Текст книги "Запятнанная (СИ)"

Автор книги: гавань беспокойствия

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 31 страниц)

– Ты имеешь в виду то, что он – единственный, кто выжил после…

– Такое не проходит бесследно.

Минуты длились бесконечно долго. Какое-то время Катрин просто слушала болтовню ребят вокруг себя, изредка вставляя какие-то комментарии дабы не выглядеть странной и молчащей «новенькой из Франции». Прошло пятнадцать, двадцать, а затем и сорок минут – девушка все ещё чувствовала себя неважно, и это её беспокоило. Будучи не большим любителем подобных скоплений людей, она начала осторожно пробираться к лестнице:

– Ты куда, Кэт? – над головами младшекурсников мелькнули огненного цвета волосы.

– Я скоро вернусь.

Надеюсь, он поймёт и не обидится. Он так искренне за всех переживает, и как только дожил до своих лет с такой душой нараспашку.

Катрин спустилась в коридор, идущий по земле и соединявший все трибуны изнутри. Она облокотилась спиной о подпирающую потолок балку, прикрыв глаза и медленно вдыхая в себя влажный весенний воздух. Ей на минуту стало легче, но затем липкий страх вернулся.

И не один.

Закрываю глаза и проваливаюсь в какое-то небытие. Что это? Что происходит? Нужно вернуться к остальным, в таком состоянии опасно находиться одной. Это эмпатия? Но кто испытывает такое? Не могу вдохнуть полной грудью. Снова прикрываю глаза и слышу какой-то шорох.

Нет.

Не шорох.

Шипение.

Все тело пронизывает неконтролируемая паника, ноги стали ватными и не слушаются, кожи как будто бы касается что-то скользкое и холодное. Пытаюсь открыть глаза, но веки стали непомерно тяжёлыми. Да что за…?

– О, смотрите-ка, кто это тут у нас, – гнусавый голос и омерзительный гыгыкающий смех.

– Так это ж новенькая, – кто-то приблизился к ней, но тут же отошёл, заметив остекленевший взгляд необычных глаз, – Позови Малфоя, вот он посмеётся.

Топот и неразборчивые крики. Она падает на колени, все ещё держась рукой за балку, видя в ней последний «якорь», не дававший полностью отключиться от реальности. Находит в себе силы открыть глаза, но яркий, проникающий сквозь щели в досках свет больно обжигает глазницы. Тело бьёт крупная дрожь, а из горла вместо слов вырываются лишь нечленораздельные хрипы.

– Эй, Франция, что, так перенервничала за Поттера, что удар хватил? – уже знакомый голос с издёвкой, и перед опущенным в пол взглядом волшебницы появляются до блеска начищенные черные ботинки.

– М-мне… п-плохо… – шепчет, пытаясь подняться на ноги.

– А кому сейчас хорошо, – заржал слизеринский принц, отшатываясь, когда Катрин протянула к нему руку, – Но-но, без рук.

– Позови… Р…Р-ро… – закашлялась, поперхнувшись воздухом.

– Кого? Мамочку твою позвать? – красивое лицо исказилось жестокой усмешкой.

«Он – воплощение всех качеств, которые ценятся на змеином факультете. Идеальный скользкий гад»

– Это ж надо, не успела приехать, а уже такие представления, что же будет дальше?

Джинни и Гермиона были правы?

– Возвращалась бы ты к своей чокнутой разноглазой семейке, пока не стало поздно.

Чёртов выскочка.

Где-то на задворках сознания она услышала тяжёлые шаги, за которыми последовал шёпот шайки Драко и их топот. Смылись, ползучие ублюдки. Чудесно.

Что мне делать дальше?

– Кэт, вот ты где! Что с тобой? Что произошло?

Катрин все ещё сидела на полу, перед глазами все плыло, но тупая боль, мёртвой хваткой сжавшая её изнутри, постепенно отступала. Она обернулась на голос, и, про себя поблагодарив господа Бога за яркие волосы друга, усилием воли выдавила из себя более или менее связную речь:

– Помоги мне встать, – девушка протягивает к Уизли дрожащую руку, и он аккуратно поднимает её, придерживая за талию.

