Текст книги "Запятнанная (СИ)"

Автор книги: гавань беспокойствия

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 31 страниц)

Издевательство какое-то.

Кое-как натянув на себя одежду, магичка огляделась в поиске зеркала, но так его и не нашла. В мыслях промелькнуло воспоминание о смежной ванной, однако незаметная на первый взгляд дверь не спешила поддаваться, и, предприняв пару-тройку попыток, Веланесс оставила её в покое. Бесцельно побродив по тесной, внезапно потерявшей весь свой уют комнате, волшебница неуверенно подошла к ведущей в коридор двери, не совсем отдавая себе отчёт в том, куда собирается направиться. Серебряная (интересно, по-настоящему ли?) ручка на чёрной деревянной двери поддалась без малейшего скрипа. Несмотря на солнечную погоду за окном, лестничный пролёт башни освещался скудно, и Катрин пришлось всё-таки окончательно проснуться дабы не оступиться на грубо-отёсанных каменных ступенях неодинакового размера. Оказавшись в гостиной змеиного факультета, девушка помедлила, изучающим взглядом скользнув по книжным полкам и различным фигуркам на камине. Различные кубки, никому не нужные грамоты, здесь не было ничего необычного. Неяркие языки пламени в камине отливали зелёным, это удивило её ещё в прошлый раз, когда Макгонагалл впервые послала её в подземелья Слизерина. Почему-то сейчас складывалось ощущение, что все это было в некой «прошлой жизни». Время – всё же очень странная штука, да?

– Мисс Веланесс, – негромко, с плохо скрываемым удивлением.

– Профессор Снейп, – она улыбается, искренне радуясь появлению мужчины. Давно они не сталкивались тет-а-тет, она уже начала скучать по его интонациям и тонким, конечно же, как он сам считал, подколам, – Доброе утро.

– Доброе, если вы так считаете, – как всегда медленно произносит каждое слово, оглядывая француженку с головы до ног. Его внимательный взгляд выцепляет каждую деталь, тонкие, плотно сжатые губы трогает снисходительная ухмылка, – Вам бы шарф не помешал, мисс Веланесс.

Шарф?

Зачем мне…?

Мягкие губы скользят по шее, влажный кончик языка повторяет рельеф выступивших от напряжения вен. Она прогибается в его руках, пошло стонет, цепляясь за мускулистые плечи и запрокидывая голову, снова и снова вздрагивая, когда он прикусывает тонкую кожу чересчур сильно… Синхронные движения, толчок за толчком, все более несдержанно и рвано, наслаждаясь вскриками вперемешку с его именем, которое она повторяет словно молитву. Тот, кого многие считали дьявольским отпрыском, для неё – истинное божество. Он утыкается в её плечо, опаляя дыханием ключицы, то и дело целуя в шею, туда, где между кровоподтёками едва ли можно рассмотреть бледную кожу волшебницы.

О. Мой. Бог.

Северус кашлянул, сдерживая смешок – гриффиндорка за считанные секунды покрылась алым румянцем, отступив от мужчины на шаг и непроизвольно попытавшись натянуть ворот свитера как можно выше. Вот только скрыть все «улики» было не так-то просто. Профессор скользнул взглядом выше – её губы припухли, нижняя так вообще прокушена до крови, странно, что она не почувствовала корки на успевших зарубцеваться ранках.

Малфой, Малфой, никакой продуманности и расчётливости. Хотя, будучи по уши влюблённым в шестнадцать-то лет…

– Я вам нотации читать не буду, можете не пятиться, – мужчина оперся плечом о колонну, привычным движением скрестив руки на груди, – Постарайтесь только, чтобы профессор Макгонагалл не лицезрела это в том же виде, что я сейчас.

Напускная строгость в хриплом голосе преподавателя вселяло спокойствие. За последние полгода произошло достаточно событий, чтобы начать сомневаться в непоколебимости его к ней расположения; несмотря на то, что с момента появления Веланесс в Хогвартсе именно Снейп стал тем, с кем она максимально сблизилась из преподавателей, он все же оставался одним из Пожирателей и близким другом Люциуса Малфоя.

