Текст книги "Восемь знамен"

Автор книги: Алан Савадж

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 28 страниц)

Глава 9 ЗАГОВОРИЛИ ПУШКИ

– Сколько кораблей вы видели? – спросил Мартин.

– Много. Больше двадцати. – Капитан был не на шутку напуган.

– Большие?

– Есть очень большие, Баррингтон.

– Линейные корабли, – предположил Адриан. – Твой план?

– Думаю, следует позволить им первыми начать открытые военные действия, пусть попытаются войти в реку, – решил Мартин. – Мы можем разбить их только при поддержке крепости.

Не теряя времени, он продолжал собирать все попадавшиеся под руку суда и направил вдоль побережья вниз несколько рыбацких лодок, чтобы его заранее предупредили о приближении англичан. К началу лета в его распоряжении насчитывалось около двадцати кораблей, однако точной информации о местонахождении английской эскадры пока не поступало. Наконец в конце июля разведка вернулась в Богэ с донесением о том, что в южном направлении на горизонте замечены паруса.

Мартин сам вышел в море на рыбацкой лодке, вооружившись отцовской подзорной трубой, и внимательно рассмотрел Британскую эскадру. Сердце замерло, когда он насчитал шестнадцать судов – без сомнения военных, включая шесть линейных кораблей-монстров, каждый из которых имел на вооружении не менее семидесяти орудий. В эскадру входили также фрегаты и шлюпы, не считая множества сопровождающих ее торговых судов, видимо, транспортников. Всего он насчитал около сорока кораблей, гордо идущих вперед под крепнущим ветром. Мартин вернулся в Богэ и довел до сведения Дэна и его подчиненных, с кем им придется вступить в схватку.

– Наша единственная надежда – на время, – сказал он, – на то, что лето уже в разгаре. Если удастся задержать их на пару месяцев до начала осенних штормов, у этих берегов им придется несладко.

Но, ко всеобщему удивлению, Британская эскадра проследовала дальше на север, не попытавшись даже прорваться в Жемчужную.

– Боже мой, неужели они собираются напасть на Пекин? – сказал Адриан.

– Для этого у них маловато сил, – возразил Мартин.

Как оказалось, англичане вошли в глубокий залив Чусань, расположенный южнее устья Янцзы, и там после обстрела и взятия штурмом порта Нинбо устроили на одном из островов свою базу. Вице-император Шунь засыпал Мартина заполошными письмами с требованием направить корабли на север и атаковать противника: «Войско варваров численностью в четыре тысячи человек, среди которых много темнокожих солдат, высадилось на китайскую землю. Этого нельзя терпеть. Вы должны немедленно их уничтожить, адмирал Баррингтон».

– Темнокожие – это сипаи, – заметил Адриан.

– Следовательно, англичане собираются развернуть настоящую военную кампанию, – сказал Мартин. – Но мы не отступим от своего плана.

Он написал Шуню донесение, в котором разъяснял обстановку и свою стратегию. Такое же письмо Мартин отправил отцу. Он очень хотел вложить в конверт записку для Джейн, но не осмелился и довольствовался обычным приветом.

Его послание не успокоило и не убедило Шуня, так же как и Пекин. Все лето и осень Мартина бомбардировали депешами с требованиями немедленных действий. Мартин давал один и тот же ответ: он не собрал еще достаточно сил, чтобы принять бой с эскадрой английских линейных кораблей, и выжидает, когда те окажутся в уязвимом положении, а это, он уверен, произойдет при попытке британцев пробиться вверх по реке.

Между тем отец сообщил ему, что англичане все еще не оставили надежды наладить переговоры и что идет обмен посланиями между Нинбо и Пекином. Тем более не следовало торопиться, и Мартин использовал возникшую паузу для обучения своих людей и повышения готовности Дэна и гарнизона крепости к предстоящим боям. Он постоянно держал эскадру джонок в море для наблюдения за заливом, но англичане не проявляли активности, дав своим матросам отдых после длительного морского путешествия и стремясь убедиться в том, нельзя ли усадить Пекин за стол переговоров. Они не пытались помешать морской торговле вдоль китайского побережья, хотя их фрегаты частенько покидали базу с разведывательными целями – для занесения на карту заливов и островов.

