Текст книги "Зимнее Сердце (СИ)"

Автор книги: goddamnhella

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 28 страниц)

В тот миг, когда он осознал, что в переднюю дверь перестали ломиться, до Тони дошло.

– Ты заодно со Щ.И.Т.ом, – медленно произнес он, неуверенный, почему чувствует себя преданным. – На хорошем счету всего за неделю? Выпрыгиваешь из вертолета и спускаешься по канату к моему балкону?

Наташа не ответила, вместо этого она оторвала от низа рубашки Пеппер кусок ткани и скатала его, чтобы надавить на пулевое ранение. Глаза Пеппер вновь распахнулись, усталые, но тревожные, они сосредоточились на Наташе.

– Я тебя знаю, – пробормотала Пеппер, удивляя их обоих. – Красавица для чудовища, не это ли ты сказала? Это была не ты?

– Тогда я ошибалась, – ответила Наташа, и хоть ее взгляд не отрывался от повязки, губы чуть-чуть изогнулись. – И снова привет, новенькая. Ты словила пулевое.

– Да, – согласилась Пеппер, ее глаза опять закрывались. – А теперь он ушел, чтобы встретиться с чудовищем. Вы думаете, он убьет его?

– Которое? – прошептала Наташа, ее глаза расширились. Но Пеппер наконец исчерпала все свои силы; уплыла в забытье и уже не могла им ответить.

Крепко перевязав плечо Пеппер чем-то похожим на медицинскую ленту, Наташа выпрямилась во весь рост, и в ту же секунду в дом хлынули агенты – пистолеты обнажены, опущены низко, словно их новое дополнение могло что-то упустить. Тони был уверен, что не проглядел затвердевшую линию ее рта, когда она посмотрела на них.

– Я здесь как дружественное лицо, поэтому можешь доверять им, – тихо сказала ему Наташа. – Клинт в изоляции, проходит подготовку в “черной дыре”. Я не могу с ним встретиться, пока они не увидят, из чего он сделан. Он в порядке, Тони. Может даже нашел свое призвание. А я… прихожу в порядок. Энергично.

– Что хочет Щ.И.Т.?

– Тебя. Хозяина. Зимнее Сердце, – она пожала плечами. – Сложно сказать.

– Вообще-то, – произнес несомненно мужской голос, – прямо сейчас мы были бы счастливы Обадаей Стейном под нашей охраной, – к Тони приблизился мужчина среднего возраста в деловом костюме, рука протянута в приветствии. “Обеспеченный” – написано во всем его облике – от начищенной обуви до умеренно приятного невыразительного лица. – Агент Фил Коулсон. Я поддерживал связь с мисс Поттс с тех пор, как вы вернулись из Афганистана. Вы определенно обладаете способностью избегать обнаружения – и находить неприятности, – его взгляд упал на дыру, выжженную в белой футболке Тони, выставляющую безыскусные линии первого дугового реактора. Столько всего ради сохранения тайны, хотя Обадая вроде как отказался от нее. Тони не побеспокоился прикрыть его.

– Вам надо отправить людей в Солнечный Каньон, – сказал Тони, он смотрел на пару носилок, принесенную в гостиную. Скорая прибыла. Хорошо. – Обадая…

– Они уже там, – прервал его Коулсон, его улыбка слегка увяла. – Мы насчитали четыре идентичных друг другу устройства, выстроенных в линию там, где вы пропали без вести, хотя вашего делового партнера нигде не видно. Сенсоры в этой области отмечают что-то вроде смещения материи, но устройства полностью выгорели, – он сделал еще один шаг вперед, бросая на других агентов сдержанный взгляд. – Мистер Старк, есть ли другой путь в это… Зимнее Сердце?

Тони едва слышал его. Стойки червоточин сгорели. Из всех бесполезных, непрочных, одноразовых изобретений…

Теперь Обадая заперт там вместе с Локи. Или Локи заперт с Обадаей? До того, как проклятие падет, оставался по-прежнему месяц. Слишком долго. Просто чертовски долго, чтобы подождать и посмотреть, что сделает Обадая. Разглядит ли Локи опасность? Обеспокоится ли?

