Текст книги "Убить бога (СИ)"

Автор книги: Nalsur

сообщить о нарушении

Текущая страница: 43 (всего у книги 73 страниц)

– А теперь?

– Еще рано об этом, Мира. Хм… на чем я… ах, да. Так вот, еще до всей истории с Лисанной я бы подумал о тебе в качестве преемницы на следующего Мастера гильдии. С год назад – сказал бы, что помощница и опытный ассистент, но никак не лицо гильдии. После нападения Жозе – стоит подождать и посмотреть на то, как зажили раны и развилась личность. А вот теперь… Я боюсь за тебя, девочка моя. То, что с тобой происходит – печально. После похорон Феба ты сильно сдала и замкнулась – даже сильнее, чем после Лисанны. Я думал, что любимая тобою музыка залечит раны. И когда ты вернулась с прогулки тем вечером, мне даже показалось, что так и получилось. Но я, похоже, ошибся. Твоя закрытость и отчуждение никуда не делись. Даже во время прерванного конкурса ты оделась красиво, но никак не для праздника и зрителей. Чисто для “галочки” приняла участие. А бойня в городе…

– Я, между прочим…

– Ты, между прочим, разрушила мост во время своего сражения с Фридом, да и сам паренек пострадал очень сильно. Я все понимаю – они поступили некрасиво и провинились, но столь жестко бить… Еще один-два удара с той же мощью и ты могла его убить в пылу “праведного мщения”.

– То есть вы, Мастер, считаете, что мне следовало подставиться под его удары, чтобы он “не пострадал”, – изобразила лицом пантомиму паники Мира, внутренне злясь на слова старика.

– Ни в коем случае, но я говорю об ином. Даже Джувия поступила не очень красиво, но не в пример гуманнее с Эвергрин… Хотя и это не самый удачный пример, – Макаров украдкой глянул на произведенный эффект от своей речи, но нашел лишь упрямство и злость, – Эх, ты меня не слышишь, Мира… это-то и печально. Но и это еще не все. Знаешь, я может, и не мог тогда сам принять участие, зато хорошенько прошелся по местам “славы” в городе. Что я могу сказать – ты реально обладаешь силами на свой ранг. Еще немного усердия и опыта, сможешь претендовать и на большее. Но чтобы одолеть моего внука, пусть и потрепанного – совсем слегка – Мистганом, в приступе боевого безумия, да еще и фактически одним ударом… это знаешь ли, уровень Гилдартса или того же Жозе, но никак не твой. Магия тьмы – твой конек, но, опять же, не такая она у тебя злая, концентрированная и густая, какая и была применена в том храме. Есть и еще одно… Ты ведь в курсе того, что сделал с Лаксусом мой сын – Иван? И за что я его изгнал? – дождавшись кивка Макаров продолжил, – А теперь кто-то умудрился провести обратный ритуал. Мой внук больше не Убийца Драконов, – увидев ошарашенный взгляд спутницы, Мастер лишний раз подтвердил свои догадки. – Вижу, что ты не знала. Но да – так и есть. Кто-то извлек из него драконью лакриму. Теперь Лаксус сильный волшебник и по прежнему владеет своими молниями, но уже совершенно на ином уровне – более низком. Пожалуй, что Грея он еще одолеет – чисто на опыте и мастерстве, но вот с Нацу такое уже не провернет. Да и выносливость оставляет желать лучшего. Слава всем богам, что его здоровье не вернулось к тому, что было в детстве, но это для него будет малым утешением.

– После всего, что он сделал – он еще хорошо отделался, Мастер.

– Злые слова. Я понимаю, что сказано все на фоне случившегося, но… Я понимаю, что это мало что решает, вот только Лаксус оказался лишь марионеткой в руках другого подлеца. Это оказались проделки Ивана! – Макаров невольно выпустил ярость, окутавшись ею с ног до головы. Всего на миг, но этого хватило, чтобы вокруг их медленно бредущей парочки образовалось пустое пространство. Многие прохожие и вовсе почли за благо перейти на другую сторону улицы. – Он долго вливал свой яд в уши Лаксуса. А затем дал пару советов и помог с организацией “праздника”. Моя ошибка, что дал этой змее спокойно уползти и зализать раны. Надо было сдать поганца в тюрьму. Ничего, еще доберусь и до него. А сейчас хочу разобраться с тем, что творится под моим носом. Я и так оказался слишком слеп в последнее время. О, вспомнил и еще одну ошибку твоего неизвестного друга. Я расспросил Фрида по поводу того, как он организовывал свои барьеры и связи с проекторами. Эх, его бы талант, да в благое русло… Очень изобретательный мальчик. Так вот! В большинстве своем все его заклинания были активны и срабатывали в результате тех или иных действий магов. Именно магов, чтобы не вовлечь в бойню гражданских. Но пара печатей – вокруг города и рядом с проекторами – работали по принципу охранного периметра в нашей штаб-квартире.

– Что?

– Ох, это не такая уж и тайна, но и говорить об этом на каждом углу не принято – кому надо, тот знает. Печати, – для подтверждения Мастер показал свою татуировку знака Хвоста Феи, – они являются связующим звеном между всеми нами. И периметр автоматически считывает их наличие или отсутствие на каждом человеке, что входит в гильдию. Я, как Мастер, могу узнавать результат этого сканирования. Так же в радиусе городу могу указать где кто из наших находится. Чем дальше от меня – тем менее точно, но все же. Так вот, барьер вокруг города реагировал на всех вторженцев, но Фрид не потрудился убрать полностью блок, реагирующий на нашу печать, а только дополнил его своим. Его же он приспособил под связь с проектором. Я же на площади заметил один интересный момент – фамилии, которые были написаны, не совпадали с количеством волшебников, которые и учитывались по печатям. А после того, как повергли Лаксуса и его “Храм Молний” – снова выправилось. Странное дело. Вот только Фрид проверял, по моей просьбе – никакого нарушения в заклинании не было. А значит, на празднике был еще один неучтенный гость, которому кто-то поставил нашу печать, чтобы он мог спокойно проникнуть в город, а затем – уйти, никем не замеченный. А доверяю я этот чудо артефакт кроме себя только еще одному человеку…

– На меня намекаете, Мастер? Хорошо. Я скажу это один раз – я не предавала гильдию. Не предаю и предавать не собираюсь, в отличие от вашего сына и внука, – Мира намеренно била по больному старого волшебника в ответ на его, как ей казалось, несправедливые упреки, – Я всегда помогала и поддерживала всех. Всегда старалась угодить. Как бы мне самой не было тяжело и больно в любой момент времени – я проглатывала свое самочувствие и дарила всем лишь улыбки. А что в ответ? Как вы правильно заметили, всем стало плевать на меня. Меня не стали презирать или оскорблять… открыто. Но вот пренебрежение, жалостливые взгляды и эти… бр-р-р… похотливые рожи! Только Эльза со своей командой и Леви относились почти как прежде. И только один человек позволил себе иное – Феб! Только ему было плевать на мою силу – есть она или нет. Да ему на все было плевать, вроде как, да только он раз за разом всех спасал, рискуя своей жизнью. Доспасался! Он умер – защищая всех – в очередной раз! И что? Кому-то это помогло? Что-то изменило? А хрен там! Половина гильдии переметнулась на сторону ваших же гребанных родственничков, стоило их поманить – кого чем! И вот, все снова закончилось хорошо, отнюдь не благодаря вам, конечно же! И что же? Упреки Нацу, упреки Эльзе и мне! О, вы не мелочились – сразу же стали рассказывать, что я чуть ли не предала гильдию! А все из-за чего? Из-за того, что мне помогли справиться с вашим двинувшимся на почве собственной исключительности внучком и его заклинанием, что должно было уничтожить весь город со всеми его жителями! Да если бы не он, Фрид бы с вами не разговаривал! Я хотела его убить! Очень хотела… но он мне не дал! Какая ирония… тот, кого все считают злодеем, остановил от убийства, а завзятый добрячок – клеймит своих же просто так и прикрывает убийцу!

– Мира, послушай, ты все не так…

– Я все так! И не называйте меня больше Мирой! Я – Мираджейн! – находящаяся на пределе девушка не выдержала, выпустила магию, приняв новый облик. Ее волосы распустились, плотно облегая голову и плечи, платье сменил черный топ и короткая в том же цветовом тоне юбка, а на руке вместо подвязки возник шипованный наруч. – Я больше не желаю это все выслушивать! А вы, раз так хорошо болтаете, легко сможете добраться до Полюшки и в одиночку! – она развернулась и быстрым шагом ушла прочь.

– Эх, и вот снова я где-то ошибся. Но как она могла подумать, что я ее обвиняю? Я же всего лишь хотел, чтобы она поняла… – грустно бормоча себе под нос так и не высказанные слова, Макаров шел дальше, практически не разбирая дороги, пока…

– Ты чего, старый, на старости лет совсем умом тронулся? На кой ты уперся в мою дверь?! – сверху раздался знакомый рык совсем не женским голосом, который издавала тем не менее представительница вроде как именно этого пола.

– П-п-п… – буквально выдернутый из своих дум старик аж подпрыгнул, а его тело вслед за привычной реакцией на старую подругу добавила и робость перед ее характером. Что и говорить – она единственная, кто не изменился ни на гран с момента образования команды Макарова, а это было уже… давно, короче. Вот и привычка опасаться ее оказалась так и не выветрена, сколько бы Дреяру-старшему не ударило лет.

– Я тебе не “Пэ-пэ”! Допился так, что и имя мое забыл?! Полюшка, старый ты козел! ПО-ЛЮШ-КА! На лбу себе уже нацарапай! – продолжала распаляться еще больше целительница, видя как трясет ее бывшего компаньона. Ее забавляла и умиляла его реакция. Вроде и самый сильный из их команды, волшебник ранга богоравного, а тут… Вот сила так и не прибавила ему ума, хотя казалось бы… – Ладно, чего приперся? – перешла на менее суровый тон женщина.

– Как там Лаксус? – так же мгновенно сбросил маску трепета старик, переходя на более серьезный настрой.

– Уже лучше, больше не напоминает рыбу – кело, что пропустили через мясорубку и нафаршировали специями. Хотя в остальном все без изменений – на прежний уровень магии ему уже не выйти. И еще, – она повернулась к Макарову и уставилась прямо в глаза, – повторного вживления лакримы он не переживет, как и любого другого ритуала над своим ядром или маноканалами. Я кое-как смогла их укрепить за прошедшую неделю, но мази ему пропишу еще месяца на два – минимум. Ему бы не помешал маг жизни, но…

– … из-за наших законов такого в Земном Крае не водится уже много лет, – мрачно подытожил старый Мастер. – Когда он сможет применять свою магию?

– Так и не отказался от этой затеи? Смотри. Твоя семья – тебе и решать, но опасность для паренька велика. Я помню каким был Иван, когда уходил, и, судя по всему, он если и изменился, то только в худшую сторону.

– У меня нет выбора. Пора с этим заканчивать, а подобраться к блудному сыну сможет только Лаксус. Так все-таки?

– Хм-м… Думаю, что еще дней десять – и сможет пускать искорки. Активно и в полную силу – только после окончательно укрепления каналов – точнее не скажу. Тут все зависит от его организма – может месяц, а может и полгода. Но точно, что не больше года.

– Хоть так… – вздохнул Макаров. – Я пойду – проведаю его.

– Хорошо, только сильно его не тревожь. Разум и душа твоего внука получили хорошую встряску – не имею понятия, чем его приложили, но попадать под такое не рекомендую и тебе. Ладно, пойду, соберу кое-какие травы для отвара…

Мастер проводил задумчивым взглядом свою верную подругу, с которой был знаком уже много лет и направился к палате, где она обычно держала всех своих пациентов. Помедлив немного перед дверью, он все же собрался с мыслями и открыл ее, твердо шагая к кровати единственного больного.

– Дед, – Лаксус лежал весь перебинтованный с головы до ног. Нельзя сказать, что он походил на мумию, так как повязки шли неровными рядами, то и дело обнажая различные участки кожи, да и лицо было открыто на две трети, где бинты закрывали лишь левый глаз и половину лба. Его же взгляд был вроде бы равнодушен и безмятежен, но старик, хорошо научившийся читать своего потомка за неделю ежедневных посещений смог понять, что тот все еще винит себя в произошедшем. – Зачем ты здесь?

– Лаксус… Как твои раны? – не смог сразу начать с главного Макаров. Что ни говори, но внука он любил и сильно переживал за его жизнь и благополучие. Одно дело понимать умом необходимость отправления того на важное и опасное задание, другое – сердцем, когда видишь его в таком состоянии.

– Лучше, чем вчера. Это ты мог узнать и у нашей лекарки.

– Лекарки… ты только ей такое не скажи, а то “залечит” так, что еще недельку проваляешься, но уже либо с запором, либо – наоборот. То-то весело будет! – попытка разрядить обстановку вышла скомканной, в виду того, что натужно рассмеялся лишь сам шутник. – Она сказала, что ты почти здоров. Скоро сможешь вновь магичить.

– Но… Договаривай, старик. Я и так чувствую, что во мне что-то изменилось. Не могу понять, что именно, но что-то… как будто ушло.

– Лаксус… – старик прочистил горло, которое внезапно запершило, – ты… ты больше не Убийца Драконов.

– Что? Это шутка? – блондин попытался резко привстать, но тело подвело, и он со стоном упал обратно, сжав зубы и не выпустив так и рвавшийся наружу стон.

– Нет. Но это не значит, что ты больше не маг. Твои силы остались с тобой, просто это теперь не молния Драконоборца, а просто волшебная молния, – постарался быстрее проговорить Макаров, чтобы успокоить внука.

– Но как такое возможно? Дед? Это отец?!

– Нет… Скажи… ты так и не вспомнил, что случилось тогда в храме?

– Нет. Все как в тумане. Сколько бы сам не пытался пробиться – только чернота. Но неужели никто не знает? Ведь там же были и другие? Ребята рассказывали, что там были Мистган, Мира, Эльза и новички. Они должны были видеть все!

– Сожалею, Лаксус, – Мастер опустил глаза, опасаясь смотреть на внука. Команда Эльзы считала, что парня победила разошедшаяся Мира, но Макаров вовремя их перехватил на площади и запретил рассказывать об этом кому бы то ни было – даже товарищам по гильдии. Официально – они все вместе сражались с Лаксусом, но чей удар стал решающим и кто мог вмешаться еще – неизвестно, так как тот провалился внутрь здания, где его и завалило обломками, скрыв ото всех взглядов на пару минут. Сначала это было сделано, чтобы не порождать еще больше склок и обид внутри Хвоста Феи по свежим следам, а потом… а потом это стало необходимостью. Если Лаксус узнает, что последним известным сражающимся была Мираджейн… да еще при ее столь резком настрое… не миновать беды в случае их столкновения. А таковое обязательно случится. Лаксус не простит потерю сил. На проигрыш и раны ему было бы глубоко плевать, но вот такое… А объяснить… Сразу всплывает много проблем – сначала – доказать, что говоришь правду. Макаров незаметно для себя уже настолько оплел окружающих и самого себя паутиной недосказанности, что теперь отступить с этого пути будет не просто затруднительно – катастрофически невозможно.

– Ясно, – снова провалился в состояние меланхолии парень на больничной койке. – Но ты ведь зашел сюда не только за этим? Так?

– Так. Ты ведь осознаешь последствия произошедшего?

– Ты о моем восстании и разрушении города? Да, я понимаю. Спасибо, что не выдал Совету и Рыцарям. Но… я не знаю, как теперь смотреть в глаза остальным. Я так всех подставил. И ладно бы подставился сам – я переживу позор и изгнание, как и мой отец. Но больше всего мне жаль, что подставил свою команду. Если это возможно, старик, то накажи только меня. Не трогай их. Я даже встану перед тобой на колени, только… – юноша и в самом деле стал с трудом медленно приподниматься и пытаться устоять на полу, чтобы позорно не упасть, как вдруг его подхватили сильные руки.

– Лаксус… не стоит… – Макаров за счет магии увеличил свою форму до роста внука. Он с трудом сдерживал слезы, но решение отменить не мог. – Я уже все решил. Хоть и выяснилось, что по большому счету тут не столько твоя вина, сколько работа этого мерзавца – твоего отца. И не возражай! – прикрикнул старик на вскинутую желтоволосую голову. – Все эти его разговорчики, настои, которыми тебя пичкали якобы для усиления. Сколько он так отравлял твое тело и душу? Год? Два? Я тоже виноват, что недосмотрел. Так что, хоть уже и поздно, но … прости меня, внук. Прости, что был не таким хорошим дедом, как хотелось бы. Но я исправлю. Я все исправлю! Я постараюсь, чтобы к твоему возвращению гильдия вновь стала для тебя не просто местом отдыха – домом, где тебя всегда будет ждать семья!

– Дед… – Лаксус не выдержал и разрыдался на плече своего родителя, так же как и много лет назад. Того, кто когда-то заменил ему отца и мать. Кто радовался его победам и гордился успехами. Это было так давно, что казалось, будто бы и вовсе происходило в другой жизни. Не с ним. Как?! Как он мог забыть это? Как мог поверить речам этого жестокого человека, который являлся его биологическим отцом? Почему не поговорил с Макаровым напрямую? Без всяких выступлений и экивоков? За неделю разговоров они смогли вновь сблизиться так, как не могли уже много лет. Стена отчуждения и непонимания, что выросла между ними, треснула и развалилась, будто сделанная из гнили и трухи. – Прости меня… Обещаю тебе, что смогу сделать так, чтобы ты вновь гордился мной! Я выпрошу у всех прощения. Я докажу… что я… твой внук!

– Ох, Лаксус! Не стоит, – старик уже и сам не мог не пустить скупую слезу, скатившуюся по морщинистой щеке. – Я и так тобой горжусь. И всегда гордился! – проходит несколько томительно долгих минут, когда накал страстей спадает, и Макаров вновь смог взять себя в руки. – Но ты должен понимать, что остальным потребуется время и что-то более существенное.

– Да. Да, я понимаю, – юноша постарался быстрее смахнуть непрошеную влагу с лица. – Я, наверное, некоторое время побуду на задании… возьму что-нибудь подальше отсюда и…

– Хм, а если я предложу тебе такое задание, не столь далекое, но достаточно долгое. Заодно и пользу гильдии принесешь?

– Что ты имеешь в виду? Я, конечно, согласен, но…

– Лаксус, – голосом выделил всю серьезность будущего предложения Макаров, заставив своего внука внимательно и серьезно слушать. – Как я понял, твой отец – Иван – не отказался от мысли уничтожить нашу гильдию – Хвост Феи. Своими силами и легально он этого не добьется – кишка тонка, да и трусоват он. Зато идет вперед по головам и чужими руками старается загребать весь жар. А учитывая то, чем он тебя снабдил – с преступным миром Фиора он стал знаком слишком хорошо. Боюсь, что если все оставить как есть, следующий его удар по Хвосту Феи может принести много жертв, причем не только волшебников. Этот мерзавец не погнушается использовать даже простых людей. Надо его найти и отдать в руки правосудия. Я давно приберегал папочку с описанием его старых делишек, но не решался предать огласке. Сейчас я готов это сделать. Но есть проблема – если я официально представлю ее Совету в Эре и на него объявят заказ, то Иван просто заляжет на дно – связей у него должно быть достаточно. Потому его следует найти и не дать скрыться, а в идеале – вовсе поймать самим и отволочь к Рыцарям Рун. И здесь мне понадобится твоя помощь. Он наверняка имеет глаза и уши в городе. Возможно, что и самой гильдии. Значит знает о твоем поражении и не лучшем состоянии. Мы можем сыграть на этом. Для всех – я тебя изгоню. Официально и так, чтобы знал весь Хвост Феи. Информаторы такого точно не пропустят. Он будет считать, что ты наказан. И захочет привлечь на свою сторону. Твоя задача – делать вид, что обижен на меня и гильдию. Горишь желанием устроить реванш и отомстить за позор. Для Ивана такое понятно и привычно – он сам такой – потому и сильно выискивать подвох не будет, если все верно отыграешь. Твоими связными у нас будут твои товарищи по команде. Я их не изгоню, но отверженными они станут точно. Это даст им пару плюсов в глазах твоего отца. Можешь также выдать их за своих шпионов в рядах гильдии. Твоя задача – выяснить, где его укрытие и кто с ним работает. Связи, тайники, наемники. Не нужно стараться все сделать сразу – постепенно зарабатывай его доверие. Я буду передавать часть “секретной” информации через твоих Громовержцев, а ты – “сливать” ее на сторону. Что скажешь?

– Я… я не знаю… смогу ли?

– Заставлять не буду – решать тебе. Я одобрю любой твой выбор, – Мастер решил не давить на внука и обдумать другие насущные вопросы.

– Хорошо.

– Что? – Макаров вернулся из своих мыслей.

– Я говорю, что согласен. Хотя не знаю, смогу ли все сделать правильно. Да и отец…

– Понимаю, но если я прав, то ты и сам увидишь многое из такого, отчего захочешь его увидеть поскорее за решеткой. Лишь бы не было поздно. Что ни говори, но талант у нашей семьи в крови, будь то созидание или разрушение. Ладно, мне завтра нужно будет срочно уезжать на собрание Мастеров, а до тех пор мы с тобой все обсудим…

В это же время. Съемная квартира Грея и Люси.

Люси нежилась в объятиях Грея на кровати. Хоть она все еще испытывала смущение и неловкость от слишком близкого контакта молодого человека, особенно учитывая то, что она находилась фактически в одном халатике на голое тело, одетое сразу после душа, но многочисленные вторжения одного розововолосого огнедышащего засранца с его синим собратом по разуму… или желудку?… несколько расширили рамки ее целомудренности. В данный момент парочка пыталась прийти в себя от сцены в гильдии. Мастер вообще в последнее время вел себя несколько отчужденно и жестче обычного, но чтобы так…

– Как думаешь, Грей, из-за чего он так сорвался? – спросила девушка, потершись щекой о грудь обнимающего ее брюнета рядом с татуировкой.

– Наверное, слишком много его затаскали по всяким бюрократическим кабинетам и инстанциям – ты же слышала. Я вообще диву даюсь, как ему удалось сделать так, что половина гильдии не сидит за решеткой по обвинениям в покушении на жизнь и имущество граждан Фиора разной степени тяжести. Эх, столько разрушений из-за заносчивости одного му…

– Гре-ей!

– …жика, – закончил парень немного не так, как собирался под воздействием жесткого аргумента в виде остренького локотка, ткнувшего его под ребра. – Его счастье, что Мира его так отделала тогда, иначе многие из наших пожелали бы отметиться на его физиономии за все хорошее.

– И ты?

– И я! – категорично ответил маг. – Особенно за то, что покусился на тебя! – его объятия стали еще крепче и как-то нежнее, что ли, как счастливо отметила про себя Люси, плавясь в этом тепле, даром, что ее избранник – ледяной волшебник.

– Так это не он, а Эвергрин. Хотя ее даже Биска пожалела, когда увидела работу Джувии. Как говорит один наш общий знакомый – Дождия стра-а-ашная! – блондинка попыталась спародировать высокий с попискивающими нотками голосок Хеппи.

– Это да. Хоть Полюшка и быстро поставила ту на ноги, но единственная дева из Громовержцев теперь боится нос показать за пределами Холмов Фей. Слышал на днях краем уха, как Фрид жаловался на ее стенания. Что-то вроде того, что будь наша водяная волшебница волшебником, то заставила бы ту на ней жениться – после всего того, что она с ней сделала.

– Хи-хи! – Люси прикрыла рот ладошкой от вырвавшихся смешков, постаравшись загнать смущение вовнутрь, но щеки и кончики ушей предательски покраснели, выдавая живую фантазию своей хозяйки и неподвластное никакой дисциплине воображение. – Вряд ли все было настолько плохо… хотя… – парочка всплывших перед глазами не очень приличных сценок с участием синеволосой волшебницы и ее жертвы заставили ее замолчать и задышать немного глубже.

– Эй, а ну хватит там выдумывать, пошлячка! Мое терпение и выдержка не железные, знаешь ли! – в подтверждение своих слов одна из ладоней парня сместились слегка со спины на поясницу девушки, не вызвав, тем не менее, никакого протеста с ее стороны.

– Догадываюсь, – лукаво улыбнулась ему Люси и приподняла голову, устремив взгляд своих карих глаз в его темно-синие. Немного помедлив, Грей не смог отказать себе в удовольствии поцеловать свою девушку. Мгновение разделенного удовольствия длилось бесконечно – бесконечно мало – по ощущению парочки. Но их прервала не нехватка воздуха, как это случалось чаще всего, а стук в дверь.

– Лежи, я открою, – превозмогая себя, Фуллбастер с невероятными усилиями смог оторваться от столь притягательного тела и пойти к двери. Томительные секунды не продлились долго – озадаченный парень вернулся уже спустя пару стуков сердца и вручил Люси запечатанный пакет. – Это тебе, вроде как.

– Да? Интересно от кого? – она не смогла найти обратный адрес и, решив проверить посылку, быстро вскрыла обертку. Под ней оказался странный толстый шестигранный диск с одной выгнутой стороной. В центре позолоченной оправы с темными линиями слабо поблескивал полупрозрачный светлый камень.

– Хм? Что это, Люси?

– Понятия не и… – тут палец девушки соскользнул на центр безделушки и внезапно источаемый той свет вырвался за пределы амулета и сформировал какую-то фигуру. – Ой! Это же отец!

– Приветствую тебя, дочь моя, – словно из неоткуда раздался в комнате хорошо знакомый обоим молодым людям звучный баритон. – Если ты слушаешь это, то моя посылка достигла своего адресата. Хотя, в ином случае этот амулет бы и не сработал – как меня уверял один знакомый маг – он запустит мое сообщение только при соприкосновении с родственной мне аурой. Из таковых же не осталось никого, кроме тебя…

– Амулет? Сообщение? Но почему все так странно? Мог бы просто написать письмо или приехать, – Люси была с одной стороны заинтригована необычностью посылки, а с другой – слегка обижена на отца таким пренебрежением.

– Давай послушаем дальше – наверное дальше все прояснится, – внес здравое предложение Грей, и подростки вновь сосредоточили свое внимание на прозрачном изображении мужчины и доносящемся до них голосе.

– …и в первую очередь я, скорее, разочарован собой. Своим упущением в твоем воспитании. Знаешь, Люси, в свое время, когда у меня были проблемы с учебой или поведением, то мой отец – твой дед – проводил ритуал с использованием одного уникального артефакта небывалой силы. Он мог наделить того, к кому применялся улучшенной памятью, ускорением анализа и обработки поступающей информации и увеличением результативности в принятии итоговых решений, – у девушки загорелись глаза от предвкушения того, что сейчас она узнает еще одну тайну своего рода. Еще бы! Артефакт, обладающий столь необычными и таинственными возможностями! Наверняка, именно в нем кроется вся загадка такой успешности ее отца и прибыльности его торговой деятельности. – Правда, почему-то называл его просторечным словом – розги, а приписывал более простые понятия – вбивание через задницу понимания, ума и ответственности…

– А?!

– Ха-ха-ха… – Грей не выдержал и рассмеялся. Папаня Люси очередной раз доказал, что не все аристократы и богатеи напыщенные снобы.

