Текст книги "Кастрюлька с неприятностями (СИ)"
Автор книги: Martann
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 54 страниц)
Глава 11
«Гордость Бритвальда» должна была отчалить от Кэнэри-Уорф в восемь вечера, так что мне удалось провести с сестрой почти целый день. Мы обменялись подарками: Майе очень пришлась по душе придуманная мною записная книжка, а я порадовалась серебряной коробке с куском торта, который мог храниться целый год. Потом сестрица повела меня пить чай с плюшками в кондитерской «Фортнум энд Мейсон», потом мы гуляли в любимом с детства парке королевского дворца, бродили по магазинам, бездумно тратя деньги на глупости и мелочи, обедали рыбой с картошкой, сидя на газоне… И за все это время ни разу я не вспомнила о странных происшествиях на корабле, зачарованных кусочках черной нитки или молчаливом блондине, который на самом деле выглядит совсем иначе.
В моей каюте на столе меня ожидала короткая записка, рассыпавшаяся невесомым пеплом, едва я ее прочла.
Александра, загляни в курительную.
Л.Р.
Пожав плечами, я вновь активировала записывающий артефакт – небольшую статуэтку на журнальном столике, и отправилась привычным путем. Контролировать, что именно происходит в каюте в мое отсутствие, я стала сразу же после неприятностей со взрывом в гостиной; в конце концов, удовлетворенная паранойя меньше свербит. Пока никто неподобающий не появлялся, но мы же еще не доплыли?
Госпожа Редфилд обнаружилась в любимом кресле с любимой трубкой; правда, табак на сей раз был явно другой – мне показалось, что этот пах дубом, яблоками и бренди.
Когда-нибудь заведу себе дом на юге Бритвальда, на берегу моря, окруженный яблоневым садом. Буду сидеть на веранде в качалке и курить трубку с таким табаком.
– Ну как, у Фортнума все еще подают земляничный чай? – встретила меня вопросом госпожа Редфилд.
– Не знаю, я пила «Юбилейный», – ответила я с удивлением, которое ее позабавило.
– Я видела, как ты шла по трапу, у тебя в руках был их фирменный пакет цвета бирюзы. Ну что ж, поздравляю тебя: зачарованные тобой ниточки вывели Стражу на след давно разыскиваемой банды. Думаю, в этот момент, – она взглянула на часы, – как раз последнего из ее членов препровождают на допрос в столичное Управление безопасности.
– Банды? – изумлению моему не было предела. – Что они делали? Убивали, грабили?
– Крали драгоценности.
– То есть, все искусные иллюзии, перевешенные картины, пропавшие и вернувшиеся документы, взрыв в гостиной – это все ради кучки камушков? А зачем меня топили?
– Ну, кучкой камушков я бы это не назвала. Пока пассажиры первого класса приходили в себя, четверо воров успели собрать ценностей на сотню с лишним тысяч дукатов. И в числе первых сошли на берег. А вот что касается того, кто столкнул тебя в воду – тут все сложнее.
– То есть?
Я зашарила по карманам, достала сигарету и попыталась прикурить. Все-таки меня вывели из себя, даже простейший огонек не могу зажечь, и руки дрожат. Госпожа Редфилд укоризненно покачала головой и, запалив на кончике указательного пальца крохотный язычок пламени, зажгла мою сигарету. Затянувшись как следует, я слегка успокоилась и повторила вопрос:
– Так я не поняла – вы хотите сказать, что в воду меня сталкивали не те же самые воры драгоценностей?
– Первые двое, кто был допрошен, это категорически отрицали. Да, – кивнула она, предвосхищая мой вопрос, – я присутствовала на этом допросе. Одна из горничных и младший офицер службы главного механика. Они пояснили схему аферы, но тебя в ее раскладе не было.
– Получается, успокаиваться рано.
– Безусловно. Но, если тебя это утешит, я заинтересовалась этой странной историей и, как ты заметила, продолжаю путь на «Гордости Бритвальда» до Христиании. Побуду там неделю – другую, все равно мой курс в Академии начинается только с октября. Посмотрю, чем веет с Северного моря.
