Текст книги "Кастрюлька с неприятностями (СИ)"
Автор книги: Martann
сообщить о нарушении
Текущая страница: 24 (всего у книги 54 страниц)
Глава 21
Нас провели в довольно большую и светлую комнату, окно которой выходило на залитую вечерними огнями набережную. Жители Лютеции и ее гости радовались вечеру пятницы, гуляли, выпивали в небольших кафе, садились на кораблики, освещенные разноцветными фонариками, чтобы посмотреть на великий город с воды.
Второе окно смотрело в соседний кабинет. Госпожа Редфилд поглядела в него, удовлетворенно улыбнулась и жестом предложила нам с Джоном подойти.
Сквозь стекло была видна узкая и длинная комната, похожая скорее даже на коридор, темная и унылая. Окно ее было забрано железной решеткой из толстых прутьев. Канцелярский стол, два стула и большой сейф, выкрашенный в гадкий желто-коричневый цвет, больше ничего там и не помещалось. Канцелярский стол, два стула и большой сейф, выкрашенный в гадкий желто-коричневый цвет, больше ничего там и не помещалось. На одном из стульев сидел мужчина, выглядевший даже приятно – средних лет, с симпатичным лицом, хорошо одетый. Впрочем, в данный момент лицо было искажено, а фигура искривлена. Сидеть ему явно было очень неудобно, а встать – страшно.
– Тринадцатый кабинет, – кивнула госпожа Редфилд. – Лучшие спецы королевского института Дизайна разрабатывали. За окном – иллюзия бетонной стены с колючей проволокой, а на стуле больше десяти минут высидеть невозможно, такой он неудобный. Ну, что, пошли? Лео, табуретку возьми. Будешь вести протокол. Алекс, через десять минут… нет, лучше по кодовой фразе вызови меня по коммуникатору. Как только я скажу: «Не смей мне врать!», и стукну по столу.
– Будет исполнено, коммандер! – ответила я и попыталась щелкнуть каблуками. Увы, мягкие мокасины смазали эффект.
Лео последовал за ней, а мы приникли к окну.
Дверь соседней комнаты распахнулась от пинка и с грохотом врезалась в стену. Мужчина подпрыгнул и поспешно вскочил с пыточного стула; на лице его было написано столь явное облегчение, что я не удержавшись, хмыкнула. Госпожа Редфилд, не глядя ни на кого, прошла за стол, швырнула на него довольно толстую папку, села и подняла на задержанного тяжелый взгляд.
– Ренар, Огюст-Клаверон? Родился в Динаре восьмого июля две тысячи сто пятьдесят первого?
– Да, мадам.
– Для вас, Ренар, я коммандер Редфилд! Впрочем, если будете себя хорошо вести, возможно я разрешу называть меня госпожой баронессой. Итак, вы задержаны для допроса по делу об убийстве монахини монастыря святой Розалии, что в Блоне, сестры Урсулы. Что вы можете рассказать по данному вопросу?
– Но, мадам… простите, коммандер… я не знаком с этой монахиней!
Его изумление показалось мне искренним, но, в конце концов, не я веду допрос.
– Вы жили в городе Блоне?
– Да, я прожил там почти два года, – с осторожностью сказал Ренар.
– Вы были помощником нотариуса, мэтра Брюневаля?
– Да, это так.
– Вместе с ним ездили в монастырь святой Розалии по вопросам наследства?
– Ну… наверное… я не помню, – взгляд его метнулся в правый угол, но не нашел сочувствия у расположившегося там паука, и перескочил влево.
– Не смей мне врать! – бахнула по столу госпожа Редфилд.
О, а это сигнал для меня! Я набрала номер, и через мгновение ее коммуникатор засветился синим и завибрировал.
– Да, – раздался в трубке ее сердитый голос, – что? Хорошо, сейчас буду! Слушай, Ренар! – госпожа Редфилд повернулась к допрашиваемому и наклонилась к его лицу так, что тот попробовал вжаться в спинку стула. – Я вернусь через пять минут, и вот тогда выверну тебя наизнанку, понял! Ты мне не только про монахиню расскажешь, ты вспомнишь, какого цвета были пеленки, в которые ты гадил в детстве! Пембрук, ты мне головой отвечаешь, чтобы этот прыщ сидел на месте!
