Текст книги "Мой препод Укротитель (СИ)"

Автор книги: Алана Русс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 29 страниц)

***

Мрачные мысли не давали покоя, пока Аня, подгоняемая Костей, пересекала обшитый деревянными панелями холл, хорошо освещённый просторный коридор, а затем, по узкой лестнице спускалась на цокольный этаж.

Сумрак, разряженный светом экранов, в мгновение окружил. Мерный, граничащий с ультразвуком гул сдавил виски, и Аня стиснула зубы.

В хакерское логово она без лютой надобности не совалась. Никогда не понимала, как Костику дурно не делается от такого громадья техники на квадратный метр? Ане здесь и дышать-то, как говорится, темно и тесно.

– Присаживайся, принцесса, – стул на колёсиках со скрипом прокатился и упёрся Ане в коленки. – Перекусить не желаешь?

Можно подумать, что Костя клинья бил, но Аня видела маниакальный взгляд. Кроме компа парень сейчас ничего не видит. Хоть догола разденься.

– Давай без прелюдий, – нахмурилась Аня и опустилась в потрёпанное кресло. – Показывай уже, что там у тебя.

Костик захохотал, щёлкая мышкой как угорелый.

– Начнём с экскурса в историю, – возбуждённо заёрзал он, а Аня совсем скисла.

– Ко-о-сть, я тебя умоляю!..

– Ладно, ладно, не ной, – запыхтел Костик, и на экран выплыло фото голубоглазой светловолосой девушки. – Ну что? Узнаёшь? Даю три попытки, принцесса.

Аня устало перевела взгляд с монитора на Костю. Неужто он опять за своё? Шарады, загадки, пословицы?

– Константин, – поднялась Анюта, прихлопнув ладонями по пластиковым подлокотникам, – если ты решил, что можешь нагло тратить моё время…

– Да погоди ты! – ни с того ни с сего шибанул Костя костлявым кулаком по столу. – Сядь! Тут дело чрезвычайной важности! Провода мне в зад, если вру!

Без тени испуга Аня вернулась в кресло. Костик тем временем торопливо свернул фото и открыл пару десятков окон с таблицами.

Неужели к делу перешёл? Не прошло и года.

– Короче, Аркадьич поручил мне отслеживать активность этого вашего бегуна-Хаоса, – шлёпнул он по корке изуродованной книжки на краешке стола. – Книг отпечатано немного…

– Это же хорошо, – Аня подняла на уровень глаз такую же, но пока целую книжечку в мягком переплёте. – Эта, к примеру, пока молчит, а значит, Хаос активировал далеко не все…

– Хорошо-то, хорошо, – перебил Костя, – но, несмотря на крохотный тираж, все экземпляры пока отыскать не получилось. Правда, большая часть на складе... Да и тех, кто покупку карточкой оплачивал, я тоже вычислил, а вот с наличкой туши свет. И ведь по закону подлости…

– Просыпаться начнут те, что не нашлись.

– Шаришь, принцесса, – кивнул Костя, глядя, как яркие, пульсирующие огоньки, обозначающие каждый экземпляр «Императора» в отдельности, муравьями сгрудились в нескольких точках.

– Но остатки ведь можно через статистику и количество продаж вычислить, – подалась вперёд Аня.

– Умная какая, – пробубнил Костик. – Уже вычислил.

– И сколько?

– Да не больше двадцати.

Аня с облегчением откинулась на спинку кресла. Двадцать – смешная цифра. Даже если большая часть книг оживёт, оперативных групп Ордена с лихвой хватит, чтобы прикрыть порталы и загнать вылезших тварей обратно.

В крайнем случае и неинициированных прилечь можно. То-то Лина с Артёмом «обрадуются».

–  Так это же замечательно, Кость!

– Просто отлично, – подхватил тот – Но есть одно «но», Анют. Я решил пробить эту девчонку. Ну, автор, которая.

Аня заинтересованно выпрямилась.

– Ту, к которой Хаос взывал?

Девчонка ей не понравилась. Соображает туго. Нет бы вместо того, чтоб на коврике отсиживаться, подхватить потоки и помочь удержать тварь из Материи. Быть может, тогда не пришлось бы сидеть сейчас здесь. Дышать пылью и… Костиком.