Мартин гонял своих матросов до седьмого пота. Его радовал боевой настрой Дэна и знаменных, отсутствующий, к сожалению, у капитанов джонок, которые все как один возносили проникновенные мольбы к небу избавить их от англичан.

Впрочем, не о том ли мечтал и сам Мартин? Ко всему его донимали еще и личные проблемы, над которыми он ломал голову в любую свободную минуту. Возможно, его брат Адриан осознавал, что поставленная перед ними задача почти невыполнима, однако никак этого не выказывал. Он сохранял привычную уверенность в своих силах, спокойствие, не так заметна была и присущая ему жесткость. И в то же время Адриан служил постоянным напоминанием о том, как нелепо запутал Мартин свою личную жизнь. Он не был до конца уверен, что по-настоящему любил Кэтрин Барнс, и скорее видел в ней панацею от непостоянства своих чувств. Теперь она отвергла его, и он вернется – если вернется – к Джейн. И ко всему, что это могло за собой повлечь.

Спустя месяц после появления британского флота мимо Макао проследовала вспомогательная эскадра. Она состояла в основном из обычных транспортников, однако сопровождало их судно, которое не видывали ни маньчжурские капитаны, ни даже сам Мартин.

Издали корабль как корабль, военный двухмачтовик, вот только сидел низковато да на ходу извергал клубы густого дыма. В подзорную трубу Мартин разглядел два огромных гребных колеса по бортам; вспенивая морскую воду, они гнали корабль по намеченному курсу невзирая на направление ветра. Если братья Баррингтоны хотя бы слышали о движимых паром кораблях, то китайцы о них не ведали ни сном, ни духом. Как ни старался Мартин уверить их в том, что этот корабль мало чем отличается от всех прочих, боевой настрой китайских моряков получил солидную пробоину.

Лето плавно перешло в осень, и настала пора штормов.

– Ну, значит, мы увидим их самое раннее предстоящей весной, – заявил Адриан. – Как ты думаешь, нам удастся вырваться на Рождество домой? – Этот праздник, храня верность традициям, всегда отмечали в Доме Баррингтонов.

– Ты-то вырвешься. А я вряд ли, – ответил Мартин. – Случись что в мое отсутствие, и император потребует мою голову.

– Да что там может случиться зимой, – возразил Адриан.

Но раз Мартин оставался, то и он решил не ехать, и к их удивлению в январе из залива вернулась джонка с донесением о том, что англичане вышли в море.

– Все, что нам нужно, – это настоящий зимний шторм, который разметал бы их в разные стороны. – Адриан щелкнул пальцами.

– Они будут искать укрытую от ветра гавань, поближе к Жемчужной реке, – задумчиво произнес Мартин.

– Макао?

– Португальцы не осмелятся их принять, если только англичане не гарантируют им защиту до скончания веков.

Погода, однако, не портилась, а между тем разведывательные вылазки англичан принесли свои плоды: недалеко от устья Жемчужной реки они нашли гряду островов, образовавших естественную преграду для ветра и волн. Самый крупный из островов, Гонконг, был необитаемым, лишь рыбаки время от времени останавливались на нем, но это не помешало англичанам разбить там лагерь и приступить к строительству защитных укреплений. Крепость Богэ, куда разведчики Мартина принесли эту весть, отделяли от острова всего несколько миль.

– Ну и наглецы! – воскликнул Адриан. – Они действуют так, словно чувствуют за собой право присваивать какие угодно китайские земли, не встречая при этом отпора.

– А разве не так? – криво усмехнулся Мартин.

Он рассчитывал на передышку хотя бы до весны, и тревога, которую забили в крепости всего Через неделю, застала его врасплох. Мартин сошел на берег, в сопровождении Дэна поднялся на самую высокую стену крепости, взглянул на море – и у него оборвалось дыхание при виде бесчисленных белых парусов, величественно раскинувшихся на всем пространстве вдоль побережья.

