Текст книги "Разбуди меня (СИ)"

Автор книги: Zetta

сообщить о нарушении

Текущая страница: 40 (всего у книги 43 страниц)

– Финита! Мать вашу!.. Финита Инкантатем!

Но вода продолжала хлестать, поднявшись ещё на четверть фута. Тогда Тео попытался пробраться назад к двери, чтобы закрыть её.

– Коллопортус! Проклятье!

Заклинания не действовали, а пытаться вручную сомкнуть створки, из которых фонтаном била вода, было настоящим сумасшествием. Утопая уже по колено в воде, мокрый с ног до головы, Тео метнулся к боковому люку. Тот послушно открылся, но стоило парню забраться в отверстие и перекинуть ногу на другую сторону, как вдруг он увидел в новой комнате самого себя, точно так же перелезающего через проход.

– Что за чертовщина! – прошипел он, со злости решив рискнуть и всё-таки спуститься в комнату, которая явно жила в каком-то другом измерении, но в самый последний момент инстинкт самосохранения победил, и Тео влез обратно.

Вода доходила ему до пояса, когда он подобрался к следующей дверце, но тут его ждал новый сюрприз. То, что оказалось за ней, нельзя было назвать даже комнатой. Здесь не было совершенно ничего – ни белых стен, ни параллельной реальности, ни даже водопада. Повсюду, докуда хватало глаз, простиралась лёгкая серовато-голубая дымка, похожая на пасмурное лондонское небо, будто Тео вместо двери открыл окно – из тех, что бывают в крышах пригородных домов.

– Это что, небо? – оторопело спросил он, протягивая вперёд руку и пытаясь пощупать неуловимую сероватую субстанцию. Потом посмотрел вниз. Так называемому «небу» не было видно ни конца, ни края.

Да, прыгать сюда не стоит. Как-то не хочется навсегда зависнуть в космосе. Но, чёрт побери, что всё это значит? И куда делась Комната времени? Не удивлюсь, если куб вращается, или я нахожусь в нескольких реальностях одновременно. Бред какой-то, мистика... Грёбаный Отдел тайн с его мистикой и загадками! Малфой, похоже, и половины не знал из того, что здесь творится.

Тем не менее, он был вынужден вернуться обратно. Теперь добираться до противоположной стены приходилось вплавь, но Тео быстро пересёк комнату и, приподнявшись, прижал руку к центру дверцы. Однако она осталась безучастной. Тео попробовал ещё, потом быстро высушил одну ладонь заклинанием и вновь прислонил, но и на этот раз его постигла неудача: дверца ни в какую не поддавалась. Вода уже доставала до шеи, а непроверенными остались всего две двери, причём одна из них в полу, где-то под непроглядной толщей воды. Тратить время на раздумья было некогда, поэтому Тео, зажав палочку в зубах, забрался как можно выше по вделанной в стену лесенке, затем подтянулся на руках и, раскачиваясь от перекладины к перекладине, стал продвигаться к люку в потолке. На собственный вес он бы и не обратил внимания, но вода, которая даже в таком положении уже доставала до его лодыжек, плюс насквозь пропитанная влагой одежда несколько усложняли ситуацию. Добравшись наконец до заветной дверцы и держась сухой рукой за поручень, он отцепил вторую, мокрую, и сделал финальный отчаянный рывок, чтобы приложить ладонь к створкам. Они распахнулись, и Тео уцепился за край люка, но сразу же соскользнул. Долгое мгновение он в буквальном смысле висел над пропастью, из последних сил держась за поручень тремя пальцами, которые почти разнялись... но вдруг его схватила чья-то крепкая рука и резко втащила наверх.

Дин открыл правую от него дверь и заглянул внутрь.

– Вроде ничего нет, – сказал он, обернувшись к девушкам, но через долю секунды со стороны только что открытой комнаты эхом раздалась та же фраза. Его голосом.

– Стой! – Падма в один миг подлетела к Дину, который уже начал подниматься по лесенке, и предостерегающе схватила за рукав. Он убрал руку, и створки закрылись. – Думаю, туда идти не следует.

– Это же всего лишь эхо... – возразила Гермиона, но Падма была непреклонна.

– В центральных комнатах нет «всего лишь эха». Тут кое-что посерьёзнее: или переменное время, или другая реальность, или это вообще был двойник Дина.