– …мне в свое время это помогло. Особенно в плане ответственности. А вот с тобою я допустил промашку, раз в очередной раз вынужден наблюдать за тем, как ты смешиваешь авторитет нашей фамилии с грязью, – жесткое окончание фразы породило уже не такое смешливое настроение у Грея и обиженно-удрученное у Люси. – Я в прошлую нашу встречу не выдержал и поддался отцовским чувствам и эмоциям. Был слишком мягок с тобой и твоими друзьями. Знал бы, что увижу в газетах через месяц – вряд ли был столь сдержан и милостив. Дочь моя, знаешь ли ты, что значит наша фамилия для людей? Что она значит в устах Фиорцев? В первую очередь, если люди слышат слово “Хартфилии”, то понимают – надежность, ответственность. Вот только боюсь, тебе не знакомо это слово. Ты думаешь, что наш торговый дом строится всего лишь на умении хорошо считать? Отнюдь, дорогая Люси. Я боюсь, что зря потратился на твоих учителей, раз вынужден выполнять их работу, но все же скажу – торговый дом Хартфилиев, это, в первую очередь я. А также ты. Мы – его лицо, на которое смотрят, и по которому о нас судят. Конкуренты, партнеры, подчиненные и простые жители. Все смотрят на мои поступки, уделяют внимание моим словам, следят за теми или иными ситуациями в нашей жизни. Любая глупость, слабина, ошибка могут стоить очень дорого. И ладно бы только нам. Не забывай, что на меня работают сотни людей, которым я обеспечиваю достойную жизнь своими усилиями. Они все знают и верят в меня. Верят, что чтобы не случилось, они не останутся выкинутыми за порог без гроша в кармане. Я забочусь о них. Обеспечиваю деньгами и влиянием. Работать на меня считают за величайшую удачу. Такова их картина мира. И все это ты грозишь растоптать за несколько месяцев…

– Я… я не понимаю… – Люси сжалась от ужасных слов, произносимых столь холодно и отчужденно.

– …гда ты сбежала, я рассчитывал, что дам тебе относительную свободу, чтобы перебеситься и дать выход своим подростковым желаниям. За тобой присматривали мои люди. Они должны были меня предупредить, если бы случилось что-то действительно опасное, но даже я не рассчитывал на многое из уже произошедшего. Тем не менее, с твоим приездом, как я говорил ранее, я все же решил повременить и не переходить на жесткий мотив. Я рассчитывал, что мои слова смогут немного повлиять на твою инфантильность, наивность и ребячество. Еще и твои друзья показались мне хоть и немного… себе на уме, но надежными и сильными. Я даже не стал применять никаких мер к этому твоему мальчишке – Грею – вспоминая себя в вашем возрасте. Как показала прошедшая неделя – напрасно. Благодаря твоему участию в тех беспорядках в Магнолии, акции моей компании сильно упали. Моя репутация оказалась сильно подмочена. Да что говорить, когда меня даже при королевском дворе недавно пропесочили по этому поводу! Как какого-то несмышленого мальчишку! При всех! Чтобы тебе стало понятней – ты меня практически обанкротила и поставила на край разорения. Мне пришлось вводить резервные активы и последние сбережения, чтобы не сократить часть производств и не уволить рабочих…

– Я не хотела… папочка… прости… – Люси уже плакала в голос, стараясь найти утешение в объятиях своего возлюбленного, которые, к большому сожалению, не могли прогнать накатившую хмарь на душе.

– …наше положение крайне шатко. Еще одна выходка даже в подобном стиле, а просто с твоим упоминанием – и я прогорю. Мне придется пустить все с молотка, если не захочу оказаться на улице без гроша в кармане. Если нас слышит Грей или другие твои друзья, то вынужден сказать, что сильно в них разочарован. Своими выходками вы буквально могли поставить жирный крест на будущем моей дочери. Будь моя воля, по вашему Мастеру уже плакала бы тюрьма, а Люси сидела бы дома под замком и присмотром экономки. К сожалению, ситуация оказалась более… проблемной. Надеюсь, что ты меня поймешь, Люси, но в ближайшие месяцы мы с тобой не сможем увидеться. Прошу тебя стать вдвойне осторожной на заданиях. Более осмотрительной. Возможно, что тебя будут подстерегать подставы конкурентов, ждущих возможности лишний раз поглодать косточки моей компании. Мне пришлось потратить много времени и ресурсов, чтобы в торговой среде и при дворе Фиора ты прослыла “сбежавшей из-под венца”. Это был самый приемлемый вариант, чтобы перевести внимание общества и снизить накал нападок. Говоря иными словами, ты теперь изгнанница. И предоставлена сама себе. Я не смогу оказать тебе посильной помощи ни деньгами, ни чем-либо еще. Если узнают, что наши с тобой взаимоотношения куда теснее того, о чем рассказывают, мне придется пойти на серьезные меры в твоем отношении, иначе меня просто не поймут. Вплоть до замужества по расчету…