– Угу. Ту самую. Впрочем, ничего особенного по ней я не нарыл. Мария Игоревна Вознесенская, она же Мика Вэйв. Девятнадцать лет, учится в институте гуманитарных и общественных наук. Но знаешь, что интересно? – не дожидаясь ответа, Костя вновь замолотил языком. – Если она и Слышащий, то не инициированный.

Глядя на освещённое призрачным светом экрана худощавое лицо Костика, Аня нахмурилась.

– Выходит…

– Да-да-да, – каждое «да» сопровождалось звучным кликом мыши. – Несвязанная она!

Аня прикусила губу. Костя никогда не давал сбой. Никогда. Но на сей раз кое-что не сходилось.

– Но тот Укротитель, Ян, говорил, что она его Слышащий.

– А вот тут и начинается мякотка! – Костика от азарта забил мандраж. – Я стал пробивать по общей базе Укротителя по имени Ян. Ни одного не нашлось.

– Быть такого не может, – покрутила головой Аня. – Это ошибка. Я видела, он свободно разрезает Материю!

– Да погоди ты! – будто лимон проглотив, сморщился Костя. – Поперёк батьки в пекло… Я тоже не тупее валенка, понял, что несостыковочка. Вот и решил расширить поиск.

Десятка два окошечек вылетело и слиплось в пёстрый информационный ковёр. Эдакая шахматная доска, вместо чёрно-белых клеток которой бесконечные списки, строки и столбцы.

– Я подумал, раз этот парнига может путешествовать и знает об Ордене, его просто могли связать в обход Центра. Тогда он вполне мог быть связан с этой Микой.

– Исключено, − обрубила Аня. − Любой связанный Слышащий, хоть раз вошедший в Материю, фиксируется системой через Фолиант. Да и отцы теперь нечасто обучают ремеслу сыновей вне Ордена. Все дочерние Фолианты под контролем центра вот уже полсотни лет!

– Именно, – углядев невесть как сохранившуюся на столе капельку кетчупа, Костик лихо обмакнул в неё палец. – Раньше почаще связывали Слышащих с Укротителями без ведома штаба в целях укрепления связей родовых общин. Но я всё равно решил проверить тех, кто у нас под особым наблюдением. И что думаешь? Ни-че-го! Ноль целых ноль десятых!

Аня устало проглядела на Костю.

– И чего ради ты меня тогда притащил? – сцепила она руки на груди.

– Я копнул глубже. Выстроил цепочки родства внутри Ордена, – очередная порция окошек выпорхнула на экран. – Вроде бы все связи прозрачные. И только у одной вдруг... бац! Затык.

Аня с ходу заметила в месиве данных схему родства Сизовых. От прапра до нынешнего, замыкающего звена: Мишки. Сощурилась и торопливо отвела взгляд.

Хорошо Костя не заметил. Продолжал сокрушаться.

– Ни семьи, ни детей... Будто из воздуха эта дамочка взялась!

– Или кто-то нарочно всё подчистил, − вынырнула из тяжёлых дум Аня.

На мониторе снова появилось фото той самой блондинки с голубыми глазами. Лицо её Ане было решительно незнакомо, а вот имя…

Мозг принялся взрывать карманы памяти.

– Лилия Стольцберг, – зачитал тем временем Костя, покачиваясь в кресле. – Слышащая. Родилась в шестьдесят шестом. Работала в Ордене. В «голове» сидела. В Центральном отделе.

– Столичная штучка? – хмыкнула Аня под кивок Костика. – Только не говори, что она была связана с этим Яном.

– Ань, – с осуждением глянул тот, – ты смотри на вещи реальнее. Этому Яну сейчас лет пятьдесят было бы, а на том фото, что сделала ты, он вполне себе свеженький. Нет. Они не связаны. Госпожа Стольцберг вообще не имела связки. Зато изо всех сил занималась изучением природы Хаоса.

Вот оно! Вот откуда Аня эту даму знала!

