Текст книги "Зимнее Сердце (СИ)"

Автор книги: goddamnhella

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 28 страниц)

Метель над ним снова пронзительно взревела.

Мгновение Тони не понимал, спасен ли он или все-таки оказался в новом кошмаре. Но волки отступили, когда на тело Тони упала тяжелая ткань, а голос прорычал ему на ухо:

– Лежи.

Рука вдавила его плечо в снег и исчезла. Тони не смог с собой ничего поделать; пренебрегая здравым смыслом, он скинул с лица плащ Локи. Его приветствовали таким взглядом, который, понял Тони, он запомнит на всю жизнь.

Локи возвышался во мраке между Тони и волками, раскинув в стороны руки с длинными когтями, мороз укутывал его тело сверкающим кружевом, что придавало синей коже какой-то почти перламутровый оттенок. Но этим вся красота и ограничивалась; впереди шесть волков, каждый из которых вполовину меньше, чем Локи, такой же дикий и чудовищный, как и они.

В какой-то миг волки насторожились и припали на животы, а Тони задумался над тем, насколько все-таки Локи управлял Зимним Сердцем.

Ветер порвал занавес кружащейся белизны, разрушая момент и отбрасывая черные волосы Локи через плечи. У Тони перехватило дыхание при виде покрытой рубцами и шрамами спины, и до него дошло.

Волки желали лишь одного пленника Зимнего Сердца, которого приговорили здесь остаться.

– Дайте мне ваши клыки и когти, – сплюнул Локи. Лед выступал из его рук, как шипованный наплечник. – И вы оставите свои жизни.

И волки атаковали. Все до единого.

Дыхание с всхлипом вырвалось из горла Тони, когда они скопились вокруг Локи, рыча в один голос, а потом хлынули волной клыков и меха, чтобы быть отброшенными внушительным оборонительным блоком, который вынудил по крайне мере двух волков отступить обратно к деревьям. Это… они собирались…

Локи кружился как в танце, рога ловили последний послеполуденный свет, глаза щурились и сверкали красным, когда он метал со своих пальцев острые ледяные копья. Стекший по левой ноге импульс обратил снег в изогнутый полумесяцем лед, стреляющий шипами. Снова повторялось случившееся в западном крыле, но в этот раз не было безумных неконтролируемых атак. Сейчас разрушение вершилось с целью, и Локи творил его как искусство.

Волков откидывало снова и снова, атака каждого нападающего пресекалась льдом. Один подобрался слишком близко и вцепился в золотой манжет на запястье, но Локи отшвырнул его ударом ноги такой силы, что отлетевший волк с тошнотворным хрустом приложился об дерево.

Одну благоговейную минуту Тони думал, что все хорошо закончится.

Под еще одним ударом Локи упал на спину, перехватил взгляд Тони, когда переворачивался – и альфа-волк одним мощным прыжком кинулся вперед, острые зубы злобно вцепились в незащищенный бок Локи.

Тони в ужасе смотрел, как Локи пошатнулся, надсадно вскрикивая, в то время, как волк давил сильнее, и опустился на колени, пытаясь обеими руками разжать пасть. Промедление, дорого стоившее ему, потому как стая приблизилась к его сгорбленному телу. Они собирались разорвать его на кусочки, и Тони придется за этим наблюдать.

Грудь сдавило, он хотел было потянуться к ним, но из-под щелкающих пастей и золотых глаз волков вырвалось ворчание, а затем его сменил высокий, пугающий визг боли, когда снег вокруг упавшего Локи взметнулся льдом и обернулся кругом, ощерившимся остроконечными сосульками, которые насквозь пронзили нескольких волков, вынуждая остальных сбежать в лес.

Они удирали. От Локи.

Удивительный альфа остался, его пасть окрасилась синим и красным – их кровью, размазанной по его морде. Кровь также капала и из раненной лапы, совсем черной в сгущающейся темноте. Он разглядывал их с тем же терпением, какое Тони видел на другой стороне русла.