– Мои пушки заряжены, – сказал Дэн. – Пусть только сунутся.

– Идут как на параде, – откликнулся Адриан.

Он как в воду глядел: предусмотрительно держась вне досягаемости крепостных орудий и избегая мелей и подводных камней, подгоняемые мягким северо-западным бризом, военные корабли проплыли мимо устья Жемчужной, а затем повернули назад. Обратный путь давался им немного медленнее, потому что суда вынуждены были теперь двигаться под ветром правым галсом, но то, каким образом они с этим управлялись, восхитило даже бывалых мореходов Мартина и Адриана. Они продолжали следить за противником в подзорные трубы, когда прибыл посланец с севера. Он задыхался, и его волнение смешивалось с ужасом.

– Они высаживают своих солдат, ваше превосходительство, – доложил он Мартину. – Их транспортные суда пришли с острова Гонконг, и они переправляют солдат лодками на берег.

– А мы тем временем любуемся парусными гонками, – заметил Адриан.

– Я пошлю отряд знаменных войск, и он расправится с этими варварами, – заявил Дэн.

– Он вам и здесь пригодится. – Адриан ткнул рукой в сторону эскадры, которая снова заняла исходную позицию и снова производила поворот, на сей раз уже ближе к берегу.

– Готовьтесь открыть огонь, – распорядился Мартин. – Их солдатам потребуется некоторое время, чтобы дойти сюда по берегу маршем, кавалерии у них нет. Если до их подхода мы сможем взять под обстрел эскадру, это их образумит. Пойдем со мной, Адриан. Мы атакуем их с фланга, когда они будут концентрировать силы для штурма крепости.

Дэн смотрел вниз – там, на внутреннем дворе, со взмыленного коня спешивался еще один гонец.

– Похоже, солдаты варваров ближе, чем вы думаете.

Но это оказался посланец Пекина, который от Ханчжоу добирался до них горными тропами.

– Послание от Сына Небес, ваше превосходительство, – доложил он.

Мартин прочитал письмо и оторопел.

– Его величество объявляет, что мы должны предложить по десять таэлей за голову белокожего и по пять за голову темнокожего солдата или моряка.

– Это заставит наших людей сражаться изо всех сил, – сказал Дэн.

– Это варварство. – Адриан взглянул на брата. – Что будешь делать?

– Подчинюсь приказу. Это послание надо прочесть перед вашими людьми, генерал Дэн.

– А перед флотом?

– После возвращения из боя. Не думаю, что нам удастся сойтись с противником так близко, чтобы заполучить хотя бы одну голову.

Мартин и Адриан поспешили по лестницам вниз, но не успели они ступить на землю, как крепость содрогнулась – это Дэн открыл огонь. Братья выбежали через главные ворота к обрыву над рекой, им не терпелось посмотреть, какой урон нанесен противнику. С первого взгляда ни один корабль не пострадал, а опадающие фонтаны воды показывали, что прицел взят слишком низко. Но прицел было легко поправить.

Мартин повернулся к пристани, и его обдало обжигающим ветром. Он упал на колени и тут только услышал звук залпа шести корабельных бортов, подобно грому, разорвавшему утреннюю тишину. Он поднял голову и увидел взлетевшие в воздух куски каменной кладки и услышал испуганные вопли китайцев.

– Недурственный залп, – прокричал Адриан, помогая ему встать на ноги.

Мартин не ответил. Тропинкой они сбежали по склону к пристани, где их ждала команда корабля. Матросы возбужденно переговаривались.

– Чего вы испугались? – рявкнул на них Мартин. – Мы ждали эту битву.

Над головами снова заговорили орудия крепости, однако их выстрелы, судя по всему, не причинили особого ущерба английским кораблям.

Канцзюй мерил шагами полуют «Королевы Янцзы».

– Что происходит, Баррингтон? – крикнул он.

– Просигнальте всем судам: мы выходим в море навстречу врагу.