– Ладно, к Мордреду её, – Дин подошёл к двери напротив. – Попробуем эту?

– Давай.

Но едва Дин приблизил руку к дверце, как тут же отдёрнул.

– Что такое?

– Дверь раскалена, прикоснуться невозможно!

– Неужели огонь? – Гермиона была тут как тут. Жар, исходящий от дверцы, чувствовался даже на расстоянии двух ярдов. – В тот раз мы тоже столкнулись с этой комнатой, но войти не решились.

– Правильно сделали, – голос Падмы был напряжён. – Знаете, по моим соображениям, в четырёх комнатах Отдела заключены четыре стихии: огонь, вода, земля и воздух. Не берусь это утверждать, но ведь может такое быть.

– Вполне может, – согласилась Гермиона, глядя себе под ноги. Ей вдруг показалось, что из комнаты снизу доносится шум. – Нам доподлинно известны всего шесть комнат: смерти, времени, ума, Вселенной, Зал пророчеств и комната, которую невозможно открыть и где по версии Дамблдора заперта любовь. Таким образом, остаётся ещё шесть. Если в четырёх из них стихии, то что тогда в оставшихся двух?

– Может, ещё какая-либо сила типа любви? – предположил Дин. – Надежда, вера, дружба...

Внезапно Гермиона вскинула руку в предупреждающем жесте.

– Тихо! Вы слышите? – она показала на пол. – Там кто-то есть!

– Думаешь, снова двойник? – Дин навострил ухо. – Откроем, проверим?

– Я бы не советовала открывать комнаты, где заведомо неспокойно, – с опаской сказала Падма. Вся эта нервная обстановка коснулась и её.

– Ну тогда остаётся одно, – Дин направился к двери, противоположной той, что вела в комнату с эхом. – Будем проверять комнаты, в которых тихо.

Створки разъехались в стороны. Дин заглянул в открывшееся отверстие и еле слышно выругался.

– Что там? – Падма и Гермиона поднялись по лестнице, пытаясь рассмотреть, что находилось в комнате.

– По всей видимости, в одной из реальностей мы всё-таки попали в комнату с огнём, – мрачно произнёс Дин.

– Боже! – Падма поспешно отвернулась, прижав руку ко рту, а Гермиона высунулась из-за её головы, чтобы утолить своё извечное любопытство, но тут же пожалела об этом. Её глазам предстало четыре обугленных до неузнаваемости трупа, и догадаться о том, что это именно они, а не кто-то другой, можно было лишь по остаткам одежды. Гермиона в потрясении отпрянула назад, и дверцы беззвучно захлопнулись перед её лицом.

– Вот тебе и отсутствие штырей и металлических сеток, – глухо сказал Дин.

– Я... честно, я не знала, что в кубе можно погибнуть, – Падма в растерянности заламывала руки, но Дин успокаивающе обнял её за плечи.

– Тебе не за что оправдываться. Даже опытные невыразимцы до конца не знают, что собой представляет куб, да и к тому же мы ведь пока не пострадали.

– Здесь не пострадали, – конкретизировала Падма, всё же понемногу возвращаясь к своему прежнему состоянию.

– Да, но всё-таки.

– Ребята, а кто четвёртый? – вдруг спохватилась Гермиона. Дурное предчувствие, которое не покидало её с самого начала, сейчас достигло своего апогея. Плохо отдавая отчёт в своих действиях, Гермиона устремилась обратно к лестнице, за доли секунды поднялась и уже вытянула руку, чтобы прижать её к центру двери, как вовремя среагировавший Дин успел перехватить её в полёте.

– Стоп, стоп! Давай не будем, а? Зачем тебе снова смотреть на это?

– Действительно, Гермиона, – поддержала его Падма. – Нам пора искать проход в центральную комнату. Мы ведь до сих пор и с места не сдвинулись, а торчим тут уже целых полчаса.

– Если я правильно представляю себе куб, то как раз эти и есть центральные, – с тревогой в голосе сказала Гермиона, кивая на комнаты с трупами и эхом. – Другие две двери в стенах выведут нас в огненную комнату и к арке смерти соответственно. Остаётся два варианта.

Она подняла голову и посмотрела на люк в потолке.