Локи предпринял попытку встать на ноги для последней атаки, но Тони видел, что это бесполезно. Слишком сильное кровотечение из бока, когтистые руки истощенно тряслись. Каждый судорожный вздох был наполнен болью. Однако почему-то именно вид пытающегося встать Локи добавил Тони достаточно мужества, чтобы, пошатываясь, пойти вперед, по-прежнему сжимая тяжелый плащ, который на него набросили.

Над головой захлопали крылья, пока Тони хромал к хозяину и осторожно перебирался по окружающему его льду, не сводя при этом глаз с волка. Его глаза светились как золотые монеты. В них было что-то знакомое, но мысль ушла раньше, чем Тони добрался до Локи и положил на его затылок подрагивающую руку. Локи сгорбился, стоя в снегу одним коленом – такое впечатление, будто он клялся в преданности собственной смерти. Рука Тони легла на заледенелые пряди волос. Локи не пошевелился.

Волк склонил голову.

На дереве над их головами вновь раздались хлопки крыльев. Уши волка дернулись в сторону звука, но он так и не оторвал от руки Тони пристального взгляда.

Ты знаешь, что ждет тебя в этой белизне.

Слишком долго я защищал суетливых паразитов, наводнивших мою клетку…

Ничего не изменилось. Ничего никогда не изменится – и, возможно, что именно поэтому Локи сошел с ума, когда обнаружил Тони в западном крыле. Локи присматривал за ними, потому что думал, что должен так поступать. Но волки хотели его, не Тони. Тони для них обязанность. Локи – жертва.

Но этот волк все еще смотрел на руку Тони, заботливо лежащую на затылке Локи. Локи, который не приходил в сознание и до сих пор истекал на снегу кровью.

– Ты не можешь до него добраться.

Слова были наполовину утверждением, наполовину ошеломленным предположением, но правдивые, и Тони осознал это, когда их произнес. Он просто не понимал, какое значение они имеют для волшебства Зимнего Сердца и заключения Локи.

Цели. Цели, планы и загадки. Разве не они идут ему на пользу?

Снова шелест между веток, и ворон издал грубый крик, который прогнал альфа-волка обратно в лес с прощальным рычанием. Хлесткий ветер вокруг них медленно успокаивался, так же как и пульс Тони.

Однако, помощь и облегчение принесли другие неприятности. Когда вернулась боль, заныла укушенная нога, а мысль, что он все-таки может тут замерзнуть, перерастала в уверенность. Натянув на плечи плащ, он скрепил под шеей застежку, замечая, что она и правда сделана изо льда Локи. Плащ тяжело давил на плечи, но в безвыходном положении он защитит от холода.

– Теперь надо разбудить тебя, – пробормотал Тони клубку рогов, волос и синих шрамов, стоящему на коленях у его ног. – Нам нужно добраться до дома до того, как ты совсем останешься без крови, – завернув руку в зеленую ткань, он протянул ладонь и слегка качнул плечо Локи. Никакого ответа. Но и ткань не покрылась льдом, к нему можно было прикоснуться. Хорошо или плохо, но это означало, что Тони мог, по крайней мере, тащить его, хоть ему и потребуется времени гораздо больше, чем у них есть. Как только опустится полная темнота, они заблудятся.

Тони облизал палец и сунул в ухо Локи.

Действие оказало эффект вроде смягченного удара электрическим током, особенно когда по позвоночнику Локи пронеслась видимая дрожь, а его голова дернулась в замешательстве. Тони стало немного худо оттого, как Локи сотрясало от ран. Когда, наконец, тот обрел хоть какое-то самообладание, его взгляд поднялся и встретился с Тони.

– Волки, – выдохнул он. – Что случилось?

– Ты их всех распугал своим кольцом смерти, – Тони махнул рукой на остроконечный круг льда, окружающий их. – А еще ты убил тех двоих, пока…, – защищал меня, – …пока тебя немного не покалечили. Давай, нам надо вернуться до того, как самый большой из них решит снова заняться людьми и отправится разыскивать нас, – он протянул руку Локи, который не обращал на него внимания, а изучал свои раны на боку. Пальцы, с силой сдавливающие место вокруг укуса, выдавили пятно темно-синей крови. Красные глаза сузились.

– Давай, – повторил Тони. – Первая помощь потом.