Хлопнув дверью, она вылетела из комнаты. Мужчина опасливо поежился и покрутил головой. Лео встал с табурета, на котором примостился, делая заметки в блокноте, подошел к столу, налил в стакан воды из стоявшего тут же не слишком чистого графина и протянул Ренару с самым сочувственным видом.
– Хотите попить?
– Да, спасибо. С удовольствием! – тот вцепился в стакан и выхлебал его в два глотка. – Уф, сразу полегчало… Это ваша начальница?
В его голосе прозвучало умеренное сочувствие вкупе с любопытством.
– Что-то быстро он перестал бояться, – покачала головой госпожа Редфилд, неслышно вставшая у меня за спиной. – Так уверен в себе?
– А вариант, что он ни в чем не виновен, не рассматривается? – поинтересовался Джон с некоторым скепсисом.
– Нет. Я попыталась его просканировать. Он так закрыт от ментального проникновения, будто ему верховный орочий шаман защиту ставил. Даже если бы у нас не было записи в дневнике Урсулы, такая защита навела бы на подозрения.
– Я знал человека, у которого было природное невосприятие ментальной магии, – продолжал упорствовать мой принц. – А вдруг?..
– Бывает и такое, – госпожа Редфилд не стала спорить. – Но это совершенно иначе выглядит на магическом плане. Да что я рассказываю, посмотрите сами на ауру! Видите непрозрачное желтое пятно в височной области? Вот так выглядит наложенная защита от ментального воздействия. А природная защита не сосредоточена в каких-то областях, а закрывает мозг целиком.
Мы с Джоном переглянулись, и я подумала, что в ближайшие годы придется нам обоим учиться, вместо того, чтобы пользоваться выгодами своего положения наследников короны. Языки, магия разных областей, экономика, психология… страшно подумать, сколько всего, оказывается, я не знаю.
Тем временем разговор за стеклом продолжался.
– Слава светлым богам, нет! – Лео театрально возвел очи горе. – Я здесь на месячной практике, и, половина ее уже прошла. Так что еще пара недель – и я забуду коммандера Редфилд навсегда, будто кошмарный сон. Ну, если выживу, конечно.
– Да, жуткая тетка, – покивал Ренар. – Скажите, господин лейтенант, а вы что-то знаете об этом деле? Ну, по которому меня допрашивают?
– Нет, увы. Я ведь всего лишь веду протоколы. Да и, признаться, до звания лейтенанта мне еще далеко…
– Ну, я уверен, что нормальное начальство оценит ваши таланты! А может быть… э-э-э… продвижению по службе можно помочь? Ну, скажем, поговорить с кем-то? Или… э-э-э… подарок сделать?
Лео поднял голову от листов протокола и посмотрел на собеседника с умеренным интересом.
– Что вы хотите, Ренар?
– Посмотрите материалы дела, – тот забылся настолько, что схватил Лео за рукав, – что у этой мымры есть на меня.
– Это сложно…
– Но ведь не невозможно! Мне необходимо знать, господин Пембрук! И еще… меня арестуют?
– Задержат, я полагаю, что называется – до выяснения.
– Тогда… я напишу записку, вы сможете передать?
– Ну, знаете ли, это уже совсем ни в какие ворота не лезет, – разочарованно махнула рукой госпожа Редфилд. – Этот парень ведет себя как полный идиот, но он же не может таким быть!
– Почему? – поинтересовался Джон.
– Почему не может или почему идиот?
– Оба вопроса интересны.
– Ренар видит Лео первый раз в жизни, причем на другой стороне площадки. И вот так сразу, даже ничего не разнюхав, начинает предлагать ему взятку и просит передать записку? Я на это не куплюсь. Как минимум, он должен был дождаться развития событий. Может, я вернусь с извинениями и отпущу его? Это раз.
– А есть и два?
– А как же, – госпожа Редфилд прошлась по комнате, пнула кресло и снова посмотрела на беседу в соседнем кабинете; Ренар что-то писал на небольшом листке бумаги, кажется, даже языком себе помогал. – Он не испугался.
– Ну, нормальный законопослушный гражданин и не должен пугаться беседы со стражами правопорядка, – ухмыльнулся мой принц.
