Текст книги "Подарок к Рождеству (СИ)"

Автор книги: Pale Fire

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 29 страниц)

– И многих убил? – поинтересовался Баки.

– После того как перестал воевать – никого, – покачал головой Грен. – Провожал в смерть тоже не так чтобы многих. Так, пару десятков.

– А твои дети? Они знают?

– Дети знают. Их супруги и внуки – нет.

– Я заметил – вы были в масках, когда все собрались. И Денис.

– Ему тридцать семь по документам. Даже при современном развитии медицины и мужской косметики люди в тридцать семь так не выглядят.

– О, – только и сказал Баки. – И что, он живет здесь уже – сколько лет?

– Тринадцать.

– И все время один? С этим своим контролем тестостерона?

Грен вздохнул.

– Он боевой киборг. Это не только сила, скорость и ловкость.

– Это именно сила и скорость, – покачал головой Баки. – Те же проблемы, что у меня и Стива. Сложно не покалечить партнера, я думаю.

– Ну да. Случается, что и обычные мужчины серьезно травмируют партнерш, что уж говорить о киборге? Я думал, он найдет кого-то среди коллег, там в основном киборги, но вот… – Грен развел руками. – Может, дело еще и в том, что он не только киборг, но и фейри.

– А по меркам фейри он еще ребенок, так? Но все равно, если он так и будет продолжать тормозить выработку гормонов, он же просто не распознает влюбленности. Ты должен понимать – это не только высокие чувства, это еще и банальное влечение. Я начал влюбляться лет в тринадцать.

Грен в задумчивости смотрел на Баки. Тот поежился:

– Извини, если лезу не в свое дело.

– Нет-нет, ты прав. Некоторые вещи видны только со стороны. Нас расслабил Лерой. Он асексуален, и женился только в сорок на таком же, как он. Но он влюблялся со старшей школы, а Денис обошел этот этап. Может, как фейри, а может, действительно из-за тотального контроля тестостерона. Я поговорю с ним.

Бревна привезли на следующий день. Две машины с манипуляторами разгрузили их у забора и уехали, оставив здоровенную, выше Стива, груду ароматных стволов в белой коре. Туу-Тикки, посмеиваясь, показала практически пустую поленницу и место в гараже, где лежали электрическая пила и топор. Стив понял, что возни ему хватит на несколько дней, и с энтузиазмом принялся за дело. Он пилил длинные толстенные березовые бревна на несколько частей и оттаскивал во двор.

– Точно никто не желает ко мне присоединиться? – прищурившись, уточнил он у Баки и Дениса, сидящих в саду с кружками, полными горячего травяного чая. Барнсу успокоительный сбор заваривала Туу-Тикки, а Денис пил его просто за компанию.

– Не-не, у нас и тут прекрасный вид, – отшутился Баки. – К тому же ты сам напросился.

– А вот Старк не поленился помочь. Мы тогда с ним у Хоукая все дрова перекололи, пока прятались от Альтрона.

То, что эта так необходимая им всем передышка была, по сути, паническим бегством, Стив прекрасно осознавал. И стыдно ему не было. Перегруппируйся и ударь снова – такая тактика прекрасно себя оправдывает, когда выбор между победой и жизнями солдат.

– У нас не свербит, – объяснил Баки.

Стив закатил глаза и махнул на них рукой.

– Ну как хотите, думаю, если что, лишний топор Туу-Тикки найдет. Даже два.

В спину ему дружно фыркнули на два голоса. Стив разулыбался.

В работе ему становилось легче. Можно было думать только о тех действиях, что совершались в данный момент. Взять пилу, завести ее, распилить бревно, утащить колоды во двор одну за другой, выстроить рядком. Потом возвести второй ряд и третий. К обеду Стив чувствовал себя человеком-муравьем, и это сравнение смешило его. Гора бревен у забора словно и не уменьшилась, и это почему-то воодушевляло. Он накрыл напиленные дрова и бревна за забором кусками пластика, чтобы их не намочил дождь, и ушел в дом – принимать душ и есть. Из кухни соблазнительно пахло жареным мясом.

Денис играл на альте, как каждый день. Алька быстро тыкал пальцами в планшет. Бран проводил Стива недобрым взглядом. Стив пожал плечами и поднялся к себе. Странности обитателей дома – это их личное дело, а если Брану что-то не нравится, то пусть скажет сам.

Перед обедом Стив заглянул к Баки.

