Текст книги "Кастрюлька с неприятностями (СИ)"
Автор книги: Martann
сообщить о нарушении
Текущая страница: 52 (всего у книги 54 страниц)
Глава 49
Я стояла возле стазисного шкафа в хранилище улик и думала. Рассматривая серую лайковую перчатку, лежавшую в стеклянной коробке с притертой крышкой, я даже не услышала, как подошел ко мне Равашаль.
– Знаешь, я считаю, у нас достаточно оснований для ареста твоей Марты, – сказал он.
– Оснований достаточно. Возможности нет. Она торчит в Праге уже две недели, и, судя по всему, уезжать оттуда не собирается. А устраивать магическую дуэль посреди густонаселенного города я не хочу.
– Это точно она, не двойник?
– Точно она, – я вздохнула. – Проверено амулетом мастера Ляна, да и аура полностью совпадает.
– Ну, ты же брала Милоша в той же Праге, и никто не пострадал.
– Ох, Жан-Клод, не сравнивай ты их! Марта ни на минуту не расслабляется. И ее не получится подловить, чтобы отключить магию. Я уже давно это обдумываю…
Закрыв дверь хранилища, я запечатала ее личной магической печатью, и мы с Равашалем неспешно пошли по коридору к его кабинету. Время было позднее, уже к полуночи, и сотрудники СБ в основном отправились по домам, так что в коридорах было тихо и пусто.
– Ты чего домой не идешь? – словно подслушав мои мысли, поинтересовался глава Службы.
– Да и сама не знаю… – вздохнула я. – Вот думала, может какая-то идея придет в голову.
– Ну и как, пришла?
– Не-а, – я покачала головой. – И Жиль, на что уж он не любит Яначеков, только шипит и плюется от злости, а ничего мудрого не выдает…
– Иди домой, – мягко сказал Равашаль. – Выпей чего-нибудь покрепче, да и ложись спать. Я ж тебя знаю, в самый неожиданный момент тебя стукнет правильная идея.
– Только бы поздно не было, – и я неожиданно для себя самой зевнула. – До завтра!
Жан-Клод был прав: идея стукнула меня действительно неожиданно. Ровно в тот момент, когда я, с трудом подавляя раздражение, принимала у первокурсников защиту курсовой по основным видам нежити и не-жизни. Может, гениальным пришедший мне в голову план и не был, но определенно годился как базовый.
Курсовые были… унылые. Правильные, по теме, с верными выводами и перечнем источников в конце. Но, боги темные и светлые, как можно так скучно говорить о банши, будто это соседская молочная корова? Впрочем, по известным причинам к банши я недавно стала питать особо теплые чувства.
– Вы закончили, студент Кремон?
– Да, профессор, – красавчик-блондин гордо вскинул голову, ни минуты не сомневаясь, что получит заслуженную (по его мнению) отличную оценку.
– Скажите, студент Кремон, вот вы подробно описали воздействие киэнинг на слух и мозг разумного. Добавили способы защиты. Давайте рассмотрим гипотетическую ситуацию: вы отправились в… ну, скажем, в Килларни, к любимой девушке из семьи О'Лири. А семья эта, оказывается, категорически против вас.
В задних рядах отчетливо фыркнули.
– У вас есть поправка, студент Финкельбаум?
– Да, профессор, – в последнем ряду поднялся худой и очень высокий юноша в толстых очках. – Я предлагаю рассмотреть более реальную ситуацию. Мой коллега Кремон не сошелся с семьей в вопросе размера приданого и собрался уезжать, а семья этого допустить никак не может, поскольку ожидается прибавление.
Аудитория откровенно хихикала. По-видимому, блондин за прошедшие два с небольшим месяца успел заработать не самую лучшую репутацию.
– Хорошо, Финкельбаум, поправка принята. Так вот, студент Кремон, семья О'Лири решила задержать вас в своем доме при помощи банши. Ваши действия?
– Э-э-э… – допрашиваемый растерялся, – ну, я заткну уши и попытаюсь прорваться.
– Чем и как?
– Что?
– Чем заткнете уши, и как будете прорываться? Сколько я знаю, в указанном семействе меньше, чем семеро сыновей в каждом поколении не бывает, и уж за честь сестры они стеной встанут. А для того, чтобы закрыть уши от киэнинга, что нужно сделать? Вы же сами писали в курсовой, а?
Студент молчал, из чего я сделала вывод, что курсовую он не писал, а переписывал. Не знаю уж, в Сети нашел, или заплатил кому-то, семья-то не бедная.
Я прошлась по аудитории, и взгляд мой уперся в Буа-Траси.
– Вам слово, студент Траси. Что вы будете делать в подобной ситуации?
– Так что тут сделаешь, профессор, – встал тот. – Договариваться надо.
По аудитории прокатился смех. Кремон покраснел и сел.
– Ну-ну, продолжайте, студент Траси, – подбодрила я его, но оратор в поощрении не нуждался.
– А вообще все довольно просто. О'Лири – одно из старейших семейств Эрина, легко предположить, что банши у них есть, и старая, хорошо развитая особь. Значит, предполагая, что переговоры могут зайти в тупик, нужно, в первую очередь, заранее выяснить тип данной не-жизни. Перед визитом в дом надо заготовить и подвесить два или три соответствующих данному типу заклинания, так чтобы можно было активировать их даже мысленно…
Тут я перестала слушать. Свою курсовую Траси защитил блестяще, похоже, что и эту защитит. А мои мысли вернулись к банши.
Керидд.
Она была в свое время привязана Милошем к покойному графу Лавалю. Привязка снята совсем недавно, в конце июня, и полугода не прошло. Следы ее должны еще держаться. То есть, в связь банши с Милошем Марта поверит.
Мог брат таким образом отправить к ней сведения о чем-то очень важном? Неизвестно, какие способы связи были у них оговорены на случай непредвиденный, и были ли, но рискнуть можно.
Остаются сущие пустяки: решить, какая информация гарантированно выманит Марту в Эрин, и договориться с Керидд.
Я бы, на ее месте, на такую авантюру не согласилась, но я и не банши.
Установившаяся тишина в аудитории отвлекла меня от размышлений.
– Прошу прощения, профессор, вы не согласны? – вежливо поинтересовался Буа-Траси.
Вот интересно, с чем? Придется признаваться в своей невнимательности.
– Извините, Траси, задумалась и не слышала вопроса. Повторите, пожалуйста.
Вопрос был правомерный, и до конца академического часа мы обсуждали разные виды не-жизни и их взаимодействие. Наконец, прозвучал звонок, студенты стали собирать свои сумки.
– Итак, – я обвела взглядом аудиторию, – всем, кроме Кремона, Анваля и Малецкой, курсовые засчитаны. От вас троих жду новые работы через две недели. Дату защиты вывешу на кафедре.
Унылая троица потянулась к двери, а я окликнула проходящего мимо студента:
– Финкельбаум, задержитесь, пожалуйста.
Тот настороженно остановился возле моего стола. Дождавшись, пока все остальные покинут аудиторию, и дверь затворится, я посмотрела на молодого человека.
– Скажите, студент Финкельбаум, вам эти очки дороги как память?
– Нет, профессор, – спокойно ответил студент. – Просто операция стоит дорого, а у моих родителей еще девять детей, я старший.
Вызвав в компьютере его личное дело, я пробежала взглядом информацию, потом взглянула на студента иным взглядом. Михель старший из десяти детей, отец – сапожник в маленьком городке на севере Галлии, мать, понятное дело, не работает. Первый маг в семье, раньше не было. Живет в общежитии, по результатам вступительных испытаний получил повышенную стипендию… Хороший мальчик.
– Значит, так, Михель, – сказала я, набросав на листке бумаги несколько слов и приложив свою личную магическую печать. – У вас есть хороший потенциал боевого мага, но боевик в очках – это нонсенс. Это письмо в клинику Рейхенбаха. В ближайшие выходные вам сделают коррекцию зрения, в понедельник на занятия не приходите и глаза не напрягаете. Со вторника можно заниматься в нормальном режиме. Стоимость операции будете отрабатывать во время каникул в моей личной лаборатории.
Финкельбаум молча взял записку и поклонился.
На вечернее совещание в кабинете Равашаля я прихватила с собой Жиля. Он и подал разумную идею, когда мы уже несколько устали от споров:
– У вас же есть та каменная плита, с орочьими надписями? Так чего спорить. Если эта штука могла из Степи оказаться в Альпах, так что бы ей помешало и до Эрина доползти?
– Мы ж не можем ей отдать оригинал, – устало сказал колонель Брихсдорн.
– А разве ей кто-то что-то вообще собирается отдавать? – Жиль фыркнул. – По утрам надо совещаться, господа, к вечеру у вас уже мозги растекаются.
– Не груби, – одернула я артефакт, но тот уже разошелся не на шутку.
– Да были бы руки, я б палкой вас бил! Ты отправляешь к Марте банши. Банши, Лавиния! Сущность, не-жизнь! Она и не способна принести с собой материальный предмет, только сведения, информацию о его местонахождении. Марта все проверит, не может не проверить, и отправится в Эрин. Там ты ее спеленаешь, наденешь орихалковые наручники и ошейник, и присовокупишь к братцу. Все!
– Хм, – Равашаль потер мочку левого уха. – Все логично. Конечно, на практике вылезут какие-то огрехи, но это дело естественное.
– Первое, что вылезет, – ответила я, – это то обстоятельство, что Милош не бывал в Эрине. Во всяком случае, за последние пять лет, а глубже это бы не имело смысла.
– Бывал, – возразил мне Жиль. – И совсем недавно, в марте или апреле этого года. Он туда шастал порталом из Люнденвика, коротко совсем, буквально на пару часов.
– Вот как… а в Люнденвике у нас тот самый, не опознанный пока что Герберт?
– Ну, не знаю я пока, как его искать, – буркнул Жиль уязвленно. – Мои координаты для связи внутри магического поля, тебе они бесполезны. Да и нет его уже по тем координатам, я после ареста Милоша из интереса попытался найти…
– Да, Герберт может тоже оказаться проблемой… Ладно, вернемся к банши. Лавиния, когда ты сможешь с ней переговорить?
– Думаю, послезавтра. Завтра пятница, у меня две лекции и два семинара в Академии, а в субботу я свободна. Прихвачу Сирила и отправимся.
Сирил попытался отказаться. Вернее, не отказаться, а возразить против использования Керидд в целях Службы магической безопасности. С дивной аргументацией вроде «Она столько страдала, оставьте ее в покое!»
Пару минут я озадаченно смотрела на своего аспиранта, потом только руками развела.
– Скажи мне, дорогой мой Сирил, ты сам-то понял, что сказал? Ты считаешь, что банши сильно страдала, и теперь ушла на покой?
Молождой человек, стиснув зубы, сумрачно кивнул; его напарник тихо хихикал в углу дивана.
Я продолжила:
– А ничего, что это, вообще говоря, ни разу не живое существо? И ее реакции и восприятие действительности, скорее всего, сильно отличаются от человеческих?
– Все равно, я не согласен. Эта… – тут деликатный Сирил произнес слово, более присущее морякам и обитателям трущоб, чем магам и аспирантам, – может ее запросто развеять. Это будет неправильно.
– Ладно. Тогда так: рассказываем Керидд обо всех обстоятельствах, и пусть она сама решает, хочет ли в этом участвовать. Уж права выбора-то ты ее лишить не можешь?
Своим правом выбора банши воспользовалась так, как я и ожидала. Стоило Керидд услышать о возможности принять участие в операции против кого-то из семейства Яначеков, и оттащить ее не смогла бы и сама Морриган.
Попутно выяснилась интересная подробность, которую я не знала раньше: оказывается, восприятие времени у подобного рода существ принципиально отличается от нашего. Для них не существует «вчера» или «завтра», и с равным успехом сегодняшняя Керидд может появиться передо мной – студенткой Университета четыреста лет назад, или явиться к Сирилу – главе кафедры боевой магии в Нувель-Орлеанской Школе, лет этак через двести. Понять я это не смогла, но, думаю, свежесозданная кафедра магии времени в Академии сильно заинтересуется этим феноменом.
Собственно говоря, а как бы я, или кто угодно другой, могли бы знать все это раньше? Что-то я не слыхала, чтобы банши становились когда-то членами семьи. Охраной, проклятием, пугалом – сколько угодно. Но Керидд сейчас воспринималась матерью Сирила и прочими его родственниками примерно как тетушка. Немолодая, не очень удачливая, усталая, но своя. И выглядела она соответственно.
А, следовательно, поговорить с этой не-живой сущностью раньше и в голову никому не приходило…
План получился такой: Керидд передает Марте сообщение брата об орочьем артефакте, обнаруженном им в Зеленом Эрине. Странные отношения банши с временем будут вполне разумным объяснением того, почему она не появилась у госпожи Яначековой-Врожецкой сразу после ареста Милоша, в июне. В самом деле, что банши июнь или ноябрь? Мыльный пузырь…
Марте понадобится время на проверку сообщения, неделя – две, после чего она отправится в Эрин. Ну, а в чистом поле мы с коллегами сможем без особых ограничений спеленать ее магически и нейтрализовать навсегда.
Местом размещения точной копии артефакта мы выбрали обширную болотистую пустошь между деревнями Каппенанул и Шанбаллард. Место это издавна считалось у детей Дану проклятым: там не росло ничего, кроме колючей болотной травы, не водились птицы, а низко над травой и густым мхом всегда висел зеленоватый, пахнущий сыростью туман. Практически посреди болота дюжина плит из серо-черного камня образовывала кромлех, в центре которого еще можно было разглядеть невысокий курган. Судя по голографическим картинкам – место почти идеальное.
Осталось привести наш прекрасный план в исполнение.
Глава 50
Клюнуло!
Марта заинтересовалась сообщением, принесенным Керидд. Умница банши умудрилась визуально воспроизвести для нас сцену их встречи – не знаю, каким образом, видимо, это как-то связано с ее взаимоотношениями с временем. Просто вернулась в интересующий нас момент, да еще и зрителей с собой прихватила.
Вообще, я почувствовала, что общение с Керидд пробуждает во мне некоторый даже комплекс неполноценности от того, как много я всего не знаю. Для равновесия к этому комплексу добавился восторг от того, сколько же я еще смогу узнать…
Когда перед лицом Марты из воздуха соткалась полупрозрачная фигура банши, в белой издранной хламиде, с лицом, завешенным спутанными волосами, и раздался знаменитый киэнинг, магичка даже не вздрогнула. Поняв это, Керидд оборвала плач и спросила:
– Ты Марта, дочь Витуна, сына Карела?
– Да, это я. Что тебе нужно, badhbh chaointe? – сухо спросила женщина.
– Я служила твоему брату. Он поклялся жизнью, кровью и силой, что отпустит меня за эту последнюю службу.
– Говори.
– Ты найдешь последний камень внутри кромлеха Магнерабан.
Тут ледяная маска Марты дала трещину.
– О боги, где это?
– Он сказал, ты найдешь, – непреклонно ответила банши и истаяла.
Мы с Равашалем удовлетворенно переглянулись, после чего глава Службы безопасности Союза королевств в ранге вице-адмирала встал и отсалютовал Керидд. Та тихо пискнула и исчезла.
– Ну что же, – заявил колонель Брихсдорн, выкладывая на стол папку с документами, – а теперь начинается нормальная сыскная работа. Будем смотреть, когда и куда наша дамочка пойдет, с кем свяжется, как будет добираться до Эрина…
И он погрузился в документы.
Через четыре дня наблюдатели доложили, что Марта заказала билет на скорый поезд от Праги до Барсы.
– А что у нас в Барсе? – поинтересовалась я. По случаю выходного дня в Академию мне было идти незачем, но в особняк СБ меня будето на аркане потащило с самого утра. И не зря, как оказалось.
– Еще одна твоя любимица у нас в Барсе обнаружилась, – сообщил Равашаль. – Баронесса Макмердок.
– Нашлась?
– Да выглядит так, будто и не терялась, – хмыкнул он. – Живет на широкую ногу на своей вилле, портит жизнь соседям шумными вечеринками. Гостей – полгорода, всякой твари по паре, но никого, кто бы интересовал нас с точки зрения магической безопасности.
– Понятно. То есть, получается, что не клюнула наша рыбка на наживку?
– Или у нее есть в Барсе настолько срочное дело, что отложить его невозможно…
– Самой, что ли, в Барсу съездить? – поинтересовалась я, и открыла ежедневник. Вроде бы у всех первокурсников курсовые я приняла, кроме той злополучной троицы, никаких безотлагательных вопросов не намечается. Шестому и седьмому курсу можно будет дать на пару дней самостоятельную работу. Ну, будет конференция по темпоральной магии, так это еще через месяц…
– Не надо, – возразил Равашаль. – Я уверен, что не только ты запомнила ее ауру, но и она твою опознает. Твой выход на сцену будет в самом конце третьего акта…
– Никогда не любила костюмированные драмы, – фыркнула я.
Но к концу недели выяснилось, что спешить в Барсу мне и в самом деле не стоит. Тело баронессы Макмердок было найдено в ее тамошнем доме. Отравление. Местная стража предположила самоубийство.
– У меня такое впечатление, что наша красавица зачищает хвосты, – Брихсдорн почесал макушку. – И еще, Лавиния, Макмердок успела что-то натворить и в твоем родном Люнденвике. Пока не понимаю, что именно, но парня из тамошней Стражи пригласили в Барсу для консультаций.
– Где она натоптала, известно? – спросила я.
Не буду утверждать, что я занервничала, из всей семьи сейчас в Люнденвике оставался только Норберт, но мне было бы приятнее осознавать, что и он в безопасности.
– Пока нет.
– А где сейчас Марта?
– По последнему докладу – отправилась в офис «Воздушных перевозок Гиттенрахта», купила билет до Бале-Ата-Клиах на воскресенье, двадцать пятое ноября.
Я встала.
– Ну, значит, мне нужно передавать дела в Академии на неопределенный срок и планировать поездку в Люнденвик, и дальше – в Зеленый Эрин.
– Еще один момент, – остановил меня Брихсдорн. – Там допрашивали всю прислугу, и одна из горничных упомянула об интересной фразе.
– Так-так…
– Прислуге было категорически приказано в восемь вечера уходить. Но горничная что-то забыла и вернулась. Так вот, Макмердок инструктировала кого-то такими словами: «Наших зеленошкурых друзей оставишь в порту, нечего их таскать по городу. Сюда приведешь только шамана, и попозже, часа в три ночи, чтобы не светить». Это было недели две назад примерно.
– Орки, значит… – Я вздохнула. – А вкупе с найденным мною камнем и пропажами из музеев и коллекций тех древних артефактов, посвященных Темному, картинка выглядит совсем грустно.
– Ну, мы ж знали, что в конечном итоге все упрется в Степь, – пожал плечами Равашаль. – Да, вот тебе информация к размышлению: помнишь такую аномалию в Люнденвике, Косой Треугольник?
– Помню, конечно. Но оттуда вроде ничто не лезет. Закрыли его, и закрыли, территория небольшая…
– Ага. Только тут пару месяцев назад одна девица туда попала. Похитили ее и завезли в Косой Тругольник, в дом к некоему магу. Она оказалась шустрой, похитителя стукнула по голове и сбежала, попутно стащив из его кабинета бумаги и магический артефакт темного характера.
– Как интересно, – я вернулась к креслу и села. – И что за девица? Магичка?
– Нет, представь себе, – Равашаль поворошил бумаги у себя на столе и протянул мне распечатку.
Так, Лиза фон Бекк, сомелье по пряностям в ресторане «Олений рог»… как интересно! И что за артефакт она вынесла из закрытой зоны? Ах, кольцо! По слепку ауры определить создателя не удалось, нет в картотеке. Я перелистнула страницу. Ага, мага все-таки нашли, лэрд верховный маг из Серебряного леса совместно с Корстоном. Эльф-то откуда тут взялся?
Этот вопрос я и задала Равашалю, оторвавщись от отчета.
– А этот эльф, представь себе, оказался дедушкой той самой похищенной Лизы фон Бекк. Она, выбравшись, напугалась настолько, что вызвала его.
– Ну, и правильно сделала, – заметил Брихсдорн. – Понятно, что просто так эльфы бы вмешиваться не стали, ну, а ради внучки верховный бросил все и прибыл.
– Конечно, правильно, – согласилась я. – А пока я буду дочитывать, вот вам информация к размышлению: ресторан, где девушка работает, принадлежит уже моему потомку. Правнуку, Норберту.
– Офигеть можно, – искренне сказал Равашаль. – Как все завязалось в узел, нарочно не придумаешь. Но ты читай, читай, там на третьей странице еще интереснее. Они там, в этом вашем ресторане, для охраны приспособили призрака! И еще кое-что интересное увидишь…
На третьей странице я нашла имя темного мага, зачаровывавшего кольцо, и брови мои поднялись уже, кажется, до самого затылка.
– Герберт? Герберт Рэйвенвуд? Ты хочешь сказать, что это тот самый Герберт, родственник Милоша и Марты? Ну, знаешь, на такой семейный подряд я не подписывалась!
Посмотрев на хохочущего Равашаля, я со вздохом вернула отчет и отправилась в Академию, договариваться насчет отъезда.
Кайонн тяжело вздохнул:
– Вот почему бы тебе не быть как все нормальные преподаватели? Читала бы лекции, гоняла студентов в хвост и в гриву, изредка взрывала лабораторию… Так нет, то ты потерянный зал находишь, то специалиста по темпоральной магии из ловушки вытаскиваешь, теперь вот отправляешься какую-то сумасшедшую ловить. А до конца семестра еще больше месяца, между прочим!
– Ну, давай, я уволюсь! – разозлилась я. – Сам будешь читать боевую магию, или вон, Лаллеману поручишь… ему уже все равно, про что бубнить с кафедры.
Профессору Лаллеману было сильно больше шестисот, и за последние сто лет он, кажется, совсем впал в маразм. Правда, по своей теме, предсказательной магии и магии предвидения, лекции он читал до сих пор. Ни предыдущий ректор, ни Кайонн, его не увольняли. Просто смысла не было: все равно Лаллеман забыл бы об увольнении ровно через пять минут, и назавтра явился бы в привычную аудиторию с тем же текстом, что и сто лет назад.
– Уволится она! – Не менее злобно оскалился ректор. – У меня и так преподавателей недобор, вон, двоих лекарей отправляю в твой клятый Нувель-Орлеан на пять лет, договор выполнять о помощи. А от них кого получим?
– Кого?
– Вудуистов. И что я с ними делать буду?
– Вудуисты – это хорошо, это полезно. Значит, Мари держит слово… еще, может, и сама приедет… Надо будет ее сводить в «Старый гоблин».
Я задумалась, что еще стоит показать Мари Лаво в Лютеции. Катакомбы? Ложу номер пять в первом ярусе Гранд-Опера? Кованые створки ворот собора Нотр-Дам? Только через несколько минут я осознала, что давно молчу, а Кайонн смотрит на меня с некоторым сомнением.
– Знаешь, Лавиния, по мне, так тебе не в бой рваться надо, а отдохнуть хорошенько.
– Ну, в дальнейшей жизни отдохну. Так что, я оставляю Джаледа ас-Сирхани и Сирила Уорнбека в качестве лекторов первому, шестому и седьмому курсу? Пока на десять дней. Практику проведу сама, когда вернусь.
«Если вернусь» подразумевалось, но не произносилось вслух. Да ладно, в первый раз, что ли?
Я уже взялась за дверную ручку, когда меня догнал вопрос ректора:
– Лавиния, а кем тебе приходится Норберт Редфилд из Люнденвика?
– Правнуком, – повернулась я. – А что?
– Да забыл сказать, тебя разыскивал Корстон, королевский маг его величества Кристиана. По просьбе твоего, так сказать, потомка.
С размаху стукнув себя по лбу, я простонала:
– Тьфу! Надо ж было написать ему, еще до поездки в Новый Свет! Ладно, послезавтра все равно буду в Люнденвике, увижусь с ним.
Убив понедельник и половину вторника на согласование внутренней структуры лекций для каждого их курсов, я, наконец, открыла себе портал из Лютеции в Кале, и оттуда уже в Люнденвик. Норберт вместе с королевским магом и прочими ждали меня в «Оленьем роге», туда я сразу и открыла портал.
Корстон встретил меня у входа в ресторан и провел наверх, в кабинет Норберта. Как-то я не ожидала, что здесь будет столько народу… Окинув собравшихся взглядом, я поняла, что, кажется, всех могу опознать, и улыбнулась:
– Ну, здравствуйте, дети! Норберт, потом все мне расскажешь, как дела у твоих родителей. Вы, наверное, майор Паттерсон? Я рада с вами познакомиться. Граф Вальдрун, о вас я много слышала, в том числе и от его величества. Вашу работу в казначействе признают безупречной. А вы… – я посмотрела в глаза светловолосой девушке. Та покраснела и почему-то встала, – вы, наверное, Лиза фон Бекк? Знаете, тайна Косого Треугольника меня занимала ужасно давно, с того момента, когда он появился. Вот только все не было времени им заняться. Если бы не вы, могли бы еще сто лет ее не раскрыть…
Судя по информации из отчета, тут должен был присутствовать, по крайне мере, в видимом воплощении, еще один персонаж, призрак, им я и поинтересовалась, усаживаясь поудобнее.
– Маркиз Делиньяк, – сказал Норберт, откашлявшись. – Маркиз! Выходите, хватит прятаться!
Возле книжных полок постепенно появилась фигура мужчины в старомодном сюртуке.
– Я, собственно, и не уходил никуда, – гордо заявил он. – Просто отвлекся. Дела, знаете ли.
Не удержавшись, я усмехнулась, но призрачного маркиза это не смутило.
Самым неожиданным для меня среди присутствующих был представитель казначейства его величества Кристиана. Ну, что за дело до темных магов этому повелителю закладных, командиру чековых книжек, смотрителю финансовых потоков? Но в этой компании граф Вальдрун явно был своим. Более того, он и начал, откашлявшись.
– Итак, я готов передать твоему ведомству, Паттерсон, все отслеженные связи по баронессе Макмердок, ее присным и ее связям с орками. Что касается вот этого источника платежей, – он ткнул пальцем в бумаги, – мне понадобится еще пара дней, чтобы окончательно установить владельца счетов. Мэтр Корстон, наверное, по оркам очередь за вами?
Мне показалось, что я могу вмешаться.
– Я изучала орочьи обычаи еще во времена войн со Степью, а последние три года достаточно близко познакомилась с шаманами, живущими в Оргриммаре. Так вот, орочьи артефакты, пропавшие из музеев, были сознательно разделены и увезены в разные страны после подписания договора. Их было девять…
– А мы нашли только шесть! – перебила меня девушка. – Ой, простите.
– Да, – кивнула я, – и это значит, что подготовка к ритуалу не закончена. Еще три артефакта на своих местах, я это проверила.
– Но зачем им эти камни? – не выдержал Делиньяк.
Я раскрыла кожаный футляр и достала пергамент.
– Это сделанный мной перевод описания ритуала, для которого, собственно, эти каменные изваяния и нужны. Правда, прочесть мне удалось не все, там есть фрагмент текста на древнем языке орочьих шаманов. Я его не знаю, а те шаманы, с которыми я консультировалась, наотрез отказались мне это переводить.
– А можно мне взглянуть на этот фрагмент? – неожиданно спросил Норберт.
– Конечно, – я с интересом взглянула на правнука.
Он вгляделся в пергамент, хмыкнул и пробормотал:
– Эзэгнэгч яг энэ уг олдсонгуй морилон ирэх цогцос…
Вокруг слегка потемнело, призрак дернулся и растворился в воздухе, а я быстро сказала:
– Не читай этого вслух.
Норберт рассеянно кивнул, подошел к книжным полкам и вытащил из второго ряда книг небольшой томик, переплетенный в тисненую кожу. В кабинете повисло молчание. Вновь проявившийся Делиньяк нервно сделал несколько кругов вокруг люстры.
Наконец Норберт поднял глаза и мрачно посмотрел поочередно на каждого из нас.
– Ритуал. Вызов Темного во плоти. Лавиния, поправь меня, если я ошибся. Но, согласно этому вот описанию, на каждом из восьми камней в ночь Имболка – орки называют его Оймелг – должен быть принесен в жертву человек, эльф или дроу королевской крови, на девятом – сын вождя орков. В его тело и вселится вызываемое божество. А та часть текста, которая написана на древнем языке – это заклинание, которое должен произнести Верховный шаман в тот момент, когда расстанется с телом душа лежащего на девятом камне.
Ну, вот, это и сказано вслух. Теперь я понимаю, почему орки отказывались переводить этот кусок текста. Но это что же получается, мой правнук знает язык, который известен не всякому орочьему шаману?
Призрак первым озвучил пришедшую мне мысль:
– Погодите-ка, Норберт, так может быть, это вас пытались вывести из игры, именно из-за того, что вы могли прочесть этот текст? И дело было вовсе не в ресторане, а в вашем знании редких языков?
– Все может быть, – Норберт пожал плечами. – Я же не скрываю своего Дара, мог где-то кому-то и сказать, что вот еще один редкий язык добавил в копилку. Я и выучил-то его только из любопытства…
– Но мы не слышали, чтобы был похищен кто-то из королевских семей, – возразил Вальдрун. – Впрочем, это как раз понятно. Зачем кормить и прятать пленника два с лишним месяца, если можно украсть его за два дня до Имболка? Да, история получается страшноватая…
Я снова вмешалась в обсуждение.
– Подготовку к одному из похищений мы только что сорвали. Наследник Дании и Норсхольма два дня назад был найден в бессознательном состоянии… ну, в общем, в таком месте, где он никак не мог оказаться. Собственно, я занималась этим расследованием, поэтому и не могла сразу отреагировать на твои письма, Норберт.
– То есть, погодите – получается, что кто-то здесь, совсем рядом, готовит вызов Темного? Зачем? – воскликнул Паттерсон.
– Долго до тебя доходит, друг мой, – нервно хмыкнул Джек.
– Власть, майор. Этому человеку нужна власть. И он готов за нее отдать множество чужих жизней, – тихо сказал мэтр Корстон.
– Что же нам делать? – озвучил общий вопрос Норберт.
Тут девушка снова вскочила, пробежалась по кабинету, спотыкаясь о чужие ноги, и остановилась, гляджя на меня в упор:
– Ведь если разобраться – это они заговорщики. Это они действуют против законов, государств, богов и правил! Так почему мы должны тихо сидеть в углу и шепотом совещаться, что же делать? И потом, мы же говорили об этом, Дэн, – она повернулась к Паттерсону, – есть еще как минимум два человека в высших сферах Бритвальда, которые точно в заговоре не замешаны!
Я подняла брови:
– Ты имеешь в виду…
– Ну конечно! – воскликнула она. – Король и королева. Именно им или их детям грозит опасность – в случае переворота так уж точно. Это значит, что их мы должны предупредить в первую очередь. И потом, там было условие королевской крови для жертв. Кто еще есть в Бритвальде из носителей королевской крови?
– Только семья герцога Камбрийского, – ответил Джек. – Сам герцог был казнен сразу после мятежа, король Адальберт тогда с мятежниками не церемонился. А его жену и дочь выслали куда-то на север. По-моему, родовой замок герцогини был где-то в Зеленом Эрине.
– Значит, если дочь жива, ее тоже нужно охранять. Чем меньше возможностей будет у наших противников для того, чтобы к Имболку получить все требуемое для ритуала, тем нам всем будет спокойнее, – включился в разговор мэтр Корстон. – Завтра утром я увижу его величество. Думаю, он не станет тянуть с таким важным вопросом, так что ожидайте вызова во дворец. Прошу прощения, теперь я откланиваюсь. Госпожа Редфилд?
– Я пока останусь, – ответила я. – Поговорю с правнуком, пообщаюсь с маркизом Делиньяком, а то мы только поздороваться и успели.
– Да, вот, кстати, у меня вопрос, – воскликнул маркиз. – А со мной как быть? Я же не смогу попасть в королевский дворец!
– Да, действительно, там все так заткано древней магией, что вас просто развеет на входе, – согласился Корстон. – Не хотелось бы.
– А уж мне-то как бы не хотелось! Я, знаете, как-то привык уже тут. С этой молодежью вообще практически себя живым почувствовал.
– Ну, посмотрим. Возможно, его величество вызовет не всех для начала, а ограничится Вальдруном и Редфилдом.