– Думаете, можно ли мне доверять?

Да как, черт возьми, он это делает?!

– Нет, – отрицательный кивок. Француженка убирает за ухо щекочущую лицо прядь и выпрямляется, передёргивая плечами в попытке расслабить мышцы, – Я вам доверяю. Хотя сама не понимаю, почему.

– У вас вообще очень своеобразный…вкус на мужчин, особенно учитывая то, к какому факультету вы относитесь, – ирония и слегка приподнятая бровь. Когда мы с ним вообще говорили последний раз?

– Всё ещё считаете, что мне место на Слизерине? – чересчур несдержанно.

Все больше отходя от сна и событий прошедшей ночи, мысли девушки все больше тонули в хаосе, пожиравшем магический мир Англии живьём.

Северус ответил не сразу. Он отвёл взгляд, несколько секунд изучая каменную плитку на полу. От взгляда Веланесс не ушло и судорожное движение его пальцев, сжавших предплечья с силой и…отчаянием? Магичка сделала шаг вперёд, несмело улыбнувшись и тщетно попытавшись наладить зрительный контакт:

– Профессор, я…

– Тот факт, что вы по всем критериям подходите моему, – он выделил это слово, – факультету не имеет ничего общего с тем, что сейчас, – осёкся, – теперь я крайне рад вашей непричастности к

Слизерину.

– Посвящать несовершеннолетних в ряды Пожирателей – незаконно, – на этой фразе Снейп медленно поднял голову, воззрившись на стоящую перед ним студентку своим фирменным ястребиным взглядом, – Неужели Министерству и правда нет до этого дела?

– В Хогвартсе сейчас находятся всего лишь два пожирателя смерти, – сухо, – С одним вы сейчас говорите, с другим… («спите», да, профессор?)

– Почему тогда Дамблдор сказал мне, что все студенты Слизерина дорого платят…

– Хватит, – он оборвал её, резко отстранившись от колонны и взмахнув рукой с прикреплённой к ней полой мантии, – Слишком много знать нынче небезопасно.

– Любая информация может сделать человека интересным для Пожирателей. Меньше знаешь – меньше шансов попасть к ним на допрос… Не кори меня за то, что я пытаюсь заботиться.

Так вот откуда он этого понабрался.

– С вашего позволения, – наигранно-вежливо, ей не хотелось с ним спорить или же пытаться добиться ответа, – Мне нужно вернуться в башню своего факультета.

Снейп не ответил, и, простояв в абсолютной тишине несколько минут, волшебница развернулась, направившись в сторону выхода из подземелья. Завернув за угол, она услышала удаляющийся гулкий звук шагов мужчины. Эти Пожиратели ещё не раз выведут её из себя своей таинственностью.

Если она их, конечно, встретит за ближайшие две недели.

***

Катрин любила зиму за пушистый снег, крупными хлопьями падающий с неба и звонко хрустящий под ногами – такой снег не найти на юге Франции, где она жила раньше, куда её семья переехала почти сразу же после её рождения. Климат этой части Великобритании был холоднее, хотя его и принято считать умеренным из-за тёплого Гольфстрима, однако для юной француженки перепады температуры, частые дожди и снежные зимы вовсе не были проблемой. Только приехав сюда, девушка впервые почувствовала существенную разницу между временами года, и не удивительно, что её любимчиками стали противоположные зима и лето. Не простым совпадением было и то, что именно на эти сезоны выпадали каникулы, которые магичка-иностранка проводила в опустевшем и совсем иначе выглядящем замке.

– Твоё появление в Хогвартсе – радость для меня, – Хагрид повернулся к ней, опасно взмахнув половником, – Зимой моё одиночество скрашивал только Клык. Все тропинки заметает снегом, в Хогсмид не особенно-то находишься.

– В замке ведь много людей, никто из преподавателей не возвращается в город, – Веланесс поджала под себя ноги, уютно разместившись на диване в ожидании обеда. Огонь на плите чуть слышно потрескивал, возле двери, подёргивая лапой, спал пёс.

– Э-э, им нет до меня дела, – почуяв запах горелого, лесничий вернулся к готовке, качая как всегда взъерошенной головой, – Профессор Дамблдор заходит ко мне раз в месяц, ещё реже навещает кто-то из внешнего мира.

– Ньют Саламандер больше не приходил? – отхлебнув горячего глинтвейна, девушка приподнялась, проверяя, лежит ли за окном Фенрир – варг поднял голову, почувствовав её взгляд, и недовольно проурчал.

– Что, снова ворчит? – загремев кастрюлями, поинтересовался Хагрид. Ударившись лбом о полку и чертыхнувшись, он вспомнил о заданном ему вопросе, – Заходил, как же. Осенью правда последний раз был, хвалил воспитанность твоего питомца… Сейчас у него есть более важные дела, я полагаю.

– Думаешь, он присоединится к Ордену Феникса?

– В открытую – вряд ли, – мужчина поставил на стол огромную миску с рагу, – Дамблдор наверняка с ним советовался, они ведь ровесники, застали ещё Первую Магическую войну.

– Несмотря на возраст – они достаточно сильны, чтобы противостоять Волан-де-Морту, – утверждение или попытка самоубеждения?

– Они вырастили достойных преемников, – взгляд карих глаз метнулся к окну, словно там должен был появиться тот самый спаситель магического мира. Но нет. Там просто светило солнце, жизнь шла своим чередом, а Фенрир беспокойно бродил по заснеженному саду.

Катрин промолчала, погрузившись в собственные мысли. Значит ли это, что сражаться с Темным Лордом действительно будет кто-то другой? Хагрид что-то знает? Или просто предполагает? Скорее второе, хотя Дамблдор ему доверяет и вполне мог бы посвятить в свои планы. Директор школы последнее время вообще ведёт себя странно – в этом учебном году он ещё ни разу не вызвал француженку к себе, да и просто в замке его никто не встречал, хотя обычно именно золотая троица Гриффиндора натыкалась на него чаще остальных. Теперь он появляется только на праздниках, «для галочки» восседая во главе стола и произнося шаблонную речь, которую слушают разве что первокурсники. Интересно, он вообще сейчас находится в своём кабинете? И почему он закрывает глаза на Пожирателей, он ведь не может не знать о том, что Драко не просто так остался на каникулы… или может?

– Кэтти, остынет же, – огромная ладонь профессора несильно встряхнула её плечо.

– Прости, – быстро спохватившись, Катрин принялась за еду, – Очень вкусно, правда. Я просто задумалась.

– Несчастные вы дети, – Хагрид покачал головой, отпивая из чашки, – На ваш поток столько всего навалилось… А ты ещё и влюбиться вздумала!

Громкий смех полувеликана разбудил Клыка, начавшего с особенным усердием чесать лапой своё левое ухо.

– Я не специально, – улыбается и пожимает плечами.

– Драко – неплохой парень, – откусив кусок мяса с кости, мужчина закончил мысль, – Жаль, его родители видят в нем только удобную возможность добиться своих чёртовых корыстных целей. А он ведь просто ребёнок.

– «Мальчик, у которого не было выбора».

– Чертовски точное определение.

***

Первая неделя каникул ничем особенным не отличилась: большую часть времени Катрин провела в хижине Хагрида, слушая его нескончаемые истории и уплетая свежую выпечку вместе с ароматным коричным чаем. Вместе с полувеликаном они ходили и гулять с Фенриром, несколько раз натыкаясь на следы кентавров – мужчина рассказал ей, что за последние несколько месяцев он не встречал никого из разумных магических существ, проживавших тут сотнями или даже тысячами лет. Из тех, кто был лично знаком волшебнику, остался только Арагог со своим племенем, куда и почему ушли остальные было непонятно. Поведение варга также претерпело изменения – зверь ходил по лесу осторожно, то и дело вскидывая голову на резкие звуки и обнюхивая деревья с особой тщательностью. Выстроив с питомцем диалог по принципу «вопрос-ответ», Веланесс узнала не так много, как хотелось бы – да, он нервничал из-за Пожирателей, нет, он никого из них не встречал. И Драко не видел. И даже Северуса.

Связана ли стычка Снейпа с кентаврами с деятельностью Пожирателей? А с тем, что стадо ушло с насиженных мест куда-то вглубь чащи?

Вопросы донимали француженку по ночам. Мучаясь бессонницей, она бесцельно бродила по пустынному тёмному замку, изо всех сил сдерживая себя от крепнувшего внутри желания нанести визит в одинокую спальню Слизерина. Казалось, что замок вымер. Это ощущение не было связано с разъехавшимися учениками, преподавателей оставалось достаточно, чтобы жизнь в коридорах и кабинетах не угасала полностью. Впрочем, видимо, не в этот раз. За семь дней Катрин едва ли встретила Макгонагалл дважды, да, даже не встретила, скорее просто увидела статный силуэт декана в одном из кабинетов школы. Кроме неё магичка видела только мадам Помфри, к которой заходила однажды, когда за окном разыгралась пурга и идти к Хагриду стало просто-напросто небезопасно; женщина скучала, по сто раз на дню наводя порядок в пустых палатах и разрабатывая усовершенствованные варианты тех или иных лекарств. Веланесс просидела у неё несколько часов, за рассказами не заметив, как пролетело время. Третьим живым существом, попавшимся ей на глаза за прошедшую неделю в Хогвартсе стала миссис Норрис. Кошка обнюхала ботинки девушки, только вернувшейся с очередной прогулки, и с явным презрением фыркнула, убежав прочь. «Наверное, почуяла запах варга.

Возвращаясь в спальню и все ещё не имея ни малейшего желания заснуть, волшебница бесконечно долго сидела на подоконнике, всматриваясь в постепенно изменяющуюся темноту за окном. Пальцы девушки то и дело возвращались в подвеске-полумесяцу – сжимая в ладонях прохладный кусочек металла ей почему-то становилось чуточку спокойнее. Она как бы была чуточку ближе к нему. Поздний январский рассвет обычно был желтовато-белым, солнце нехотя показывалось из-за горизонта, освещая мрачный лесной массив и постепенно добираясь до заострённых крыш башен замка. Замучив себя нескончаемым потоком вопросов без ответа, Катрин падала на кровать с первыми песнями птиц, обнимая руками подушку (хотя хотелось его) и игнорируя одиноко скатившуюся по щеке слезу.

Может, ты мне хотя бы приснишься?

Пожалуйста.

Что, снова нет?

Или я вновь проснусь с оглушительным криком, сжимая кулаки так, что ногти впиваются в ладони до плохо заживающих ран?

Мне снова приснится, что я тебя теряю, навсегда теряю, понимаешь?

И кажется, что на подоконник хочется не просто забраться.

В такие моменты с него хочется только спрыгнуть вниз.

***

Вторая неделя началась с уханья почтовой совы, гулким эхом разносящегося по спальне с куполообразным потолком. Пришло письмо от Уизли. Всех четверых, с которыми она была знакома, каждый написал по абзацу. Вся прелесть рыжеволосого семейства волшебников заключалась в том, что они даже в рамках одного письма, уместившегося на двух листах бумаги, умудрились друг с другом поругаться. Это был тот самый редкий случай, когда утро Веланесс началось с искренней улыбки. Ответ она писала уже сидя у Хагрида.

В среду дала о себе знать Гермиона. Дочитав длинное, написанное каллиграфическим почерком, письмо хогвартской заучки, Катрин несколько раз перечитала постскриптум, напомнившей ей о событиях, которые крайне смазано отпечатались в памяти самой француженки.

«Малфой, конечно, то ещё любитель повыпендриваться перед публикой», – писала Грейнджер, наверняка закатывая глаза, реагируя на Драко как миссис Норрис на запах волка, – «Но смотритесь вы вместе неплохо. Ты могла бы стать этакой принцессой Слизерина, правда теперь это уже вряд ли осуществимо. Интересно, а Тот-кого-нельзя-называть уважает Грин-де-Вальда? С любовью, Гермиона. Обниму по приезде».

Не уверена, что хочу знать ответ на этот вопрос, Герм.

И да.

Который по счёту человек сказал, что мне место на Слизерине?

Во всем остальном оставшаяся часть зимних каникул была такой же рутинной. Правда, на этот раз приближающийся день возвращения Хогвартс-Экспресса вызывал в душе Катрин смятение вперемешку с беспричинной тревогой. В голове волшебницы крутилась одна единственная фраза, возникшая из ниоткуда и совершенно не желавшая уходить.

«Пути назад больше нет».

Суббота не спешила радовать погодой – предпоследнее утро в одиночестве началось с резкого хлопка закрывшегося от внезапно налетевшего порыва ветра окна. Подскочив на кровати и быстро сунув ноги в тапочки, волшебница выглянула на улицу, тяжело вздохнув от осознания, что она снова целый день проведёт в замке.

Разыгравшаяся вьюга со скрипом склоняла старые деревья, без листвы и пушистого снега на ветках выглядящие голыми и совсем беззащитными; длинные ветки царапали витражные окна школы, с них то и дело с недовольным вскриком срывались в небо беспокойные стайки птиц. Зевнув и принявшись переодеваться во что-то более тёплое, нежели обычная хлопковая пижама, Катрин мельком глянула на часы: девять утра. Сегодня ей удалось провалиться в сон до наступления утра, однако полноценного чувства бодрости все равно не было. Завтракать тоже не хотелось, поэтому француженка направилась в библиотеку, не слишком-то надеясь скоротать там время за чем-то интересным.

«Интересное» началось этажом ранее.

Внимание гриффиндорки привлекла тень, отбрасываемая на стену в коридоре тусклыми зачарованными факелами-светильниками. Заметив хорошо знакомый силуэт с развевающейся длинной мантией, не уложенными волосами и носом с явной горбинкой, Веланесс ускорила было шаг, но в последний момент остановилась, прислушавшись к оппоненту профессора:

– Это абсолютно тебя не касается, Северус, – пропитанная желчью интонация, негромкой, но крайне уверенный в себе голос, мужская тень с волосами ниже плеч, в одной руке – укороченная трость.

Люциус Малфой, его ни с кем не перепутать.

– Я поклялся… – эмоции Снейпа разобрать было как всегда невозможно. Судя по тому, что он стоял близко к своему старому другу и несдержанно жестикулировал – Катрин застала кульминацию ссоры волшебников.

Оставалось оценить масштаб.

– Ты поклялся, я же ничего такого не делал, – магичка встала за колонну, стараясь даже дышать как можно тише, – Мы не изменим принятого решения, а что с этим будешь делать ты – меня мало волнует, прости уж, друг.

– А о нём ты подумал? – мужчины как будто специально не называли ничьих имён, – он ведь действительно может его убить, – пауза. Почему-то Катрин представлялось, что в этот момент Северус внимательно всматривается в лицо заносчивого волшебника, а затем выносит приговор, – Тебе все равно.

– Хоть для чего-то он должен

сгодить…

– «Хоть для чего-то»?! Люциус, он твой сын, продажный ты ублюдок!

– Не смей. Повышать. На меня. Голос, – тень Малфоя-старшего замахнулась рукой с зажатой в ней тростью, но грань он не перешёл, – Одно моё слово, и тебя вышвырнут отсюда к чертям. А вне замка сдержать твои идиотские обещания тебе будет не так-то просто. Помни об этом.

Эмпатия Веланесс улавливала чужие эмоции не в полном объёме, и сейчас девушка была этому даже рада. Ярость и ненависть, бурлящие, но не находящие выхода внутри декана Слизерина внутри француженки отдавались тупой болью, пульсирующей попеременно во всех частях тела. Погрузившись в себя и разбираясь в накативших на неё эмоциях, она не сразу заметила удаляющегося по коридору Снейпа, чьи шаги звонким гулом разносились по окружавшему её пространству. Тень Люциуса простояла на месте ещё несколько минут, после чего он резко повернулся, как будто его окликнули, и беззвучно исчез.

Идти следом за кем-либо из магов Катрин не решилась. Простояв в раздумьях ещё немного, она нерешительно двинулась в сторону, куда раннее ушёл Люциус Малфой – саму себя девушка успокаивала, а, может, и убеждала, тем, что она всего лишь пройдёт по этому коридору, сразу же свернув на лестницу, ведущую в библиотеку, и ни в коем случае не будет здесь задерживаться. Не слишком-то убедительный самообман, особенно для неглупой и крайне любящей авантюры особы. Впрочем, поначалу ничего необычного не было, разве что ответвления от главного коридора были как будто бы хуже освещены. Или так всегда было?

– А это что? – беззвучное шевеление губ. Пальцы Веланесс непроизвольно тянутся к необычным камням на стене – необычным, потому что на фоне всего остального они выглядели какими-то… новыми.

Это место кажется мне знакомым.

Длинный коридор между двумя винтовыми лестницами, здесь нет учебных аудиторий и комнат преподавателей, но что-то здесь однозначно происходило.

Вот только что?

Проталкиваясь сквозь толпу людей, Катрин последовала за теми, кто бежал вверх по главной лестнице. Удивлены были даже жители картин, мужчины раздосадовано ругались, дамы театрально заламывали руки, беспрестанно причитая…Девушки остановились, заметив на полу слой пыли и мелкую каменную крошку. Перед ними плотной толпой зевак стояло несколько сот человек и протиснуться сквозь них не представлялось возможным. Визгливое «Разойтись!» разнеслось по коридору меньше чем через минуту после прибытия француженки на место. Студенты образовали коридор, и Веланесс увидела разрушенную стену и стоящую перед образовавшейся дырой Долорес.

Конечно, Выручай-Комната!

Её что, снова кто-то открыл?

Магичка потратила несколько минут на то, чтобы исследовать заделанную в прошлом году стену. Камни поддаваться не хотели, никакой тайный проход тоже открываться не спешил. Отстранившись, волшебница прошлась по коридору в поисках ещё хоть какой-нибудь зацепки. Но нет. И даже эта якобы странная стена уже не казалась какой-то необычной, наверное, на неё просто так падал свет, а камни ещё не успели покрыться пылью и плесенью.

Это все появление Малфоя – я перенервничала, увидев его в замке и теперь мне повсюду чудится подвох и какая-то тайна.

Глубокий вдох.

Надо идти в библиотеку, здесь ловить нечего. Да и этот сквозняк уже до самых костей пробирает…

Веланесс направилась было к лестнице, дабы наконец-то уйти в библиотеку, но на полпути резко остановилась, едва не вскрикнув от поразившего её мысли озарения.

В коридоре не было окон или открытых дверей.

Здесь неоткуда взяться сквозняку.

Метнувшись обратно к злополучной стене, Катрин шумно выдохнула, оперевшись рукой о колонну, и в этот же момент послышался негромкий скрежет, как будто что-то тяжёлое двигали по каменному полу.

Тупиковое ответвление коридора озарилось холодным светом, проникающем сюда из открывшейся выручай-комнаты.

Все гениальное просто. Рон был бы в шоке от такой удачи.

Чудом открывшаяся дверь в потайное помещение начала задвигаться сразу же, стоило волшебнице переступить порог. Девушка остановилась, замерев посреди просторной комнаты, в которой сейчас помимо огромного шкафа не было абсолютно ничего, даже свет с улицы был более тусклым, нежели когда здесь занимался «Отряд Дамблдора». Втянув носом затхлый воздух и осторожно двинувшись вперёд, Катрин никак не могла отделаться от преследовавшего её чувства дежавю: вот здесь Гарри стоял, обучая ребят заклинанию Патронуса, вон в тот угол отлетел Долгопупс, когда в него случайно попал один из близнецов Уизли. Воспоминания блеклыми картинками сменяли друг друга, как будто прямо перед её глазами запустили старый проектор, и слайды не спеша сменялись, будоража какое-то непонятное чувство тоски внутри. Веланесс остановилась перед единственным предметом мебели, ненадолго задумавшись о собственных ощущениях; француженке понадобилось совсем немного времени, чтобы понять, что именно нагоняет на неё печаль – в то время крупнее проблемы, чем Амбридж, для ребят не существовало, юные пятикурсники и в страшном сне не могли представить того, что сейчас стало горькой реальностью для всего магического сообщества. Детская наивность, этакие «розовые очки», которые убеждали всех и каждого в том, что ученики Хогвартса находятся в самом безопасном месте во вселенной.

А сейчас что?

Случай с Кэти Бэлл и проклятым ожерельем, едва ли не идиотская смерть Рона от отравленной медовухи, Пожиратели среди студентов и преподавателей, стычка Гарри с Драко в заброшенном туалете школы – и это все, оплот стабильности, который должен внушать чувство защищённости?

Чем вообще занимается Дамблдор?

Тряхнув головой, магичка вновь посмотрела на угрюмо возвышающийся перед ней шкаф. Черные потёртые доски, серебряная тяжёлая ручка с гравировкой «Г&Б», своими размерами и формой он походил на готический гроб – кому он мог здесь понадобиться и, что самое главное, зачем?

Потянув за дверцу и поморщившись от протяжного скрипа явно старинного предмета мебели, девушка осторожно подняла валяющееся на нижней полке пёрышко серо-голубого цвета.

– В таких шкафах не держат птиц, – негромкое бормотание себе под нос, – Наверное, оно искусственное, от какого-нибудь чучела или вроде того…

Магичка пробыла в комнате не больше десяти минут: изучив необычного вида шкаф на наличие двойных стен или секретных ниш, девушка разочарована выдохнула, ни на шаг не продвинувшись в решении головоломки. Что-то внутри нее яростно кричало о том, что не может в Выручай-Комнате находиться всего лишь навсего обычный шкаф, другая часть её сознания так или иначе приходила к выводу «всё может быть». Как это обычно бывает, в нужный момент умная мысль, конечно же, никогда не приходит в голову. Так и Катрин, обладая недюжей эмпатией и имея при себе волшебную палочку не уловила зачарованную ауру готического предмета интерьера.

А жаль.

Уже собираясь покинуть помещение и находясь в шаге от замаскированной двери, француженка услышала звук тяжелых шагов по ту сторону коридора. Поборов первичный приступ паники, она быстро юркнула в самый дальний угол, одновременно с этим создав заклинание, которому её наперекор Уставу школы научил когда-то давно Снейп – лёгким движением палочки создавалась мутная серо-синяя вуаль, обволакивающая мага и ненадолго скрывающая его от посторонних глаз. Главным отличием заклинания от принципа мантии-невидимки было то, что в данном случае учитывались посторонние люди, не ставящие перед собой цель найти вас. Проще говоря, если вас целенаправленно ищут – вуаль ничем не сможет вам помочь, зато если о вашем присутствии никто даже не догадывается – можно запросто сбежать, не привлекая к себе ненужного внимания.

– Глупый мальчишка, – в открывшемся проёме появилась статная фигура старшего Малфоя. Он прошел к шкафу, не оглянувшись ни на медленно закрывающуюся дверь, ни на тень, стремительно двинувшуюся в сторону выхода, – Его удостаивают таких заданий, но нет же, – негодовал Пожиратель, – Трусливый червяк, ничем не лучше этого выскочки Поттера!

Катрин, не оглядываясь, быстрым шагом добежала до спасительной лестницы, поднявшись наверх и устало сев на одну из ступенек. Сердце бешено колотилось, от страха подгибались ноги и немели кончики пальцев на руках.

Спокойно, всё уже позади.

Скоро вернутся ребята, скоро рядом будут Гарри, Рон и Гермиона с Джинни.

Сердце волшебницы вернулось к нормальному ритму, болезненно ёкнув при мысленном упоминании имён друзей.

Кого-то не хватало.

Кого-то… нет, того самого, который был важнее всего на свете.

========== Глава 3. Часть 7 ==========

– Это что же получается, на сон у вас всего лишь несколько часов будет? – Хагрид быстрым шагом спускался по запутанным лестницам школы, не оборачиваясь на едва поспевающую за ним волшебницу.

Хогвартс Экспресс на этот раз действительно прибывал в не самое удобное время: поезд должен был появиться на станции в 3:25 утра в понедельник, и этот же день фактически был первым учебным.

– У нас уроки не с самого утра начинаются, думаю, поспать удастся, – Катрин сбегала по ступенькам, не особо разбирая дороги из-за маячившего прямо перед носом высокого силуэта полувеликана. Она попыталась мысленно высчитать, во сколько они с ребятами доберутся до своих спален, но тут же отбросила бессмысленную затею, прыснув, – Хотя знаешь, в первую ночь после каникул мало кто спит. Нужно же обязательно обменяться всеми новостями, другого шанса не будет.

Мужчина глухо засмеялся, остановившись возле арки, отделявшей главный вход в замок от небольшого холла, заканчивающегося, в свою очередь, разветвлением массивных лестниц. Сверившись с часами на стене, лесничий утвердительно кивнул, как бы соглашаясь с самим собой:

– Время ещё есть.

– Хочешь куда-то зайти до прибытия поезда? – француженка остановилась, запахнув полы своего утеплённого пальто и внимательно посмотрев на профессора.

– Нет, – он покачал головой, от этого лёгкого движения его и без того не уложенная шевелюра растрепалась ещё сильнее, – Ты хочешь.

– Что? – расширившиеся от удивления каре-голубые глаза и добродушная ухмылка на лице мужчины, – Куда?

– Обернись, – он кивает кому-то за её спиной и добавляет, – Я подожду тебя снаружи.

Веланесс ещё несколько долгих секунд смотрела на Хагрида, наотрез отказываясь понимать, что происходит. Когда смысл его слов дошёл до неё окончательно, а сам волшебник уже практически открыл массивную дверь на улицу, девушка резко развернулась, почувствовав, как моментально задрожали её руки.

За несколько минут до прибытия Экспресса.

Как всегда в своём репертуаре.

Катрин пулей взлетела вверх по лестнице, остановившись на том же пролёте, что и ожидавший её волшебник; она нерешительно покачнулась на пятках, но так и не сдвинулась с места, ошарашенная представшим перед ней зрелищем. С более близкого расстояния в глаза стало бросаться то, что было просто невозможно заметить издали, стоя несколькими десятками ступеней ниже.

Не уверена, что это возможно, но он исхудал ещё сильнее. Под глазами тёмные, едва ли не чёрные круги, скулы заострились до предела. Теперь он даже не бледный, прозрачный, словно привидение, одетое в извечный чёрный костюм и сияющую белизной рубашку. Пожиратели вообще в курсе, что людям нужно чем-то питаться, а не только козни строить? Да и спать бы не помешало. Хотя бы изредка.

– Драко… – не в силах сказать что-то большее, она выдохнула лишь его имя, нерешительно протянув вперёд руки. Мне же всё это не мерещится? Он не пропадёт, если я к нему прикоснусь?

– Прости, – от брошенного в воздух извинения на глаза француженки невольно навернулись слёзы. Это слово она слышала слишком часто. И предпочла бы больше не слышать никогда, настолько оно было пустым и ничего не объясняющим.

Столько вопросов, догадок, предположений. «Прости» – да я бы с радостью, но не за что прощать.

Не сумев противостоять собственному желанию, магичка быстро преодолела разделявшее их с Драко расстояние, уткнувшись в его грудь и аккуратно обняв, вложив в этот жест всю ту нежность и любовь, которые, не находя выхода, душили её изнутри. Сжав в руках ткань мужского пиджака, который стал ему до неприличия велик, девушка рвано вздохнула, сдерживая рвущиеся наружу беззвучные рыдания.

– Кэт, всё хорошо, правда, – чувствует прикосновение его холодных пальцев к своей шее и волосам, – Со мной всё в норме.

Даже не пытаешься убедительно соврать.

– Ты в зеркало смотрелся? – Катрин поднимает голову, непроизвольно улыбаясь в ответ на его усмешку.

Всё равно красивый. Безумно. Невозможный.

– У тебя всё в порядке? – Малфой целует француженку в лоб и касается кончиками пальцев её подбородка.

– В полном, – честный ответ. Сейчас было не до подробностей.