Текст книги "Ветрогон (СИ)"

Автор книги: Gusarova

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 36 страниц)

– Мило. Очень мило, – за Валериной спиной внезапно проворковал до жопиков знакомый голос. Зорин вздрогнул и подумал, стоит ли обернуться или нет. Но со смертью лучше встречаться лицом к лицу.

– Привет, Стася.

– Привет, Валера.

Станислава Брониславовна Яхонтова, собственной персоной, сцепив пальчики с изящным маникюром, облокотилась на стойку бара.

«Да. А ты чего ждал от вип-тусовки? – моментально сообщил сам себе Зорин. – Что она пролетит мимо? Расслабься».

– Как жизнь? Всё в обслужку играешь? – сладко улыбнулась Стася.

Валера снисходительно повел бровями.

– Как видишь.

«А она, кажется, постарела, – заметил он со странной толикой сочувствия. – Или устала. Или изнервничалась, может антидепрессанты опять жрёт».

– Красивый перстень, – стрельнула Стася глазами в берзаринского скарабея.

– Фамильный, – одарил её широкой улыбкой Зорин.

– Да ты что, – но по тону голоса стало ясно, что, законная супруга Вия Балясны ожидала это услышать. – Я, когда тебя с помойки забирала, думала, ты нищий художник. А оказывается, с потомком Берзариных... общалась.

– Жизнь внезапна, Стася.

Станислава Брониславовна примолкла, покачиваясь под биты Леля.

– Малюта тебя разотрёт рано или поздно, можешь не сомневаться, – потом плюнула она ядом. – Он не оставит в Балясне второго ветрогона, Валера. А поскольку силы у тебя нет, то смерть твоя будет лёгкой и ненапряжной для Вия. Он найдёт способ обойти уговор крови и избавиться от тебя и твоей белобрысой брехливой сучки. А если муж не сподобится, то это сделаю я. Я теперь знаю, где ты и кто ты. Жди подарков.

Слыша это, Зорин наигранно расхохотался, хотя и хотел прямо сейчас ускакать конём в туман. Ему стало очень жутко, но не пасовать же, в самом деле, перед бывшей?

– Стася. Станислава Брониславовна, – сквозь зубы процедил он Яхонтовой. – Не известно ли тебе, что угрожать прямому потомку древнего колдовского рода – это очень, – Зорин приблизился вплотную к бывшей, – очень, очень плохая мысль. И если я прямо сейчас расскажу о нашем совместном прошлом твоему муженьку, Вию Балясны, моё, как ты предрекаешь, незавидное положение от этого не изменится. Но только представь, – Зорин театрально указал рукой на звёздное небо. – До какого из «блоков циферблата» протянется мокрое место, которое он оставит от тебя, когда узнает как часто, в каких позах и с каким количеством красивых мальчиков ты сношалась, пока он укреплял власть?

Беззаботное выражение Стаси как ветром сдуло. Кажется, она потеряла дар речи от Валериной наглости. И потому, Зорин помог ей вернуться к реальности.

– Уж тебе я точно угрожать нам с Настей не советую. А с Малютой мы сами договоримся. Как главы колдовских родов. Так какой кофе тебе приготовить, дорогая?

Стася примолкла и становилась всё мрачнее. В ней явно боролись желание послать Валеру на три буквы и соблазн вновь попробовать его кофе. В конце концов, Яхонтова выпалила:

– Латте макадамия.

– Миндальное молоко, конечно же?

Та смерила его недружелюбным взглядом болотного цвета глаз и со скрываемой горечью в голосе заметила:

– Помнишь, надо же.

Комментарий к 14. Чернобоков ¹ – «циферблат» – Балясна и её двенадцать районов. «Промежуточные» – те, кому сила рода передана по наследству, наследные колдуны («идейные» – преемники не по крови). «Ринговать» – быть главой рода с перстнем, «тюнинговаться» – «следить за собой, развиваться всесторонне», «айс-беби» – «колдунья», от слова «cold», «холодный» – «колдун». «look» – «прикид».

² – «панч» – «выверт», «заявление».

³ – «оверить» – конкретно тут «идти проиив совести ради выгоды», «фолловеры» – «последователи», «лове» – «деньги».

⁴ – «блок 12» – «район Гиблово», «палец» – «посох ведуньи», «папа» – «Вий», «айс-виджи микс» – «полукровка колдуна и ведуньи», «сплит» – «шизофрения, помешательство», в данном случае помешательство запредельно сильного колдуна.