Канцзюй отдал приказ, который без промедления был выполнен. Команда «Королевы Янцзы» безоговорочно полагалась на своего капитана и адмирала. Этого, однако, нельзя было сказать об остальных судах, их экипажи во все глаза смотрели на крепость, которую окутывал дым новых и новых залпов, этот дым смешивался с пылью и каменным крошевом от попаданий английских снарядов.

Но Дэн, по крайней мере, вел бой. Мартин приказал подать сампан и на веслах прошел вдоль флота. Он вспомнил рассказ отца о том, что так поступила Чжэн И Сао перед решающим сражением с маньчжурским флотом.

– Следуйте за мной, – приказал он своим капитанам. – К победе.

Затем Мартин поднялся на борт «Королевы Янцзы» и велел поднять паруса. Пошел вверх якорь, огромная джонка медленно стронулась с места и заскользила хорошо знакомым проходом в песчаных отмелях, которые являлись еще одной линией обороны от англичан. Поползли вверх паруса – джонка подошла к выходу в открытое море.

Мартин взглянул вверх. Над его головой гордо развевался флаг с драконом, а выше него – вымпел с фениксом. Мартин поднял подзорную трубу: ему нужен британский флагман. Дым выстрелов, которыми военные корабли осыпали форт, не помешал ему в считанные мгновения засечь контр-адмиральский флаг.

– Вот наша цель, – сказал он Канцзюю. – Идем прямо на него.

Адриан тронул его за руку. Мартин оглянулся через плечо. Лишь три джонки вслед за ними миновали песчаные отмели.

– Остальные еще подтянутся, – успокоил брата Мартин.

– Ты в самом деле так считаешь?

– Ты хочешь, чтобы я отменил атаку? – спросил Мартин.

– А ты хочешь пойти на верную смерть?

Мартин прикусил губу и подошел к борту. Их приближение не осталось незамеченным, однако Британская эскадра не отвернула и не прекратила атаку на крепость, а навстречу китайскому флоту выдвинулся один-единственный корабль… В подзорную трубу Мартин рассмотрел, что это был колесный пароход, шедший, однако, под всеми парусами.

Он находился на расстоянии нескольких миль. Значит, у Мартина еще было время сделать поворот оверштаг и укрыться в спокойных водах Жемчужной. Но это совсем сокрушило бы и без того основательно подорванный боевой дух его флота. А как в Пекине, не говоря уже о Нанкине, встретят весть о том, что он отказался от боя? И кроме того – вдруг на помощь ему уже спешат другие суда? Если он примет бой и нанесет британцам хоть какой-то урон, а затем прекратит действия из-за отсутствия поддержки, никто не сможет бросить ему обвинение. Да и англичане, возможно, отойдут для приведения в порядок поврежденных кораблей.

– Так держать, – сказал он.

Мартин не отрывал взгляда от приближающегося корабля, накрытого лениво вздымающимися над ним клубами дыма; острый нос в брызгах белой пены разрезал невысокие волны, туго натянутые паруса выгибались под ветром, между тем как гребные колеса пока застыли в неподвижности. Мартин надеялся, что его эскадра также представляла собой внушительное зрелище – маньчжурскую эскадру подгонял юго-западный бриз, и джонки летели на всех парусах. Было бы их только побольше…

– Все орудия заряжены и готовы к бою, – сказал Адриан.

– Огонь не открывать, пока не подойдем поближе для эффективной стрельбы.

Адриан кивнул и пошел вниз, на главную палубу. Внезапно ветер стих, и паруса, хлопая, тряпками обвисли на мачтах.

– Проклятье, – вырвалось у Мартина. Одно утешение – это не на руку и британцам. Хотя… вот почему они послали против него пароход! Он смотрел, как на вражеском судне убрали паруса, как из трубы поползли клубы дыма и одновременно стали вращаться колеса. Китайцы в оцепенении взирали на сие явление.

– Когда они откроют огонь, Баррингтон? – спросил вставший к штурвалу Канцзюй.

– Когда мы окажемся в пределах их досягаемости.

