Текст книги "Путь в неизвестность (СИ)"

Автор книги: Velena Revers

сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 30 страниц)

Я не входил в состав Гильдии и не знал её Главу в лицо, но скорее всего, мужчина в кресле за столом, им был. Он замер, согнувшись, и сжимая руками живот, из которого до сих пор торчало длинное стальное перо для письма. По форме оно было похоже на стилет, наверняка при жизни Паук считал, что это довольно остроумно. Но предмет сослужил ему нехорошую службу. Из всех, кого я увидел, он находился в самой спокойной позе. Скорее всего, умер первым.

А уж после него «смерч» разгулялся тут на славу.

Я не впервые видел мёртвых. Было дело, встречался даже с ходячими мертвецами. Однако не знаю, как меня не вырвало на месте. Отрубленные части тел, ошмётки плоти и одежды, кровь багровыми разводами, брызгами и потёками – это было везде. У меня закружилась голова, я пошатнулся и опёрся о косяк. Зачем я вообще оттуда вылез…

С лестницы послышались шаги. От шока я даже не смог испугаться, только поднял голову.

Медленно, словно упиваясь каждым своим движением, в зал спускался тот, кто абсолютно не был похож на Жана, некогда просившего меня о помощи. Зная лично единственного на весь город достаточно храброго (и глупого) взломщика, он притащил его (то есть меня) сюда, чтобы я достал из тайника Гильдии то, что его интересовало. По поводу его последнего заказа. Наёмного убийцу мучили сомнения и подозрения. Он здорово перетрухнул, когда нас едва не застали на месте преступления. Открыл мне потайной ход и скомандовал убираться. Я, было, послушал его, но потом почему-то вернулся, не дойдя до выхода. То ли любопытно было, то ли… чувствовал.

Смерть свою чувствовал, идиот!!

Это был уже не он.

На одежде было трудно найти место, чистое от крови. Даже сапоги оставляли мокрые тёмные следы. В левой руке убийца держал длинный кинжал со скошенным кончиком. Неужели только им он перебил, как поросят, толпу опытных головорезов?.. На правой руке когтистые пальцы сжимали какой-то трудно опознаваемый влажный алый комок. Движения были медленными, но уверенными. Звериные глаза пристально и цепко смотрели на меня. Бежать было поздно.

– Эльф? – ровно поинтересовался Зверь хриплым голосом, словно не мог поверить своим глазам. – Ты что-то забыл? Ты… самоубийца?

Я не сразу нашёлся с ответом.

– Я… думал, что можно помочь.

– Кому? Им? – Бестий остановился на последней ступени. Окинул разбросанные по комнате трупы взглядом и взъярился: – Ты думаешь, они слишком много получили!?

Он громко зашипел:

– Жалко их тебе!!?

Зверь рванулся вперёд и замер совсем рядом, лицом к лицу. Вся моя выдержка ушла на то, чтобы остаться неподвижным. Я только поднял ладони кверху.

– Я не судил. Я ведь ничего не знаю.

Тактика оказалась верной.

– Умный эльф. – Жастин успокоился мгновенно. Сдвинулся с места, обходя тела и направляясь к столу. Поднял правую руку, задумчиво уставившись на капающий кровью трофей.

– Я ожидал, что оно окажется другим… – Признался он, задумчиво перебирая когтями по податливой поверхности. – Ожидал, что оно окажется каменным. Или хотя бы чёрным. А оно… обычное. Никчёмное. И мне даже жаль пачкать о него свою подошву…

Он разочарованно разжал пальцы и уронил на пол чужое сердце.

– Ты скажешь, что произошло? – Спокойно поинтересовался я, выбирая слова. Зверь повернулся в мою сторону и ощерился в ухмылке. Он видел меня насквозь, со всеми страхами и мыслями, но пока щедро позволял мне чувствовать себя хотя бы в относительной безопасности.

– Ты действительно хочешь это знать?

– Да. – Твёрдо ответил я, и не соврал. Я знал этого человека. Хитрого, расчётливого и удивительно хладнокровного. Вряд ли я смог бы самостоятельно придумать причину, что могла привести к такому взрыву.

– Они убили мою сестру.