====== 15. Иван Купала ======

Пока Стася пила свой латте и сверлила Зорина злобным взглядом, тот преспокойно намывал кофемашину.

«Ну и пусть видит, что я неравнодушен к другой, – посмеивался про себя Валера. – Светлую ей точно предъявлять не стоит, и хорошо, что она о ней не знает».

Потом Станислава Брониславовна звякнула чашкой о блюдце, презрительно откинула волосы назад и удалилась к танцующим. Валера облегчённо вздохнул.

– Видная женщина, – рассудил откуда-то из-за плеча знакомый голос. – И ведь имеет какой-никакой дар убеждения. Не всем колдуньям достается сила Мокоши.

– Которая роднит их с ведуньями, – улыбнулся Валера. – Доброго вам вечера, Афанасий Фёдорович.

– Доброго, Валерушка, доброго, – лукаво прищурился Берзарин, а это нежданно появился он. – Что же ты так неучтив с дамой? А ещё главой дворянского рода себя именуешь.

Валера вытер руки о полотенце. Старик явно по-доброму его троллил.

– Знали бы вы, чего я от неё натерпелся, – скрипнул зубами Зорин.

– Ну будет тебе, – Афанасий раскурил трубку. – Не так уж и натерпелся. Катался, как сыр в масле, и в ус не дул. Теперь-то, поди, тебе не так сладко приходится.

– Вольному воля. Всё слаще, чем быть её игрушкой и терпеть унижения.

– Тешиться в будуарах с дамой, разве ж это унижение? – шутливо пожурил старик Берзарин и куда строже добавил: – А вот чтобы потомок ветрогонов-Виев на земле родового поместья да прислуживал каким-то скоморохам – это, действительно, непорядок. Раньше Велесовы нам, Берзариным, представления давали, покамест крепостными артистами были. А теперь – гляди ж ты!

Валере на палец упала капля кипятка, он шикнул от боли и нервозно тряхнул рукой.

– Скоморохами?

Берзарин указал трубкой на скачущего по сцене Леля.

– А ты приглядись, приглядись, Валерушка. Как он крутит-вертит, умы путает, шельмец. И как усовершенствовались скоморохи в колдовском деле за полтора века! Да, ветрогонам их, пожалуй, нынче с пудом соли не съесть.

И тут Зорину всё стало ясно. И про гримёрку в земле, и про то, как учредителям вечеринки удалось перетащить их с Черновым кофейню в Гиблопарк, и откуда в Леле такой заряд харизмы. Колдуны! Кругом колдуны! Так вот, что тут делает Яхонтова! Тусит со своими...

Зорин машинально потянулся к фамильному перстню, не зная, снять его и не палиться или уж оставить всё, как есть.

– Не трудись, любезный друг, о тебе вся колдовская Балясна уж с месяц судачит, – сообщил Афанасий. – Не стоило сверкать скарабеем, когда цветы страсти на кофее выписывал. Ты потому тут и находишься, что на тебя другим поглядеть охота. Диковинка, оживший граф Берзарин. Теперь уж шапки не ломай, держись барином за весь наш род, Валерушка.

– А Малюта... – Зорин опасливо осмотрелся, – тоже тут?

Берзарин засмеялся в кулак и сказал:

– Был бы тут, этот паяц не балясил бы про «папу», «палец» и прочие наши дела. В отлёте Вий. Как говорится, кот на печку, мышки в пляс.

У Зорина отлегло от сердца. Он спросил Афанасия:

– Хорошо, они меня знают. Ну и как мне с ними себя вести? Что они могут?

– Скоморохи-то? Куролесить, высмеивать, дурковать. К себе любовь вызывать. Перемещать предметы в пространстве. Скакать и плясать, наводить мороки, а когда – заполох устраивать. Ты, Валерушка, не робей, – добавил Берзарин, видя, что отпрыск напрягся от умений прочих колдунов. – Один сказ – тебе надобно себя подать, чтобы... как это у вас говорится? «В тусовку приняли». Ну и что же, что кофей варить подрядился? Наш Яков тоже кофейное дело уважал. У колдунов главнее – не то, что в суме бренчит, а то, что в груди стучит. Смекаешь, сокол ясный?

Зорин, преисполнившись собственного достоинства, кивнул.

– С тем бывай. Смотри, слушай, разумей. Чести не роняй.

