сообщить о нарушении
Текущая страница: 63 (всего у книги 103 страниц)
— Я не знаю точно, — Коди качает головой. — Могу сказать только то, что у «них» есть цель, и для её достижения «они» погубили жизни детей, которые, в свою очередь, боролись ещё и с безумным Джошуа с манией вернуть себе семью. Мне уже успела всё выдать Карин, так что не особо удивляйтесь.
При упоминании имени сестры, Дилан явно напрягся, но хорошо скрывает это:
— Получается, она в курсе, что дело детей рано было закрывать?
— Это уже не дело детей, нет, — Коди исправляется. — Это дело и не было их. Оно всегда касалось более глобальной проблемы.
— Какой? — добивается ответа Джейн, ведь путается в словах парня.
— Я не знаю, — тут Коди прекращает улыбаться и выглядит серьезно. — Я, правда, понятия не имею. Мой отец умер от остановки сердца первым, поэтому его записи обрываются на упоминании вашего города с координатами улицы, на которой находится особняк Добрев. А его напарник скончался через неделю, и его последняя запись состояла из трех заглавных букв «Д.О.Д.».
— Это какая-то аббревиатура? — предполагаю, подав голос.
— Скорее всего, — Коди, задумчиво вздыхает. — Вообще, не находите странным, что два мужика под тридцать лет скончались от остановки сердца? Они были крепкие, так что это даже больше, чем просто странно.
— Ты хочешь сказать, что есть, допустим, какая-то сатанинская секта, которая принесла детей в жертву? — Дилан не верит. — Тогда, при чем здесь Джошуа и этот кулон, благодаря которому он мог существовать? Мы его уничтожили.
— Его нельзя уничтожить, — от слов Джейн по спине бегут мурашки. Девушка поглаживает мое плечо, качнув головой, и смотрит на Дилана:
— Этот кулон, если верить Кристиану, принадлежал женщине, которая жила пару веков назад. Её сожгли на костре, ведь считали ведьмой.
— Пф, — ОʼБрайен усмехается. — Типичное средневековье.
— Мой отец предполагал, что уже тогда эта якобы ведьма смогла узнать секрет бессмертия, который заключила в кулоне, — Коди явно сам не верит в то, что говорит, но ему приходится иметь с этим дело, ведь об этом писал его отец. — Это звучит безумно, но если подумать, то кулон спас Джошуа и помогал поддерживать жизнедеятельность за счет тебя, — смотрит на меня, — ведь его тело сильно пострадало при пожаре, да и слабым он был по сути. В этом уже есть какая-то логика.
Я щурю веки, резко переведя взгляд в сторону Тайлера, который стискивает зубы, медленно коснувшись пальцами своей шеи и подняв на меня глаза. Мои губы приоткрываются, но молчу. Держу в себе.
— Так, чего же эта «ведьма» не выжила? — Дилан до сих пор скептик.
— Так ведь её раздели перед тем, как сжечь. Плюс вместе с ней все её вещи жгли, но кулон-то нельзя уничтожить, — Коди размышляет очень даже реально. — Следовательно, кто-то подобрал безделушку. Вопрос в том, был ли этот человек как-то связан с той самой «ведьмой», или это просто несчастный нищий, который захотел продать вещицу.
— Но это не мог быть обычный прохожий, — я вступаю в разговор, привлекая внимание. — Это безумно — да, но если в наше время есть те, кто продолжает свои сатанинские обряды, то они могли быть и в то время. Что, если у этой женщины были своего рода ученики?
— Последователи? — Дилан схватывает, но по-прежнему относится к этому разговору, как к пустому звуку.
— Я не знаю, — в который раз повторяет Коди, сложив руки на груди. — И мне тяжело разобраться в этом, так что я вышел на Карин, а через неё узнал о вас. Мне бы хотелось дать вам больше информации, но я сам ещё не полностью разобрался в сумбурных записях отца.
— Зачем ты стараешься? — Дилан хмурым взглядом изучает лицо Коди.
— Хочу, чтобы вы мне доверились, — осматривает нас. — А с доверием у вас туго.
— Погоди, — Джейн, которая до этого ушла в себя, вдруг вырвалась из мыслей. — Если, предположим, эти самые обряды продолжаются, то они ведь… С какой-то целью? — окидывает нас волнительным взглядом, но всё, чем мы можем ответить, это молчание. Коди пожимает плечами:
— Я. Не. Знаю. Но, соглашусь. Просто так детей не убивают, и не перетаскивают их кости с места на место. Единственное, в чем я уверен, — смотрит на меня. — Твоя семья в этом явно замешена.
Хмуро смотрю в ответ, чувствуя, как Дилан стучит пальцами по поверхности моей спины. Недоволен. Это точно.