– Что случилось? На тебя кто-то напал? – лицо волшебника раскраснелось от переживаний, и он продолжал засыпать Веланесс вопросами.

– Нет, просто стало плохо, – её взгляд сфокусировался, и она выпрямилась, направляя всю свою магическую энергию на то, чтобы успокоить непрекращающуюся дрожь, – Не надо было от вас уходить, – вымученная улыбка получилась неправдоподобной.

– Тебе становится лучше? Что-нибудь принести? Отвести тебя в лазарет? – мальчишеский голос дрожал от волнения, – Давай я Гермиону позову!

«Да что за человек-то такой? Мерлин, он вообще хоть за кого-то не переживает? Это ж свихнуться можно, тратить столько нервов на почти незнакомого человека» – мысли Катрин не несли в себе обвинения или неприязни. Девушка, сила воли и сдержанность которой не сильно уступали воинам Дурмстранга, искренне не понимала, как можно быть настолько… любвеобильным? Искренним? Открытым? Даже слов найти не получалось.

– Не надо никого звать, мне, правда, уже лучше, – волшебница прислушалась к себе и поняла, что, в общем-то, даже и не врёт, – Вернёмся к остальным через минутку.

Собраться с мыслями и перестать что-либо объяснять Веланесс не получилось. В пустом коридоре снова зазвучали шаги, на этой раз более лёгкие, женские.

– Вы почему здесь? Вот-вот должен появиться победитель! – Джинни подбежала к ним, испуганно посмотрев на нездорово-бледную подругу, – Катрин, что с тобой?

– Поплохело от такого скопления людей, – ложь, но это уже не играет никакой роли.

– У меня вода есть, – Уизли-младшая вытянула вперёд руку с бутылкой, – Будешь?

– Да, спасибо…Вам обоим, – делает несколько жадных глотков и окончательно приходит в себя, – Вы невероятно добрые.

Брат с сестрой переглянулись, улыбнувшись. Они встали по обе стороны от Катрин, и все вместе направились обратно к лестнице, ведущей на трибуны. Выйдя на свежий воздух, взгляд Веланесс на несколько секунд задержался на небе – и без того серое и пасмурное, оно, казалось бы, помрачнело ещё сильнее. Почти чёрные тучи собирались над ареной, продолжая надоедать всем студентам нескончаемой моросью, а порывы ветра чуть ли не срывали флаги факультетов с флагштоков. Поднявшиеся на свой ряд волшебники увидели идущую к ним рассерженную Грейнджер, и Рон уже приготовился было всё в подробностях объяснять.

Раскат грома раздался из ниоткуда, и в то же мгновение турнирная арена озарилась ярким светом.

Нет, не молнии.

Это телепорт.

Поднявшийся гул голосов не позволял разобрать ничего определённого. Словно оцепенев, Катрин стояла, вперившись взглядом в спину сидящего на земле Поттера.

Он вернулся.

– Седрик! Седрик Диггори! Мой мальчик, мой единственный сын!

========== Глава 1. Часть 3 ==========

Стоит ли говорить, что последний учебный месяц стал для компании друзей сущим адом?

Хогвартс, и без того раздираемый войной факультетов, теперь распался на два новых лагеря: те, кто верили Гарри и в возвращение Тёмного Лорда, и те, кто все это отрицал, считая Поттера свихнувшимся пустословом. Гости из Шармбатона и Дурмстранга уехали в считанные дни – сверкающая карета со звенящими колокольчиками и величественный корабль покидали замок с тем же эпатажем, с которым и приезжали, на лицах прилежных студенток и суровых воинов не читалось абсолютно ничего; оставалось только гадать, что они думают о произошедшем. Учащиеся английской школы волшебства вернулись к привычной рутине – занятия по расписанию, подготовка к экзаменам, сборы домой.

