Текст книги "Пепел крыльев ангела: Проклятое поколение (СИ)"
Автор книги: shizandra
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 35 страниц)
– Думаешь, я неправильно поступил? – Крис обнял его за печи, притягивая к себе. – Я понимаю что в клане может начаться раздрай. Я готовил Йена к тому, чтобы однажды он заменил меня. Так бы и стало. Но… однажды Колин все равно появился бы. Так или иначе. И тогда это стала бы по-настоящему страшная бойня. Сейчас они еще могут притереться друг к другу. Понять. Может даже сдружиться, если не стать настоящими братьями.
– Они альфы. Оба. А это конкуренция априори, – Том расслабился в его руках. – Но он – твой сын. А Йен… – вспомнив разговор со старшим сыном, Хиддлстон стиснул зубы. Не стоит Крису знать его подробностей. – Ни один не будет работать под началом другого, прежде его не сломав. Но и этого не будет. Это не ты и Лиам и даже не Йен и Олле. В них нет общей крови. Йен понимает это слишком хорошо. А Колин… Я разговаривал с ним, но, кажется, сделал ошибку. На эту тему с ним должен беседовать только ты. Не только как отец, но и как старшая альфа семьи.
– Рассказывай, – Крис губами прижался к его виску, чутко вслушиваясь в интонации родного голоса. Горечь? Сожаление? – Подумаем вместе что можно с эти сделать. Нам нельзя допускать ошибок. Ни при каких обстоятельствах. Очень скоро в городе узнают о том, что наследник в клане другой.
– Он сказал, что ни на что не претендует. А я пытался объяснить ему правила. И то, что быть старшей альфой – это ответственность. И чтобы теперь не случилось, он УЖЕ наследник и это теперь не изменить. На самом деле он хороший, твой сын. Просто… слишком юн, – Том прикрыл ресницы. – Я боюсь за Йена…
– Кола воспитывал Эйдан, – вздохнул Крис. – Омега, которому не нужна была альфа. Он и Колина таким воспитал. Свободным. Не думаю что безответственным. Просто он никогда не был в клане… Йен сильный. Очень сильный. Он выдержит все. Должен. Потому что он альфа. Потому что он наш сын. Потому что он один из СЕМЬИ.
Том сжался:
– Он не чувствует себя больше в семье. Он больше не знает, где его место. Потому что он-то как раз слишком хорошо знает правила. Поговори с ним. Пожалуйста. Мои слова для него ничего не значат. Пусть я и его отец, но я всего лишь омега…
– Ш-ш-ш… – Крис сильнее обнял мужа, буквально оборачивая его собой, зарылся лицом в его волосы. – Поговорю. Его место здесь, в этом доме, в этом клане. Он – один из нас. Пусть я не мог дать ему свою фамилию, он – и мой сын тоже.
– Спасибо, – Том зарылся лицом в его шею, прижался губами к коже, закрывая глаза. Тепло, хорошо и уютно. Но сердце все равно не могло найти покой. – Это будет сложно для всех нас, но мы и не с таким справлялись. Просто сейчас нельзя ошибаться. Мы… Я и так наделал этих ошибок слишком много.
– Оба мы хороши, любовь моя… прекрати эту рефлексию. Я виноват не меньше твоего. Ничуть не меньше. Так что… иди в душ и ложись спать. Думаю, с парнями сегодня говорить уже бесполезно.
– Ты прав. С этим надо «переспать». Завтра все будет уже другим, – Том выдохнул и выбрался из рук Криса. На мгновение прижался к губам и вышел, оставив на кресле свою рубашку.
– Не дразни меня, – фыркнул Крис. Переспать… Он – альфа, освоившая контроль на высочайшем уровне. И все равно, спустя столько лет его все равно ведет от запаха Тома. От его прикосновений. Его голоса, его губ, его тепла… И этого не изменила даже безумная химия альф и омег.
========== Часть 2.1 ==========
– Йен… – Крис отложил утреннюю газету в сторону и бросил взгляд на часы. Времени хватит. И на то, чтобы поговорить и на то, чтобы вовремя выехать. Кофе, тосты и новости. А завтрак в одиннадцать в офисе. – Нам нужно поговорить.
Слова прозвучали излишне сухо. И как-то официозно. Но вариантов начала беседы немного. Так что выбирать не из чего.