– Госпожа Редфилд, где вы планируете остановиться? – услышала я, будто бы со стороны, свой голос. Ох, не похвалит меня мама за неподготовленные решения… – Моя семья была бы рада предложить вам гостеприимство на все время вашего пребывания в королевстве Дания и Норсхольм.
Тут мама прервала мой рассказ и, нервно оглянувшись, спросила:
– А ты не знаешь, твоя гостья сегодня вернется к ужину?
– Не знаю. Я ее, собственно говоря, сегодня и не видела. Ну, вернется – думаю, Свенсон успеет поставить еще один прибор.
Свенсон, здешний дворецкий резиденции Посла, уже успел покорить мое сердце тем, что на завтрак мне был подан омлет, поджаренный именно так, как я люблю, подсоленное масло и горячие булочки с кардамоном.
– Ты удивишься, но в присутствии баронессы Редфилд я себя чувствую, словно школьница, не выучившая уроки.
– Мамочка, – засмеялась я. – В ее присутствии, по-моему, все примерно так себя чувствуют поначалу. Потом почти у всех проходит.
– Но я не успела ее предупредить насчет тетушки Фелиции…
– Да и Темный с ней, с Фелицией! Будет сидеть в своей комнате и вязать! Сколько я себя помню, она всю семью терроризировала, хватит уже. Полагаю, госпоже Редфилд она на один зуб. Когда, кстати, нам ждать это счастье?
– Послезавтра…
– Так… это будет среда, двадцать восьмое августа. Давай мы на двадцать девятое пригласим с самого утра мадам Лафорж с последними модными туалетами. И какую-нибудь модистку. Тогда разговоров о платье и шляпках, выбора фасонов и примерок леди Фелиции хватит как раз до королевского юбилея.
– Умница! – мама дернула за шнурок, вызывая секретаря, и уже через пять минут суровая мисс Ноттингворт договаривалась о визите с самым модным ателье Христиании.
Меня ждала экскурсия по Христиании и встреча с главой здешней Гильдии артефакторов, еще немного – и я начала бы опаздывать, но все же в дверях я задержалась и сказала маме:
– Поговори с госпожой Редфилд о своих опасениях насчет отца. Мне кажется, вреда не будет.
– Да мне и сказать толком нечего, – растерянно ответила она. – Что я, расскажу ей, что мне снятся о нем плохие, просто ужасные сны? Или что ему стало приходить втрое меньше деловых писем, чем всегда?
– Это ты откуда знаешь?
– От мисс Ноттингворт, конечно. Но я подумаю, понаблюдаю еще, и обязательно с ней поговорю. Вот пройдет королевский бал, потом этот прием, который мы даем в Посольстве – и сразу поговорю.
Да, конечно, будет же еще и прием, и не только у нас, в Посольстве Бритвальда, а во всех представительствах Союза королевств. Неделя светской жизни с утра до ночи. И еще тетя Фелиция. Бедная мама.
В здании Гильдии было так шумно и толпилось столько разнообразного народу, что я несколько опешила. А уж когда увидела гнома, опрометью бегущего по коридору!..
Любопытство сгубило уже не одну кошку. Несмотря на это, я пошла следом за бегуном. Бежал он недалеко, и привел меня в анфиладу из нескольких белых залов – местный музей артефактов и амулетов. Витрины из красного дерева и самого лучшего стекла, горки, шкафы и шкафчики хранили совершенно потрясающие вещи; о собрании местной Гильдии я слышала еще в Гарварде, от профессора Ханстейбла.
Гном затормозил перед группой из нескольких, по-видимому, местных светил артефакторики, согнулся, уперся руками в колени и попытался отдышаться. Получилось не очень.
– Что случилось, мастер Крейнвурд? – спросил седой маг в синей мантии.
– Мастерская… взломана… и Снуррстон… пропал… уффф!
– А кофейник? – схватил его за рукав высокий блондин с длинными волосами, завязанными в хвост, явный эльф.
– И кофейника нет!
