Текст книги "Змея Давида (СИ)"

Автор книги: g.allena

сообщить о нарушении

Текущая страница: 32 (всего у книги 52 страниц)

Дамблдор выглядел плохо. Серое лицо, совсем почерневшая правая рука, подрагивающая левая и сгорбленные плечи недвусмысленно говорили о том, что проклятие, которое директор умудрился где-то подцепить, медленно, но верно делает свое дело и жить ему осталось не больше года, если не меньше. Но блеск в ярко-голубых внимательных глазах был прежним, таким, каким она его помнила еще с детства.

– Диана, – Дамблдор кивнул на кресло перед своим столом, на котором уже было накрыто к чаю, – раз вас видеть. Вы хорошо выглядите, надо сказать.

Если поправиться и выглядеть при этом сонной мухой могло означать «хорошо выглядеть», то да, выглядит она и вправду хорошо, подумала Диана, присаживаясь напротив директора, занявшего свое место за массивным столом.

– Как вы себя чувствуете? – вопрос застал ее врасплох. – Нормально, – неуверенно ответила она, глядя на то, как Дамблдор разливает чай по чашкам. Судя по всему, пострадавшая рука причиняла ему неудобство, даже боль, но он мужественно завершил процедуру и с явным облегчением поставил чайник на специальную подставку из соломки. – Профессор, что-то случилось? Я имела в виду, Сами-знаете-кто нашел Башевиса и… – Нет-нет, – Дамблдор улыбнулся загадочно, словно Будда, – с этой стороны неожиданностей пока ждать не стоит. Волдеморт больше не будет искать мистера Башевиса. – В каком смысле? – Кого нет, того не ищут.

Диана судорожно глотнула воздух.

– Как?! – вырвалось у нее.

– Увы, – вздохнул Дамблдор и взял из вазочки один леденец. – Попробуйте леденцы со вкусом капуччино, они замечательные… Так вот, о Башевисе. К сожалению, с ним произошло несчастье, до крайности нелепое. Он погиб.

Диана, так и не притронувшаяся к своей чашке, тупо смотрела на директора, не веря тому, что сейчас услышала. Башевис погиб как нельзя вовремя, даже до неприличия вовремя, именно тогда, когда Волдеморт не так давно вернулся из России, где искал Хранителя (об этом Снейп упомянул на одном из последних собраний Ордена Феникса). Неужели он его все же нашел и убил, предварительно вытряхнув из него всю информацию? И теперь затаился, готовясь нанести удар. Но это значит, что первым под удар подпадает Северус, как непосредственный участник «инсценировки» и поставщик заведомо ложной информации о Наследнице. Она почувствовала, как ее начинает трясти при мысли о том, что с ним может сделать за предательство красноглазый урод.

Должно быть, мелькнувшие мысли натурально отпечатались у нее если не на лице, то в глазах, так как Дамблдору ничего не стоило догадаться о том, что она сейчас подумала.

– Нет, Волдеморт не нашел его, не бойтесь. Мистер Башевис унес нашу тайну в могилу по нелепой случайности. Просто оказался в неподходящем месте в неподходящее время. – В каком смысле? – спросила она, не замечая, что комкает льняную салфетку, лежавшую возле ее чашки. – Он поехал по делам к себе на родину и… В общем, в пяти шагах от него какой-то магл взорвал сам себя и положил с десяток человек. Башевис оказался в их числе… Ну, вы наверное, лучше ориентируетесь в магловских новостях, знаете, что происходит в Израиле.

Странно, она всегда была уверена, что Башевис если и погибнет раньше времени, то, скорее всего в результате разборок с такими же магами, как и он сам. Но стать жертвой террориста-смертника… Действительно, до крайности нелепая смерть. И страшная, именно потому, что в чем-то обыденная для этой страны.

– Вы точно уверены, что это был именно Башевис? – Мне передали эти сведения из израильского Министерства магии, – пояснил Дамблдор, – поэтому сами понимаете – тела Башевиса я своими глазами не видел. Но не доверять своим коллегам из Израиля у меня оснований нет.