– Да, но ты забыла, что комнаты могут перемещаться.

– Почему же, я помню... – задумчиво отозвалась Гермиона, переводя взгляд на точно такой же люк-близнец в полу.

В эту секунду снизу неожиданно раздался странный скрежет, сопровождаемый шумом воды.

– Там точно кто-то есть! – она опустилась на корточки и припала ухом к дверце, ощущая небывалое, острое желание помочь тому, кто находился в нижней комнате. – Мы должны посмотреть, вдруг...

– Мерлин! – воскликнула Падма, отскочив от раскрывшихся створок. Из отверстия показалась мокрая рука в поиске опоры и наспех взялась за обод люка, но тут же сорвалась. Гермиона в ужасе вскрикнула, готовая броситься вслед за рукой, но Дин снова оказался быстрее: в мгновение ока он подскочил к люку, поймал падающего за ворот и втянул обратно.

*

«Депелло атис фуртивус» – выдуманное автором заклинание, которое с латыни переводится как «Открой скрытый образ/видение».

====== Глава 33 ======

– Нотт?! – Дин стряхнул с ладоней капли воды, не веря своим глазам. – Что ты здесь делаешь?

– Могу спросить тебя о том же, – проворчал Тео, одним взмахом осушая свою одежду и осматриваясь. Столкнувшись взглядом с Гермионой, он почувствовал, как сердце пропустило один удар, и наполовину саркастически, наполовину счастливо улыбнулся. – А, ну всё ясно. Можешь не объяснять.

– С тобой всё в порядке? – взволнованно спросила Гермиона, садясь рядом на корточки и трогая его лоб. Она до безумия хотела коснуться его, убедиться, что он не видение из какой-либо параллельной действительности, а настоящий Тео. Теперь она поняла, почему так переживала и почему её так сильно тянуло к этой комнате внизу. Там был её Тео, и он был в опасности.

– Кажется, живой. И даже вполне здоровый, – ухмыльнулся он, накрывая руку Гермионы своей и с трудом заставляя себя отвести от неё взгляд, чтобы повернуться к Дину. – Благодаря тебе, Томас. Спасибо, выручил.

Дин хмыкнул, разминая некогда сломанный Ноттом палец, а вслух сказал лишь одно слово:

– Обращайся.

– Уже неплохо, – Тео встал с пола, помогая подняться и Гермионе. – По крайней мере я не услышал что-то типа «Если бы я знал, что спасаю именно тебя, то с радостью позволил бы утонуть».

– Брось, Тео, – хриплым голосом сказала Гермиона; от всего происходящего пересохло горло, – Дин не такой.

– Да я знаю, – сказал он и кивнул в сторону молчавшей до этого Падмы: – Мисс Патил здесь проводник и негласный лидер отряда искателей приключений?

– Что-то вроде того, – ответила Падма, изучающе глядя на Нотта.

– Как это полезно и удобно, когда твои однокашники учатся на невыразимцев и в рамках спецкурса посещают различные секретные помещения, – сказал Тео будто сам себе и с палочкой наготове принялся медленно обходить всю комнату по периметру, задерживаясь у каждой двери и внимательно прислушиваясь.

– А ты как сюда попал? – спросила Падма и тут же сама себе ответила: – Драко помог, больше некому. Кстати, где он?

– Дома.

– Дома?! – удивился Дин.

– Ну да, – Тео пожал плечами, настороженно всматриваясь в стену, за которой находилась огненная комната. – Слушайте, он попросил меня стереть последнее воспоминание, чтобы избежать вылета с будущей работы за разглашение конфиденциальных сведений, и сейчас сидит у себя в поместье и ровным счётом ничего не помнит.

– Обливиэйт, точно... – вздохнула Падма. – Со мной вам тоже предстоит проделать эту процедуру.

– Но это всё потом, – Тео решительно повернулся к остальным. – Насколько я понимаю, теперь мы так или иначе будем действовать сообща. Всем ведь в двадцать седьмую, верно?

– Верно, – вразнобой ответили Гермиона, Падма и Дин.

– Вы проверяли комнаты вокруг этой?