Этот момент стремительно приближался. Мартин прикинул, что английское судно находилось на дистанции чуть более двух морских миль и шло со скоростью не меньше шести узлов, судя по кильватерной струе. Двадцать минут! Он прошел на корму и через бортик заглянул вниз: припавшие к орудиям канониры находились в полной боевой готовности, Адриан прохаживался у них за спиной, по очереди обращаясь к каждой орудийной команде со словами ободрения и поддержки. Наконец легшие в дрейф джонки начали терять ход и рассыпаться направо и налево, вот-вот уже можно будет открыть огонь.

– Он поворачивает, Баррингтон, – сказал Канцзюй.

Мартин наблюдал, как пароход меняет курс и поворачивается бортом, как со стуком открываются орудийные порты.

– Готовься открыть огонь! – крикнул он вниз брату. Но джонка была беспомощна из-за безветрия, и Мартин знал, что не сможет пустить в ход все свои орудия.

Тем временем британский корабль скрылся за белой дымовой завесой. И тут же «Королеву Янцзы» тряхнуло, как будто подбросило на гигантской ладони. По обоим бортам джонки вздыбились фонтаны воды, но не все ядра легли мимо. Даже не подставляя борт, «Королева Янцзы» служила слишком легкой мишенью для королевских канониров, посланные ими ядра взметнули вверх обломки дерева, обрывки такелажа, людские тела, с треском рухнула вниз фок-мачта.

Доносившиеся издалека слабые подбадривающие возгласы утонули в криках голосящих от ужаса китайцев. Мартин перебежал на корму.

– Адриан! – звал он во все горло. – Адриан!

– Я здесь.

Ни одно ядро не попало пока в середину корабля, повреждений здесь не было, но Мартин знал, что к этому надо готовиться.

– Открывай огонь, как только сможешь! – крикнул он и скатился по трапу на шкафут.

Едва он оказался на палубе, «Королева Янцзы» снова содрогнулась сверху донизу – на этот раз град ядер накрыл весь корабль. Отброшенный к правому борту, Мартин слышал, как затрещали шпангоуты под тяжестью двух рухнувших мачт. Его надежды на то, что британцы потратят на перезарядку орудии несколько минут и дадут ему передышку, оказались тщетными: используя паровой двигатель, английский корабль просто повернулся правым бортом и произвел очередной залп, в то время как канониры вновь заряжали пушки левого борта.

Бойня продолжалась. Поваленные мачты перегородили палубу, которая покрылась месивом из забрызганных кровью обломков, оборванных такелажных снастей, кусков человеческих тел; тут и там лежали на боку сбитые ядрами с лафетов корабельные орудия.

Шум стоял оглушающий, но громче всего раздавались людские крики; только две пушки на джонке отвечали противнику огнем, однако окутанные дымом канониры не видели, куда летят их ядра. Лишенная мачт, беспомощная джонка получила смертельные повреждения. Встав на ноги, Мартин понял это по легкому наклону палубы.

Просто чудом сам он остался цел.

– Адриан! – закричал он, ковыляя по палубе, залитой кровью и усеянной брызгами мозга из размозженных черепов, переступая через разорванные тела, через оторванные руки и ноги с торчащими костями. В последний раз он видел Адриана совсем недалеко от себя, всего в нескольких футах. Вот… Он застыл перед бесформенной грудой у основания упавшей грот-мачты, опустился на колени и попробовал приподнять безжизненное тело, зная, что все уже бесполезно.

– Баррингтон! – К нему пробрался Канцзюй, кровь из глубокой раны на голове заливала его лицо. – Мы тонем.

Мартин продолжал смотреть на брата, которого он предал и который по своей воле пошел сражаться вместе с ним. И погиб из-за него.

– Баррингтон! – умолял Канцзюй. Еще один порыв горячего ветра обжег их лица, «Королеву Янцзы» снова тряхнуло. Но уже не так сильно, как до этого, – жизнь в ней перестала теплиться, в море оседал просто бесчувственный деревянный корпус.

Оставшиеся в живых матросы выбирались на верхнюю палубу, они кричали от страха, но их вопли терялись в общем хаосе звуков. Не дожидаясь команды покинуть корабль, они начали прыгать в воду – все шлюпки были уничтожены британскими ядрами.