Снова Диана не могла избавиться от ощущения того, что смерть Башевиса слишком уж своевременная. И такая ли уж это случайность? Додумать эту мысль ей не позволил очередной приступ дурноты, и чтобы побороть его, она глубоко вздохнула и откинулась на спинку кресла. Как ни старалась она скрыть свое состояние, от Дамблдора не ускользнули резко выступившая на ее лбу испарина и внезапная бледность.

– Вы неважно себя чувствуете? – излишне, как ей почудилось, участливо, спросил он. Она пробормотала, пряча глаза: – Все в порядке, просто устала немного…

Дамблдор помолчал, а затем сказал совершенно будничным тоном:

– Вам все-таки следует сходить к мадам Помфри, попросить у нее специальное зелье от приступов дурноты.

Диана почувствовала, как кровь приливает к щекам, а сердце бешено колотится о ребра.

«Тонкс! Убью ее, дрянь болтливую! Ведь просила же!»

Она уставилась на директора, в ужасе прикидывая, сколько народу в курсе ее «интересного положения», но Дамблдор лишь устало прикрыл глаза и сложил пальцы рук в любимом жесте «домиком». Наконец, директор открыл глаза и тем же непринужденным тоном спросил:

– Северус знает?

А вот этого Тонкс ему сказать никак не могла – излишней проницательностью та никогда не страдала. Значит, догадался сам.

Диана отрицательно мотнула головой. – Это хорошо. Не нужно ему говорить. Во всяком случае, пока. – Откуда вы узнали… про нас? – с усилием спросила она. – Я, наверное, слишком много прожил, чтобы не видеть подобные вещи. Я давно наблюдал за ним. Никто не может назвать Северуса душевным, заботливым человеком. Это не значит, что ему плевать на учеников школы и на других членов Ордена, скорее наоборот. Но к вам его отношение всегда было несколько иным, даже тогда, когда он сам над этим не задумывался. И потом – я не даром уже почти полвека директор этой школы. И каждый директор так или иначе знает, чем живут те, кто обитает под крышей Хогвартса, – при этих словах Дамблдор улыбнулся хитрой улыбкой, от которой ей захотелось запустить ему в лицо чайником. – А почему я не должна ему говорить? Думаете, его реакция будет, так сказать, не слишком радостной, если не сказать хуже?

«Интересно, почему я сама в это не верю?!»

– Нет, конечно. Просто эта новость может выбить его из привычной колеи. А это опасно, очень опасно. – В каком смысле? – Я скоро сойду со сцены, – вздохнул Дамблдор. – Вы верно заметили – мое состояние ухудшается. Поэтому в некотором смысле меня можно смело списывать со счетов. Вся тяжесть борьбы ляжет на плечи профессора Снейпа и, к сожалению, Гарри. «Бедный Поттер! Он хотя бы в курсе, что ему предстоит возглавить Сопротивление?»

Дамблдор устало продолжал:

– Через некоторое время профессору придется окончательно перебраться в стан Волдеморта. Не перебивайте и ничему не удивляйтесь – это является частью нашего с ним общего плана и нужно для победы. Поэтому, как вы понимаете, известие о том, что у Северуса была связь с представительницей вражеской стороны и особенно о том, что от этой связи у них скоро появится ребенок, может поставить крест на всех наших надеждах. Не говоря уже о том, что это будет стоить Северусу жизни. – Вы считаете, что убережете его от провала, если он ничего не будет знать о ребенке? – Диана мысленно поразилась тому, как спокойно прозвучал ее голос – в голове не укладывалось то, что Дамблдор ради какого-то «общего блага» готов лишить Снейпа права знать, что он скоро станет отцом. Где логика? Или ему будет веселее подставлять голову под топор, зная, что никто и ничто не держит его в этом мире?