Плечи Йена, стоявшего спиной у барной стойки, словно закаменели. Замершая, было, рука дотянулась до чашки кофе, пальцы обхватили тонкий фарфор.
– Хорошо. – Когда он повернулся, на тонком лице не было никаких эмоций. Лишь вежливое внимание.
Крис откинулся на спинку стула, глядя на младшего альфу из-под полуопущенных ресниц.
– Ты знаешь, что я готовил тебя как будущую альфу клана. И как своего наследника. Я бы не хотел ничего менять, но обстоятельства изменились сами и ты осведомлен об этом ничуть не хуже меня.
Широкоплечий, высокий, светловолосый. Красивый. Альфа. И при этом – проницателен. И обладает холодным трезвым умом, чутьем и способностями к анализу. Идеальный глава клана. Но…
Речь ведь даже не об этом. Он слишком редко проявлял эмоции по отношению к старшему из сыновей. Да, Йен – Гаррэтт. Но это совершенно не мешало Крису считать его своим.
– Я… понимаю, что это будет сложно. Очень сложно. Притереться. Дружба между двумя альфами на одной спорной территории почти невозможна. Я хочу попросить тебя помочь Колу. Он уже здесь. Он уже в клане. И как бы ему ни хотелось избежать этого… он все равно будет главой. Но без тебя ему не справиться. И не выжить.
Йен отвел взгляд, но на лице не дрогнул ни один мускул. Не кажется ни удивленным, ни недовольным. Закрыт. Знал? Предугадывал, что так и будет?
– У него есть ты. Кто лучше тебя научит всему, что нужно? Ты его отец, ты старшая альфа в клане. И слушать он будет только того, кого признает как минимум равным себе. А у меня, прости, нет желания добиваться его уважения. И подставляться под его насмешки – тоже. Это приведет к… непредсказуемым последствиям.
Крис вздохнул и, выбравшись из-за стола, подошел к младшему. Кончиками пальцев приподняв его лицо за подбородок, он долго смотрел в теплые карие глаза.
– Вы равны. Для меня равны. Он мой сын, о котором я не знал. Ты мой сын. МОЙ СЫН, Йен. И мне чертовски жаль, что я не имел права дать тебе свою фамилию. Я уважаю Дэвида, несмотря на то, что сначала готов был уничтожить его за то, что он отнимал у меня любимого человека. Уважение пришло много позже, как и сознание, что нам нужно быть вместе. Потому что мы слишком через многое прошли, чтобы все разрушить. Ты НАШ сын. И я люблю тебя, хоть и не говорю об этом. Но мы не вечны. Ни я, ни Дэвид, ни Том. А вам жить в этом городе дальше. Все, что я сделал, я сделал ради того, чтобы моей семье не было страшно жить в Хэлле. И я не хочу чтобы все это погибло только потому что двое моих сыновей, очень разных сыновей, померились своей «крутостью» и решили, что они друг другу не нужны…
В глазах Йена что-то промелькнуло:
– А разве нужны? Он назвал меня снобом, даже не зная, какой я. Когда он ехал сюда, ему был не нужен даже ты. Он твой сын, а, значит, часть тебя и все, что нужно – просто показать ему, что и зачем делаешь ты. Я… знаю свое место. И я не собираюсь ни оспаривать твое решение, ни препятствовать ему. Но я не дам ему себя сломать. А по-другому он не примет помощь. Тем более – от меня. Ты был рядом столько, сколько я себя помню. Так или иначе был. Я знаю тебя, я видел, что ты готов отдать за каждого из нас. Я уважаю тебя не только за то, что ты – старшая альфа клана и Крис Хэмсворт. А он… – красивые губы Йена скривились. – За что мне уважать его? Ты знаешь, что такое быть альфой. Ты знаешь, перед кем альфа может склонить голову. Только перед тем, кого считает сильнее себя или равным.