– Читала о ней, – наморщила она нос. – Кажется, в восьмидесятых рванул шквал петиций с требованием гуманного отношения к взбесившимся Хаосам.

– Угу, – закивал Костя. – Точно. Вот у этой фрау Стольцберг как раз и была теория, что Хаос − живое существо, испытывающее весь диапазон привычных нам чувств. Разве что, они малька притуплены многоплановостью... В общем, по записям, Лилия просто погибла на одном из заданий в 25 лет. Несчастный случай. Кажется, она ошиблась, влезла не туда, и её поглотил Хаос. Всё. Инфы ни о ней, ни о Хаосе, ни о книге, в которой она исчезла, сколько бы я ни копал в общей базе, нет. Глухо.

Блондинка на фото улыбалась, по-детски широко распахнув глаза.

Красавица… Больно подумать, что её жизнь закончилась в Материи, где она медленно высыхала, лишённая жизненных сил. Одна. В пустоте.

– Ну, не знаю, – силясь оторвать взгляд от васильковых глаз, пробормотала Аня. – Мутное дело.  Неужели даже её тело не вернули? Слабо верится... Слишком всё гладко и просто.

– Вот и я о том же, – вздохнул Костя, будто бы тоже проникнувшись тяжестью судьбы фрау Стольцберг. – В нашей работе, если просто, значит, неправильно. Поэтому... я полез на материнский сервак.

Аня так и отпрянула, как ужаленная. Всем известно, что каждый отдел Ордена занимался только своей работой − контролировал состояние Материи на вверенной территории. Получить же доступ к закрытым базам Центра не то чтобы сложно... Изначально в другой касте Хранителей родиться нужно. В высшей. Делов-то, правда?

Но Костику закон не писан.

– Не пугай меня… – сцепила кулаки Аня. – И что? Что вызнал?

По спине пробежал холодок, словно в эту самую секунду из темноты за ними уже наблюдал «Большой Брат». Одно неверное слово и… Но Костик продолжал как ни в чём не бывало поглаживать пальцем клавишу Enter.

– А ничего! Ты же знаешь, доступа у меня от сих, – рубанул он по столу ладонью, – до сих. А там данные зашифрованы так, что комар носа не подточит. Я чуть не психанул, ища лазейку.

– Боже мой, – до того подалась вперёд Аня, что теперь отчётливо чувствовала запах давненько не приводившего себя в порядок парня. – Неужели ты защиту сломал?!

– А вот это уже оскорбление, – скорчился Костик. – Ань, только идиот в дела Ордена полезет.

– А ты не идиот, – закивала Аня. – Ты гений.

– Ясное дело, – зыркнул Костик. –  Да и жить ещё хочется. В общем, я долго думал и решил покопать в гражданке. Этому Яну, судя по твоему отчёту, лет 25-30. Я искал всех детей, рождённых в этот период.

– В городе?

– Глупенькая, – оттянул Костя мочку уха, и без того растянутую тоннелем. – В стране, конечно.

– В стране? Да ты чокнутый! – Аня восхищённо хохотнула, и Костя с явным удовольствием пригладил соломенного цвета сальные патлы. – И что нарыл? Кость, ну не томи ты!

Подгоняемый зудом нетерпежа, томить парень и не собирался.

– К счастью, Янов нашлось всего ничего. Один давненько помер, другой живёт в Израиле, а третий… – снова бесчисленное множество окошек, списков. – Ян Викторович Бранов, пару лет назад получил водительское удостоверение, работает...

– Это он! – воскликнула Аня, уставившись на фото темноглазого симпатичного брюнета. – Кость, это тот самый Укротитель!

– Хе! – потёр подбородок Костик. – А сейчас держись за стул, принцесса. Знаешь, в чём прикол? У этого Яна в документах, в графе «отец», пусто, а в матери записана некая Роза Золотенко. Всё бы ничего, но если верить данным, которые я… – Костя заёрзал, дёргая угловатыми плечами, – скажем, не совсем честным путём добыл, у Розы есть только один ребёнок. Дочь.

Аня скривилась.