Подтверждением ее догадки стала следующая фраза Дамблдора:

– У Тома резко усилилась его природная паранойя. Он всегда был нездорово подозрителен, но в последнее время словно с цепи сорвался. Буквально через раз он устраивает слугам своего рода ментальный обыск, роясь в их воспоминаниях в поисках признаков предательства. Я всегда говорил, что Северус – сильнейший из ныне живущих окклюментов, и до сих пор ему удавалось обманывать Волдеморта. Но всегда есть риск, что в один прекрасный день от внимания Волдеморта не ускользнет тот факт, что Снейпа связывает с нашим лагерем нечто большее, чем слежка за мной. Ребенок для любого мага – это очень сильный фактор воздействия на него. И беспокойство о том, в безопасности ли вы и его будущий ребенок могут ослабить его «щит».

Тон Дамблдора был далек от приказного, очень далек. Больше он напоминал просьбу или совет, но, даже пытаясь противиться его гипнозу, Диана уже знала, что выполнит этот завуалированный приказ. И не только потому, что сопротивляться внушению Дамблдора она не в силах. Она понимала, что в чем-то директор прав. Можно было бы поспорить с ним, говоря, что так у Снейпа будет больше стимулов бороться за победу, но все же: мысли о ребенке сделают его более уязвимым. Все-таки Дамблдор знает Снейпа несколько больше, чем она.

Диана сидела в кресле, не шевелясь и неподвижно глядя в пространство. Все, что она сейчас услышала от директора, означало одно – они с Северусом должны расстаться в самом скором будущем. Держать в секрете от него то, что она носит его ребенка, можно будет только на расстоянии. – И еще, – Дамблдор встал со своего кресла и направился к одному из книжных шкафов. Он провел кончиками пальцев по корешкам нескольких книг, и они внезапно исчезли, открыв темный проем, похожий на встроенный в стену сейф. Из тайника Дамблдор вынул темную толстую папку из неизвестного материала, отдаленного напоминавшую кожу страуса. Подойдя к Диане, он, опустил папку на стол перед ней и сказал: – Я хочу поручить вам кое-что. Очень может быть, что после окончания войны у Северуса возникнут серьезные проблемы с правосудием. Каким бы тяжелым ни было наше сегодняшнее положение, вероятность того, что до конца войны он все-таки доживет, существует. То есть я, конечно, прошу вас не питать иллюзий на этот счет, но в случае счастливого исхода мне бы хотелось знать, что у Северуса будет шанс быть оправданным перед обществом. Диана вопросительно взглянула на директора, а тот продолжил: – В этой папке хранятся свидетельства всей деятельности Северуса Снейпа в качестве нашего агента в лагере Волдеморта. Начиная с восьмидесятого года и заканчивая настоящим временем. Сведений, содержащихся здесь, должно быть достаточно для того, чтобы его оправдали в суде даже в случае инкриминирования ему преступлений, караемых поцелуем дементора. Я хочу, чтобы вы сохранили этот архив в целости до конца войны и предъявили его на суде, если до этого дойдет. Запомните – архив должен быть обнародован именно в момент суда, при максимальном количестве свидетелей и передан непосредственно председателю Визенгамота и в присутствии министра магии, кем бы он ни был. Оспорить мою личную печать на каждом листе этого досье не сможет даже самый предвзятый судья.

Диана машинально взяла папку. То, что Дамблдор все-таки вел это досье, давало ей надежду на то, что Северус выживет и победа будет именно на их стороне. И тогда она, наконец, сможет ему сказать правду. Если ради этого нужно будет на время исчезнуть из его жизни, она готова. Она была готова еще и не такое, лишь бы оградить его от любой мелочи, способной привести к провалу. Даже если потребуется стереть ей память. Даже если он никогда ни услышит больше ни о ней, ни об их ребенке.

====== Глава 47 ======

Крик раздался со стороны Астрономической башни, голос был очень похож на МакАдамса, как раз дежурившего там на пару с Тонкс. Диана в это время находилась снаружи, проводя обход на территории школы. Через несколько секунд крик повторился, а следом раздался грохот и чьи-то незнакомые голоса, выкрикивающие ругательства. Диана находилась достаточно далеко от входа на Башню, поэтому когда на крыльцо вышел человек в темной одежде и поднял в небо палочку, ей сперва показалось, что это кто-то из авроров собрался вызвать патронуса, чтобы позвать на помощь, но в следующее мгновение до нее донесся голос, произносивший неизвестное ей заклинание, в небо взлетел сноп крошечных изумрудных звездочек и сложился там в изображение черепа с выползающей из него змеей.