– Он тоже узнает, – теплые ладони Криса заключили лицо в объятия. – И ты узнаешь. И мне остается только надеяться, что обстоятельства, при которых ВЫ узнаете, не будут слишком страшными. Такими, при которых узнал я. Я склонял голову только раз. И человек, который удостоился этого – мой друг. И враг. Твой отец. Дэвид. Я положил часть его охраны, когда явился с претензиями. Он в ответ чуть не пристрелил меня, – на долгую минуту Крис замолчал, а потом вдруг улыбнулся. – Отец Колина – омега еще более странная чем Том или даже Олле. Сам по себе во всем. Он единственный, кому удалось застать меня врасплох. Боюсь что Колин характером весь в него. И я этому ничуть не удивлен. Я… не прошу тебя соваться к нему с предложениями. Я прошу тебя не отталкивать его, когда он придет к тебе.
Йен выдохнул, опуская ресницы.
– Об этом мог и не беспокоиться. Кем бы он меня не считал, меня воспитывал не только отец и ты, но и папа. А ты сам знаешь, что это значит. – Йен кинул взгляд за его плечо, и лицо словно осветилось изнутри.
– Беседуете? – Олле стоял на пороге в обнимку с подушкой, которую прижимал к себе, как в детстве – плюшевого медвежонка. Взъерошенный, сонный и босой, в одном белье и майке, он, кажется, спал на ходу. Прошлепав по полу, он душераздирающе зевнул, плюхнулся на табуретку, недовольно буркнув что-то, сдвинул в сторону сахарницу и, устроив подушку на углу стола, уткнулся
в нее носом и сладко засопел.
Крис обнял старшего за плечи и тихонько рассмеялся.
– Совенок… Опять полночи футбол смотрел и спать тебе мешал? Ты взрослый совсем, а это чудовище когда вырастет?
– Не надо, – Йен с нежностью смотрел на взъерошенную макушку брата. – Он и так иногда кажется мне слишком взрослым. А если это «чудовище» еще и вырастет, мало никому не покажется.
– Я боюсь того, что ему в пару достанется какая-нибудь… – Крис одернул себя и продолжил уже более ровным тоном. Слишком много ярости внутри. – Что его альфа будет не слишком хорошей парой для него. Он слишком отличается от всех омег. С Томом мы вместе только потому что любим. Никакая альфа не выдержала бы характерец твоего папы. А вот Олле…
– Мой отец? – улыбка Йена была почти невинной. – О характере папы я и так знаю, но они с отцом, на удивление, хорошо ладят. Хотя мой отец тоже на обычную альфу не слишком-то похож. – На лицо Йена легла тень. – И какая альфа нужна Олле? Ты же знаешь, что на самом деле ни омегам, ни альфам особого выбора никто не дает.
– На примере нашего клана могу сказать что выбор и личное мнение – наше все. Но не всегда. Есть вещи, которые изменить нельзя… – старший Хэмсворт вздохнул. – Пей свой кофе, нам пора. Как думаешь, если я перенесу его обратно в постель, он проспит начало пар?
– Это же Олле, – Йен усмехнулся и поморщился: кофе остыл. – Он успевает все и всегда. В том числе и вовремя проснуться. Не трогай его, путь еще немного поспит. – Он поставил чашку на стойку и кивнул Крису. – Спускайся, я схожу за бумагами. – Взял из вазы румяное яблоко и, по ходу пригладив прядки Олле, вышел из столовой.
Крис подошел к младшему и, нежно тронув губами лохматый затылок, тихонько вышел из столовой. На пороге обернулся, обласкав сына взглядом.
– Хорошего дня, малыш…
****
Пить хотелось дико. Спать – уже нет. Выспался. Проспал полдня и всю ночь. Хватит уже. Надо вставать и чем-нибудь себя занять.
Колин сполз с постели и повел плечами. Спать на ТАКОЙ огромной кровати было странно. Навороченная, наверное, ортопедическая, как и подушки, как и легкое тонкое одеяло, дорогущее постельное белье…
Кое-как втряхнувшись в свои чистые джинсы, он вышел из апартаментов, пытаясь угадать где в этом безумии комнат находится кухня. Даже снобы и власть имущие должны где-то пить утренний кофе, а, значит, где-то должна стоять кофемашина. И вода там точно будет…
– Доброго утра, – он с хрустом потянулся, глядя на вынырнувшего откуда-то со стороны Йена и с силой потер лицо ладонями. – Не подскажешь, где в этом лабиринте кухня?
– Доброе, – тот от неожиданности опешил, но справился с собой быстро. Окинул быстрым нечитаемым взглядом Колина и опустил глаза в свои бумаги. – Кухня этажом ниже. Если нужна столовая, то тебе нужно вернуться, – спокойным, даже равнодушным голосом ответил он. – Дверь напротив маленького холла с китайской розой. Только не разбуди Олле.
