Текст книги "Оно: Нерасказанные истории (СИ)"
Автор книги: Eirik
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 31 страниц)
Еще двадцать семь лет мучений, окровавленных пальцев, головной боли и прокушенных насквозь рук и ног.
Денбро посмотрел вслед близнецам – да, он и Джорджи уже вырастили первых трёх детёнышей Оно и даже почти не искалечились – но на этот раз все будет намного сложнее. У Билла появилась тревога за Джорджа. Мальчик никак не мог привыкнуть к своему теперь уже человеческому телу, и первое время сильно травмировался, забыв, что никакой особой силы у него уже нет.
Вот, значит, как? Оно хочет проверить, справятся ли с Его детенышами обыкновенные люди, жалкая земная Еда?
Билл решил сделать все возможное и невозможное для того, чтобы не посрамить род человеческий перед заносчивым пришельцем из другого мира.
Пока старший брат готовился к мученическому подвигу во имя человечества, Джорджи Денбро думал.
Мальчик давно привык решать сложные жизненные вопросы за Билла, за себя и за всех окружающих, поэтому серьезно задумался, как наилучшим способом организовать существование детенышей Оно.
После нескольких дней мучений, когда стало ясно, что без Мёртвых Огоньков не обойтись, Джорджи положил перед Биллом тетрадный лист с графиком кормлений маленьких Оно, очень серьезно поговорил с близнецами, вручил им паучат и добился того, что близнецы разговорили детёнышей и упросили их принять более подходящий для контакта с людьми облик.
А потом Джорджи сделал близнецам предложение, от которого подросшие Оно не смогли отказаться. Джордж предложил близнецам Логово в Лондонской канализации – в полное владение и пользование, отныне и навеки.
Потрясенные таким великодушным и щедрым подарком, близнецы Оно стали образцом кротости и послушания (правда, на довольно непродолжительное время), и их помощь помогла братьям Денбро приноровиться ухаживать за детёнышами.
И вот настал тот день, когда юные Оно, сердечно попрощавшись с Биллом и Джорджи, и пообещав их часто навещать, отправились в Лондон.
Билл понимал, что это наилучший выход из положения – юные Оно охотились много, Дерри становился для них маловат – но еще долго продолжал тревожиться за близнецов. Даже после того, как через месяц заметно окрепшие и подросшие Оно навестили братьев, и красочно описали им свое существование в Лондоне.
***
Беверли открыла глаза, сонно поморгала и села, ругая себя за то, что заснула на солнцепёке. Наверное, все лицо обгорело.
Девочка потрогала щеки, лоб, с нарастающим изумлением отметила, что они даже не нагрелись, и огляделась, чтобы понять, где она умудрилась «вырубиться».
Беверли тихо радовалась тому, что на нее не наткнулся какой – нибудь извращенец или Генри Бауэрс со своими дружками, лениво и сонно скользя взглядом по высохшему ковылю, пустым раковинам улиток, голубым цветочкам, неведомо как достающим себе влагу в таком жарком и пустынном месте, оранжевому помпону на кокетливо загнутом носке полосатого ботинка…
Сонливость и расслабленность исчезли. Бев с ужасом уставилась на Пеннивайза, который наклонился к ней, протягивая руку и улыбаясь. Леденея от страха, Бев нервно улыбнулась – Оно что, хочет помочь ей встать?!
Сон. Это просто сон. У нее тепловой удар, она бредит, никакого Пеннивайза нет, потому что они все убили Его, и это было только вчера.
Беверли протянула Оно руку, вложила её в ладонь, обтянутую белой перчаткой и легко встала. Пеннивайз широко улыбнулся ей, и на голую пыльную ногу Бев упала капля Его слюны.
Беверли стало интересно – что, бред всегда такой яркий и детализированный?
На какой – то миг её сознание пронзила мысль – это не бред, тебя держит за руку Оно, БЕГИ, но Беверли только стерла каплю с ноги ступней, скинув старенькую кроссовку, потом снова нашарила кроссовку ногой и надела. Пеннивайз улыбнулся ещё шире.
– Привеет, Беверли.
– Мы тебя убили. Исчезни.
Девочка выдернула руку из ладони Оно, шагнула в сторону и увидела то, что не могла до сих пор заметить – за спиной Пеннивайза находился какой – то каменный пьедестал, с двумя бронзовыми фигурками наверху.
Беверли вдруг подумала, что ей нельзя видеть, что написано золотом на табличке, ярко блестевшей в сиянии солнечных лучей.
Случится что-то ужасное.
Но она уже шла к пьедесталу, как в кошмарном сне – когда знаешь, что нельзя заворачивать за угол, но так же знаешь, что все равно завернешь и встретишь монстра.
Сияли золотые буквы, сияли золотые болты, которыми была привинчена табличка, сияли даже камни, из которых был сделан пьедестал.
Беверли с нарастающим ужасом прочла:
ПОГИБШИМ В БУРЮ
31 МАЯ 1985 ГОДА
И ДЕТЯМ
ВСЕМ ДЕТЯМ
С ЛЮБОВЬЮ
ОТ БИЛЛА, БЕНА, БЕВЕРЛИ, ЭДДИ, РИЧИ, СТЭНА, МАЙКА
КЛУБ НЕУДАЧНИКОВ *
Бронзовые мальчик и девочка держались за руки, опустив головы, словно в скорби.
Беверли закрыла глаза, чувствуя дурноту – но не надпись заставила девочку почти потерять сознание от ужаса, а надпись поперек таблички.
Напыленные спреем неровные красные буквы «Пеннивайз жив» *
– Это не я. – Оно показало пальцем на красную надпись и снова улыбнулось Бев.
– Погибшим в …бурю? – услышала Бев свой голос, доносящийся до её слуха как их глубокого колодца.
– Когда вы убили Старшего, была буря.
Беверли было достаточно потрясений. Милосердная тьма поглотила её.
***
Стук в дверь был таким сильным, что Билл вздрогнул и едва не выронил только что заснувшего детёныша Оно. Почти догрызенная алюминиевая ложка торчала из улыбающейся пасти – Билл вынул её, отнёс детёныша в коробку и уложил его рядом с другими уснувшими наконец детёнышами, после чего направился к входной двери, медленно закипая от ярости, и горя желанием разделаться с нежданным визитером.
С таким трудом уложить спать маленьких Оно, чтобы какой – то ночной кретин перебудил всех? Наверняка какой – то наркоман или бродяга.
Билл распахнул дверь и в его объятия буквально упала насмерть перепуганная и заплаканная…
– Б-беверли?!
Объяснять пришлось долго.
Беверли никак не могла понять, как это случилось – еще вчера Неудачники убили Оно, а сегодня она оказалась в будущем. Увидев Джорджи, Бев едва не выбежала за дверь, в ночь, и братьям Денбро пришлось долго уговаривать ее, доказывая, что Джорджи обыкновенный мальчик, а не Клоун.
Беверли с трудом верила в происходящее. Разрушенный Дерри, погибшие дети, будущее, странно спокойный Билл и его младший брат – не однорукий, живой и слишком умный для своего возраста.
Девочке казалось, что это какая – то злая шутка.
Вот сейчас Билл засмеется, оскалив острые зубы, а лицо Джорджи посинеет, станет лицом разлагающегося мертвеца, и братья вцепятся в неё, а потом съедят… но Билл понимающе смотрел на нее и зубы его оставались обычными, человеческими, а маленький Джорджи и не думал превращаться в Пеннивайза или мертвеца – и девочка постепенно оттаяла, немного расслабившись и начиная верить.
Будущее, так будущее. Все это было очень странно, но то, что в этом будущем не было ее отца, девочку ободрило. Бев почти спокойно выслушала длинную исповедь Билла, выслушала Джорджи и…уснула, измученная сомнениями и уставшая, прямо там, где сидела – на диване в холле.
Братья переглянулись. Не нужно было слов, чтобы понять, о чем оба мальчика подумали – если появилась Беверли, быть может… появятся и остальные?
Задернув занавеску, чтобы девочку не разбудили первые лучи встающего солнца и укрыв её курткой Билла, братья забрали коробку со спящими детёнышами и отнесли её в комнату Джорджи – наличие трёх маленьких Оно им еще только предстояло объяснять Бев.
Джорджи заснул прямо на коврике возле своей же детской кровати, а Билл – за столом, на который поставил коробку с детёнышами.
Когда солнце поднялось высоко в небе, выспавшиеся маленькие Оно потянулись, расправили ножки и выбрались из коробки, перебравшись на спину и голову Билла – там было теплее и удобнее.
Проснувшаяся Беверли долго сидела и думала о том, что произошло, и о пьедестале с перечеркивающей табличку надписью спреем “Пеннивайз жив”.
Думала и о самом Пеннивайзе. О том, что еще вчера распадающийся монстр на ее глазах упал в колодец, чтобы улыбаться и протягивать ей руку через бог знает какое количество времени…
И вот тут ей стало очень страшно.
Время. Билл давно должен был стать взрослым, ведь он рассказывал ей о циклах Оно, и о событиях, произошедших между циклами и во время их. Даже не об одном цикле. О ЦИКЛАХ.
То есть, либо Билл врёт, либо он не человек.
Но зачем Оно придумывать такую глупую историю, в которую все равно невозможно поверить? Путешествия во времени, Мёртвые Огоньки, постоянно воскрешаемый Оно Джорджи… если Билл умер уже два раза, как он рассказывал – почему этот Билл не изменился и не вырос, двадцать семь лет живя в развалинах Дерри?
Да и Джорджи был таким же маленьким мальчиком лет шести – семи, которого она помнила.
Девочка не выдержала. Ей нужно было срочно убедиться, что там, наверху, нет никаких монстров.
Она осторожно, стараясь не скрипнуть ни одной ступенькой, поднялась наверх, заглянула в комнату Билла, не нашла его, так же осторожно заглянула в комнату Джорджи… и посмотрела прямо в черные мерцающие глаза существа, сидящего на голове у спящего за столом Билла.
Существо оскалило до боли знакомую пасть – только миниатюрную, с острейшими, как иголки, зубами и зашипело на девочку. Еще одна маленькая Тварь с трудом выбралась из – под головы и сложенных рук Билла, едва не сорвалась со стола и тоже зашипела, угрожающе приподнявшись на тонких лапках. Третья Тварь выбралась из – под рубашки мальчика и вместо того, чтобы шипеть, деловито повернулась к Бев задом и стала спускаться по ноге подростка.
Беверли завизжала.
Одновременно произошло несколько событий.
Бев отлетела в сторону, а Джорджи, который ее оттолкнул, поймал первую прыгнувшую Тварь. Мгновенно проснувшийся от визга Билл отреагировал на уровне инстинктов – еще не открыв глаза, он успел перехватить толстое тельце Твари, приготовившейся к прыжку со стола и одновременно поймал за лапки третье существо, от изумления переставшее шипеть и принявшееся энергично освобождаться, не спуская пожелтевших и горящих глаз с Бев.
– Прости, Беверли. – Джорджи, прижимая к себе маленькую Тварь, вытолкнул девочку из комнаты и запер дверь.
Из – за двери послышались разочарованное мяуканье, успокаивающий голос Билла и смех Джорджи.
Беверли ушам своим не поверила – Билл и Джорджи вот так, дружески, общались с Оно?!
Девочка задом наперед спустилась с лестницы в холл и попятилась к входной двери.
Хватит с нее.
Захлопнув двери, Бев шагнула вперед и едва не наступила на руку Ричи, сидящего на ступенях дома.
Девочка затравленно вжалась в дверь – вот они, весь клуб Неудачников. Но Неудачников ли? Она почти поверила Биллу, который сейчас смеётся с Оно, так стоит ли верить всему, что видишь и слышишь?
Мальчишки радостно поприветствовали Бев, но заметив её ужас, растерянно переглянулись. Девочка явно была напугана, и напугана сильно.
– Бев, ты в порядке? – спросил Бен и покраснел. Это немного успокоило девочку – навряд ли Оно стало бы краснеть, обращаясь к ней.
– Билл! – голос Беверли дрогнул. – Он там с… Оно.
Прежде чем мальчишки смогли отреагировать на ее слова, дверь открылась, отодвинув Бев, и Билл вышел к ним.
– С-стэн?! – Денбро протянул руки к Стэну и на лице его отразилась такая мука и такое счастье, что все перестали сомневаться. Такие эмоции Оно сыграть никогда бы не смогло.
Билл сбежал вниз по ступенькам и молча вцепился в Стэнли, до боли стиснув его в объятиях. Стэн успокаивающе похлопал Билла по спине рукой – они виделись только вчера, и мальчик не понимал причину такого прилива горячей любви к себе от Денбро.
К тому же Стэну показалось, что Денбро шепчет ” – Ты не умер”, что вообще было странно.
Конечно, он не умер, да и не собирался умирать.
Билл, отпустив Стэна, повел себя еще более странно – он с великой любовью посмотрел каждому в лицо, счастливо выдохнул « – Вы не умерли!» и заорал в никуда, заставив Неудачников шарахнуться от крыльца:
– Немедленно в-верни их обратно, Младший!
Ничего не случилось. Так же светило солнце, так же пели птицы, Дерри не восстал из руин и так же ничего никто не понимал.
– Может, нам сесть и все обсудить? – осторожно сказал Майк.
– Зайдите все, п-пожалуйста, в дом. – Билл тяжело вздохнул и виновато посмотрел на Беверли.
– П-прости, Бев. Я сразу д-должен был рассказать т-тебе все, не о-откладывая на потом. Я не Оно, и я не псих. И я…не тот Билл, с к-которым вы все вчера общались.
Если бы Неудачники не были так измучены тайнами, если бы они неподготовленными увидели то, что ждало их за дверью, возможно, история пошла бы другим путем. Но потом, по прошествии уже немалого количества времени, ни один из ребят не задумался о том, а что бы случилось, если бы все убежали тогда из дома Билла Денбро, говорящего и делающего странные вещи.
Они верили Биллу. До последнего верили. И даже если все в них кричало о том, что это опасно, ребята давали шанс тому самому одному случаю из ста – шансу, что Билл сможет все объяснить.
И Билл объяснил им.
Но сначала все неудачники, расположившись в холле, огромными глазами наблюдали за тем, как Билл и его совершенно здоровый и живой брат Джорджи кормят детёнышей Оно.
Разрушенный Дерри. Пьедестал с их именами. Детёныши Оно. Другое время.
Беверли рассказала, как она появилась здесь, в будущем.
Все Неудачники появились так же, у того же самого пьедестала, да еще все сразу – вот только Пеннивайз не встречал их.
Ребята так же, как Беверли, попытались вернуться домой, и обнаружили, что Дерри исчез – почти все было разрушено.
Бен сообразил, что они стоят на месте, где должна быть водонапорная башня – но даже эта информация мало помогла, настолько все изменилось. Все так же решили искать Билла, потому что с ними его не было.
Их дома нашлись, но выглядели запущенными и заброшенными. Ребята ходили от дома к дому все вместе, не рискуя бродить по развалинам в одиночестве, и Эдди озарило – а что, если сначала сходить к дому Денбро?
Биллу пришлось очень много рассказывать и объяснять. Он сидел на полу, как какой-то индийский йог, гладил мурчащее от удовольствия маленькое Оно и рассказывал вещи, от которых Беверли плакала, не стесняясь, а ребята смущенно опускали головы.
Биллу казалось, недели не хватит, чтобы все объяснить – но прошло четыре часа, и он замолчал, с изумлением сообразив, что рассказал абсолютно все.
Неудачники шокировано молчали.
– Том Роган? – Беверли фыркнула и покраснела – Какой же я стала дурой, когда выросла, если вышла замуж за человека, похожего на Генри Бауэрса.
– Я раздавил сотню вот таких вот? – Бен кивнул на детёныша Оно, перебравшегося от Билла к Беверли, и сладко спящего на её коленях. Пушистые бока раздувались и опадали, лапки подрагивали во сне, и Бен ошарашено покачал головой, не веря, что он мог такое сделать. Это же как давить ногой котят или щенков. Это же мерзость.
– Я что, серьезно пообещал Оно поднять его юбочки и отшлепать по попке? – Ричи фыркнул, но тут же снова посерьезнел – Билл, прекращай себя винить во всем подряд. Мы все сделали это. Не только ты.
– Я перерезал вены, потому что потерял надежду? – Стэн, сидевший до этого с осунувшимся и помертвевшим лицом, выпрямился и решительно посмотрел на всех. – Да никогда.
– Вот уж не думал, что убью Генри. – Майк, казалось, был потрясен этим обстоятельством. – Этот парень безумен, как бешеный койот. Я убил сумасшедшего. Это отвратительно.
– Оно откусило мне руку? – Эдди тихо рассмеялся, закашлялся и воспользовался ингалятором. – Всегда знал, что сдохну в грязюке. Это даже смешно… Билл?
Билл Денбро сидел, закрыв лицо руками и плечи его вздрагивали. Неудачники смущенно переглянулись.
– П-простите меня. – тихо сказал Билл, и в голосе его была такая мука, что ребята невольно потянулись к нему. – Это я в-во всём виноват.
– Мы все вместе, Большой Билл – Ричи сел рядом и обнял Билла за плечи рукой – И никто не умер. Как ты всегда говоришь – хватит разводить сырость. Бевви, у тебя нет кружевного платка с монограммой? Сеньор немного подтекает, не иначе как ранен в сердце… ну, или в склянку с текилой.
– Бип – бип, Ричи. И не зови меня «Бевви» – Беверли осторожно переложила спящего детёныша со своих колен на диван, решительно опустилась на колени перед Биллом и сильно обняла его.
– Билл, пожалуйста, послушай меня. Мы все здесь и по своей воле тебя не оставим. Если мы наделали глупостей или ошибок в прошлом – давайте не будем повторять их и позволять тому, что было, испортить то, что есть. Я люблю тебя, Билл. Ты не виноват.
– Я думал, это очевидно. – Бен сел рядом с Биллом на пол. – Мы все любим тебя, Большой Билл. Похоже, об этом всегда знали все, кроме тебя.
Стэн и Эдди тоже обняли Билла, забирая часть его боли на себя.
Неудачники молча обнимали Билла Денбро, и двухвековая боль постепенно уходила из него – это разрушающее и не дающее свободно дышать страшное чувство вины.
Ребята молчали. Истина в какой – то момент открылась им – Билл действительно был виноват в своём стремлении умереть. Отомстить за брата и умереть в бою, как древний викинг. Мальчик, который пытался вернуть брата и любовь родителей любой ценой. Мальчик, который знал, что рискует жизнью своих друзей, когда просил их о помощи. Не его ли вина была во всем, что произошло потом?
Но они все любили Билла и согласились умереть за него. Потому что… любили его. Вот и всё. Это был их выбор, и если Билл и виноват, то и они все тоже виноваты.
Ничего этого Неудачники не сказали вслух – только загородили собой Билла от всего мира и дали ему время вернуться к ним обновленным – без разрушающей его уже второе столетие боли и вины за все, что творится на Земле.
Джорджи тихо вышел из дома и сел на крыльцо. Он впервые за много лет почувствовал себя маленьким мальчиком, осознав, что друзья Билла никогда не дадут ему упасть, и поддержат в любой ситуации. Но…
Джордж подумал о том, что он и Билл практически бессмертные люди. А вот остальные…
Старый, много поживший мужчина и маленький мальчик сидел на ступенях, смотрел на Солнце и думал о том, что ему придется стать ангелом – хранителем и для всех этих детей, которых воля Оно или чудо занесло в будущее.
***
Билл решительно вонзил нож в Кокон Оно, удивляясь прочности таких тонких и слабых на вид паутинок. Хорошо еще, что он захватил с собой нож – рвать паутину руками было бы все равно, что рвать руками стальные тросы.
Оба Оно лежали, свернувшись клубком. Биллу очень не хотелось будить Пеннивайза, но он любил своих друзей, и был полон решимости отправить их назад в прошлое – к их родителям и привычной жизни… а так же не к бессмертному Биллу Денбро.
Джорджи рассказывал, что Оно будит вода – но Билл был подростком, а не взрослым мужчиной, и даже не представлял, как поднимет двухметровое тело Оно. Ведь даже Джорджи, имея силу вампира, едва мог приподнять его.
Вместо этого Билл сделал то, чего сам от себя не ожидал – он забрался в Кокон, лег рядом с Младшим, постаравшись свернуться так же, как он, и стал звать его – мысленно, сильно и настойчиво.
Рядом спало древнее Оно – Билл чувствовал гнев, исходящий от своего извечного врага, чувствовал его ярость, но в то же время и интерес.
Еда в Коконе. Еда зовет его Младшего, будит его, вредит ему. Вредит ради своих смертных дружков, которых притащил из другого времени бестолковый детеныш, смеющий тратить свою Силу на такие ненужные и опасные вещи.
Билл улыбнулся древнему Оно.
Их противостояние когда – то связало человека и сущность из другой Вселенной сильнее уз крови – может, поэтому Оно никак не могло убить его, Билла, а Билл не мог и не хотел больше убивать Оно? В какой – то момент противостояния они слились – и кто знает, нет ли частицы человека в Мертвых Огнях, и нет ли Мертвых Огней в человеческой душе – Огней, постоянно зовущих к себе, зовущих к смерти.
Билл представил себя древним воином, стоящим на высокой горе перед огромным войском противника и снова улыбнулся.
Если позади него то, что нужно защищать ценой своей жизни – он кинется один навстречу своей смерти, ликуя и радуясь – и отдаст свою жизнь в бою, испытав счастье от того, что его слабая смертная плоть сделала все возможное и невозможное.
Древнему Оно эта его мысль понравилась. Билл вдруг почувствовал запах крови и стали, запах конского пота, услышал хриплые крики командиров и карканье ворон, ждущих мертвечину…
Услышал свой яростный крик, кинулся с горы в самую гущу войска – и, кромсая и рубя тела мечом, запел от ликования древнюю песнь победы – а когда острие меча вошло в его сердце, в последней вспышке угасающего сознания почувствовал такое нечеловеческое счастье, что боль умирающей плоти стала для него незначительнее булавочного укола.
Билл широко открыл глаза. Вот это ощущения – а ведь древнее Оно просто заставило его прочувствовать все, о чем он же сам и думал. Это даже и не ритуал Чуди, это что-то очень личное, что может быть только …между ними?
Билл услышал мысленный смех Оно и снова оказался на поле боя – но на этот раз меч вонзился в его сердце не со спины – на этот раз он увидел воина, который подарил ему такое счастье и безграничное блаженство. Воин, повернув меч в его сердце, снял шлем и на залитый кровью доспех упала длинная золотая коса, а ее обладательница подмигнула Биллу желтым светящимся глазом и острозубо улыбнулась.
Билл открыл глаза и почему-то покраснел. Он называл Младшего Пеннивайзом и Робертом Греем, совсем забыв, что Оно по сути двуполые …и что сейчас было, что это за подмигивание и перебрасывание косы?!
Младший просыпался – медленно, с явным усилием возвращая себе человекообразный вид. Билл рывком поднял его на ноги и почти вытащил из Кокона, проклиная себя за пылающие уши и это дурацкое смущение.
Отголоски смеха древнего Оно затихали в его голове, но Билл знал – и Оно знало, что было мгновение, когда умирающий воин почти влюбился в свою Смерть – в острозубую, с золотыми глазами и длинной косой, горящей на залитой кровью броне.
Древнее Оно повеселилось, поймав в свои сновидения мысли Билла и немного поиграв с его стремлением к смерти. Кровь имеет великую силу – а знал ли этот ничтожный человечек, отголоски какой крови текли в его заново воссозданном теле?
Это был интересный опыт. Старший отпустил разум человека и погрузился в свои сны, дожидаясь окончания срока Цикла Сна.
Старший в деталях представил себе, что он сделает с Младшим за эту дурацкую и опасную выходку с перемещением матричных копий Неудачников из прошлого в будущее, и довольно улыбнулся своим мыслям.
***
– Н-немедленно верни моих друзей в их в-время!
Еще совершенно сонный Пеннивайз, пытающийся проснуться окончательно, посмотрел на Билла с обидой. Человек разбудил его только для этого?!
– П-пожалуйста, в-верни их. – Билл взял Оно за плечи и встряхнул с неожиданной силой. – К-как тебе вообще в голову п-пришло сделать это, ч-чучело космическое?!
Голубые глаза юного Оно стали желтеть, из острозубой пасти донеслось тихое рычание. Несколько минут Пеннивайз и Билл сверлили друг друга сердитыми взглядами, а потом Оно еле заметно отрицательно качнуло головой, не отводя сверкающих глаз от лица Билла.
Билл уже пожалел о том, что разговаривал так резко – не много нужно ума, чтобы наорать на детёныша, который, возможно, хотел этим поступком его порадовать. Специалист по внеземной психологии пришельцев, горько подумал мальчик. Хреновый специалист.
– П-прости. Я не хотел быть грубым. Т-ты можешь вернуть в-всех обратно?
Пеннивайз снова раздраженно помотал головой.
У перетащенных им в будущее копий была своя судьба, свои мысли, это по сути были другие люди с матричной основой настоящих Неудачников и их памятью – но как все это объяснить Биллу, юное Оно просто не знало.
Пеннивайз хотел обрадовать Билла, который часто вспоминал своих друзей и тосковал по ним, хотел, чтобы Билл перестал есть себя заживо и винить Старшего в смерти Стэна и Эдди. Но теперь ему самому стало казаться, что это была не самая лучшая идея.
Оно помнило, как его убивали. Это было больно, куда больнее, чем “объяснения” Старшего – а теперь все эти человечки будут жить в ЕГО Дерри.
И… если причинить им вред, Билл рассердится. И все повторится?
– Сожрать их?
– Ч..что? – не поверил своим ушам Билл.
– Сожрать всех? – повторил Пеннивайз, нехорошо улыбнувшись. – Если они тебе не нужны.
В следующую секунду Билл ударил его так, что чуть не свернул челюсть – в самый последний миг разжав кулак. Он тут же пожалел о своем поступке, но было поздно.
Глаза Пеннивайза стали злыми и жёлтыми. Из уголка пасти потекла вверх черная струйка, но Оно улыбнулось Биллу – с такой отчаянной тоской и яростью, что мальчик невольно попятился.
– Я люблю тебя, Билли. – хрипло сказал Пеннивайз, изобразил пальцами «пистолет», приставил его ко лбу и нажал на невидимый курок.
Билла как ведром ледяной воды окатили.
– Я т-тоже тебя люблю.– Билл шагнул к Оно, но Пеннивайз попятился от него, и его глаза замерцали опасным серебряным светом.
– Но я не Джорджи?
– Прости, я…
Оно исчезло. Билл застонал и закрыл ладонями лицо, с ужасом думая о том, что он наделал. Старший, наверное, ликует от такого поворота событий, подумал мальчик, ненавидя себя до глубины души.
Билл не искал себе оправданий. Он поступил импульсивно, но эта секунда, эта уступка низменному и человеческому перечеркнула его двухвековые старания доказать пришельцу из другого мира и самому себе то, что даже такие разные создания могут существовать рядом мирно, без ненависти и насилия.
– Ты не Д-джорджи. Но я все равно л-люблю тебя, Младший.
Билл сказал это вслух, чувствуя себя глупо, но надеясь, что Пеннивайз услышал его. ЗАХОТЕЛ услышать.
Что делал Билл по дороге домой, он никогда никому не расскажет.
Старший не ликовал.
К своему собственному изумлению он почувствовал разочарование – этот человечек, Билл, действительно не был особенным.
Он был просто… Еда.
Начинающаяся было симпатия к Биллу Денбро у древнего Оно исчезла без следа после того, как этот бессмертный мальчишка опять посмел обидеть Его детёныша.
***
Неудачники уже замучились пытаться узнать, что случилось.
Денбро явился ночью, бледный и расстроенный, сел за стол в своей комнате, опустил голову на сложенные руки и перестал воспринимать происходящее, все глубже и глубже погружаясь в чёрную депрессию. Он не реагировал даже на детёнышей Оно. Ничего не понимающие детёныши рвались к Биллу, капризничали, отказывались есть и печально мяукали, кусая мальчика за ноги – неподвижный и безжизненный Билл их пугал.
Джорджи замучился управляться сразу с тремя маленькими Оно, пытаться вернуть интерес к жизни брату и быть “волшебной феей” для всех ребят. Его маленькое детское тело просто не справлялось с такой нагрузкой, и Джорджи засыпал на ходу – если бы не помощь Беверли, мальчик просто заболел бы от постоянной усталости.
Как ни странно, Стэн первым сообразил, что в этой реальности Неудачники сами себе папа и мама – взрослых не было, помочь им было некому, и у ребят осталось два выхода – сдаться и погибнуть или самим бороться за свою жизнь и друг за друга.
Понял он и то, что депрессия Билла не сейчас появилась – зная характер Денбро, Стэн сделал вывод, что Большой Билл так и не научился сгибать тот стальной стержень, который был в его характере, и принимать обстоятельства такими, как они есть. Вместо того, чтобы принять факты и жить дальше, Билл жил в СВОЕЙ реальности – там, где он отвечает за весь мир в целом и за все происходящее в Дерри в частности.
Стэн так же решил, что у Билла немного «поехала крыша» – растить детёнышей Оно, зная, что они размножатся и сожрут Землю, было странно.
Остальные ребята тоже считали, что Билл немного не в себе. То, что рассказал им Денбро, все приняли как должное – поверить в путешествия во времени и воскрешения им было легче, чем поверить в страхование и налоги.
Но то, что их друг, еще «вчера» стрелявший в голову Оно, называет жрущего детей Клоуна своим братом и растит таких же будущих убийц, было пока за гранью их понимания.
Конечно, детеныши Оно были забавными и даже в какой – то степени милыми, как и все детёныши во всех Вселенных. Но Неудачники знали, во что превратятся эти пушистые милашки, когда вырастут. И, помня безумные глаза Билла и его полный ненависти вызов Оно, ребята не могли понять, как Билл может так поступать.
Неудачники, не сговариваясь, остались пока жить у братьев Денбро – слишком много было у них вопросов. Никто из ребят не говорил этого вслух, но у всех сложилось впечатление нереальности происходящего. Будто они все жили в каком – то бесконечном сне, кошмаре, и никак не могли проснуться.
Времени на длительные копания в себе не было – оказалось, жизнь без взрослых имеет свои плюсы и минусы. Отвечать за самих себя, не выполняя больше чужие прихоти и не подстраиваться под кого – то было здорово, быть свободными от предрассудков и чужой воли было восхитительно, но даже Беверли грустила, вспоминая своего отца.
И все же никто не стал ныть и жаловаться на трудности. Да, разгребать мусор в домах, отмывать их сверху донизу и всё чистить было тяжело – но зато ребята работали все вместе, дружно и слаженно, что еще больше укрепляло их чувства друг к другу.
И был еще Большой Билл – их признанный всеми лидер, который спустя два века все же замучил себя настолько, что потерял волю к жизни.
И Билла нужно было спасать. Во что бы то ни стало.
Разговорить его пытались все Неудачники по очереди, сделав ставку на Бев – но разговорил Билла Эдди, что изумило его самого больше всех. То, что рассказал ему Билл заставило ребят чуть ли не час сидеть с открытыми ртами, переглядываясь и издавая нечленораздельные звуки.
Ричи даже пошутить на эту тему не смог, настолько бредовой она была.
Билл страдал из-за Оно. Из-за того самого Пеннивайза, который убил Джорджи, два века проводил эксперименты на братьях Денбро и при этом не отказывал себе во вкусной детской плоти, пропитанной страхом. Эдди не совсем уловил суть конфликта, но получалось, что Билл и Оно поссорились, когда Денбро пытался уговорить его вернуть друзей обратно в прошлое, причём Билл считал себя виноватым во всем.
Сам Билл только раз проявил что-то вроде уважения к трудам Беверли по его спасению. Он выпил принесенную ему чашку чая, улыбнулся девочке такой натянутой и мёртвой улыбкой, что Бев чуть не заплакала от отчаяния, перебрался из – за стола на кровать, лег спиной ко всем и окончательно перестал реагировать на происходящее.
Общий совет был коротким и решение было принято быстро и без споров – на рассвете Неудачники отправились по знакомому маршруту в Логово.
***
У Джорджи сил не было сердиться на Оно и брата.
Пока все старались растормошить Билла, Джордж искал Пеннивайза, что теперь для него стало мучением – мальчик больше не мог почуять Мёртвый Огонек, не мог уловить запах Оно на расстоянии. Юное Оно не показывалось – и Джордж искал его, глотая слезы обиды.