Словно парализованная, глядела Диана на все увеличивающуюся в небе над Астрономической башней Темную метку. В голове не было ни единой мысли насчет того, как вообще в замок могли пробраться Упивающиеся смертью или в «честь» чьего убийства они запустили в небо знак мрака. Она словно вернулась на год назад, когда точно так же, в абсолютном столбняке, не в силах пошевелиться и не чувствуя ничего, кроме ужаса, стояла напротив дома тетки. Очередной грохот немного привел ее в чувство, во всяком случае, она понимала, что ей необходимо бежать туда, где раздаются крики и через открытую дверь виднеются вспышки от боевых заклинаний, но тело все еще не слушалось – ноги словно приросли к земле, а палочка вот-вот вывалится из ослабевших пальцев.

Из одной из бойниц нижнего яруса Астрономической башни вылетело серебристое облачко, через секунду оформившееся в призрачного зверя, похожего на овчарку. Патронус Тонкс, догадалась Диана, мгновенно сбросив с себя паралич. Неважно, кому он предназначался, выяснять это времени не было, и она бросилась в сторону башни, на ходу скидывая аврорский плащ, чтобы он не мешал в схватке.

Едва она добежала до двери, навстречу ей вылетел зеленый луч, просвистевший в футе от ее уха. Кто-то внутри весьма щедро разбрасывался «авадами», и Диана, прижавшись к стене, вслепую запустила туда сначала «Лейденской банкой», затем «Секо», а затем «Диффиндо» и только потом рискнула сунуться внутрь.

Тусклый свет факелов, освещавших холл и основание лестницы, ведущей на вершину башни, позволил ей разглядеть, что здесь сражается, по меньшей мере, человек шесть. В воздухе висела плотная завеса пыли, поднятой выбитыми заклинаниями кусками стен. Полумрак время от времени освещался вспышками заклятий, то зелеными, то синими и красными. В нее полетел луч «секо», который она довольно легко отбила, однако тут же поспешила спрятаться за одной из колонн, чтобы хоть немного оглядеться и оценить обстановку.

В полумраке ей удалось разглядеть сражавшуюся шагах в пяти от нее Тонкс – ей противостояли какой-то тощий, прихрамывающий тип и коротышка ростом едва выше самой Нимфадоры – оба в плаще и маске Упивающегося смертью. Неподалеку от них безуспешно обменивались «магическими кнутами» МакАдамс и здоровяк ростом под два метра. Диана заметила еще одного аврора, на которого насели сразу двое «упиванцев» – его прижали к стенке и, похоже, шансов уцелеть в этой схватке у него с каждым мгновением становилось все меньше. Диана выскочила из своего укрытия и послала в одного из них «секо», но из-за плотной завесы пыли, евшей глаза, заклинание ушло куда-то вбок и вниз и полоснуло «упиванца» по бедру. Правда, даже касательного удара хватило на то, чтобы тот с ругательствами упал и, уже падая, выкрикнул «Авада кедавра!», посылая удар влево, где, как ему показалось, находился тот, кто его ранил. Шальное убивающее оказалось как нельзя более кстати – оно немедленно уложило одного из тех, с кем дралась Тонкс.

Не успела Диана обрадоваться, что распределение сил между противниками более-менее выровнялось, как с лестницы, ведущей на Астрономическую башню, спустились еще трое. Увидев летевший в ее сторону очередной зеленый луч, Диана тут же метнулась за колонну и уже оттуда послала в сторону лестницы «конфринго». Судя по тому, что вместо криков и разлетавшихся по воздуху частей тел, раздался жуткий грохот и в помещении поднялась новая туча пыли, попала она в стену, а не в людей.

Ее еще обсыпало каменной крошкой с обрушившейся части потолка, когда Диана снова выскочила из своего укрытия. Они оказались лицом к лицу – она и один из тех, кто караулил на лестнице и ждал, когда потребуется их помощь. Тот, видимо, был несколько оглушен взрывом, который только что устроила Диана, потому что она оказалась быстрее и приложила его о стену мощным «ступефаем». Краем глаза она увидела, как тот без сознания, сползает по стене, но за нее тут же принялись двое оставшихся.

