Текст книги "Оно: Нерасказанные истории (СИ)"
Автор книги: Eirik
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 31 страниц)
– Не-ет, Джорджи, – мистер Грей недобро улыбнулся. – Не оживлю.
– Я все равно отдам. – прошептал мальчик.
Оно, занятое своими переживаниями, только горько улыбнулось уголком рта.
***
– Хочешь забрать свой кораблик, Джорджи?
Мальчик с изумлением уставился на мистера Грея.
Клоун не обращал на него внимания довольно долгое время – приходил и уходил по своим делам, а если Джордж не успевал отойти, Оно просто отшвыривало его со своей дороги, как отшвырнуло бы любую вещь, мешающую ему пройти.
И вот мистер Грей стоит перед ним, и протягивает Посудину с доброй улыбкой, а в его голубых глазах пляшут искорки веселья.
Джордж любил его в эти минуты всей душой.
– Да, пожалуйста!
Пеннивайз протянул ему кораблик и его улыбка стала ещё шире.
– Хочешь поставить его на воду?
Мальчик не понял, что Клоун имеет в виду. Оно пошевелило пальцами от умственного напряжения и составило более понятную для человека фразу:
– Хочешь пойти на реку? Твой кораблик будет плавать. И летать, если захочешь.
Джорджи ответил Оно взглядом, полным счастья и радости.
Кендаскиг встретила их плеском волн и бликами от солнечных лучей.
Джорджи с веселым смехом побежал к воде, но у самой воды остановился, не решаясь отправить Посудину в плаванье.
Пеннивайз, увлеченно мастеривший кораблик из найденной на берегу деревяшки, заметил нерешительность мальчика и вопросительно приподнял бровь.
– Я не хочу, чтобы она уплыла насовсем. Билл расстроится.
Джорджи неожиданно почувствовал такое горе, такую тоску по брату, что присел, уткнулся носом в Посудину и заплакал.
Оно отложило в сторону свой кораблик, подошло к мальчику, взяло его за плечи и повернуло к себе лицом, пытаясь понять, что так расстроило эту странную Еду.
– Боишься, что кораблик уплывет?
– Да! – Джорджи обнял Пеннивайза за шею и уткнулся носом в его пышный воротник. – Я хочу домой, к маме и папе. Я хочу к Биллу. Почему он не забирает меня домой, мистер Грей?!
У юного Оно в горле что-то сжалось так, что даже дыхание перехватило.
Не то, чтобы Оно пожалело маленького мёртвого мальчика, или пожалело о том, что убило его.
Оно поняло то, что Джордж хочет к своему брату так же сильно, как Оно хотело к своему Старшему. Эта тоска была для Пеннивайза понятна.
– Смотри, – Он сотворил красный шарик, и приклеил его нить к верхушке кораблика. – Теперь твой кораблик никуда не уплывет, если ты не захочешь. Говори ему, куда плыть. Он послушается.
Джорджи улыбнулся доброму мистеру Грею сквозь слезы и пустил кораблик плыть по реке.
Волшебный кораблик с шариком действительно послушно повернул назад, когда мальчик позвал его.
А когда мистер Грей запустил в Кендаскиг свой кораблик и они стали плавать наперегонки, Джордж совсем развеселился.
Юное Оно не обратило внимания на присутствие или отсутствие поблизости людей. Оно и Джорджи играли до самой ночи, вернулись в Логово смеясь, и смеялись еще очень долго, вспоминая, как всё было.
Поэтому до Билла Денбро дошли слухи, что кто-то видел странно одетого молодого человека и однорукого мальчика на реке Кендаскиг. Будто бы и мальчик, и парень бегали по берегу вдоль реки за корабликами, к которым были привязаны красные шарики, и будто бы кораблики двигались как живые, плывя против течения и даже летая над рекой.
Разумеется, это были просто глупые слухи, ведь их источником был пьяный бродяга, уснувший в кустах на солнцепёке. Он показывал и кусты, в которых валялся, и то место, где видел однорукого мальчика с молодым человеком, но разумеется, ему никто не поверил.
Никто, кроме Билла Денбро.