– Самый – самый законопослушный гражданин хоть сколько-то в жизни наследил. Ну, хоть улицу перешел в неположенном месте. А еще у него, у этого нормального гражданина, есть близкие, родственники, друзья, с которыми что-то могло случиться. Или враги, неприятности которых могут быть ему приписаны. Любой нормальный человек или нечеловек невольно забеспокоится, когда его поздно вечером тащат в Службу безопасности. А этот – как оркский каменный божок. Так что пойду я освобождать Лео от ведения протокола и отправлять Ренара на ночь в камеру. Посмотрим, что он предпримет, да и записку его любопытно посмотреть.
– И адрес, по которому ее нужно передать, – добавила я.
– Определенно, и адрес тоже, – договаривала магичка уже в коридоре.
Почти мгновенно Ренар был отправлен в камеру, а Лео, вместе с запиской и все той же табуреткой оказался рядом с нами. Записка все еще была зажата у него в кулаке. Госпожа Редфилд развернула ее и прочла: «План „Б“». Пожав плечами, перевернула листок – на обороте был только адрес: Лютеция, почтовое отделение 14 округа, Полю Дюбуа, до востребования.
– Угу, – пробормотала она. – Джону Смиту в Люнденвике. Я же говорила, это все фикция. Он уверен, что мы ни в чем не сможем его обвинить.
– Или в том, что его отсюда вытащат, – добавил Лео. – Нет, ну надо же – «план Б»! Головидео, дневной сериал про супершпиона.
– Ничего, завтра мы его вывернем наизнанку, – уверенно сказала госпожа Редфилд. – А сейчас идемте-ка ужинать, есть тут на набережной отличный рыбный ресторанчик…
К сожалению, наблюдать процесс выворачивания с близкого расстояния никому из нас не довелось: орк-охранник, делавший обход «обезьянника» в пять утра, обнаружил Ренара практически при смерти, сгорающего в лихорадке с температурой выше сорока двух градусов.
– Точно, как описано в отчете мага-медика о смерти сестры Урсулы, – сказала госпожа Редфилд, садясь за стол, чтобы позавтракать.
– Знаете, вот ни разу мне Ренара не жаль, – заметил Лео. – От него вчера не страхом пахло и не сожалением, а азартом, будто на скачках играет. Ну, и… проиграл.
– Его списали. Это ему казалось, что он играет, а на самом деле оказался отыгранной картой, и был сброшен.
Тут меня осенило:
– Погодите-ка… если обстоятельства смерти такие же, как у сестры Урсулы, значит, мы можем подробно обследовать тело и, так сказать, экстраполировать причину смерти.
– Да понятное дело, вот как раз сейчас после завтрака и поеду на вскрытие. Нет-нет, это исключено! – хозяйка дома аж вскинулась, увидев, что Лео открывает рот. – В прозекторской точно без вас обойдутся.
– Мы и не собирались в прозекторскую. Нет-нет, это определенно не входит в первую десятку моих планов!
– Я бы сказал, что и в первую сотню тоже не вписывается, – лениво добавил Джон.
– Тогда что?..
– Знаете, Лавиния…
Я замерла. Вот сейчас за фамильярность Лео получит! Однако госпожа Редфилд смотрела на него с доброжелательным, хотя и несколько нетерпеливым интересом.
– Не тяни кота за хвост, Лео. Рассказывай.
– Я хотел сказать, что у нас втроем неплохо получается аналитическая работа. Именно втроем. Как-то мы удачно стали дополнять высказывания друг друга, так что на выходе получается отличное решение вопроса.
– Хм… Ну, что же. Попробуйте. Все исходные данные у вас есть, – и туманная арка портала увела ее к работе.
Лео повернулся к нам с Джоном и поставил на стол пустую кофейную чашку.
– Ну, вы готовы?
– Нет, я твердо уверен, что его не могли отравить. Только не в камере предварительного заключения магбезопасности. Вот Тьма, да если и там могут быть продажные служащие, то в этом мире вообще ни во что нельзя верить, и нужно уходить в монастырь. Сандра, какой из мужских монастырей ты посоветуешь?
Я пожала плечами. Вот уже почти два часа мы с Лео выдвигали идеи, а Джон их опровергал. Сейчас, кажется, мы пошли по третьему кругу.
