Сергей с улыбкой. – Ясно теперь. А то: «я не животное», «хоть косая, хоть кривая», «она только Слышащий»… Так и скажи, что боишься девчонку напором спугнуть. Кстати, – уставился он на Яна в упор, – а ты-то ей как? Нравишься?

Сотню раз пожалев, что завёл разговор, Ян как всегда взбрыкнул.

– Откуда мне знать! Спросить, что ли, надо было?

Сергей оперся спиной на прохладную, выложенную мелкими плиточками стену. Заспанное лицо так и лучилось довольством.

– А почему бы и нет? Язык у тебя есть. В чём проблема?

Ян поморщился. Ну, приехали. Завёл шарманку.

Сложностей в общении с противоположным полом у Сергея отродясь не наблюдалось. Ни во время студенческой юности, ни после, когда их пути с Яном малость разошлись.

Ян не считал, какое количество девиц побывало у друга в постели. Не его дело. Собственно, и до методов, коими эти девицы в ту постель укладывались, тоже дела не было.

Быть может, Сергей обладал особым магнетизмом? Учитывая способность друга видеть и латать ауры, в это Ян ещё готов был поверить. Но в том, что подобный успех у женщин вызван умением болтать о чём угодно, горячо сомневался.

– Не стану я спрашивать, – заупрямился Ян. – Никто такие идиотские вопросы, кроме тебя, вообще не задаёт.

– Ну и зря. Проще надо быть, – сонно потянулся Серёга. – Простота сближает. Зачем всё усложнять?

– Ага, в лоб припечатать. Как факт. Ты в своём уме? Она ведь тут же сбежит! Сочтёт меня… извращенцем каким-нибудь. Она ж совсем ещё…

Юная, зелёная? Ян так и не подобрал слов.

– В лоб, наверное, не стоит, ты прав, – согласился Сергей, потирая подбородок. – Тогда поцелуй её. Ответит, хватай и неси в свою трёхкомнатную пещеру. Ну а если по щам врежет, – развёл руками он. – Тогда извиняйте, сударь.

– Уже, – превозмогая лютое нежелание, выдавил Ян. – Целовал я её уже. Но это в закулисье было. Она не помнит даже.

– О как. А если напомнить?

Ян покачал головой. Рассказывать о том, что поцелуй, который и поцелуем-то назвать можно с натяжкой, почему-то из головы не шёл, не хотелось. Ни Серёге, ни уж тем более Мике. Да и что это меняет?

– Нет. Поздно уже что-то говорить. Не выйду же я теперь с оркестром из-за угла, мол, слушай, я тут тебя поцеловал. Ты этого не помнишь, конечно, но, кажется, тебе понравилось, – Серёга заржал, закинув голову назад, и даже Ян улыбку сдержать не сумел. – Тупость же, согласись?

– Прокаркал момент, Браныч, – со знанием дела выдал Сергей, просмеявшись. – Тормоз ты. Причём межгалактического масштаба.

– Нет, – повторил Ян, давя улыбку. – Не стану я ничего говорить. Лучше уж в этом измерении заново попробую. Нет так нет.

– Ну и дурак, – безапелляционно подвёл итог Серёга. – Уйдёт твоя золотая рыбка на дно. Или другой рыбак споймает.

Ян фыркнул, но спорить не стал. Серёге волю дай, разойдётся. Займётся ещё сводничеством, и красней за него потом.

Но в душе забеспокоился. А если правда? Блондин-Хранитель ужом вокруг Мики вьётся. Если уболтает её, она, молодая, глупая, вмиг за любимым в Орден продастся. А этого допустить нельзя.

Без Слышащего Яну ни за что не справиться. Знает уже, не раз прыгал по книгам. Местные либо пытались его иссушить, либо вышвыривали в реал. Говорить с ним никто не хотел, а быть может, и не мог.

Ян с силой потёр лицо ладонями, а Серёга, истолковав этот жест за любовные муки, одобрительно захохотал.

Нет, Сергею знать о том, что Ян малость слукавил, не нужно. Друг явно его осудит, а решительности и без того не хватало.

Разумеется, любви к Мике Ян не питал. Глубокую симпатию? Безусловно. Алогичную привязанность? Возможно. Впрочем, как бы по киношному это ни звучало, Ян даже себе затруднялся ответить, что это за чувство такое − любовь. Лёгкая влюблённость была не раз. Но она испарялась, стоило только сблизиться с девушкой.

Нечто внутри неизменно отвергало очередную красавицу, стоило лишь расслабиться и обнажить, как говорится, душу.

Странно, но Яну всегда казалось, что все они его... как же объяснить? Не слышат, что ли.

– Ладно, Серёг. Пойду я.

– Давай. Держи в курсе, – пожал друг руку на прощание и многозначительно добавил. – Ну и заходи, если что. Вместе с Машей.

– Ага.

Нет отрицать глупо. Ян тревожится о Мике. Её близость, запах, смех разгоняли пульс до сумасшедших ударов крови в висках! Но именно необъяснимая тяга к Синице и являлась камнем преткновения на пути к цели.

Цели, поставленной много лет назад. Цели, заставляющей раз за разом нырять в Материю в поисках правды.

Быть может, стойкая потребность защищать и оберегать почти незнакомую девчонку вызвана лишь обновлением ауры, и через день-два сойдёт на нет?

Кто его знает.

Но вчера, видя Синицу, «свившую» гнездо на диване и спрятавшую клювик под одеяло, Ян понял: что-то в душе теплится. Слабое, но настойчивое биение. И теперь эта пульсация ни за какие блага не позволит подставить девчонку под удар. Не позволит обаять и заставить пойти в Материю ещё раз.

Чего уж там… как и Марту Ян даже просить Мику об этом не станет! Потому как это опасно, а она непременно согласится. Ведь хорошая, чёрт подери! Взбалмошная, чересчур эмоциональная, но вместе с тем ей не чуждо сострадание.

Она храбрая. Храбрая не в смысле геройства. Храбрая внутри, в сердце.

Блуждая в мрачных думах, Ян вышел на улицу. Зажмурился, прячась от порывов ледяного ветра, нещадно бьющего стройную цепочку таунхусов, а затем решительно двинулся к машине.

Знал, что должно делать, но оттого в груди разливалась свинцовая тяжесть.

Нет, похоже, выход только один. Пустить всё на самотёк. Рано или поздно симпатия обратится во влюблённость, а уж дальше чёртово нутро разберется само. Уничтожит влечение, заткнет совесть, и колючие вьюны перестанут оплетать грудь.

Всё пройдёт. Чувства исчезнут, как это было всегда. Сменятся спасительным безразличием, и тогда Ян начнёт действовать.

Он готов. Время пришло. Нельзя больше медлить.