В повисшей тишине явственно проглядывал оттенок отчаяния. Я постаралась раствориться в тени высокого шкафа, еще лучше – прикинуться деталью его резьбы; в конце концов, разве я не похожа на горгулью? Наконец маг в синей мантии отмер и деловито сказал:
– Надо ревизовать запасы. Сколько дней у нас осталось?
– Шесть, – мрачно ответил отдышавшийся мастер Крейнвурд.
Тут до меня дошел весь ужас их положения. Неизвестный предмет, названный банально «кофейник» – это амулет артефактного типа, предназначенный явно в подарок его величеству Ингвару IV, королю Дании и Нордхольма. Именно этому правителю ровно через шесть дней исполняется восемьдесят лет. А подарок, который Гильдия приготовила для короля, исчез. Да, гильдейским старшинам – а собрались в зале, судя по всему, именно они – не позавидуешь.
Я отклеилась от шкафа и сделала шаг вперед.
– Здравствуйте, господа!
– Боги, а это еще кто? – один из мужчин, невысокий толстячок в ярко-желтой рубашке, чуть не упал, поворачиваясь.
– Меня зовут Александра ван Хоорн, я артефактор из Бостона. Мне была назначена встреча на это время, и я случайно услышала о происшествии.
– Не было, не было никакого происшествия! Идите, подождите меня возле кабинета! – замахал он на меня коротенькими ручками.
Ага, значит, это и есть глава Гильдии, мастер Хорус ван дер Гакль.
– Мастер ван дер Гакль, дело в том, что я, кажется, знаю человека, который может вам помочь, – осторожно сказала я.
Гном, стоящий рядом с Хорусом, посмотрел на меня дикими глазами и скрюченными пальцами вцепился себе в бороду, а высокий среброволосый эльф осторожно переспросил:
– И… э-э-э… кто же этот человек?
– У нас в доме остановилась госпожа Лавиния Редфилд…
– Что? – перебил меня эльф. – Кто? Лавиния? Неужели она в Христиании? Ну, тогда слава всем богам, мы спасены. Хорус, успокойся. Крейн, отпусти бороду, опять две недели будешь прятаться, пока отрастет. Милая девушка…
– Меня зовут Александра ван Хоорн. – терпеливо повторила я. Пусть запомнят, мне еще тут несколько лет работать, как я понимаю.
– Александра ван… Погодите, а посол Бритвальда?..
– Мой отец.
– Ага… – Эльф совершенно по-человечески почесал кончик носа, потом улыбнулся и спросил, – И где Лавиния сейчас?
– Понятия не имею. Вечером я ее увижу, но могу сейчас попробовать отправить вестник. Вопрос ведь срочный?
– Более чем! – ван дер Гакль уже пришел в себя. – Предлагаю перейти в мой кабинет. Уважаемые старшины, мы решим наш вопрос позднее. Кариндиэль, ты идешь?
Остававшиеся безмолвными старшины поклонились, эльф подхватил меня под локоть и открыл портал.
Ответный вестник пришел очень быстро.
«Могу в пять. Пусть мастер Кариндиэль откроет портал в Университет, на кафедру боевой магии. Доступ я пропишу».
– Ну вот, – сказала я, – у нас два с небольшим часа до появления госпожи Редфилд. Главное, чтобы за это время следы не исчезли, ни магические, ни физические.
Судя по тому, как переглянулись мои собеседники, детективы они не читали, и мысль о сохранении следов им в голову не приходила.
– В ту комнату, где хранился… э-э-э… исчезнувший предмет…
– Это не комната, это главная мастерская Гильдии по изготовлению, калибровке и тестированию особо важных изделий, – педантично уточнил мастер Крейнвурд.
– Ну да, я о ней и говорю. Так туда кто-нибудь входил после случившегося? – спросила я.
– Не знаем… – неуверенно ответил ван дер Гакль, потом потряс головой и добавил энергично, – боги, какую чушь я говорю! Конечно, мастер Крейнвурд туда и входил. А вот после него, в принципе, никто не должен был. Наверное, нужно пойти и все запереть.