– Лучше всего к францисканцам. Но имей в виду, если ты уйдешь в монастырь, то я подам на тебя в суд за нарушение брачного обещания. Давай еще раз просмотрим, что он говорил.
– Да сто раз уже просмотрели, – Лео был мрачен.
– Погоди-погоди, вот тут у меня что-то промелькнуло. Он не стал отвечать на вопрос по поводу дела, по которому они приехали в монастырь… – я перебирала записи.
– Он мог просто не успеть ответить на этот вопрос, поскольку в этот момент прозвучало кодовое слово, чтобы вызвать оттуда Лавинию.
– А! Вот что меня напрягло! Кодовое слово, спусковой крючок! Погодите-ка минутку… – я достала коммуникатор, перевела дух и набрала номер мастера Ляна.
Когда на экране появилось его невозмутимое лицо, я выдохнула и вежливо обозначила поклон:
– Глубокоуважаемый мастер, прошу простить, что отвлекаю вас от размышлений.
Ага, судя по прожженному кислотой халату и пятну сажи на щеке, размышления были весьма интенсивными.
– Рад видеть вас, уважаемая Александра. Благополучно ли протекает ваше путешествие? – мастер не повел бровью, словно у него за спиной не выкипала колба с подозрительным содержимым.
– Э-э-э… мастер, я, наверное, невовремя? Давайте, я перезвоню попозже?
– Ну, если ты подождешь пару минут, то я выведу опыт в состояние покоя и смогу разговаривать нормально.
На экране появилась заставка ожидания, а Джон ткнул меня в бок и прошипел:
– Это что, вы с ним всегда так разговариваете?
– Ну что ты, обычно мы оба куда более велеречивы.
Мастер Лян управился с непослушным реагентом очень быстро, и появился на экране уже в целом халате и с чистым лицом.
– Итак, Александра, я рад тебя видеть и слышать. Судя по твоему виду, тебе не терпится меня о чем-то спросить. Начинай, но формулируй тщательно – каждый лишний заданный сейчас вопрос будет стоить тебе двух дополнительных вопросов на аттестации.
О-о-о, нет! Ведь действительно, придется формулировать так, будто беседуешь с ручным змеем. Совершенно не хочу превращать свою аттестацию на звание мастера в многочасовое шоу!
– Спасибо, мастер! – я помедлила, складывая слова. – Скажите, если заклинание привязано к амулету и напитано энергией, привести его в действие может не только маг?
– Да, это так, – кивнул мастер Лян. – Но ты, разумеется, помнишь формулу рассеяния магической энергии в зависимости от материала?
Я вздохнула. Ну, вот, два дополнительных вопроса я себе обеспечила…
– Нет, мастер. Я ее просто не знаю, но буду признательна, если вы меня просветите.
– Хорошо… Хорошо, я отправлю формулу тебе вестником, но не забывай – это один из секретов Гильдии!
– Да, мастер! – я склонила голову, а когда подняла ее, экран коммуникатора погас, а на столе передо мной плясал огонек магического вестника.
Глава 22
Ни перстней, ни цепочек, ни серьги с камнем – никаких драгоценностей у Ренара не было. Получается, что амулет для привязки отсроченного проклятия был из чего-то органического, кожаный ремень, например. А, еще могла быть металлическая пряжка ремня или браслет от часов!
Я повернулась с этим вопросом к госпоже Редфилд, но она покачала головой:
– Нет, часов не было вовсе, брюки без ремня, просто на пуговицах. Ничего металлического.
– То есть, заклинание было завязано на одежду? Странно… я рассчитала, что, если привязать к шерстяной ткани, проклятие такой силы продержалось бы максимум три-четыре часа. Его привезли на допрос?..
– В половине девятого вечера.
– Разговаривали вы с ним минут сорок, не больше, так?
– Меньше даже, – отозвался Лео. – Тридцать две минуты, я заметил время.
– То есть, в камеру он попал в начале десятого. Я не очень знаю, как быстро развивается собственно проклятие от момента начала действия до смерти, подскажете, госпожа Редфилд?
– Тебе и не положено этого знать. Это запрещенные разделы магии крови, то самое, что практиковал Адельстан и его последователи. – Госпожа Редфилд отложила погасшую трубку и попросила, – Джон, налей мне еще аква-виты.