И прежде, чем Зорин открыл рот, чтобы спросить предка ещё о чём-нибудь, тот исчез.

В самой гуще шоу тем временем тусили Настя и Дарина.

Столетова старалась, как могла, оградить подругу от натиска толпы. Проблема заключалась в том, что Настя Дашке в пупок дышала. Но её это не останавливало. Она, точно маленький бронетанк, отодвинула от Светлой потенциально опасную, прыгающую в эйфории деваху.

– Всё хорошо, – прокричала ей на ухо Дашка. – Я не сахарная! А твои девочки точно объявятся?

Незадолго до концерта подруги навестили мавок. Русалочки в один голос пообещали поучаствовать в празднике, но верить им на сто процентов не стоило. Однако после седьмой песни, как и договорилась с мавками ведунья, те замаячили на деревьях.

– Пришли! – обрадованно воскликнула Столетова.

Мавки замелькали меж дубов и клёнов, взмахивая подолами платьев, и принялись со смехом танцевать под хип-хоп. Толпа ахнула, мужская часть публики восторженно взревела. Лель увидел чудо-флешмоб и принялся читать речитатив удивительным гостьям. Он рыскал взглядом по толпе, будто догадавшись, кто тут вместе со всеми «флексит». Несмотря на абсолютно лишенные зрачков глаза, он заметил Настю и поманил её к себе. Столетова поняла, что сейчас попадёт на всеобщее обозрение и затушевалась, прячась за Дашку. Но Светлая засмеялась и с окликом: «Давай, давай!» толкнула Настю в круг к Чернобокову. Рэпер тут же оказался рядом с Настей, взял её за руку, крикнул в толпу:

– Виджи блока 12 с нами, регардс! Я буду форсить¹ тебя, детка! – и галантно поцеловал её ладошку.

Настя замерла, не зная, что ей делать. Метнулась взором по лицам и увидела, как Валера за стойкой бариста, прифигев, открыл рот и скрутил полотенце. Публика всколыхнулась одобрительным криком, ведунья Гиблово, смущённая и перепуганная, помахала всем рукой и поспешила убраться к Дашке.

– Ты сумасшедшая! – шикнула она на подругу. – Я не хотела светиться!

– Да брось ты! По-моему ты только об этом и мечтала, раз мавок подрядила на сейшн, – хмыкнула Светлая. – Пусть знают, кто тут хозяин!

– Хозяин... – Настя вспомнила о важном и глянула на часы в мобильном. – Дашка, я оставлю тебя ненадолго! В гущу не лезь!

– Ага, беги, а то папоротники позакрываются все, – прыснула смехом Дарина. – Ведьма моя.

Настя убежала за диковиной и уже издали, от графских могил услышала призывный рёв Леля:

– Го дэшать флейм!²

Следом послышался одобрительный гул довольных гостей и чистый, задорный смех мавок. Да, девчонки решили сегодня оттянуться со всеми на полную. Столетовой стало немного обидно, что она, как Золушка, исчезла с главного события ночи, но ей ровно в двенадцать надо было добыть Зорину цветы кочедыжника.

После концерта на Валеру напала толпа желающих освежиться. Зорин принялся вертеться, как чёрт, проклиная последними словами Игоря, который просто испарился непонятно куда. Слава богу, алкоголь привлекал народ больше, чем кофе, но и на Валерину долю пришлось попотеть. После ободрительных слов Берзарина он старался, как мог. И подавать заказы, и улыбаться всем с милостивым снисхождением. В точности, как пристало графу! Жаль только, что годных рисунков на пенке за секунды выдать не получалось, так, узоры: перья, сердечки, цепочки завитков. Он в очередной раз метнулся к стойке за заказом, как вдруг столкнулся лицом к лицу с самим Лелем. Чернобоков был довольным, уставшим и без знаменитых склер. Валера понял, что глаза у него, оказывается, умные и карие.

– Бро, замути американо с алко, тип, «Чёрный Бог», – вальяжно бросил ему Лель. Зорин знал об этом коктейле, но вспомнил слова Афанасия и решил «не ломать шапки».

– Со спиртным нельзя, – ответил он Лелю. – Не хочу, чтоб ты кони двинул.

– Йо, хоуми, кони тут ты один двигаешь, – отозвался Лель, и Зорин понял, что о его недавнем злоключении знает не только лишь Настя. – Я хочу «Чёрный», ты мутишь «Чёрный», no cap.