Радовала лишь погода – лето обещало быть жарким, с самых первых чисел мая солнце светило практически не переставая, но даже редкие пасмурные дни – и те были тёплыми. Катрин не переставало радовать чириканье птиц за окном по утрам, виднеющиеся в окне нескончаемые зелёные луга и изумрудный массив заколдованного леса. Девушка сосредоточилась на занятиях, её приступ не повторился, но то, что произошло с ней в тот день на турнирной арене заставило её примкнуть к лагерю, доверявшему мальчику со шрамом в виде молнии на лбу. За месяц волшебники сблизились ещё сильнее, Гермиона поделилась с Веланесс своими чувствами к Уизли, чем вызвала дружелюбный приступ смеха – тот факт, что эти двое беспрестанно цеплялись друг к другу уже давно навёл француженку на мысль, что между ними зарождается (а, может, уже зародилось и процветает) нечто большее, чем просто дружба. Со стороны Рона девушка не дождалась подобных откровений, зато перезнакомилась со всеми его братьями, заслужив комплимент от Джорджа, касающийся её тяги к хитростям и увиливанием от правил.

С Гарри было сложнее – оказавшись единственным выжившим свидетелем возвращения Сами-знаете-кого он обрёк себя на ещё больше внимание как сокурсников, так и надоедливой прессы. Кроме того, изнутри его выворачивало наизнанку от одной лишь мысли о том, что именно из-за него погиб Седрик Диггори. Из-за него страдают люди, как близкие, так и почти незнакомые – какой бы легендой он не был, сам он искренне считал себя источником всех проблем. Однажды они встретились с Катрин возле гремучей ивы – он сбежал, когда его терпение окончательно перестало справляться с нападками «неверующих», во главе – знаете с кем? Правильно. Драко Малфоем. Будучи взвинченным до предела, Поттер даже не задался вопросом, почему девушка находится так далеко от замка, его словно прорвало – он начал рассказывать ей подробности финального этапа турнира, но их разговор зашёл намного дальше, и в Хогвартс они вернулись почти за полночь, получив, естественно, выговор от Минервы Макгонагалл и «минус пятнадцать баллов Гриффиндору!». После этого разговора Катрин ещё долго раскладывала по полочкам в своей голове новую информацию – Гарри рассказал ей все, что знал о своих родителях, упомянул о Сириусе Блэке, о семье своей тётушки Петунии, в которой ему приходилось жить; он говорил много, сумбурно, про свои умения говорить на парселтанге, про профессора Квиррелла, про Люпина и патронус и ещё про многое другое. В ответ на это так и не избавившаяся от клички «новенькая» Веланесс поведала ему о спорах между родителями, о том, каково это – учиться магии дома, и насколько отличается менталитет у французов. Она не сказала ни слова о своём дедушке, полностью выкинув эту часть своей жизни и интерпретировав свою биографию, сделав её более «обычной».

Обычной она всё же не была, быстро догнав Гермиону по оценкам и знаниям, она блестяще справлялась со всем, что ей говорили делать на том или ином занятии, будь то полёт на мётлах, трансфигурация, зельеварение, или древние руны скандинавского региона. Единственное, что её отличало от подруги – Катрин ничего не учила специально, поэтому стать новой «зубрилой» у неё не вышло. Хагрид поражался тому, как она ладит с магическими существами, Макгонагалл хвалила за умение превращать вещи во что-то иное, а Снейп пренебрежительно хмыкал, принимая у неё очередное получившееся зелье. Экзамены, которых так боялся Рональд, прошли «на ура» для всех четверых волшебников, которые теперь официально могли зваться пятикурсниками.

До конца учебного года оставались считанные дни, и внутри Веланесс нарастало волнение – она понимала, что всё лето она проведёт в замке, но как это рассказать друзьям и что именно она будет здесь делать – девушка не знала. Дамблдор несколько раз вызывал её к себе, но их разговоры были сугубо об учёбе и отношении Катрин к происходящим в замке событиям. Юная чародейка никак не могла отделаться от стойкого ощущения, что, всматриваясь в её глаза, директор школы видит вовсе не её. А однажды она столкнулась с незнакомым доселе магом прямо на пороге кабинета Альбуса – мужчина отпрянул от неё, отгородившись рукой, сжимавшей изысканную чёрную трость с драгоценным набалдашником, его платиновые волосы были ниже плеч, а острые черты лица кого-то сильно напоминали. Веланесс кивнула незнакомцу и направилась в свою комнату, вздрогнув и споткнувшись на лестнице, когда до её слуха долетело: «Меня почтил своим визитом сам Люциус Малфой…». Стоит отметить, что это была единственная стычка с представителями чистокровного семейства – перепалки Драко и Гарри касались только их двоих, саму волшебницу слизеринский принц предпочитал игнорировать.