Мастерская по изготовления, калибровке и всему прочему представляла собой целый комплекс помещений, располагавшихся в подвальном этаже здания – большой зал, где, видимо, трудились подмастерья, несколько отдельных лабораторий для мастеров, кабинет мастера Крейнвурда и хранилище, вход в которое преграждала бронированная дверь. Вернее, должна была преграждать, потому что в данный момент дверь эта была распахнута во всю ширь, являя всем желающим уходящие вдаль полки и шкафы, заставленный коробками и шкатулками, и тело лежащего на пороге худенького гнома. Подмастерья же, оставив свои столы и инструменты в общем зале, толпились возле лежащего, заглядывали в хранилище, вытягивали шеи и не решались войти.
– А ну, по местам! – голос мастера Крейнвурда прозвучал ударом большого колокола. Толпа рассосалась во мгновение ока, и из большого зала раздалось шарканье, скрип стульев и приглушенные ругательства учеников, ушибленных при поспешном бегстве.
– Ну, вот и юный Снуррстон нашелся, – меланхолически заметил эльф. – Хронгворд, ты смотрел – больше ничего не пропало?
Я поймала за рукав гнома, сунувшегося было в хранилище, и сказала мрачно:
– Вы думаете, там мало натоптали? До приезда госпожи Редфилд надо все запечатать, лучше всего бы помещение в стазис поместить. Но это я не умею.
– Наверное, я могу попробовать, – голос эльфа звучал неуверенно. – Правда, на такие большие объемы мне не доводилось накладывать стазис, максимум – на корзинку с едой. Только мальчика бы оттуда вытащить.
Подмастерье, и в самом деле, был бледным в синеву. Его оттащили от двери и уложили на банкетку, стоящую у стены; эльф тем временем что-то рассчитывал в блокноте, бормоча: «Дверь считается закрытой… три тысячи двести кубометров. И вычесть шкафы… Ансуз, эйваз, отила…»
Наконец он оторвался от расчетов и сказал:
– Ну, попробуем.
Глава 12
Госпожа Редфилд прошлась по общему залу, останавливаясь за спинами работающих и внимательно разглядывая, что они делают. Подмастерья и ученики втягивали головы в плечи и прижимали уши. Магичка повернулась к мастеру ван дер Гаклю и сказала:
– Давайте поговорим в вашем кабинете. Пострадавший спит?
– Да. Прошу вас, проходите вот сюда. Осторожно, здесь порожек!
За моей спиной тихонько фыркнул Каринтиэль.
– Итак, – усевшись в кресло и последовательно отказавшись от чаю, кофе, пива и обеда, госпожа Редфилд внимательно посмотрела на главу Гильдии, – а теперь рассказывайте.
Тот тяжело вздохнул.
– Через шесть дней – день рождения его величества Ингвара. Традиционно в этот день все Гильдии подносят королю в подарок изделия своих мастеров. Причем существует множество условий, что именно может быть подарено, кто из мастеров принимает участие и так далее. В нашем случае от Гильдии артефакторов подносится предмет обязательно личного использования, не дороже двухсот дукатов, и непременно с использованием каких-то новых разработок. Поскольку последняя разработка принадлежала мастерской уважаемого Крейнвурда, – ван дер Гакль посмотрел на надувшегося собственной значимостью гнома, – подарок делался под его руководством.
Мастер Крейнвурд принял эстафету:
– Мы сделали для его величества кофейник, – произнес он и замолчал.
– И? – поощрительно сказала госпожа Редфилд.
Мастер тяжело вздохнул.
– Мы еще патент не получили, – наконец сознался он. – Ну, просто некогда было. Подготовили все, а отвезти не успели.
– Ну, так и не рассказывайте мне подробностей технологии, – пожала плечами дама. – Мне они без надобности, только картину заслоняют. Что нужно будет – я спрошу. Итак, кофейник?..
– Да. Серебряный, с королевским личным гербом, гравированным золотом. Его величество Ингвар – большой любитель кофе, и предпочитает его очень горячим. Наш артефакт сохраняет напиток должной температуры сколь угодно долго, хоть сутки.
– Так, ну, а новинка в чем? Думаю, у короля кофейники есть.
– А новинка в том, что у подогретого и перегретого кофе вкус обычно портится, начинает горчить, и аромат приобретает неприятные нотки. Наша разработка сохраняет не только температуру, но и все качества напитка!
