сообщить о нарушении
Текущая страница: 83 (всего у книги 103 страниц)
Я рассматриваю двухэтажный дом с чердаком и балконом, прислушиваясь в первую очередь к своему внутреннему ощущению, но мое беспокойное «я» молчит. Может, здесь правда безопасно? Наш автомобиль тормозит чуть дальше от террасы, чтобы позади хватило место для машины Карин. Мария первая покидает салон, будто дает понять, что никто тут же не наброситься на тебя. Коди выходит следующим, после чего я вылезаю на улицу, а Джейн лезет за мной, не отпуская мою руку. Мы обе оглядываемся. Может, все дело в аромате леса, но на данный момент я чувствую себя вполне спокойно. Рид переминается с ноги на ногу, поправив на своей шее шарф, так же поступаю я, разглядывая реку.
— Вроде… Вроде здесь тихо, — Джейн замечает, и мы слышим уханье совы, сразу же улыбнувшись. Шум природы расслабляет.
Карин паркует машину, и парни вместе с ней выбираются из салона, с таким же недоверием оглядевшись по сторонам. Замечаю, что они оба одеты довольно легко для такой погоды. Совершенно о здоровье не заботятся. Карин спешит за Коди и Марией, которая подошла к двери, открывая замок. Кажется, они говорят об отоплении и системе водоснабжения.
Дилан с Тайлером продолжают общаться, стоя в стороне, так как ОʼБрайен в очередной раз сует в рот сигарету. После произошедшего он начал курить намного больше. Меня волнует его здоровье и эмоциональное состояние в целом. Хоть парень не показывает, я все вижу. Похожая ситуация с Рид, вот только для меня она полностью открыта. После того, как Рид проснулась в больнице, она все выложила мне, напрямую, в мельчайших подробностях. Ей необходимо было избавиться от этого груза, освободиться психологически и физически. Мысли о случившемся отягощают ее существование. И мне охота еще крепче обнять девушку, сжать сильнее ее ладонь, но вряд ли я способна на большее. Подруга вскидывает голову, всматриваясь в серо-белое небо, пока я продолжаю смотреть в сторону парней. Мне нравится, как спокойно лицо Дилана во время разговора с Тайлером. Тот даже умудряется пошутить и вызвать легкую усмешку в ответ. Поразительно. Пози не сдается и пожинает плоды. Мне есть чему у него поучиться. Терпению.
ОʼБрайен взглядом скользит по замерзшей земле, подняв его на меня. Втягивает никотин, через ноздри выпуская дым. Смотрит серьезно, прямо в глаза, отчего мне становится не по себе. Жар сводит с ума грудную клетку. Переступаю с ноги на ногу, видимо, тем самым даю понять, что мне неловко, и парень тут же переводит свое внимание на Пози, начиная что-то говорить с дымом во рту. Пускаю белый пар, опустив взгляд вниз.
— Ронн, — Джейн дергает мою ладонь, привлекая внимание, так что поворачиваю голову, видя, как девушка с улыбкой смотрит вверх. Поднимаю лицо, еле вздрогнув, когда на холодную щеку опускается мокрая снежинка. Моргаю, с впечатлением наблюдая за полетом белого «пуха», который медленно опускается с бледного неба, касаясь земли. Улыбка сама просится, так что позволяю ей озарить мое болезненно выглядящее лицо. С каждой секундой снежинок становится больше, крупнее. Им требуется пара секунд, чтобы растаять на моих щеках. Охота поднять руку, ловить пальцами снег, носится, как ребенок. Краем глаза вижу, как парни подходят ближе к нам, но снег не вызывает у них тех же эмоций. Рид прикрывает веки, с удовольствием и настоящим умиротворением наслаждаясь такой мелочью.
Делаю ошибку, глубоко вдыхая холодный воздух, и начинаю кашлять, шарфом прикрывая рот. Рид переводит на меня взгляд:
— Тебе не стоит так долго находиться на морозе, — заставляет меня развернуться, и тащит за собой в дом, правда, первыми внутрь особняка с недоверием входят парни. Стоило мне переступить порог коридора, как чувство дежавю охватило разум. Я здесь когда-то была? Эти стены с красивыми дубовыми панелями кажутся знакомыми. Темный паркет. Картины в узорчатых рамах. Даже аромат дерева. Интерьер выполнен в темных тонах, но помещения все равно кажутся светлыми. Бледный свет из окон отражается в стеклянных дверях с мозаикой, и разноцветные лучи расходятся в стороны. Джейн с таким же удивлением изучает зал, понимая, что никакого напряжения это место не вызывает. Тайлер вполне спокоен, а вот Дилан никак не прекратит травить себя сигаретой. Он оглядывается, когда слышит голоса с… Кухни? Откуда я знаю, что она именно там? Эта узорчатая дверь слева. Мы заходим в такую же темноватую кухню, где узоры, вырезанные на ящиках, кажутся самодельными. Мария держит прямо спину, объясняя Коди, как обращаться со щитком, а Карин ставит чайник, взглянув на нас:
— Чего такие напряженные? Лица попроще, — обращается к нам, но говорит, смотря именно на Дилана. Да, он пока единственный, кто не смог оценить спокойствие, царящее в стенах дома. — Садитесь, — Карин открывает верхний ящик, доставая кружки.