– Если ты сейчас скажешь, что Ян Бранов женщина…

– Да ну тебя, – махнул рукой Костя, свернув ненужные окна. – Про дочь я это к тому, что этот Укротитель будто с неба свалился. По документам, он сын Розы, но она его не рожала. Голову на отсечение даю, что не рожала. Оформила опекунство? Тоже мутная теория. Но фамилия у него другая...

– Фамилия может быть и отцовская.

– Может, – согласился Костик. – Но больше прочего меня смущает лишь то, что у этой, якобы «матери» нашего Укротителя, девичья фамилия оказалась…

Костя, будто чумной, зашлёпал по клавишам, и колонки разорвал до того громкий звук фанфар, что Аня ладонями уши зажала.

– Та-да-да-да-м! Прошу любить и жаловать, Роза Золотенко, а до замужества − Роза Стольцберг.

– Быть не может, – пробормотала Анюта, вглядываясь в чёрно-белую ксерокопию паспорта и медленно отнимая руки от ушей, а Костик уже раскланивался в разные стороны, причитая: «Ну что вы, не стоит аплодисментов. Ну, что вы, зачем же стоя…». – Неужели это та Лилия? Она до сих пор жива?

– Не знаю, принцесска, – прекратил корчить из себя шута Костя. – Фото, что я нашёл, по качеству – отстой. Сама видишь. Но женщина на ней похожа на нашу блондиночку. Только теперь она брюнеточка, – захохотал он, а Аня глаз оторвать от фото не могла.

Лилия и Роза. Такие разные на первый взгляд, но такие схожие, если присмотреться.

– Слушай, Кость, лет-то уже сколько прошло… Если Лилия отчего-то прячется, могла и внешность изменить. Сейчас что угодно сделать можно! Но ты погляди, – Аня едва носом не уткнулась в  жидкокристаллический экран, – Ян и Лилия похожи! Да и на Розу, раз уж на то пошло, он чуть-чуть походит. Глаза… разрез глаз один и тот же! Уверен, что он им не родня?

Костя подхватил Аню за ворот и оттянул от монитора. Спустил рукав и с недовольным выражением на худощавой физиономии принялся стирать несуществующие ляпы с экрана.

– Инфа стопроцентная, принцесса. Но даже если я ошибаюсь − что в принципе невозможно, − то Роза − ну, или Лилия, если они с этой дамой один и тот же человек − мать Яна. Но мать, которая и беременна им не была. Никогда. Если уж на то пошло, его вообще никто не рожал.

Аня скривилась.

– Ну и как такое возможно? Он ведь не мог из космоса прилететь! Проще поверить, что Роза его усыновила или опекунство взяла.

– Проще. Но я верю только записям, а такой записи нет, – Костик отвалился на спинку кресла, растирая покрасневшие глаза. – Короче, надо брать в оборот эту Розу-Лилию Золотенко-Стольцберг. Заодно узнаем, кто этого Яна связал и с кем. Глядишь, если до Нового года отловим нелегала, связанного со Слышащим в обход Центра, премию выпишут. А если ещё и Роза окажется той самой Лилией, что почему-то притворяется мёртвой вот уже больше двадцати лет, то премию если не утроят, то всяко удвоят. Точно тебе говорю!

Аня в муке потёрла лоб. Премия её волновала мало. Гораздо важнее, чтобы Орден не пострадал от нелегального прыгуна по книжкам. Такие, как этот Ян Бранов, плюют на правила, а это опасно.

Для всего мира опасно.

– Нужно сообщить Семёну Аркадьевичу, – Аня рывком выпрыгнула из кресла. – Нужно скорее выяснить, с кем связан этот Ян. Взять и его самого, и его Слышащего. А ты пока ни слова никому не говори, слышишь? Чтоб ни одна живая душа в Отделе не узнала!

– Есте-е-ественно, Анют, – раскинув руки и безбожно хрустя суставами, вытянулся Костя. – Мне надбавочка самому нужна, а делиться я готов только с тобой, принцесса. Так что давай, звони уже своему Аркадьичу. И на громкую поставь. Хочу слышать его голос, когда он узнает, какой экземпляр нам попался.

ЧАСТЬ III

Глава 1. Сон в руку

Ян кружил меня в танце. Я смеялась и спешила за ним так легко… Неужто я умею так танцевать? С ума сойти!