– Баррингтон! – снова взмолился Канцзюй. – Мы утонем, если сейчас же не покинем корабль. Твой брат мертв. Ты ничего не можешь для него сделать. – Он подхватил Мартина, поставил на ноги и подтолкнул к орудийной амбразуре, которая была уже на уровне воды; «Королева Янцзы» продолжала крениться, из ее нутра доносились треск и не то вздохи, не то стоны, какие обычно издает готовое пойти ко дну судно.

Повинуясь инстинкту, Мартин нырнул в воду и отчаянно заработал руками. Несколько минут они плыли с Канцзюем не переводя дыхания, затем перевернулись на спину и осмотрелись.

Катастрофа! «Королева Янцзы» еще виднелась над волнами, но верхняя палуба уже сравнялась с водой и счет шел на секунды. Стоящий вдали британский пароход по-прежнему прятался за белой дымовой завесой и давал залп за залпом по уцелевшим джонкам. Ему никто не отвечал.

За тонущей «Королевой Янцзы» Мартин разглядел еще две свои джонки – дни тоже лишились мачт и погружались в волны, матросы сыпались за борт. На плаву осталась лишь одна джонка, но команда спешила ее покинуть, матросы прыгали в шлюпки, чтобы поскорее уйти на них от губительного огня с парохода и укрыться в спасительной Жемчужной реке.

– А ну-ка, Баррингтон, – задыхаясь, Канцзюй подтолкнул к своему адмиралу обломок мачты, – держитесь за это.

– Зачем? – Мартин все глубже погружался в воду, отчаяние охватило его с новой силой.

– Долг мужчины перед предками – сохранять свою жизнь как можно дольше, – сказал Канцзюй.

Мартин ухватился за обломок. Слова Канцзюя напомнили ему о том, что ему есть ради чего жить. Но как он посмотрит в лицо отцу? Он привел свой флот к гибели. Конечно, можно оправдать разгром отсутствием поддержки. Но он знал, что это не так. Даже брось он в бой пятьдесят джонок, их все равно разнесли бы в щепки британские канониры своей меткой и быстрой стрельбой, которая сочеталась с высокой маневренностью парохода.

Но с гибелью флота его обязанности не закончились. Они только начались. Море вокруг усеяно людьми, его людьми, взывающими о помощи, спрашивающими, что делать. А он ничего не мог сделать для них.

Огонь прекратился, пароход двинулся на соединение с Британской эскадрой. Издалека донеслись крики, в небо над крепостью взмыли ракеты.

– Сампаны, – сказал Канцзюй. – Они идут из устья реки.

«Господь благослови Дэна», – подумал Мартин. Но успеет ли подмога? Вода была ледяной, моряки не выдерживали и тонули; счастье еще, что море было в то же время слишком холодным для акул и в окрестных водах не оказалось этих тварей.

– Вы должны двигаться, – увещевал Канцзюй. Сам он не переставал взбивать ногами воду. Мартин последовал его примеру, но руки и ноги не слушались, отчаяние лишало сил. Он находился в полубессознательном состоянии и удерживался на плаву только с помощью Канцзюя, когда подоспела передовая джонка и его вытащили из воды, завернули в теплые одеяла и дали выпить подогретого вина.

Англичане издалека наблюдали за происходящим, не пытаясь вмешаться. «Вероятно, – уже в дреме подумалось Мартину, – им не предлагают награду за каждую китайскую голову».

– Они победили, но вход в реку для них по-прежнему закрыт, – сказала генерал. Дэн. – Мне жаль вашего брата, Баррингтон. Прискорбно уйти в морскую пучину и не услышать даже молитву над своей могилой. Но он будет отомщен. Мы сделаем все возможное, чтобы они не прошли через песчаные мели, даже если отыщут фарватер. – Дэн разделял трапезу с адмиралом Баррингтоном. Мартин был одет в чужой халат, потому что все его вещи ушли на дно вместе с «Королевой Янцзы». Его настроение отнюдь не улучшило сообщение о том, что отказавшиеся поддержать Мартина капитаны бежали вверх по реке, спасаясь от скорой расправы и предоставив ему в одиночку исполнить свой главный долг – отразить нашествие британцев.