Золотистая жидкость полилась в стакан, и в воздухе снова запахло морем, дымом и палой листвой. – Если суммировать твои и мои расчеты, Алекс, получается, что проклятие прицепили к нашему фигуранту часов в семь вечера, – продолжила хозяйка дома, заново раскуривая трубку и просматривая записи в коммуникаторе. – К счастью, в это время слежка за ним уже была установлена, и все его контакты фиксировались. В начале седьмого он отправился ужинать в небольшой ресторанчик рядом с его домом, в районе Пепиньер. Ага, вот! За ужином к нему присоединилась дама. Они выпили по бокалу вина, о чем-то коротко поговорили, и она ушла. Есть снимок.
Госпожа Редфилд развернула голопроекцию моментального снимка – Ренар за столиком, сидит к наблюдателю почти лицом, частично виден правый профиль его собеседницы и ее рука, лежащая на рукаве его пиджака.
– Ага, а вот, по-видимому, и момент наложения проклятия. Видно плохо; впрочем, судя по тому, как расплывается ее лицо на снимке, внешность изменена, – заметил Лео. – Но заметно, что женщина… м-м-м… в возрасте.
– Можно заметить еще кое-что, и это мне совсем перестает нравиться. Алекс, присмотрись к ней повнимательнее. Ничего не видишь знакомого?
Я вгляделась в картинку. Рука… хорошей формы, длинные пальцы, большой перстень с голубым камнем на безымянном пальце. Темно-коричневый жакет, белая блузка, небольшая шляпка с пряжкой. Волосы собраны в низкий пучок. Лицо… действительно, расплывается, черт не разобрать, только ухо видно четко. Ухо! Очень длинная мочка, причудливой формы завиток и небольшая золотая серьга, похожая на монетку. Ой, как это мне знакомо!
– Госпожа Редфилд…
– Знаешь. Алекс, – перебила меня она, – давай, ты будешь называть меня по имени? А то я каждый раз начинаю чувствовать себя твоей пра-прабабушкой.
Я мысленно почесала в затылке. По имени, вот прямо так? А ничего, что я иной раз чувствую себя именно что вашей правнучкой? Ладно, попробуем.
– Лавиния, можно увеличить ухо?
– А как же! – весело ответила магичка и приблизила нужный фрагмент.
Да, серьга в виде золотой монетки, рисунок неразборчив, но ближе к краю вставлен небольшой ограненный темный камушек. Готова поставить любимые туфли от Лобутена против гнилой картошки – это ухо и эти серьги мы видели совсем недавно!
– Мисс Примроуз! Вот же Тьма, откуда она здесь взялась?
– Пока что у нас нет ответа ни на этот вопрос, ни на многие другие. Ну, например – если это она, то зачем ей понадобилось попадать в дом семьи ван Хоорн? Кто был ее целью?
– Вы хотите сказать, – рука Джона накрыла мою и слегка пожала, – что Сандре и ее близким может грозить опасность?
– Безусловно. Точно так же, как и тебе, например – вполне может быть, что ее целью была как раз возможность легально попасть в королевский дворец и присмотреться к твоей семье. Или что угодно другое. Могу сказать точно, что у этой ситуации есть две стороны.
– Хорошая и плохая? – подхватил Лео.
– Именно.
– И?..
– Плохая – то, что мы определенно знаем: наша знакомая затевает что-то очень скверное, и пока не можем даже предположить, что именно.
– Какая ж тогда хорошая? – мне очень хотелось впасть в истерику, завизжать, бросить стакан с аква-витой в обитую шелком стену. – Что вообще может быть хорошего??
– А хорошо то, что наша мисс Примроуз теперь не призрак и не силуэт, а вполне себе материальный человек. Просто мы ждем, когда она повернется, и мы увидим лицо.
– И все это означает, что мы немедленно прерываем поездку и возвращаемся в Христианию, – твердо сказал Джон. Нет, это был уже не Джон, немного рассеянный темноволосый молодой человек с мягким характером: с кресла поднялся наследный принц Дании и Нордхольма Хольгерд-Иоанн-Кнуд Эресунн, сын и соправитель короля Ингвара IV. – Лавиния, вам не сложно будет открыть нам портал? Я, конечно, могу воспользоваться возможностями посольства, но это будет неудобно, поскольку официально меня здесь как бы и не было.