Колин аж проснулся.
– Этажом ниже?! А сколько в этой вавилонской башне жилых этажей?
– Жилых – один. А там кухня, подсобные помещения и охрана, – Йен вскинул на него глаза. Прозрачные, мягкого шоколадного оттенка. Слишком спокойные. – Завтрак в столовой накрыт. Кофе там тоже есть.
– Супер, – кивнул Тернер – Маленький холл с китайской розой это где? Простите, но компаса у меня нет. Карты тоже.
– Вернитесь. Вы прошли мимо него. Хорошего дня, – Йен закрыл папку с бумагами и, обойдя Колина так, чтобы не задеть ненароком, направился к лифту.
– О как… – пробормотал себе под нос Колин. – Сначала чуть не до мордобоя, теперь официоз. Ладно, хрен с тобой… братишка…
– Я не брат тебе, – все тот же спокойный голос. – К счастью. – И за спиной Йена сомкнулись створки лифта.
– Сноб! – негромко бросил Колин и, развернувшись, побрел искать малый холл с китайской розой и столовую. Вообще, это оказалось не так уж и сложно, особо учитывая, что шел он на запах свежей выпечки и прекрасного кофе.
Столовая впечатляла. Но еще больше впечатляла аллегорическая картина «Сон» в сольном исполнении омеги-Хэмсворта. Олле спал. На подушке, устроенной на краешке обеденного стола. Острые лопатки проступали сквозь майку, светлые волосы были взъерошены, да и вообще Олле до невозможности напоминал эльфа. Спящего. И пах одуряюще-нежно, сонно и тепло. Хорошо пах. Хотелось устроиться рядом, обнять и сопеть ему в шею.
Тихонько, чтобы не разбудить спящее чудо, Колин обошел стол и присел напротив, умостив голову на составленные один на другой кулаки.
Нет, на это сокровище можно любоваться часами. Вот настоящий клад клана Хэмсортов. Омега-Хэмсворт. До одури красивый парень. До дрожи в пальцах и до щекотки вдоль позвоночника.
А Олле словно почувствовал взгляд. Задрожали ресницы, приоткрылись губы, выдыхая. Олле потерся щекой о подушку и открыл глаза. Выпрямился и с легким стоном удовольствия потянулся. Тряхнул волосами и замер, глядя на Колина. Пару долгих мгновений смотрел на него сквозь ресницы, а потом стянул подушку со стола, обнимая ее, словно игрушку.
– Привет?
– Привеееееет… – протянул Колин. Почти распластавшись на столе, он кончиками пальцев коснулся следа от подушки на щеке брата. Брата… непривычно, странно. Он ведь и не думал, что у него может быть брат. – Соня…
Олле рассеянно потер след ладонью и зевнул, прикрыв рот ладошкой.
– Футбол вчера был. И я сегодня ко второй паре. Так что имею право, – он взъерошил и без того торчащие во все стороны волосы, а потом отложил подушку в сторону. – Кофе. Точно. Я сильно помятый?
– Есть немного, – улыбнулся Колин и поднялся на ноги. Хотелось выпендриться. Даже не так, хотелось выебнуться. Но лучше не надо. А кофе – отличная мысль. Просто прекрасная. Себе – с сахаром и сливками. – Тебе с чем? – Он обнаружил и кофейник с каким-то там хитрым подогревом и молочник, и коричневый сахар, а еще какие-то сиропы, чему несказанно обрадовался. Сахара должно быть много и всякого.
– Все равно. Чтобы проснуться, – Олле поймал свое отражение в хромированной дверце «дежурного холодильника», фыркнул и ладонями попытался уложить торчащие вихры. Поморщился, оставшись недовольным результатом, и сунул любопытный нос в стоявшие на столе под крышками тарелки. – О, вафли есть. Здорово! Альфред нечасто их делает. Похоже, у него сегодня хорошее настроение. Омлет будешь? Тут и яичница есть.
Крепкий черный с сахаром. И проснуться и включить мозги. Так обычно делал отец. Вот и он привык. Колин поставил перед Олле чашку и, обойдя стол по кругу, принялся пальцами пригребать его волосы, разбирая по прядкам.