Новостью о своих планах на лето девушка поделилась с друзьями накануне их отъезда домой – Хогвартс Экспресс отправлялся рано утром, ещё до рассвета, и полностью собравшиеся друзья проводили свой последний вечер в гостиной родного факультета.

– Как это ты остаёшься в Хогвартсе? Но так же нельзя! – вскочивший с дивана Рон чуть было не наступил на хвост Живоглота.

– Разве есть такое правило? – Катрин спокойно посмотрела на него, грустно улыбнувшись.

– Нет… наверное, нет, – Уизли махнул рукой в сторону Гарри и Гермионы, – Но ведь нам никогда не позволяли остаться! Мы-то возвращаемся домой!

– Просто вам есть, куда возвращаться.

Эти слова прозвучали тихо, но для Рона, не представлявшего жизни без большой семьи и простенького, но родного дома, они стали этаким громом среди ясного неба. Он вдруг понял, что она права, что ей действительно некуда пойти.

– А как же твоя крёстная? – – Грейнджер отошла от книжной полки, на которой раскладывала ненужные больше учебники за четвёртый курс.

– Я не хочу утомлять её, – выдержав небольшую паузу, ответила Веланесс, – Она же крёстная, даже не родственница, она не обязана… Да и во Францию не ходит Хогвартс Экспресс, мне будет проблематично переезжать из страны в страну.

– И что, ты даже ни с кем не обсуждала, чем ты будешь заниматься здесь всё лето? – Уизли облокотился о спинку кресла, на которое секунду назад села Гермиона, и та смерила его недовольным взглядом.

– Никто не говорит ничего конкретного, – пожимает плечами, – Если повезёт, буду помогать Хагриду ухаживать за магическими существами.

– А если не повезёт? – иногда у Уизли включался режим «1000 и 1 вопроса».

– Станет ассистенткой Снейпа, – усмехнулся Поттер, который все это время сражался со своим чемоданом. Он проверил замок на клетке Букли и подошёл к остальным, сев на диван рядом с Веланесс.

– С чего бы это? – сине-карие глаза воззрились на волшебника с недоумением.

– Ну, вдруг он захочет себе в помощники отличившуюся на его занятиях ученицу? – ярко-голубые глаза Гарри смеялись, а в стёклах очков отражалось пламя камина.

– Если бы ему нужен был бы ассистент, им бы давно уже стал Малфой, – заметила Грейнджер и зевнула вслед за своим котом, сидящим у неё на коленях.

– Малфой ни за что не останется здесь на лето, – Рон хотел было погладить Живоглота, но тот громко зашипел, изогнувшись дугой, и руку пришлось судорожно отдёрнуть, – Хотя, наверное, он живёт в таком особняке, что Хогвартс ему кажется древней развалиной.

– И весь в черно-зелёных тонах, – хмыкнула Катрин, не сдержав зевок, – Нужно идти спать, а то вы будете совсем разбитые утром. Да мне сон не помешает, я собиралась вас проводить.

– Не надо, лучше поспи за нас всех, – засмеялся Поттер, – Правда, не стоит, будет и так очень много народу на платформе.

– Как скажете, – Веланесс поднялась с дивана, – Я обязательно вас встречу в сентябре, обещаю!

Друзья обнялись, попрощавшись и пожелав друг другу хороших каникул. Поднявшись в женское крыло, Катрин ещё около часу прощалась с остальными соседками по комнате, выслушивала их удивления по поводу её планов на лето, а также отвечала на очередную тысячу вопросов от Уизли-младшей. Когда она уснула, едва упав на кровать и даже не переодевшись, до отправления Хогвартс-Экспресса оставалось всего несколько часов.

***

– Мисс Веланесс! Мисс Веланесс, вы даже не удосужились снять с себя мантию, когда ложились в постель? – как всегда деловитый голос Минервы Макгонагалл заставил девушку подскочить на кровати.