Стол здесь был длинный, кажется, Мария часто принимает гостей, и сидят они все здесь. Мы занимаем стулья с одной стороны стола, садимся спиной к огромному окну. Джейн продолжает оглядываться, наблюдая за парящим снегом. Дилан занимает место сбоку от меня, и Тайлер садится рядом. Я заметила, что Пози сейчас больше внимания уделяет именно ОʼБрайену. Такое чувство, что он сторонится Джейн. Временно оставляет ее в покое? Почему?
Карин разливает всем чай. Кружек, как и прочей посуды здесь много. Коди и Карин садятся напротив нас, а вот Мария продолжает стоять, видимо, готовится что-то сказать, но ждет, дав нам сначала согреться и сделать пару глотков чая. Я разглядывая свою белую кружку с рисунком лисицы. На ручке неаккуратно нарисована буква «Э».
— Прежде чем я уеду, оставив вас здесь, мне хотелось бы кое-что вам рассказать, — Мария начинает строгим голосом, хотя внешне не проявляет никаких эмоций. — Об этих «существах» и о доме в целом.
Все уставились на женщину с особым вниманием, но я продолжала рассматривать свою кружку, хмуря брови, ведь с непониманием чувствовала, как ностальгия неприятно сжимала мое сердце. Начинаю разглядывать кружки остальных. У каждой свой рисунок, своего зверя и своя буква.
— Вы, наверное, еще не поняли, с чем толком имеете дело, поэтому моя информация должна вам помочь, — женщина держит в руках чашку, но не пьет из нее, не прерывая свою речь. — Начнем с того, что Они — это люди.
— Люди? Они, черт возьми, в темноте растворяются, — начинает Карин, но Коди просит ее помолчать и дослушать Марию, которая кивает:
— До определенного момента Они являются людьми. Коди ведь рассказывал вам о ведьме по имени Психея? Она реально жила в середине восемнадцатого века, была очень умной женщиной. Ей, к слову, не повезло: родилась она в бедной семье, так что с пеленок обязана была работать. Уже тогда ей не давало покоя то, что богатые люди жили иначе, не зная, что значит буквально «разодрать руки в кровь от постоянной работы». Изначально помыслы Психеи, которую на тот момент звали, конечно, иначе, были вполне безобидны: ей хотелось вытащить свою семью из бедности, освободить от рабства. Она вела дневник, и по мере ее взросления видно, как она менялась. Как ее идеи преобразовывались, как быстро росла ее ненависть к людям, что забирали с рабов весь урожай, оставляя их голодать. В шестнадцать лет Психея впервые применила свои способности, о которых раньше лишь догадывалась, но скрывала по просьбе родителей. Она силой мысли заставила хозяина их земель разодрать себе ногтями грудную клетку во время того, как он принуждал ее к половому акту. Поняв, на что она способна, Психея не стала ждать. Благодаря хитрости и силе ей не составило труда выбраться из оков рабства и войти в общество элиты. Она заставляла богатых чиновников жениться на ней, после чего применяла одно из своих заклинаний, от которого люди в одно мгновение превращались в дряхлых стариков и умирали от остановки сердца. И, чем чаще стали происходить подобные случае, тем сильнее это тревожило общественность. Люди видели, что все, кто вертелся вокруг юной Психеи, погибали, и ее стали звать «Черной вдовой». Уже в то время Психея начала задумываться о вечной жизни, ведь знала, что рано или поздно люди попытаются убить ее. Таково оно — общество. Если что-то для него неестественно, то от этого нужно избавиться. В восемнадцать лет Психея убила всю свою семью, сожгла их дом, обрушив на них дождь из черного масла. Ее родители не хотели впускать, ибо боялись, что девушка может причинить вред детям. В двадцать Психея уже имела несколько рабочих заклинаний, которые действовали моментально, без приготовления снадобья. И люди все больше начинали ее побаиваться. Но были и те из знати, кто проникся способностями девушки. Это были представители десяти семей: Глодрик, Бернс, Фанорс, Тинорс, Патрик, Питерсон, Жан Оль, Робертс, Добрев и, моя семья, Хармер. Они, в особенности женщины, поддерживали идеи Психеи, им так же хотелось раздобыть секрет вечной жизни, вечной красоты. Своеобразная алчность. И в тридцать один год Психея нашла способ. Столько людей, целых деревень погибло, пока