– Да наверное. Я думаю сегодня поездить по городу. Что здесь посмотреть можно?
– Спасибо, – Олле замер под этими касаниями. Хотелось зажмуриться от удовольствия и одновременно отшатнуться. Он знает этого парня меньше суток, даже не знает, можно ли ему доверять, но хочется урчать и тереться о широкие ладони, как кот, выпрашивающий ласку. Стиснув чашку, Олле сделал большой глоток и зашипел, обжегшись. Вот же… Но сам виноват. Зато проснулся. Почти. – Смотря, что тебя интересует.
– Я только приехал в город. Я понятия не имею чем буду заниматься. И мне надо чем-то себя занять в первый день. Просто поездить по городу. Но бесцельные шатания – это тупо, и потому надо изучить город хоть немного, – Колин отстранился, легонько подул ему в затылок и вернулся к облюбованному месту за столом. – Ты – студент, сейчас свалишь на пары. А я не могу весь день тусить в четырех стенах.
– Я бы на твоем месте воспользовался случаем и облазил эти «четыре стены», чтобы знать, что и где находится. Да и на нижних этажах бы побывал, – на этот раз из-за стола встал Олле. Ничуть не стесняясь своего не самого одетого вида, ловко достал тарелки и столовые приборы, графин с холодным соком и расставил все это на столе. Сунул пару кусочков хлеба в тостер. – Ты можешь посмотреть, чем занимается мой отец. Оба моих отца. Думаю, тебе даже разрешат сунуть нос в святая святых Тома Хиддлстона – его аналитический отдел, – Олле отполовинил оставшийся кусок омлета и, выложив на тарелку горячий хлеб, сел на место. – Ешь.
– О`кей, эти двадцать четыре стены, – хмыкнул Тернер и, угукнув, принялся за завтрак. – Просыпаюсь утром, иду на кухню, тут тенью отца Гамлета плывет твой брат и говорит что кухня этажом ниже. Я аж проснулся. Думаю, хм-м-м… что-то я упустил в этой жизни, а этот прекрасный в своей мажести сноб добивает: там, говорит, подсобка и пост охраны. И кухня. А жилая часть тут, так что завтрак в столовой…
– А он должен воспылать к тебе любовью? – Олле, откинувшись на стуле, впился жемчужными зубками в бутерброд. – Твой отец – омега Криса Хэмсворта, даже если его здесь нет. И по своему статусу он выше нашего с Йеном отца, который в глазах жителей города «всего лишь муж». И Йен… Думаешь, легко жить в клане, находиться в котором не имеешь никакого права? Да, мой отец учил его, но уважения семьи он добивался сам. Твое появление снимает с него ответственность, но теперь его статус еще более шаткий, чем был раньше. И нет, твой уход уже ничего не изменит. Скажи, за что он должен тебя любить.
Есть резко расхотелось. Колин отодвинул прочь тарелку. Ароматы уже не пробуждали в нем ни аппетита, ни игриво-позитивного настроения.
– Ладно… я допустил огромную ошибку. Самую большую ошибку в своей жизни. Мне было плевать на статусы и положение. Всегда. Единственное за что я дрался – я сам. И все. И больше никаких проблем. Я виноват в том, что не отвечаю представлениям об идеальной альфе? Ну упс! Я не планировал становиться принцем. Я ничего не знаю о вашей жизни. Все, что мне нужно было – немного контроля со стороны альфы-отца. Я не собирался лезть в ваши иерархические мудотени, Олле. И я не виноват в том, что стал между Его непонятным высочеством и троном.
– А ты думаешь, он ему нужен – этот трон? – Олле сузил глаза. – Йен, как и его отец – альфа без клана. Одиночки. Наш с тобой отец готовил Йена, как своего преемника только потому, что других вариантов не было. О твоем существовании он не знал, а я всего лишь омега. Ты знаешь, что значит чувствовать себя чужим. Знаешь, что значит слышать шепотки за спиной, но всегда держать голову прямо? Думаю, знаешь. Да, это сложнее, чем все, что ты знал и делал раньше. Но так уж вышло. И ты либо принимаешь правила игры, либо нет. Но это не значит твоего автоматического из нее выхода. Даже сбежав на другой континент, ты останешься наследником Криса Хэмсворта. Только струсившим наследником.