Он повернулся к столу и провёл по нему ладонью, что-то поднимая и зажимая в пальцах:

– Моими руками…

Я молча ждал в дверном проёме, не выдав изумления ни единым выдохом. Вести себя нужно было предельно осторожно. Шаг вперёд, назад – и я над пропастью. Я стою на краю. Неизвестно, почему я до сих пор не последовал за теми, кто теперь валяется у наших ног.

Он говорил, глядя на зажатый в руке кулон на серебристой цепочке, в виде голубого цветка.

– Я не знал свою семью. Рос в сиротском приюте. Оказывается, я незаконнорожденный сын какого-то барона. А она родилась в браке. Только и всего. Кому-то перешла дорогу. Спутала какие-то планы. А они обо всём догадывались. Но заказ всё равно отдали мне.

Я молчал, но уже не боялся. Выйду я отсюда живым, или нет, от меня уже не зависело, и страх был бесполезен. К тому же… Не знаю, стоило ли слушать его слова, но я начал понимать. У меня самого была сестра. Младшая, несносная, обожаемая… далёкая. Но живая. А он…

Голос Жана менялся, из него уходила хрипотца, и я понял, что смотрю на него прежнего и настоящего. Зверь ушёл.

– Не знаю, как бы сложилось, сделай всё другой человек. Наверное, я бы просто и тихо загрыз его одного. Но они совершили ошибку. Мне ведь плевать на других. Я не мучился совестью, когда… сворачивал ей шею. Нужен был несчастный случай. А она ведь могла оказаться кому-то другому сестрой, дочерью, матерью… я не думал об этом раньше. А так, выходит, когда затронули лично меня, всё перевернулось.

Он повернулся, и на меня посмотрели совсем пустые глаза.

– Всё было зря. Я жил зря. Никакого смысла… – Он шептал, скользя взглядом по телам. – Хотел найти свою семью. И сам её сгубил…

Мы смотрели друг на друга. Я не убежал, не опустил глаза, не отшатнулся, и бестий оставался спокоен. А ещё он что-то по поводу меня решил.

– Ты не должен здесь находиться. – Сказал он, наконец. – Я сыт по горло чужой кровью. Уходи, и ты ничего не видел. Но сначала…

– Что я должен сделать? – Ровно поинтересовался я.

Бестий поступил неожиданно. Он подбросил в ладони свой кинжал и протянул его мне вперёд рукоятью. Я взял оружие, ещё теплое от руки хозяина, и недоумённо посмотрел на него. Жастин пронзительно смотрел на меня жутким остановившимся взглядом.

– Сначала ты должен меня убить.

***

Настоящее время.

Глаза светлого, лежащего в пропахшей зельями комнате и бессмысленно уставившегося в потолок, чем-то напоминали мне взгляд Жана. Такие же пустые, словно он уже умер, и только со стороны кажется живым.

Спать хотелось жутко, особенно сейчас, на рассвете, но судя по всему, меня такая радость сегодня минует.

– Мне всё равно. – Проронил светлый. – Меня не волнуют их планы, намерения. Я изгнанник, только добровольный.

– Ты же понимаешь, я не могу тебя отпустить.

– Упустить. – Поправил он, как бы машинально. Неглуп, значит. – Понимаю. Моим словам веры мало, каждый может говорить что угодно. Но если бы у меня был выбор, я бы всё равно не отказался пойти к тёмным.

– Удивил! – Хмыкнул я, наклоняясь и подбирая с пола пустой флакончик. Его я в спешке бросил, когда вылил содержимое в глотку умирающему, и склонившись над ним, чуть ли не голыми пальцами удерживал жизнь в теле. Трудно было держать чужую шею, пациента-то корячило в неслабых судорогах… Да, это была бурная ночка. Даже помогавший мне демон уже пару часов как уполз на свою койку. Что моего настроения не улучшало. Я тоже хотел так беззаботно дрыхнуть.

Светлый, нахмурившись, осторожно потягивался, словно проверяя, всё ли в его теле находится на своём месте, и как система в целом себя чувствует.

– Я думал, что моё исчезновение никого особо не взволнует. А оказалось, я такая важная персона, что на мою поимку выделяют патрули.