– Если бы существовал другой путь, я бы уже был там, – услышал Тони себя. Все казалось немного смазанным. Он повернулся к Наташе. Ее вьющиеся рыжие волосы и знакомая хмурость удерживали его, как якорь. – Обадая хочет убить хозяина и превратить Зимнее Сердце в нечто вроде переменчивой удаленной крепости, которая может нападать по всему миру, невзирая на границы. К тому же, он хочет использовать хозяина. Или убить его. Думаю, ему все равно, что именно.

На лице Наташи отразилось удивление, но почти тут же Тони увидел, как ее разум работает с молниеносной скоростью, просчитывая все возможные сценарии и вероятности.

– Если он, конечно, сможет как-то манипулировать путями возвращения, но никто не знает, как это делать. А через четыре недели…

– Все так или иначе растворится, – закончил за нее Тони. – Я знаю. Знаю. Но он отправился туда в защитном костюме из брони с моим улучшенным дуговым реактором. Это подразумевает артиллерию, Романофф. И много. Эта штука может питать Нью-Йорк двадцать четыре часа. В таком костюме он продержится много дней.

– А хозяин даже в лучшие дни не в самом хорошем настроении, – отметила Наташа с возрастающим пониманием. Хуже, она выглядела слегка взволнованной. – Тони, мы видели, что ему больно. Он – не бессмертный, и не из тех, кто подчиняется руководству. Стейн скорее всего уничтожит его, в одиночку защищающего себя.

– А мы не можем ни черта сделать, чтобы помочь, – грязно выругавшись, Тони загреб рукой и так уже всклокоченные волосы и пытался придумать решение. Наташа просто присела на подлокотник дивана и сорвала с головы очки, кидая их на кожаный диван.

– Правильно, – спокойно сказал Коулсон, окидывая их оценивающим взглядом, – поэтому мы должны разобраться с тем, что можем сделать в данный момент. Мои ребята перевезут мисс Поттс в ближайший госпиталь и оставят под охраной. Нет никаких гарантий, что Стейн работает в одиночку, и вполне вероятно, что у него здесь остались люди, внимательно следящие за происходящим. Мы начнем с розыска некоторых из них для допросов, – он глянул на Тони и Наташу. – Романофф, если хотите, сопроводите Старка до нашей текущей полевой базы, выслушаем там полный доклад и наметим планы.

– Сэр, я бы рекомендовал вам диагностику вашего здоровья, прежде чем вы куда-нибудь отправитесь, – внезапно подал голос Джарвис, пугая по крайней мере трех агентов, вскинувших свое оружие к потолочным динамикам. Даже глаза Наташи сузились. – Если вы спуститесь в мастерскую, я смогу оценить мощность замененного устройства.

– У нас на базе есть технический и медицинский персонал, – терпеливо поведал Коулсон Тони. – Мы сейчас ограничены во времени, а директор желает встретиться с вами. Скажите компьютеру, что проверка может быть сделана позже.

Тони даже не успел вставить слова, как Джарвис взял дело в свои собственные электронные руки.

– Прощу прощения, агент Коулсон, но до сих пор вы и ваши люди проявили себя как запаздывающие, неблагоразумные, плохо одетые и склонные к порче частной собственности. Поскольку вы кажетесь довольно занятыми, будучи негласным и важным человеком, пожалуйста, позвольте мне помочь мистеру Старку. На это потребуется всего лишь несколько минут.

– Это костюм от Армани, – мягко заметил Коулсон, одергивая манжеты. – И он пошит, чтобы спрятать мой пистолет. Вернее, пистолеты, ибо вам, похоже, нравится конкретика. Также он тщательно прикрывает восьмидюймовый охотничий нож в ножнах на моей спине.

– Я не верю, что это стандартная форма агентов Щ.И.Т.а. Все агенты нарушают правила дресс-кода из явного тщеславия?

На это Коулсон изменил слабой улыбке. Взгляд, который он кинул Тони, был понимающим.

– До сегодняшнего дня я не верил, что передовые ИИ могут оскорбить меня, – сказал он только. – Старк, мы занимаем положение еще пятнадцать минут. После приходим, чтобы лично вытащить вас.