Колин глухо зарычал. Ложечка, которую он вертел в пальцах медленно, но неуклонно согнулась в кривое блестящее кольцо.
– Посмотри на меня! – он рывком поднялся на ноги и легко, почти невесомо вспрыгнул… на стол. Жалобно звякнула посуда. – Какой из меня наследник? Мой школьный аттестат – обнять и плакать. Только физика с химией на «отлично». Из меня такой же бизнесмен как из борца сумо балерин!
Олле шарахнулся от неожиданности, а потом вдруг рассмеялся серебристым смехом.
– Самый что ни на есть наследник. Истинная альфа. Или ты думаешь, что быть главой клана означает быть бизнесменом? Бизнес приносит доход семье и только. Да и то этим в основном Йен, папа, да Макс занимаются. А отец совсем другие вопросы решает. Даже супер-альфа не потянет на себе весь клан, для этого и существуют помощники, – взгляд Олле скользнул по напряженному телу, задержался на пирсинге в соске, и бровь сама собой взлетела вверх, но комментировать младший Хэмсворт ничего не стал. – Спускайся, рано с тебя еще скульптуры ваять.
Колин обреченно вздохнул, развернулся и спрыгнул на пол.
– На восемнадцать проколол. На шестнадцатилетие набил татуировку. Отец меня чуть не угробил. А мне было в кайф.
– Заметь, я тебя даже не спрашивал. – Олле ухмыльнулся, а потом вдруг встал. Обошел стол и, встав почти вплотную к Колину, подался вперед, едва не касаясь лицом его плеча. – У тебя все время разный запах. Он зависит от твоих эмоций?
– У тебя на лице написано было, – буркнул Колин. – Чем я пахну сейчас? Если исключить тот факт, что утром я не успел пока принять душ.
– Озоном. Как пахнет воздух после грозы. А еще лесом. Чуть-чуть.
– Намек на то, что беситься мне не стоит? – фыркнул Тернер. – Прости. Не сдержался. У меня правда хреново с самоконтролем.
– Ты альфа, – Олле пожал плечами и отошел к барной стойке. – Твои вспышки вполне объяснимы. Да и я привык почти. Не все люди вокруг меня обладают железной волей подобно нашему с тобой отцу. – Ты сладкоежка?
– Да хоть лямбда, – простонал Колин. – Я не должен себя так вести и приставать к тебе я тоже не должен. И нарываться на неприятности с Йеном… – он снова отчаянно вздохнул, а потом кивнул. С запозданием понял, что кивок его Олле увидит вряд ли и добавил. – Сахар и крепкий кофе быстро меня будят.
– Значит, нет? – Олле кинул на него лукавый взгляд из-за плеча. – И я могу съесть шоколадку в одиночестве?
– М-м-м… нет! – рядом он оказался быстро. Очень быстро. Почти стремительно. Заглянул через плечо, пытаясь оценить масштабы шоколадки и удобно устроил подбородок на худощавом плече.
– Ага, значит, все-таки сладкоежка, – удовлетворенно выдохнул Олле, содрогнувшись от поползшего вдоль позвоночника странного ощущения, от которого вдруг волоски на руках стали дыбом: жар тела Колина – это слишком для его прохладной кожи спины. – Тогда держи. – Олле отломил несколько долек и протянул Колину, обернувшись к нему.
– Понюхать? – Колин подозрительно поглядел на сиротливые кусочки на его ладони. – А там еще одной нет? Это ж даже не распробовать, так, понюхать и решить что это – шоколадка. Наверное, вкуснаяяя… – протянул он, пережевывая плиточки. – Не, не распробовал.
Олле расхохотался и, отломив от плитки пару долек, остальное отдал Колину.
– Ешь.
– Совесть? Не, не слышал, – но в пику собственным словам Колин разломил плитку пополам и половину отдает Олле. – Ты хорошо смеешься. Мне хочется смеяться вместе с тобой.
– А кто мешает? – Олле фыркнул, но свою половину забрал. Откусил кусочек, размазав шоколад по губам.
Колин лизнул кончик пальца и, аккуратно стерев шоколадную полосочку с его губ, сунул палец себе в рот.
На мгновение глаза Олле стали огромными, а потом в них заискрился смех.
– Тебе своей доли мало? Решил таки и мою забрать?