Судя по гладкости текста, раскрасневшийся гном шпарил по тексту сопроводительной речи для церемонии вручения подарка.
– Понятно. Итак, подарок пропал. Что говорит стража?
Все трое переглянулись.
– Дело в том… мы не вызывали стражу. Нет, не вызывали, – твердо повторил ван дер Гакль. – Нельзя, чтобы просочился малейший слух о пропаже. Это ж будет несмываемое пятно на Гильдии!
– Ну, хорошо, – госпожа Редфилд встала и прошлась по небольшому кабинету, заставленному столиками, шкафами и полками. Стукнувшись коленом о подвернувшуюся деревяшку, она зашипела, но садиться не стала – подошла к окну и отодвинула занавеску. – Хорошо, рассказывайте, как обнаружили пропажу?
Гном опять замялся. Выручил его Каринтиэль, который с улыбкой пояснил:
– Ну, все знают, что последние три месяца Хронгворд, как приходит, так первым делом бежит к кофейнику.
– Да, правда… И сегодня я сразу пошел в хранилище, в свой отсек. По дороге глянул на учеников, заметил, что нет на месте Снуррстона. Подумал еще, что маленький поганец опять курит втихаря во дворе, вместо того, чтобы выполнять дневной урок, но решил, что кофейник важнее. Смотрю, а дверь хранилища не заперта.
– А какой вообще у вас порядок с этой дверью? Ее полагается запирать каждый раз, когда пользуетесь хранилищем? Или ее просто открывают с утра и оставляют до конца работы?
Гном опять надулся важностью.
– Да как же можно? Там ценности хранятся! Ключи есть у нас троих, – эльф и ван дер Гакль кивками подтвердили справедливость сказанного, – у каждого свой. Если кому-то из мастеров нужно открыть хранилище, он пишет заявку, обязательно с подробным объяснением, зачем. Заверяет двумя своими подписями, обычной и магической, мы втроем открываем и снимаем охранные плетения.
– Понятно. Ну что же, пойдемте, покажите мне, где хранился ваш подарок.
Все время я ожидала, что глава Гильдии опомнится и меня, как лицо, не имеющее отношения к событию, попросит удалиться. Нет, мы, конечно, успели за прошедшие до появления госпожи Редфилд два часа договориться о моей стажировке в мастерских Гильдии, но своей для артефакторов Христиании я еще не стала. Однако, выходя следом за мной из своего кабинета, Хорус ван дер Гакль только покачал головой и ни слова не сказал.
В общем зале уже никого не осталось: подмастерья и ученики закончили работу и разошлись. Только в дальнем уголке все еще возился совсем молодой, еще даже безбородый гном.
– Фреддар, ты что тут делаешь? – строго спросил мастер Крейнвурд.
– А? я… тут… вот… – юный гном залился краской и протянул на ладони серебряный цветок с ярко-голубой серединкой.
Присмотревшись, я поняла, что цветок искусно сплетен из проволоки, а серединка собрана из нескольких осколков бирюзы. А включив магическое зрение, увидела вплетенные в амулет заклинания: здоровье, хорошее настроение, усиленную память. Рисунок заклинаний был грубоват, но, признаться, я и на третьем курсе делала хуже.
– Вроде бы такого задания у тебя не было? – мастер продолжал хмурить брови, но видно было, что он с трудом сдерживает улыбку.
– Да, мастер, – ученик опустил голову и тихо договорил, – но я из остатков это собрал. Для подарка…
– Девушке, небось, дарить собрался?
– Да уж, наверное, не седому старцу! – Каринтиэль прервал воспитательный процесс и хлопнул мастера по плечу. – Отпусти мальчика, пусть бежит. У нас есть важное дело, ты не забыл?
Госпожа Редфилд тем временем осматривала замок в распахнутой двери хранилища.
– Стазис кто ставил? – спросила она, не оборачиваясь.
– Я ставил, а что? – эльф подошел ближе.
– Просто на будущее, имей в виду – пребывание в стазисе искажает магические следы. Не полностью, не до неузнаваемости, но довольно сильно. А главное – после стазиса снятые следы не принимаются судом, как доказательство.