Тони кивнул, но про себя удивлялся, зачем именно Джарвису потребовалось проверить его здоровье. Они оба очень хорошо знали, что для того, чтобы питать магнит в его груди, требовался менее чем один процент мощности реактора. Не говоря уж о том, что Джарвису допускалось использовать свою ограниченную автономию, чтобы осыпать небрежными оскорблениями и поливать грязью. Затем опять, Джарвис достаточно обеспокоился, чтобы взломать весь мир в его поисках. Диагностика до такого не дотягивала.

– Я пойду с тобой, – заявила Наташа, когда Тони отвернулся. Коулсон нахмурился.

– Романофф, я думаю…

– Чертежи его дома указывают, что мастерская – часть гаража. Мы ведь не хотим, чтобы он сбежал, потому что вы недостаточно доверяете мне. Кроме того, – добавила Наташа, бросая на Тони короткий взгляд, – все психологические отчеты говорят, что для меня полезны частые контакты с людьми, с которыми у меня сформировалась эмоциональная связь. К тому же, для Щ.И.Т.а особенно хорошо, если так случилось, что одним из них оказался могущественный американец, связанный с производством оружия. Не так ли?

Коулсон долго и тяжело вздохнул.

– Пожалуйста, перестаньте взламывать наши центральные процессоры. У вас есть десять минут, – он с сердитым нетерпением махнул остальным.

Тони, нелепо довольный Наташей, обогнул ее и направился прямиком к изогнутой лестнице. Ему следует учесть, что даже за пределами Зимнего Сердца она такая же колкая и опасная, как разбитое стекло. Она молчала, пока они спускались вниз в мастерскую, понимая, как отчаянно ему хотелось убраться подальше от эскорта и любопытных глаз. И только когда стеклянная дверь с шипящим нажимом закрылась позади них, Тони осознал, что всю дорогу сдерживал дыхание.

Стоя в полутемной мастерской, Наташа взглянула на него, ее глаза переполняли тени.

Тони не знал, кто шевельнулся первым, просто между одной секундой и следующей его руки уже крепко обнимали ее, он вжался лицом в копну ее темно-красных волос. Она изо всех сил сжимала его, ее дыхание вырывалось ему в шею короткими и почти бешеными вдохами и выдохами.

– Ты пахнешь неправильно, – пробормотала она. – Ты выглядишь неправильно.

– Так же, как и ты. Черный – не твой цвет.

– Черный – вообще не цвет.

– Не поправляй меня. Мне выдалась травматическая ночь, – он скорее почувствовал, чем услышал ее фыркающий смешок. – Боже, как же здорово тебя видеть. Я сходил с ума.

– Мы все. Это был ад, – отстранившись, она с кривоватой улыбкой заглянула в его лицо. – Хотя Клинт принял свободу, как рыба – воду. У Щ.И.Т.а рты чуть ли не пенились, когда он демонстрировал им свои умения лучника. Просто не могли насытиться.

– А ты?

– Они ненавидят меня, – она отвернулась. – В конце концов, никто не любит предателей. Но я справляюсь. Директор – Фьюри – он дал мне шанс переждать. Они собираются основательно меня заездить, пока не убедятся, что я не двойной агент, а случившееся – не какая-то долгоиграющая трехгодичная афера. Как будто кто-то мог выдумать такое место, как Зимнее Сердце.

– Думаю, что Обадая ушел и убедил их в его реальности, – проронил Тони, тепло от минуты близости улетучилось из него. – Теперь он – там, и у меня нет никаких идей, что делать дальше, – он рассеяно удивлялся, не так ли Пеппер себя чувствовала все то время, пока его не было.

– К тому же, хозяин отпустил нас, – напомнила она ему. – Он выгнал нас. Сможем ли мы вообще вернуться обратно, если путь есть? Его слова – там закон.

– Обадая же вломился, разве нет?

– Разве? Какие у нас есть гарантии, что эти штуки отправили его в замок? – отойдя от него, она взмахнула руками. – Может он вообще плавает где-то в космосе или на дне океана.

– Пожалуй, лучшее развитие событий. Но я не собираюсь полагаться на это. Возьмем за данность, что он попал внутрь, и он собирается взглянуть на Локи и сразу проделать в нем дыру, – Наташа сморщилась, что-то разглядев в его лице, но не попыталась успокоить. – Два часа назад Обадая был моим самым старым другом. Сейчас… я с ним ни в чем не уверен. Не после Пеппер.