Но не только эта обязанность отягощала Баррингтона, ему предстояло еще информировать Пекин о постигшем их бедствии, а также сообщить отцу и Джейн о гибели Адриана. Он никак не мог согреться и прийти в себя от потрясений минувшего дня, но усилием воли заставлял свою голову работать.

– Какие новости о солдатах, высадившихся на побережье?

– Они разбили лагерь, милях в десяти отсюда. Я убежден, что они не будут атаковать нас до тех пор, пока их корабли не прорвутся в устье реки. Ну и пусть сидят себе в своем лагере.

Дэн по-прежнему рвался в бой, хотя крепостные сооружения сильно пострадали во время утреннего обстрела. Впрочем, убитых было не так много, и мало-помалу к Мартину начала возвращаться былая уверенность. Пусть он стал адмиралом без флота – не считать же таковым стайку собравшихся под крепостными стенами сампанов, – но перегородить реку еще в его силах.

Или нет? На другой день его чуть свет подняли по тревоге сигнальные трубы, он взбежал на крепостную стену и увидел совсем близко британскую эскадру: она дрейфовала у входа в залив, однако корабельные шлюпки уже проникли в него. Дэн присоединился к Мартину, и они наблюдали, как матросы на лодках принялись промерять глубины шестами и лотлинями – гирями на веревках, действуя с таким спокойствием, словно участвовали в учениях.

– Это отвага самонадеянности, – проворчал Канцзюй.

– Вы бы лучше их пугнули. – Мартин смотрел, как матросы ставят оранжевые буи, отмечая глубоководный фарватер. По приказу Дэна пушки открыли огонь. Тут же последовали ответные залпы эскадренных батарей, и с крепостных стен посыпалось каменное крошево.

К удивлению и радости Баррингтона, английские снаряды почти не наносили урона обороняющимся; даже когда после удачного выстрела в одну из бойниц влетело ядро и перевернуло пушку, сбросив ее с лафета, весь орудийный расчет за исключением одного артиллериста уцелел, получив лишь легкие царапины от осколков каменных стен. «Крепости, – подумал меланхолично Мартин, – имеют перед Кораблями одно существенное преимущество – они не тонут».

Однако англичане все-таки одержали победу – моральную. Подавленные корабельным огнем, китайские артиллеристы вели стрельбу как попало и не могли помешать установке буев. Одну из лодок накрыло выстрелом из крепости, в воздух взлетели тела и обломки весел, но оставшихся в живых матросов быстро вытащили из воды, а тем временем команды других шлюпок продолжали выполнять задание; наконец, осуществив задуманное, они вернулись к ожидающим их у берега фрегатам.

– Мы должны снять эти буи, Кан, – решил Мартин. – Нам понадобится дюжина сампанов.

– И несколько проверенных храбрецов, – Добавил Канцзюй.

– Я дам сигнал южному форту, – сказал Дэн. До сих пор крепость на южном берегу залива не участвовала в разворачивающихся событиях.

Мартин и Канцзюй не добежали еще до причала, когда над крепостью снова раздался сигнал тревоги и они увидели, что Британская эскадра прямым ходом идет через песчаные отмели: командующий флотом адмирал, не теряя времени, воспользовался плодами отваги, проявленной его матросами при установке буев.

– Мы не успеем, Баррингтон, – сказал Канцзюй.

Мартин прикусил губу. Он не знал, что делать, но тут подоспевший посыльный передал просьбу Дэна срочно вернуться в крепость. Не переводя дух, Баррингтон одолел подъем по лестнице и выглянул через стену: красные мундиры усыпали тянущиеся к северу рисовые поля, до слуха донесся ровный рокот барабанов.

Мартину пришлось воспользоваться подзорной трубой Дэна – его собственная утонула вместе с «Королевой Янцзы». Да, на крепость надвигались индийские сипаи и английские пехотинцы. Мартин уловил пронзительные трели флейт.