— И что ты от нас хочешь? — ОʼБрайен задает вопрос в лоб, но Коди не теряется, отвечая с легкостью:
— Взаимопомощи. Вы уже, как я понял, влезли в это, а работать с теми, кто уже что-то знает, намного проще.
— Бред, — ворчит Дилан, но Коди перебивает:
— Думаешь, твой отец был сумасшедшим? — оба парня уставились друг на друга, и один из них, будто зверь, готовый разорвать врага. — Моего отца тоже считали поехавшим, так что мне ли не понимать тебя? — переводит взгляд на меня. — Так, не могла бы ты посодействовать и помочь нам всем не сойти с ума?
А мне кто поможет?
Опускаю взгляд на руки, в которых держу горячую кружку, и задумчиво щурю веки, вздохнув:
— В детстве к нам в дом приходили женщины, но я не уверена, чем они занимались, так что… Мне нужно вернуться в особняк. Хочу кое-что проверить, — не поднимаю голову, чувствуя негодование со стороны Рид, которая кусает губы:
— Тогда… — глотает ком в горле. — Идем вместе? — неуверенно спрашивает, взглянув на Дилана и Коди, которые продолжают сверлить друг друга взглядом.
— Да, только Карин позвоню, — ОʼБрайен наверняка зол, что сестра скрывает от него, но уверена, та делает это, потому что видит, как тяжело Дилану адаптироваться. Встает с кровати, направляясь в коридор, а Коди трет плечи:
— Джейн, вы не могли бы мне показать, где кофейку заварить? — он либо так талантлив в актерстве, либо просто пытается разрядить обстановку своим поведением. Рид поднимается:
— Тебе что-нибудь нужно? — смотрит на меня с беспокойством, но я качаю головой. — Я быстро, — сжимает мое плечо, разворачивается и выходит в коридор, жестом зовя Кристиана за собой. А тот успевает бросить взгляд на меня и Тайлера, после чего выходит, оставив нас двоих. Нарочно?
Пози топчется, поднимая на меня глаза, а я их и не отводила в сторону, поэтому хмурюсь, не вытерпев:
— Как? — вопрос, который мучает меня всё это время. Просто, как? Каким образом? Мои глаза начинают гореть, но сдерживаю эмоции, щуря веки:
— Он на тебе? Да?
Тайлер переступает порог, проверяя, есть ли кто в коридоре, после чего поворачивается ко мне, вынув из-под ткани своей кофты кулон. Кулон-бабочку, которая, как и прежде, впивается своими глазками в меня, заставляя чувствовать дрожь в ногах. Молчу. Смотрю на парня, который выглядит виноватым:
— Я не мог так всё оставить, — осторожно поглядывает на меня. — Понимаешь, я…
— Ты теперь смертный, — шепчу. — Если раньше ты был всего лишь душой-иллюзией, то теперь ты настоящий, — невольно улыбаюсь, чем загоняю парня в тупик. — Ты настоящий, Тайлер, — поднимаюсь с кровати, еле удерживая равновесие, а Пози сжимает губы, так же нервно улыбаясь, когда подхожу к нему, обвив шею руками. Носом утыкаюсь в горячую, живую шею, прикрывая глаза, а парень обнимает меня за талию, согнувшись, и тяжко выдыхает. Я чувствую, как колотится его сердце. Сомнений нет.
Отпрянула, с тревогой взглянув ему в глаза:
— Но всё равно, как? Откуда? — поток вопросов не остановить. Тайлер с опаской оглядывается, шепча:
— Кулон дал мне Коди.
— Откуда он у него? Разве… Разве ему вообще можно доверять? — мне нужны ответы, голова разрывается.
— Я не знаю, но… Он помог мне найти тело.
— Что?
— Чтобы вернуть меня к жизни, нужно было физическое тело, я ведь до этого был лишь астральным, и Коди помог мне, но этот тип явно преследует какие-то свои цели.
— Погоди. Где вы взяли тело? — хочу отойти от Тайлера, но тот останавливает, говоря ещё тише:
— Нам пришлось пробраться в морг, Ронни. Пришлось забрать одно тело. Это безумно, но он был прав. Я очнулся уже таким, я понятия не имею, откуда Коди мог это знать. Он постоянно читает дневники и записи своего отца, думаю, этот мужик знал намного больше, чем сегодня Коди нам рассказал.
Я моргаю, начиная кое-что осознавать:
— То есть… Тело физическое. Оно смертное, но, если провести параллель с Джошуа, то… — смотрю в глаза Пози. — Если тебя лишить кулона — ты умрешь, — вижу в его голосе испуганное понимание. — Навсегда. Ты умрешь, как нормальный человек, и уже не будет шанса вернуться. Ты понимаешь, как всё серьезно, что ты…
— Я такой, как вы, — парень вдруг тепло улыбается, словно его переполняет счастье. — Я — человек, Ронни. В том же положении, что и все.
Не могу не улыбнуться в ответ, хотя понимаю, в каком он положении:
— Никому, — шепчу, качая головой. — Никому не показывай кулон, ясно? Знаю, это тяжело, ведь Дилан и Джейн — они не помнят тебя, но, поверь, у тебя есть шанс вновь стать частью их жизни.
— Я знаю, — он кивает, и вновь обнимает меня, только ещё крепче, и я отвечаю тем же, прикрыв веки, ведь этого парня — Тайлера Пози — вот, кого действительно не хватало всё это время Дилану и Джейн. Да, они его не помнят, но… Этот человек сможет вновь войти и стать частью их повседневности. Я не сомневаюсь в этом.
Стук по поверхности двери. Я отлипаю от Тайлера, взглянув на Дилана, который хмуро смотрит в спину парня:
— Эй, — обращается, не скрывая грубость. — Имя твое?
Пози оборачивается, предварительно оценив состояние ОʼБрайена. Точно, он ведь всё о нем знает.
— Тайлер, — не протягивает руку, ведь знает, что Дилан никогда не пожмет её тому, кому не доверяет.
— Тебя Кристиан зовет, — удивлена, что Дилан не коверкает фамилию второго типа. Пози кивает, ещё раз взглянув на меня с улыбкой, и потирает затылок ладонью, покидая комнату. Я чувствую настоящее душевное спокойствие и силу, что помогает мне взглянуть на ОʼБрайена, который держит в руках телефон:
— Ты его знаешь?
— В клубе, — лгу, — помогал мне как-то, — улыбаюсь, а вот Дилану явно не весело:
— Зачем тебе в особняк? — решает оставить вопрос, касающийся Тайлера.
Хмурю брови, нервно потирая холодные ладони:
— Я хочу найти кое-что, — кусаю губы. — Одну куклу.
========== Глава 8. ==========
Вас двое
Лицо, озаряемое улыбкой, в глазах искрится неописуемое счастье от известия, которое не дает уснуть всю ночь. Переизбыток светлых эмоций наваливается на девушку, и она ещё понятия не имеет, что впереди её ждут двойные проблемы. Сам факт приносит ей радость, и желание поделиться этим со всеми, даже с теми людьми, с которыми давно утеряла контакт, не перебороть. Именно поэтому сейчас, ранним утром, девушка уже виснет на телефоне в своей небольшой и небогатой квартирке, говорит о своем счастье громко, не боясь разбудить молодого человека, что теперь обязан жениться на ней, но это не проблема, ведь они любят друг друга. Светлые стены кухни внушают девушке ощущение свободы, простота, так что она спокойно дышит полной грудью, с ожиданием считая гудки в трубке. Сжимает губы, не в силах прекратить улыбаться, и таким же образом не скрывает своих эмоций, воскликнув с полным, каким-то детским восторгом:
— Мам! — хихикает. Мать — человек, с которым у неё сложились непростые отношения, но сейчас она откидывает все обиды и непонимания между ними, и не дожидается ответа, объявив. — У меня, скорее всего, будет двойня! Представляешь? — девушка еле сдерживается, чтобы не поднять голову и не начать кружиться, словно в танце, её даже не напрягает натянутое молчание со стороны собеседника. Она знает свою мать, и та не в восторге, что её дочь так рано начала половую жизнь. Или проблема в другом?
Девушка всё-таки начинает кружиться, одну свободную руку отводя в сторону, а другой продолжает прижимать телефон к уху.
Человек по ту сторону трубки молчит. Женщина в строгом платье до пола и красивым воротником стоит прямо, оттягивая «вьющийся» провод телефона. Смотрит в стену перед собой, медленно переваривая в голове услышанное. На её лице не дергается ни один мускул, оно остается неподвижным. За окном светит яркое солнце, слышны голоса детей, играющих на площадке возле особняка. В доме убрано. Полный порядок после проводимой ежедневно уборки. Лучики солнца игриво скачут по стенам, отражаясь от хрустальных предметов. Женщина слегка покачивается на ногах, но удерживает равновесие, заставив себя говорить:
— Поздравляю, — трясущаяся от возраста рука спускается, сжимая телефонную трубку, — перед глазами все мгновенно мрачнеет. Весь мир теряет яркость в глазах той, которая знает, что теперь её жизнь изменится. Она чертовски надеялась, что этот век пройдет так же тихо. У всех есть свои страхи. И женщина боялась того, что именно в период её жизни оно начнется. Слышит смех детей. Её воспитанников. Ребятни, о которой она заботится столько времени. Её птенцы.
