Текст книги "Запятнанная (СИ)"

Автор книги: гавань беспокойствия

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 31 страниц)

– Мне предположить?

– Нет, не надо, – она догнала его и отрицательно покачала головой.

– Почему так?

– Вы угадаете.

Настала очередь Снейпа смеяться – он едва заметно улыбнулся, закрыв лицо ладонью, так, будто бы он кашляет, и тихо засмеялся, про себя удивляясь собственному поведению.

– Веланесс, – обратился к ней просто по фамилии, чем тут же заинтересовал волшебницу, – Иногда людям кажется, что мотивы поведения других людей их якобы обижают, даже угнетают. Но истинную причину действий другого человека угадать невозможно, тот, кто, как нам кажется, отвернулся от нас, может оказаться тем, кто больше всех о нас заботится.

– Это просто наставление или вы имеете в виду кого-то конкретного? – сердце девушки учащённо забилось, глухо стучась об грудную клетку.

– Оборвав все связи, Драко надеется защитить вас от Пожирателей.

– Что? – вопрос слетел с губ сам собой, но Северус его проигнорировал, посчитав, что Катрин нужно некоторое время, чтобы осмыслить всё сказанное им. Француженка действительно замолкла, продолжая следовать за профессором на автомате; сопоставив все части пазла в своей голове, она вдруг заговорила, своим вопросом искренне удивив мужчину, – А на чьей стороне вы, профессор Снейп?

На обеих, Веланесс, хочется мне этого или нет.

– Вы задаёте такой вопрос одному из деканов Хогвартса, – заходит издалека, заранее понимая, что обвести Катрин ему не удастся, – Ставите под сомнение верность преподавателей нашему директору?

Магичка смотрит на него с ухмылкой:

– Можно вас попросить закатать рукав на левой руке?

Любопытно. Это блеф или она действительно как-то об этом прознала?

Северус остановился, быстро оглядевшись и одним резким движением выполнив просьбу Веланесс. На её лице не было удивления, она подошла ближе, протянув было руку, но так и не решившись коснуться предплечья профессора, на внутренней стороне которого красовалась чёрная метка Пожирателей Смерти.

– Она есть у всех? – спрашивает, мысленно перебирая все их стычки с младшим Малфоем, на нём всегда было что-то с длинными рукавами.

– Мне хочется верить, что Люциус не настолько обезумел, чтобы отдавать своего единственного сына во власть Тёмного Лорда, – Снейп опустил рукав, но с места не сдвинулся и зрительного контакта не разорвал, – Если же он несмотря ни на что это всё-таки сделал, то Драко отчислят без возможности восстановиться в ту же секунду, как об этом прознает хоть одна живая душа.

– Драко ведь не по собственной воле там… с ними.

А он сильно запал тебе в душу.

– Драко всего лишь несчастный мальчик, у которого с самого рождения нет выбора.

========== Глава 3. Часть 1 ==========

Лето выдалось поистине беспечным. Встреча со Снейпом была единственным мало-мальски необычным событием за все три месяца, и рутина Веланесс свелась к долгим прогулкам с варгом, бесконечному выслушиванию побасёнок Хагрида и, что было крайне редко, какой-либо несложной работе в замке на побегушках у кого-нибудь из преподавателей. Читая «Ежедневный Пророк», в то время пока лесничий был занят приготовлением очередной по-домашнему вкусной стряпни, Катрин узнавала о последних событиях в мире магов, и эти мгновения ненадолго омрачали её беззаботное времяпрепровождение: Пожиратели Смерти всё чаще упоминались на страницах газет, «ожившие» изображения наглядно показывали, как они нападают на ни в чём неповинных волшебников, строят свои козни и клянутся в верности Тёмному Лорду. Кроме того, её снова начал вызывать к себе Дамблдор, посветив магичку в то, чего нельзя было рассказывать даже троице с Гриффиндора. Он рассказал ей о крестражах, запутанно, сбивчиво, явно утаивая большую часть информации, но всё же он поведал ей о «деле своей жизни», навлёкшем на величайшего волшебника смертельное проклятье. Альбус явно был озабочен ситуацией в мире и всё возрастающем могуществе Пожирателей, однако на тот момент студентка не придала этому большое значение, воспринимая Вторую Магическую Войну как нечто невозможное, то, что никак не может произойти в обозримом будущем. Ещё больше атмосфера накалилась, когда Гарри, Рон и Гермиона одновременно перестали отвечать на письма Катрин – именно после этого их молчания девушка, наконец, в полной мере осознала, какой ужас и хаос творится за пределами их школы. Впрочем, имена золотого трио в «Пророке» ни разу не указывались, и француженка свято верила, что даже если с ними что-то и приключилось, им удастся и на этот раз выйти сухими из воды.

***

В воскресенье 1-го сентября 1996 года ровно в 20:00 Катрин Веланесс стояла на перроне и ждала прибытия Хогвартс-Экспресса, знаменующего о начале нового учебного года и шестого курса для неё самой и её друзей. Ещё несколько минут, и под громогласный рёв и стук колёс возле неё останавливается зачарованный поезд, отъезжающий с платформы 9¾. Первыми как всегда выскочили первокурсники, тут же примкнувшие к Хагриду и под его строгим командованием направившиеся в величественно возвышающийся в закатных лучах солнца замок. Катрин не сразу заметила друзей:

– Кэт! Кэт! – над головами ребят помладше промелькнула знакомая рыжая шевелюра.

Направившись в их сторону и ориентируясь на голос шестого из Уизли, Веланесс удачно избежала столкновений с наводнившими перрон детьми. Распознав, наконец, силуэты сокурсников, волшебница опешила от неожиданного их преображения: Рон выглядел так, словно он всё лето провёл в тренажёрном зале, приосанившись, он расправил широкие плечи и улыбнулся подруге, смахнув с лица достающую до кончика носа чёлку; до его плеча едва доставала Гермиона, в отличие от приятеля, похудевшая, её лицо избавилось от детских припухлостей, впалые щёки были едва заметно нарумянены.

Интересно, я тоже изменилась?

Вопрос Катрин так и не был озвучен, но по заинтересованному взгляду со стороны не только друзей, но и просто знакомых, можно было догадаться, что и француженка заметно похорошела: шелковистые выгоревшие на солнце русые волосы ниспадали на её спину и плечи шелковистым водопадом, их длину она поддерживала на уровне «чуть ниже лопаток», разные глаза в обрамлении пушистых ресниц вкупе с заострившимися чертами лица и чуть вздёрнутым носом выглядели по меньшей мере любопытно. Ростом она была чуть выше Грейнджер, телосложением же девушки были схожи и одинаково худощавы, несмотря даже на то, что обе были неплохо подготовлены к физическим нагрузкам.

– А где Гарри? – обменявшись приветствиями и обнявшись со всеми, Веланесс оглянулась, проверив, не стоит ли тот прямо за её спиной.

– Сейчас придёт, – Рон поправил лямку от рюкзака на плече и отодвинул от края платформы чемодан Гермионы, – Он искал какую-то свою вещь, и, наверное, мелкие ему помешали выйти вслед за нами.

– Прости, что не отвечали на письма, – Грейнджер снова обняла подругу и потупила взгляд, – Мы не могли. Ты, наверное, знаешь, что сейчас творится…

– С вами всё было в порядке? – понимающе улыбнувшись, француженка не переставала коситься на двери поезда, безостановочно кивая в знак приветствия попадающимся знакомым лицам.

– Да, мы не сталкивались с Пожирателями лицом к лицу, но отец Рона ведь один из Ордена Феникса, – магичка затараторила, оправдываясь, не до конца решив, насколько подробно она будет всё рассказывать.

Так или иначе, Уизли её все равно перебил:

– Орден Феникса, – в интонации парня чувствовалась горечь напополам с раздражением, – Скорее уж то, что от него осталось после смерти Сириуса.