– Бак, идем обедать? Чем ты тут занят? Оу…

Баки отложил ручку и размял руку. Туу-Тикки нашла для него целых три перьевых – чудо в этом-то времени.

– Пишу письма семьям тех, кого убил Зимний Солдат. Попросил Грена, чтобы он через своих, кто бы они ни были, организовал компенсацию из денег Гидры. Раз уж они могут перевести твое накопившееся жалованье из мира в мир, трансакции в пределах Мидгарда для них как два пальца оплевать.

Роджерс окинул взглядом две стопки желтоватых конвертов, пачку почтовой бумаги, разбросанные по столу пустые капсулы из-под чернил.

– Ох, Баки… – Стив с силой потер лицо, посмотрел на хмуро смотрящего на него друга. – Идем вниз. Сделай перерыв. Продолжишь позже, на отдохнувшую голову.

Стив сам писал подобные вещи, похоронки, во время войны. Немного, но писал: он отвоевал это право у полковника Филлипса, сказав, что должен это делать в память тех, кто шел в бой с «Ревущими коммандос». И если Баки нужно облегчить душу таким образом, он не станет ему мешать.

========== Глава 14 ==========

– Стив, Джеймс, – Туу-Тикки выглянула с крыльца. – Вас ждут.

Роджерс расколол последнее полено, вогнал топор в колоду и выпрямился. Баки щелкнул смартфоном в последний раз.

– Кто? – спросил он.

– Кадзутака Райтхен, маг-аналитик под покровительством Первого Дома, – ответила она.

– Я хоть вымыться успею? – спросил Стив.

– Это лишнее, – улыбнулась Туу-Тикки. – Идемте.

В гостиной у длинного низкого столика сидел темно-рыжий мужчина в дорогом костюме. Он курил тонкую сигару. На столике были разложены какие-то бумаги. Мужчина бросил на Баки и Стива быстрый взгляд и поднялся. Барнс окинул его взглядом. Высоченный, длинноногий, раскосые светло-карие глаза смотрят недобро. Фенотип не определить – такого смешения кровей не встречали ни Баки, ни Зимний Солдат. Одет дорого, прическа дизайнерская, из украшений – только кольцо со светло-зеленым прозрачным камнем. Баки пожал протянутую руку и опустился на диван. Стив, смущающийся своей пропотевшей футболки и подранных на колене джинсов, тоже пожал руку и сел рядом.

– Катце, кофе? – спросила Туу-Тикки.

– Да, пожалуйста.

На английском Катце говорил с незнакомым акцентом, рычащим и мурлычащим одновременно.

– Меня зовут Кадзутака Райтхен, – сообщил Катце. – Вас я знаю. Я готовил для вас документы.

Барнс подобрался. Катце не вызывал у него доверия.

– Вот паспорта, – Катце протянул Стиву голубую карту размером с банковскую, с фотографией и микрочипом. – Стивен Грант Роджерс, две тысячи тридцатого года рождения, четвертое июля. Поскольку ты не захотел менять имя, объясняться, почему тебя зовут как героя из коллекционного комикса, будешь сам.

– Из комикса? – не понял Стив, рассматривая карточку.

– Да. На Земле Новем есть комиксы про персонажа с таким именем.

– Ну, с учетом даты рождения, это просто объяснить, – Туу-Тикки поставила перед Катце чашку с черным кофе, села на подлокотник дивана рядом с Баки и закурила. – Родители-гики, только и всего.

– Ты лучше меня разбираешься в этой субкультуре, – согласился Катце. – Кофе великолепен. Далее. Джеймс Барнс, две тысячи тридцать первого года рождения, десятое марта.

– Стиви, ты теперь на год старше меня, – Баки похлопал Стива по плечу. – Почему?

– Леди Наари восстанавливает человеческое тело в его оптимальной форме, – объяснил Катце. – Для тебя это двадцать три года. Стивен выглядит старше.

Баки присмотрелся к Райтхену.

– Тебя тоже восстанавливали?

– Около тридцати пяти лет назад.

Баки и Стив переглянулись.

– Ты выглядишь от силы на тридцать.