– Серьёзно!? Надеялся, никто не спохватится?.. Tjerr-lei.

Он дёрнулся, и в карих глазах я наконец-то заметил эмоции, близкие к растерянности.

– И полагал, что я тоже ничего не замечу. – Закончил я мрачно. – Удивил ещё больше. Как же я, по-твоему, мог такое пропустить?

И продемонстрировал на вытянутой руке цепочку нарочито простого плетения, на которой качался родовой символ рода Сайленн. Теперь-то я его вспомнил. Как же. Остролист. Резные листья, закрученные побеги. Раньше им украшали венцы властителей. Надо было самому додуматься…

Теперь козыри открыты, подумал я. Посмотрим, как он будет играть дальше.

Но оказалось, что собеседник вообще не играл.

– У меня в руках не было ни одной нити управления. Я думал, моё положение известно всем, и тёмным тоже. Государство от исчезновения такого персонажа ничего не потеряет. Но вышло, что ошибся…

– Значит, мы тебе только поможем. – Невозмутимо заметил я, решив не повторяться, что для принца такое легкомыслие более чем странно. – В такой разношёрстной группе одинокому барду будет легче затеряться. Особенно если он будет вести себя скромно, спрячет уши под повязкой и выдаст себя за полукровку.

– Хорошая мысль. Но у вас из-за меня могут быть крупные проблемы. Этот патруль вряд ли был последним. А с учётом того, что ни один из них не вернулся…

– Ничего. – Я усмехнулся, собирая компоненты к зельям и флаконы с алхимией в сумку по всей комнате, вместе с остальными своими вещами вроде перчаток или рубашки. – Ты среди нас не единственная важная персона.

***

Най.

– Такими темпами я точно разучусь засыпать самостоятельно, без всяких его отваров! – Ворчала я себе под нос, спускаясь в общий зал поутру. Вот же хитрый эльф. Нужные сведения вытащил, успокоил, спать отправил, чаем напоил. А это оказался не простой чай!

Граций, пробравшийся ко мне в комнату поутру, отказался слезать с меня, и теперь я несла зверька на руках, как персидскую кошку. Он расслабился, свесил хвост и заднюю лапку, и еле слышно мурлыкал.

Народ только начал просыпаться; одна-единственная разносчица ползала по залу сонной мухой, протирая столы. Место за стойкой и вовсе пока пустовало. В отличие от вчерашнего разгула, трактир сейчас поражал пустотой и спокойствием. Занят был только один стол; к нему-то я и пошла.

Проснулись пока только Сандар, Ксайф и Фарриэт. Ксайф вообще встала раньше всех, потому что с утра уже сидела у меня в комнате, сложив руки на спинке стула, уткнувшись в них подбородком и сделав трогательное личико с большими-большими любопытными глазами.

– Хочешь об этом поговорить? – Поинтересовался самый умильный в этом мире психолог.

Ну и часа полтора мы сложившуюся ситуацию обсуждали. После того, что о Жастине рассказал Динар, меня немного отпустило. В конце концов, у каждого бестия, который устраивал окружающим локальный геноцид, имелись свои мотивы. Мне просто нужно будет держать себя – особенно вторую «себя» – в руках. К тому же не все бестии такие обезбашенные. Мы как раз направляемся в гости к самому яркому доказательству. И ведь о нём автор той книги даже словечком не обмолвился! Стало быть, и другие нормальные Бестианы были упущены из внимания этим расистом, так что хватит – успокоиться и забыть.

Ксайф, кстати, была воодушевлена планирующейся встречей с Дархартэ. Ведь такой долгожитель просто обязан знать что-то о «неправильных» стихиариях, если они когда-нибудь существовали. Или подсказать что-то из своей библиотеки – в конце концов, большую её часть он собирал, или вообще сам написал.

Нежданно свалившемуся на наши головы принцу мы тоже перемыли косточки. Очень интересовало, после сказанного Динаром, с чего вдруг такая персона оказалась здесь. Может, увёл у отца любовницу? Или пытался совершить переворот? Или вообще выступал против планов по нападению на тёмных? Точно мы не знали. Интересно, а сколько ему вообще лет?.. В общем, персонаж был очень загадочным, а потому донельзя интересным.