– П-профессор, – Катрин судорожно пыталась расправить помятую мантию, на которую вдобавок ко всему ещё и наступила, пока поднималась на ноги, – Извините, я…

– Не извиняйтесь, – суровые интонации декана факультета все же смягчились, – У вас все-таки летние каникулы, вы не обязаны вставать ни свет ни заря.

– Чем я буду заниматься всё лето? – полностью отошедшая ото сна ученица вопросительно посмотрела на волшебницу.

Макгонагалл не может или не хочет долго смотреть мне в глаза, в который раз уже это замечаю. Интересно, почему?

– Думаю, в скором времени директор ответит на ваш вопрос, а пока, – взгляд зелёных глаз скользнул по студентке, – А пока вы приведёте себя в порядок и отправитесь к нашему лесничему. Он просил передать, что будет ждать вас в полдень, – Минерва едва заметно ухмыльнулась, – У вас на всё ровно час.

– Я могу ходить без мантии?

– Полагаю, в этом действительно нет необходимости. Всего доброго, мисс Веланесс.

– Всего доброго, профессор.

Как только Макгонагалл покинула женскую спальню Гриффиндора, Катрин скинула с себя мантию и бегом направилась в душ. Вернувшись и наспех высушив волосы полотенцем, девушка переоделась в черные джинсы и серую свободную футболку с сюрреалистичным изображением то ли волка, то ли медведя. Сменив школьные туфли на поношенные кеды, Веланесс выскочила из комнаты, перескакивая через несколько ступенек и то и дело спотыкаясь, тщетно стараясь не опоздать – обычно она была крайне пунктуальной, но незапланированно затянувшийся сон пустил все её планы коту под хвост.

Подбегая к хижине Хагрида, она заметила полувеликана, стоящего возле сирени в своём саду и явно поджидавшего её – он начал махать рукой, как только завидел со всех ног мчащийся к нему силуэт. Когда Катрин остановилась возле профессора по уходу с за магическими существами, она ещё с минуту не могла говорить:

– Тише-тише, – мужчина положил свою огромную ладонь на спину девушки, которая, наклонившись, пыталась восстановить дыхание, – Зачем же было так нестись, Кэтти.

Интересно, для англичан моё имя действительно звучит настолько непривычно? Или им доставляет удовольствие придумывать различные вариации?

– Макгонагалл… – она сипло захрипела, втягивая носом тёплый летний воздух, – Сказала…В полдень…

– Это ведь не означает, что если ты опоздаешь хотя бы на одну минуту, произойдёт какая-то вселенская катастрофа, – раскатистый смех.

– Мало ли, – улыбнувшись, девушка выпрямилась и смахнула с лица ещё влажные волосы, – Так зачем ты меня звал?

– Хочу тебя кое с кем познакомить, – Хагрид заговорщически подмигнул полюбившейся ему студентке, – Меня без предупреждения навестил мой старый приятель, а раз уж у тебя так ладно выходит находить общий язык с различными существами – вы друг другу понравитесь.

Катрин вскинула брови, но ничего не сказала, кивнув и последовав за хозяином одинокой хижины куда-то за дом. На грубо сколоченной деревянной скамье сидел волшебник в летах, его лица не было видно – наклонившись, он умиротворённо чесал за ухом разомлевшего от ласк Клыка. Когда он все-таки заметил приближающихся к нему людей, Веланесс внезапно осенило.

Вьющиеся некогда медные волосы, почти полностью седые, за исключением нескольких поблёкших прядок. Вытянутое лицо, покрытое россыпью веснушек и тонкими, едва заметными линиями морщин. Необычная форма губ, как будто нижняя всегда немного закушена. И глаза, которым время было нипочём – внимательные, светло-карие с зеленоватыми отблесками они смотрели на неё, но не выражали ничего, кроме спокойствия и добродушия своего обладателя.

– Вы…– Катрин почтительно кивнула, – Вы – Ньют Саламандер.

– Неужто я настолько известен? – волшебник как будто бы ужаснулся, тихо засмеявшись, – Ты посмотри, Рубеус, годы идут, а меня всё ещё узнают, а? Куда это годится?