она искала секрет вечной жизни. Потребовались дети тех самых десяти семей. По одному с каждого, и девочки. Каждая мать самостоятельно разбиралась с ребенком, тем самым лишая себя человеческого обличья, выпивая их кровь и проводя особый обряд. Они становились подобием теней, все равно что мертвецы или духи. Десять охотниц — десять жертв, которые были связаны с ними узами семьи. Когда все десять женщин стали не более, чем душами, Психея провела особый обряд, которого не описала в своем дневнике, не рассказала никаких тонкостей своим подопечным. Она получила вечную жизнь в образе кулона-бабочки, что сорвала с шеи своей покойной сгоревшей матери. Но был один нюанс, о котором она не подозревала. Кулон не просто давал ей вечную жизнь, он полностью впитал ее. То есть, если лишить Психею кулона, то она лишиться своей жизни. Она оборвется. Психея была могущественна, но знала слишком мало. У нее не было наставника, книг, которые предупредили бы ее о том, что играть с вечной жизнью опасно. Поэтому Психея, ощутив всю свою силу, начала переворот: она убивала представителей власти, заставляла людей отречься от своей веры, делала из себя идола, рабов, которых когда-то хотела спасти из рабства, использовала, как ингредиенты для своих обрядов. В стране начал твориться хаос, все в страхе бежали. Но были и те, кто тайно собирался, планируя убийство ведьмы. Их численность росла с необычайной скоростью, но Психея совершала ошибку. Она не видела в людях угрозу. Она видела лишь то, что с каждым годом ее лицо покрывалось большим количеством отметин, росли волдыри. Еще один нюанс непроработанного заклинания. Ей приходилось убивать все больше людей, чтобы забирать их жизненную силу. Но эффект был временным. Все закончилось по очередной оплошности. Психея начала чувствовать слабость и решила прилечь ненадолго, тогда-то, прятавшиеся в шкафах ее особняка мятежники и напали. Первым делом сорвали кулон. Их было намного больше, так что у Психеи не было шансов. В ту же секунду она погибла. Скорее, ее физическое тело, которое сожгли. На кулон никто не обратил внимания, и его нашла одна из последовательниц Психеи, — Мария взглянула на меня, так что поперек горла встал ком. — Твоя бабушка.
Моргаю, слегка приоткрыв рот, но оставляю все в себе, ведь Мария продолжает говорить:
— Твоя бабушка прожила три века, Ронни. Она повидала многое, вечно переезжала, видела, как часто потомки девяти других семей пытались вернуть Психею к жизни. И именно твоя бабушка придумала, улучшила заклинание. Теперь кулон мог носить любой другой человек, а хозяин кулона питался бы его силой. Но, чем дольше твоя бабушка жила, тем сильнее ее взгляды менялись. И вот в период затишья, который продлился почти полвека, она решила завести семью. Родила твою мать и Джошуа, мальчика, который не выжил в пожаре. Добрев даже подумала, что все, больше никто не помнит о Психее, но стоило твоей матери забеременеть, как Они вернулись — явились ни с того ни с сего потомки семей, которые знали, где находился кулон, он словно звал их. И значило это одно — Психея продолжала существовать в нем. Все это время. Среди пришедших была и я. Но я была молода, мало знала об этом, просто мне нравилось чувствовать себя особенной. Видимо, Добрев поняла это и сразу ввела меня в курс дела. Мы стали разрабатывать план. Потомки оказались жестокими. Они явно не желали отступать от своих идей, поэтому Добрев отдала кулон Джошуа, которого пришлось выкопать из могилы. Мы поняли, что все это время Психея спокойно питалась энергией того, кто носил кулон. Она восстанавливала свои силы. Мы с твоей бабушкой пытались придумать, как с помощью заклинания сделать так, чтобы к Психее прекратила поступать сила, оборвать ее связи с кулоном. И… У нас должно было получиться. В тот день, когда мы должны были провести обряд, твоей бабушки не стало. Тогда я залегла на дно, но меня ставили в известность. Мой номер — восемь. Я должна убить восьмую жертву. Твоя бабушка десятая, следовательно, ее жертва под номером десять. Проблема в том, что твоя бабушка мертва, и теперь жертв стало девять. Вы, сами того не подозревая, убили пятую охотницу.