– Все кроме верхней, – сказала Гермиона, пытаясь за серьёзным тоном спрятать совсем не уместную сейчас улыбку. Оказывается, она страшно скучала по Тео и сейчас была безумно рада его видеть, знать, что он цел и невредим, а главное – рада тому, что он рядом, и поэтому едва сдерживалась, чтобы не сиять как новенький галеон. – За дверью около тебя комната, с которой мы сталкивались ещё в прошлый раз, огненная. Так... Это – Комната смерти, откуда мы пришли. Вон та, – она указала на дверь позади себя, – центральная комната со странным эхом, а рядом с ней... самое жуткое, – закончила она глухо.

– Что там?

– Наши обугленные тела, – сказал Дин. – Поэтому мы и решили не упираться в своих попытках заглянуть на огонёк, если ты понимаешь, о чём я. Что внизу, ты сам знаешь. Так что вывод один: похоже, нам наверх.

– А какие комнаты встретились тебе? – спросила Гермиона у Тео. – Из какой ты вошёл в куб?

– Из Комнаты времени. Вокруг того бассейна, откуда меня вытащил Томас, была комната с небом, с водой, одна закрытая и одна, по-видимому, с ловушкой. В ней я застал свою копию за абсолютно теми же действиями, что и в моей реальности. Не знаю, то ли это альтернативная вселенная, то ли переменное время, то ли попросту комната-зеркало.

– Значит, две проверить не удалось, – подытожил Дин. – Одна закрытая, а что с другой?

– Знаешь, если бы тебя залило по шею, ты тоже предпочёл бы подняться в верхний люк, чем нырять на несколько ярдов вниз и вслепую шарить в мутной воде.

– Постой, Тео, – прервала его Падма и вдруг замялась, поймав себя на том, что обратилась к слизеринцу по имени. Впрочем, сейчас это было не самым важным. – Ты сказал, что помимо комнаты с водой была ещё и с небом? То есть, с воздухом...

– Да.

– Похоже, теория Падмы о стихиях подтверждается! – догадалась Гермиона. – Получается, где-то должна быть и комната земли, правда я не совсем представляю себе, как она может выглядеть.

– Слушайте, этот потоп, который Нотт устроил там, – Дин махнул рукой в сторону нижнего люка, – вымоет всю землю и затушит любое пламя, если вообще не разнесёт половину Отдела, как было пару месяцев назад. А нам это сейчас совсем не на руку, потому что у нас есть цель, к которой пора бы уже двигаться.

– Да, пора, – согласилась Гермиона, проворно собирая волосы в хвост, и повернулась к Тео. – Отлевитируешь меня наверх?

Дина подняли последним. Едва закрылась дверца, он попросил у Падмы схему куба.

– Мерлинова борода! – Тео закатил глаза, стоило ему услышать слово «схема». – Я нарочно оставил свою карту в Хогвартсе, и вот теперь вынужден вновь пялиться на какой-то очередной чертёж.

– Не хочешь – не пялься, – бросил Дин через плечо, – а чертёж весьма информативный.

Тео усмехнулся.

– Я смотрю, на Гриффиндоре совсем плохо с чувством юмора, – сказал он, обращаясь вроде бы к Дину, но при этом наблюдая за Гермионой.

– Мы сюда не шутить пришли, – сурово ответила ему Падма, взывая к порядку. – Итак, что мы имеем?

Дин развернул лист, и все четверо склонились над чертежом.

– Мы в угловой комнате, три выхода из которой ведут на этажи, а три – в срединные комнаты, – сказал он, оценив обстановку, и переглянулся с Падмой. – Из нижней срединной мы пришли, а вот остальные нужно проверять.

Ребята подошли каждый к своей двери и коснулись створок. Четыре люка открылись почти одновременно.

– У меня коридор! – объявила Падма.

– У меня тоже, – отозвался Дин.

– А у нас, похоже, комнаты, – сказал Тео, за долю секунды оказавшийся у люка Гермионы. – В какую пойдём?

– Срединные комнаты безопасны, поэтому в любую.

– Хорошо, полезли в эту.

Он лихо подтянулся и в один прыжок перемахнул на другую сторону. Потом подал руку пролезающей в люк Гермионе.

– И откуда только у тебя силы... – покачала она головой, спрыгивая вниз и попадая в его крепкие объятия – неожиданно, но вполне предсказуемо.