Джордж был официально мертв, но Билл знал. Знал, как знают дети, что чудовища под кроватью могут утащить тебя в никуда, или свести с ума.
Или, например, то, что мёртвый брат может быть и не совсем мёртвым.
Он может вернуться домой, и рот его будет полон острых зубов, а руки будут ледяными (рука, подумал Билл. У Джорджи одна рука…если в могиле у него не отросла вторая), и никто этого, конечно же, не заметит.
Вот только однажды ночью дверь в спальню Билла раскроется, он увидит на пороге братишку с мёртвыми глазами и вынужден будет ответить на вопрос, за что он послал его на смерть.
Билла Денбро стали мучить кошмары.
***
Юное Оно училось у Джорджи.
Пеннивайз наблюдал за мальчиком, запоминая его слова, жесты, его рассказы о семье и о Билле.
Запоминал его смех, его слезы и эту особенную, солнечную улыбку, которая иногда появлялась на маленьком осунувшемся лице.
Запоминал, и все сильнее и сильнее привязывался к этой маленькой, полумертвой Еде, в которой мерцал его Огонек.
Джорджи тосковал по брату. И Оно бросило свой взор на Неудачников, став наблюдать за ними.
С Джорджем юное Оно не чувствовало себя таким одиноким без Старшего. Иногда возвращалось даже то чувство счастья и тихого ликования, которое Оно испытало во время своей первой Охоты.
Если убить и выпить Билла, а потом вдохнуть в него Мертвый Огонек, станет еще веселее, потому что Джорджи больше никогда не будет плакать и станет счастливым.
И другие дети.
О да, Билл приведет других детей, и все они будут летать.
Пеннивайз не думал о том, что едва избежал мучительной смерти, отдавая Джорджи свой Огонек.
Интереснее было думать о том, что у него будут две игрушки – такие необычные и интересные, такие разные, и в то же время похожие друг на друга.
Но все пошло не так.
Оно знало, что дети готовы к смерти.
Уровень их страха при одной только мысли о нём зашкаливал. Они были вкусными, они просто сияли, наполненные своим ужасом, их замучили кошмары во снах и наяву.
Конечно же, Уильям Денбро был измучен больше, чем остальные – ведь Пеннивайз так хорошо изучил его брата.
А особенно вкусным Билла делало чувство вины.
О, это самоуничтожение – Оно истекало слюнями, приближаясь к Биллу, и всем своим существом впитывая эту великолепную смесь ужаса и вины.
Пожалуй, Пеннивайз даже любил в эти минуты Билла так же, как его маленького мёртвого брата.
То, что детёныши решили дать отпор, не было неожиданностью для Оно – даже загнанный в угол заяц сопротивляется перед смертью.
Неожиданностью было то, что у юного Оно не хватило сил на такое количество Еды. Не хватило того самого Мёртвого Огонька, мерцающего в Джорджи.
И, падая в колодец, Оно знало, что погибает.
Это было страшно, и Оно облекло свой ужас в слова – последним, что услышали от него Неудачники, было:
– СТРАХ.
Оно почти развоплотилось, пока добралось до своего второго Логова.
Струйки чёрной крови и слёз текли вверх – маленького Джорджи это всегда смешило, но сейчас он кинулся к почти прозрачному мистеру Грею с выражением ужаса на озабоченном и заплаканном лице.
Мальчику было страшно сидеть рядом с Коконом, в котором неспокойно ворочалось что-то ужасное.
Но еще страшнее ему стало при виде мистера Грея – избитого, окровавленного и почти прозрачного.
Красивое лицо с голубыми глазами было искажено страданием – поэтому Джорджи не стал задавать глупых вопросов, а обнял Оно за колени и заплакал от жалости к нему.
Мистер Грей упал на колени. Счет шел на минуты.
И тогда Джорджи вспомнил, что именно Оно говорило ему про Мертвый Огонек и про его воскрешение.
– Заберите свой Огонек, мистер Грей.
Мальчик обнял ладонями лицо Пеннивайза, прижался губами к разбитым губам Оно, и вдохнул в него Мертвый Огонек.