– При плохом освещении, – согласился Катце. – Здесь много зелени, она меня старит. Перейдем к финансовым вопросам. Стивен, вот твоя банковская карта и конверт с пин-кодом. На обороте карты надо расписаться. Вот тут, – Райтхен постучал длинным пальцем с отполированным ногтем по листу бумаги, – состояние твоего счета. Общая сумма составляет три миллиона восемьсот двадцать две тысячи сорок четыре доллара восемь центов. Она складывается из содержимого твоего личного счета в Мидгарде, а также компенсационных выплат ГИДРы за репутационный ущерб, и индексирована с учетом инфляции. Вся сумма помещена в Государственный банк Калифорнии под шесть процентов годовых.

Стив придвинул к себе бумаги и принялся изучать. Расписываться на карте он не спешил, хотя ручка лежала на столе.

Баки пошарил по карманам, достал сигареты и закурил. Его подергивало, но он старался не показать виду.

– Далее. Джеймс, вот твоя банковская карта и пин-код. – Катце пододвинул к Баки распечатку. – Она привязана к твоему счету.

– Моему? – не понял Баки. – С какой стати?

– Остатки твоего армейского жалования за март тысяча девятьсот сорок пятого года плюс проценты по вкладу. Компенсация как военнопленному за семьдесят два года плена в соответствии международным законодательством Мидгарда. Компенсация за проводимые над тобой эксперименты ГИДРы как подопытному объекту за тот же срок. Компенсация за причиненный физический ущерб. Компенсация за причиненный моральный ущерб. Компенсация за причиненный репутационный ущерб. Плюс проценты за семьдесят два года по всем компенсациям. Общая сумма – девятнадцать миллионов восемьсот тысяч двести пятьдесят три доллара шестнадцать центов с учетом инфляции. Помещены в Государственный банк Калифорнии под шесть процентов годовых.

– Погоди, погоди, – Баки поднял ладонь, отгораживаясь от немыслимой суммы. – Да у меня того армейского жалованья осталось двенадцать долларов!

Катце пожал плечами.

– Было больше, – сказал он, – но трансферы по пяти мирам уменьшили ваши счета на восемнадцать процентов. Теперь легенда. Деньги не могут взяться ниоткуда и уйти в никуда. Стивен, твоя легенда – наследство от Киллиана Роджерса, гражданина Новой Зеландии, скончавшегося в две тысячи пятьдесят третьем году. Налог на наследство уплачен. Джеймс, твоя легенда вот, – Катце пододвинул к Баки закатанный в пластик лотерейный билет. – Выигрыш в лотерею в «Пирамиде» в две тысячи пятьдесят пятом году. Налог уплачен. Все трансакции достоверны. Розыгрыш лотереи действительно проводился двенадцатого февраля, максимальный выигрыш в этом розыгрыше составил сто двадцать три миллиона долларов. Их выиграла Маргарет Смит из Картахены, штат Техас. Киллиан Роджерс существовал и обладал достаточным капиталом, чтобы оставить такое наследство. Паспорта настоящие. Я не стал делать для вас водительские права, поскольку учиться водить современные транспортные средства вам придется заново. Если вам понадобится моя финансовая консультация, ее стоимость составляет тысячу двести долларов в час. В частном порядке скажу – не вкладывайтесь в недвижимость и стартапы.

Катце откинулся на спинку кресла и закурил новую сигару.

– Постой, – Стив отложил бумаги. – Прежде всего, ты не кажешься мне человеком, который упустит свою выгоду. Каков твой профит во всех этих операциях?

Говорить, что Райтхен вообще не кажется похожим на человека, Роджерс не стал.

– Мне полагается процент от ликвидированных счетов ГИДРы, – неохотно сказал Катце. – Какой – не ваше дело.

– Но компенсацию семьям тех, кого убил Зимний Солдат, ты выплатил? – напрягся Баки.

– Да, исходя из упущенной выгоды семей плюс моральный ущерб и расходы на похороны.

– Да там не всегда было что хоронить, – пробормотал Барнс. – А остальное?

– Основные средства ГИДРы направлены во всемирные благотворительные фонды Мидгарда, – отчитался Катце. – Доступы ко всем счетам заморожены. Финансирование полностью прекращено. Все секретные документы опубликованы в открытом доступе. Списки членов ГИДРы направлены в ВикиЛикс, Интерпол, Всемирный Совет Безопасности, а также в полиции стран, на территории которых действовала ГИДРа. – И… – Катце замялся, – мне говорили, что каждого, кто хоть раз произнес вслух «Хайль ГИДРа», прокляли. Но в это я уже не верю. Я вообще не верю в магию.