– То есть, мы не сможем понять, кто украл? – мрачно поинтересовался мастер Крейнвурд.
– Разве я такое сказала? Александра, подойди, пожалуйста.
Я сделала шаг вперед. Госпожа Редфилд достала из нагрудного кармана белой рубашки ручку, щелкнула по ней пальцем, и на конце колпачка загорелся яркий фонарик. Луч его осветил поочередно каждый из трех замков.
– Ты видишь на замках какие-нибудь повреждения?
– Нет… – я присмотрелась повнимательнее, потом полезла в сумку и достала коробку с малым артефакторским набором. Уж что-то, а лупу и пинцет я с собой таскаю всегда! – Да, на верхнем замке царапины возле скважины.
– Вот именно, царапины, и свежие!
– Боюсь, что царапины имеют… э-э-э… естественное происхождение, – сообщил ван дер Гакль. Скулы главы Гильдии слегка порозовели.
– Это как?
– Это замок, ключ от которого хранится у меня. Несколько дней назад я открывал замок и пару раз царапнул. Ничего криминального.
– Хорус, скажи честно, что вы с женой отмечали накануне восемьдесят вторую годовщину свадьбы, и гномий самогон на морошке оказался крепковат! – хмыкнул мастер Крейнвурд. – Я и сам на следующий день не сразу в себя пришел.
Госпожа Редфилд покосилась на него, и губы ее сморщились от сдерживаемой улыбки.
– Смотрим дальше, – продолжила она, – нет ли повреждений внутри замка. Александра, что скажешь?
Ладонь магички провела по замкам, и лицевые накладки растаяли, став прозрачными, обнажился цилиндровый механизм. Я долго разглядывала механизмы, но никаких следов насильственного вторжения не нашла, о чем честно сообщила.
– И я не вижу, – кивнула госпожа Редфилд. – Теперь смотрим магические следы на этих замках.
Но и признаков магического открывания этой механики не было.
– Получается, что все три замка отпирали родными ключами? – в тоне ван дер Гакля слышалась обреченность. – Ну что же… буду готовить дела для передачи новому главе Гильдии. После такого позора оставаться я не могу.
– Я еще не закончила, уважаемый мастер! С замками мы разобрались, займемся хранилищем.
Однако и в хранилище никаких следов не обнаружилось. На сейфе, где хранился кофейник, госпожа Редфилд нашла слабый остаточный фон, но даже понять, какое заклинание его оставило, было уже невозможно.
– Мастер ван дер Гакль, а тот подмастерье, Снуррстон, уже пришел в себя? – озвучила я внезапно осенившую меня идею.
– Ученик Рольф Снуррстон, да, конечно! Его должны были отправить в медицинский кабинет, если медсестра еще не ушла. Пойдемте, проверим!
Кабинет располагался на верхнем этаже здания, и, пожалуй, здесь я согласилась бы пожить. Огромные окна, выходящие в парк; три большие, светлые комнаты с высокими потолками; новенькое оборудование, даже жуткий агрегат для лечения зубов, сверкающий острыми металлическими штуками – да уж, мастера-артефакторы Гильдии не жалели денег на себя и своих собратьев.
Ученик уже вполне пришел в себя и лежал на кушетке в первой комнате, приемной, а медсестра – хорошенькая рыжеволосая девушка – заполняла на него карточку в компьютере. Она подняла глаза на главу Гильдии и сказала ледяным тоном:
– Попрошу вас не шуметь в медицинском кабинете! Я сейчас занята, подождите в коридоре.
Опешивший поначалу ван дер Гакль усмехнулся и ответил:
– Уважаемая фрекен Ларссон, ввиду чрезвычайного происшествия нам нужно срочно расспросить этого ученика. Мы можем сделать это здесь или в моем кабинете, мне все равно.