– У них нет артиллерии, – обрадовался Дэн. – Мы подавим их огнем.

– У них есть артиллерия, – напомнил Мартин, и в подтверждение его слов раздался залп с кораблей, которые подошли уже совсем близко. Мгновение спустя в воздухе гулко ухнуло, в рядах наступающих варваров взметнулся столб пламени, с протяжным свистом что-то пронеслось к крепости, и в тот же миг в ней вспыхнул пожар.

С криками ужаса защитники крепости бросились прочь от своих орудий.

– Великий Будда, что это было? – воскликнул Дэн.

– Ракета, – процедил сквозь зубы Канцзюй. – Мы используем их для забавы, а британцы для войны, – с горечью Добавил он, когда еще несколько ракет просвистело в воздухе и взорвалось в крепости, нанеся новый урон обороняющимся.

– Защищайте хотя бы эту сторону, – распорядился Мартин и почти бегом бросился к стене, выходящей на реку, чтобы увидеть величественно скользящую по водной глади Британскую эскадру. Вот она остановилась, полетели вниз якоря, корабельные пушки меж тем ни на миг не замолкали. Сопротивления они не встречали, потому что все китайские артиллеристы разбежались кто куда. В какой-то момент Мартин обнаружил себя стоящим на четвереньках – только так можно было уберечься от шквала обрушившегося на крепость огня. Он набрал в грудь побольше воздуха и заставил себя выпрямиться в полный рост.

С тем же тяжеловесным, вызывающим спокойствием, отличающим все их действия, англичане спустили на воду шлюпки с красномундирными морскими пехотинцами, которые поплыли к южному берегу для атаки на стоящую там крепость. Она тоже подверглась обстрелу с эскадры и встретила неприятеля лишь редкими беспорядочными выстрелами.

Собравшиеся рядом с Баррингтоном защитники крепости во главе с Дэном подбадривали себя воинственными возгласами, готовясь к отражению атаки английских солдат, надвигавшихся на крепость с примкнутыми штыками. Китайцы тоже принялись запускать ракеты – но только направленные в небо и палили из ружей, однако британцы не снисходили до ответного огня. Линия блистающей стали размеренной поступью придвигалась все ближе и ближе, одновременно и гипнотизируя и ужасая. Мартин знал, что бой уже проигран. Хуже того – проиграна вся война. Было нечто непреодолимое в самом методе ведения боевых действий – наиболее ярко он проявлялся в том, как морские пехотинцы сидели в идущих к берегу шлюпках: с прямыми негнущимися спинами, с зажатыми в коленях мушкетами, плечом к плечу, прекрасно понимающие, что один точный выстрел по лодке уничтожит всех – и тем не менее никто не шевельнулся, никто не обронил ни слова.

Мартин ничем не мог помочь защитникам южного форта. Но он мог умереть в бою за северный. Мартин выхватил позаимствованный у кого-то меч и пошел навстречу ружейной трескотне. Из-за дымовой завесы вынырнул Канцзюй и схватил его за руку.

– Эта битва проиграна, Баррингтон. Надо бежать.

– Нам приказано удерживать эту позицию.

– Нам было приказано защищать Кантон. Отсюда нам этого не сделать. Мы должны преградить англичанам путь по реке.

Мартин заколебался. Ему до смерти не хотелось бросать Дэна, дравшегося так храбро и так безнадежно. Но Кан снова напомнил о его главном долге, который ему необходимо выполнить ради императора. Он позволил Канцзюю увести себя из крепости к тому месту на берегу, где их ждали кони.

На следующий вечер после бешеной скачки они достигли Кантона. Оба вымотались и духовно и физически, но Мартин без промедления собрал всех высших городских чиновников для доклада о происшедшем.

Те уже знали об уничтожении китайского флота от капитанов, которые бежали вверх по реке, однако весть о падении крепости Богэ потрясла их до глубины души.

– Как это могло случиться? – спросил кто-то. – Под началом генерала Дэна десять тысяч человек, а у англичан не наберется и половины от этого числа.

– Не иначе как предательство, – пробормотал другой.