– Ты же сам маг! – изумился Стив.

– Так говорят. Я предпочитаю называть это паранормальными способностями.

Туу-Тикки рассмеялась. Катце кинул на нее тяжелый взгляд.

– Господи, – вздохнул Стив. – Я боролся с ГИДРой полжизни, а все, что на самом деле было нужно – хороший маг на стороне ЩИТа.

– Два мага, – поправил Катце. – Нет, три. Эндрю Кайт, я и Эшу Арроусон. Игорь Стрижевский и Дэннис Свифт нам ассистировали. Это была интересная задача.

– С хорошей оплатой, – улыбнулась Туу-Тикки.

– Без оплаты я работаю только непосредственно по заказам Первого Дома, – сказал Катце. – Данный случай таковым не был. Благодарю за кофе.

Райтхен встал и слегка поклонился.

– На этом я вас покину.

Он прошел к зеркалу, положил на него ладонь, подождал несколько секунд и прошел сквозь стекло.

– Дэннис Свифт – это Дани, – зачем-то сказала Туу-Тикки.

Баки рассмотрел свою фотографию на паспорте, прочитал текст на обороте, полюбовался на голографического гербового орла. Потом взял распечатки с детализацией счета, посмотрел на мелкий шрифт, на столбцы цифр, и положил обратно. Повернул голову и жалобно глянул на Туу-Тикки.

– За что мне все это? – спросил он. – Нет, ну правда, за что? За семьдесят лет убийств?

– За семьдесят лет пыток, – твердо ответил Стив. – Баки, эти деньги твои по праву. Сможешь слетать на Луну.

– Вот только Луны мне сейчас и не хватало! – не выдержал Барнс. – Нет, правда, кто все это придумал? Я что, не могу сам на себя заработать?

– А что тебе мешает? – не поняла Туу-Тикки. – То, что ты располагаешь суммой несколько большей, чем гостевые карманные, вовсе не значит, что ты не можешь работать где хочешь и кем хочешь. Просто теперь у тебя есть финансовая подушка.

– Финансовая перина у меня есть, и я в ней уже тону!

Стив похлопал его по плечу.

– Когда я увидел выплаты за семьдесят лет от Министерства Обороны, я чувствовал себя точно так же, – утешил он.

– И что помогло?

– Потратил кучу денег в попытке восстановить в своей квартире интерьер сороковых. Купил мотоцикл. Перечислил десятую часть денег в фонд по борьбе с астмой.

– И как, подействовало?

– Честно? – спросил Стив. – Нет. Но я собираюсь продолжать.

– Спокойно, мальчики, – сказала Туу-Тикки. – Эту кашу мы все уже ели. Денег в обрез, аренда или лекарства, на нормальную еду вечно не хватает, если на ужин мясо, то в воскресенье никакого кино, так?

– Примерно так, – согласился Баки. – Откуда ты знаешь?

– Говорю же, мы с Греном уже ели эту кашу. Были бедными, были нищими, были голодными. А потом – сюда. С зарплатой за месяц больше моей прежней годовой.

– Много наделали глупостей?

– Да умеренно, – отмахнулась Туу-Тикки. – Купили то, чего давно хотелось, и двух котов, а потом особо не тратили. Грен, помню, Тае лошадь подарил. Я ему – яхту. Еще что-то по мелочи. Автомобили меняем раз в пять лет. Хобби у нас не самые дешевые.

– У вас дети.

– На детей Первый Дом выплачивает пособие.

– Круто, – оценил Стив. – Ты пытаешься нам сказать, что вы с Греном поможете нам разобраться, что со всем этим, – он потряс распечаткой, – делать?

– Примерно, – согласилась Туу-Тикки. – Тут есть опасность того, что называют «синдромом победителя лотереи» – когда кажется, что то, что легко пришло, должно легко и уйти. Так вот, все вот это, – она кивнула на стол, – ни фига не легко вам пришло. Тебя, Стив, семьдесят лет использовали как объект пропаганды. Тобой заманивали мальчишек в армию. А про себя, Джеймс, ты и сам подумай.

– Мне нечем, – буркнул Барнс. – Я хотеть-то не умею на такие деньги! Тикки, я, когда на войну уходил, думал: вот вернусь, буду зарабатывать двести пятьдесят долларов в неделю и это будет мой потолок. Буду снимать квартиру, женюсь, пойдут дети. Стиву буду помогать. Может, годам к сорока накоплю на машину. Или куплю раньше, в кредит. Отложу на пенсию. В кино буду ходить каждую неделю. Смогу оплатить дантиста. Но вот это? – Он ткнул пальцем в строчку «Компенсация как подопытному объекту». – Какого хрена?

Туу-Тикки взяла у него из рук распечатку.

– Вообще-то, за такое действительно платят, – сказала она. – Я уверена, что ГИДРа смогла извлечь и финансовую выгоду из тех экспериментов, которые над тобой проводили. Бионические протезы, что-нибудь еще.

– Угу, пять суперсолдат нового поколения, – рыкнул Баки.

– Как бы то ни было, все в прошлом, – строго сказала Туу-Тикки. – Ты жив, здоров и тебе не надо идти конюхом на ранчо, чтобы заработать на еду и сигареты.

– Да сейчас, небось, и конюхов нет. Все делают роботы.

– Как же, – усмехнулась Туу-Тикки. – Не воспитали еще такую ненормальную лошадь, которая подпустит к себе технику сложнее пылесоса.

После ухода Катце Стив пребывал в полном раздрае. Он был рад за Баки, которому оплатили все годы войны и пыток, но при этом Стив снова предался самобичеванию.

– Я… не смог… – топор, опущенный с размаху на спил ствола, раскалывает его напополам, аккуратно и ровно. – Я… не… успел… – половинки расщепляются с легким треском. – ГИДРы больше… нет!

Стив опустил топор и присел на колоду. Вот так вот, Стивен Роджерс, ты правильно сказал, там, в комнате: одно движение руки – и вся твоя жизнь становится какой-то пародией. Столько лет прошло, погибло так много людей, а оказывается…

– Прекрати переезжаться, – внезапно раздалось рядом.

Стив поднял голову. Перед ним стоял Грен – высокий и тонкий, ткни – переломится. Не переламывался. Вишневый свитер, черные замшевые штаны, мягкие сапоги и волосы, заплетенные от висков в мелкие косички и свободно спадающие на широкую спину. Чертов фейри.

– Ну вот теперь ты на меня злишься, – Грен качнулся с пяток на носки. – Почему?

– Извини. Не знаю.

– Тогда из-за чего ты так нагрузил себя чувством вины? Стивен, я эмпат, я всегда точно знаю, что ты чувствуешь.

Роджерс почувствовал, что заливается краской. О таком он не подозревал.

– Пойдем, – Грен протянул узкую ладонь в кольцах. – Хочу тебе кое-что объяснить.

Стив послушно пошел за ним куда-то за дом. Грен вывел его за калитку и остановился у дерева с гладкой серебристой корой.

– Ты представляешь себе количество миров в этой Фазе? – спросил Грен.

– Нет, – признался Стив. – Я даже не знаю, что такое Фаза.

– Все мироздание во всем его многообразии. Так вот, Стив. Миров миллионы. Одних только Земель на этом веере… не знаю в точности, сколько, но точно больше сотни. Как ты думаешь, много ли внимания Первый Дом обращает на каждый отдельный мир? На людей в нем?

Стив пожал плечами.

– Немного, я думаю. Но я так и не понял, что такое Первый Дом и чем они занимаются.

– Если упрощать до палочек и камушков – Живой Жизнью во всей Фазе. И с этого ракурса нет разницы, ГИДРа или ЩИТ, коммунисты или фашисты, белые или черные. Есть просто люди как вид и способы, которым вид размножается и контролирует численность.

Стив поежился.

– Что ты пытаешься мне объяснить? Я не понимаю.

– Что тому же Эшу плевать на Мидгард и на ГИДРу. Для него это частный случай человеческого идиотизма, не особенно интересный. Да, есть люди, с которыми он дружит, есть его команда, но это десяток человек на всю Фазу – если они вообще люди. Мало ли по Фазе тайных обществ и группировок, ставящих целью власть над своей планетой? Это в человеческой природе – организовывать такие штуки, это неинтересно. Но Эшу оторвался от того, чем ему действительно нравится заниматься, и зачистил эту вашу ГИДРу, потому что кто-то – ты или Джеймс – сделались ему интересны.

– Игоря зацепил Баки.

– А хотя бы и так. Если бы не Джеймс, если бы не вы с Джеймсом, Эшу бы даже не стал копать. Он попросил Эндрю – они дружат. Он приказал Катце – тот в их подчинении. Со стороны все кажется простым, для подобных сил это и вправду просто – так арбуз проще разрезать снаружи, а не изнутри.

– Ты хочешь сказать, что я ковырял этот арбуз изнутри, и поэтому у меня не получилось?

– Примерно. Но ты сделал достаточно, чтобы стать видимым для Игоря, для Эшу. Без тебя бы они просто прошли мимо – у них хватает занятий поинтереснее. Эшу – капитан музыкальной команды, музыка для него важнее. Музыка и команда. И Дани.

– Они дружат? – спросил Стив о чем-то совсем неважном.

– Они любовники. Летом они иногда отдыхают у нас. Успеешь пообщаться поближе.

Стив оперся спиной о качнувшийся ствол.

– Ты пытаешься мне сказать, что я сделал достаточно для того, чтобы в игру вступили силы иного порядка.

– Именно так.

– Знаешь… – задумчиво начал Роджерс, – ведь по этой логике получается, что если бы Локи не пытался захватить Мидгард, то и Эшу бы ничего не сделал.

– Просто не было бы никакого Эшу. Хотя кто знает? Эшу кот, его вытащили из поэка, потому что он кот. Но да – если бы не попытка контроля Мидгарда и плен и последующее освобождение, не было бы и новой руки Джеймса. Ты бы продолжал бороться с ГИДРой до чьего-нибудь победного конца. Выгорел бы на этой войне.

– Можно подумать, те, кто вытащил Локи из башни Мстителей, не смогли бы сделать этого из Асгарда.

– Может, и не смогли бы. Я не знаю. Но точно знаю, что за все те годы, что протекли от вашей последней встречи в Мидгарде до того момента, как Эшу принес сюда Джеймса, он не интересовался вашим поэком.

– Он говорил – сорок лет.

– В разных местах время течет по-разному, а Эшу очень много путешествует. Редко сидит на месте.

– Все сходится на Игоре, – заключил Стив. – Не на мне, не на Эшу. На Игоре и Баки. Хотел бы я познакомиться с Игорем поближе.

– Он приедет на Венец Лета, – пообещал Грен.

– Чувство справедливости у него… – Роджерс покачал головой. – Как у меня.

– Нет. Игорь, в отличие от тебя, видит только отдельных людей. И не считает, что им всем нужна защита. Он увидел Джеймса.

– И ГИДРы не стало. Так просто… Арбуз разрезали снаружи. И получается, все, что я делал, было напрасно.

– Нет. Ничего не бывает напрасно. Просто люди – короткоживущие и не умеют видеть всю картину. Не хватает времени и очень часто – ума, чтобы охватить все и уловить закономерности. А ты еще совсем молод.

– Может, через год я состарюсь в одночасье и умру. Сыворотку так до конца и не исследовали.

– Не умрешь, – улыбнулся Грен. – Леди Наари смотрела на тебя. Смотрела на Джеймса. Вам отмерен равный век.

– Знать бы, сколько.

– Джеймсу – около сотни лет от момента, когда руки леди Наари коснулись его. Тебе примерно столько же. Готовься к долгой мирной жизни. Придумывай, чем ее наполнить.

– А ты?

– А я фейри.

– Бессмертие?

– Ну что ты! – Грен рассмеялся. – От силы лет шестьсот. Не бывает бессмертных живых, даже Фаза конечна. Идем. Ты голоден, устал и тебе лезут в голову всякие глупости. После хорошей еды все станет лучше.

========== Глава 15 ==========

Стив проснулся от довольно ощутимого толчка. Когда тряхнуло во второй раз, сердце замерло, а потом заполошно заколотилось в груди.

– Бак, просыпайся! Взрывы, где-то рядом. Бак!

Повторять не пришлось. Баки скатился с кровати, влетел в штаны, схватил свои и стивовы документы и ссыпался вслед за Стивом по лестнице на первый этаж. И замер: Туу-Тикки, зевая, сидела в кресле, как ни в чем не бывало.

Баки глянул на часы над камином: половина первого ночи. Снова посмотрел на Туу-Тикки.

– Вы чего всполошились? – спросила она.

– Взрыв? – неуверенно произнес Роджерс, только сейчас сообразивший, что не было ни грохота, ни вспышки.

– Откуда? – не поняла Туу-Тикки. – А, это просто тряхнуло. В Сан-Франциско землетрясения каждый месяц почти. Три-четыре балла, ничего серьезного.

Баки обмяк. Напряжение улетучилось мгновенно, как воздух из проколотого шарика. Стив растерянно потер шею, опустился в кресло, тяжело, словно разом все кости вынули.

– Черт, – сказал Стив, – а я решил, что взрывы. Что из-за них так трясет. Гос-споди боже, я пока бежал вниз, думал, что вот оно, догнало… то, что Локи… что Эшу сказал, про смерть, которая ходит за нами, и даже самим убивать не надо, оно само…

Стив беспомощно взглянул на Туу-Тикки, потом на Баки.

– Простите, это первое землетрясение в моей жизни. Бак, я только зря…

Баки опустился на колени рядом с креслом, обнял Стива, уткнулся носом в шею под ухом.

– Я тоже подорвался, – пробормотал он. – Оно и правда похоже.

– Пойдемте-ка, мальчики, я вам травок заварю, – предложила Туу-Тикки. – Вас вон колотит.

Это все война, думал Стив, она не опустит так просто, останется навсегда вот в такой отчаянной готовности, в постоянном ожидании сорваться и бежать.

– Можно мне чай с имбирем и мятой? – попросил Стив.

Возможно, это бодрящий состав, Стив не знал, но спать в ближайшие пару часов не тянуло точно: внутри звенела туго натянутая струна и не желала замирать.

– И мне тоже, – подал голос Баки.

– Сейчас сделаю.

Туу-Тикки заварила чай, достала мед, проверила, достаточно ли сахара в сахарнице. Баки повертел «свою» кружку – ту, что с Медным всадником.

– Часто бываешь в России? – спросил он. Имбирь обжигал рот.

– Была в позапрошлом году, – ответила Туу-Тикки. – Показывала Альке Питер и Петродворец. Накупила там столько посуды, что пришлось почтой отправлять – не влезала в багаж. Очень люблю Императорскую фарфоровую мануфактуру.

– В России же нет императора, – удивился Стив.

– А мануфактура есть. Та, которая Ломоносовский фарфоровый завод.

Стив и Баки сидели рядом. Туу-Тикки обошла их сзади, обняла за плечи, по очереди поцеловала в волосы.

– Идите спать. Война уйдет к Имболку. Следующее землетрясение проспите и не заметите.

Стив хотел в это верить. Пока что все, что говорили Туу-Тикки и Грен, сбывалось. Может, стоит немного подождать, и оно и правда отпустит?

– Спасибо вам, – еще раз поблагодарил он, – и не надо говорить, что это всего лишь ваша работа. Вы для нас сделали столько…

Стив покачал головой, посмотрел на Баки и улыбнулся ему. Баки кивнул:

– Будь ты не замужем, Тикки, я бы на тебе женился.

– Могу согласиться только на роль почетной бабушки, – улыбнулась она.

– У меня не было бабушки, – Стив зачерпнул специальной ложечкой немного темного, слегка горчащего меда, нахмурился. – Умерла еще до моего рождения. Мама не любила вспоминать о ней. Я даже не помню, это была бабушка по отцу или все-таки по маме.

– Бабушка Элизабет умерла, когда мне было пять, – припомнил Баки. – Или четыре? Иногда готовила мне какао. Мамина мама. Вся родня по отцу умерла во время эпидемии «испанки» в восемнадцатом году.

Туу-Тикки взъерошила им волосы.

– Идите отдыхать. Мы идем в кино на сеанс в час дня, до того у Стива пробежка – вам надо выспаться. Трясти больше не должно.

Спать Стив не мог. Он старался не ворочаться, чтоб не разбудить Баки, который уснул сразу же, как укрылся одеялом. Сон не шел, Стив напряженно прислушивался к звукам в доме. Вот Тимур процокал когтями и шумно напился из миски, вот Баста, закапывая за собой, зацепила когтями за что-то. Едва слышно скрипнула половица, видимо, та же кошка прошла по своим делам по дому.

– Т’кда? – сонно пробурчал Баки.

– Вниз, пить хочу, – соврал Стив.

Баки перевернулся набок и сонно засопел.

Стив спустился в пустую гостиную. Когда он подошел к камину, вспыхнул свет – сами собой включились лампы. Тимур что-то жалобно пролаял во сне. Стив подошел к темной стеклянной стене и всмотрелся в мокрый ночной сад. Жаль, бассейн пуст. Было бы неплохо поплавать. Но океан слишком холодный.