Я удивилась, увидев этого персонажа сидящим за одним столом с моими спутниками. Хотя удивляться было нечему, Динар явно сделал всё возможное, чтобы за ночь поставить его на ноги. Блондин сидел чуть в стороне, с торца стола, рядом с кружкой чего-то дымящегося, вдумчиво и тихо перебирая струны. Скорее, настраивал, чем играл.

Фарриэт, урча себе что-то под нос, была занята распиливанием на части здоровенного куска мяса во всю тарелку, сочащегося соком пополам с кровью, и ей всё остальное было фиолетово. Да уж, сил вчера она потратила и вправду немало. Вампир насвистывал песенку, что-то выцарапывал ногтем на столешнице, и отношение к нам у него было такое же равнодушное.

Ксайф было скучно ковырять в тарелке, следуя примеру остальных, и она делала попытки разговорить новичка. Я узнала, что мне сейчас принесут поесть, и села сбоку Ксайф. Стихиарий кивком со мной поздоровалась и вернулась к расспрашиванию светлого. Тот внимательно разглядывал дно своей кружки с мрачным видом, словно раздумывал, заказать ещё, или попытаться утопиться в том, что есть.

– И как ты добрался сюда?

– С караванами торговцев. Прикинулся обычным путником. А потом лютню прикупил. Ещё легче стало. С ней можно и зарабатывать, а то на дорогу почти все деньги ушли… – Пояснил эльф. Волосы он перевязал тёмной лентой с узорной вышивкой, как настоящий бард, и теперь о форме его ушей можно было только догадываться по чертам лица.

Мне принесли завтрак, ничем не лучше, чем вчерашний ужин. Но у меня разыгрался аппетит совсем как у Фарриэт, и сомнительный картофель с овощами показался лучше ароматного шашлыка.

Попытка ссадить Грация на лавку не удалась – он недовольно заверещал и вцепился в куртку. Даже не обратил внимания на стол! Неужели испугался за меня вчера?

Пришлось отцепить его когти от рукава и оставить на коленях. Так я по крайней мере, есть могла.

– Неужели тебе не хватало на жизнь? – Ксайф продолжала любопытствовать.

– Я как-то не подумал об этом заранее. – Светлый досадливо скривил губы. – Возможность выпала, я и воспользовался, и о деньгах при этом вспомнил в последнюю очередь.

– А почему сбежал? Там, что ли, плохо жилось? – Поинтересовалась я. Принц поднял глаза от кружки и посмотрел на меня. В светло-карих глазах не было никаких особых эмоций, но именно поэтому мне стало немного не по себе.

– Ну, раз сбежал, значит же не сахар? – и опять уткнулся в кружку.

– Так ты зарабатывал менестрелем? – Стихиарий снова включилась в разговор. – И как получалось?

– Пока не жаловались. – Эльф не поднимал глаз. Надо же, какой скромный.

Появились Динар и Даркан, оба взмыленные и так тяжело дышащие, словно за утро попытались сгонять до светлоэльфийской столицы, узнать, не пропадал ли там принц, и вернуться обратно. Как оказалось, они опять тренировались на мечах на заднем дворе, успев здорово вывалять друг друга в пыли.

Я не успела доесть хотя бы половину, как Динар с ходу сообщил всем, что, между прочим, пора отправляться, потому что мы и так здорово задержались. На что получил хор нестройного ворчания, зевания и торопливого чавканья (последнее – это я). Не смутившись, эльф воздел руки вверх, призывая небо, а может быть, потолок, в свидетели нашей лени и того, что нам лишь бы жрать, спать и ничего не делать, и пригрозил уехать без нас. Угу, мне он тоже так грозил. Тамин с лёгким интересом наблюдал за представлением. Мы же, огрызаясь на понукания остроухого вредителя, спешно доедали и собирались.

В путь отбыли толпой, все на лошадях. Вампир как раз обзавёлся эльфийской лошадкой, и явно гордился этим, с довольной миной возвышаясь в седле. Правда, потом оказалось, что он прикидывал, как бы повыгоднее её продать при первой возможности, потому что приметное животное тигровой масти может привлечь лишнее внимание.