– Безусловно, я открою для вас портал. Более того, я отправлюсь вместе с вами и поговорю с Верхаузеном о дополнительных мерах по защите королевских резиденций. Да и с мастером ван дер Гаклем встретиться не помешает. Но… Уже почти шесть вечера. Я предлагаю вам всем сегодня поужинать здесь, в Лютеции, обсудить меры безопасности и способы поиска нашей дамы и ее помощников, а завтра с утра перебраться в Христианию и заняться делами там. Как вам такой план?
– Ну…
– Да, принимается, – решительно перебила я Джона. – Хотя бы час на сборы у нас уйдет, ведь так? ну, и подумай сам, дорогой мой, какие ужасы напридумывает себе моя мама в связи с нашим ранним возвращением? И где мы будем вечером искать верховного мага или кого-то еще? Не забывай, эта ситуация начала развиваться год назад. Если бы они спешили, то мы все уже поняли бы, чего же они хотят.
– А, кстати, почему они ждали столько времени? – поинтересовался Лео.
– Думаю, обо всем этом мы поговорим за ужином. Встречаемся здесь в восемь, пойдет?
Вот странное дело: мы уехали всего на две недели, а багажа у меня оказалось немногим меньше, чем я везла из Бостона в Христианию. Так что два часа как раз ушли на перебирание, укладывание в чемоданы, выбрасывание ненужного и прочие дела. Джон все это время вместе с Лео выстраивал схему дополнительной защиты королевской семьи от возможного магического нападения. На мой взгляд, занятие было несколько преждевременное – мы практически ничего не знали о магии крови и прочих неаппетитных методиках, так что непонятно было, и от чего защищаться. Но кто я такая, чтобы отрывать мужчин от разработки стратегии?
Когда мы вошли в кабинет госпожи Редфилд, она осмотрела нас и улыбнулась:
– Ага, никаких бальных туалетов, нормальная повседневная одежда. Это очень хорошо.
– Почему? – глупо спросила я.
– Потому, что я решила показать вам мой любимый ресторанчик, и вовсе даже не в Лютеции, а в провинции. Итак, прошу вас…
Я следом за Лео шагнула в туманный овал портала и привычно пережила, как у меня на миг, кажется, остановилось сердце. Открыла глаза и с изумлением обнаружила, что под ногами у меня мелкий светлый песок, усеянный ракушками, а впереди, под ночными звездами, сияет океан.
– Ух, как здорово! Сандра, чувствуешь, морем пахнет? – сказал Джон, обнимая меня за плечи. – Лавиния, где мы?
– Перед нами – Атлантический океан, а вон там, справа, видны огни – это город Динар. Нам надо пройти пару сотен метров в ту сторону, идемте.
И правда, не больше, чем через двести метров мы увидели увитый диким виноградом дом; окна его призывно светились, а из распахнувшейся двери пахло так, что я сглотнула слюну.
Массивные деревянные столы не закрывали скатертями, для сидения предлагались простые лавки, но большой зал был забит почти под завязку. Госпожа Редфилд приветливо кивнула здоровенному орку за стойкой:
– Добрый вечер, Крамст. Посадишь куда-нибудь? Хочу удивить своих друзей твоей кухней.
– Ну, для тебя-то местечко всегда найдется, – расплылся тот в жутковатой ухмылке.
Нет, правда, страшноватый вид у орка – рост почти под потолок, широченные плечи, смугло-зеленоватая кожа и клыки чуть не в мой большой палец размером. Какой счастье, что договор подписан и соблюдается!
Тем временем Крамст отодвинул ширму, отгораживавшую дальний угол зала, и в нашем распоряжении оказался стол, вешалка для курток в углу, лавки и две кожаных папки с меню. Судя по меню, напечатанном не только на всеобщем и галльском, но и еще на шести языках (в том числе квенья и орочьем), ресторан был вовсе не прост.
Госпожа Редфилд повесила свою кожаную куртку на крючок, уселась поплотнее, раскрыла меню и пробежала глазами первую страницу. Потом захлопнула и посмотрела на орка:
– Знаешь что, Крамст, тебе лучше всех известно, что сегодня особенно удалось. Поэтому принеси нам белого вина… у тебя еще осталось то белое бургундское?