Первый этап — кровь невинных детей.
И в тот момент, как её дочь забеременела, в тот момент, как стало ясно, что их будет двое, как в писаниях Верховной. С этой секунды Они вступают в силу.
— Что с Вами? — с уважением обращается Мария, входящая в гостиную из коридора. Женщина смотрит в окно на побледневшее для неё навеки небо. Поникший взгляд опускается на детишек, играющих в салки. Она больше не может слышать их смех, ведь знает, что если даже окажет сопротивление, Они сделают так, чтобы всё началось.
Нет, Они уже это сделали.
Двойняшки. Двое невинных детей. И их судьбы уже решены, роли отведены.
Носитель и жертва.
Умываю лицо. Набираю в ладони ледяной воды, позволяя холоду засесть под кожей, ополаскиваю рот, желая избавиться от металлического привкуса. Процедура не приносит результатов — и вскидываю голову, уставившись в свои карие глаза, что отражаются в заляпанном зеркале ванной комнаты. Глубоко дышу, опираясь руками на край раковины, и слегка сутулю спину, борясь с чувством дискомфорта во всем теле, что мешает мне держать осанку прямо. Шмыгаю носом, начиная нервно тереть мокрыми ладонями горячую шею, поднимаюсь к вискам, массируя их пальцами, и отвожу взгляд от зеркала, бредя кругами по небольшому помещению. Собираюсь с мыслями. Собираю всю себя по частям, чтобы спуститься к остальным в здравом рассудке, и щелкаю пальцами, мучаясь в догадках — почему образ Тайлера так внезапно всплывает в моем сознании? Что помогла мне так резко вспомнить человека, который занимал место в моей жизни раньше? У него была сильная связь с Диланом, тогда по какой причине у него воспоминаний ни в одном глазу? Тайлера Пози не помнят. Может, дело в кулоне? Он принадлежит мне, я — его носитель. Что, если это помогло установить связь? Таким же образом я вспомнила в свое время Джошуа, когда тот впервые показался мне.
Прижимаю ладонь ко лбу. Чем больше думаю, тем сильнее тону в своем разуме, теряясь в догадках. Сложно отыскать ответы. Втягиваю в легкие воздуха, выпрямив голову, и продолжаю испытывать свой мозг и бродить по комнате.
Благодаря кулону я была связана с Джошуа. Его жизнедеятельность поддерживалась моей жизненной силой или энергетикой. Черт возьми, бабушка даже не постаралась оставить мне какой-нибудь справочник, где объяснялись бы все эти тонкости. Это звучит настолько глупо, но от подобной помощи я бы не отказалась.
Торможу, тяжело выдохнув, и опускаю взгляд на мраморную раковину, уходя глубоко в себя, ухватываясь за безумную мысль, что промчалась быстро в голове.
Если Джошуа жил за счет меня, то можно ли предположить, что Тайлер так же зависим? Что теперь я помогаю ему держаться в этом мире?
Это связь между нами.
Касаюсь пальцами края раковины, внезапно почувствовав, как в голову бьет боль, и легкое головокружение заставляет пошатнуться. Прижимаю ладонь к виску, щупая горячую кожу, и прикрываю опухшие веки, склоняя голову над умывальником. Всё ещё с трудом верю в то, что ужас постепенно проникает в мое тело, в мою жизнь, затрагивая людей, которые дороги мне. Я всячески отрицаю в глубине себя сам факт, что всё может начаться сначала, но жить в подобной иллюзии мне дают недолго. Реальность всегда напомнит о себе. И тогда ты либо примешь её, хватаясь за свое самосознание, либо продолжишь отрицать. И оба варианта не греют мне душу.
Что-то теплое капает на тыльную сторону моей ладони, стекая по напряженным костяшкам. Открываю веки, хмуро уставившись на алый след и темную каплю, что скользит по раковине, оставляя за собой след. Приоткрываю губы, хорошо ощутив, как нижняя дрогнула, и поднимаю голову, с растущим страхом наблюдая за тем, как кровь струится из моего носа. Медленно касаюсь алой жидкости пальцами, невольно глотнув кислорода, чтобы побороть слабость в теле.
Прошлая «я» бы спокойно смыла её, но сейчас меня охватывает паника.
И это самое страшное, ведь в большей степени за счет своей безэмоциональности я смогла выжить «во времена Джошуа», смогла бороться и противостоять. Но как обернется моя судьба теперь?
Теперь, когда я трясусь от вида собственной крови.
***
На кухне главенствует натянутое напряжение, молчание, которое часто возникает между людьми, не умеющими доверять друг другу. Джейн держится ближе к Дилану, ища на полках кружки:
