Текст книги "Солнечный чародей (СИ)"

Автор книги: Flower Aire

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 27 страниц)

– Хорошо.

Это был долгий рассказ, и Гарри был почти уверен, что он займет если не весь путь, то как минимум его большую часть. Гарри принялся рассказывать о дурацком шраме от падения то ли с метлы, то ли на каминную решетку, то ли с метлы на каминную решетку, попутно захватывая историю о том, как Альбус Дамблдор стащил у отца Гарри мантию-невидимку, чтобы та не дай Мерлин не перешла по наследству к еще одному Поттеру, но эта авантюра закончилась трагично для самого директора, потому как Джеймс тщательно оберегал свои вещи. Или вещи, которые хоть каким-то боком относились к нему. Он рассказал и о Сириусе, сбегающем из Азкабана, и о том, как однажды Лили устроила такой силы взрыв, что весь дом превратился в руины, и Сириус, не уведомленный о ее экспериментах, несколько часов оплакивал почивших Поттеров, пока женщина не вернулась от колдомедика – она была сильна в лечащих зельях, но сейчас все зелья были погребены под разрушенными стенами – и не назвала его болваном. Мельком гриффиндорец упомянул и постоянные склоки с Малфоем, в которых не было ничего интересного, но которые были дороги ему как память. Потом подробно осветил историю о том, как доблестный первокурсник Гарри Поттер спас школу от злого волшебника профессора Квирелла, который только притворялся добрым, а потом оказалось, что он хочет… чего именно он хотел, Гарри не помнил, но точно помнил, что злодей пробрался в подвалы Хогвартса – спрятанные гораздо глубже, чем подземелья – обошел препятствия, учиненные другими профессорами – которые смог пройти и Гарри, в чем не было ничего странного, потому что Гарри был сообразительным ребенком – и пялился в зеркало несколько часов, пока Гарри не пришел и не спас от него школу. История звучала нелепо, и Том улыбнулся пару раз, пока ее слушал.

Этот вариант нравился ему гораздо больше.

Потом Гарри еще раз рассказал про любвеобильного Арагога, который приносил тушки недобитых животных Хагриду, принимая его за самочку акромантула. И про профессора Локхарта, который больше красовался, чем учил. И, совсем немного, про дуэль Снейпа с ним, которая плавно перетекла в дуэль Гарри с Драко, во время которой Гарри неплохо спародировал шипение змеи.

Истории были одна лучше другой и все донельзя поучительные. Том пару раз скептически хмыкал, уверенный в том, что Гарри с таким ритмом жизни уже давно должен был умереть. Впрочем, Гарри Поттер довольно многое должен был сделать, но как-то упустил этот факт.

– Да, твое детство гораздо интересней, – заключил Том, когда Гарри выдохся.

За пределами маггловской машины было темно. Если бы они ехали на магических каретах, то по бокам тут же зажглись бы факелы, и Гарри видел бы хоть что-то из того, что неслось сейчас мимо них, но у магглов фонари были лишь спереди, поэтому он видел перед собой только кромешную тьму. И изредка мелькавшие огоньки.

– И почему мы не полетели на метлах, как все нормальные волшебники? А есть ведь еще аппарация, порталы…

– И ноющий Гарри Поттер, – подначил его Том, усмехаясь.

Он хотел поскорее добраться до тихого места и поспать. В незнакомых местах становилось тяжелее концентрироваться. Особенно в тех местах, которые он практически не видел.

– Смотри, я вижу волка! – радостно шикнул на него Поттер, когда машина выехала на менее лесистую местность.

– Ну разумеется, – фыркнул слизеринец.

– Не думай, что я не знаю, как выглядят волки, мой крестный – собака, а друг моего отца – оборотень!

Гарри потянул мальчишку к себе, заставляя его посмотреть в окно. За ним действительно было что-то, похожее на громадную собаку. Глаза этого чего-то выхватывали свет фар из темноты и оттого отсвечивали ярким желтым светом. Гарри прижался к стеклу. Том сжал его плечо покрепче. А потом машина резко остановилась, визжа шинами, и они едва удержались от того, чтобы вылететь наружу на полном ходу.

– Кажется, водитель тоже его заметил, – буркнул Гарри, поднимаясь с пола и потирая колено.

– Сиди на месте, – резко велел Том, и гриффиндорец обернулся к нему.

Мальчишка пристально уставился на дверь, будто та должна была в этот же момент распахнуться и впустить ужасное чудовище. Гарри тоже посмотрел на нее.

Стекла медленно коснулась когтистая лапа, и Гарри невольно подался назад, закрывая собой мальчишку. Том возмущенно шикнул, считая, что если здесь и есть тот, кого нужно защищать, так это совершенно точно не он.

– А… водитель ничего не собирается…? – шепотом начал Гарри, но тут стекло противно скрипнуло и по нему пошла трещина.

Том резко взял Гарри за плечо, дергая назад, и тот на мгновение подумал, что его рука… чуть больше, чем должна быть рука второкурсника. А потом дверь распахнулась.

Прямо перед ними клацнули челюсти, и внутрь забралась тварь, тут же ударившаяся о крышу машины. Тварь раздраженно заскулила. Том шумно выдохнул.

– Фенрир, – медленно произнес Том таким тоном, будто бы это слово что-то значило.

Тварь посмотрела на него и уселась на пол. Внимательные черные глаза сверкнули во тьме.

– Ты завел себе вторую Нагини? – с сомнением уточнил Гарри шепотом.

Тварь тут же шевельнула ушами и оскалилась. Том внимательно и зло посмотрел на нее.

– Если бы. Мы не в Трансильвании. Мы в Албании. И здесь мои призраки.

Комментарий к Глава 33

Ух, на самом деле, возможно, это уже середина второй части… а может и нет!

Как кажется вам?

UPD (17.04.) Ну нет, я так не играю. 70 ждущих и 0 отзывов. Мое вдохновение так не работает. Автор ушел в спячку на неопределенное количество времени, (а значит продолжение будет не пойми когда), вот.

========== Глава 34 ==========

От обилия красок болели глаза. Гарри жадно вглядывался в каждый шатер, в каждого человека в забавном цветастом халате – мантией это было просто невозможно назвать – в каждого непонятного зверя, который сновал под ногами у волшебников и совал нос в разрезы шатров, которые заменяли двери. Это было действительно волшебное место, если под волшебством вы привыкли понимать вычурность и людей… «не от мира сего».

Гарри знал, что помимо Поттеров и Дамблдоров есть волшебники, которые захламляют пространство вокруг себя безделушками, которые создают магическую ауру. Расписанные акрилом статуэтки, магические шары на полке, одетые в мантии пугала, упыри на чердаке, гномы в огороде, феникс на жердочке. Некоторые держали павлинов и делали свой дом похожим на обиталище графа Дракулы, и это тоже было магией. Магглорожденные же стремились этого избегать. Для некоторых девушек было занятным обвешивать себя кучей украшений, но до тех пор, пока их считали просто украшениями, они таковыми и оставались. Маги же были склонны представлять в этих – совершенно бесполезных, говоря серьезно – вещах неизвестную им силу, которая просто ждет своего часа. Конечно же, маги знали, что ошибаются. Но это не останавливало их так же, как полет русского космонавта в космос не останавливал магглов от веры в плоскую Землю.

(Сам Гарри старался не думать, какой формы земля. Его устраивало хотя бы то, что никто не представляет ее в форме тетраэдра).

Гриффиндорец шагнул вперед, стараясь не сделать это слишком резко, чтобы не разбудить задремавшего Тома, и тут же едва не раздавил какое-то – возможно, разумное – существо. Существо несчастно взвизгнуло. При ближайшем рассмотрении оказалось, что это было что-то, похожее на очень маленькую и вытянутую собаку. Гарри даже успел озадачиться вопросом, такие же ли у нее вытянутые внутренние органы, но собаку внезапно схватила девочка в то и дело съезжающей на нос черной шляпе, и прижала к себе.

– Не обижай ее! – вскрикнула она грозно, что было очень сложно, когда шляпа закрывает тебе глаза.

– Хорошо, – легко кивнул Гарри, который и не собирался никого обижать. – Тогда ты скажешь мне, что это за место?

Девочке удалось сдвинуть шляпу и посмотреть на Гарри во все глаза. Должно быть, он в этот момент показался ей сумасшедшим.

– Ты не волшебник?! – в ужасе спросила она, прижимая к себе собачку еще крепче.

– Да ладно, – закатил глаза Поттер. – Можно подумать, волшебники не теряются. Моя карта просто перестала работать, потому что Фенрир обслюнявил ее, и дальше мы шли, ориентируясь только на лунный свет, и внезапно пришли в место под дневным солнцем, как ты думаешь, вопрос «где я, черт возьми», имеет смысл в этой ситуации?

Девочка пару секунд пораженно пялилась на него, а потом внезапно подпрыгнула так, что ее шляпа свалилась.

– Так ты участник! – воскликнула она. – И ты нашел дорогу сюда? Идем скорее, я отведу тебя к Альбусу Дамблдору и… – собака тявкнула, и Гарри не расслышал второе имя; девочка тут же сцепила ей пасть ладонью и смущенно посмотрела на него. – Прости, наверное, ты устал?

– Я устал, – раздался голос Тома, который предупреждал, что если собака еще раз попытается издать хоть какой-нибудь звук, то ее ждет совершенно незавидная участь.

Гарри многозначительно выпучил глаза и скосил их на Тома. Девочка кивнула еще более смущенно.

– Идем, – прошептала она. – Их шатер совсем близко, он самый-самый большой! Это просто потрясающе, что ты смог найти дорогу. Мы собирались собраться вокруг костра вечером и посмотреть, как вы будете выживать. Никто и подумать не мог, что вы действительно сможете добраться сюда! То есть, разумеется, кому-то могли сказать учителя, но магистр наложил на всех заклятие, которое должно было заставить забыть их обо всем, что касалось бы месторасположения слета, и это значит, что ты сам смог найти и …

Девочка замолкла, когда мимо прошла стайка молодых волшебниц, косо на них посмотревших.

– Скорее, – шикнула она и потянула Гарри за собой.

Том недовольно буркнул и обхватил шею Гарри сильнее, прижимаясь к нему ближе и зарываясь носом в ворот рубашки. Он действительно очень устал. Чего только стоило запретить Фенриру следовать за ними.

Фенрир был всего лишь иллюзией. Жизнеспособной, говорящей временами, но абсолютно безмозглой. Том не был с ним близок, но оборотень всегда подтверждал слова о «собачьей преданности». Кому, если не ему оказаться в Албании на месте Нагини? Та-то появилась у Тома еще в одиннадцать…

Том недовольно закусил губу. Мысли путались – верный признак того, что он засыпает. Действительно засыпает, а не замедляет работу своего организма на ночь, чтобы с утра не обзавестись синяками под глазами. Но теперь он хотел спать. Спать не в теплом одеяле в гриффиндорской спальне и не с Поттером под боком. Он хотел спать в блаженной темноте и пустоши, чтобы наконец-то отдохнуть.

«Он не продержался бы и дня», – подумал Том. «Я же… сколько времени прошло? Около пары недель точно. Надеюсь, они хоть что-то понимают в человеческой физиологии и разгоняли кровь по телу. Возможно, нет. Сколько времени нужно на то, чтобы сделать человека инвалидом? Сделать мага инвалидом? Наверное, стоит проверить это. Как раз удастся отдохнуть». Эта спасительная мысль заставила Тома слабо улыбнуться, но уже в следующую секунду он дал себе такую сильную – мысленную, разумеется – пощечину, что у него почти зазвенело в ушах. Было не время. Он не мог потерять все из-за минутной слабости. Как раньше.

Из дремоты его вытряхнуло осознание, что он больше не на руках Поттера. Том открыл глаза. И тут же закрыл их снова.

– Должно быть, мальчик очень устал, – добродушно сказал Дамблдор, держа его как что-то совершенно не имеющее веса.

«На руках у Дамблдора», в это время мысленно вопил Том. «Что дальше? Он усыновит меня?»

– Почему в испытании участвовал ребенок? – спросил кто-то с громким и не особо приятным голосом.

– Потому, что испытание ожидали после каких-то культурных мероприятий, – буркнул Гарри.

Разговор ушел в нейтральное и даже скучное русло. Гарри медленно и подробно рассказал о том, как их машина остановилась – не рассказав про Фенрира, разумеется – как маггл потерял сознание и не приходил в себя, как они решили пойти вперед в поисках следующих машин и как Гарри по дороге создал третью на своей практике Карту, используя для этого изгибы дороги и уже нарисованную подробную карту местности, найденную в машине. Они собирались хотя бы выйти из леса, после – найти местное население, после – найти магов и узнать у них, не устраивается ли где-нибудь рядом шабаш – на этих словах волшебник возле Дамблдора нахмурился – и как на него попасть. А потом они заметили на карте что-то странное – дорога в нескольких милях от них меняла свое направление пару раз за полчаса – и решили, что там будет неплохо поискать волшебников.

А нашли они день.

– Создание подобных карт на незнакомой местности… – произнес маг, – … достаточно хорошо. Думаю, у нас появился претендент на первое место уже сейчас.

Дамблдор усмехнулся себе в бороду, и Том нервно поежился.

В то время как Гарри отправился рассматривать все вокруг – каким-то непостижимым образом он спать совершенно не хотел; даже не так, он пух от нерастраченной энергии – Тома отправили в фиолетовый шатер, полный меховых подушек и… имеющий клетку для феникса. Том несчастно застонал. Почему Дамблдор внезапно стал так навязчив? Да, Том рассказал ему правду, но это вовсе не причина так докучать!

Том надеялся, что Дамблдор занят чем-то чертовски важным, и потому даже не подумает зайти в шатер. Он опять ошибся. Эта череда ошибок была незначительна, но она напрягала. В самом начале он знал все и контролировал большую часть происходящего. Теперь же он выдыхался.

– Уже лучше себя чувствуешь, мой мальчик?

– Да, – ответил слизеринец, потому что хотел вернуть хоть какую-то осязаемую границу между ними. – Спасибо, профессор.

– За что? – лукаво вопросил директор, и Том скрипнул зубами (опять же, мысленно).

– За беспокойство, разумеется, – ответил он, тщательно маскируя злость под легкое раздражение.

Директор кивнул и подозвал чайный сервиз. На этот раз никакого заклинания он не произнес, и Том поморщился. Было бы неплохо научиться делать это так же плавно. Он все еще был слишком импульсивным для подобного.

– Чаю?

– Горяч… Чаю.

Дамблдор хмыкнул в бороду и разлил чай по чашкам. После – сел напротив Тома, совершенно не по-старчески поджав под себя ноги.

– Это достаточно по-детски, полюбить то, что любит Гарри, – похвалил старик.

Том поморщился. Он не собирался говорить о том, что это Гарри полюбил горячий шоколад, потому что именно его и пил Том на первом курсе, когда выбирался на кухню. Эльфы считали, что это поднимет ему настроение. И все же, да, это было достаточно по-детски. Дети обычно повторяют за своими кумирами, даже такие сообразительные дети, как Том Риддл. Он уже неделю пытался избавиться от поттеровских фраз, которые не особо мешали вести разговоры с учителями, но слишком ярко демонстрировали то, с кем он общается.

– Вам лучше знать, профессор.

Дамблдор отпил немного, а потом деланно покачал головой.

– Что же, современные юноши достаточно проворны и наглы, чтобы не считаться со старостью и мудростью.

– Только старостью, – поправил Том, хмыкнув.

– Вот как, мой мальчик? Возможно, тогда ты ответишь, как восстановить свои силы и не потерять расположения Гарри Поттера? – предложил маг, невинно посмотрев на Тома.

– Не лезь в мою голову, – резко отозвался Риддл, поднимаясь. – Я не нуждаюсь в собеседнике, чтобы найти решение.

– Тем не менее, ты не можешь найти его уже несколько дней. Ведь об отдыхе ты стал задумываться уже давно, верно? Знаешь, что сказал мне профессор Слизнорт, Том? Он сказал…

Дамблдор резко замолчал, скосив глаза влево. Том, напрягшийся, непонимающе приподнял брови, а после посмотрел вправо. На них глубокомысленно пялился Гарри Поттер.

– Вы продолжайте, я жду, когда можно будет забрать Тома и взять его на прогулку до Ямы Смерти, которую вырыли дети полчаса назад. Продолжайте-продолжайте, все равно вы говорите обо мне, ничего нового я не услышу.

Том мог бы с этим поспорить, но вместо этого он подумал о том, что Гарри Поттер появился будто из воздуха. Тихо и совершенно незаметно для него и Дамблдора.

Том глубоко вздохнул.

– Гарри, – произнес он.

– Том?

========== Глава 35 ==========

Их последняя встреча с Волдемортом состоялась в ночь, когда Темный маг поцеловал – укусил, заявил права – Гарри. Она должна была стать последней в полном смысле этого слова, и она стабильно считалась таковой, пока Гарри учился, занимался глупостями и проводил время с Томом. И после, когда Гарри был вынужден готовиться к каким-то конкурсам в Румынии – которые позже обернулись совсем не тем, что он ожидал – он уже и думать забыл о Волдеморте.

Но какая-то часть него прекрасно знала, что все это время Волдеморт был рядом.

Эта часть заботилась о нем. Было бы ошибкой узнать про Волдеморта в один момент. Было бы ошибкой вспомнить, кто такой Волдеморт и что он сделал для Гарри. Не для священника, падкого на маленьких мальчиков, не для магглорожденных, не для будущих Пожирателей смерти. В конце концов, об этом всем лорд Волдеморт сам рассказал ему. Он никогда не упомянул бы о тяжелом детстве, о ненависти к отцу, о нервной и отчаянной любви к матери, которая умерла так не вовремя, оставив его совершенно одного. О том, как он ненавидел Дамблдора, отвернувшегося от него в школе, когда его презирал каждый сокурсник и некоторые учителя тоже. О том, как он стал великим и как осознал свое величие. Как приручил василиска. Как убил отца и подставил дядю. Как собрал Пожирателей, как повел их за собой. Как… получил известие о пророчестве.

Больше Волдеморт ничего не рассказал, и Гарри знал, что он избегал его не из-за поцелуя, а из-за того, что он может сказать.

Он не знал, зачем была предыстория. Но теперь Гарри понимал, что она была нужна ему как почва под ногами. Перед ним все это время был лорд Волдеморт. Мальчик, мечтающий о силе. Мальчик, льстящий и подстраивающийся под обстоятельства. Мальчик, приручивший василиска. И мальчик, приручивший Гарри Поттера.

– О, – ответил Гарри.

Том сказал ему, что он гораздо старше, чем Гарри думает. И о том, что все вокруг… чуть менее реально, чем Гарри думает. И о том, что Гарри думает не всегда сам.

Это было ожидаемо. Это была правда.

– Я должен был защитить тебя, – это единственное оправдание, которое Том произносит. – Это случилось, когда мои… его соратники напали на Хогвартс. Тебя не должно было быть там. Ты должен был быть с Дамблдором, но Северус Снейп предупредил его о глупости этого мальчишки, Малфоя. Разумеется, ты не сможешь предъявить ему это. Северус никогда не был мне верен, но он приносил ценные сведения. Он не мог врать мне. И это было единственной причиной, по которой я держал его рядом. Возможно, так было раньше. Во времена, когда я был реальным.

– Теперь нет? – коротко уточнил Поттер, не имея ни малейшего желания сводить все к шутке.

Часовой механизм просто грохотал у него в голове, но он не мог больше быть безучастным. Это означало бы не уход от информации. Это означало бы, что он отрицает её. Не принимает всерьез. Не верит. Не хочет… прекратить это.

– В тот день, когда я перестал быть реальным, мне было пятьдесят пять лет, – медленно произнес Том. – Даты должны были насторожить тебя, и я знаю, что так и было. Почему ты не спросил о них?

– Тебе было одиннадцать, – пожал плечами Гарри. – Ты так сказал.

– Ты не тот, кто верит сказанному. Почему ты не спросил?

– Потому что ты не рассказал бы мне.

– С чего ты…

– Ты не рассказал бы мне, – уверенно повторил Гарри. – Потому что я бы… я не знаю, как я бы отреагировал. Я и сейчас не знаю, как реагировать. Ты все это время… ты был моим другом. Ты… думаю, было не сложно заметить, что я влюблен. Хотел ли я, чтобы это прекратилось? Хотел бы я узнать что-то, что разрушило бы все? Хочу ли я узнать это сейчас? Нет, Том. Я хочу победить на этом дурацком слете, сыграть свой последний матч по квиддичу, подарить тебе снитч в память обо мне – потому что едва ли ты не переключишься на другого старшекурсника, как только я покину Хогвартс – стать аврором и работать вместе с моим отцом, возможно, после – отметить твое четырнадцатилетие, предложить тебе – какая же глупость, во имя Мерлина – встречаться со мной, и плевать, что мы уже полтора года это делаем… Ты должен это понимать, потому что ты только что сказал, что находишься в моей голове!

– Я не говорил, – коротко опроверг слизеринец.

– Тебе и не нужно говорить такие глупости. Ты сотни раз говорил мне это по-иному. Что еще за Дамблдор, который приносил тебе письмо из Хогвартса? Что еще за Нагини? А Фенрир? Ты же не считаешь меня идиотом?

– Я считаю, что ты не до конца понимаешь ситуацию. Не до конца помнишь, кто я.

Гарри подумал. Он сел на то место, где раньше сидел Дамблдор, и теперь внимательно всматривался в лицо Тома. Все еще серьезное. Лицо мальчика, которому скоро исполнится тринадцать. Так было безопасней. Так Гарри доверял ему. Так Гарри помнил, что он не всегда был тем, кого он считает чудовищем.

– Да. Я не помню. Я не знаю.

– Как я уже сказал, это случилось, когда Пожиратели смерти привели тебя к нему. Ты отнял у него тело, большую часть сил, ты глумился над ним, ты умудрялся выживать и ставить под сомнение его могущество. Тогда он решил, что не может убить тебя просто так, – Том вздохнул, смотря на колени Гарри, на которых лежали его руки. – Ты должен был умереть. Перед этим ты должен был страдать. Но очень сложно заставить страдать того, кто не воспринимает боль. Это было легко сделать. И это было то, что я должен был сделать.

Он помедлил, а после взял ладонь Гарри в свои руки.

– Я жил с тобой по меньшей мере пятнадцать лет. Твои родственники казались мне ангелами по сравнению с моими воспитателями из приюта. То, что ты обзавелся друзьями, как только пошел в Хогвартс, казалось мне несправедливым. То, что ты так бездарно тратил время на уроках на разговоры со своим дружком… с Роном, казалось мне надругательством над магией. А уж то, что ты умудрялся выживать благодаря везению..! – лицо слизеринца исказилось в гримасе презрения, но Гарри быстро понял, что едва ли он всерьез. – Я сделал тебя знаменитостью. Я открыл тебе дорогу в магический мир. Я совершенно не хотел этого, но так все же получилось. И ты, вместо того, чтобы быть благодарным и использовать свою популярность… Ты плакался своей сове!

– Я не… – возмущенно шикнул на него Гарри, но Том не менее возмущенно вскинул голову, оказываясь с ним нос к носу.

– Мне-то не ври!

Гарри замолк. Он не до конца осознавал, что происходит. Он понимал, что Том – Волдеморт, а Волдеморт – Том. Он понимал, что все вокруг не настоящее. Понимал, что даже если ему здесь живется просто прекрасно, ему придется оставить это место после их разговора. Но он не до конца понимал, что именно не настоящее. Возможно, где-то там, в мифическом настоящем, не существует Гермионы? Профессора Слизнорта? Василиска? Что именно было иллюзией? В чем именно Том врал ему?

Но он совершенно точно не помнил, чтобы хоть раз плакался Букле!

– Ты не можешь сказать сейчас любую глупость и заявить, что это я вру тебе, – отозвался Гарри, всматриваясь в темные глаза.

Это все еще был его мальчишка, и если он собирается говорить чепуху, то пусть хотя бы продумывает ее тщательнее. Том поджал губы.

– А ты не можешь отрицать все, потому что ты можешь просто не знать о чертовски важных моментах.

– О да, совы – вот самое важное в этом мире.

– Самое важное в этом мире – это ты, – устало произнес Том после секундного колебания. – Я никогда не испытывал отеческих чувств к кому-то, кроме змей. Но ты, слишком беззащитный мальчишка, понравился мне где-то на третьем курсе. Когда спас Сириуса. Я не терплю слабость. Я не терплю трусость. Мне пришлось выгрызать их из себя, чтобы достичь величия – которое ты наглым образом отобрал! – и я не собирался прощать тебе их. Но ты показал, что можешь быть храбрым. И я знал, что он просто не хотел увидеть это в тебе.

– Ты считаешь меня… сыном? – медленно переспросил Гарри, невольно подаваясь назад.

Том цыкнул.

– Почему ты воспринимаешь только такие глупости? Нет, я не считаю тебя сыном. Мне не нужны наследники, потому что я никому не позволю наследовать то, что принадлежит мне.

Гарри шумно выдохнул. Он понимал, что должен воспринимать информацию серьезнее, но у него не получалось. Не сейчас. Сейчас ему или Тому не грозила опасность. Сейчас он мог позволить себе быть немного глупым. В конце концов, он все равно воспринимал то, что говорил Том. Но если бы он показывал это слишком явно, то разговор скоро бы закончился. А с ним закончилось бы и…

– Хорошо, – кивнул Гарри. – Потому что…

Том хмыкает и подается вперед, не давая ему договорить. Он прикасается к его губам своими бегло, но этого хватает, потому что единственное, что сейчас нужно Поттеру – это подтверждение.

– Спасибо, – кивает Гарри. – Ты сделал достаточно, чтобы устранить последствия той ночи. Детство с родителями и без постоянной угрозы со стороны Волдеморта, звучит неплохо, да?

– Да, – отвечает слизеринец.

Ему тревожно. Разговор скоро должен подойти к своему логическому завершению. Гарри все понял. По крайней мере, большую часть он должен был понять. Том не хотел бы, чтобы он вернулся неподготовленным. Не хотел бы, чтобы сломался о старый мир. Он вырастил Гарри Поттера, который помогает первокурсникам в социализации, который не боится сказать однокурснику с Гриффиндора, что любит его, не боится идти против Амбридж, Снейпа и Филча вместе взятых.

Разумеется, Волдеморт тоже попытался сделать это. Едва ли Гарри сможет убить того, чей жизненный путь начинается с погибшей матери и заканчивается пророчеством о том, что его должен убить какой-то младенец. Но едва ли он выберет Волдеморта, если выбор будет между ним и его Томом.

– Еще раз? – вопросил Гарри. – Очень коротко.

– Когда я пришел убить тебя, все пошло не так, как должно было. Я стал частью тебя – сохранившаяся копия души Волдеморта, являющая Волдемортом в той же мере. Я наблюдал за тобой из твоей головы, а когда смерть стала грозить тебе по-настоящему… я выбрал твою сторону. Создал небольшой оазис внутри тебя, в котором тебя не достало бы круцио и, тем более, империо. Волдеморт пытался использовать легилименцию, но по сравнению со мной он… он слаб. Я был на пике могущества, когда исчез. Он же собирает себя вновь по крупицам. Я спас тебя и… надеюсь, ты не испортишь все, когда придешь в себя.

Том думает, что именно этот момент будет концом. Мир погрузится во мрак, и он сможет отдохнуть. Воспоминания перестанут вырываться у него из-под контроля.

– Том? – зовет его гриффиндорец, и не думая исчезать.

– Гарри, – заканчивает Том, напрягаясь.

– Ты… Ты все-таки будешь со мной встречаться? – хмуря брови, спрашивает Поттер.

На секунду Том застывает с приоткрытым ртом. А потом смотрит на Гарри так, что тот неловко взъерошивает руками волосы.

– Я не хочу, чтобы что-то менялось… между нами. Я люблю тебя.

– Я не испытываю этого чувства, – отвечает слизеринец, но Гарри все еще хмурится.

– Да. Но ты позволяешь мне любить тебя. Можем ли мы..?

Гарри внезапно встает, подходя к столу директора – который оказывается в шатре в это же мгновение – и достает из маленького ящичка золотой шарик. Шарик лежит без движения в его руке, пока Гарри не подходит к Тому вплотную и не протягивает его.

– Он открывается под конец, – говорит Гарри. – Может быть, самое время?

Шарик недовольно дрожит в руке, расправляя тонкие крылья, но Гарри крепко держит его. Том несколько секунд смотрит на Гарри. А потом протягивает руку.

Золотистые стенки крошатся под его пальцами, пока не обнажают золотое кольцо с крупным черным камнем по центру.

– Мракс? – уточняет Том, крепко обхватывая кольцо.

– Избавь от Слизеринов, – весело подначивает его Гарри, и Том закатывает глаза.

– Гарри Слизерин звучит лучше, чем Гарри Мракс, – отвечает он.

– Переживу.

Все темнеет в тот момент, когда кольцо оказывается на пальце Гарри, и Том выдыхает.

«Солнечный мальчишка», думает он. А после – засыпает.

Чары не спрятать в глухой подвал,

в башнях пустых не скрыться,

не раздробить на обрывки глав, рамки и падежи.

Дай мне ладонь, приложи к груди —

слышишь, как будто птица?

Ты улыбаешься, и она тихо во мне дрожит.

========== Глава 36 ==========

Гарри не собирался паниковать.

Ему было не особо важно, что именно произошло. В его жизни было достаточно много событий, которые вели если не к смерти, то к перелому нескольких конечностей точно, а сейчас… всего лишь небольшая перестановка того, что реально, а что нет. Помнится, когда отец впервые начал учить его противостоянию империо все было точно так же.

Гарри задумался перед тем, как открыть глаза. Ничего ужасного не произошло. Он понимал все с самого начала. Он не особо помнил, как все произошло, но предполагал, что все было именно так, как говорит Том. Волдеморт с самого начала показался ему… жутким.

Гарри попробовал пошевелить руками и скоро обнаружил, что он не связан, но зато при каждом движении все тело прошивает острая боль. Должно быть, он лежал так довольно долго. Хорошо хоть не сидел.

Медленно и осторожно гриффиндорец открыл глаза. Он видел перед собой черный потолок. Или черный балдахин над кроватью. Сцепив зубы, он пошевелил рукой вокруг себя. Под ним была мягкая постель и шелковая простынь. В голову пришло несколько не особо хороших мыслей. Гарри поспешил проверить первую из них.

Ему пришлось на время отложить мысли о Томе – только подумать, Том у него в голове! как же он теперь будет его целовать? – чтобы подняться, осмотреть комнату и найти одежду. Это было не так-то просто. Тело ныло, а открыть дверцы шкафа Гарри не мог до того момента, когда вспомнил, что он все-таки маг и может воспользоваться простенькой алахоморой.

Через час – не меньше – он оказался полностью одет – в черную мантию и только – уже мог относительно нормально двигаться и даже успел отметить, что на тумбочке у кровати стоит соблазнительно прозрачный кувшин с водой. Он выпил по меньшей мере половину. А потом подошел к окну.

«Кажется, я у Люциуса», с сомнением подумал Гарри, оглядывая часть внутреннего двора, которая казалась ему смутно знакомой. «Здесь иногда гуляли павлины. И здесь он натаскивал Тома на протего. Ему было двенадцать… теперь понятно, почему заклинания выходили у него гораздо лучше, чем у меня! Мальчишка просто играл против правил!»

Или подстраивал все правила под себя.

Восхищенно и зло одновременно фыркнув, он подошел к двери и прислушался. В поместье Люциуса всегда было достаточно глаз и ушей. Если не живых, то нарисованных. Мрачные внимательно наблюдавшие портреты… Гарри не хочется оказаться там. У него нет не только палочки, но даже своей одежды! И в таком состоянии едва ли выучка Джеймса поможет. Если только та история, где он победил трех оборотней ивовым прутом, не была правдой.