– Спасибо… Здесь чудесно! – ни капли не задохнувшись, прошептала я и привстала на носочки.

Мне всегда казалось, будто аспирант выше всего-то на десяток-два сантиметров. Но теперь я едва не дышала ему в грудь.

– Пожалуйста, – склонив голову, улыбнулся он. – Рад, что угодил. Тебе стоило немного отвлечься.

– Не могу спорить, – засмеялась я. – Осознание опасности, как оказалось, изматывает и не рождает  в душе героические порывы.

– Главное, что сейчас тебе хорошо.

Полутьма танцзала скрывала лицо аспиранта, но даже снизу я видела полуулыбку на его губах. Так близко он ещё ни разу не был. Правда, моя «пирамида потребностей» мигом дополнилась парой пунктов, и захотелось стать ещё ближе.

Смело пробежавшись пальцами по лацканам пиджака, я ухватила Яна за шею и прижалась теснее. На мои манёвры он не ответил, но и не оттолкнул.

Что ж, уже неплохо.

Я вдохнула незнакомый пряный аромат, и голова окончательно кругом пошла.

– Знаешь, я давно хотела сказать… мне хорошо с тобой, Ян. Очень хорошо.

Слова сами изреклись, но стыдно за признание не было. Спокойно. Тепло и спокойно.

– Тебе и должно быть хорошо, – держа спину прямо, ответил Ян вкрадчивее, чем прежде.

Вжавшись щекой в его грудь, я вслушивалась в удары сердца, которых… не было. Тишина. Ни единого колебания! А Ян продолжал.

– Я сделаю всё, чтобы сделать тебя счастливой. Сделаю всё, что пожелаешь. Чего ты желаешь?

«Тебя», − не успела подумать, как Ян наклонился. Я ощутила волны его дыхания на затылке, а аспирант уже собрал разметавшиеся по плечам пряди моих волос на затылке. Окунул в них пальцы и потянул, вынуждая отклеиться от его груди.

Я задрала голову, но глаза открыть не смела. Всеми силами сдерживала порыв облизать пересохшие губы.

– Тебе будет хорошо со мной, – шёпот Яна обжигал губы. – Пойми это и прекрати убегать. Знай, куда бы ты ни отправилась, кто бы ни скрывал тебя от меня, я всё равно буду рядом. Ты нужна мне. Нужна, и я найду тебя, ведь ты теперь моё сокровище.

Сокровище… сокровище…

Затаив дыхание, я открыла глаза. Ожидала увидеть растянувшиеся в улыбке уголочки карих глаз, но вместо них в душу мне глядели тёмные дыры. Пустые, будто провалы. Страшные и холодные. А внутри клубилась тьма, беспощадная и безразличная.

Это… не Ян. Не мой аспирант!

Сердце выдало заполошный бит. Я оттолкнулась, надеясь вырваться из объятий, но тело будто в мокрую вату обратилось. Перестало подчиняться!

– Отпусти… пожалуйста, отпусти!

– Не могу, − Ян криво ухмыльнулся и перехватил меня за запястья. − Ты моё сокровище, а значит, моя навеки.

Под его ладонями вмиг разлился холод. Туманные чернильные нити поползли по моим запястьям. Впитываясь в кожу, они скользили по венам. Искали путь к сердцу, и сотни голосов бежали за ними следом. Шелестели, будто листья под дождём. Ни слова не разобрать!

Но теперь стал ясно, кто стоит передо мной. Вернее, что.

Хаос.

Попытка закричать провалилась с треском. Из горла даже мышиный писк не удалось выдавить, а неправильный, опасно красивый Ян с вихрящейся темнотой в радужке и зрачках держал меня крепко и наклонялся все ниже.

− Ты сокровище, Мика. Сокровище. Моё. Моя. Ми-ка, Ми-ка-а.

Я дёрнулась, уклоняясь от поцелуя. Знала, если Хаос коснётся меня, я, может, и не упаду замертво, но точно помешаюсь. С ума сойду!

Как вдруг…

– Ми-ка! Мика!