– Есть тут пара факторов, которые вселяют в меня энергию, – ухмыльнулся Тео, нехотя отпуская её, чтобы помочь спуститься Падме. – Ну, кто у нас тут самый умный и осведомлённый? Говорите, куда дальше.

– Судя по схеме, вон туда, – сказала Падма, показывая на дверь справа.

Тео в нетерпении подскочил к дверце, раскрыл её и... тут же отшатнулся. Из раскрытых створок показалась его собственная голова.

– Твою мать, что это?! – он взмахнул палочкой, произнося невербальное, но не успела вспышка заклятия достичь своей цели, как створки захлопнулись, скрыв второго Тео от четырёх пар испуганно-изумлённых глаз, а магический луч был перерезан другим, прилетевшим откуда-то сбоку.

– Не надо! – словно вдогонку раздался вопль Гермионы. Она стояла в паре футов и сжимала в руках палочку, кончик которой чуть дымился. – Вдруг здесь действует тот же принцип, что и при перемещении во времени? Если ты поразишь сам себя каким-нибудь мощным заклятием, то можешь пострадать и здесь, в этой реальности!

Тео нахмурился.

– Ты не находишь странным, что двойник есть только у меня? Вот уже второй раз попадается, зараза... Готов побиться об заклад, что все эти штучки – происки нашего змееподобного приятеля.

– Не исключено. Но тем не менее не следует нападать на себя самого, – стояла на своём Гермиона.

– То есть ты думаешь – это тоже я, но в другом временном отрезке?

– А что, если так? Слушайте, – Гермиона обвела всех взглядом, – лучше нам избегать встречи с двойниками. Но если всё-таки мы их встретим, то...

– Будем убегать сломя голову, – закончил Тео. – Нет, я это так не оставлю.

И в одно мгновение, не дав никому возможности себя остановить, ринулся обратно к люку, занеся палочку для атаки, и одним касанием раскрыл его. Он ожидал чего угодно, и прежде всего – вновь увидеть себя, но за дверью не было не только двойника, но и комнаты как таковой, а его палочка, прошив воздух, по инерции воткнулась в какую-то глину, которой полностью был залеплен проход.

– Это ещё что такое? – опешила Гермиона, подходя и осторожно стуча своей палочкой по глине. Та оказалась невероятно сухой и тут же песочными ручейками посыпалась вниз.

– Ребята, да это же и есть Комната земли! – воскликнула Падма. – Вот здорово!

– Ничего здорового, – осклабился Тео, вытаскивая свою палочку из кусками обваливающейся почвы и захлопывая люк. – Разве что теперь мы знаем, что комнаты двигаются.

– Ты извини, Нотт, – еле сдерживая широкую улыбку, сказал Дин, – но мы это знали с самого начала.

Тео метнул на него уничтожающий взгляд.

– И, конечно же, забыли мне об этом сказать? Отлично.

– А Малфой что, не поведал тебе этого?

– Не передёргивай, Томас. И учти, ещё одна такая недосказанность, и я могу забыть о том, что ты вытащил меня из бассейна.

– Всё, стоп, – решительно вмешалась Гермиона, вставая между ними. – Не начинайте. Только не сейчас. И лучше вообще никогда.

Тео лишь фыркнул, но его взгляд, устремлённый на Дина, перестал излучать обманчивую ярость, а рука легко и как бы случайно коснулась плеча Гермионы.

Стараясь скрыть выступивший на щеках румянец, гриффиндорка поспешно отошла к той двери, которую изначально проверял Тео, и приложила ладонь к створкам.

За дверью была комната, на первый взгляд самая обыкновенная.

– Ну что, рискнём? – чисто для формальности спросил Тео, хотя сам уже поднялся по лестнице и перекинул ногу на ту сторону. В последний момент Гермиона ухватила его за локоть, будто безмолвно прося остановиться. Их глаза встретились, и Тео внезапно ощутил, как ему передаётся затаившаяся внутри Гермионы тревога.

– Осторожнее... пожалуйста, – прошептала она с мольбой в голосе.

– Всё будет хорошо, малышка, ведь самое страшное со мной уже случилось, – с напускной небрежностью сказал он, подмигивая. – Подумай только: Томас меня спас, и теперь я ему по гроб жизни должен. Что может быть ужаснее?