Из камина на пол с тихим шорохом спланировал лист бумаги. Стив с недоумением посмотрел на него, подошел, поднял. «Джеймсу Бьюкенену Барнсу». Баки исхитрился получить ответ на все свои письма? Это правда работает?

Когда Баки один за другим сжег в камине четыре десятка конвертов, Стив подумал, что это такое психотерапевтическое упражнение. Получается, не психотерапия? Баки действительно писал кому-то письма? Столько писем?

Стив вспомнил, как в башню Старка пришло странное письмо – про Мидгард, Асгард, Первый Дом. Просто скан, оказавшийся на серверах ДЖАРВИСа.

Стив прокрался в свою комнату, забрал скетчбук, несколько простых карандашей. На кухне, на жестком стуле с прямой спинкой, думалось лучше всего.

«Тони Старку», – аккуратно вывел Стив. Задумался.

«Знаешь, Тони, не думал, что буду еще раз тебе писать. Был уверен, что в итоге мы с тобой созвонимся по тому мобильнику, который я тебе прислал. Не выйдет: отсюда не дозвониться, письмо к тебе отправится так, как я в жизни не мог себе представить. Я сейчас допишу все, что хочу тебе сказать, и сожгу его. А ты получишь его через ПЯТНИЦУ.

У нас все хорошо, Тони. Ты наверняка получил информацию от Т’Чаллы. И да, ты прав – это Локи. Он пришел за Баки, а меня взял с собой из прихоти. Даже не уверен, что имею право об этом рассказывать.

Тони, Баки здоров. Совсем здоров. Да, ему есть над чем работать, но руку ему восстановили. И убрали триггеры. Как? Да бог с тобой, Тони Старк, чтоб я знал! Просто я просыпаюсь каждую ночь рядом с ним и вижу, что это правда. Живой и целый.

Нас больше никто не заставит воевать. Я только тут понял, что воевал почти всю свою жизнь. С того самого момента, как я очнулся после сыворотки, я воевал. И в двадцать первом веке – продолжил. Тони, а ты знал, что я никогда не учился военному делу? Только книги по тактике и стратегии. Символ нации, великий Капитан Америка – банальный неуч! Представляешь?

У нас появился шанс, Тони. Жить так, как нам хочется, пусть ни я, ни Баки пока еще не знаем, как.

Спасибо тебе, Тони. За то, что прикрывал, за то, что всегда пытался разобраться, причем не только в технической стороне наших проблем. Спасибо за поддержку, пусть мы с тобой по большей части упражнялись в остротах. Ты надежный товарищ и хороший друг, пусть ты сам частенько отрицаешь это.

Может, это и эгоистично, но мне надо было рассказать тебе.

Как бы там ни было, твой друг, Стивен Грант Роджерс.

И да, Тони, отдыхай хотя бы немного чаще, чем тебя заставляет Пеппер. После отдыха приходят хорошие идеи, я уже проверил.

P.S.: В этом мире, как мне сказали, есть персонаж комикса с таким же именем, как у меня. Обалдеть! Придется привыкать».

Баки нашел пришедшее письмо поутру, едва встал. Заметил новый объект на столе. Почти сразу догадался, что это такое, и не стал читать. Не чувствовал себя готовым. После. Они вернутся из кино, и вот тогда…

Стив еще дрых, когда Баки спустился завтракать. На кухне не было никого, кроме Дениса, который хмуро ковырялся в омлете.

– Привет, – сказал Баки и налил себе кофе.

– Утро, – Денис пожал ему руку.

– Добрым не бывает?

– Вроде того.

Баки с кружкой в руках проинспектировал плиту. Обнаружил сковороду еще горячего жареного мяса и сотейник с тушеными овощами, положил себе и сел есть.

– Я каждый поход в кино чувствую себя совершенно по-идиотски, – пожаловался Денис. – Все идут, а я сижу дома. Ну Бран еще в кино не ходит, но он просто не любит движущиеся картинки.

– Почему сидишь дома? – не понял Баки.

– Я же киборг.

– Ну и что?

– Детектор искренности, – сказал Денис. Посмотрел на недоумевающего Баки. – Программка такая. Определяет степень искренности и испытываемые другим человеком эмоции. Микродвижения мимических мышц, язык тела, голос – все вот это. Из-за нее не могу смотреть кино. Только мультфильмы. Потому что все врут.