Тони направился к своему рабочему столу, запуская несколько экранов взмахом руки. Простое действие дало ему возможность что-то сделать, куда-то еще взглянуть, кроме как на мрачное лицо Наташи. Никто из них не относился к тем, кто надеется на лучшее, но хоть Тони и знал, она не подсластит горечь происходящего, он почти желал, чтобы она попыталась. Это та часть, где Клинт добавил бы подбадривающий комментарий, где он бы разогнал безнадежность, дерзил бы на нее. Он бы укрепил их решимость. Но Клинта здесь нет, и в глазах Наташи Тони видел только собственное отчаяние.

Он скорее услышал, чем увидел, как она обошла стол и присоединилась к нему, наблюдая, как спутниковые каналы увеличивают изображение лесного покрова над Солнечным Каньоном. Уже слишком темно. Ничего не видно, кроме пары прожекторов и нескольких черных внедорожников, припаркованных у дороги. Щ.И.Т. Он позволил рукам упасть на клавиатуру, наблюдая, как осторожные пальцы обнимают его запястье и сжимают. Ее кожа была холодной.

– Я должен туда попасть, Наташа.

– Я знаю.

– Это моя вина. Я должен его спасти, – он сглотнул комок в горле. Тот отдавал привкусом вины. – И не могу.

– Сэр, если позволите, – спокойно предложил Джарвис. – Я не хотел предупреждать наших гостей, но боюсь, у нас больше посетителей, – свет над головой вспыхнул ярче, освещая пылающее желтое пламя родстера и малиновую обивку.

На вершину лобового стекла взгромоздились два ворона, когти чисто пробили стекло. Их глаза сияли как золотые монеты, когда они уставились на него.

Наташа рядом с ним застыла. В тот же миг Тони обожгло мыслью: ни один из них не был его вороном.

– Похоже, они прибыли из направленной червоточины, – сказал Джарвис почти бесстрастным тоном. – Знаки на их лапах не совпадают ни с одним из моих лингвистических наборов.

– Дай угадаю: старые спички? – Тони едва себя слышал, он приближался к паре птиц. Они наблюдали за ним, как за добычей, но не сдвинулись ни на дюйм, пока он не встал между фарами.

Они медленно развернули и широко распростерли крылья, слишком тревожно для пары воронов. Те высоко изогнулись, блестящий черный отразил свет, а затем они заговорили.

– Что ищет смертный? – сказал один.

– Мы отведем тебя туда, – добавил второй.

Горло Тони пересохло. Это было чертовски больше, чем простое “никогда”. За спиной он услышал, как Наташа осторожно обнажила пистолет. Он махнул ей убрать оружие.

– Я думаю, они часть Зимнего Сердца, – проронил он. – Я встречал похожего на них. Ты его никогда не видела?

– Ничего, кроме волков, – осторожно ответила Наташа. Встав рядом с ним, она повернулась лицом к воронам. – Почему вы помогаете нам? У проклятия есть правила.

– Помогать смертному, не тебе, – каркнул первый ворон.

– Нам приказал тот, кто наложил проклятие, – стекло мелодично зазвенело, когда второй ворон сжал когтистые лапы крепче; тонкие трещины пересекли лобовое стекло, словно костлявые пальцы. У Тони возникло сильное ощущение, что эти двое не шутили.

– Что ищет смертный?

– Времени мало, – прохрипел другой, и был за это злобно клюнут. – Прочь! Он и так знает. Все знают.

Сердце Тони ускорено забилось. Ощущение безопасности позволило Наташе опустить пистолет, она шагнула назад, ее глаза не отрывались от двери. Следили, без сомнения. Одна и та же мысль пришла им обоим на ум.

– Чтобы пробраться сюда, им потребуется что-то гораздо больше, чем таран, Нат, – успокоил ее Тони, его мысли метались. – Эта дверь уступит по меньшей мере базуке, да и то, взрыв на лестничной площадке убьет всех, кто бы ни стрелял, – рванувшись к рабочему столу, он столкнул все инструменты и экспериментальные детали на пол, пока не освободил место для чего-то, что он едва ли тестировал, не говоря уж об использовании в боевой обстановке.