Всё ещё посмеиваясь, он перекинул вторую ногу и спрыгнул, исчезнув из поля зрения.

– Ну что, Нотт? – крикнул Дин. – Там безопасно?

Ответа не последовало, и Дин вслед за вмиг побледневшей Гермионой свесился из люка.

Комната, в которую только что спустился Тео, была абсолютно пуста. Ни намёка на движение или присутствие кого-либо, одна лишь ужасающая белая пустота. И такая же ужасающая, вязкая тишина.

– Боже мой! – выдохнула Гермиона и, прежде чем её друзья успели что-то сообразить, в один прыжок перемахнула через проём и соскользнула вниз, пропав в идеальной белизне комнаты.

– Чёрт!.. – Дин треснул кулаком по стене, собираясь лезть следом, но Падма поймала его за рубашку.

– Стой! Сначала проверим заклятием, – она подняла палочку: – Гоменум Ревелио!

Кончик палочки засветился слабым светом и погас. Дин с надеждой посмотрел на Падму, но та лишь поджала губы.

– Что это значит?

– Ничего определённого, к сожалению... Думаю, они здесь, но в то же время их нет. То есть, пространственно, они находятся в этой комнате, но по времени – не в этой действительности. Устройство куба сложнее, чем я предполагала.

– Так давай спустимся вслед за ними. Мы ведь найдём их, если спустимся?

– Вряд ли, – Падма сокрушённо покачала головой. – Они уже в параллельном мире.

– Почему «они»? Гермиона же спрыгнула позже. В какой она реальности – нашей или ноттовской?

– Надеюсь, что она всё-таки успела к нему, – задумчиво сказала Падма, что-то подсчитывая в уме. – Профессор Кр... В общем, на курсах нам рассказывали, что при путешествии во времени с маховиком или без него допускается задержка в две-три секунды, как и при групповой трансгрессии. Сначала перемещается один человек, а следом за ним, с небольшим отставанием, другой. Так что, если Гермионе повезло, в параллельном мире она не одна.

– Это ещё как сказать, – пробурчал Дин. – А как они смогут вернуться в нашу реальность?

– Скорее всего, они смогут сюда попасть, если пройдут тем же путём обратно.

– Моргана подери! В этом лабиринте можно блуждать неделями в поиске нужной комнаты, к тому же они могут угодить ещё в одну временную западню... Святой Мерлин, ну и влипли же они! Падма, милая, подумай хорошенько, как мы можем им помочь.

– Боюсь, никак, – вздохнула Падма, успокаивающе касаясь руки Дина, дабы предотвратить опрометчивые действия с его стороны. – Ты правильно сказал, по кубу можно бродить не день и не два – в поиске выхода, Волан-де-Морта или друг друга.

– И что ты предлагаешь?

– Выйти из лабиринта. Две из этих дверей ведут в какую-то из комнат Отдела тайн; две – в угловые комнаты, откуда можно попасть прямо в коридор.

– Так мы что, даже не попробуем разыскать Гермиону и Нотта? – предпринял последнюю попытку Дин.

Падма посмотрела на него серьёзно, но не без доли умиления.

– Знаменитая гриффиндорская смелость и тяга к риску, – поставила она диагноз, улыбаясь. – Я уступаю Гермионе в нумерологии, но могу точно сказать тебе: шансов на то, что мы их найдём, примерно один на миллиард. Во-первых, комнаты перемещаются, а во-вторых, все без исключения временные потоки здесь могут быть параллельны друг другу и, соответственно, никогда не пересекаться. Те несколько секунд, в течение которых Тео, а за ним и Гермиона нырнули в центральную комнату, могли быть единственной возможностью попасть туда.

– Знаменитая когтевранская рассудительность и тяга к расчётам, – хмыкнул Дин. – И всё-таки у нас есть тот самый единственный шанс из миллиарда. Люк ещё открыт, – он повёл рукой в сторону приглашающе раскрытых створок.

– Ну хорошо, – наконец сдалась Падма. – Только потом не говори, что я тебя не предупреждала.

– Не переживай, не скажу, – Дин шутливо приложил руку к груди, будто давал клятву, и крепко взял Падму за руку. – Вперёд?

– Вперёд!