Диана бросалась «сдвоенными» режущими и успевала отбрасывать к стенам их ответные удары, однако чувствовала, что надолго ее может не хватить – сказывалось долгое отсутствие полноценной тренировки, да еще из-за беременности тело будто налилось тяжестью и утратило привычную ловкость. К счастью, патронус Тонкс все-таки нашел своего адресата, так как теперь к аврорам присоединились Люпин и Билл Уизли, а еще через секунду в глубине коридора она разглядела до боли знакомую темную фигуру в развевающейся мантии.

Не глядя ни на кого и не обращая внимания на то, что происходит вокруг, Снейп стремительной походкой пересек холл перед лестницей на вершину башни. Его появление заставило остановиться всех – и авроры, и Упивающиеся смертью на несколько секунд замерли и молча проводили его взглядами. Не глядя ни на кого, Снейп начал подниматься по лестнице наверх. Когда его нога коснулась первой ступени, вокруг него образовалось нечто вроде серебристого свечения, словно он разорвал невидимый барьер, но через мгновение белесая пелена снова сомкнулась там, где прошел Снейп и тут исчезла.

МакАдамс бросился было за ним следом, но стоило ему только приблизиться к лестнице, как его отшвырнуло назад к противоположной стене. Сражение возобновилось, теперь рядом с Дианой очутился Люпин, но их потихоньку начали оттеснять к коридору.

– Откуда они взялись в замке? – это были первые слова произнесенные Дианой за время схватки – все это время она использовала только невербальную форму заклинаний. – Через Выручай-комнату, – прохрипел Люпин и внезапно схватив ее чуть повыше локтя, рывком затащил за колонну. – Беги туда, перекрой все подходы к ней, они, скорее всего, захотят вернуться тем же путем, – зашипел он ей в ухо, чтобы его не могли расслышать. – Беги, я тебя прикрою! – и с этими словами Римус толкнул ее в сторону коридора, одновременно бросая в сторону нападавших «инсендио бревис», чтобы дать ей фору в десяток секунд.

Навстречу ей по коридору уже бежала Мак-Гонагалл, с резвостью, весьма необычной для ее возраста, а следом за ней – двое студентов – высокий, немного неуклюжий парень и младший сын Артура Уизли. От неожиданности она даже слегка затормозила – ей показалось диким то, что студенты вслед за деканом Гриффиндора направляются в самую гущу схватки, а та даже не пытается их отговорить, может быть, МакГонагалл просто не знает, что они бегут за нею вслед? Она хотела было их окликнуть и остановить, но те уже скрылись за поворотом, и Диана бросилась бежать дальше.

У Выручай-комнаты было очень тихо и так спокойно, что не верилось, что в другой части замка сейчас идет схватка не на жизнь, а на смерть. Шумно дыша, Диана остановилась перед стеной, на которой обычно появлялась дверь в Выручай-комнату, опираясь одной рукой о стену. Сердце, казалось, стучало где-то в горле, она судорожно сглотнула и попыталась выровнять дыхание – беготня по коридорам и лестницам вытянула из нее слишком много сил. Как только перед глазами перестали мелькать цветные круги, а каждый вздох перестал даваться с трудом, она подняла палочку. Наложив по всей ширине коридора и на участок стены с невидимой дверью самое мощное парализующее заклинание, она тут же бросилась обратно.

За время ее отсутствия к сражавшимся присоединились непонятно откуда взявшийся Поттер, рыжеволосая девушка, трое авроров из наружного отряда охраны Хогвартса, а также четверо Упивающихся смертью, все почему-то без масок. Диана увернулась от зеленого луча и отправила в нападавшего «Стрелу Робин Гуда», присовокупив к ней отсроченный сепсис (тот самый «троян», которого она выявила у Снейпа после нападения на Министерство), но в этот момент коренастая женщина с некрасивым, покрытым оспинами лицом сбила ее с ног каким-то заклинанием, ударившим в пол в каком-то дюйме от ее ног. Этого хватило, чтобы Диана испуганно дернулась и неловко шлепнулась на землю, успев, правда, послать в нападавшую «секо», но промахнулась. Женщина осклабилась и бросила в нее уже знакомый ей розово-оранжевый луч – «магический кнут», но Диана, продолжая сидеть на полу, выставила «протего», и заклинание вернулось к той обратно, полоснув по ноге и заставив ее пронзительно взвизгнуть.