– Грозный Глаз пока что взял на себя обязанности руководителя организации, – Гермиона не могла определиться, с кем именно она ведёт беседу, поэтому поворачивалась то к Рону, то к Катрин. В сотый раз посмотрев на рыжеволосого, она начала было что-то ему доказывать, говоря про главу семейства Уизли и Аластора Грюма, однако ей вновь не дали договорить.

Хотя на этот раз она замолкла самостоятельно, так и не закончив начатый монолог.

Веланесс проследила за внезапно посерьёзневшим взглядом гриффиндорки и невольно вздрогнула, столкнувшись с холодными серо-голубыми глазами, мысли про обладателя которых она так успешно игнорировала всё лето.

– Своего дружка Поттера ждёте? – кривит губы и одёргивает свой пиджак, пока Крэбб и Гойл заливаются полусмехом-полулаем на реплику своего лидера.

– Не твоё дело, чего мы ждём, – огрызнулась Гермиона, едва уловимо смутившись, осознав, что её злость – это и есть то, чего добивается шайка слизеринцев.

Вот кто действительно становится изящнее с каждым годом. Неизменная утончённость в движениях, даже внешне дорогостоящая одежда, сидящая точно по фигуре и лишний раз подчёркивающая худобу и рост юного Пожирателя Смерти. Чёрный цвет как всегда контрастирует с кажущейся почти что светящейся кожей и едва ли не идеально белыми волосами.

«Мальчик, у которого нет выбора», что ты скрываешь за опущенными рукавами рубашек и пиджаков? Татуировку в виде змеи с черепом?

Обменявшись рядом нелестных выражений, враждующие компании ребят разошлись в разные стороны – студенты Слизерина гордо прошествовали в замок, а через несколько секунд после их исчезновения из поезда вышел Поттер, поправлявший на себе изрядно помятую одежду и пытающийся справиться одновременно с несколькими чемоданами.

– Гарри, что с тобой произошло? – заметив внешний вид друга, взволнованно спросила Гермиона, быстро переключившаяся с агрессии на дружелюбность и заботу.

– Всё в порядке, – фраза, означавшая нежелание что-либо объяснять, – Вы что, уже успели с Малфоем поцапаться?

– Куда без этого, – Рон помог лучшему другу с его вещами, и Катрин доверили нести до замка клетку с обеспокоенно ухавшей Буклей.

– Кстати, – Поттер поверх очков посмотрел на Веланесс, когда друзья уже были на полпути к главному входу школы, – Мы ведь уже встречали Драко. В Косом Переулке. Тебе ещё не рассказали?

Оставшийся путь до гостиной троица с Гриффиндора наперебой повествовала о событиях, связанных с Пожирателями в целом, и о том, как они встретили семейство Малфоев, закупаясь всякой магической дребеденью на главной улице магического мира. Они высказали все теории, которые у них имелись насчёт Драко и его семьи, однако, не имея каких-либо доказательств, утверждать ничего не брались. Катрин выслушивала их, по большей части просто кивая и соглашаясь с догадками. Лишний раз выставлять слизеринца в негативном для него свете ей не хотелось, поэтому от собственных предположений она пока что отказалась. Когда они вошли в гостиную родного факультета, стало уже не до серьёзных разговоров – по традиции необходимо было собраться в столовой и выслушать речь Дамблдора, а после этого предстояло разобрать вещи и как следует подготовиться к началу первой учебной недели в качестве шестикурсников.

Речь директора, впрочем, была в этот раз уж слишком клишированной, поэтому друзья в компании близнецов и Джинни Уизли слушали рассказ Поттера про нового преподавателя – некого Горация Слизнорта, который, по слухам, должен был занять место Снейпа, который спустя много лет добился поста преподавателя защиты от тёмных искусств, и стать профессором зельеварения.

***

Занятия начались на следующий же день, и одновременно с началом ежедневной школьной рутины началась и подготовка к осеннему балу, о котором не преминул напомнить Дамблдор во время своей ежегодной напутственной речи. Макгонагалл заметно преобразилась, дорвавшись, по всей видимости, до занятия, к которому лежала душа могущественной волшебницы – декан Гриффиндора была назначена главной по подготовке к балу, ей доверили репетировать со студентами несколько танцев, однако больше всего женщина любила величественный и грациозный вальс. Как уже упоминалось ранее, выступать перед директором и его соратниками должны были дети из исключительно чистокровных магических семей, поэтому Катрин и Гермиона не были сильно удивлены, когда их не позвали. Рон, фактически являющийся чистокровкой, лишь пренебрежительно фыркнул, когда ему отказали в участии ссылаясь на недостаточную обеспеченность и неоднозначную репутацию членов его семьи. Гарри был единственным из четверых друзей, которого допустили к непосредственному участию в помпезном мероприятии, хотя сам юный чародей отнёсся к этому больше ответственно, нежели искренне заинтересованно.

Так продолжалось три недели.

В двадцатых числах сентября стало известно, кто именно почтит замок своим присутствием – уважаемыми друзьями Альбуса оказались никто иные как Олимпия Максим, директриса академии Шармбатон, Игорь Каркаров, директор института Дурмстранг, а также Изольда Сейр и Вебстер Бут из американской школы магии и волшебства. Помимо этого, столь известных личностей не могли не сопровождать прислужники, и суммарное количество гостей составляло в итоге от десяти до пятнадцати человек. Студентов среди них не было. Гости прибыли спустя два дня после оглашения их имён, и ученики Хогвартса, кто-то уже не в первый раз, могли лицезреть появление на их территории кареты с белоснежными пегасами, могучего корабля предводителя скандинавских воителей, а также другие магические транспортные средства. Сам бал был назначен на ночь с пятого на шестое октября – выходные, в которые студенты были официально освобождены от любого рода занятий.

Подготовка шла полным ходом: Поттер и остальные чистокровки подолгу задерживались после занятий, репетируя в столовой, переделанной под бальный зал – из-за массивных запертых дверей раздавался ритмичный стук каблуков, строгие замечания Минервы и едва уловимая музыка, часть которой играл оркестр Пуффендуя. Никто не знал всей программы, выступавшие ребята хранили этот секрет с той же настойчивостью, с которой танцующие девушки скрывали сумму, которую они заплатили за специально купленные для этого бала платья. Учитывая, что большинство чистокровок принадлежало к неприкосновенным семьям, можно было предположить, что количество нулей в их чеках было до неприличия огромным.

Бал ждали все. Причины могли разниться, но суть оставалась одной – занятия, даже самые интересные, быстро навевают скуку на жаждущих хлеба и зрелищ студентов, и именно поэтому все ждали события, по масштаб школы обещающего быть поистине грандиозным. Среди старших курсов также часто встречались размышления на тему настоящей причины приезда в Хогвартс столь именитых волшебников – все понимали, что праздник – это всего лишь прикрытие, и в этом не было ничего плохого, однако это оставляло простор для всевозможных догадок и теорий.

А время всё шло и шло.

Послеобеденный отдых, который студентки Гриффиндора решили провести в своей спальне, был прерван внезапно. Девушки лениво болтали, валяясь каждая на своей кровати – занятие мадам Трюк отменили из-за слишком сильного ветра, а собирающиеся над замком тучи не пробуждали желания пойти погулять – оставалось только бездельничать и перемывать кости всяким слизеринским зазнайкам с платьями от известных модных домов. Почти задремавшая Веланесс от стука резко распахнувшейся двери машинально села, от удивления не издав ни звука:

– Тебе чего? – – Фэй Данбар недовольно покосилась на пытавшуюся отдышаться девушку в мантии с эмблемой Пуффендуя.

– Меня…Послала…М-мак… – раскрасневшееся лицо ученицы младших курсов мало-помалу приходило в норму. Она с благодарностью посмотрела на Гермиону, которая ловко соскочила со своей кровати и стояла перед ней, протягивая стакан с водой, – С-спасибо.

– Пей и рассказывай, кто и зачем тебя послал, – Грейнджер улыбнулась, интуитивно ощущая, что ничего страшного не произошло и девушку направили к ним по какому-то учебному делу.

– Профессор Макгонагалл послала меня за Катрин Веланесс, – практически отрапортовала пуффендуйка, отставив стакан и выпрямив спину, – На репетиции одна девушка повредила ногу и её нужно будет заменить.

– Почему я? – успев обуться и полностью отойдя от дремоты, магичка поправила застёжку на своей мантии и подошла к «послу» гриффиндорского декана.

– Вот сама и спросишь, – пихнув подругу в бок, хихикнула Гермиона, – Иди, Кэт, танцевать на балу – это же так круто!

– Да мне даже не в чем…

– Боюсь, профессор Макгонагалл не любит ждать, – пуффендуйка не слишком уверенно пресекла возражения француженки и заторопилась, – Пойдём, у профессора всё спросишь, пойдём быстрее.

– Кого я буду заменять-то хотя бы?

Вопрос остался без ответа и, не видя какой-либо альтернативы, Катрин поспешила следом за волшебницей, чуть ли не бегом направившейся в сторону столовой, то бишь «бального зала». Едва они вошли, как их тут же уволокли в самодельную гримёрную, по сути являющуюся всего-навсего частью помещения, отгороженной высокими непрозрачными ширмами. За туалетными столиками сидели прихорашивающиеся студентки, возле одной из них и стояла Минерва:

– Профессор, – Катрин подала голос, заметив, что посланная за ней девушка уже успела куда-то испариться.

– О, мисс Веланесс, вот и вы, – волшебница моментально отвлеклась от разговора с красивой высокой когтевранкой и подошла к своей подопечной, – Вас уже вкратце ввели в курс дела?

– Я должна буду заменить какую-то девушку, – неуверенно, – Но у меня нет платья и я даже не знаю, с кем мне… – она замолкла, когда Макгонагалл взмахом руки остановила её монолог, и продолжила выжидающе смотреть на волшебницу.

– Мы всё решим, платье, туфли, это всё такие мелочи, – строгий взгляд женщины смягчился, и она достала свою палочку, – Задержитесь после окончания репетиции, мы всё с вами обсудим, а пока что…

Лёгкий звон колокольчиков, и огромное количество мелких блёсток сорвалось с кончика волшебной палочки, окутав всё тело опешившей студентки.

Ещё секунда, и вот уже на ней не обычная форма и мантия, а небесно-голубое вечернее платье, сидящее ровно по фигуре, с жёстким корсетом, подчёркивающим талию, и пышной, но не каркасной юбкой, ниспадавшей до пола и скрывавшей даже носки аккуратных туфелек.

– Вы ведь умеете танцевать вальс? – «своевременный» вопрос и, казалось бы, даже немного испуганный взгляд Минервы.

– Д-да, меня учили… А с кем…?

– Выходите в зал, музыка вот-вот начнётся, – хлопает в ладоши, и все девушки синхронно поднимаются, быстрыми шажками направляясь туда, где и будет происходить всё действо.

– Но кто…

– Не сейчас, Веланесс, – мягко подтолкнув её к выходу, женщина посмотрела на неё с лёгкой улыбкой, – Если вы будете против, мы, конечно, найдём другую замену…

Да в чём дело?

Катрин послушно вышла следом за остальными, на ходу поправляя наколдованную ей высокую причёску. На несколько секунд она ослепла от яркого света и шика, с которым был украшен главный зал – мерцающее небо под потолком стало в тысячи раз ярче, помимо этого возле каждой колонны парил круглый светильник, а переливающиеся блестящие гирлянды навевали то ли новогоднее, то ли свадебное настроение. Всё было в белых и бежево-золотых тонах, что ещё больше удивляло француженку, привыкшую к мрачной, но по своему уютной атмосфере замка. В углу у дальней стены на небольшом возвышении стоял оркестр, по натёртому до блеска полу звонко стучали десятки каблуков только что вышедших из-за ширмы девушек. Всё выглядело так, словно это не школьный осенний бал, а, по меньшей мере, церемония бракосочетания одного из членов английской королевской семьи.

Заметив Гарри, Веланесс неловко улыбнулась ему – в ответ на это Поттер лишь удивлённо приподнял брови, всем своим видом выразив полнейшее недоумение и, как показалось девушке, даже некоторое неодобрение.

За секунду до того, как её окликнули, в голове магички возникла догадка, от которой едва не подкосились ноги.

Здесь нет Пэнси Паркинсон, самой чистокровной из всех чистокровок Слизерина.

Да быть этого не…

– А вот и моя новая партнёрша.

Может.

– Здравствуй, Драко, – натянутая улыбка. На долю секунды ей показалось, что она сейчас оглохнет от безумного стука собственного сердца.

Взгляд Веланесс выдавал её изумление, и слизеринец ехидно усмехнулся. Он подошёл к ней, чуть склонившись и протянув ей руку в лучших манерах английского джентльменства. Француженка сдержалась, чтобы не отпрянуть и, изо всех сил стараясь побороть пробившую её тело дрожь, вложила свою ладонь в его:

– Ты что, специально подстроил, чтобы Паркинсон повредила ногу? – разного цвета глаза внимательно изучают партнёра по танцу – всегда выбиравший тёмную одежду Драко выглядел сейчас крайне необычно в белоснежной рубашке с объёмным жабо и такого же цвета ослепительно-сияющем фраке. Брюки с чёткой отутюженной стрелкой и идеально начищенные ботинки были привычного чёрного цвета.

Ответить Малфой не успел, во внезапно повисшей тишине раздался голос Минервы Макгонагалл:

– Прошу всех занять свои места и встать ближе к своим партнёрам, спину держать ровно, голову не опускать, и улыбаемся, милые леди, улыбаемся!

Катрин позволила Драко отвести её на выделенное для их пары место и послушно расправила плечи, подняв голову и почти было собравшись с духом для искренней улыбки.

– Эй! – вместо громкого возгласа изо рта вырвался лишь едва слышный писк, когда слизеринец умелым движением притянул волшебницу ближе к себе и положил правую руку на её талию.

– Веланесс, сказали же «встать ближе к своим партнёрам», – улыбка и те самые бесы в его серебряных глазах, которых Катрин не видела уже больше полугода.

– Ты мне так и не ответил, – она осторожно положила левую руку на его плечо, пока Макгонагалл ходила по залу, исправляя неправильно принятые позиции других студентов.

– Ничего я не подстраивал, Пэнс сама по себе неуклюжая курица, – закатывает глаза и отвечает максимально быстро, всем своим видом показывая нежелание говорить о сокурснице.

– Не ласково ты отзываешься о собственной подружке, – перенимает его ухмылку и хитро щурится.

Мимо них проходит Минерва – женщина довольно кивает и не задерживается даже на несколько секунд, быстрым шагом лавируя между учениками и, наконец, занимая своё место возле оркестра. Веланесс выжидающе смотрит на слизеринца – даже на каблуках она была ниже его ростом, однако это не мешало ей сурово испепелять его взглядом. «Сурово» – ей, по крайней мере, так казалось.

– Тебя интересует моя личная жизнь?

Вот ведь…гад. И почему он вообще со мной вновь разговаривает как ни в чём не бывало?

– Учитывая количество девушек, которых ты затащил в постель, твоя личная жизнь не такая уж личная.

Изящно приподнятая бровь и негромкое хмыканье было ей ответом. По команде профессора заиграла музыка, и дальнейший диалог развивать не было никакого смысла. Они танцевали, будучи обученными вальсу ещё в далёком детстве, но каждый был погружён в свои раздумья, переступая и двигаясь по залу скорее на автопилоте. Драко уверенно вёл свою партнёршу, вид его был отстранённо-задумчивым, и, несмотря на их зрительный контакт, у Катрин было устойчивое ощущение, что он смотрит не на неё, а куда-то сквозь.

Что у тебя в голове, Драко?

Черт бы побрал эту неизвестность. Глупо было надеяться, что Слизерин вот так возьмёт и исчезнет из моей жизни. Ещё глупее надеяться на то, что из этого может получиться что-то большее, чем минутное общение, состоящее из бесконечных взаимных подколов.

***

До бала оставались считанные дни. После той репетиции Катрин, как и просила декан, задержалась, и вместе с Макгонагалл они обсудили все детали грядущего торжества. Макгонагалл предложила ей наколдовывать голубое платье каждый раз, когда оно понадобится, и девушка согласилась, но все её мысли были поглощены вовсе не выбором наряда. К слову, вопроса об отказе Веланесс от доставшегося ей партнёра даже не было озвучено.

Три дня они репетировали по нескольку раз в день, однако за настроением младшего Малфоя было уследить не так-то просто: то он шутит и улыбается, то отмалчивается и даже во время танца держится на большем расстоянии, чем обычно. Что-то с ним происходило, и количество догадок в голове француженки росло в геометрической прогрессии.

Наконец, заветный день настал.

Трель ненавистного будильника эхом отразилась от каменных стен женской спальни Гриффиндора, призывая всех студенток к подъёму в пусть и официально выходной день. Первой как обычно нашла в себе силы встать Гермиона, не успев обуться, волшебница заметила то, чего в их спальне ещё накануне ночью совершенно точно не было – в центре комнаты парила серебряная коробка средних размеров, очевидно, зачарованная, судя по тому, что она витала в воздухе.

– Катрин! – наспех застегнув туфли, Грейнджер чуть ли не упала на соседнюю кровать, принадлежавшую подруге, – Кэт, Катрин, проснись!

– Герм? – успевшая проснуться, но не придти в себя магичка еле разлепила глаза, чтобы удивлённо посмотреть на энергично расталкивавшую её соседку, – Герм, отстань, ты чего…

– Тут какая-то коробка, смотри! – Веланесс приподнялась на локтях и проследила взглядом за рукой Гермионы.

– Ну так открой её и проверь, что внутри, – спихнув Грейнджер со своей кровати, Катрин продолжила что-то недовольно бормотать, одеваясь.

Их опередила Фэй, за спиной которой стояла Джинни, с интересом наблюдавшая за действиями девчонок постарше. Данбар посмотрела на Гермиону и, получив утвердительный кивок от факультетской «зазнайки», решительно подошла к коробке, коснувшись её руками.

За долю секунды произошло сразу несколько событий: Данбар взвизгнула и упала на пол, Джинни и Гермиона вскрикнули, не двинувшись с места, а не успевшие встать с постели (и Катрин в том числе) вздрогнули от внезапно вспыхнувшей электрической молнии, на мгновение озарившей комнату холодным синеватым светом.

– Вот ведь зараза, – Фэй поднялась, потирая ушибленное бедро.

– Интересно, – Гермиона задумчиво накрутила на палец прядь своих пушистых волос и подошла к коробке, обойдя её со всех сторон на безопасном расстоянии.

Катрин поднялась вслед за подругой, но подходить не стала. Грейнджер достала из висящей в шкафу мантии волшебную палочку и выставила перед собой, медленно начав приближаться к невесть откуда взявшемуся предмету. Стоило ей сделать несколько шагов, как коробка издала странный потрескивающий звук, и воздух вокруг неё начал искриться, как сломавшаяся розетка.

– Её заколдовали, – на вполне очевидный комментарий Грейнджер собравшиеся вокруг девушки только фыркнули, мол «и так понятно».

– Это ведь защитное заклинание, – Уизли подала голос, смущённо покраснев, когда взгляды всех сожительниц сконцентрировались на ней, – Её прислали для кого-то конкретного.

– Хочешь сказать, что нам всем нужно попытаться к ней подойти, и у кого-то это должно получиться? – презрительный голос Лаванды.

– Не хочешь – не пытайся, – Катрин пожала плечами и проигнорировала брошенный на неё злобный взгляд.

Веланесс убрала волосы в высокий хвост и, вооружившись палочкой, решительно направилась к зачарованному подарку. Коробка действительно выглядела празднично, да и накануне осеннего бала вряд ли что-то ещё могло появиться в их комнате, да ещё и в блестящей серебряной обёртке.

– Осторожно, Катрин, – Гермиона подошла к ней, оставаясь чуть позади – как все уже поняли, полукровке подарок точно не предназначался.

Коробка, впрочем, никак не реагировала.

Под удивлённые вздохи обступивших её гриффиндорок, француженка дотронулась до коробки кончиком волшебной палочки, и тут же отпрянула, когда та с шумом раскрылась, засверкав миллиардами мелких блёсток.

– Это платье!

– Тут написано, от кого?

– Оно зелёное!

Поморщившись от визгливых криков девушек, Веланесс взяла в руки продолжавшее парить в воздухе платье, аккуратно покоившееся на изящной кованой вешалке и непонятно как упакованное в коробку столь небольших размеров. Губы магички непроизвольно тронула улыбка – платье было тёмно-изумрудного цвета с изящно расшитой юбкой и зашнурованным серебряными нитями корсетом. Рукава были длинные и узкие, но закрытость платья компенсировалась глубоким вырезом и фасоном, когда платье держится на руках, оголяя тем самым плечи, ключицы и шею.

– Судя по расцветке платья, кое-кто хочет, чтобы ты стала слизеринкой на один вечер, – язвительный комментарий Гермионы, искренне считавшей какую-либо причастность к Слизерину оскорблением до глубины души.

– Или не на один, – грубый смех Данбар.

– На что ты намекаешь, Фэй? – Грейнджер обернулась на голос девушки, задав вопрос и опередив тем самым ту, к кому на самом деле была обращена реплика.

– Ни на что, – усмешка, и гриффиндорка начала переодеваться в школьную форму, – Просто, наверное, это совпадение, что сначала он расстаётся с Паркинсон, а потом шлёт тебе платье в цветах своего факультета.

Мне послышалось?

– Тебя интересует моя личная жизнь?

Черт возьми, да, она меня интересует.

– Катрин, ты о чём задумалась? – Гермиона коснулась её руки и перевела взгляд на платье – его покупка явно была по зубам только такому семейству, как Малфой, – Ты действительно пойдёшь в нём?

– Да, – уверенный кивок, – Да, хотя бы для того, чтобы потом слушать и смеяться над сплетнями, которые распространяют такие, как Фэй, и та же Паркинсон, – добавила она чуть тише, но Грейнджер всё же не сдержала смеха. На их счастье, на перешёптывание подруг никто не обратил никакого внимания.

Было ещё раннее утро, но все с нетерпением ждали вечера – накануне им объявили, что бальный зал и прилегающие к нему коридоры откроются в ровно в восемь. Вальс, в котором участвовала Веланесс, студенты должны будут исполнить спустя полчаса после этого, и до самого утра будет продолжаться веселье, хоть и вычурно-торжественное.

Чем меньше оставалось времени, тем больше суетилась женская часть всех четырёх факультетов. Гримёрную, естественно, из главного зала убрали, поэтому девушки прихорашивались каждая в своей комнате. Вне зависимости от участия в танце чистокровок, волшебницы собирались произвести настоящий фурор среди учеников противоположного пола. Именно поэтому, начиная с пяти часов вечера, в коридорах замка можно было встретить лишь праздно шатающихся мальчишек.

Катрин примерила подаренное ей платье и сейчас стояла перед зеркалом, заканчивая образ мелкими, но от этого не менее необходимыми деталями. Свои длинные светло-русые волосы она убрала, не без помощи магии, в изящную высокую причёску, оставив несколько волнистых прядей возле лица; в меру объёмный начёс превращался в расслабленную французскую косу, спадавшую на спину девушки и пронизанную тонкими серебряными нитями, переливающимися на свету холодными, величественными бликами. Веланесс не удивилась тому, что платье село идеально по её фигуре, подчеркнув тонкую талию и визуально увеличив упругую грудь, несмотря на это, она не могла налюбоваться красотой выбранного Малфоем фасона.

– Ты оставишь свою подвеску? – Гермиона, заканчивающая прокалывать свой высокий пучок поддерживающими шпильками, жестом указала на шею. На старосте Гриффиндора было узкое пудрово-розовое платье с разрезом от середины бедра. Оно было абсолютно закрытым на груди, но без рукавов, что делало образ в целом ещё более элегантным.