Они вместе забрались в дверное отверстие и на счёт «три» спрыгнули вниз. Стоило им покинуть твёрдую опору в виде проёма, как их тут же подхватили странные тягучие потоки воздуха и, закружив в стремительном водовороте, где стены, пол и потолок смешались в одно смазанное белое пятно, понесли в неизвестном направлении.

Как только пыль немного осела, Тео вскочил на ноги и огляделся вокруг. Последнее, что он видел перед тем, как его затянуло в пыльный ураган, была Гермиона, намеревающаяся прыгнуть вслед за ним.

Моя храбрая девочка. Ты снова неотступно идёшь за мной и этой своей безрассудной самоотверженностью пробуждаешь во мне какие-то фантастические, скрытые ранее силы, о существовании которых я и не подозревал.

– Гермиона! – громко позвал он, но вопреки его усилиям голос прозвучал невероятно глухо, как бывает, когда разговариваешь в мебельном магазине, а точнее, в отделе толстых ковров. – Чёрт побери, как меня достали эти ловушки... ГЕРМИОНА!

На этот раз вышло чуть лучше, и в наступившей тишине, проглотившей конец слова, он внезапно услышал слабый отклик, который казался таким далёким, будто раздавался с Уайтхолл-стрит, отделённой от его нынешнего местоположения несколькими десятками, а то и сотнями ярдов – он мог лишь догадываться, насколько глубоко под землёй сейчас находился.

– Гермиона! – повторил он и, подгоняемый нехорошим предчувствием, кинулся к ближайшей стене, ища в ней выход, но наткнулся на непроницаемый гранит. Противное, холодящее душу чувство тревоги, норовящее перейти в настоящий страх за самого дорогого ему человека, усилилось, когда Тео, обшарив все стены и пол, не нашёл в них и намёка на люк. Тогда он зажёг свет на кончике палочки и поднял её над головой, всматриваясь в тёмный потолок.

Там явно что-то было.

Вопль ликования на секунду огласил помещение, но тут же был поглощён липкой тишиной. Усилив свет до максимума, Тео вытянул руку с палочкой так высоко, как только мог, чтобы лучше осветить маленький предмет, торчащий из гранитной плиты.

– Дверная ручка! – воскликнул он. В самом деле, там была ручка... но кроме неё – ничего больше. Ни петель, ни выступов, ни, тем более, отверстия, которое могло бы послужить проходом.

Всё равно это единственный способ выбраться отсюда. Теперь другой вопрос: как мне туда подняться?

Ручка была футах в пятнадцати от пола и, соответственно, в девяти от макушки Тео, из чего следовало, что несмотря на свой высокий рост, он никак не мог до неё допрыгнуть. Лестниц здесь, конечно, не было и в помине, а поднять Тео в воздух магией тоже было некому.

– Что ж, – он крепко сжал в руке палочку и закрыл глаза, чтобы сконцентрироваться на месте назначения. – Придётся трансгрессировать.

А затем крутнулся на месте. Его моментально оторвало от земли, перед глазами мелькнул потолок, и он с готовностью выставил руку, но вдруг откуда-то издалека снова раздался жалобный крик. Отвлекшись на него, Тео скребанул ногтями по потолку, не успев уцепиться за дверную ручку, и в тот же миг почувствовал тупой удар по голове и рухнул вниз.

Неизвестно, сколько прошло времени, но Тео искренне надеялся, что немного. Перед глазами всё плыло, а боль из головы медленно, но верно начала распространяться по всему телу. Нащупав рукой холодный пол, он попробовал подняться, но тут же со стоном опустился обратно: одна нога была неестественно вывернута и, кажется, сломана в колене.

– Блять... – прошипел он, ища в темноте палочку. – Только этого мне не хватало. Да где же она, мать вашу! Люмос!

Белый шар света, зажёгшийся на кончике палочки, дал понять, что сама она лежит в противоположном углу. Сжав зубы, чтобы не материться через каждую секунду, Тео на одних руках пополз туда, волоча за собой раненую ногу. В памяти всплыла ночь Хэллоуина и стычка с кентаврами в Запретном лесу. Как выяснилось, боль от стрелы, проткнувшей ногу насквозь – ничто по сравнению с вывернутым коленом. Подумав об этом, он досадливо скривился и вдруг снова услышал приглушённый расстоянием зов о помощи. Тео с самого начала узнал этот голос, но упорно отказывался верить, что он принадлежит настоящей Гермионе. Может, это всё-таки не она, а очередной мираж, обман зрения и слуха?