– Уходим! – оглушительно взревел здоровенный «упиванец», до этого «стрелявший» убивающими заклятиями во все стороны не глядя. Повинуясь его команде, женщина, и трое других бросились почему-то к двери, а не в коридор, чтобы уйти тем же путем, что и пришли. Путь их, судя по всему, лежал в сторону опушки Запретного леса, к антиаппарационному барьеру. Диана растеряно глянула им вслед и обернулась к Люпину, словно спрашивая у него, не стоит ли броситься в погоню. Но Римус лишь махнул рукой и крикнул: – Я сам! МакАдамс, давай за ними! – и они вдвоем побежали за исчезавшими в ночи Упивающимися.

Внезапно стало тихо. Точнее, звуки, сопровождавшие схватку, стихли, слышались лишь негромкие голоса тех, кто остался. Диана без сил опустилась на каменный пол и замерла, обхватив колени руками и закрыв глаза. После мощного выброса адреналина наступала реакция – ватное от слабости тело сотрясала крупная дрожь, будто от озноба, в глазах плясали огненные круги, а стены помещения, казалось, вращались, она ощущала это вращение даже через сомкнутые веки.

Справа от нее послышался булькающий стон и следом за ним – тихие приглушенные рыдания. Диана повернулась на звук. На полу, в луже крови лежал человек с изуродованным до неузнаваемости лицом и лишь благодаря «рокерской» куртке из драконьей кожи и огненно-рыжим волосам она, к своему ужасу узнала Билла Уизли. Над ним склонилась давешняя рыжеволосая девушка – самая младшая из семьи Уизли. Пытаясь понять, что это могло быть за заклятие, Диана подползла к лежавшему. Вблизи было заметно, что лицо Билла словно грызли чьи-то острые зубы – на нем почти не осталось живого места и только кожа вокруг глаз и на левой скуле была нетронута. Подрагивающей от слабости рукой она направила на его лицо палочку и наспех прочитала кровоостанавливающее и обезболивающее заклинания.

– Кто его так? – спросила она у продолжавшей всхлипывать девушки.

– Сивый… – чуть слышно ответила та. – Оборотень?! – Диана не поверила своим ушам. Не иначе, в пылу схватки она даже не заметила его присутствия, хотя узнала бы его сразу – ведь сколько раз она видела его колдографию с пояснением «Разыскивается». Все они еще легко отделались – на оборотней мало действуют обычные заклинания, а то, что пострадал один лишь Билл, так только из-за того, что нападавшие почему-то поторопились покинуть Хогвартс.

Появившиеся откуда-то другие авроры наколдовали носилки и осторожно переложили на них Билла и еще одного из охранного отряда – ему пробило голову куском обрушившейся стены. Диана бессмысленно глядела им вслед, даже не пытаясь встать. Все казалось каким-то нереальным, похожим на тяжелый сон, из которого невозможно вынырнуть и остается только ждать, когда все закончится. Внезапно чья-то рука легла на ее плечо и слегка потрясла.

Она медленно повернула голову. Это была Тонкс. Лицо ее было серым от пыли, на грязных щеках белели дорожки слез. Глядя на них, Диана отчего-то подумала, что она сама сейчас выглядит такой же чумазой, только без светлых дорожек на щеках.

– Пойдем, – тихо сказала Дора. – Куда? – В Больничное крыло. Все туда идут, – Тонкс подхватила ее под локоть, помогая встать. – Я не хочу. Со мной все в порядке, – пробормотала Диана. – Это приказ МакГонагалл. Что-то случилось в замке.

Диана издала нервный смешок:

– «Упиванцы» в Хогвартсе – это «что-то»? – Что-то еще. Пойдем-пойдем, – в голосе Тонкс ей послышалось сильное беспокойство по отношению к ней. – У тебя кровь. – Где?