– Я потерял слишком много крови, – ответил Локи. – И едва могу стоять на ногах. Просто уходи. Все дороги ведут в Зимнее Сердце. Если волки вернутся, то только за мной.

Он хотел, чтобы Тони оставил его. Не в каком-то геройском смысле, не для того, чтобы Тони спас себя. Это было сказано сухо и до странности беспристрастно, и Тони до глубины души ненавидел такие слова.

Я хочу этого. Я хочу этого.

Не растрать свою жизнь понапрасну.

Возможно, если Локи умрет в снегу, волшебство падет. Тони вернется домой к своей жизни, построит новый костюм, будет злить Пеппер и удивлять Роуди, устроит попойку и обсудит с Обадаей неудачные разработки Говарда. Он позволит Джарвису оскорблять себя, а потом заразит систему вирусом, который сделает его речь похожей на говор южной красавицы, пока не вылечит его. Он вернется домой.

Ему надо лишь оставить Локи, сделать так, как тот просит. Он выиграет для Тони немного времени… не больше.

Загадка Зимнего Сердца останется неразгаданной. Сказку запомнят только некоторые из них.

Расстегнув рубашку до дугового реактора, Тони надорвал футболку и положил ладонь поверх синего свечения модернизированного реактора, поворачивая его, пока тихий свист не обозначил отсоединение. Наполовину вытащенный из его груди, он быстро заработал, наращивая резервную мощность на выходе. Это никоим образом не повлияет на шрапнели, зато поляну медленно залил свет. Уже почти стемнело, и если фонарь, который Локи носил с собой в замке, нужен был не просто так, то он, вероятно, тоже будет не способен что-либо разглядеть.

Тони наклонился, схватил запястье Локи и перекинул через плечо, перехватывая другой рукой и удерживая как якорь.

– У меня есть только одна здоровая нога и никакого чувства направления. Ты пойдешь со мной.

Локи уставился на него в ответ, колеблясь. Рука, обхватившая Тони, едва сгибалась, когти сдавливали плечо через мех. Но он короткими отрывистыми движениями поднялся на ноги,выпрямляясь до тех пор, пока не встал в полный рост. Взгляд, посланный Тони, был в равной степени наполнен и истощением, и болью.

– Ты мог убить меня. Ты мог получить свободу и освободить меня.

– Ты прав, я мог, – буркнул Тони, разворачивая их и двигаясь в направлении, откуда они пришли. По крайней мере, спускаться с холма будет легче, чем взбираться на него. Надеясь, что в больших словах объяснение его мотивов не нуждается, Тони, прихрамывая, со своим похитителем на буксире потащился обратно к замку.

Обратная дорога далась им тяжело. Как бы они ни пытались пробраться через снег, Локи все равно тяжелым бременем висел на его плече. Он выглядел так, словно его сил хватало лишь на то, чтобы не упасть в снег и не потерять сознание. Что касается Тони, он просто старался его удержать, да и самому особо не трястись. Несмотря на плащ, он замерз. Еще он не знал, как сильно кровоточила его нога, потому что все, что он чувствовал – немного онемевшие колени. Обморожение будет ужасным способом стать первым человеком с ампутированной конечностью в Зимнем Сердце.

И правда, намного легче было бы оставить его. Имело бы смысл оставить его. Локи слишком сильный, слишком злой, слишком ожесточенный. То, как он набросился на него в западном крыле, ужасало. Он спас Тони жизнь сразу после того, как впервые подверг опасности. Он спас его только потому, что думал, что так он должен сделать; причина, по которой в первую очередь люди вообще и были там. Он эгоистичный и сломленный, а Тони собирался вновь добровольно запереться со всей этой болью и гневом.

Но разве он не стал бы таким же?

Заменить пещеру на замок, заменить Инсена и его мудрое спокойствие на… да на никого, кто хотя бы посмотрит в глаза. Поменять три месяца на больше чем пятнадцать лет. Причина лишения свободы – вопросы и одиночество. Каким бы он стал? Выдержал бы он тоже так долго? Не сводя глаз со света дугового реактора, Тони рассеяно усилил хватку на холодном запястье, висевшем через его плечо. Зная его, он мог бы стать чем-то намного хуже.