– С алкоголем кофе нельзя, – упрямо повторил Валера.

Лель недовольно уставился на него, как на нечто странное.

– Я не срастил, ты меня диссишь?

– Чё?

– Без базара, чувачок, чот кипятишь. Хуль ты диссишь, убери свой пинчер, я покажу тебе, сисси³, какое ты днище, – услышал Зорин в свой адрес и открыл было рот, чтобы послать куда надо самого Леля, но тот брякнул: – Заринговался, как тру колд⁴, но ты, виджую, сам не торт.

– Забей, Лель, он на стиле⁵, – вдруг вступилась за Валеру спутница Чернобокова – рослая, спортивного сложения девушка с короткими сиреневыми волосами и чёрными ногтями. На ней болталась спущенная до пояса одежда одного из танцовщиков с концерта, красный топ закрывал маленькую грудь. Предплечья по внутренней стороне украшали тонкие татуировки-надписи: правую руку – «Supergirls don’t cry», левую —«Supergirls just fly»⁶. На шее болталась золотая цепочка со словом «Sanchez». Зорин понял, что она из свиты скомороха. – Дай мне капучино с рисунком, джетик, – попросила она бариста человеческим языком.

– С удовольствием, – Зорин приготовил напиток и украсил его изображением листа папоротника, пока Лель смотрел на это дело и выжидал.

– Зацени арт? – улыбнулась танцовщица Чернобокову.

– Санчес, айси, подбери бути. Пусть эспрессо мне с артом замутит, – без особого восторга отозвался Чернобоков.

И тогда Валера психанул по-настоящему. Эспрессо? С рисунком? Это как вообще? Он сжал кулак, чтобы не сорваться на клиента, да ещё и колдуна, и почти ровным голосом заявил:

– Невозможно. На кофе рисуют исключительно молоком.

Лель откинулся на захохотавшую Санчес, выражая крайнюю степень разочарования.

– Что ж ты такой тошный-то, хлебало твоё сложное. «Спасите меня, я рокер», – он передразнил надпись, которую сделал Валера тем девчонкам-трескушкам, – таким, как ты, не бывать в топе. Йо, мути чисто эспрессо, ноунейм⁷, и иди лесом.

Зорин, вне себя от злости, всё же выдал козлу его эспрессо.

– Пали сюда, чмошник, – позвал Валеру Лель и подвинул ему приготовленную им самим же чашку тёмного крепкого напитка с едва заметной воздушной пенкой крема́.

Зорин спесиво поджал губы. Но в следующий миг произошло нечто, заставившее его поумерить пыл. Лель сморгнул, и карие глаза скомороха засветились тем самым непрозрачным белым, каким он забавлял публику во время концерта. Так Валера узнал, что никакие склеры Чернобоков не носил. Затем он заставил коричневую кофейную пенку двигаться. Мелкие пузырьки воздуха на поверхности эспрессо сперва в точности повторили листок, изображённый на капучино Санчес, а потом плавно сложились в слово «ЧМО». Сотворив такое, Чернобоков выплеснул кофе Зорина за плечо. Он даже его не попробовал.

– Всосал, кто ты есть, гуфи⁸? – и с этими словами отстал от Валеры, переключившись на фанатов.

Зорин, непревзойденный, как он считал, латте-артист, стоял, полностью раздавленный увиденным. Рисунок на пенке крема́. На. Пенке. От. Эспрессо. После такого впору было идти вешаться. Или пожизненно вешать фартук бариста на крючок. Какой-то рэпер. Даже не кофеман. Просто сделал на пенке от эспрессо то, что сделать было невозможно. Зорину казалось, у него сейчас лопнет мозг или откажет сердце. Ему хотелось умереть на месте, но тут подоспел довольный, как слон, Игорь, а с ним Дарина и Настька. Столетова потянула ошалевшего Валеру за рукав и шепнула:

– Я добыла цветы.

– Что? – вяло отозвался Зорин.

– Цветы кочедыжника, псина сутулая, – Настя взяла ладонь Валеры и высыпала на неё мелкие зелёные кругляшки. Тот уныло осмотрел приобретение.

– Ну и что это такое? – буркнул он. – На цветы совсем не похоже.

– Конечно, – сказала Настя. – Потому их никто и не срывает. Это эпифиты папоротника. Выполняют роль цветка у низших растений. Их надо собирать у земли, всего-то. Уверяю, Зорин, это они самые.

– А... Спасибо, – без должного восторга сказал Валера.