– Ну, хорошо, – медицинская мегера немного сдала назад, – спрашивайте здесь. Мне еще нужно закончить исследования, взять анализ крови, проверить зубы…
Тут ученик Снуррстон, до этого момента поочередно прикладывавший руку то к голове, то к животу, то к груди – видимо, чтобы подчеркнуть тяжесть своей болезни, – резво вскочил с кушетки со словами:
– Я уже в порядке! И зубы у меня прекрасные, не надо никаких анализов! Мастер Крейнвурд, пожалуйста!
Пряча улыбку, мастер развел руками и сказал медсестре:
– Прошу прощения, мы вашего пациента забираем!
– Да ты не огорчайся, Алисия, может, кто-нибудь еще заболеет… когда-нибудь, – добавил, выходя, эльф.
Девушка посмотрела на меня и со слезами в голосе сказала:
– Они ж маги все! Они же здоровые как… как лоси, никто никогда не болеет! Я думала, у меня тут практика будет. А я вместо этого сижу, умираю от скуки, разве только кто-то из подмастерьев прибежит на минутку поболтать. Уйду я от вас, мастер ван дер Гакль! – добавила она, махнув рукой. – Меня боевики звали, вот к ним и уйду!
– Итак, – спросила госпожа Редфилд у юного Снуррстона, когда все разместились в удобных кожаных креслах в кабинете главы Гильдии, – для начала, расскажите коротко, что же произошло.
Ученик вздохнул:
– В мои обязанности входит полировка готовых изделий. Ну, тех, которые наша мастерская делает. Чтобы ни одно пятнышко не возникло, надо каждый день полировать. Поэтому сегодня, как только хранилище открыли, я взял пасту, суконку, и пошел в наш отсек. У меня там стол есть в уголке, табуретка, лампа, все дела… Ну вот, сижу я над амулетом свежести для графини Доркингвуд…
– Что такое «амулет свежести»? – прервала его госпожа Редфилд.
– Новая мода у наших светских дам, – ответил Каринтиэль. – Это они так называют «амулет свежести», а на самом деле – полноценный амулет корректировки внешности. На иную ведь без слез не взглянешь – волосы редкие, нос длинный, прыщи. А она с утра, еще глаз не раскрыв, амулет на шею надевает, и дальше живет красавицей.
– То-то радости мужьям, наверное, – хмыкнула магичка. – Прости, Рольф, рассказывай дальше.
– Ну, так вот, – продолжил он, – полировать этот амулет сложно, потому что она же не просто «свежесть» заказала, а еще и чтобы он украшением выглядел. Так там завитушек больше, чем тюленей в Ографьорде, сложная работа. Тут входит мастер Брокс…
Он замялся. Понятно, ученику говорить что-либо плохое о полноправном мастере категорически запрещено, можно и волчий билет огрести. Господа Редфилд по-своему поняла его колебания:
– Не бойся, никто, кроме нас не услышит. Я поставила абсолютную защиту.
– Он не того боится, Лавиния, – вновь вмешался эльф. – Ученики дают очень серьезную клятву при поступлении, Рольф не может ее нарушать. Хорас, можно что-то сделать в этой ситуации?
Ван дер Гакль пожал плечами:
– Варианты есть, конечно. Наверное, самый лучший – это перевести его в подмастерья, там другой уровень ответственности, но и разрешено больше. Но это решать мастеру Крейнвурду. Что скажешь, Хронгворд?
Гном задумался, пощипывая бороду.
– Конечно, неплохой мальчик, старательный… Но рановато ему в подмастерья, рановато.
– Боюсь, другого способа узнать, что произошло, у нас нет, – довольно жестко произнесла госпожа Редфилд. Судя по всему, ей уже немного надоела гномья обстоятельность. – Мастер ван дер Гакль, у вас тут курить можно?
Получив разрешение, она достала откуда-то кисет с табаком и трубку, и стала ее набивать. Вот это да, неужели пространственный карман? А-а-а-а! хочу научиться!
Гном помялся еще и махнул рукой.
– Ладно! Перед лицом главы Гильдии артефакторов я, мастер Хронгворд Крейнвурд, даю свое согласие на перевод ученика Рольфа Снуррстона в подмастерья, и клянусь научить его всему, что умею сам.