Кроме того, Тони уже видел, как ради его свободы умер один человек. Смерть Инсена – единственное бремя, которое может вынести его совесть.

Затем были волки. Боль и ворон, который продолжает его преследовать. Светящееся яблоко. Был секрет Зимнего Сердца, и позволить Локи истечь кровью в метели, не поможет его раскрыть. Он все еще не знает, почему он с самого начала попал сюда, или как потерялась Пеппер. Так много вопросов без ответов – причин, чтобы сейчас ему помочь. Хотя на данный момент, было бы достаточно просто найти тропу, которая вывела бы их к замку.

Каким-то чудом или волшебным благословением, Тони не сильно задумывался, они, наконец, нашли замок. Когда темнота укрыла все вокруг, они вместе прошли через ворота. Один только вид арочных стен и огромных дверей заставил каждую кость в теле Тони вновь заболеть, да и облегчение от долгожданной безопасности вконец подорвало оставшиеся у него силы.

Локи достаточно пришел в себя, чтобы идти на собственных ногах без посторонней помощи, давая Тони возможность выпрямиться и подумать, насколько он все-таки повредил ногу. Его не каждый день кусают волшебные волки-стражи. Они переносят бешенство? Количество микробов в их клыкастых пастях определенно потребует некоторого беспокойства.

Дверь оказалась тяжелее, чем когда-либо, но Локи дотянулся до нее над головой Тони и сильно толкнул, распахивая. Внутри кто-то в удивлении громко вскрикнул и кинулся бежать им навстречу. Перед ним появился обеспокоенный Клинт с фонарем.

– Господи, Тони, какого черта ты делаешь на улице с твоей-то поврежденной лодыжкой? -сварливо спросил он, за руку затаскивая Тони внутрь. Его глаза изумленно распахнулись, когда он почувствовал температуру его кожи. – Черт! Ты весь промерз и… это же плащ хозяина.

– Ага, – похромав внутрь, Тони обернулся – Локи, пошатываясь, вошел за ним. В золотом свете фонаря стало видно, как его странная кровь прочертила широкую струю до самого колена. Укус выглядел нелепым, глубокие отверстия создавали полукруг в мышцах на боку, ниже грудной клетки. Синяя кожа болезненно побледнела, он едва стоял на ногах, а Клинт пятился от него в страхе.

– Я…, – Клинт замолчал прежде, чем смог даже начать предложение. Его правая рука крепко прижалась к боку, а сам он уставился на хозяина, на Локи, как на ночной кошмар.

Вот дерьмо, в отчаянье думал Тони, конечно же, он не сможет взять себя в руки. Последний раз, когда Локи был ранен и плохо себя чувствовал, он чуть случайно не убил Клинта.

Но потом фонарь Клинта качнулся, пока он тер рукой лицо. Голубые глаза смотрели немного дико, он сглатывал, как будто его одолевал приступ тошноты, но, вроде бы, пришел в себя.

– Идите в солнечную комнату, – велел он. – Я приведу Наташу, – при упоминании ее имени Тони заметил, что Локи слегка дернулся в его сторону, но что-то делать, кроме как наблюдать, как Клинт тащит свою серьезную задницу в сторону парадной лестницы, было слишком поздно.

Тони осторожно ступал на ногу, которая, по ощущениям, горела огнем, мокрая одежда и влажный мех тяжело висели на нем. Солнечная комната находилась дальше по длинному коридору, но поддержки стен хватало, чтобы Локи шел самостоятельно, хотя и Тони подозревал, что держался тот больше на гордости. Пока они возвращались, он почти прокусил губу, сдерживая любой звук, выдающий его боль.

Они едва успели рухнуть на диван у камина, когда Наташа толкнула дверь плечом и зашла, нагруженная подносом с чем-то похожим на тряпочные полотенца и подозрительной безымянной бутылкой самогона. Клинт шел сразу позади нее с двумя кувшинами горячей воды и кучей…

– Ночные горшки, – кивнул Клинт выражению лица Тони. – Неиспользованные, парень, клянусь. Снимай одежду.