– Если бы ты не влез в великие войны волшебников, то так бы и остался зоологом, которого отчислили из Хогвартса, – усевшийся рядом с Саламандером лесничий несильно толкнул приятеля в плечо.

– Это верно…

Волшебник задумался, а мысли Катрин судорожно метались.

Хагриду ничего не известно о моём предке? Дамблдор что, ничего ему не сказал? Но ведь другие преподаватели точно знают, чья кровь во мне течёт, взгляд Макгонагалл это подтверждает, но почему тогда…? И догадается ли Саламандер? А если да, то…

– Катрин, верно?

– Да, профессор, – подавив в себе волнение, Веланесс следила за своими интонациями, внешне всё ещё оставаясь невозмутимо-спокойной.

– Да какой я профессор, – волшебник махнул рукой, – Говорят, ты хорошо ладишь с магическими существами?

– Мне нравится с ними возиться, – искренняя детская улыбка тронула её губы, – Наверное, они это чувствуют.

Саламандер закивал головой и тяжело поднялся, жестом приказав остальным следовать за ним. На лице Хагрида играла таинственная улыбка, выдававшая то, что он уже знал, что сейчас произойдёт. Любовь к собакам взяла своё, и к мужчинам Веланесс присоединилась, после того как мимолётно потрепала дремлющего Клыка. Трое волшебников зашли в Запретный Лес, проигнорировав основную и единственно-безопасную тропинку, сразу же направившись в сторону тенистой чащи. Остановившись между двумя раскидистыми дубами, Саламандер обернулся, достав из кармана деревянный свисток явно ручной работы.

– Ты, главное, не бойся, – «успокоил» полувеликан.

– Хагрид ведёт себя так, как будто это сугубо моя затея, – от улыбки лицо Ньюта ещё сильнее испещрялось морщинами, – А ведь я привёз подарок ему.

– У меня уже есть друг, – мужчина показал на пса, бродившего неподалёку и что-то усердно вынюхивавшего.

Катрин молчала, понимая, что ни на один вопрос ей сейчас не ответят. Её успокоило отсутствие у Саламандера каких-либо вопросов насчёт её глаз и происхождения, и она ощущала себя маленьким ребёнком, перед которым вот-вот откроют подарок-сюрприз. Поймав её нетерпеливый взгляд, старые приятели разразились синхронным смехом. Смахнув с глаз выступившие слёзы, Ньют поднёс к губам изящный свисток.

Но никакого звука не последовало.

Снова выдох, поток воздуха из лёгких стремительно направляется в замысловатое устройство, и снова ничего не происходит.

Или мне так только кажется?

Спустя несколько секунд послышалось взволнованное чириканье вспугнутых птиц, затем – снова тишина. Наконец, до слуха Веланесс долетел едва различимый звук – не топот даже, скорее, как будто кто-то мягко ступает по влажной от недавно прошедших дождей траве.

– Закрой глаза, Кэтти, – мягко просит Хагрид.

– Л-ладно, – настороженно.

Послушно смыкает веки и чуть выставляет вперёд руку. Секунды кажутся вечностью и, полностью сосредоточившись на тишине вокруг, волшебница не сдерживает вскрика, когда её пальцев коснулось что-то мохнатое. Распахнутые глаза с радужкой разного цвета ещё некоторое время не верили в то, что видели – рядом с Саламандером стоял чёрного цвета волчонок. И все бы ничего, если бы его холка не была на уровне плеч известного магозоолога.

– Это…Это…

– Это Фенрир, я нашёл его в Норвегии несколько недель назад. Его стаю убили поднявшиеся в горы великаны. В тех местах они действительно ведут себя как варвары.

– Кто он?

– Варг, – Саламандер погладил зверя по мощной лапе, – И твой новый друг.

***

Знакомство со знаменитым любителем магических существ оставило не только неизгладимое впечатление, но и материальное напоминание в виде малыша-варга, который с каждым днем всё больше напоминал взрослого статного волка и всё больше привязывался к своим новым хозяевам в лице Катрин и Хагрида. Время летело незаметно, и каждую свободную минуту, если в Хогвартсе для неё не было никаких дел, Веланесс мчалась на окраину Запретного Леса, где играла и тренировала Фенрира. Иногда у неё едва ли хватало на это времени – в оставшейся в стенах школы ученице обитатели замка с периодичностью видели своего помощника, поэтому за первый месяц каникул девушка подробно изучила все стеллажи библиотеки, запомнила расположение всех личных кабинетов преподавателей, и даже успела повздорить с призрачными жителями картин.