Настя ткнула его в бок.

– Ты чё такой кислый? Устал?

– Вроде того, – поморщился Зорин, не желая посвящать Столетову в нюансы стычки с Лелем. – Тут все колдуны, Насть. Мы попали на тусовку колдунов.

– Ага, – хмыкнула та. – Я так и поняла.

Они ещё полночи перемывали аппаратуру и чашки. Один из распорядителей вечеринки заверил Чернова, что его имущество завтра окажется на Никоновке.

– Спасибо за работу, парни, пора по домам, – сообщил менеджер.

Чернов пребывал в щенячьем восторге. За одну ночь кафе заработало месячную выручку и, плюс к тому, ребята отлично «пофлексили». Все, кроме Валеры. Тот, как и в начале вечера, сидел в машине, нахохлившись злым сычом.

Настя обнимала спящую Дашку. Она была счастлива и не могла забыть своё появление на сцене с представлением Леля.

«Кажется, всё не так уж плохо, – думала Настя. – Колдуны меня не растерзали, и кажется, оказались рады знакомству. Но я ведь тоже немножечко колдунья. Совсем капельку ветрогон».

Дашка на коленях у Насти мягко улыбнулась во сне. Настя погладила её по рыжим волосам. Что бы она делала без Светлой? Даже будучи беременной та толкнула Настю прямиком к её мечте. Что и говорить, лучшая подруга. Столетова ласково поцеловала Дашку в рыжий затылок. И тут сознание Столетовой внезапно помутилось, перед глазами пронеслось мгновенное видение.

Палата реанимации. Пикающие датчики. Суета врачей и крики. Валера, прижавшийся бледным лицом к двери. Кровь на перчатках. Пронзительный плач младенца где-то вдалеке.

И долгая ровная линия.

Комментарий к 15. Иван Купала ¹ – «виджи» – «ведьма», «форсить» – «продвигать».

² – через костры прыгать, короче.

³ – «диссить» – пытаться оскорбить, унизить. Пинчер – стакан для взбивания молока. «Sissy» – «неженка, мальчик-девочка».

⁴ – «Заринговаться» – стать главой рода.

«Тру колд» – настоящий, крутой колдун.

⁵ – «на стиле» – «быть оригинальным».

⁶ – строчки из песни «Supergirl» группы «Reamonn».

⁷ – «ноунейм» – «никому не известное ничтожество».

⁸ – «гуфи» – «неудачник».

====== 16. Не в теме ======

«Лель Чернобоков, настоящее имя Леонид Харитонович Велесов, двадцать четыре года, музыкант жанра хип-хоп, обладатель двух премий «Золотой Соловей», по версии журнала «МузLaw» – лучший рэп-исполнитель года. Отчим – Харитон Ставрович Велесов, заслуженный артист, мастер клоунады, шоумен, директор Балясненского цирка на Зелёном бульваре...» – выдавала «Пегивития».

Зорин всё утро просматривал в тырнетах информацию о «враге номер один». Чернов же ходил по кафе, как блаженный юродивый. «Всети» уже болталась его совместная фотка с Лелем – на ней Игорёк смотрелся так, словно Валера чего-то не знал об ориентации друга. Впрочем, у него не повернулся бы язык сказать об этом Игорю. Из-за большого риска получить в зубы. Менее чем за сутки Зорину пришло порядка сотни заявок о добавлении в друзья – всех желающих он отправил в «подписчики». Популярность и слава свалились на Валеру неожиданно и, по чесноку, оказались неприятными. Зорину даже пришлось сделать профиль закрытым. Он боялся в первую очередь за Дарину – к ней сейчас точно не стоило привлекать внимания.

Да, сегодня, то ли после пиара на Ивана Купалу, то ли благодаря ходившим по городу грозам, народу набежало больше обычного. Даже ленивым девочкам пришлось отложить комиксы и принимать заказы, а Валера с Игорем только и прыгали, готовя кофе. К обеду набег посетителей поутих, Зорин, наконец, получил разрешение покурить и только собрался выйти из полумрака кафе на задний двор, как дверь зазвенела. Про себя выругавшись, Зорин всмотрелся, кого это принесло, и выругался второй раз уже вслух: в «4ern Off» собственной персоной завалился Лель Чернобоков.

Зойка с Крис разом ахнули и замерли, вжавшись друг в дружку, Игорь застыл восхищенным столбиком, один Зорин сделал вид, что ужасно занят натиранием «Марзокки». Но Лель, не замечая офигевших от счастья официанток, направился прямиком к стойке.

