Текст книги "Оно: Нерасказанные истории (СИ)"

Автор книги: Eirik

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 31 страниц)

Теперь их замечали и рассматривали – Джорджи больше не приходилось уворачиваться от людей, но возникла другая проблема – мистер Грей двигался очень быстро, и мальчик скоро совсем выбился из сил.

– Можно немного отдохнуть? – Джорджи почувствовал, что задыхается. – Пожалуйста, мистер Грей!

– Твой брат тебя ждёт, Джорджи. – мистер Грей остановился так резко, что мальчик налетел на него и ушибся. – Ты же хочешь его быстрее увидеть?

Мальчик, напуганный поведением клоуна, собрался было заплакать, но передумал, увидев выражение его лица.

Казалось, мистеру Грею было очень больно – он поджал губы, и его голубые глаза подозрительно блестели.

(совсем как у Билла, который не хотел расстраивать или пугать своего младшего брата, и прятал подступающие слёзы).

– Хочешь или нет?

– Да, но…

Мистер Грей так же резко схватил его за руку и снова потащил за собой. Джорджи не посмел сказать больше ни слова – даже задыхаясь и чувствуя себя совсем плохо, он решил терпеть до последнего.

Мальчик решил, что Клоун боится идти с ним к Биллу и переживает из-за этого.

Пеннивайз не боялся идти к Биллу – ему очень хотелось снова посмотреть в лицо человека, пытавшегося убить его и убившего древнее Оно, Старшего.

Посмотреть на него, послушать его голос, выпить его вину, и, возможно, страх.

И еще ему очень не хотелось отдавать Биллу Джорджи. До слез не хотелось.

Они поднялись по лестнице, ведущей к дверям здания из серого кирпича. Джорджи понял, что их снова перестали видеть – никто даже не пытался их остановить, хотя внизу, в холле, сидели охранники, и ему пришлось снова уворачиваться, чтобы снующие по коридорам люди не сбили его с ног.

Мистер Грей смешно поводил носом, как собака, уверенно провел Джорджи по какому – то лабиринту из коридоров, и наконец завел его за одну из полуоткрытых дверей, ведущую в ярко освещенную комнату.

Сидевшая за столиком девушка ахнула, когда мистер Грей снова сделал их видимыми – для нее молодой человек и мальчик появились буквально из ниоткуда.

– Я Элен, секретарь мистера Денбро. – девушка никак не могла прийти в себя от изумления. – У вас встреча с ним?

Молодой человек кивнул, а маленький мальчик с видимым облегчением снял свой желтый дождевик и повесил его на спинку стула.

– Прошу прощения, но у мистера Денбро не назначено ни одной встречи сегодня до двенадцати часов.

Молодой человек обиженно надул губы и уставился на девушку большими голубыми глазищами, полными упрека.

Быстро сообразив, что мистер Грей обдумывает сейчас, не вцепиться ли Элен в горло, Джорджи улыбнулся ей самой лучезарной улыбкой, на которую был способен.

– Билл мой брат.)

– Вот как? – она перевела взгляд на обиженного молодого человека. Маленький мальчик дернул его за руку, и молодой человек изволил открыть рот.

– Он мой Старший.

– Пожалуй, я спрошу у мистера Денбро, не сможет ли он принять вас. – Элен улыбнулась и скрылась за дверью.

Джорджи воспользовался моментом и подергал за рукав мистера Грея:

– Не бойтесь Билла, мистер Грей, я заступлюсь за вас.

Мальчик подумал, и неожиданно для самого себя добавил:

– Если Билл не разрешит мне видеть вас, я сам к вам убегу.

Секретарь вернулась почти сразу, изумленная еще больше, и пригласила странных посетителей войти.

Билл сидел за широким дубовым столом – Джорджи сразу понял, что этот мужчина именно Билл, его старший брат, а не кто-то другой.

На миг ему стало страшно – но в следующее мгновение на мальчика накатила такая огромная волна любви, что он с радостным криком бросился Биллу на шею. Билл, едва успевший встать и подхватить на руки младшего брата, назвал его по имени и обнял так, что Джорджи стало больно.

Мистер Грей забрался с ногами в кресло, и его красивый деловой аутфит исчез, став серебристым клоунским костюмом. Он улыбнулся Биллу жуткой зубастой улыбкой, и протянул ему красный шарик, с трудом фокусируя на лице человека косые голубые глаза.

– Привеет, Старший.

***

Шарик медленно поплыл к Биллу.

Джорджи, крепко обнимающий брата, тихо захихикал, зная, что сейчас произойдет.

– П-привет, Младший. Если твой шарик сейчас…

Договорить Билл не успел – подлетевший шарик с надписью «Я ЛЮБЛЮ ДЕРРИ» взорвался перед его лицом, окропив кровью весь кабинет.

– Да, Билли? – Оно невинно округлило глаза и улыбнулось еще шире. – Мой шарик сейчас. И что? Снова выстрелишь в меня, даа?

Пеннивайз вытянул указательный палец, поднял вверх большой, приставил к своей голове воображаемый пистолет и «застрелился».

Билл осторожно посадил притихшего Джорджи на стол, подошёл к Оно, с трудом вытащил его из кресла и обнял.

– Прости меня, если сможешь, Пеннивайз, Роберт Грей, Танцующий Клоун, Оно – в любом своём воплощении прости меня. И отдельно прошу прощения вот за это – Билл скопировал воображаемый пистолет Пеннивайза, вытянув указательный палец и подняв большой вверх, приставил его ко лбу Оно и «выстрелил» – Прости меня, “Джорджи”.

– Я не он. – Пеннивайз смотрел на Билла так, словно своей просьбой о прощении Денбро делал ему ещё больнее, чем тогда, когда убивал его.

– Ты не он, – согласно кивнул Билл. – Но все равно прости. Я не смог быть твоим старшим братом.

Элен была в шоке, когда Билл Денбро, симпатичный молодой человек и маленький мальчик вышли из его кабинета, и босс сообщил, что отменяет на сегодня все встречи. Босс так же дал указание вычистить весь кабинет, пригласив трёх горничных.

Оставшись одна, Элен первым делом заглянула в кабинет Билла и поджала губы – все, как всегда, было в идеальном порядке – но горничных вызвала, решив, что разбирать причуды Лучшего Писателя Современности не её головная боль.

Когда девушка уже выходила из кабинета, ей внезапно показалось, что все вокруг забрызгано кровью – но Элен сморгнула, и наваждение исчезло. Кабинет, как кабинет.

День начался странно, подумала Элен.

Билл Денбро привез своих странных посетителей в одну из квартир, принадлежащих ему и Одре – в свое время идея скупать недвижимость в Центре показалась им привлекательной, и теперь во владении четы Денбро было пять разногабаритных квартир, расположенных в самых живописных местах Лондона.

Не то, чтобы Билл сознательно хотел обмануть Одру, увозя Оно и Джорджи подальше от их основного жилья, от квартиры, которую они считали своим настоящим домом.

Но объяснять жене то, что он еще сам не понимал, Билл не мог. Не мог показать ей маленького мальчика, так и не выросшего за все эти годы, и назвать его своим братом.

– Одра, это Джордж Денбро, мой брат. Он немного умер, но я уже привык к тому, что он возвращается, и ты привыкнешь. А этот парень его убийца. Он инопланетянин, дорогая, он опаснейшее чудовище во Вселенной, он жрёт детей и пьёт страх, но ты и к нему привыкнешь – ведь когда-то я назвал его своим Младшим, а потом попытался убить.

Браво, подумал Денбро. Если я вставлю этот диалог в свой очередной шедевр, читатели взвоют от восторга, и Одра начнет получать по почте анонимные посылки со смирительными рубашками.

Странным было и то, что ни Джорджи, ни Пеннивайз не произнесли ни слова за все время пути – они только пару раз переглянулись и уставились в разные стороны, словно пейзажи просыпающегося города за окном были куда интереснее, чем то, что происходило между ними всеми.

Закрыв дверь на ключ, и для верности повернув его до упора, Билл первым делом загнал Джорджа в душ – видеть окровавленное лицо брата было выше его сил.

Надеялся ли Билл, что Джордж будет себя вести как-то странно?

Джорджи весело смеялся, кидался в брата пеной – в общем, вёл себя как самый обыкновенный ребенок.

Джордж с разбега прыгнул на диван, где уже сидело Оно (разумеется, забравшись с ногами и перекрутившись в такой крендель, что у Денбро заболела голова только от одного его вида), одернул задравшуюся рубашку брата, которая была ему так велика, что доходила до пят, и уставился на Билла с восторгом и интересом.

Билл поставил стул напротив дивана, сел на него и обвел взглядом притихших гостей .

– А теперь вы расскажете мне, что все это значит.

Джорджи и Оно переглянулись.

***

Лучше бы он не спрашивал.

Билл сидел, сжав виски пальцами, и лихорадочно соображал, как сказать Джорджи и этому инопланетному кретину, что он не собирается тащить в свою и Одры жизнь бомбу замедленного действия, которой является его (лучший в этом году) подарок от вымершей расы чудовищ, его младший брат Джорджи, сильнейший энергетический вампир.

Сильнейший энергетический вампир, приоткрыв рот, с тревогой следил за братом, и его глаза медленно наполнялись слезами.

Мистер Грей сказал что-то такое, от чего Билл очень сильно расстроился – и Джорджи больше не чувствовал волн любви, исходящих от него. Билл думал о нем, как… о собачьей какашке, ему было противно, обидно; но больше всего мальчика расстроило то, что Билл чувствовал к нему отвращение.

Мистер Грей, казалось, был очень доволен содеянным – он честно рассказал Биллу о том, чем и кем является Джорджи, объяснил, что представляет из себя существо, созданное (Спетое) из мёртвой материи.

Билл попытался собрать все факты воедино, мучаясь от невозможности принять решение.

Джорджи, как он и ожидал, был очередной поделкой «сделай сам» из природных материалов, которую создали два инопланетных гения в подарок их знакомому человечку, Великой Лысой Жопе, лидеру Неудачников и просто Биилли.

Поделка была с сюрпризом – новый, улучшенный Джорджи был призван выпить все жизненные силы из любимого брата и его супруги, расти, как обычный человек, и увеличивать «зону поражения» – вокруг него будут умирать люди.

Но, разумеется, никто даже и не заподозрит доброго и веселого молодого человека в том, что он несет всем смерть.

Оно останется только явиться к «накрытому столу» и кушать, выбирая лучшие кошмары и страхи.

Это действительно был черный, совершенно нечеловеческий, жестокий юмор.

Билл восхитился силе ненависти древнего Оно – сложно было не догадаться, за что и за кого Оно мстит.

Единственное, что Денбро не понял – почему юное Оно с такой охотой и с такими подробностями выдало все замыслы своего Старшего, зная, что Билл ни за что не согласится оставить у себя такой «подарок».

Билл думал.

Джорджи посмотрел на брата, потом посмотрел на радостное лицо мистера Грея и слезы, которые мальчик с таким трудом сдерживал, «вышли из берегов» и потекли по его щекам.

Вот и закончилось всё счастье. Билл ненавидел его, считал мерзким и опасным. Мистер Грей специально сказал ему что-то ужасное про него, Джорджи – для того, чтобы Билл прогнал их и возненавидел.

Он, Джорджи, был не настоящим мальчиком. Он был вампиром, который убивает людей, и который должен убивать и убивать, чтобы продолжать жить.

Мистер Грей был счастлив.

Билл напоил его своей виной, Джорджи вернется в Дерри, и будет вечной, любимой игрушкой. Старший не сказал, что нельзя забирать его обратно, если Биллу не понравится подарок.

А Биллу очень не понравился подарок, Оно постаралось, чтобы это случилось. Теперь Билл останется в живых, и будет жить долго.

Джорджи будет принадлежать только Оно.

Пеннивайз почувствовал пристальный взгляд Джорджа и повернулся к нему.

Джорджи зарычал, его глаза вспыхнули серебряным светом, зубы заострились, и мальчик набросился на Оно как дикий зверёныш. Через мгновение они превратились в яростно дерущийся клубок из острых зубов, когтей и сверкающих глаз, а дополнял происходящее безумие нежный звон бубенчиков.

Билл мгновенно забыл о своих моральных страданиях, вспомнив, что он все-таки старший брат.

Приготовившись к боли, он храбро растащил своих дерущихся (чудовищ) младших братьев, (воскресшего мертвеца и инопланетного монстра) и удерживал их на расстоянии друг от друга, пока острые зубы не втянулись, и серебристые глаза не сменили цвета на голубой и серый.

Джорджи посмотрел на исцарапанного и искусанного брата, прижался к нему и заплакал – горько, как обычный обиженный ребенок.

Пеннивайз явно был ошарашен поступком Джорджа, поэтому не сопротивлялся, когда Билл обнял и его. Казалось, он просто не заметил этого, пытаясь понять, что произошло.

Надо попросить Черепаху подкинуть мне еще пару монстров, подумал Билл, гладя по спине Джорджи. Я уже начинаю привыкать к тому, что моя жизнь никогда не будет нормальной.

И тут же ему стало стыдно. Назвать Джорджи монстром было подло и жестоко с его стороны.

Пусть даже если это и было правдой.

Нет, подумал Билл Денбро, я все же очень плохой старший брат.

Он понимал, что каждая минута его молчания все больше и больше расширяет пропасть между ним и Джорджи.

Сам Билл не боялся смерти, но… Одра? Имел ли он право рисковать ее жизнью?

Конечно, нет.

Билл Денбро принял решение.

***

– Джорджи, прекрати разводить сырость.

Билл решительно отстранил от себя мальчика, нашарил в кармане носовой платок и протянул его брату.

– Подрались, бывает. А теперь успокойся и приведи себя в порядок. Мы едем домой.

– Домой?!

Джорджи уставился на него с такой сумасшедшей надеждой в глазах, что Биллу снова стало стыдно.

– Домой. Ты же не думал, что я соглашусь снова потерять тебя.

Глаза Джорджи вспыхнули таким счастьем, что Билл проклял себя за то, что столько времени мучил его.

Осталось самое главное. Билл повернулся к Оно.

Он словно увидел Пеннивайза первый раз.

Он увидел такого же маленького мальчика, как Джорджи – преданного им, Биллом, боящегося лишиться единственного друга, страдающего из-за невозможности иметь сразу и брата, и друга и своего Старшего.

И пусть это был ребенок в космическом масштабе – сменятся поколения людей, а юное Оно все еще будет ребенком – Билл почувствовал все, что чувствовало это маленькое чудовище в тот момент, когда он пригласил Джорджи в свою жизнь, в свое сердце и в свой дом.

Он сказал мне правду, потому что хотел спасти мою жизнь, подумал Билл. Спасти жизнь человека, отобравшего жизнь у его сородича и пытавшегося убить его самого.

Оно хотело забрать Джорджи в Дерри, чтобы со мной ничего не случилось.

Билл – взрослый, сильный мужчина, мог теперь быть старшим братом для Оно, и сейчас его уже ничто не могло испугать. Даже наличие двух Джорджи.

– Представить тебя Одре как мистера Роберта Грея, Пеннивайз, или ты предпочитаешь другое имя? Я не могу сказать ей, что мой брат в таком возрасте еще не определился с тем, как его зовут.

Оно недоверчиво посмотрело Биллу в глаза, еще не веря, что этот человек все же решился на то, что когда – то едва не свело его с ума.

Билл улыбался, и в его глазах не было ни страха, ни сожаления о произнесенных им словах.

Пеннивайз сотворил воздушный шарик и уверенно протянул его Биллу. Денбро попятился.

– Т-только не…

Шарик взорвался, забрызгав кровью Билла, смеющегося Джорджи и всю комнату.

– Хочешь еще один шарик, Билли?

Ну и что ты теперь сделаешь, Уильям Денбро? Ты испытывал Его, а теперь Оно испытывает тебя. Дает шанс отказаться от своих слов. Во имя Одры, ты же откажешься, не так ли?

Уильям Денбро перестал вытирать окровавленное лицо, очень серьезно посмотрел на Оно и протянул руку за шариком.

– Да. Я хочу все шарики, которые есть у тебя для меня, Роберт Грей, мой младший брат. И я хочу, чтобы они летали.

– Они летаают, – Роберт Грей сотворил еще один шарик. – И ты полетишь, Билли.

– Когда – нибудь все мы полетим, – согласился Билл и даже не поморщился, когда шарик, взорвавшись, окатил его новыми брызгами крови.

Одра не очень сильно удивилась, когда Билл представил ей своих братьев и заявил, что они будут жить все вместе.

Маленький мальчик Джорджи очаровал ее сердце сразу же, а вот к высокому молодому человеку Одра почувствовала почти материнскую жалость – такой он был нескладный, бледный, с темными кругами под большими голубыми глазищами, и совсем детскими пухлыми губами.

Билл тихо объяснил жене, почему у Роберта фамилия не Денбро, а Грей, и Одра никогда больше не поднимала эту тему. Брат, значит, брат. Названный или нет, не важно.

Одра подумала, что с такой внешностью карьера актера Роберту Грею обеспечена, решила поговорить об этом со знакомыми режиссерами и успокоилась, очень довольная собой.

Но утром следующего дня будущая звезда Голливуда исчез.

Джорджи и Билл едва успокоили расстроенную Одру, сказав ей, что мистер Грей отправился к дальнему родственнику, завершить свое образование, причем не солгали ни одного слова.

Прощание получилось тяжелым.

– Мистер Грей, вы еще вернетесь? Вы же не исчезните навсегда?

Джорджи обнял своего Клоуна, еле сдерживая слезы.

Он не понимал, почему мистер Грей решил вернуться к вредному Старшему, живущему в канализации, и запрещающему звать его «папа».

Мистер Грей, посреди ночи вытащивший Джорджи на улицу попрощаться, тоже решил для себя один важный вопрос.

В Джорджи уже был один Мёртвый Огонек – значит, двух будет достаточно для того, чтобы он не нуждался больше в энергии от живых людей.

Идея была так себе, но юное Оно не знало, как еще можно помочь.

Пеннивайз потянулся к губам Джорджи, чтобы передать ему Огонек, но мальчик отшатнулся, и его глаза сверкнули в темноте серебряным светом.

– Неа. Вы опять заболеете, и ваш Старший будет ругаться. Я не буду делать плохо Биллу и Одре. – глаза Джорджи опять сверкнули серебром. – Я не буду есть… дома.

С Биллом Оно не стало прощаться. Человек назвал его братом и пригласил в свою жизнь, и Пеннивайз знал – если он появится, Билл всегда встретит его, и не откажется от шарика.

Джорджи как мог объяснил брату, что мистеру Грею очень – очень нужно было вернуться домой. (Почему потом Билл погладил его по голове, закрыл лицо руками и надолго замолчал, мальчик так и не понял.)

Старший его не ждал. Когда Пеннивайз появился за его спиной, древнее Оно испытало что-то вроде шока.

Младший оставил своих людей и вернулся к нему?

Юное Оно виновато улыбнулось, и радостно кинулось Старшему на шею, опрокинув его в очередную лужу крови.

Башня, парящие дети, сырые стены и родное Логово – Пеннивайз понял, что люди называют домом.

Он действительно вернулся домой.

Джорджи облизал окровавленные губы и проскользнул в свою детскую на втором этаже.

Билл и Одра не проснулись, и ничто не потревожило их счастливый сон. Джорджи рос хорошим, добрым и веселым мальчиком, и люди вокруг него не умирали.

Умирали отбросы общества, которых юный Денбро находил без труда в таком огромном городе, как Лондон.

Билл никогда ни о чем не узнает.

Мальчик умылся, почистил зубы, и забрался в свою постель – скоро рассвет, Одра придет будить его в школу. Джорджи знал правила игры.

И он любил своего брата.

Маленькое чудовище закрыло глаза, сверкнувшие серебром.

Утром Одра разбудит обычного мальчика.

– Билл, ты правда считаешь, что это мальчик?

Билл Денбро погладил Одру по животу – ей осталось носить ребенка меньше месяца.

– Мальчик. Джуниор.*

– «Младший» Денбро? – Одра рассмеялась. – Билл, Джордж его задразнит.

– Не задразнит, Одра. Он же будет Старшим.

Древнее Оно широко улыбнулось во всю зубастую пасть, наблюдая за радостно скачущим Младшим.

Детёныш, значит?

Билл Денбро единственный Неудачник, который смог зачать ребенка. Какое удачное совпадение.

Вот и хорошо. Детеныш за детеныша.

Скоро он навестит свою жертву.

Комментарий к Подарок для Билла

* “Спетая”, давно умершая еда, воскрешенные мертвецы, очень опасны для живых людей. По сути своей, они являются энергетическими вампирами и пьют жизненные силы из живых, чтобы поддержать свое существование – поэтому, после счастливого воссоединения бывшего мертвеца с родными, следуют смерти – одна за другой, донор за донором. Сам мертвец может и не догадываться о своей роли живой смерти. Кошмары, болезни, постоянный упадок сил – Оно остается только явиться и «собрать урожай», выбирая самую вкусную жертву.

“Ни один человек, умерший в Дерри, по-настоящему не умер”. (с. Пеннивайз)

*Junior – Джуниор, (англ.) – Младший.

========== Детеныш за детеныша. ==========

Идея забрать сына Билла Денбро к себе принадлежала, как ни странно, Младшему.

Древнее Оно было слишком умным для того, чтобы тащить к себе беспомощную человеческую личинку, которая только и умеет, что есть, спать, орать и все время пачкать пелёнки.

Старшему хватало воплей Младшего и его истерик, чтобы приобретать себе новую головную боль в виде еще одного требующего к себе внимания детёныша.

К тому же, как выяснилось, личинка проклятого Денбро была совершенно не вкусной.

Сначала Старший не поверил уверениям Младшего в том, что детеныш совершенно несъедобен – желание защитить отродье нравившегося человека от смерти казалось естественным, и само собой разумеющимся.

Но, тайно навестив Денбро и увидев ребенка лично, древнее Оно было вынуждено согласиться – детеныш был абсолютно несъедобным. У него не было никаких страхов – а те, что появлялись на доли секунд , тут же бесследно исчезали.

Изображения, проецируемые Оно, детеныш не воспринимал, вид Клоунов вызывал у него беззубую улыбку и слегка дебильный младенческий смех, а формы страхов, которые приобретало Оно, вместо ужаса вызывали радостные вопли.

Так продолжалось некоторое время, пока Младший не открыл, что детеныш научился бояться.

Одра не могла нахвалиться на то, как крепко Джуниор спит после того, как «мальчики» посидят с ним.

Мальчики охотно оставались с ребенком, и у Одры не возникло даже сомнения в том, что может случиться что-то плохое.

Ведь Джорджи был очень ответственным и добрым мальчиком, а Роберт Грей был достаточно взрослым молодым человеком, чтобы можно было оставить с ним младенца, что Одра и делала довольно часто – ее график съемок не позволял молодой матери надолго оставаться рядом с любимым сыном.

Горничные и приходящие няни тоже готовы были хоть на Библии поклясться, что мальчик и молодой человек в их присутствии обращались с ребенком так, что малыш ни разу не заплакал.

Билл Денбро схватился бы за голову от ужаса, узнай он, что большую часть времени обожаемый наследник рода Денбро проводит вовсе не с няньками или с мамой, а с его маленьким братом и инопланетным чудовищем.

Но Билл не мог ничего знать – как и все дети, боящиеся, что запретную игрушку у них отберут, юное Оно и Джорджи проводили свои эксперименты только в отсутствие свидетелей.

Сначала Пеннивайз и Джорджи поспорили, кто из них первым вызовет у младенца страх.

Джорджи старался изо всех сил – будь Джуниор постарше, его родителям пришлось бы долго лечить его искалеченную психику.

Но вид мерцающих серебряных Огоньков и острых зубов вызывал у ребенка только счастливый смех.

Малыш пытался вытащить красивые глазки у их обладателя, совал ему пальцы в острозубый рот, и Джорджи сдался первым, досадуя на родственника – хоть бы сделал вид, что ему страшно. Хотя бы немного.

Юному Оно повезло больше – правда, первый же страх Джуниора, который Оно удалось воплотить и напугать ребенка еще сильнее, вызвал истерический хохот у Джорджи, который испортил весь трагизм момента. Нянька как раз в этот день перекормила малыша, и он до слез боялся бутылочку с молоком.

Увидев гигантскую бутылочку, малыш, конечно же, залился слезами, но даже не успел как следует пропитаться страхом – Джорджи захохотал, начавшее было пить ребенка Оно приняло свой обычный облик и немедленно вцепилось в обидчика. Оставшееся до прихода няни время маленький Денбро весело смеялся, глядя на дерущихся на полу его детской мальчика и молодого человека с почти уехавшими на затылок косыми глазами.

Другой любимой игрой Оно и Джорджи с крошечным Джуниором были гонки.

Вытащить младенца куда – нибудь на крышу, посадить рядом хомяка или морскую свинку, нарисовать мелом «финиш» и спорить, кто первым доползет до заветной черты, оказалось интереснее еще и тем, что вмешиваться в ход событий по правилам игры было нельзя.

Так Джуниор попробовал на вкус свинку, хомяка, крысу, шнурки на ботинках Джорджи, оранжевый помпон на сапоге Оно и множество других, не менее интересных и занимательных вещей.

«Гонки с препятствиями» были еще интереснее, но для этого Джорджи и Пеннивайзу приходилось посещать городскую свалку, что они проделывали не часто – запах свалки был слишком сильным и стойким, и даже чисто вымытый и переодетый ребенок еще долго неприятно пах, вызывая справедливое возмущение Одры и упреки в адрес ни в чем не виноватых нянь.

Не был забыт и Сильвер – о том, что малыша опасно катать на большой скорости никто не подумал, и Джуниор иногда не мог даже вздохнуть и заплакать от потоков ветра, бивших в его лицо.

С кормлением родственника проблемы были иного свойства – Джорджи понимал, что ребенка нужно кормить по часам, что бутылочки с молоком нужно разогревать, а детское питание скармливать не все сразу.

Но Джорджи был еще ребенком, и, заигравшись, часто забывал и о времени, и о том, что Джуниора вообще нужно кормить.

Поэтому гуляющие по парку люди часто наблюдали чудесную пасторальную картину – прямо на траве, неестественно изогнувшись, сидел очень косоглазый молодой человек в дорогом и элегантном деловом костюме, капающий слюнями, и безотрывно пялящийся на какого – нибудь перепуганного, рыдающего ребенка, а сидящий рядом с ним мальчик, зажимая ногами пухленького малыша, старался разжать рот малютки, и вылить в него содержимое баночки или бутылочки с детским питанием.

В результате общих усилий Джорджи и юного Оно маленький Джуниор избавился от многих страхов, естественных для детей его возраста.

Он не боялся никаких монстров и животных, научился отбиваться от нянь руками и ногами, научился быстро уползать под кровати и шкафы, (откуда причитающим няням, горничным, Одре и Биллу было очень сложно его достать), не боялся ни высоты, ни вида крови, ни скорости, ни грязи.

Нормальный ребенок, перепробовавший столько грязи, сколько Джуниор, давно бы заболел, подхватил какую – нибудь опасную инфекцию или паразитов. Но приученный есть траву, жуков и пить кровь мелких зверюшек Джуниор не то слишком сильно хотел жить, не то уже в таком возрасте жалел своих юных родственников, оставаясь таким же пухленьким и здоровым на вид малышом.

***

Чем старше Джуниор становился, тем интереснее было с ним играть Джорджи и Пеннивайзу.

Юное Оно злило только одно – после того спора, кто сильнее напугает ребенка, Джорджи больше ни разу не дал ему довести малыша до ужаса и пить его страх.

Поэтому Пеннивайз решил, что его новая, и не менее интересная чем Джорджи игрушка должна принадлежать только ему.

Юное Оно понимало, что Билл рассердится и расстроится, если его детёныш потеряется, но большого значения этому факту не придал.

Ведь у Билла был Джорджи.

Очень – очень хорошо подумав, Пеннивайз даже решил вернуть Джуниора Биллу и Одре.

Но…потом.

Когда – нибудь.

Когда детеныш станет взрослым и неинтересным (невкусным), например.

Совсем не понимая, какое он горе причиняет своим поступком Биллу, Одре (которая юному Оно нравилась – у нее был нежный голос и очень нежные руки) и Джорджи, Пеннивайз в одну прекрасную ночь забрал сладко спящего Джуниора из его кроватки, и переместил его из Лондона в Дерри, в Логово.

Сказать, что Древнее Оно было против, это ничего не сказать.

Посмотрев на пухлое и улыбающееся отродье ненавистного Денбро, Старший зашипел и приказал Младшему немедленно убрать эту гадость, тем более, что «гадость» при виде еще одного Клоуна от всей души заулыбался ему.

Тогда юное Оно поступило так, как поступают все любимые и избалованные дети, когда не могут получить желаемое – устроило Старшему грандиозную истерику с катанием по полу, потоками слез и уверениями в том, что он будет самый – самый – самый, только пусть новая игрушка останется.

Старший оказался между двух огней. С одной стороны, вопли Младшего уже довели его до критической точки терпения, и Оно начинало подумывать о том, а не заткнуть ли сородичу пасть давно проверенным способом; но и наличие в Логове личинки Денбро древнее Оно раздражало.

И тут Старший нашел очень простой выход из положения.

Почему бы не позволить Младшему поиграть с этим никчемным детёнышем?

Надолго его интереса не хватит, а избавиться от детёныша можно и потом, когда Младший отвлечется на что-нибудь еще и позабудет про ребенка.

К тому же, мудро рассудило древнее Оно, Младший теперь будет осторожнее и послушнее чем обычно, а ради этого стоило немного потерпеть ненавистного Денбро.

(Если бы древнему Оно кто-нибудь привел бы в пример параллель с родителями – людьми, которые «позволяют» своему ребенку взять щеночка или котенка для того, чтобы потом незаметно избавиться от последнего, когда восторги чада поутихнут, Старший разорвал бы умника на клочки.)

Разрешение было получено, Младший мгновенно заткнулся, просиял, и утащил Джуниора в туннели – подальше от Старшего, на всякий случай, чтобы не передумал.

Вот тут маленькому сыну Билла Денбро действительно стало не до смеха – рядом больше не было любящих мамы и папы, не было нянь и Джорджи, который хоть немного, но понимал, как нужно обращаться с такими маленькими детьми.

Пеннивайз не думал о том, что это не просто ребёнок, а ребёнок Билла.

Джуниор пока не сиял, как Билл – да и похожи они были только лысинами и больше ничем.

Поэтому шансы выжить у малыша сильно понизились – кормить его было некому, защищать тоже.

Юное Оно могло оставить Джуниора одного в туннеле, среди крыс и луж ледяной воды, уйти на охоту, и, вернувшись, не сразу вспомнить о нем.

Игры, которые раньше были просто опасными для малыша, теперь стали смертельными – Джорджи Пеннивайзу теперь не мешал, и юное Оно развлекалось в свое удовольствие.

Довести ребенка до нервного крика, до полусмерти напугав его, и пить страх стало для Пеннивайза чем-то привычным, само собой разумеющимся.

Разумеется, на то, что малыш мучился, болел и теперь почти все время плакал, юное Оно внимания не обращало.

Древнее Оно очень радовалось, понимая, к чему все идет.

Скоро отродье Денбро умрет, медленно и мучительно.

Младший не знал, что его живая игрушка до сих пор не умерла только потому, что во время его отсутствия Старший подкармливал детеныша.

Конечно, никакого детского питания у Оно не было, но древнее Оно быстро нашло решение проблемы, гипнотизируя Джуниора и набивая его всем, что считало подходящим для кормления.

И лучше никогда Одре и Биллу не знать, что попадало в желудок их сына, евшего дома с серебряных ложечек.

Не знал Младший и того, что его игрушка кормит страхом не только его, но и Старшего.

Конечно, древнее Оно не нуждалось в страхе детёныша своего злейшего врага, но отказать себе в удовольствии видеть, как мучается ребёнок ненавистного Денбро, Старший не мог.

Детёныш за детёныша.

Джуниор и так был на грани смерти – оставался финальный аккорд, которого так ждал Старший.

Билл Денбро.

Древнее Оно знало, что люди бывают очень привязаны к своим детёнышам, и что ради них могут пойти на многое – поэтому стало ждать.