– Что это, черт побери? – спросила Наташа с другого конца комнаты, ее глаза сосредоточились на перчатке. – Новая технология?

– Старая технология, – поправил ее Тони, с содроганием присоединяя силовой кабель к дуговому реактору. – С небольшими дополнениями. Я многое не успел сделать до Зимнего Сердца, но Марк II изменит мир, – закрутив кожух вокруг предплечья, Тони осторожно пошевелил пальцами. Репульсор на ладони издал послушный вой и погас.

– Тебе хватит на него времени, – выразительно произнесла Наташа. Она бросила взгляд на лестничную площадку и выругалась. – А вот мне вряд ли. Они приближаются.

– Они не смогут пойти за нами.

– Не имеет значения, Тони. Они увидят, что я позволила тебе уйти, – часть их эскорта уже рассредоточилась по лестнице; восемь, может десять человек из них. Коулсон что-то кричал в запястье. Вздрогнув, Наташа вытащила из уха коммуникатор.

– Убей их, – сказал первый ворон. Почему-то его слова заставили Наташу рассмеяться.

– Они мне нужны. Надеюсь, они не убьют меня, прежде чем я объяснюсь.

Второй ворон начал странно качать головой взад-вперед.

– Нет, – предостерег его первый.

– Защищай девятерых, – велел второй ворон, все еще тряся головой. Из его клюва полился золотистый свет. – Три года с нее. Три секунды с нас. Мы должны поменяться.

Открыв длинный клюв шире, ворон растопырил когти и развернулся, изо всех сил хлопая крыльями на стену, отделяющую их от агентов Щ.И.Т.а. Тони наблюдал, как армированное пуленепробиваемое стекло разрушается на кусочки размером с гальку.

На пристальный взгляд Коулсону хватило одной секунды. Его ребята бросились вперед, пистолеты наголо и приподняты – и все нацелены на Наташу.

Не на Тони. Не на птиц.

Только на нее.

Ворон вновь всколыхнул свои крылья, но на этот раз перья расписывало золото. Один взмах крыльями и испуганный вскрик следом – золотистое свечение поглотило каждого агента в комнате, и они исчезли. Все, кроме Коулсона, чье лицо стало мертвенно-бледным. Его пистолет был обнажен, только он, казалось, забыл, что оружие по-прежнему у него в руках.

– Вернувшиеся находятся под нашим покровительством, – объявил второй ворон, его голос прогремел по комнате. – Под его покровительством. Скажи это же своим солдатам, когда они вернутся с южных льдов.

Ага, подумал Тони, эти птицы определенно не дурачились. Еще раз сгибая одетую в перчатку руку, ощущая мощную вибрацию, спускающуюся от дугового реактора в ладонь, он повернулся к первому ворону. Тот выжидательно склонил голову.

– Верни меня обратно в Зимнее Сердце.

Ворон распростер крылья. Каждое перышко испещряли золотые прожилки – свет, что сверкал в полумраке мастерской. Ему хватило времени, чтобы взглянуть на Наташу, которая одарила его одним решительным кивком.

– Время платить за постой.

Тони был уверен, что сказал что-то в ответ, но в это же мгновение ворон забил на него крыльями, и мастерская исчезла во вспышке золота.

Звезды мчались навстречу Тони – куда больше созвездий, чем он мог сосчитать или хотя бы узнать, пролетали мимо полосатым потоком из белого и черного, и пурпурного. За эти скудные секунды он ничего не весил, он был ничем – а потом его ноги тряхнуло обо что-то неумолимо твердое.

Земля.

Не просто земля, понял он, когда холодный воздух закружился вокруг. Земля, покрытая снегом.

Он вернулся. И он был один.

Не важно, сказал себе Тони, пока плелся через снег, пахнувший хвоей и чистым, хрустящим морозцем зимы. Как говорил Локи? Все пути ведут в Зимнее Сердце, или что-то в этом роде. Значит, все, что он должен делать, это продолжать идти вперед, пока не доберется до замка. И надеяться, что до того, как он туда попадет, волки не появятся, чтобы его съесть.

Несколько долгих минут Тони шел, не слыша ничего, кроме звука ночи в ушах. Слабый шепот ветра, треск веток, нагруженных снегом. Но никаких животных. Не слышно воя. Только он почувствовал облегчение, как споткнулся об первый труп.

– Сукин сын, – выругался Тони, когда опустился на колени, чтобы проверить, подает ли волк какие-то признаки жизни. Он знал, что это бесполезно; круглые пули усеяли его шкуру отверстиями от морды до хвоста. И кровь, что текла из них, остановилась недавно. Ее липкие сгустки собрались на волчьей шкуре.

Тони осознал, что оплакивает проклятое создание. Они, конечно, ему угрожали, и не один раз, но мысль, что Обадая ввалился на их территорию неприглашенным, застрелил их и пошел дальше…

Прочистив горло, Тони поднялся и ускорил темп. Обнял себя руками за плечи, знал же, что стоило принести с собой куртку. Но пока холод прокалывал его тело словно кинжалы, это была желанная боль. Это треклятое место на самом деле воспринималось как дом.

Тони насчитал еще четверых мертвых волков перед тем, как ворон спланировал на его плечо, как на насест.

– Автомат, прорвавшийся через ворота Зимнего Сердца более десяти минут назад, ушел, – прохрипел он, вздыбив перья. – Принц не обнаружит его, но он найдет принца.

– Так перенеси меня порталом, – проворчал Тони, сталкивая непонятное создание с плеча. – Твои друзья закинули меня в такую даль; разве ты не можешь переправить меня через оставшийся путь?

– У Хескамара нет друзей, – птица, похоже, обиделась. Тони мысленно отложил ее имя на потом. – Или ты говоришь о братьях? Грянул страшный час, раз вмешалось это дурачье.

– Они сказали, что это “его” просьба. И я полагаю, что это не Локи.

Что бы не собирался ответить ворон, Хескамар, его прервали – огромный волк вышел на поляну перед Тони, его серо-белая шкура почти пылала в лунном свете.

Если бы Тони не знал наверняка, волк был точной копией альфы, который пытался войти в Зимнее Сердце; тот, который умер перед ним с выжженным на боку трехконечным узлом.

Золотые глаза сверкнули, но не на Тони. Хескамар пронзительно вскрикнул и поднялся в воздух.

– Забирайся, – промолвил волк, голос – низкое, порочное ворчание. Потому что волки не могли разговаривать, хотя это по-прежнему не самая странная вещь, которая случилась этой ночью. – Канюк может только направлять тебя. Я же могу отвезти.

– Я тебе поверю, но только потому, что до смерти замерз, – произнес Тони, его зубы стучали, пока он перекидывал ногу через волчью спину. Волк в лучшем случае был размером с пони, но позвоночник под ним казался стальным. – Я думал, ты мог только охранять.

– С тех пор, как появился самозванец, заклинания Зимнего Сердца пошли наперекосяк. В отличие от других, этой ночью мне предоставлена свобода.

– И ты используешь ее, чтобы помочь мне спасти Локи? – Тони припал к спине, загребая полную горсть меха и наклоняясь ниже, когда волк помчался сквозь снег. – Я думал, вы хотите видеть его мертвым.

– Никогда, – рыкнул волк. Слева и справа к ним пристроились еще два волка, присоединяясь к погоне, как примыкающая охрана. – Мы принимаем разрешенную нам свободу. Однако, я… я помню его. И тебя. Когда-нибудь свобода Локи будет моей собственной.

Какое-то время Тони просто висел на нем, лоб прижимался к затылку огромной головы волка. Бедра болели от давления на его узкую грудную клетку, руки – от сжимания толстого меха. Перчатка кусала пальцы, ее металлические края замерзли и покрылись корочкой снега. Тони задумался на миг, тестировал ли он ее на способность переносить холод.

В конце концов, в поле зрения возникли покореженные ворота Зимнего Сердца; изогнутые вовнутрь и деформированные, они больше напоминали врата ада, чем элегантное ограждение, как о нем подумал Тони, когда в первый раз протиснулся мимо их преграды.

Волк ссутулился, плечи грациозно перекатились, чтобы опустить его на снег.

Стоя там, в снежной ночи, зная, что время дорого, Тони не смог удержаться и не спросить.

– Как тебя зовут?

Волк взглянул на него. На какой-то миг, Тони мог поклясться, что его глаза вспыхнули зеленым.

– Я – Фенрир. И может однажды ты разобьешь мои кандалы, разрушитель заклинания. А сейчас ты должен сломать его.

Развернувшись, все волки убежали в ночь. Казалось, все вокруг ломали свои собственные правила. Все, чтобы спасти Локи, который может даже и не хочет их помощи. Он никогда не говорил, что Тони может вернуться. А что, если все его добрые намерения просто ни к чему? Может, Локи сам справился с Обадаей. Его несомненно не тревожила опасность или использование своих сил, когда они были нужны. В конце концов, он заморозил весь бальный зал.

Неважно, сказал себе Тони, когда шагнул через выгнутые ворота, чуть не спотыкаясь о край кованного железа, тот поймал его ботинок. Времени мало, разве не так они сказали? Может, они имели в виду время заклинания. А может – время Локи. Но чтобы остановить Обадаю, какие бы безумные планы тот не пытался претворить в жизнь, Тони был готов рискнуть навлечь на себя гнев самого старого узника Зимнего Сердца.

Главные двери стояли распахнутыми, совсем как ворота. Тони помогли, ему нет необходимости прокрадываться через них. Из тьмы замка не доносилось ни шагов, ни других звуков, только холод и запах пыли. Все светильники погашены, ни намека на знакомый запах горячей еды, доносящийся от ставней Кухарки. В это время ночи он обычно наполнял каждое помещение первого этажа. Он бы всех вытащил из их комнат. Взамен, все вокруг выглядело как в первую ночь, когда Тони забрел в замок. Мертвое и холодное. Пустое.

Он направился к главной лестнице, намереваясь как можно скорее найти Локи. Последовавший за ним приглушенный стук раздавался по всему коридору, создавая гулкое эхо по мраморному полу. На одних инстинктах Тони прижался к стене лестничной площадки, слепо уставился во тьму. Задержав дыхание, он прислушивался ко всему: голоса, взрывы, звонкий треск льда. Но ничего, кроме свистящего ветра, задувающего через открытые двери.

– Я не могу здесь подняться, – пробормотал Тони самому себе. Тактическое мышление никогда не было его сильной стороной. Оно требовало знание людей, знание их действий и реакций. Но влететь в западное крыло – значит дать Обадае преимущество. Элемент неожиданности или нет, а Тони по-прежнему практически безоружный – и без брони – человек, сражающийся с человеческим танком.

Поэтому, взяв пример с Пеппер, Тони снял ботинки и помчался в бальный зал, поскальзываясь по дороге.

Бальный зал наполняла слякоть. То ли лед, то ли вода, она насквозь пропитала ноги Тони, когда тот переправлялся через это месиво. Сколько он ни старался не шуметь, а пронизывающая боль от ледяной воды вокруг ног заставила его несколько раз подпрыгнуть, пока он пытался найти на стене кривой подсвечник, который Локи показал ему той ночью. Лестница в его комнаты, не так ли он говорил? Прямиком в ванную, и может, боже, просто может, способ добраться до Оби до того, как он убьет Локи. Если он убьет Локи. Тони не был уверен, что знает, что будет делать, если услышит, как Локи соглашается со всеми условиями, которые Обадая может ему предложить. Свернуться калачиком и умереть казалось разумным выбором.

А останавливать их обоих – совсем другой вариант. Даже если это значит, что он закончит как замороженное и взорванное на части тело. Его технологии и силы Локи, используемые чтобы через силу держать мир в страхе и покорности? Это будет ночным кошмаром, он знал, но какая-то незыблемая его часть не считала, так произойдет. Он отказывался верить, что Локи зашел так далеко, чтобы потом купиться на лапшу Обадаи.

Повернув нужный подсвечник, на этот раз Тони сделал шаг в сторону, избегая взрыва пыли, и подождал, пока она осядет, прежде чем шагнуть внутрь затемненной лестничной клетки с единственным бездействующим репульсором и дуговым реактором, который осветит путь своим бледным голубым сиянием.