– Слушай, я в порядке, – заспорил Тони. – Помощь нужна ему, – на другом конце дивана Локи вновь согнулся, опустив голову и прижимая руку к укусу.

Наташа не обратила внимания на его слова, расстегнула ему рубашку, щурясь от света дугового реактора. Тони закрутил его до нормального состояния, не замечая ее засверкавший взгляд, когда она разглядела, как глубоко в его грудь уходит порт.

– Хозяин не позволит мне лечить себя, – тихо сказала Наташа ему на ухо. – А Клинт физически не сможет до него дотронуться. Он хочет, но не пересилит себя, и ты не будешь просить его это сделать, – Тони ничего не ответил.

В конце концов, он разделся до нижнего белья и завернулся в колючее шерстяное одеяло, а обе его ступни отогревались в горшке с теплой водой. Клинт тем временем обрабатывал укушенную голень смоченным в алкоголе полотенцем. Кровь окрасила воду в горшке в тошнотворный красный цвет.

– Укус не слишком глубокий, похоже, хотели сначала распробовать, прежде чем по-настоящему убить, – услужливо поведал Клинт у его ног. – Много отпечатков, и большинство из них оставят шрамы. Мило со стороны волка напасть на твою больную ногу, – улыбка Клинта была напряженной. – Ты гребанный идиот.

Не чувство вины, но что-то похожее на него охватило Тони. Они – все друг для друга, а он ушел, бегая туда-сюда, как идиот, его чуть не убили. Если бы Локи не пришел ему на помощь, он стал бы просто замороженным в снегу трупом.

– Прости, – сказал Тони, встречая внушающую ужас улыбку Клинта собственной. – Я не хотел тебя напугать.

– Нет, парень, я просто хочу этот долбанный лук, который ты мне обещал.

– Я засуну его тебе в задницу на следующей неделе.

Обмен любезностями прервал знакомый треск льда, раздавшийся с другого конца дивана, где Локи рычал на Наташу, словно она держала нож, а не несколько чистых салфеток, используемых в качестве бинтов. Сама Наташа, стоящая с другой стороны низкого столика, была сильно напряжена.

– Возьми их. Обработай свои раны.

Локи не ответил; лед, срывавшийся с пальцев, когда он сгибал их, говорил за него. Тони рискнул предположить, что он и правда не простил ее за ту масляную ловушку. Или она ему просто не нравится.

– Прекрасно. Наслаждайся обширной инфекцией, лихорадкой и…

– Меня так просто не заразить, – выплюнул Локи, встречаясь с ней глазами. Ох, если бы взгляды могли убивать. – И я не настолько глуп, чтобы предоставить тебе еще одну попытку.

Наташа улыбнулась. Ее улыбку нельзя было назвать милой.

– Только не говори мне, что еще злишься, что невинная глупая Натали оказалась обманом, – она уронила салфетки на стол и захлопала ресницами. – Или тебя просто злит, что ты в это поверил?

Локи вскочил на ноги.

– Охххх, – выпалил Тони, тыча в нее покрасневшим кончиком пальца. – Джек-пот. Вот оно. Ты грязная, бесчестная, хитрая, гениальная шпионка. Ты хищница-людоедка. Я позволил тебе раздевать себя!

Наташа пожала плечами:

– У меня было пять сломанных ребер и треснутая лодыжка, – невыразительно сказала она. Ее глаза даже в свете камина оставались холодными. – До тех пор, пока я не смогла бы его убить, у меня оставалась лишь эмоциональная привязанность. Ты действительно меня винишь? – выразительный жест в сторону Локи, стоявшего там, такого раненного и разъяренного.

Клинт вздрогнул и склонил голову, поднимаясь и подходя к двери.

– Ну, спокойной ночи, – пробормотал он.

– Клинт, это не значит, что… ты не второстепенный, – настаивала Наташа, странно робко после ее позерства в стиле роковой женщины. Он просто махнул на нее, не оглядываясь, поврежденная рука согнулась на боку.

– Спокойной ночи, – повторил Клинт и ушел, дверь со щелчком захлопнулась за ним.

В эту минуту Наташа действительно казалась запутавшейся, она уставилась на Тони, словно у него был какой-нибудь совет, или он мог добавить ей мудрости. Только он не имел ни малейшего понятия, что сейчас произошло. Клинт думал, будто Наташа, что, лгала и ему тоже? Воспользовалась его хорошим отношением? Использовала его? Или, может, он думал, что она хотела, чтобы лед его ранил? А, может, он думал, что ее это не волновало? Тони мог неделями выдумывать различные варианты.

– Иди за ним, – предложил Тони. – Сперва гордость. Постарайся быть искренней. Пообедай с ним.

– Он не животное, – скривилась она.

– Нет, но он парень. А еда – важное подмазывающее подспорье, – поколебавшись, он решился все-таки сказать и следующее. – Перестать вести себя, как будто тебе насрать, Романофф. Он, возможно, лучший друг, который у тебя будет.

Какое-то время она просто стояла там, в свете камина, который играл в ее рыжих волосах, на самодельном платье и в страдающих зеленых глазах. Наташа больше не походила на супер-шпионку или на хладнокровного профессионала. Ее охватило сильное замешательство. Тони был знаком с таким выражением.

– Во всяком случае, здесь я больше ничем не смогу помочь, – пробормотала она. Затем умолкла, прошла к двери и… оставила Тони обнаженным наедине с разозленным синим ледяным демоном. Он проследил, как дверь снова захлопнулась, в остывающей воде поджимались пальцы. Он был почти уверен, что получил лишь поверхностное обморожение, учитывая, что снаружи он провел больше часа или около того. Нога, даже завернутая в потрепанные импровизированные бинты, все еще болела.

Он посмотрел на Локи, который силился снова присесть, а не просто тяжело свалиться в кресло. Лед все еще облеплял его руки, но в тепле камина постепенно таял с пальцев. Доставляло ли ему неудобства тепло? Уж точно не такое, как укус, решил Тони, отвесив себе воображаемую оплеуху. Вытащив из воды ноги, он насухо обтер их о ковер и встал, обвязывая вокруг талии одеяло, чтобы оно не спадало при движении. Получилось немного похоже на юбку, но в вентиляции не было ничего плохого. Комнату наполняло приятное тепло большого камина.

Тони подобрал салфетки, брошенные Наташей, и успел порвать несколько из них на части к тому времени, когда Локи поднял голову посмотреть, что он делает.

– Тебя ранили где-то еще? – хрипло спросил он, от хмурого взгляда наморщился лоб. Ему явно ужасно не хватало сна. Если существовал нечеловеческий эквивалент анемии, то он, скорее всего, находился у ее грани.

– Нет, – ответил Тони, отрывая зубами еще одну полоску. – Тебя, – он тщательно связал длинные куски ткани вместе, затягивая узел достаточно сильно, чтобы его нельзя было развязать, когда края распутаются. – Пожалуйста, не веди себя как какой-нибудь несдержанный пациент. Эти раны нуждаются хотя бы в антисептической обработке.

Довольно неловко пытаться найти удобный способ подступиться к укусу без того, чтобы стоять и не давить на больную ногу. Локи не собирался ему как-то помогать, только откинулся на спинку и свесил руки с подлокотников, шипя разные отговорки и угрозы, несмотря на то, что сам ослаб как котенок. Льда не было видно, и эту интересную подсказку Тони отложил на потом. Видимо, он не представлял такой угрозы, как Наташа.

В конце концов, Тони потерял терпение, раздвинул бедра Локи и встал между ними на колени, с силой прижимая полотенце, смоченное в алкоголе, к месту укуса.

Боль должна была быть ужасной, но Локи позволил себе лишь измученный, приглушенный рык и сжал подлокотник руками, которые теперь охватывал лед, падающий даже на пол. Сапоги с обоих сторон от Тони внезапно покрылись тонким слоем изморози. Не настолько далеко, чтобы представлять опасность, но достаточно близко, чтобы напугать его.

– Пожалуйста, не заморозь меня.

– Я пытаюсь, – проскрипел он, порывисто дыша через нос. Его глаза зажмурились от боли. – Я не знаю, как.

– Хорошо, – вздохнул Тони, – тогда я просто не позволю тебе дотронуться до меня льдом. Постараюсь побыстрее. Держись.

Локи не ответил, но свет выхватил влагу, скопившуюся вокруг его ресниц, пока Тони продолжал обработку раны. Учитывая количество алкоголя, которое он плеснул прямо в укусы, это должно было быть невыносимо. Может, слишком жестоко даже для такого, как он. Тони сменил три тряпки, прежде чем закончил спереди, а потом потянулся за спину Локи и промыл следы укусов от нижней челюсти волка.

Он осторожно вымывал запекшуюся кровь, когда Локи положил голову на его плечо.

Застыв, он выждал несколько секунд, прислушиваясь к его дыханию. Оно было, в слабом ритме сквозящее по его ключице. Локи не потерял сознание, не совсем. Он просто… опирался на него в поисках поддержки. Тони решил, что в состоянии ее оказать.

– Ты совсем расклеился, да? – пробормотал он, чувствуя шершавость рогов, надавливающих на плечевую кость. Кожа, касавшаяся его, была прохладной, но не холоднее его собственной, побывавшей в снегу. – Я думал, ты собираешься меня, ну знаешь, убить. Мне следовало быть более…, – более что? Осторожнее? Незаметнее? Убрав окровавленную тряпку, он окунул ее в кувшин с водой, стоящий у ног, и отжал, стараясь не толкать Локи слишком сильно. Когда он смочил ее в алкоголе и приложил к укусу, то почувствовал, как дыхание на его груди чуть сбилось. – Мне не следовало подниматься туда.

Решив, что теперь рана достаточно обработана, Тони отстранился и взял моток бинтов, спешно приложив ткань к укусу, на случай, если он снова начнет кровоточить. Забинтовать, прижимая ткань так, чтобы она не сдвинулась, и придерживая все еще опиравшегося на его плечо Локи, было немного неудобно, но он наполнился решимости справиться с этой работой. На самом деле люди на него не опирались, никогда. Обычно выходило совсем наоборот. Тони во всех смыслах не являлся человеком, к которому люди тянулись за утешением или помощью. Так что… это было приятно. Он может это сделать.

– Я не собирался тебя убивать, – слова были сердитыми, усталыми, но нотка искренности, звучавшая в них, остановила любое язвительное заявление, которое Тони мог бы выдать. – Когда я разгневан или подвергаюсь опасности, я теряю контроль над этой проклятой силой. Увидев тебя с яблоком…, – отклонившись назад, Локи поднял голову и медленно открыл глаза, выпуская тихий вздох, обнажающий острые клыки.

Тони просто наклонил голову и продолжил пропускать бинт из руки в руку, обматывая им талию в два слоя, до тех пор, пока не дошел до конца и аккуратно не завязал его. Для любительской работы выглядело не так уж и плохо.

– Это должно помочь, – хлопнув по затянутому в кожу колену, Тони, сморщившись, поднялся на ноги. Колени на камне. Он уже слишком стар для такого. Напрягшись, он вполголоса проворчал, пока голень переживала спазм; поврежденная мышца снова давала о себе знать. Все, что он смог сделать, это взять бутылку с самогоном, или что там было, и сесть на диван рядом с Локи. Между ними была как минимум половина фута свободного места – безопасное расстояние, да?

Некоторое время Тони пил молча, желая что-нибудь съесть, но в тоже время слишком усталый, чтобы двигаться. Полдень растянулся надолго, а новое почти-взаимопонимание с хозяином немного его пугало. Он становится как Клинт? Представляет себя в своем похитителе и учится ему нравиться, чтобы принять свое заключение? Он так не думал. Прошло всего лишь несколько недель, да и он никогда не имел таких проблем с Разом и его парнями.

Тюрьма и убежище. Быть может, Тони просто перестал думать об этом как пленник. На время, по крайней мере, ведь несмотря на всю ложь, которую он сказал себе, хорошо находиться где-то еще. Где-то, где имя Старк ничего не значит. Это приносило какое-то спокойствие. Он чувствовал себя спрятанным. Он чувствовал себя никем, и это не так уж и плохо.