Дора дотронулась до ее лба, и Диана только теперь почувствовала легкую саднящую боль. Должно быть, ее все-таки зацепило осколком, когда она взорвала потолок.

– Тебе надо к Помфри, срочно, – Дора покачала головой. – Тебе вообще следовало держаться подальше от этой заварухи. Разве так можно? Себя не бережешь, так хоть его побереги!

При этих словах липкий панический страх начал подниматься в ней. Как она могла забыть, господи! Скакала тут под «авадами», бегала по этажам как заяц, швырялась заклинаниями направо и налево, совершенно забыв о том, какие последствия все это может иметь для нее теперь! Инстинктивно она положила руку на живот, словно надеясь ощутить под пальцами обнадеживающее шевеление, хотя понимала, что для этого еще слишком рано.

На деревянных ногах она дошла с Тонкс до Больничного крыла. Там уже находилось больше человек – Люпин, Мак-Гонагалл, трое авроров, Поттер, а также еще человек пять студентов-старшекурсников – все с Гриффиндора, только девушка с пепельно-белокурыми волосами была, кажется, с Рейвенкло. Все они имели потрепанный и измученный вид. На трех кроватях за ширмами лежали пострадавшие. Тонкс заставила Диану сесть на одну из застеленных кроватей и бросилась туда, где лежал Билл. До нее донеслись обрывки фраз «не станет оборотнем», «Сивый был не в «фазе», «лечить невозможно, шрамы останутся».

– Дамблдор мертв, – в неожиданно наступившей паузе голос младшей Уизли прозвучал неестественно громко.

Все присутствующие, кроме тех, кто находился без сознания, судорожно вздохнули, а затем повисла долгая и тягостная тишина.

– Нет, – Люпин произнес это спокойно, не веря, настолько диким казалось это известие. – Это правда, – раздался голос Поттера, молчавшего все это время. – Его убил Снейп, я сам видел…

Все словно оцепенели, не сводя с Поттера глаз. Сам он, казалось, балансирует на грани истерики, глядя в пол и судорожно сжимая кулаки, изо всех сил стараясь держать себя в руках.

– Как он умер? – прошептала Тонкс. – Что случилось? Ты уверен, что это был именно Снейп?

– Я был там и все видел, – глухо ответил Поттер. – Мы прилетели на Астрономическую башню, потому что Метка висела именно над ней... Дамблдору было плохо, он очень ослаб, но, думаю, понял, что это ловушка, едва услышав, как кто-то бежит к нам по лестнице. Он обездвижил меня, я ничего не мог сделать, на мне была мантия-невидимка... и тут из двери выскочил Малфой и обезоружил его… Потом появились Пожиратели смерти... а за ними Снейп... и Снейп убил его. «Авада кедавра»...

Окружающие звуки словно исчезли, заглушенные шумом крови в ушах. Диана тупо уставилась на Поттера, чувствуя, как пол уходит из-под ног, а в мозгу пульсирует одна-единственная мысль: «Он не мог… Не мог…»

Ничего не слыша и не видя перед собой, Диана встала и вышла из Больничного крыла. Никто даже не заметил ее ухода, потрясенные рассказом Поттера. А она медленно, будто под действием транквилизатора, поплелась в сторону Астрономической башни, повторяя про себя: «Он не мог так поступить… Зачем? Только не Северус…»

Она дошла до того места у подножия лестницы, ведущей наверх башни и вышла через дверь наружу. Ей пришлось сделать всего лишь десяток шагов вокруг башни, когда она заметила лежавшее на земле тело в светлой мантии. Разметавшиеся на земле седые волосы, белевшая в лунном свете длинная борода не оставляли сомнений в том, что это был именно Дамблдор. Диана резко остановилась, не в состоянии подойти ближе.

Она затрясла головой и попятилась, зажимая рот ладонью, удерживая рвущиеся наружу рыдания. Жутко было не от того, что тот, чье имя вот уже много лет неразрывно было связано с борьбой с Темными силами, мертв. А оттого, что сделал это именно Снейп. Ее Снейп… Северус… Неужели все-таки – предатель?

– Зачем ты это сделал? – прошептала она, оседая на землю. – Почему ты?

Слезы стекали по лицу, капая на ее колени, а она даже не пыталась их вытереть, продолжая зажимать рот рукой, чтобы не закричать от нестерпимой боли. Со стороны могло показаться, что она оплакивает смерть директора, но в действительности она оплакивала сейчас свою любовь и призрачную, но такую заманчивую надежду на то, что все еще образуется и они будут вместе. После того, что он совершил, пути назад для него уже нет – свидетельства Поттера будет достаточно. Северус всегда говорил, что суждениям Поттера доверять не стоит, но ведь мальчишка все видел собственными глазами, ему нет смысла врать. Тогда зачем? Он не мог так со всеми поступить! Не мог оказаться предателем тот, кому так слепо доверял Дамблдор, которого никак нельзя было заподозрить в излишнем легковерии!

Постепенно слезы иссякли, оставив после себя лишь полную опустошенность и противную слабость во всем теле. Диана медленно поднялась с земли и, не глядя на распростертое на земле тело, побрела в сторону двери в башню. Вокруг тела Дамблдора начали собираться люди, но присоединяться к ним у нее не было ни малейшего желания. Сам факт гибели директора не пробудил в ее душе каких-то особых эмоций, кроме сожаления. Вообще казалось, что вместе со слезами из нее вытекли все эмоции, что она вообще больше не способна чувствовать ни боли, ни горя, ни каких-либо желаний. Она опустилась на каменные ступени крыльца, бездумно глядя в темноту.

Внезапно в памяти всплыл ее последний разговор с Дамблдором, точнее – его фраза Я скоро сойду со сцены». Директор знал, что умирает, Снейп также не мог этого не знать. Да она сама догадывалась, что ему недолго осталось. Тогда какой смысл был убивать того, кто доживал на этом свете последние дни? К тому же Поттер обмолвился, что именно сегодня Дамблдор был очень плох, возможно, он мог умереть даже этой ночью и без помощи Снейпа.

«Думай, Беркович, думай, – раздался в ее голове внутренний голос. – Раньше у тебя это неплохо получалось, вот и подумай как следует, что там вообще могло произойти!»

Так, Дамблдор еще упоминал, что вскорости Снейпу предстоит окончательно перебраться к Волдеморту. Значило ли это, что Снейп перестанет быть шпионом Ордена? Несомненно, и Дамблдор об этом знал. И не просто знал, что-то подсказывало Диане, что это была именно его идея. Правда, в чем состоял ее смысл, было пока не очень понятно. Зачем было лишать Орден единственного шпиона в стане врага?

Диана задержала дыхание, ей казалось, что она ухватила какую-то ниточку, способную объяснить то, что произошло сегодня вечером. Дамблдор умирал и Снейп это прекрасно знал. Но все равно убил его. Дамблдор готовил Снейпа к тому, чтобы окончательно закрепиться в лагере Волдеморта. Убийство единственного мага, которого боялся Волдеморт, как нельзя более способствует тому, чтобы стать его правой рукой. Не на это ли рассчитывал Дамблдор? То есть, он знал, что Снейп его убьет? А что, если он сам ему это посоветовал, зная, что скоро все равно отправится к праотцам? Идея была совершенной дикой, но в сложившуюся ситуацию вписывалась идеально. Если, конечно, сразу отбросить мысль о настоящем предательстве Снейпа.

Диана ухватилась за эту мысль как утопающий за соломинку. Верить в то, что Снейп действительно мог оказаться предателем, ее сознание отказывалось напрочь. Умом она понимала, что это ее чувства к нему мешают ей воспринимать эту версию всерьез, возможно, делая ее совершенно слепой, но все равно предпочитала думать, что она просто не знает всех тонкостей этой истории. Ничего, она еще расспросит как следует Поттера обо всем, что произошло на Астрономической башне. Поттер пристрастен, он Снейпа всегда на дух не выносил (чувство, впрочем, было более чем взаимным), но мальчишка все же не знает того, что знает она.