— Каким образом? — Коди вступает со своими вопросами.
— Вы прервали ее обряд. Она должна была убить пятую жертву и стать тем самым существом, которых вы принимаете за теней. Если охотница не проводит обряд в отведенное время, то она умирает. Это еще один нюанс, о котором не знала Психея.
— Стой, — Карин явно не справляется с потоком информации. — Каждая охотница должна быть связана узами родства с жертвой?
— Да, именно по этому принципу выбираются жертвы. Даже, если это дальний родственник, с которым ты можешь вовсе не быть знакомым.
— И как нам остановить это? — Я спрашиваю шепотом, и Мария вздыхает:
— Осталось три жертвы, три охотника. Один из них я. Я могу только оттянуть обряд, но в итоге все равно погибну, ведь не собираюсь убивать жертву.
— Выходит, нам не узнать, кто следующая жертва, — Коди переглядывается с Карин, которая соглашается:
— Для этого необходима какая-то перепись семьи, аж с восемнадцатого века… Это невозможно.
— Как нам действовать в таком случае? — Кристиан поднимает взгляд на Марию, и та хранит недолгое молчание, думая над ответом, но лишь качает головой:
— Я не знаю. Единственный выход — это сделать так, чтобы оборвать связь кулона с Психеей, но сделать это могла только миссис Добрев. Она знала, — все молчат, и женщина нервно трет ладони о платье. — Знаю, что нагрузила вас, но вы должны знать, — вновь смотрит на меня, но я лишь хмуро наблюдаю за тем, как пар от чая поднимается вверх:
— Но ведь вы вместе разрабатывали заклинание.
— Да, и я уже какой год пытаюсь довести его до конца, понять, какого ингредиента не хватало.
— Джошуа носил кулон, — стучу пальцами по кружке. — Выходит, не только он питался моей силой?
— Да, — Мария кивает.
— То есть, — повышаю голос. — Можно предположить, что тот человек, который сейчас носит кулон, питается моей силой одновременно с Психеей?
— Да, именно поэтому ты можешь чувствовать усталость, твой организм будет реагировать на утечку сил.
— Но почему кулон привязан ко мне?
— Потому что обряд воскрешения — это сложный процесс. Он описан в дневнике Психеи. Нужны два ребенка из одного плода. Близнецы. Один из них, слабый, становится жертвой, другой — носителем. К носителю через обряд привязывается кулон, образуется связь между носителем и Психеей. Этому обряду мы не смогли помешать. В возрасте пяти лет тебя заставили выпить… — Мария замолкает, когда поднимаю на нее глаза. Все поднимают. Женщина откашливается, набравшись сил. — Они принесли твою сестру, которая до этого была заперта в одной из комнат особняка, в жертву. Тебя напоили ее кровью.
Смотрю на Марию, не принимая тех чувств отвращения, что волнами накатывают на меня. Это нормально? Я, черт возьми, пила кровь сестры, о существовании которой не имела понятия. «Вас двое», — теперь понимаю смысл слов матери. Нас правда было двое.
Сама не замечаю, как тяну руку к шее, начиная ногтями чесать кожу. Невольно смотрю на Тайлера, который понимает. Понимает, что питается моей силой. Он, как и Джошуа, живет за счет меня. Если кулон снять, он умрет. Вижу в глазах парня страх. Настоящий.
— Этот дом миссис Добрев оберегла от проникновения таких, как Они, — Мария ставит чашку на стол, наблюдая за тем, как все мы опускаем головы, задумчиво перерабатывая всю информацию. — Кулон на данный момент потерян. Так что шанс еще есть. Пока у Них нет кулона, Они не смогут провести обряд. Я правда постараюсь помочь вам.
Молчим.
— Ронни, поскольку ты — носитель, тебя Им нельзя отдавать в любом случае, потому что именно твое тело должна занять Психея, — я моргаю, отворачиваю голову в сторону, пряча руки под стол, и Джейн хватает меня за ладонь, крепко держит, пока я сжимаю пальцами свои колени. И второй руки касается Дилан. Он смотрит на свою кружку, тушит о нее сигарету, а свободной ладонью накрывает мою. Теплый. Моргаю. Нет. Не позволяй себе сломаться.