– Чуитс! – нелепо выдал Чернов.

– Швепс. – Лель пренебрежительно махнул разрисованной ладонью и вперился в спину Зорина.

– Чё, как муд¹, бро? – промычал он в своей манере.

Валера, совсем растерявшись, покосился на него и невпопад кивнул.

– Мутни американо.

Зорин, всё так же молча, заправил зерна, защёлкал холдером. Он раздумывал, как реагировать на Леля. Грубить ему точно не следовало. Пресмыкаться перед ним не позволяла гордость. Отнестись, как к обычному гостю тоже не получалось. Колдун же. Игорь метеором смылся в комнату и притащил оттуда футболку с мерчем нового альбома рэпера. Лель услужливо расписался на ткани, отпустил Игорю какую-то пошлую шутку про девок, от которой тот захихикал, как слабоумный, а Зорин скрипнул зубами. Потом Валера, очевидно, с крайне воинственным лицом громыхнул перед Лелем чашкой американо.

– Я вчера не заценил твой скилл, без обид, чисто пролил, – сказал Чернобоков, и Валера счёл это своего рода извинением.

– Ничего, бывает, – раздул Зорин ноздри и вдруг, внутренне согласившись с собой, добавил: – если руки не оттуда растут.

Игорь вытаращил на друга полные возмущения глаза, Лель, слыша явный подкол, набычился, но, секундой позже, нахально улыбнулся. Он сделал глоток и, как вчера, выплеснул Зоринский американо за плечо.

– Упс. Я косой, рили. Но ты ж вытрешь, без палева, бро? Тебе за это платят?

Валера сжал кулаки, поняв, что совершил очередную глупость, унизившую его не только перед Лелем, но и перед коллективом кафе.

– Респект, Игоряша, лампово тут у тебя, позитивно, – Чернобоков хлопнул опешившего Чернова по плечу и пошёл на выход. – Полы зачётные, лужи не впитывают.

– Да, пожалуйста, респект тоже! – Игорь несуразно вытянул палец, провожая взглядом кумира. – Отличного дня, Лель...

Валера понял, что работа работой, но такого отношения к себе и своему кофе он не потерпит. Вне себя от гнева Зорин почесал на улицу. Там всё так же беспощадно лило, но Валере было наплевать. Лель успел залезть в огромный внедорожник на переднее пассажирское место. За рулем сидел водитель весьма интересной внешности: золотистые волосы, угольное, как у кофра, лицо, красные губы и желтые глаза с вертикальными чёрными зрачками. Зорин вздрогнул, вспоминая, что колдунам прислуживают духи. С заднего сидения внедорожника на Валеру зорко блеснули раскосые глаза. Да, это была та девушка с короткими фиолетовыми волосами, которую он видел вчера среди танцоров. Кажется, «Санчес» с удобством развалилась на мягких красных креслах.

Зорин схватил ручку передней дверцы и дёрнул её на себя, чтобы выяснить отношения. В ответ Лель выбелил глаза и спесиво буркнул:

– Ну? Чё ещё не усёк, лоулайфер²?

– Ты, – Зорин нервно обтёр с лица потоки дождя, – ты бездарность. Однодневка! Твои тексты – бред для слабоумных, а выходки – полный треш. Катись отсюда, и чтобы я тебя больше в кафе не видел! Идиот, клоун! Паяц.

На заднем сидении залилась громким хохотом Санчес. Водитель Леля зловеще зарычал, изо рта у него полезли огромные, как у бегемота, клыки, руки, лежащие на руле, стали когтистыми. Но Чернобоков положил духу ладонь на загривок.

– Изи, Зеф, он кипятит.

Потом перегнулся к Валере и сказал ему:

– Чё ты думишь, джет рингованный? Ты ж не в колдовой теме, Зорро. Уж тебе-то, факбой, сотка лучше мои треки затереть до дырок. Да всем мозгом. А то Дед Мороз тебя уже палит не по-детски. Не кнокаешь, чё ему та смузи-виджи напанчила? Которую он раскатал в блин³?

– Что? – мигом забыв об обиде, выдохнул объятый любопытством Зорин.

– Что его по итогу размешает дутый, как он сам. Сечёшь? Папа за джетиков очкует так, что своего промежа рипнул. Срасти, пупсик, пока батя с тебя не миксанул смузи. Мы шутеры, но тру, так что срастай, на кого оверишь. И до сигнала⁴.

Лель задвинул стекло машины, чуть ли не прижав Зорину нос, Зеф вдарил по газам. Валеру по щиколотки облило водой из под колес. Крутанув через переулок, джип попросту исчез. Но это почти не впечатлило Валеру. Он стоял в полнейшем шоке от услышанного. Да, было странно, но Зорин даже со слэнгом понял то, что сообщил Лель.

Погибшая от рук Малюты ведьма с Колпаковки успела оставить ему проклятье – смерть от силы другого ветрогона. Вот почему Стася вчера сказала: Вий не потерпит второго ветрогона в городе, берегись. Яхонтов так боялся проклятья, что заказал убийство своего сына, чтобы тот не развеял его и не забрал статус Вия. И, как видно, скоморох Лель этого очень не одобрял. Потому и пристал к Зорину! Ведь тот тоже мог стать джетом... Ветрогоном. И Малюта про него знал. Лель не был врагом... Или был, но прикидывался союзником?

Валера, обтекая во всех смыслах, побрел к двери кафе, но тут упёрся взглядом в статную фигуру Афанасия. Старый граф попытался укрыть потомка от ливня несуществующим плащом. Хоть это не сработало, Зорину стало немного комфортнее.

– Я всего лишь напомню тебе, Валерушка, пока сила нашего рода находится у Яхонтова, вы с Настасьей Петровной неприкосновенны. Таково слово Вия.

– Ага... А если он меня тайком закажет, как своего этого, Скопидомова? – растерянно буркнул Валера.

– Нарушит слово, данное Лукой Григорию.

– Но как мне без силы колдовать? – выпалил Валера, и Афанасий торжествующе улыбнулся.

– Значит, да? Вы согласны учиться?

Валера вдруг понял, что помимо воли тянется к искусству управления ветрами, и только что заявил об этом напрямую.

– Это род, бесценный мальчик. Не противься, род в тебе говорит! – решил успокоить его Берзарин. – Тут уж ничего не поделать! Ты – открылся, ты на виду у всех. Кое-кто хочет твоей погибели, хочет отобрать последнюю землю у ведуний. Это ведь не по совести, не по природе! Ты и сам разумеешь. Ну так отчего бы не побороться за правду? Хотя бы начать. Неспокойно в Балясне, никогда такого не было. Вижу – и страшно делается. Валерушка, душа моя. Колдун не имеет права носить силы двух родов. Луке Яхонтову следовало найти потомка Григория и передать нашу, Берзаринскую силу, ему. Но жажда обладания большей властью сделала его несокрушимым чудищем. Он так и отдал обе силы сыну. А тот, не будь дурак, своему сыну, пока это безобразие до Малюты не дошло.

– И что вы предлагаете? Пойти к Малюте, отжать силу и тут же схлопотать вихрь в спину? – разозлился Валера.

– Наперво послушай скомороха. Потом – научись использовать подручные средства. Безоар, кочедыжник у тебя уже имеются. Ты идёшь верным путём. Так, гляди, и силу сам собой нарастишь. Долго это, не спорю, но что попишешь. Так, значит так. И Иванушка-дурачок пёрышком перекидывался, если припомнишь народные сказания.

– А я точно смогу одолеть Вия? – недоверчиво нахмурился Зорин.

– Я проводник, а не ведунья, – повёл плечами Афанасий. – Не могу знать. Может, и нет. Но вот как, Валерушка: когда колдун теряет тело, это ничего, род его и такого примет. А когда он совесть теряет, честь, тут уж ничем не откупишься.

Зорин замолчал и понурился. Взялся за ручку двери кофейни и задал последний вопрос:

– А если... Не колдовать? Не требовать силу... Оставить всё, как есть?

– Тогда всё, как есть и останется, – ответил досадливо Афанасий. – До поры, до времени.

Он осуждающе качнул головой, чуя намерение Валеры, и сгинул в пелене дождя.

Комментарий к 16. Не в теме ¹ – «настроение»

² – «нищеброд, лузер»

³ – «думить» – «злиться», «не в теме» – «не умеешь колдовать», «джет, дутый» – ветрогон, «рингованный» – «с перстнем», «факбой» – «мудак», «Дед Мороз» – «Вий», «кнокать» – «кумекать, знать», «смузи-виджи» – «ведунья, развеянная Вием».

⁴ – «захитить» – «победить в схватке», «рипнул» – «убил», «промеж, промежуточный» – «сын, наследник рода, родной ребенок колдуна», «тру» – «реальные пацаны, верные правому делу», «оверить, оверринг» – «колдун, слишком много о себе думающий», глагол – то же значение, «миксануть смузи» – «развеять, оставить мокрое место».

====== 17. Яхонтов ======

Что и говорить, офис у Малюты выглядел внушительно, начиная с расположения в самом сердце города. Массивные двери с золочёными ручками. Широкая мраморная лестница. Рамки металлоискателей и смурные секьюрити, обшмонавшие Зорина и так, и эдак. Отдельный лифт к поднебесной. Приёмная, обитая панелями тёмного дерева. Живые деревья, ворсистые паласы. Модельной внешности секретарша в дорогом костюме. Всё, как положено очень респектабельному и солидному Члену Совета Директоров Концерна «ГосПар» и депутату Балясненской Городской Мысли.

«И Вию», – добавил про себя Валера. Он даже записался на приём к Яхонтову через интернет. Ждал неделю, пока его пригласят. И вот теперь готовился к встрече с главным колдуном столицы. Кто бы мог подумать, что Валере в здравом уме захочется притащиться сюда самолично? Но обстоятельства заставляли его сделать это, тем более, что, по словам Чернобокова, Вий уже его «палит».

«Не желай встречи со смертью, – всегда говорил Валере дедушка Вахтанг. – Не кичись храбростью. Но уж раз довелось вам встретиться – смотри ей в лицо, джигит. Чтобы не ты её, а она тебя боялась».

И Валера решил последовать совету дедушки. Если он так интересен Яхонтову, что ж, Зорин удовлетворит его интерес. Они ведь могли познакомиться гораздо раньше, с подачи Стаси. Та бесстыдно показывала Малюте картины Зорина, и Яхонтов даже хвалил их, хотел устроить Валере мини-выставку. Да только Зорин не смог бы в то время взглянуть в глаза мужику, бабу которого любил и любил не только платонически. Валера потёр нос. Вот об этом с Вием точно разговор заводить не нужно. И вообще, лучше даже не вспоминать при нём былую жизнь. Сконцентрироваться на задаче, что привела его в офис к Малюте, и постараться решить в свою пользу. Эти его мысли были прерваны голосом секретарши:

– Валерий Николаевич, Малюта Златович ждёт вас, проходите.

Зорин разом оробел. Он еле смог подняться с кресла в приёмной и дойти до заветной высокой двери. Ну точняк, как на прививку в медкабинет! Но отступать было поздно. Зорин постучал в дверь и шагнул в святая святых.

Малюта оказался большим и толстым, как медведь. Валера сразу подумал, что тому не стоит даже беспокоиться о развеивании. Заломать его Малюта легко сможет и так. Не утруждаясь. Одной лапой передавить шейные позвонки, и конец. Но Яхонтов, завидев Зорина, поспешил приветить его с редким для Балясны гостеприимством.

– О, Валерий Николаевич! Выживший Берзарин, какая честь для меня! – неожиданно высоким для своей комплекции голосом воскликнул Яхонтов. Он схватил Валеру за руку так, будто хотел выдрать из плеча. Узкие, сметливые глазки Малюты горели искренним расположением. Валера, стараясь выглядеть уверенным, сказал:

– Я рад знакомству, Малюта Златович.

– А я-то как рад! Проходите. Проходите, брат-стрибог! – Яхонтов побил Зорина по спине, вытрясая из него душу, как пыль из ковра. – Присядьте, гость дорогой! – он нажал на кнопку связи и сказал: – Василиса, принесите, пожалуйста чаю. Валерий Николаевич, вы что будете?

– Я? – растерялся, всё-таки, Зорин, – ко... Кофе. Без молока, без сахара. Спасибо большое.

Василиса почти мгновенно притаранила им угощение. Помимо напитков на подносах появились пахлава и сухофрукты.

Яхонтов развалился напротив Валеры в кожаном кресле и сказал ему:

– Как вам мои хоромы? Я тут, в кабинете, бываю куда чаще, чем дома. Долг службы, не одни лишь кудесные дела. Всем Виям приходится хлопотно. Даже не понять никому, насколько мы занятые граждане. А вы, Валерий Николаевич, уже осваиваете управление потоками? Что-нибудь умеете? Проводника к вам приставили?