К тому времени, как он продрался через паутину и неуверенность в себе, и приблизился к дверному проему, очерченному светом, единственный страх, который остался у Тони, это страх, что он зашел так далеко напрасно.

– … нет никаких причин, почему тебе следует скрываться. Не со мной за спиной. Они – идиоты, все до единого. Им нужна руководящая рука. Почему бы не твоя?

Обадая, понял Тони, желудок скрутило. Это говорил Обадая.

– И твоя, – зубоскалил другой голос, гораздо более любимый. Тони почувствовал, как немного вжимается в дверь. – У тебя осанка того, кто не станет долго терпеть в тени.

– Я многие годы был безмолвным партнером, – таким же безмолвным, как авиационная сирена, подумал Тони. – Он не говорил тебе? Тони поставлял оружейные изделия в большинство стран, хоть мы не заявляли об этом громко. А я, я всегда за кулисами. Для меня никаких похвал.

– Для тебя никаких похвал, – странно повторил Локи. – И ты не доволен этой ролью? Ты нашел меня, чтобы отделиться от Старка?

– От Старк Индастриз, – уточнил Обадая. – Я хочу лишь это место. Просто первоклассная недвижимость для тех, у кого наметан глаз. Я уже свободен от Тони. Он… ну, последнюю неделю сильно болел. Глубокое обморожение до самых костей. Мы нашли его на обочине.

Тони сильнее прижался ухом к дереву, оно скрипнуло.

– Болел? – сказал Локи, его голос сорвался во что-то ужасное. – Как именно болел?

Последовала тишина, звенящий лязг металла о дерево и камень. Шаги? Это шаги Обадаи? Слишком тяжелые. Слишком тяжелые даже для Марка I.

– Он подхватил пневмонию. Не знаю, знаешь ли ты, что это такое…

– Я знаю, что это.

– Тогда тебе известно, какой смертельной она может быть. Слушай, я не знаю, что за отношения связывали вас двоих, но ты, очевидно, переживал о нем, поэтому я буду откровенным, – мгновение тишины, достаточное, чтобы считаться драматичным. – Перед тем, как… уйти, он просил меня прийти сюда и найти тебя. Я здесь, просто чтобы выполнить обязательство.

Сукин сын. Ярость в груди Тони загорелась горячо и сухо, пылая вокруг тяжести дугового реактора. Направленная сила в его ладони пульсировала, и он осознал, что слишком сильно сжимал свой кулак. Но он не мог в слепой спешке ворваться туда. Не мог. Тони медленно приоткрыл скрытую дверь и взмолился, чтобы этого не было заметно в спальне.

При первом треске льда он замер.

– Эй, подожди…, – начал Обадая. Тони услышал мучительный, громовой лязг метала, натолкнувшегося на камень. А после – лишь звук крошащегося льда. – Ловкий трюк.

– Если это и правда болезнь унесла, Обадая Стейн, то почему ты носишь его сердце в своей броне, как трофей?

Ну конечно же, Локи подумает, что он умер, осознал Тони. Дуговой реактор. Он – доказательство всем, кому нужно. Первоначальный дуговой реактор в его груди, казалось, заурчал.

– Слушай, я сделаю вид, что ничего не понял, потому что мне не нравится, на что ты намекаешь, – натянуто проронил Обадая. – Тони он больше не нужен. А теперь ты будешь говорить со мной о делах, или я должен на тебя немного надавить?

– Ты обнаружишь, что я довольно устойчив к угрозам.

– Интересно, каким устойчивым ты будешь против него? – безошибочный звук перезарядки множества патронов заставил кровь Тони застыть в жилах. Конечно, у Обадаи есть скорострельное оружие, встроенное в костюм.

– Приглашаю тебя выяснить, – короткий смешок Локи был странным. – И молюсь за твой успех.

О, боже.

– Нет!

Протаранив дверь плечом, Тони вылетел из ванной и через спальню, репульсор ярко заряжался в его ладони, готовый выстрелить…

На его грудь навели пулемет Гэтлинга, прикрепленный к предплечью костюма, в три раза превосходящего размер Марк I.

– Черт побери, – недоверчиво выругался Обадая. – Сколько раз мне придется тебя убить, прежде чем ты на самом деле сдохнешь?