Меня с такой силой тряхнул некто с голосом Бранова, что в позвоночнике хрустнуло.

– Вознесенская, да очнись ты, наконец!

Открыв глаза и напрочь позабыв, как дышать, я с такой силой оттолкнулась от нависшего надо мной аспиранта, что кисти заломило. Но, как и прежде, побег не удался.

Едва не сломав шею о подлокотник кресла, в котором неведомым образом очутилась, я загнала себя в ловушку.

– Не подходи! – взвыла я, надеясь пнуть иллюзию, вознамерившуюся надо мной надругаться. – Уйди, адское отродье!

А вот и голос прорезался. Да неужели? Я выставила кулаки, чтобы врезать Бранову хорошенько, если решит приблизиться.

– Сдурела?! – возмущённо воскликнул Ян, но шаг назад сделал и тут же потянулся к напольному торшеру. Щёлкнул выключателем.

Желтоватый свет озарил поле брани, точнее, гостиную Брановской квартиры. Я медленно опустила руки, вглядываясь в заспанное лицо аспиранта. Никаких чёрных провалов, никакого тумана. Да что за...?

– Спрашивать в порядке ли ты, не буду, – хмурясь, глядел на меня Бранов. – Лучше скажи, ты что в кресле делаешь, вообще?

– Сплю, – просто ответила я, с облегчением рассматривая свои пальцы.

Никакой мутантской черноты. Боже мой, это был сон... Дурной сон!

– Я же просил, – устало потёр глаза Ян, – из комнаты ни ногой. У нас ведь уговор был.

– Был, но…

Бранище мотнул головой, будто от назойливой мухи отмахнулся. Зажмурился и плотно стиснул зубы. Даже желваки на скулах заиграли. Напрасно я недооценила силу ауры. Теперь оставалось лишь гадать, какие силы прилагал аспирант, чтобы усмирить бушующие инстинкты.

– Прости, я помню про уговор, – повторила тихонько, – но мне казалось… У меня до сих пор перед глазами тот бедняга из бара, только глаза закрываю. Потому я спросила, в норме ли ты и можно мне уже лечь здесь? Ты разрешил. Сказал, «угу» и «конечно».

– Не помню такого, – нахмурился Бранов и скрестил руки на груди.

– Я спрашивала. Честно, – попыталась я высвободить ноги из одеяльного кокона, но не вышло. Поэтому просто упёрлась в подлокотники и опустила голову.

Сердце до сих пор отбивало чечётку на несчастных рёбрах, но волна облегчения уже пару раз прокатилась от головы до пят.

Это был сон. Всего лишь сон. Всё позади. Никто меня не тронет.

– Воды принести? – на полшага приблизился Ян, заметно помягчев.

– Нет! – воскликнула я, вновь выставив руки, будто аспирант мне непристойности предлагал. – Не надо! Ты лучше не подходи и… не уходи никуда, пожалуйста.

Задача странная − уходи и не уходи одновременно. Но над формулировкой думать было некогда. К счастью, Бранов всё понял и кивнул.

Уселся на диван напротив, на котором совсем недавно спал. Подался вперёд, сцепив пальцы в замок.

– Полагаю, тебе что-то крайне занятное снилось, – первым заговорил он.

Я вскинулась, ожидая увидеть издевательскую ухмылку, но нет. Аспирант глядел сосредоточенно, внимательно.

– Кошмар приснился, – отвела взгляд и вновь прикрыла глаза.

– Кошмар с Хаосом в главной роли? Ты очень громко болтаешь во сне, – пояснил Бранов и, судя по задумчивости, на миг нырнул в свои мысли.

– Прости… что разбудила, – смутилась я.

– Да пустяки, – мотнул головой Ян, не сводя с меня глаз. – Так что привиделось-то?

Я молчала, комкая одеяло. Мысль, что это и не сон был вовсе, некстати ввинтилась в мозг. Если Хаосу под силу оживить придуманных персонажей, что стоит ему принять... чужую личину?

− Полегчало? – аспирант наконец выпустил мою руку.