– Будешь так шоколадом разбрасываться – заберу! – смешно сморщил нос Колин. – И вообще, ты не опоздаешь?
– Не-а, – Олле помотал головой. – Мне хватит время на душ, на «собраться» и даже проводить тебя к начальнику охраны, чтобы тебе карту выдали и прописали во всех системах Башен. Если ты, конечно, соберешься за пятнадцать минут.
– Я могу и за три, но тогда в комнате останется погром, – Тернер тщательно облизал пальцы от подтаявших шоколадных крошек и, залпом допив свой кофе, направился к выходу. – Ты только меня не забудь, когда вылетать будешь!
– Да разве ж я посмею? – Олле взял подушку и пошел за ним следом. Правда, из комнат своих он вышел не через пятнадцать минут, а через десять. После душа, с художественным бардаком на голове и в темно-синем костюме, похожем на студенческую форму. Шикарного качества ткань пиджака мягко облегала тело, и даже брюки сидели, как влитые. Закинув рюкзачок на плечо, Олле коротко стукнул в дверь комнат Колина.
– У тебя еще минута, милый. А потом я свалю без тебя.
– Милый? – открывший дверь Колин был одет. И еще держал в руке шлем. Все те же вытертые подранные джинсы, но на сей раз в обтягивающей водолазке и курточке поверх. Ухоженный красавец-кот и слегка потрепанный жизнью дворовой пес. Именно так рядом они и смотрелись. – Хм… не простудишься?
– Я привычный, – Олле только отмахнулся. – К тому же на машине. А ты куда в шлеме собрался? По этажам кататься?
– Нет, – парень тряхнул головой. – Мне в любом случае надо… выбраться. До ближайшего торгового центра. Должен же я тоже становиться снобом!
– Торговый центр на первых трех этажах Правой Башни, – Олле вдруг шагнул вперед, вытянул из пальцев Колина шлем и, оставив его на столике, повел парня за собой, не забыв закрыть дверь. – Но лучше вообще дождись меня. У меня сегодня занятий немного, вернусь скоро. И помогу тебе стать снобом. Все равно Йен сегодня до глубокого вечера тусить будет.
– Эмм… да мне всего-то пару джинсов надо и три пары футболок… и кенгурушку новую… – на большее как-то не приходилось надеяться. Денег не много, хоть и стесняться в средствах не надо. Просто… просить денег здесь он не собирался. Совсем.
– Слушай, ну не будь ты занудой. Или ты думаешь, что отец с бриллиантовым зажимом для галстука ходит потому, что драгоценности любит? Просто положение обязывает. Как меня, Йена, а теперь и тебя. Никто тебя не заставит костюм-тройку надевать, но пара твоих джинсов должна быть лучшей. А их в первом попавшимся магазине не купишь. И даже не вздумай обижаться, я и сам иногда не всегда знаю, что где и как. А ты вообще здесь считай первые сутки. – Олле дотащил его до двери на лестницу и повел дальше вниз по ступенькам.
– Ты разбиваешь мои мечты и уничтожаешь позывы к самостоятельности, – брыкаться было бесполезно. Собственно, Олле пер как танк. И в этом до чертиков напоминал отца. Вот только отец никогда так быстро не сдавался. А Олле остановился на секунду, повернулся и, выдохнув простое: «хорошо, как хочешь», снова повел его вниз. Открыл дверь, кивнул дюжему охраннику, приветствуя, и тот ответил еле заметной улыбкой.
– Почти пришли, – Олле подергал дверь одного из кабинетов, покачал головой, отступил и тут же оказался в сильных объятиях.
– Олле, радость моя! – мужчина, которому Олле уступал в росте всего несколько сантиметров, сжал его плечи и, приподняв над полом, звонко поцеловал в губы. – Все такой же сладкий.
– Поставь меня обратно, – запротестовал тут же Олле, но вырваться даже не попытался. Впрочем, на пол его вернули. – Я тоже по тебе безумно соскучился, Ю, но я по делу. – Олле еле сдерживал смех, глядя на улыбающееся лицо Юджина и морщинки-лучики, расходящиеся от его глаз. – Колину нужна карта, его нужно прописать, а мне – уже бежать. Сделаешь?
– Конечно, – светлая улыбка исчезла с лица Юджина, сменившись на вежливо-отстраненную, когда он повернулся к Колину. – Доброе утро.
– Ну тогда я пошел. Пока мальчики, – Олле помахал рукой, исчезая в кабинке лифта.
Колин изумленно сморгнул, наблюдая перемену в незнакомце.
– Угу… пока, – только и сумел выдохнуть он, чувствуя, как ворочается внутри что-то незнакомое и темное. – Я уже успел стать новостью дня?
– Разумеется, мистер… – глаза цвета болотной тины сузились… – Тернер. Я начальник охраны безопасности Башен. Знать подобные вещи – моя обязанность, – мужчина картой-ключом открыл дверь кабинета и посторонился, пропуская Колина. – Проходите, – вошел сам и, обойдя стол с компьютером на нем, сел в кресло. – Садитесь, Колин. Я внесу ваши данные в картотеку Башен, чтобы не было проблем с охраной. Но сначала я должен задать вам вопрос – как долго вы собираетесь здесь быть? Допуск нужен временный или стандартный?
Колин опустился в предложенное кресло и замер. Рано или поздно на этот вопрос придется дать ответ. И прежде всего – самому себе. Это круто – выебываться, распинаться на тему собственной свободы и думать, что свалишь куда угодно. На самом деле все не так просто. На самом деле все совсем не так. Иначе. И у него все-таки… есть обязательства?
Тернер закусил губу и поднял взгляд на Юджина. Ждет, волкодав. Ждет решения. А потом этот его ответ будет передан вместе с какой-нибудь аналитикой…
Альфа должен оставаться альфой.
А он как альфа для начала этой самой альфой должен стать.
Нет смысла мысленно беситься и пытаться ненавидеть Криса. И Тома. Отец Тома действительно уважал. Это было видно по тому, как он о Томе отзывался.
Его приняли, от него не отвернулись. И да… кажется, Крис это серьезно сказал. Вполне серьезно, как и Том. От него действительно ожидают, что он станет вести себя как НАСЛЕДНИК, которым он для Криса и является.
Наследник… а он и сотой доли того, что должен знать и уметь наследник – не знает. Не понимает. Не чувствует с какой стороны подляны ожидать. Это сложно. Много сложнее чем раз в два-три месяца бить морды в новой школе, утверждая свое право называться альфой.
– Стандартный, – когда он в следующий раз поднял глаза на собеседника – взгляд был спокоен и уверен.
Юджин кивнул и потянулся к компьютеру.
– Положите сюда руки ладонью вниз. – И сканер мерно загудел, снимая отпечаток. – Хорошо, а теперь сюда, пожалуйста, подбородок и не моргайте. – Еще один сканер, но на сей раз бесшумный и на экране компьютера появилось изображение сетчатки глаза. Еще пару долгих и тягостных минут тонкие пальцы Юджина порхали над клавиатурой, а потом он протянул Колину карту-ключ. – Пожалуйста. Это универсальный ключ. Имеет доступ ко всем дверям в Башне за исключением личных апартаментов мистера Хэмсворта и мистера Хиддлстона. Всего хорошего, мистер Тернер. Обращайтесь, если понадобится помощь или возникнут проблемы. Любые проблемы, – Юджин очаровательно улыбнулся, и Колин так и не понял, как оказался стоящим перед его дверью, но уже со стороны коридора. Его выперли. Его банально выставили вон. Дали ключ и свободен.
Злости не было. В сущности, где-то внутри плескалось странное чувство: помесь раздражения, разочарования и почти детской обиды. Я – такой офигенный, а меня тут просто чуть не за шкирку вышвыривают, как котенка.
Тихо, Колин… тихо… психовать – бесполезно. Ты никто и звать тебя никак. И морду некому набить просто потому, что… это не школа и доказывать то, что ты – альфа – не надо. Здесь и так в курсе. Слишком в курсе. И спрос совсем другой.
Приблудный наследник. Который ни черта не знает и не умеет. Которому надо начинать с нуля и доказать, что он на что-то способен. Что не дурак. Вот только зачем?
Вздохнув, он вернулся к лестнице и спустя пару минут уже бодро шагал через холл на улицу. Шлем он не взял, значит прогуливаться придется своим ходом. Общественный транспорт никто не отменял, телефон и наушники – в кармане джинсов. Можно подумать. Просто подумать и что-нибудь для себя решить.