Ван дер Гакль перевел взгляд на ученика. Тот побледнел так, что веснушки на его лице, кажется, засветились, но твердо произнес свой текст, после чего глава специальным магическим пером вычеркнул его из списка учеников и вписал в другой, значительно более короткий, список подмастерьев.
– Поздравляю, – сказал он добродушно, и так хлопнул парнишку по плечу, что тот едва не слетел со своей табуретки, – а теперь рассказывай дальше.
– Угу, – кивнул тот. – Так вот, я уже несколько раз видел, что мастер Брокс к шкафу, где кофейник хранится, подходил. И все как-то так, чтобы никого в хранилище не было, да еще и оглянется на входе.
Рольф вытаращил глаза и смешно завертел головой, изображая, как оглядывался неизвестный мне, но заранее несимпатичный мастер Брокс.
– Да как же никого не было, когда ты там сидел? – не выдержала я.
– Ха! У меня там такой уголок устроен, что, пока не подойдешь, не видно, есть там кто, или нету. А лампа у меня точечная, только на предмет работы свет падает.
– Ну, и дальше?
Юный подмастерье нагнетал атмосферу, как бывалый мастер-рассказчик.
– Ну, и дальше он подошел опять к шкафу. Только не глазами разглядывал уже, а достал из кармана что-то, и стал вокруг замка водить. И бормочет: «Нет, старый хрен, никакого тебе триумфа не будет. Прочитал я твой замочек, прочитал…» И ушел. Ну, я так понял, что он собирается шкаф вскрыть и кофейник украсть, там же ничего нету, кроме него. Вот.
– Пфы! – возмущенно зафыркал мастер Крейвурд. – Замок мой он вскроет, как же. Недоучка паршивый.
– Погодите, мастер, – госпожа Редфилд подошла вплотную к Рольфу, наклонилась к его лицу и тихо спросила, – Что ты сделал?
Тот опустил глаза.
– Я открыл шкаф и спрятал кофейник. А когда закрывал, меня, видно, возвратным заклинанием и накрыло. – Он виновато посмотрел на Крейвурда. – Мастер, но я ж хотел, как лучше! Рассказать-то я не мог!
– Понимаю, Рольф. По-моему, ты все сделал правильно. Ну, так, а где кофейник сейчас?
– Пойдемте!
В общем зале подмастерье подошел к своему столу, открыл неприметный шкафчик и ловким движением выковырнул из деревянной полки сучок. Я непроизвольно ахнула – на пустой до этого полке стоял во всей красе Он. Кофейник. Серебряный. С королевским личным гербом, гравированным золотом.
Когда мы с госпожой Редфилд вышли из здания Гильдии, уже совсем стемнело. Августовский звездопад уронил яркую звезду, казалось, прямо нам под ноги. Я вздрогнула.
– Ну вот, опять не успела загадать желание!
Магичка усмехнулась:
– Не в последний раз… Ну что, открыть портал? Или… я тут видела очень симпатичный экипаж, запряженный парой лошадок, прокатимся?
Лошадки шли спорым шагом, коляска покачивалась на камнях мостовой.
– Интересно, что они сделают с этим Броксом, – спросила я задумчиво.
– Узнаешь, – махнула рукой госпожа Редфилд. – Ты ж у них на стажировке, мимо тебя финал истории не пройдет. А будет время, подумай вот о чем: иногда, пока не возьмешь что-то в руки, невозможно понять – настоящее это что-то, или игрушка, имитация, фальшивка. Знаешь, бывают такие игрушечные пистолеты, что отличить от настоящего можно только тогда, когда нажмешь курок. Была у меня ситуация…
Она прервалась на секунду, вновь раскуривая гаснущую трубку, потом продолжила:
– Вот две истории, в которые мы с тобой случайно попали, на корабле и здесь, в Христиании. Там начиналось с игрушек – иллюзии, бомбочки, картины переползают с места на место, бумаги пропадают и появляются. А оказалось, это подготовка к серьезному преступлению.
Я кивнула:
– Ну да, понимаю. А здесь, казалось, кража почти государственного масштаба, а на самом деле – умный мальчик просто вовремя спрятал ценный предмет.
– Вот именно, – тихо сказала госпожа Редфилд. – Вот именно.