– Сейчас-сейчас, – прошептал он вслух, отчаянно кусая губы, чтобы не заорать самому. Палочка была уже совсем близко. – Сейчас я разберусь со всем этим дерьмом. Должно быть, многоуважаемый Тёмный Лорд, ты думаешь, что я поверю в то, что сам ударился головой о притолоку? Чёрта с два, безносый ублюдок. Я знаю, что всё это ты устроил, потому что... потому что ты знаешь, что окончательно сдохнешь именно от моей руки, поэтому боишься меня... ха! Боишься, пытаешься остановить, задержать, избежать неизбежного. А хрен тебе... Ну вот, наконец-то.

Вооружившись палочкой, Тео подтянул безвольную ногу ближе и произнёс:

– Диффиндо! – разорванная штанина полетела в сторону, и палочка упёрлась прямо в сломанный сустав. – Эпискеи! Ох, дьявол!..

Кость с хрустом встала на место. Шипя от нового приступа боли, Тео остановил кровотечение, снял боль с помощью мудрёной магической формулы, позаимствованной из маминой книги древних заживляющих заклятий, и попробовал подняться. Получалось весьма тяжело, но медлить было нельзя; крик опять повторился.

– Трансгрессировать... думаю, не стоит... – выдохнул он, с трудом прохрамывая к центру комнаты и становясь под тем самым местом, где из потолка торчала ручка. – Остаётся один вариант: беспалочковая магия.

Держась одной рукой за колено, он зажал палочку в другой и, зажмурившись, изо всех сил представил себе, как взлетает вверх, открывает какую-то невидимую дверь в потолке и выбирается из этого карцера. Он так сосредоточился, что даже не обратил внимания на пульсирующую боль, охватившую колено полностью, однако когда и голень вместе со ступнёй потеряли чувствительность, был вынужден открыть глаза. Но вся его злость улетучилась, стоило ему понять, что нога ничего не чувствует по той простой причине, что под ней нет никакой опоры, а сам он уже, наверное, полминуты парит у потолка. Опомнившись, он схватился за ручку, и та поехала вниз, запуская тем самым какой-то механизм. В потолке появилось отверстие, закрытое двустворчатым люком, подобном тем, что были в предыдущих комнатах, а вслед за ручкой из казавшейся ранее глухой плиты выпала верёвочная лестница. Продолжая мысленно покрывать ругательствами всех Волан-де-Мортов на свете, Тео шаг за шагом, опираясь лишь здоровой ногой, кое-как взобрался вверх по лестнице и коснулся люка ладонью. В открывшуюся щель ударил луч призрачного синеватого света, но вместе с ним проник и зловещий холод, от которого кровь стыла в жилах.

– Сразу ясно... раз такой дубак, то я там, где нужно... – пропыхтел Тео, из последних сил вскарабкиваясь на твёрдый пол и устало перекатываясь на спину. Он знал, что Волан-де-Морт здесь, чуть ли не кожей ощущая его присутствие, но сейчас в споре двух главных целей впервые перевесила та чаша весов, на которой стояла Гермиона. Как бы это ни было странно, но в данный момент времени, в данной реальности смерть Тома Реддла волновала Тео гораздо меньше, чем жизнь Гермионы, однако показывать врагу свою панику было нельзя ни в коем случае, поэтому он решил избрать свою привычную стратегию в виде сарказма. Стараясь не слишком глазеть по сторонам, он приподнялся на локтях и ехидным тоном продолжил: – Кстати, зацени, рептилия: я только что применил магию без волшебной палочки. Ту самую магию, которая считается лучшей в мире. А ты, наивный полукровка, думал, что один способен на такое, потому что привык считать себя особенным. Ты слышал, что от дурных привычек нужно избавляться? Тем более что, как видишь, на деле ты оказался не особенным, а самым заурядным.

Тео знал, на что давить, а потому ничуть не удивился, когда в ответ на это нахальство откуда-то из тёмного угла раздалось злое шипение, а затем тихий голос угрожающе произнёс: