Текст книги "Змея Давида (СИ)"

Автор книги: g.allena

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 52 страниц)

Стоп. Дамблдор уже однажды «позаботился», да так, что до сих пор непонятно, как самый великий волшебник современности мог так оплошать с этим «Фиделиусом». Неужели ему самому придется придумывать, куда спрятать девушку? Снейп застонал от досады. Мало ему Поттера, так еще и с ней возись!

Он заставил себя не думать об этом хотя бы до утра. Следует для начала выяснить обстановку, чтобы затем действовать согласно обстоятельствам. В конце концов, в ее нынешнем состоянии ей все равно не стоит высовываться, а рваться в бой без предварительной разведки не присуще ни ему, ни ей – «змеиная» выучка, как-никак.

Когда мазь была полностью готова, Снейп переложил ее в специальный горшочек и герметично закупорил его. Осталось ждать ровно сутки, пока настоится. Убрав все за собой, он перешел в гостиную и без сил опустился в кресло. Несмотря на то, что спать по-прежнему не хотелось, все тело ломило от усталости, да и выпитый вечером в недетском количестве огневиски начал потихоньку «стучать по голове». Чуть отдохнув, он снова направился в комнатку, где спала Диана. Что ж, хуже ей не стало, по крайней мере, она не металась по кровати, хотя лоб был покрыт испариной, а на щеках играл некрасивый болезненный румянец. Еще пара часов у нее есть.

Вернувшись в гостиную, Снейп опять повалился в кресло, на этот раз с книжкой, надеясь, что чтение отвлечет от тягостных мыслей, столь привычных при бессоннице. И не заметил, как отключился, сидя, с книгой на коленях.

Диана попыталась немного изменить позу, но новая волна боли заставила ее замереть. Она думала, что сильнее болеть просто уже не может, однако ее неудачная попытка слегка повернуться на правый бок убедила ее в обратном – казалось, что с ее левого плеча сняли всю кожу, так сильно оно горело, а в раны еще будто насыпали красного перца с толченым стеклом. Она бессильно откинулась на подушку и закрыла глаза, стараясь не выпустить отчаянно рвущиеся наружу слезы. Хотелось плакать громко, в голос, как в детстве, но она лишь стиснула руки так, что ногти впились в ладони и чуть слышно заскулила.

Когда она проснулась, она сразу же вспомнила, что Снейп оставил ей лекарство на тумбочке, сказав, чтобы она его выпила, если станет совсем плохо. И вот уже час она боролась с искушением выпить его и прекратить свои мучения еще на несколько часов, но каждый раз останавливала себя словами «Потерплю еще немного». Снейп наверняка уже ушел в Хогвартс и кто знает, когда он снова объявится. А ей все это время придется терпеть боль.

Голос, называющий ее по имени, вывел ее из состояния оглушенности собственными ощущениями. Она подавила рвущийся наружу всхлип и с трудом открыла глаза. Снейп, одетый в привычные чёрный сюртук и черную мантию стоял над ней и смотрел на нее, как ей показалось, недовольным взглядом.

– Плохо? – спросил он, дотрагиваясь до ее лба.

Она только кивнула, не в силах отвечать.

– Девочка, я же оставил вам обезболивающее, почему вы его не пьете? Боитесь, что я вас отравлю? – он взял с тумбочки флакон и, осторожно приподняв ее голову, поднес его к ее губам.

Она перехватила его руку, стесняясь того, что он поит ее лекарством, словно тяжелобольную и выпила зелье самостоятельно.

– Я думала подождать еще немного, – прошептала она.

Снейп смерил ее странным взглядом, и покачал головой, а в его тоне отчетливо слышалась озабоченность:

– Подождать? Не знал, что вы склонны к мазохизму! Вы же были почти зеленая от боли! – и, взметнув полами мантии, он вышел из комнаты.

Диана не удержалась от улыбки при этих словах. Слышать нотки беспокойства в его голосе оказалось неожиданно приятно и не потому, что о ней заботились, а оттого, что это был именно он – «Гроза и Ужас подземелий», самый строгий и стервозный профессор Хогвартса, о котором все говорили, что у него вместо сердца – склянка с формалином.

Боль начала быстро отпускать и Диане даже удалось немного, очень аккуратно, подвигать затекшей левой рукой. С облегчением она откинулась на подушку. Ее по-прежнему знобило, да и тело ломило от высокой температуры, но это были уже сущие пустяки.

Он появился, левитируя перед собой поднос с чем-то накрытым салфеткой с гербом Хогвартса. Опустив его на тумбочку, Снейп вынул из карманов мантии несколько пузырьков с зельями и расставил их по порядку на тумбочке.

–Это жаропонижающее и противовоспалительное, – сказал он, протягивая ей два пузырька,– выпейте прямо сейчас.

Он внимательно наблюдал за тем, как она послушно опустошает обе бутылочки. Ею вдруг овладело беспокойство, что он сейчас уйдет, а она останется совсем одна, запертая в чужом доме. Удивляясь сама себе, она схватила Снейпа за руку и прошептала:

– Вы уходите?

От неожиданности Снейп вздрогнул и даже не попытался освободиться. Несколько секунд они просто смотрели друг на друга, затем Снейп все-таки отдернул руку. Он казался растерянным, а глаза его странно блестели. Отводя взгляд, он поправил на ней одеяло, резко встал и, глядя куда-то поверх ее головы, сухо сказал:

– Я оставляю вам дневной запас лекарств, сами разберетесь в них. Обязательно поешьте, если не хотите, чтобы зелья прожгли дырку в слизистой вашего желудка. Вечером я приду и сделаю вам перевязку. И еще: если захотите походить по дому, не подходите близко к окнам. Я их зачаровал так, что снаружи дом выглядит необитаемым, но осторожность еще никому не вредила.

– Чаю, Северус? – любезно спросил Дамблдор, складывая ладони «домиком».

«Лучше стрихнину!» – очень хотелось ответить Снейпу в ответ. Вчерашние возлияния у Малфоев, затем бессонная ночь, помноженная на дневную нервотрепку (четыре сдвоенных урока Защиты, и под занавес – шестой курс Гриффиндора и Слизерина, в течение которого Поттер и Малфой только чудом не покалечили друг друга) давали о себе знать, и голову постепенно охватывал тугой обруч боли, грозившей разыграться не на шутку.

Он только скривился и покачал головой, раздумывая, стоит ли сообщать директору о том, что Беркович нашлась. Но Дамблдор опередил его:

– Ты нашел ее, Северус?

Судя по тону директора, это было скорее утверждение, чем вопрос, поэтому Снейп просто ответил:

– Да. Ей удалось бежать, сейчас она в безопасности. – Она в порядке? – В относительном. Она ранена, но через несколько дней будет в норме. Сейчас ей просто необходимо отлежаться… Вы ничего не хотите рассказать? – вырвалось у него против воли. – Да-да… – Дамблдор глядел на него своим непроницаемо-безмятежным взглядом, – ты прав. Дальше скрывать это от нее не имеет смысла. – Что скрывать? – Правду.

Повисла тишина, нарушаемая лишь тиканьем часов. Затем Снейп усмехнулся:

– Полагаю, эта правда не предназначена для моих ушей! – Ты ошибаешься. Правда такова, что ее должен знать и ты. Чтобы понимать, чем эта девушка может быть опасной для нас. – Опасной? – Приведи ее ко мне, Северус, – мягко произнёс директор. – Я знаю, я часто давал тебе повод думать, будто я тебе не доверяю, но это не так. Я поговорю с Дианой, и ты сможешь присутствовать при нашей беседе.

Когда Снейп ушел, Диана послушно попыталась выполнить его рекомендации насчет «поесть». Она приподняла салфетку, закрывавшую нечто на подносе. Еда была явно из Хогвартса, видно, ее принес кто-то из школьных домовиков – яичница с беконом, тосты в форме бабочек, лимонный джем и чашка чая с молоком без сахара. Диана удивилась – откуда Снейп мог знать, что именно она предпочитает на завтрак? Угадал или же руководствовался собственными вкусами?

Она выпила чай и буквально силой заставила себя сжевать тост с джемом, памятуя о том, что поглощать зелья в таких количествах на пустой желудок – чревато, но ни вкуса, ни запаха еды она не чувствовала. С отвращением взглянув на яичницу, она накрыла поднос салфеткой и снова откинулась на подушки.

Теперь ее одолевало смущение и недоумение – собственная реакция на уход Снейпа, мягко говоря, удивила ее. Еще немного – и она начала бы просить его остаться с ней. Единственное разумное объяснение такому не вполне адекватному для нее поведению – последствия пережитого стресса. Кто-то скандалит, кто-то начинает вздрагивать от каждого звука и шарахаться от собственной тени, кто-то просто спит сутки напролет. А она вот чуть не разревелась, когда не самый приятный в ее окружении человек оставил ее одну в пустом доме, хотя она прекрасно понимала, что не может же Снейп возиться с ней целый день, у него куча собственных дел. Причем ей не просто до истерики не хотелось оставаться здесь в полном одиночестве – нет, ей нужно было именно его общество, не кого-либо еще, а именно его. Пусть бы он отпускал критические замечания в ответ на каждое ее слово и называл бы ее бестолковой девчонкой, из-за которой весь Аврорат сбился с ног, какая разница, лишь бы был рядом.

Кажется, психологи называют это «синдромом принцессы». Что ни говори, а он ее спас. Если бы он не догадался обратиться к помощи эльфа-домовика, она наверняка умерла бы там, на том пустынном берегу. Естественное чувство благодарности, помноженное на стресс, и вот получите результат – расчувствовавшуюся Диану Беркович, боящуюся оставаться одной и желающую видеть своего спасителя все двадцать четыре часа в сутки. Да уж, чего только не выкидывает женская психика в ответ на потрясения! «Любопытно, когда он появится, я наброшусь на него с объятиями или ограничусь просто рассказами о том, как мне было одиноко?» – усмехнулась она про себя. Нет, лучше попытаться поспать, глядишь, к вечеру мозги встанут на место и дурь пройдет. Да и боль к вечеру вернется, так лучше встретить новый приступ хоть немного отдохнувшей.

Но к вечеру ей стало хуже. Поднялась высокая температура, которая не думала спадать даже от специального зелья, а раненное плечо снова горело неугасимой болью. Сознание постоянно балансировало между явью и полубредом, время от времени ей казалось, что она снова в том самом подвале, ее охватывал панический страх и желание бежать отсюда подальше, она вскакивала со своего соломенного ложа и в этот момент приходила в себя, дрожа всем телом и с трудом переводя дыхание.

Внезапно странный шорох в соседней комнате привлек ее внимание. Снейп вроде разрешил ей вставать и ходить по дому, но она боялась, что если встанет, тут же упадет от слабости. Шорох повторился, на этот раз отчетливей, причем теперь к нему примешивалось нечто, похожее на стон. Ей вдруг пришло в голову, что в полудреме она не заметила, как вернулся Снейп. Возможно, он ранен и ему нужна помощь. Эта мысль придала ей сил, она встала с постели и, завернувшись в плед, медленно, превозмогая боль, побрела в соседнюю комнату.

В ее комнате было полутемно – на улице уже сгущались сумерки, но все же ей бросилась в глаза широкая неровная темного цвета полоса, ведущая куда-то в глубину дома. С ужасом она поняла, что полоса эта – ничто иное, как размазанная по полу кровь. Зажав ладонью рот, она остановилась, но тут же заставила себя сделать еще несколько шагов.

Диана очутилась в комнате, отдаленно напоминавшей гостиную. В глаза бросилась стена, полностью занятая книжными полками и тяжелое резное бюро возле двери. Затем ее взгляд заскользил дальше и наткнулся на скрюченное в дальнем углу комнаты тело.

Из ее горла вырвался сдавленный крик, в ушах зашумело, а сердце, казалось, остановилось, а затем отчаянно застучало в голове.

– Мама…

Изломанное, вывернутое под неестественным углом тело Миры Беркович лежало в углу гостиной Снейпа в луже собственной крови. Будто на первоклассной цветной фотографии Диана видела каждую деталь – разбитое, опухшее лицо, слипшиеся от крови волосы, многочисленные порезы по всему телу. И широко открытые остекленевшие глаза…

Она уже сползала по стене, судорожно зажимая рот ладонью и вздрагивая всем телом, когда до нее дошло. Это боггарт, это всего лишь боггарт, повторяла она про себя, но легче от этого не стало. Она еще никогда не сталкивалась с боггартом, но подозревала, что он, возможно, примет именно такую форму. Тела своей матери она не видела, Муди ей так и не позволил этого. Скорее всего, так оно и выглядело, если не хуже.

Она не помнила, как в ее руке оказалась палочка, только почувствовала знакомую приятную гладкость костяной рукоятки в потной ладони. Она медленно подняла руку и направила палочку в сторону боггарта. Рука тряслась так, что ей пришлось перехватить ее левой, чтобы не промахнуться. Проглотив горячий комок, застрявший в горле, она прошептала:

– Ридикулюс…

Ничего. Тело Миры по-прежнему лежало перед ней, а из кончика палочки сорвалось нечто похожее на сизый дымок и тут же растаяло. Диана всхлипнула и зажмурилась, пытаясь представить себе хоть что-то более-менее смешное. Перед глазами почему-то мелькала сцена из фильма «Фантомас» с отчаянно жестикулирующим и гримасничающим Луи де Фюнесом. Заставив себя сосредоточиться на этой картине, она снова попыталась нейтрализовать боггарта.

Не помогло. Палочка выскользнула из ее ослабевших пальцев, а она снова закрыла глаза, чтобы не видеть того, что находилось перед ней. Но даже это не помогло – все это по-прежнему стояло перед ее взглядом даже сейчас, словно отпечатанное на сетчатке глаза. Она прижала ладони к глазам, будто надеясь выдавить из них эту картину. Как никогда в жизни ей сейчас хотелось потерять сознание, чтобы ничего не видеть и не чувствовать.

Ощущение реальности ей вернуло прикосновение чего-то холодного ко лбу. На мгновение ей почудилось, что это мертвая Мира дотронулась до ее лица липкой от крови ледяной рукой, она вскрикнула и отшатнулась, но в следующее мгновение перед глазами возникло лицо Снейпа, протиравшего ей лоб мокрым полотенцем.

– Тихо-тихо, – прошептал он, укладывая ее на подушку. – Все в порядке, это я.

Она снова лежала в маленькой комнатке на узкой кровати, завернутая в плед. Под потолком ярко сиял магический световой шар, а над ней склонился полностью одетый Снейп, бледный и, как ей показалось, испуганный.

– Наконец-то, – сказал он громче, увидев, что она очнулась, – я не мог привести вас в чувство минут пятнадцать.

Он свернул полотенце валиком и положил его ей на лоб.

– Зачем вы встали? У вас жар, вам нужно лежать, а не разгуливать по дому. – Там… – просипела она едва слышно и повела рукой куда-то в сторону двери. – Там у вас боггарт…

Снейп удивленно вскинул бровь и переспросил:

– Боггарт? – В гостиной…

Он снова склонился над ней, внимательно глядя ей в глаза, будто пытался найти в них признаки зарождающегося безумия.

– В этом доме нет никаких боггартов, поверьте. Вам показалось. – Он там… – она снова махнула рукой в сторону гостиной. – Я пробовала прогнать его… – Вы прогоняли его, кидаясь в него книгами? – в голосе Снейпа появился привычный сарказм. – Или пытались воззвать к его совести? – Палочкой… – ну, почему он ей не верит! – У вас нет палочки. Она сейчас в моем кабинете, в Хогвартсе.

Мысли ее спутались окончательно. Как же тогда она воевала с боггартом, если он говорит, что…

– Диана, – Снейп перевернул полотенце на ее лбу и снова положил его прохладной стороной, – я вас уверяю, в этом доме даже докси не водятся, не то что боггарты. У вас сильный жар, вот вам и привиделось непонятно что. Я нашел вас в гостиной на полу, без сознания. Вы бредили и не приходили в себя. Вот и все.

Все верно. Все это – бред. Она боролась с несуществующим боггартом несуществующей палочкой. Хоть сценарий психологического триллера пиши со всего этого.

Но пережитый ужас все никак не хотел покидать ее, слишком ярко ее кошмар напомнил о самой сильной боли в ее жизни. Она несколько минут изо всех сил сдерживалась, молясь, чтобы Снейп поскорее вышел из комнаты, но затем не выдержала и беззвучно заплакала, закрыв лицо руками.

====== Глава 29 ======

Снейп снова накачал девушку зельями, добавив к их и без того немалому количеству еще и легкое успокоительное. Слезы той, кого он ни разу до этого не видел плачущей (ни когда он вовсю распекал ее на Зельях, ни даже тогда, когда она падала с метлы во время матчей) ввели его в ступор. Он не умел утешать плачущих женщин, опыта не было. Несколько секунд он смотрел на нее, разрываясь между смущением и желанием броситься ее успокаивать, словно маленького ребенка. Его хватило на то, чтобы неловко погладить ее по волосам и пробормотать что-то вроде «не плачьте, это всего лишь кошмар, все будет хорошо», а затем он вскочил и бросился за зельями.

Он не стал допытываться у нее, каким именно она видела своего боггарта. Вряд ли это было какое-нибудь страшилище из детских сказок. Он знал, что боггарты взрослых людей чаще всего принимают вид убитых и искалеченных близких родственников – детей или же родителей. Мать Дианы уже убита, но что может помешать разыгравшемуся воображению и без всякого боггарта явить перед ней именно ее изуродованный труп?

Он снял окровавленную повязку с ее плеча – от путешествий по дому раны открылись и кровоточили. Обезболивающее и успокоительное сделали свое дело, она больше не плакала и не вздрагивала от его прикосновений, а полулежала на боку, безучастная ко всему. Следы от «магического кнута» выглядели так, как и должны были выглядеть, то есть ужасно. Но мазь можно будет использовать уже через четыре часа, а значит, процесс выздоровления начнется уже к утру. Пару дней обрабатывать – и можно будет считать ее почти здоровой. Снейп промыл раны, смазал их противовоспалительной и дезинфицирующей мазью, а затем опять забинтовал.

А у нее красивое тело, подумал он, накрывая ее одеялом, но тут же одернул себя. Странно, но за все эти двое суток он впервые задумался о том, что проводит вечера в компании полуобнаженной молодой женщины. И относится к ней именно как к беспомощному существу, нуждающемуся в лечении. И это правильно. Она, конечно, довольно привлекательна внешне, он же не слепой и не евнух, но отвлекаться на подобные мысли – непозволительная роскошь, во всяком случае сейчас.

Снейп, при всей своей склонности к аскетизму и самодисциплине, знал, что длительное игнорирование требований тела чревато неспособностью сосредоточиться толком ни на чем. И по мере возможности старался требования собственного тела удовлетворять, тем более, что жительница Хогсмида, симпатичная вдовушка Мэг Фоули была не болтлива и достаточно понятлива. Мэг была идеальной подругой для закоренелого холостяка – жила своей жизнью и своими интересами и не лезла в его жизнь, вполне довольствуясь их редкими встречами, когда можно было просто приятно провести время вдвоем, в перерыве между постельными утехами болтая о всяких пустяках, попивая грог и глядя в камин. Общества Мэг в этом смысле ему хватало «за глаза», тем более что плотный рабочий график в течении учебного года и связанная с этим усталость попросту не давали отвлекающим мыслям слишком уж сильно допекать его. И ни одну свою студентку (а были у него студентки куда красивее Беркович) Снейп не воспринимал иначе, чем просто студентку – создание, как правило, неразумное и нуждающееся в постоянном контроле. Ну, а Беркович… Беркович – в некотором смысле такой же солдат, как и он сам. Хотя и весьма симпатичный солдат… Тьфу, черт! Пора прекратить думать на эту тему, а то так и до Охлаждающего зелья недалеко!

Ночью он разбудил Диану, снял бинты и намазал раны настоявшейся мазью. Бинтовать не стал – мазь действовала гораздо лучше без повязки и, влив в нее порцию Сна без сновидений, отправился спать на диване в гостиной.

– Профессор, – Диана чувствовала, что отчаянно краснеет, когда он вечером следующего дня обрабатывал специальной мазью раны на ее плече, – вы не могли бы дать мне что-нибудь из одежды?

Следы от «магического кнута» под действием мази из желчи единорога стремительно заживали – воспаление и боль ушли, а сами раны покрылись плотной подсыхающей корочкой. Рубцы, пожалуй, действительно останутся, но ведь есть специальные средства, уменьшающие шрамы даже от темных заклинаний.

Отвратительное самочувствие в предыдущие дни не позволяло ей задуматься о том, что она, в одном нижнем белье, находится в обществе довольно молодого еще мужчины. Но теперь ей было неловко от собственного вида, да и не только от него – прикосновения его пальцев теперь вызывали в ней несколько шокирующую реакцию. Когда он в очередной раз дотронулся до нее, осторожно ощупывая раны на плече, по телу разлилась приятная истома, а стоило ему коснуться ее бедра с порезом от «Сектумсемпры», изнутри ее словно обдало горячей волной, а в животе возникло уже изрядно подзабытое, но знакомое и совершенно однозначное ощущение – судорога желания.

Оно было таким острым и настолько внезапным, что она вздрогнула и втянула в себя воздух сквозь стиснутые зубы. Заметив это, Снейп спросил:

– Больно? – Щекотно, – отозвалась она, прикрывая глаза, будто опасаясь, что в них отразится полыхнувшее в ней желание. Она не видела в этот момент его лица и не могла предположить, что он чувствует (и чувствует ли вообще), прикасаясь к ней. Как только он закончил свои манипуляции, она торопливее обычного завернулась в плед и попросила его найти ей какую-нибудь одежду. Снейп задумчиво кивнул в ответ и вышел из комнаты.

«Докатилась, – подумала Диана, поднося ладони к пылающим щекам, – восемь месяцев без секса – и я готова растаять как масло на солнышке от прикосновения первого попавшегося мужчины! Кошка мартовская!»

И в этот момент гаденький голос ее «Альтер Эго», подозрительно похожий на голосок Пивза, прошипел в ее голове: «А ты помнишь, дурында, что в этого «первого попавшегося» ты в школе была влюблена по уши?»

«Ну, положим, не по уши», – пыталась она поспорить, но внутренний собеседник не унимался:

«Да какая разница, ведь была же, скажешь нет?»

– Заткнись! – это она сказала уже вслух и тут же осеклась – услышь Снейп, как она разговаривает сама с собой, сарказма не оберешься.

Снейп вернулся через пару минут, неся в одной руке что-то черное и белое, а в другой ее туфли.

– Эльфам удалось привести в порядок вашу обувь и юбку, – сказал он, – но свитер пришлось выкинуть. Могу предложить свою рубашку, только ее придется уменьшить в размере. И главное, – он вынул из кармана сюртука ее палочку и протянул ее Диане, – думаю, лучше вам самой это проделать.

Диана протянула руку к своей палочке, но смотрела при этом не на нее, а в глаза Снейпу и чувствовала, как по лицу расползается восторженная и, должно быть, глупая улыбка. Как же он, наверное, рисковал, утаскивая ее палочку из-под носа у тех, кто брал ее в плен, они-то уж наверняка считали ее своей!

Она взяла протянутую палочку, при этом их пальцы соприкоснулись, отчего по ее руке будто пробежал легкий электрический разряд.

– Спасибо, сэр, – прошептала она. – Как же вам удалось ее добыть? – Никак, – пожал плечами Снейп, отворачиваясь. – Она просто дожидалась вас под тумбочкой в вашем номере в «Дырявом котле». Так что ничего героического я не совершил, мне не пришлось добывать ее с боем и благодарить меня вам особо не за что. – Нет, очень даже есть за что. Если бы не вы, мой труп, наверное, до сих пор валялся бы на берегу, на радость чайкам и стервятникам. Вы спасли мне жизнь, а потом возились тут со мной три дня, хотя…

Снейп поморщился, перебивая ее:

– Если вам так уж хочется повесить на себя Долг жизни, платите его Добби – именно он вас нашел. А что касается «возился» – опять же не вижу в этом ничего героического, на моем месте так же поступил бы любой член Ордена. И поверьте, вы – далеко не самый сложный пациент, с которым мне приходилось возиться.

Диана невольно вздохнула. Такое впечатление, что этот человек шарахается от любого проявления в свой адрес хоть какого-то подобия человеческого отношения. Совершенно спокойно реагирует на осуждающий шепоток за спиной и косые взгляды, зато каждый раз ощетинивается как дикобраз, когда Люпин искренне пытается завязать с ним дружескую беседу и благодарит его за очередную порцию Антиликантропического зелья, или, старательно скрывая смущение за резкостью, отказывается от приглашений Молли Уизли остаться на ужин. Неудивительно, что он до сих пор один. И очень интересно – кто же настолько приучил его к мысли, что окружающие непременно должны его не любить, а те, кто проявляет к нему участие – обязательно держат камень за пазухой?

– Все равно, – упрямо сказала она. – И еще одно, могу ли я воспользоваться вашей ванной? – Конечно, только старайтесь пока не мочить плечо. И должен предупредить – водонагреватель сломан, так что пользуйтесь магией. Полотенце я вам принесу.

Ванная комната, как и весь дом, выглядела довольно запущенной – пыльное оконце под потолком, старый, ни на что не годный водонагреватель, который не спасет уже никакая магия и никакой сантехник, ржавые разводы на ванне и раковине. Единственной новой вещью на фоне этого выделялось белоснежное полотенце с хогвартским гербом.

Диана огляделась повнимательнее. Из всех средств для мытья здесь имелось только мыло – самый обыкновенный магловский «Кливен». Она в очередной раз удивилась и развернула мыло. Вообще, кроме мыла, в этом доме находилась куча всяких вещей, указывающих на то, что дом когда-то принадлежал маглам – тот же доисторический водонагреватель, электрические лампы (правда, самого электричества в доме не было), обыкновенная газовая плита и даже проигрыватель. Возможно, Снейп использует этот заброшенный дом в качестве убежища в таких случаях, как с ней, или же когда ему самому необходимо отлежаться либо на какое-то время залечь на дно.

Диана пустила воду и сразу же сотворила Нагревающие чары. Шампуня нигде видно не было, и она решила вымыть голову мылом – черт с ним, пусть после него ее волосы будут похожи на воронье гнездо, зато оно будет хотя бы чистым.

Дождавшись, когда из-под крана потечет теплая вода, она забралась в ванну и наколдовала Водоотталкивающие чары вокруг своего плеча. С наслаждением ощущая, как тонкие струйки их душевого ситечка ласкают кожу, она стала размышлять о своих дальнейших действиях. Понятно, что теперь, когда ее раны стремительно заживают, больше нет смысла оставаться здесь и нужно возвращаться. Куда возвращаться? Да хотя бы в тот же «Дырявый котел», по крайней мере на какое-то время, пока она не найдет более безопасный вариант. О том, чтобы поселиться в теткином доме в Шеффилде, и речи быть не может – слишком мало времени прошло с того дня, слишком все свежо в памяти… Можно еще пару дней «перекантоваться» в доме на площади Гриммо, там все равно никто не живет постоянно, кроме полоумного домовика. И впредь накладывать на свое жилье тройные Охранные чары с сигнализацией, а не пренебрегать повышенными мерами безопасности, наивно думая «да кому я нужна».

Ей удалось трансфигурировать предложенную ей мужскую рубашку в довольно приличного вида женскую блузу. Одетая как скромная служащая какого-нибудь банка, она вышла из ванной и направилась в комнату, которую уже стала называть «своей». Освежила заклинаниями постельное белье и, заправив кровать, направилась в большую комнату, где, как ей думалось, должен сейчас находиться Снейп.

Тот действительно был там, сидел на узком диване с потертой обивкой перед разожженным камином. В окна уже барабанил осенний дождь и пламя камина, освещавшее темную, скудно обставленную комнату, придавало ей определенный уют обжитого дома. На коленях Снейп держал толстенную монографию, скорее всего по Зельям, которую неторопливо перелистывал. На колченогом журнальном столике перед ним стоял чайный прибор, тарелка с сэндвичами и бутылка Огденского со стаканом, на дне которого тускло отсвечивала золотистая жидкость.

– Садитесь ужинать, – кивнул Снейп, не глядя на нее. Диана не заставила просить себя дважды. Полное отсутствие аппетита последних дней теперь сменилось волчьим голодом, и она налила себе чаю и, взяв с тарелки бутерброд, тут же вцепилась в него зубами. – А вы? – спросила она. – Я буду ужинать в Хогвартсе, – ответил он, все также глядя в толстенный фолиант. – Нужно доварить большую партию зелий для Больничного крыла, так что ночевать вы сегодня будете в одиночестве. Надеюсь, вас больше не будут преследовать галлюцинации.

Диана кивнула и доела свой сэндвич.

– Скажите, сэр, – начала она, – а что это за место?

Снейп бросил на нее беглый взгляд и снова уткнулся в книгу.

– Это дом моих родителей, – нехотя, как ей почудилось, ответил он после непродолжительного молчания.

Можно было бы и попридержать язык, но любопытство уже так и лезло из нее:

– Но мне показалось, что дом принадлежит маглам… – Мой отец был маглом, – тем же нейтральным тоном отозвался Снейп. Заметив, как округлились ее глаза, добавил с усмешкой: – Да, я полукровка, не удивляйтесь. Не одной же вам быть исключением на Слизерине!

Некоторое время они сидели молча, Снейп шуршал страницами, Диана наслаждалась горячим чаем.

– Знаете, сэр, – начала она, налив себе третья чашку, – думаю, мне больше не стоит злоупотреблять вашим гостеприимством. Завтра я думаю вернуться домой. – Домой? – Снейп, наконец, оторвался от своей книги и взглянул на Диану с таким выражением, словно она сморозила невероятную глупость. – И куда вы намерены направиться, позвольте спросить? – Обратно в «Дырявый котел». – Очень умно и осмотрительно – вернуться в то место, откуда вас с такой легкостью похитили! – Почему? Не думаю, что меня снова будут там ждать, именно потому, что полагают, что уж туда-то я точно не вернусь! – Среди слуг Темного Лорда весьма мало дураков. А вы рискуете перехитрить саму себя, – Снейп в раздражении встал и поставил книгу на один из стеллажей, полностью занимавший стену напротив камина. – Снаряд дважды в одну воронку не попадает, – пыталась спорить Диана, но Снейп перебил ее: – Еще как попадает! У любимого вами Ремарка описываются подобные случаи. Да и в моей практике такое было. Хотите проверить наш с ним военный опыт на своей шкуре? – Откуда вы взяли про Ремарка? – изумилась она. – Видел вашу коллекцию чтения в «Дырявом котле», – он усмехнулся. – Из семи магловских книг автором трех был именно Ремарк. – И вы очень удивились, увидев их, а не сопливые дамские романы, – съязвила Диана. – Значит, вы тоже читали «На Западном фронте без перемен»?

Краешек губ Снейпа дрогнул в усмешке.

– Предлагаю перенести обсуждение наших литературных вкусов на более подходящее время, – сказал он. – Повторяю – в «Дырявый котел» вам возвращаться категорически не стоит. Не пройдет и суток, как Темному Лорду станет известно, что вы туда вернулись и тогда… – Уж не от вас ли он обо всем узнает? – с вызовом спросила она и тут же прикусила язык. Но Снейп лишь горько усмехнулся и принялся ворошить кочергой угли в камине. – Возможно, что и от меня. Вы же прекрасно понимаете – чтобы оставаться на плаву, я время от времени должен скармливать ему правдивую информацию, в том числе и о вас, раз уж вы каким-то образом угодили в круг его интересов. – А вам по-прежнему неизвестно, зачем я ему сдалась? – уже более миролюбивым тоном спросила Диана. – Нет, – Снейп вернулся на свое место и принялся вертеть стакан с остатками огневиски в длинных тонких пальцах, – но, подозреваю, что это может быть известно Дамблдору. Он, кстати, выразил желание с вами побеседовать. – Я готова хоть завтра, – усмехнулась Диана. – Нет, завтра я вас отправлю на площадь Гриммо, на настоящий момент – это самое безопасное место для вас. Если вас не приводит в бешенство компания Кричера, возможно, там вы и поселитесь окончательно. Нужно, чтобы в штаб-квартире Ордена постоянно кто-то был, чтобы держать связь. От этого домовика толку как от фестрала – шерсти, в прошлом году он всех так подставил, что если бы мне дали волю, он бы там сейчас не маячил! – Компания Кричера меня не смущает, а вот мадам Блэк я в один прекрасный день оболью серной кислотой, если она не угомонится! – Вы не единственная, кто об этом мечтает, но даже ее собственный сын не сумел отодрать от стены ее портрет, а значит, он заговорен от любого вредительства.