– Cote Chalonnaise? Ну, для тебя найду пару бутылочек, – усмехнулся тот.
– Отлично! Вот его и принеси, а уж что за еду к нему подать, решай сам.
И он решил.
Устрицы были восхитительны – и как же жаль мне людей, которые не любят устриц, не понимают этой прелести солоновато-сладкого вкуса самой устрицы в сочетании с лимонным соком.
Омары по-шербурски, тушеные в бульоне с овощами и специями, таяли во рту.
Утиная грудка с обжаренными яблоками нисколько не противоречила нежному, сладковатому, чуть фруктовому белому вину. И кто сказал, что жареную утку надо непременно запивать красным? Да чтоб ему никогда в жизни больше не съесть ни одной утиной грудки!
На жареный камамбер с брусничным вареньем я посмотрела жалобно и сказала:
– Если я лопну, прошу не зашивать черными нитками!
Не лопнула, конечно. Но рюмка кальвадоса, принесенная Крамстом в качестве диджестива, возможно, спасла мне жизнь…
Мы прогулялись по берегу; время самой высокой воды уже прошло, и океан потихоньку отступал, оставляя на песке ракушки, кусочки водорослей и даже мелких рыбешек. Одну я лично спасла от смерти, вытащив за хвост из мелкой, на глазах пересыхающей лужи, и закинув в воду. Потом госпожа Редфилд открыла портал, мы вновь оказались в холле парижского особняка и под прохладным взглядом Бакстона начали стряхивать песок с ботинок.
В небольшой гостиной на втором этаже дома горел камин, стены были обиты полосатым тяжелым шелком, а на кожаных кресалах, удобных даже на вид, лежало множество разного размера подушек. Старомодно, но очень уютно.
Мы расселись в креслах – причем Джон решительно угнездился в одном кресле со мной – разобрались с напитками, хозяйка дома закурила трубку, на сей раз набитую табаком с яблочно-медовым ароматом, и начала:
– Итак, немного предыстории моего знакомства с темными практиками. В начале июля нашей службой была предотвращена попытка государственного переворота в Галлии; предполагалось убийство всех членов королевской семьи и смена династии.
Джон присвистнул:
– Так вот почему отец усилил охрану дворца и загородного дома! Мама жаловалась, что никуда не может выйти без утроенного сопровождения. А я был в Новом Свете тогда…
– Думаю, дело именно в этом, – кивнула госпожа Редфилд. – Кроме этого, мы – глава Службы Равашаль, его заместитель колонель Брихсдорн и ваша покорная слуга – расследовали похищение шестерых юных эльфов. В конечном итоге, следы привели нас в замок Форнаг, недалеко от Валахова. Замок принадлежал в последние годы никому не известному магу Милошу Яначеку, окончившему Пражский университет лет четыреста назад. Увы, к моменту, когда мы все это выяснили, замок оказался практически совершенно пуст. Следы оттуда привели меня в Прагу, где мы Яначека и арестовали. Там выяснилось много интересного, и, в частности, я неплохо познакомилась с темной магией и ее методами…
– То есть, получается, что он был не один? – спросил Лео. – История не закончена, раз Ренар тоже был убит при помощи магии крови и темного заговора?
– Получается, да. Пока не выяснено достоверно, с кем вместе он работал, был ли это партнер, ученик или еще кто-то.
– А почему вы думаете, что это связанные между собой истории? – ну вот, Джон практически снял этот вопрос у меня с языка.
– Во-первых, по тем их методам, которые я увидела. Во-вторых, по выбираемым целям – в первую очередь, семьи монархов. И еще одно – у Яначека была сестра-близнец, учившаяся вместе с ним. Потом она завела роман с магом, изучавшим магию крови и магию смерти, они тогда еще не были полностью запрещены, вытянула из него многое, если не все, ему известное, и заманила его в смертельную ловушку. И… все. Больше никто о ней не слышал.
– Вы думаете, что наша мисс Примроуз?..
– Думаю, это и есть Марта Яначек.
Наверное, мне показалось, что по гостиной пролетела темная тень, и откуда-то потянуло холодом?