Первого июля погода все же стала истинно-английской: непрекращающиеся дожди или просто пасмурные промозглые дни с туманом, не позволявшим разглядеть в окно соседнюю башню, порывы холодного ветра и даже ночные заморозки – всё это сильно, но не критично омрачило пребывание Веланесс в Хогвартсе. Несколько раз её вызывал к себе директор – наконец-то их разговоры стали касаться не учёбы, а предшествующей Хогвартсу жизни юной волшебницы. Как оказалось, о многом Дамблдор знал и так, однако с удовольствием, и, как казалось, с некой ностальгической грустью он слушал рассказы Катрин о её детстве и о родителях, о том, как Мелани с помощью телепатии показала ей дедушку, у которого были точно такие же глаза. На ответные вопросы о взаимоотношениях её предка и Альбуса она не получала вразумительных ответов – бывшие друзья, соратники по цеху, и просто родные друг другу люди. Не верю.

Когда началась вторая половина летних каникул, солнце сжалилось над волшебниками и почти на две недели вернулось. Очередное утро в спальне, теперь единолично принадлежавшей французской чародейке, началось с залетевшей в окно совы – письма у птицы не было, зато на лапке была повязана зелёная лента – условный сигнал лесничего, который означал, что сегодня их ожидает нечто большее, чем просто стандартная тренировка с варгом. Мигом собравшись и на ходу убирая волосы в высокий пучок, девушка привычным маршрутом направилась к изолированной от замка избушке. Она поднималась на небольшой холм, доедая кусок пирога, который ей вручила встретившаяся на выходе из замка мадам Помфри, когда тишину разрезал истошный орлиный крик:

– Хагрид! – Катрин нашла его по звукам и замерла на месте, наблюдая, как тот, сидя на коленях, бинтует голенище Клювокрыла.

– Видишь, Клюв, ты ещё и Кэтти напугал, – отстранившись от зверя, мужчина укоризненно на него посмотрел, – Ну вот и стоило кричать-то?

– Что с ним случилось? – она медленно подошла, дождавшись, когда гиппогриф принюхается и кивнёт в знак приветствия.

– Хотел бы я знать, – полувеликан развёл руками, – Летает черт знает где, вот и наткнулся, наверное, на кого-то с очень острыми зубами. Благо, что ничего серьёзного.

– Бедняга, – Веланесс аккуратно погладила животное по перьям на спине, – А зачем ты посылал сову?

– Чтобы заинтриговать, – ухмылка и громкий смех, от которого Клювокрыл недовольно заурчал. Хагрид посмотрел на освещённый солнцем лес и почесал вечно взлохмаченные космы волос, – Хочу тебя попросить собрать мне кое-каких трав в лесу.

– Конечно, – Катрин проверила карманы на наличие подаренного свистка, – Я все соберу, оставайся с Клювиком.

– Да я не особо ему теперь нужен, – жестом Хагрид показал на задремавшее под раскидистым кустом существо, – Мне нужно в Хогсмид, встретиться с торговцем.

– Я там ещё ни разу не была, – вспомнив о существовании города магов, задумчиво протянула Веланесс, – Как думаешь, меня отпустят туда с тобой?

– Это вряд ли, – он покачал головой, – Минерва никогда не нарушает своих правил, сходишь туда осенью вместе с ребятами.

– Хорошо, – девушка не особо расстроилась, предвкушая поход в лес, – Говори, какие травы нужны.

Потратив больше получаса на лекцию о том, какие травы как собирать, от чего их стоит отличать, и вообще – чего опасаться в лесу, волшебница, вооружившись плетёной корзинкой, отправилась в сторону пещер кентавров. С ними она уже была знакома – доблестный лесничий Хогвартса позаботился о том, чтобы о существовании и возможном присутствии его ученицы знало большинство мирных обитателей Запретного Леса. Тихо напевая под нос внезапно вспомнившийся мотив, Катрин не спеша продвигалась в бессолнечную чащу, и спустя какое-то время вышла к небольшому кристально-чистому озеру. В памяти всплыли рассказы Гарри о смерти Римуса Люпина и вызванном патронусе в виде оленя, спасшем мальчика от налетевших дементоров. Удивительное заклинание, этот патронус. У самой Веланесс он приобретал облик белоснежного песца – юркого, хитрого, но бесстрашного и опасного. Заметив у воды ростки нужного ей цвета, девушка аккуратно их сорвала, почувствовав за спиной какое-то движение.

Резко обернувшись, она увидела стоящего у ствола наполовину высохшего клёна Северуса Снейпа – он однозначно заметил её и теперь сверлил вопросительным взглядом черных глаз:

– Позвольте поинтересоваться, – он чеканил слова, его всегда тихий хрипловатый голос приобрёл стальные нотки, – Что вы делаете в Запретном Лесу без сопровождения, мисс Веланесс?

– Я здесь по поручению Хагрида, – выпрямившись, она сделала несколько шагов навстречу мужчине, присматриваясь к преподавателю, – У меня есть сопровождение и я подробно изучила этот лес.

– С каких это пор лесничие могут посылать учеников на запретные территории, тем самым нарушая правила, – его интонации звучали по нарастающей, а тело было неестественно напряжено.

– Рубеус Хагрид – такой же профессор, как и вы, – девушка с вызовом посмотрела на Снейпа, про себя ухмыльнувшись, когда в его злых глазах вспыхнул огонёк ярости.

Повисло молчание.

Все те же неаккуратно уложенные пряди цвета беззвёздной ночи, ястребиные глаза, тонкие губы и залёгшая меж хмурых бровей морщинка. Говорят, ему чуть больше тридцати, но извечный надменный и обозлившийся на весь мир вид накидывал ему ещё несколько годков сверху. Постойте-ка. Да он сменил наряд! Событие достойное Ежедневного Пророка! Изящный фрак с мантией, делавшей его похожим на огромную летучую мышь, сейчас был заменён на чёрные брюки и чёрную рубашку со стоячим воротничком.

Интересно, зачем он здесь?

И ведь таких как он даже эмпатия не берет.

– И что же вам поручили? – он медленно подошёл к ней, сощурившись.

– Собрать травы, – Веланесс кивком головы указывает на корзинку, которую держала на сгибе локтя.

– И где же ваше сопровождение? – Северус наигранно огляделся, делая вид, что ищет кого-то ещё.

– Это допрос? – в каре-голубых глазах вспыхнуло раздражение.

Преподаватель зельеварения сдержал усмешку – вспыльчивая, бесстрашная, точная копия своей матери и деда.

– Чем же ты провинилась, что распределяющая шляпа отправила тебя на Гриффиндор? – мысли вслух.

– А чем провинились вы, что вам все никак не доверят вести занятия по защите от темных искусств?

Катрин замолчала и её глаза испуганно расширились.

Перебор. Перебор!…Или нет?

– Удачи в выполнении поручения, мисс Веланесс.

Черные как смоль глаза светились интересом – так посмотрела бы кошка на мышь, если бы та вдруг стала оказывать ей сопротивление.

Мне однозначно не везёт в общении со Слизерином.

– Что же вы стоите? – бархатистый голос и тень ухмылки, скользнувшая по бледному лицу декана.

– Простите? – окончательно сбитая с толку волшебница стояла словно под гипнозом, снизу вверх смотря на своего преподавателя.

– Идите же, что вы встали столбом, – к Северусу вернулось самообладание вкупе с надменной интонацией, которую его студенты спустя несколько занятий начинали воспринимать как должное.

Девушка вздрогнула, кивнув и быстро развернувшись, и направилась вглубь леса, ещё некоторое время чувствуя на себе тяжёлый взгляд профессора. Стоило ей отойти от озера на достаточное расстояние, как появился Фенрир, осторожно ступавший по влажной траве и недоверчиво принюхивающийся. Собаки не любят змей, да?