Где-то во Вселенной Черепаха повернула голову и проникла взором в канализационный туннель в городе Дерри, штат Мэн.
Случившееся удивило Её – всё же люди были непредсказуемы в своих поступках и решениях.
Черепаха забрала себе маленькую, погасшую искорку жизни мальчика по имени Джордж Денбро.
Оно открыло глаза.
От Джорджа Денбро осталась только пустая оболочка.
В его маленьком теле больше ничего не мерцало, но Пеннивайз все же осторожно погладил мальчика по голове, словно он мог ещё что-то чувствовать. Под его рукой плоть Джорджи начала распадаться – Мёртвый Огонёк не скреплял больше собой разлагающиеся ткани.
Но юное Оно все гладило и гладило то, что было Джорджем, задыхаясь от рыданий.
– Это «она», Д-джорджи. “П-посудина”. – прошептало Оно, забираясь в Кокон Старшего и прижимаясь к Нему. И, засыпая, повторило:
– Это «она».
Неудачники начали разъезжаться по другим городам и забывать Дерри.
Оно спало и видело мальчика в желтом дождевике – живой и счастливый, Джорджи шел с мистером Греем по Пустоши, смеялся и улыбался своей лучистой, солнечной улыбкой.
Комментарий к Мёртвый Огонёк.
Юный Пеннивайз и Джорджи с корабликами:
https://i.pinimg.com/736x/b5/2f/06/b52f0649fde650467e815105102d297c.jpg
========== Ты его Старший? ==========
У Билла Денбро появилась тайна.
Ужасная, постыдная и мерзкая тайна, о которой никто не должен был узнать. Ни один человек в Дерри.
Тайна заключалась в том, что его мёртвый братик Джордж вернулся.
В тот вечер, когда Билл впервые услышал хлюпающие шаги в комнате брата, шёл дождь.
Протягивая руку, чтобы толкнуть дверь, Билл знал, что сейчас увидит.
Это не мой брат. Джордж умер.
Мальчик повторял и повторял это про себя, но в глубине души все же надеялся на чудо. Да, он видел Джорджи мёртвым. Но что из того? В Дерри происходит очень много странных вещей, необъяснимых и непонятных – может, и случай с его братом станет исключением.
Ты же хотел, чтобы братик вернулся, а, Билли? Вот он и вернулся.
Мальчик с судорожным всхлипом втянул воздух, и решительно толкнул дверь в комнату своего мёртвого брата.
Джорджи сидел на кровати и болтал ногами в красных сапожках, с любопытством осматриваясь. С насквозь промокшей футболки текло на покрывало, грязные штаны оставили пятна на белоснежной простыне, но Билл, с ужасом разглядывающий «брата», знал – никто не заметит ни воды, ни грязи. Ведь это наваждение.
Джордж мёртв.
“Джордж” весело посмотрел на Билла и улыбнулся ему – своей обычной солнечной улыбкой.
Никаких острых клыков, никакого сверхъестественного свечения глаз.
Этот факт сделал то, что не смог сделать даже ужас – Билл беззвучно заплакал, и душивший его все это время ком в горле исчез.
Это было…жестоко.
Мальчик готов был увидеть монстра, в которого превратился его братик, готов был к длинным когтям и острым зубам – но обыкновенная человеческая улыбка его умершего брата причинила Биллу гораздо больше горя, чем появление возможного чудовища.
С левой ноги Джорджа слетел сапог. Оба мальчика уставились на маленькую ножку в рваном грязном носке. Джордж как мог лучезарно улыбнулся Биллу и пошевелил большим пальцем, торчащим из дыры на носке. С разорванной плоти, оставшейся от его левой руки, капало розовым.
– Привеет, Билли.
– П-привет, Джорджи. – сказал Билл Денбро сиплым от слез голосом.
– Ты мне не рад?
Билл едва не застонал от душевной боли. Как же всё это жестоко.
– Т-ты умер, Д-джорджи.
– Зачем ты послал меня на смерть? – Джордж снова улыбнулся, но улыбка получилась жуткой. – Ты хотел, чтобы я умер, да, Билл?
– Я бы всё отдал, чтобы т-ты снова был с нами, Джорджи.
Билл закрыл глаза. Он больше не мог видеть эту маленькую грязную ножку, с торчащим из дыры большим пальцем. Ножку, которая никогда больше не вырастет.
– Я н-никогда не послал бы тебя на смерть.
– Я с тобой, Билл. Почему ты мне не рад?
– Т-ты умер!! – закричал Билл в лицо этого существа, притворяющегося его братом. – Н-никто не видит т-тебя, кроме меня, верно?! Когда ты исчезнешь, сследов от воды и грязи тоже н-не будет. Т-ты не Джорджи. Ты н-не…
Джорджи пошел прямо на Билла. Мальчик вжался в стену. Джордж хихикнул и подошел к двери, минуя бледного и перепуганного “брата”.
– Я могу еще прийти к тебе? – голос существа звучал застенчиво и так по-детски, что у Билла снова сдавило горло.
– Н-нет. Уходи и больше никогда н-не возвращайся.
– Пожалуйста, Билл. – в голосе Джорджа послышались слезы. – Я хочу домой. Разреши мне увидеть маму, папу и тебя ещё раз.
Я не могу, подумал Билл. Не могу сказать «нет» Джорджи… даже если это не Джорджи. Я навсегда запомню, что сказал ему “нет”.
– Т-только один раз. – Билл старался не смотреть на это истекающее слюной существо, так похожее на его брата. Джордж казался сейчас обыкновенным мальчиком.
– Я люблю тебя, Билл. – просиял Джордж. – Очень – очень люблю.
Билл проводил глазами существо, выскользнувшее за дверь комнаты. Хлопнула дверь в подвал, и все стихло.
Мальчик посмотрел на розовые потёки на простыне кровати Джорджа, на грязь, и на красный сапожок, валяющийся на полу. Не веря себе, потрогал их рукой. Сапог никуда не исчез.
Билл кинулся в уборную, и его стошнило от нервного напряжения и пережитого ужаса.
Этой ночью Биллу Денбро снова приснился его мёртвый брат – рот его был полон острых зубов, а мёртвые глаза мерцали серебряным светом.
Джорджи вел его по канализационному туннелю. Билл держал брата за руку, но маленькая ручка словно плавилась в его ладони, становясь то больше, то меньше. Сам Джордж был в тени.
Билл знал, что когда его младший брат покажется, это будет что-то ужасное, что-то чуждое роду человеческому, и оттого невыразимо опасное и мерзкое. Это будет…Оно.
И когда высокая фигура шагнула к нему, звеня бубенцами на пышных манжетах, Билл закричал. И кричал, кричал…
… Пока не проснулся от крика в своей комнате, весь мокрый от пота.
Целый день – в школе, играя с ребятами, покупая продукты и разговаривая с родителями, Билл думал о том, что он сам, по своей воле разрешил мертвецу вернуться.
Эта мысль не давала ему покоя.
Вечером Билл подобрал какую – то палку, обстругал ножом её конец, заострив его, принес получившийся кол домой, и спрятал его под кровать. А потом долго плакал в подушку – оплакивая себя, Джорджи, свое желание снова увидеть его и свою слабость.
***
– Билл?
Голос Джорджи раздавался из его комнаты. Билл Денбро сглотнул, вытер враз взмокшие ладони о штаны, покрепче ухватил кол, и распахнул ставшую ненавистной дверь в комнату его мёртвого брата.
То, что он увидел, заставило мальчика нервно засмеяться – это были, скорее, хрипы, но тем не менее, страшное напряжение отпустило его.
Джордж стоял возле своего письменного стола, и растерянно смотрел на красный сапожок, валяющийся на полу. Билл был уверен, что существо выглядело смущенным, допустив такой вопиющий ляп – теперь сапог в общей сложности было три штуки.
Пара на «Джорджи» и один на полу.
– П-привет, Д-джорджи.
Джорджи, как и вчера, уселся на кровать, растерянно поболтал ногами, и сапог снова свалился с его ноги.
Билл почувствовал, что сходит с ума. Теперь на полу валялось два красных детских сапожка, и оба на левую ногу. Мальчик поднял их и поставил возле двери.
– П-пара есть. Если т-ты еще потрясёшь п-правой ногой, жопа, в следующий р-раз у тебя будет д-две пары сапог.
“Джордж” посмотрел на свои сапоги, потом на Билла, и неожиданно расплакался.
Билл растерялся. Чудовищам полагалось как-то не так себя вести.
У Билла тоже перехватило горло – одно дело, когда монстр тебя пугает и мучает, но плачущий мальчишка на монстра никак не походил, хотя, безусловно, им являлся.
Монстр был слишком уж похож на Джорджи. Билл почти совсем перестал трястись от ужаса.
Мальчик положил кол на пол, подошел к “брату”, снял с него правый сапог и поставил его к паре левых возле двери. Потом подошел к шкафчику с одеждой Джорджи, решительно развязал носовой платок, намотанный на ручки шкафа (монстр пришел не из шкафа. Он поднялся из подвала), намочил его у себя в комнате в стакане с водой, вернулся и протянул платок Твари, которая уставилась на него с недоумением.
– В -вытри лицо. – подсказал мальчик. – Н-не разводи тут лишнюю сырость.
“Джорджи” взял платок, но видно было, что он понятия не имеет, что с ним делать. Билл фыркнул и вытер ему лицо сам – каждую секунду ожидая, что “братик” сейчас цапнет его за руку и рука начнет гнить, или сделает ещё что-то, не менее жуткое.
Но Джорджи покорно терпел, пока Билл вытирал с его лица грязные мокрые полосы, а когда мальчик хотел уже убрать руку, схватил его за запястье, и Билл снова вспомнил свой страшный сон про чудовище в канализации. Ему опять стало тошно от страха.
Хватка у «Джорджи» была не детская.
– Ещё.
Билл вытер грязную мордашку существа ещё раз и подумал, успеет он схватить кол прежде, чем “братик” вцепится в него, или нет.
– Ты его Старший?
– Что? – не понял Билл.
Джордж смотрел на него как-то странно, словно на него снизошло откровение.
– Ты мой Старший? – поправился Джорджи.
– С-слушай, давай договоримся. – Билл помрачнел. – Н-не ври мне. Я знаю, что т-ты не Джорджи.
Глаза Джорджи, сидящего напротив него, пожелтели. На миг Билл почти увидел его истинный облик, и его снова скрутило от тошнотворного ужаса.
– Ты его Старший? – упорно повторило существо. Билл, наконец, понял, что от него хотят.
– Да, я был старшим б-братом Джорджи.
Существо смотрело на него задумчиво и непонимающе. Билл вздохнул. Его “мёртвый брат”, кажется, открывал для себя что-то важное.
– Д-да, я его старший б-брат. Его С-старший. То есть, б-был Старшим. Пока Джорджи н-не умер.
(Да, вот так и надо вести себя с убийцей брата, подумал Билл. Осталось вытереть ему носик, всё объяснить и представить родителям – и до смерти ЛЮБИТЬ эту Тварь из канализации.)
Слезы снова прорвались – Билл рыдал и ждал удара когтями, укуса – какой угодно смерти от Твари, которая притворялась его братом.
Чуда не случилось. Что бы не сидело сейчас напротив – это был не Джорджи.
Тварь потянулась к нему, высунула длиннющий язык и лизнула в щеку, довольно заурчав.
– К-какого хрена т-ты делаешь?! – Билл оттолкнул “Джорджи”, улыбка которого стала совсем неприятной и какой-то голодной.
– Ты вкуусный, Старший. – придушенным, восторженным голосом протянул Джорджи и облизнулся. – Я скажу ему.
– К-кому…скажешь? – Билл замер, услышав последнюю фразу существа.
– Джорджи.
Сердце Билла пропустило удар. Нет. Это ловушка.
Мальчик вспомнил свой сон и чудовище, выходящее из тьмы. Это ловушка. Только дурак может купиться на такое, только полный кретин не поймет, что Джорджи…
– Мой брат жив?!
… давно мертв, и эта мерзость издевается над ним.
– Он внизу, Старший. – «Джордж» улыбнулся, уже не пряча ряд острых зубов и горящие хищным жёлтым светом глаза. – Мы играаем.
– Кто ты? – яростно выдохнул Билл.
– Для тебя – Джорджи. – существо спокойно смотрело, как Билл поднял кол и сжал его так, что побелели пальцы. – Мой Старший спит, поэтому теперь Старшим будешь ты.
Билл выматерился и вонзил кол в грудь “брата”.
– Д-джорджи умер, т-ты, дерьмо. Я б-больше не куплюсь на это.
Кол вошел в плоть Твари, но из дыры не вылилось ни капли крови. Маленький “Джорджи” отшвырнул Билла так, что мальчик ударился о шкаф, и едва не потерял сознание от боли, и легко вытащил из себя кол.
– Мой Старший так не делал.
Кол полетел на пол, существо пошло к Биллу, видоизменяясь на ходу. И Билл закричал, увидев кошмарную Тварь из своего сна, Оно, мучающее кошмарами всех Неудачников, этого адского Клоуна.
– Твой брат был вкуусным, Билли.
Оно присело на корточки возле скрючившегося от боли Билла и погладило его по щеке когтем. Из пореза потекла струйка крови.
– У него мой Огонёк и мы играем, там, внизу.
Билл, затаив дыхание, слушал Оно.
– Ты тоже вкусный. Я буду играть с тобой, и ты будешь мой Старший.
Из этой длинной речи Билл понял только то, что у него есть возможность увидеть Джорджи, что он в Логове у Оно, и что чудеса все-таки случаются. Страшные чудеса.
– Я хочу видеть Д-джорджи.
Оно отрицательно помотало головой и оскалилось.
Билл решился.
– Если т-ты дашь мне встретиться с моим братом, я с-сделаю всё, что ты хочешь. Я буду твоим С-старшим.
Оно улыбнулось во всю пасть. Билл снова затрясся от ужаса, и от того, что Оно снова высунуло длинный язык и лизнуло его лицо.
– Ты очень вкусный, Билли. Ты будешь мой Старший и Старший для Джорджи, пока я играю.
Оно снова лизнуло Билла, и мальчик провалился в спасительную темноту, потеряв сознание от ужаса.
Его кошмарный гость стал появляться часто.
Билл уже не вздрагивал, когда маленькая ручка “Джорджи” ложилась на его плечо, когда он готовил уроки.
Не вздрагивал, когда Оно надоедала личина его мертвого брата, и Билл был вынужден готовить в школу рисунок с рядом сидящим монстром, который тоже увлеченно переводил бумагу.
Мальчик посматривал на голубоглазого косого парня, еле помещающегося за его детским столом, и чувствовал, как сходит с ума.
Стать старшим братом для убийцы его родного брата? Или Старшим, как называло его Оно?
Конечно, пожалуйста.
Это Дерри, штат Мэн; здесь живут единороги, феи и Клоун в канализации, жрущий детей, а так же мальчик, всегда готовый стать братом для чудовища из другой Вселенной.
Последние два факта – чистая правда.
Добро пожаловать.
Он учил «Джорджа» писать (буквы у Оно получались корявые и только печатные).
Он играл с чудовищем из канализации в игры, которые любил Джорджи.
Он учил Оно правильно держать пальцами карандаши и не рвать тонкую бумагу (вид взрослого парня, позвякивающего бубенцами на клоунском костюме, который, неестественно изогнувшись, одухотворенно чертил сплошную линию через всю комнату, высунув от старания язык, довел как-то Билла до истерики)
Он даже делал «Джорджи» кораблики, так же обмазывая их парафином, и капая слезами на еще непросохшую бумагу.
Билл почти привык к тому, что Смерть всегда рядом. Более того, Билл стал бояться того, в чем боялся признаться даже самому себе.
Этот, второй «Джорджи», постепенно занимал место в его сердце.
Нет, Билл так же ненавидел «брата», и пару раз во время ссор даже бил его – с размаху и изо всех сил, не боясь возможной расплаты (монстр почему-то не делал даже попытки разорвать его в таких случаях, зато Билл потом с раскаянием успокаивал плачущего «Джорджи», ненавидя себя и мучаясь от того, что он, Билл, плохой брат), но все же сердце его прыгало от радости, когда “Джордж” улыбался ему.