– Итак, – чуть позже произнес он, глядя на потрескивающий камин, – что это было за яблоко?

На своей половине Локи тихо и измучено вздохнул.

– Это мое сердце.

Некоторое время Тони всерьез обдумывал ответ. В конце концов, сделав небольшой глоток из бутылки, он передал ее Локи. Рука, принявшая напиток, не коснулась его собственной.

– А я думал, это у меня проблемы.

========== Глава 6 ==========

Прошло много времени, прежде чем Тони решился нарушить тишину, воцарившуюся в солнечной комнате. Ему, усталому и раненному, было приятно немного посидеть здесь и послушать треск камина, зная, что весь лед и холод остался снаружи.

Ну, большая его часть.

Сидящий рядом Локи всем своим видом показывал, насколько он изможден, но, казалось, не намеревался ни двигаться, ни спать. Вместо этого он просто сидел, все также непонятно сгорбившись, безымянная бутылка алкоголя свободно болталась в одной руке. Свет от камина странно мерцал на его коже, касался длинных темных волос и выгнутых рогов. Он бросал на его лицо незнакомые тени, которые Тони не мог разгадать.

Любопытный взгляд Тони проследил похожие на шрамы отметки, украшающие кожу Локи. Ровные линии, все до единой. Они возникали, чтобы попарно пробежать почти параллельно друг другу, вместе с другими отметками очерчивая его лоб, как зеркальные близнецы. Две из них доходили до линии волос и уха, сокращая промежуток между собой и уходя ниже щеки Локи, к его подбородку. Чем бы они ни являлись, они явно тянулись по всему его телу бледными, рельефными тропинками.

Когда взгляд Тони вернулся к лицу Локи, он встретил усталый взор красных глаз, смотрящих на него в ответ.

– Спрашивай, – разрешил он, немного покашливая. Движение заставило его напрячься от боли. – Ты прожил полжизни, не имея ни малейшего представления, что такие как я могут существовать. Если у тебя есть вопросы, я бы выслушал их.

Тони сглотнул. Ключ от всех дверей или замаскированная ловушка? Если первое, то он точно знал, что хочет спросить. Слишком многое произошло с ним, чтобы он сейчас держал рот на замке.

– Что ты такое? Как из твоих рук появляется лед? Почему ты не можешь его контролировать? Это часть проклятья? Я предполагаю, что существует какое-то проклятье. И что это за заморочки с яблоком, которое является твоим сердцем? – вопрос за вопросом сыпались из Тони, каждый такой же важный, как следующий. Поначалу он пытался просто расслабиться и принять, что все здесь было ненормальным и волшебным и это и есть его удел – не иметь ни малейшего представления, что вообще происходит. Только ему нужно больше. Намного больше. Если бы он мог получить хотя бы десятую часть ответов, которые хотел…

Локи поднял руку, но не для того, чтобы его угомонить. Он лишь недолго разглядывал свою перевернутую ладонь и в его глазах застыла печаль. Под взглядом Тони его горло слегка качнулось от осторожного глотка.

– Я ледяной великан.

Тони удивленно напрягся, а самого Локи, похоже, совершенно ошеломили собственные слова.

– Что это? – спросил Тони.

– Я ледяной великан, – повторил Локи, смятение в его голосе придавало словам какое-то неизвестное значение. – Я никогда не говорил об этом никому, – его ладонь сжалась в кулак, темные когти оставили на коже отпечатки. – Даже себе.

Тони долго и упорно думал над сказанным. Потом не выдержал.

– Ледяной великан? – он снова внимательно осмотрел Локи, не утруждаясь скрывать своих сомнений. – Пойми меня правильно, ты что-то длинноногое и шестифутовое, с плечами, о которых мечтал бы скульптор, и, если ты не родом из Шира, то это на самом деле не самое подходящее название.

– Я родился карликом, – невозмутимо сказал Локи. Темные пряди волос, падающие через щеку и плечо, не могли скрыть в его взгляде сталь. – Мой прародитель бросил меня в снегу вскоре после моего рождения.