– Кажется, да. Но это словно и не сон был, – провела я по рукам аж до самого плеча, боясь увидеть тёмные ветки вен. – Я видела Хаос. Тот самый. Только… – помедлила, стыдливо опустив взгляд, – выглядел он немного странно.

Аспирант настороженно повёл головой. Ждал объяснений.

Судорожно вздохнув, я искала любую возможность увильнуть от ответа, но Бранов оставался на коленях у моего кресла. Глядел внимательно и отставать явно не собирался.

– Мика, – позвал он, и я в муке закусила губу.

Не хватало ещё признаться, что Бранище мне снится!

– А это очень важно? В смысле, тебе обязательно это знать? Какая разница, что мне снится!

– Не будь ты Слышащей, мне бы и дела до твоих снов не было, – Бранов поднялся и вернулся на диван, а мне вдруг зябко стало. – Но сейчас каждая мелочь имеет значение. Так что говори, не тушуйся.

Что было делать? Пришлось рассказать о своём сне, умолчав об особо пикантных моментах, разумеется. Врачам ведь тоже всю подноготную выкладывают? А раз так, всего-то нужно было представить Бранище в халате и с фонендоскопом на шее.

Правда, стоило дать волю фантазии, вдоль хребта прокатился жар. Будто аспирантская ладонь скользила по спине, насквозь прожигая синтетическую ткань его же футболки.

Я плотнее замоталась в одеяло. Прав был Ян, аура штука неустойчивая. Нужно было побороть страх и поехать сегодня домой. От греха подальше.

Сам же «виновник» моего гипотетически возможного грехопадения после моей исповеди заговорил не скоро. Что ещё больше удручало – с крайне отстранённым видом. Сухо, с нотками официальности.

– У тебя просто стресс, Мика. В последнее время на тебя многовато свалилось. Со мной ты проводишь едва ли не двадцать четыре часа в сутки. Плюс не обделена фантазией. В сложившихся обстоятельствах, думаю, это нормально, что Хаос принял… – Бранище неловко провёл по взъерошенной макушке ладонью, – хм-м-м… мою форму. Ещё и Серёга постарался… Тебя просто замкнуло на мне, – на этих словах я вспыхнула, будто промасленный факел, а Бранов, вновь растрепал волосы. – Наверное, так. Это пройдёт. Должно.

Я промолчала. Что тут ещё скажешь? Руки бы этому Серёге по самые плечи оторвать, чтоб неповадно было ни в чём не повинных девушек на всяких там аспирантах «замыкать». Правда, от мысли, что и с некоторыми аспирантами творилось нечто похожее, отрывать руки амуру-самоучке как-то расхотелось.

– Так ты считаешь, это мог быть не сон? – заговорила я, с ног до головы искупавшись в неловком молчании. – Это был Хаос?

– Не знаю, – честно признался Ян. – Очень странно, если и впрямь он с тобой через сон связался. О таком я не слышал. Но в любом случае, сейчас ты в безопасности. Я рядом.

Я с благодарностью кивнула. Кажется, ещё чуть-чуть, и придётся доплачивать аспиранту за телохранительную деятельность.

– Но если Хаос со мной в контакт вступил, значит, мою ауру снова, – помахала я перед собой руками, кромсая воздух, – того-этого?

– Ты чувствуешь-то себя как? – строго поглядел на меня аспирант. − Я могу позвонить Серёге. Он приедет…

Нет. Повторную «амурную» атаку я не переживу. Вернее, переживу, но от стыда потом сгорю. Останется от меня наутро в Брановской постели горстка пепла.

– Не надо! – чересчур поспешно воскликнула я. – Хорошо я себя чувствую. Лучше не бывает! Честное слово.

Аспирант не поверил. Сам поднялся и жестом приказал и мне на ноги встать.

– Нездоровых колебаний в твоей ауре я не чувствую, – ни с того ни с сего обхватил он ладонями моё лицо. Чуть развернул, обращая к свету.

Я замерла, пошире распахнув глаза.

Тёплые ладони и пальцы. Осторожные, чуточку шершавые. Как и положено. Даже лучше. В сто раз лучше, чем я себе представляла!

Погодите, а с каких это пор я воображаю, как Бранище ко мне прикасается?