Выяснилось, что за дневной переход мы должны добраться до озера Фей о рен, что у самого драконьего массива. Этот знаменитый лес гигантским треугольником вытягивался от самых гор, острым концом указывая на север. Его остриё мы и должны были пересечь за следующие сутки, загибая к югу, в Энелайский лес, а вот если бы направлялись прямиком к эльфам, можно было пройти по самому его краю, на северо-восток…

– А-а-а-а!!! Упырь!!!

От вопля даже Граций проснулся и завозился за затылком. Кстати, вот какой интересный факт: как гладить его, так в основном Динар или Ксайф, а как подрыхнуть на руках, или в капюшоне – так это у меня. Это такая привязанность?

За забором у самого выезда нарисовалось престарелое воплощение анекдотов об очередях в поликлинике и утреннем общественном транспорте. Дама отчего-то была в ярости и истово махала тяпкой на Сандара, который ехал с краю и хохотал над каким-то анекдотом во все клыки.

– Окстись, бабуля! – Тот аж подпрыгнул в седле. – Кто тут упырь!? Попрошу без оскорблений, я вампир, причем врожденный!

Бабуле такие тонкости были до лампочки.

– А все вы упыри! – огрызнулась она и кинула в вампира чесночной головкой. Попала прямо в лоб Даркану. Кстати, знала бы она, что среди нас ещё и демон, наверняка все упыри на свете были бы забыты моментально…

– Сама упыриха, самая настоящая! – взвился Сандар и даже притормозил своего коня ради скандала с местным расовым знатоком.

– Сгинь, нечисть!

– На себя глянь!

– Упырь клятущий!

– Ведьма!

– Это я-то ведьма!? – Окончательно разгневалась бабка, и запыхтела в попытке перелезть через забор и настучать гаду по наглой клыкастой харе. – А ну иди сюда, пиявка ходячая! Щас ты у меня ползучей будешь, обнаглели совсем, упыри проклятые, спасу нет, шастают мимо и шастают, огород своими копытищами пылят, и день им не помеха!

Она размахнулась, и едва не достала тяпкой кипящего от негодования Сандара.

Тот увернулся от плохо заточенного, но всё же лезвия, и пришёл к выводу, что с такой психичкой ему лучше не связываться, пришпорив протестующе всхрапнувшего коня. Мы ржущей массой пустились следом, успев узнать вслед, что мы наглые нелюди, и делать нам больше нечего как тут носиться.

***

К тому времени, как мы достигли леса с озером, и решили остановиться на ночь, я думала, что издохну, не успев упасть с седла.

Полуденный привал был совсем коротким, и перекусили во время него в основном лошади. С самого утра стояла жара, палило солнце, заставив всех, и так раздетых до рубашек, закатать рукава, расстегнуть вороты и убрать волосы в пучки, чтобы не раздражали. Граций валялся у эльфа на плече тряпочкой, изредка тихо завывая, как умирающая кошка. В принципе, как и демонский конь, он прекрасно отображал мысли хозяйки – мне точно так же обмякнуть, упасть и завыть мешала только гордость.

Поднявшийся к обеду ветерок был совсем слабым, но на высоте явно бушевало что-то посильнее. Показавшиеся на западе кучевые облака с тяжёлой синевой понизу, протащило мимо за каких-то полчаса, так что нас задело только краем. Но после такого пекла даже в вымокшей под дождичком одежде окружающее показалось райскими долинами.

А потом после осадков поднялась такая духота, что мы пожалели об утренней погодке. Хорошо хоть ветер не утих окончательно, гоняя тучи по горизонту и изредка донося до нас прохладный и одуряюще свежий запах дождя.

Озеро Феойорен показалось вдали, когда солнце уже клонилось к закату, и в воздухе наконец-то разлилась предвечерняя прохлада. Незадолго до этого мы наткнулись на небольшую речушку, преграждающую нам путь. Наверное, в этих краях недавно был сезон дождей, а мы видели его последствия: деревянные опоры моста подмыло, и правая его половина обвалилась, а остальное перекосилось так, что идти по нему никто не захотел. Быстро отыскали подходящий брод, и перешли по нему. Мы с Ксайф взбодрились и почти всю дорогу плескали друг в друга водой. Когда она не жульничала, обдавая меня со всех сторон фонтанами, то я даже одерживала верх! Глядя на нас, и другие окунулись с головой, смывая усталость вместе с потом и пылью. Мужская половина вообще нагло разделась до пояса и устроила заплыв рядом с бродом. Женская только завидовала.

Равнинная местность заканчивалась, и ночлег решили устроить в лесу, что поднимался слева по пологому, почти незаметному холму. Озеро окружало широкое кольцо открытого поля, на востоке уходящего почти до самого горизонта, к синеющему вдалеке другому, тёмному лесу. Ксайф сказала, что это и есть драконий массив.

На мой наивный вопрос, отчего бы не заночевать на берегу озера, местные жители переглянулись и Сандар сообщил, что это плохая идея и в лесу, который скорей всего, густо населён нежитью, шансов спокойно провести ночь куда больше. В этом водоёме, видите ли, обитают плохо изученные, но точно нехорошие создания, и они страсть как не любят незваных соседей. Особенно по ночам.

Я бросила последний взгляд на озеро. Под закатным солнцем, подёрнутое мелкой рябью, оно сияло, словно наполненное алмазами. Вот уж точно волшебное место, манящее, но опасное. Ну ничего, ещё утром полюбуюсь…

Какое-то время спустя все кружком сидели вокруг костра, жадно потягивая ноздрями запах томящегося в котелке мяса с приправами. Ветви уже перегорели и теперь переливались жаром, как огненным перламутром, источая уютное, почти домашнее тепло. А уж если вспомнить, что там, внутри, упрятана картошечка в листьях…

Кулинар темноэльфийской наружности давал голодным нам по рукам, стоило только потянуться к костру. Я-то после первой попытки поняла, что лучше подождать, зато Ксайф с Дарканом всё не теряли надежды.

Светлый эльф, за весь день подавший голос только раз (когда демон на полуденном привале протянул ему хлеб, блондин попросил называть его сокращенно, Тамином) полулежал на своём покрывале с записной книжкой, чёркая там что-то тонким грифелем. Похоже, его это успокаивало. Вроде как стихи, но я видела страницы только мельком. Зато Сандар, обходивший поляну в поисках сухостоя для костра, пару раз как бы невзначай прошёл за его спиной, незаметно приглядываясь к записям куда внимательней. Судя по вампирьему спокойствию, на шпионские записи похоже не было.

Вообще, к попутчику уже успели привыкнуть, и даже Фарриэт больше не косилась. Как-то он умел к себе расположить, или просто его спокойное поведение многим нравилось.

– Готово – наконец, сообщил Динар, и едва не был снесён голодными нами.

Во время перехода все выдохлись, и особых разговоров вечером на поляне не было, пока время ужина не прошло, и к Тамину, взявшему в руки лютню, не подобралась Ксайф.

– Ты можешь что-нибудь спеть? – Спросила она вежливо-вежливо. Кажется, я одна заметила, как демон тайком неодобрительно покосился на неё.

– Что спеть? – Меланхолично отозвался венценосный менестрель.

– А много чего уже знаешь? – Динар тоже что-то писал в блокноте, но целеустремлённо и гораздо уверенней.

Светлый шкодливо усмехнулся.

– Уже знаю песню о рыбаке и двух русалках…

Вампир с тёмным эльфом закатились от смеха:

– Нет, эту, наверное, не надо! А что в репертуаре есть из приличного?

Тамин немного замялся, словно решаясь.

– Эту вы, скорее всего, ещё не слышали. – И начал перебирать тонкими пальцами по струнам, начиная тихую, задумчивую мелодию. Она понемногу набрала громкость, расцвела разнообразием нот, и светлый запел, заставив меня вспомнить Кукрыниксы и Би-2, и удариться в ностальгию…

– Кот уходит умирать

Каждый раз вдали от дома.

Не умеет себе врать -

Уходить же по любому.

Потускневшие глаза,

И в груди не слышно сердца -

Не успело все сказать,

И не хочет больше греться…

Поменялся ритм, струны зазвучали в отчаянной и настойчивой мелодии, а голос окреп, повёл её за собой, заплетая слова в припев…

– Покажи мне мир вокруг,

Помоги его понять мне.

Ветер душит, разум глух.

А тоска всё необъятней…

Музыка на миг оборвалась и снова полилась по поляне прежним мотивом.

– Кот уходит умирать

В одиночестве желанном,

Вы не сможете понять -

Это кажется вам странным.

Расскажи мне о судьбе,

Бесполезной и неясной.

Убеди в своей борьбе,

Пока разум не погаснет!

…Кошки не боятся знать

То, что нам неинтересно.

Не умеют себе врать -

Я не феникс, не воскресну.

Докажи, что сам живой.

Убеди, что что-то знаешь.

Слышишь голос – это мой.

Докажи, что понимаешь…

Лучше смерть одним встречать.

Так, возможно, будет легче.

Кот уходит умирать…

Тренькнула и обвисла струна. Как настоящий солист, светлый, как ни в чём не бывало, дотянул последнее слово и только после этого закатил глаза.

– Да мать твою, сколько можно? – И полез в куртку за набором запасных струн, свёрнутых кольцом. Но судя по лёгкой улыбке, наши со стихиарием восхищённые лица были ему наградой.

– Теперь я понимаю, почему ты ушёл в барды. Родился не в той семье! – хмыкнул вампир.

– Не то слово… – тихо пробормотал Тамин.

Сверху на траву упали первые дождевые капли, редкие но крупные, и он поспешил убрать инструмент в чехол, а потом и накрыть курткой.

Ксайф обвела довольным взглядом спутников, мрачно прячущихся под капюшоны с одеялами, и вскинула ладонь вверх, щёлкнув пальцами. Капли все до одной стали уходить в стороны, словно скользя по невидимому куполу, которым накрылась поляна. Я запрокинула голову и даже приоткрыла рот. Это смотрелось так фантастически, что хотелось смотреть часами.

– Сможешь продержать всё время, пока идёт дождь? – спросил Динар. Ведьма фыркнула.

– Да хоть всю ночь, раз плюнуть!

Привыкли они к чуду. А я, наверное, до конца жизни буду удивляться…

***

Диннариэль.

После трудного дня и горячего ужина, все довольно быстро улеглись на свои места и уснули.

– Давно научился играть? – поинтересовался я у светлого. Тот на миг задумался, что-то прикидывая.

– Года три как. Во дворец часто приезжали менестрели. Само собой, лучшие из лучших. Вот я и нахватался впечатлений. – Он помедлил, осторожно дёргая только что натянутую струну. Та отозвалась пьяным котом, и он снова принялся подкручивать колку.

На поляну опустилось спокойствие и умиротворение. Най, которой опять выпала первая смена, сидела спиной к костру, наблюдая за зарослями и медленно расчесывая волосы найденным у меня в сумке гребнем. На костре медленно закипала вода под чай, а я на всякий случай записывал в карманную книжку состав противоядия от луноцвета, которым был отравлен принц, и детально расписывал внешние симптомы. Сначала-то я думал, что это был аконит. И что зелье у меня в сумке имеется. Но ошибся, ибо признаки отравления этими ядами оказались очень схожи, а вот противоядия для них требовались абсолютно разные. Помогли только вбитые в голову знания о травах и алхимических компонентах. А так же о том, насколько их свойства можно изменить простой магической обработкой, для которой, к счастью, вполне хватает врождённой эльфийской магии…

– Я с самого рождения воспитывался в атмосфере презрения ко всем, кто от меня отличается. – Вдруг тихо признался светлый, продолжая возиться со струнами. – Оказывается, очень легко судить того, кого ни разу не видел. Легко слушать чужие слова и безоглядно верить им, особенно если они льстят тебе самому. Но оказалось, что многое было ложью. Подлость, алчность и предательство встречаются повсюду. В том числе, и среди своих. А я только недавно понял, как ребёнок, что нельзя судить большинство по единицам, и даже единиц – по большинству. Люди говорят верно: каждый учится всю свою жизнь…

Теперь в моих глазах он был гораздо больше похож на престолонаследника. Понял мои мысли, и тонко намекнул, что неплохо бы кое-кому научиться смотреть своими собственными глазами. Но так ненавязчиво это сделал, вроде как указав только на свои ошибки, что и обижаться не на что.

Светлоэльфийского владыку я никогда не видел, но был достаточно наслышан. Трудно представить для Настиэрэля наследника менее подходящего, чем этот. Слишком уж он оказался рассудительным, и с холодной головой. Кто знает, будь у владыки его нрав, сложилось бы всё иначе…

Я так задумался над различиями характеров в роду Сайленн, что не заметил, как он пристально смотрит на меня.

– Почему ты покинул свою родину?

– А ты? – тут же отреагировал я, внутренне вздрогнув от вопроса. Неужели меня сдал Сандар? Да нет, скорее озеро за лесом просохнет до дна.

– О своих причинах я уже говорил. Я не чувствовал свою родину таковой. Очень хотел вырваться оттуда и увидеть мир самому, какой он есть. А о твоих тенях, похоже, не знает никто.

Я заметил, что Най стала расчёсываться гораздо медленнее. Эх, а ведь обещал себе быть с ней максимально честным…

– Iss donilaar. Меня около двадцати лет назад изгнал мой род. Оставили только право на имя.

Я встретился взглядом с Най. Отражение костра плавило карие глаза девушки, завораживая переливами. Взгляд был спокойным и всё понимающим. Наверное, было заметно, что мне трудно дались эти слова. И она молча признала, что я могу говорить о себе только то, что готов рассказать. Слегка мне улыбнувшись, она отвернулась и возобновила прежнее занятие.

Светлый, наверное, подумал что-то схожее.

– Прости. Мне следовало промолчать. Тени за спиной у каждого свои.

– Ты в произошедшем точно не виноват. – Хмуро отозвался я. Виноват был только я сам…

– Чай уже можно заваривать? – Спросила Най, закапываясь в сумку. Вела она себя как ни в чём ни бывало. Да, бестий всегда отличало пренебрежение к чужим моральным принципам и ограничениям. К тому же она пришла из другого мира, с другими законами, и понятия не имеет о том, каков на самом деле мой статус.

– Да, если не трудно. – Отозвался я. – Посмотри, там отдельно лежат травяные сборы.

– В таких чёрных мешочках?

– Да.

– Какой брать, этот?

Я присмотрелся к торчащим из её ладони листочкам.

– Нет-нет, это сонная трава. Поищи дальше, только это держи в руке как образец и ни в коем случае не перепутай. Они очень похожи, даже по вкусу с запахом. Позасыпают у нас все часовые…

– А другое что, их взбодрит? Тогда вам двоим не нужно, вы ведь спать собрались.

– Нет, оно только поможет нам всем восстановить силы.

Девушка бросила пучок сухоцветов в котелок и вернулась к торбе. Сегодня ей определённо везло, опять почти сразу нашла то, что нужно.

Невидимый полог, что висел наверху, задерживая капли, рухнул нам на головы вместе с проливным дождём в тот момент, когда она как раз наливала отвар в последнюю кружку. Тамин снова прижал к себе лютню и сгорбился, защищая её от влаги, Най попыталась прикрыть костер своей курткой, держа её сверху, но особо не преуспела. Я просто выругался и кинулся ей помочь, ибо один рукав уже начал тлеть.

– Ой, простите! – Вскочила Ксайф. Глаза её светились двумя огоньками. Стихиарий быстро выпростала руку из одеяла и повторно щёлкнула пальцами. Капли заскользили по прежней траектории.

– Извини-ите, приснилось что-то нехорошее… – Протянула рыжая, съёживаясь под одеялом с такой виноватой мордочкой, что сердиться было очень трудно. Все, кто успел вскочить, немного поворчали и улеглись обратно.

Ненавязчивый шелест дождя звучал так убаюкивающе… Меня окончательно разморило после чая, и я последовал примеру остальных, напоследок напомнив Най, что я дежурю после неё…

***

Прошло уже почти двадцать лет, но события остались в памяти свежими, будто случились вчера. Такими они будут ещё очень долго…

Воровать я выучился быстро, и пришло время расставаться со своими воспитателями, уходя на вольные хлеба. Дар я у себя обнаружил только в двадцать семь лет. Для эльфа – не возраст, но проведя столько лет среди людей, поневоле начинаешь мыслить схожим образом, и время летит как-то особенно быстро…