***
Это было безумие.
Неудачники наперебой рассказывали о кошмарах, которыми их мучило Оно.
Дети пропадали и умирали.
Билл боялся, что «Джордж» исчезнет. Просто не явится в один прекрасный вечер, и всё.
Мальчик очень хотел все рассказать друзьям – но тайна, ужасная, великая тайна заставляла его молчать.
Рассказать им, что он вытирает нос самому ужасному чудовищу на Земле, и, может быть, во всей Вселенной?
Рассказать, сколько залитых его слезами корабликов плавало в Кендаскиг?
Или рассказать, что последний свой рисунок Оно подарило ему, Биллу, и что там был изображен Клоун и он, Билл, между которыми шел Джорджи?
(У всех в руках были красные шарики, а над головой уродца, изображающего Билла, было очень старательно написано «Старший»)
Билл понимал, что никогда и никому это не расскажет.
Родители ничего не замечали.
Две пары красных сапог из комнаты Джорджи исчезли – Билл унес их на реку и утопил в самом глубоком месте, которое нашел.
Он ненавидел Оно. Ненавидел и любил. Это сводило Билла с ума.
Джорджи, в котором горит “Огонёк”.
Вот за этот непонятный Огонёк Билл ненавидел Оно больше всего. Его брат стал просто нежитью, зомби.
Билл встретился с ним, и горько пожалел об этом.
Маленькое, бьющееся в истерике тельце в его объятиях, серебряные мерцающие глаза, и слабая тень того солнечного, живого мальчика, выбежавшего в дождливый день с корабликом навстречу своей смерти.
Рассказать об этом?
Вернувшись домой, Билл сжег свою одежду, тер в ванной тело, пока кожа не покраснела, и долго плакал, вспоминая мертвые, мерцающие глаза Джорджи, и свежие кровавые потёки на его одежде.
Мальчик дал себе слово больше не видеться с ним.
Оно напиталось его муками и ужасом так, что выглядело почти красивым – Билл даже не отталкивал больше это косоглазое чучело, когда Оно залезало на его детскую кровать, обнимало его и вылизывало, урча от наслаждения.
Оно было сытым и не убивало детей, когда пило мучения Билла, и мальчик позволял это, презирая себя за страх и предательство – ему казалось что там, в Логове Оно, Джорджи мучается и ждёт, ждёт своего старшего брата, чтобы навсегда остаться с ним.
Он был идеальным старшим братом для Оно, убившего Джорджи.
Он был трусом и предателем, боящимся своего мертвого брата с мерцающими глазами.
Он был…ребенком. Всего лишь ребенком, на которого взвалили непосильную ношу.
Билл велел самому себе не вилять, и признать некоторые факты, которые медленно погружали его в пучину безумия.
Его младший брат – зомби, игрушка чудовища, которому было чуждо все человеческое.
Он, Билл, доигрался в старшего брата с самой чудовищной тварью на Земле, и теперь любит Оно. Ненавидит, но и любит одновременно.
Больше так продолжаться не может.
***
В последний вечер вдвоем с «Джорджи» Билл протянул руку, и погладил его по голове – Оно посмотрело на него с удивлением, потому что раньше Билл не позволял себе таких нежностей.
– Я л-люблю тебя, Д-джорджи.
Оно подумало, улыбнулось, и в свою очередь осторожно погладило по голове Билла.
– Я тоже люблю тебя, Старший. Очень – очень.
Билл еле сдержал душившие его слезы.
***
Из-за слез Билл едва видел «Джорджи», которого пришел убивать.
– Она б-быстро шла?
– Я не поспевал за ним.
– За НЕЙ, Д-джорджи. П-потому что это «ОНА».
– Отведи меня домой, Билли. Я очень хочу домой. Я скучаю по тебе и хочу быть с мамой и папой.
– Я б-больше всего н-на свете хочу, чтобы ты был дома. С мамой и с п-папой. Мне т-так тебя не хватает.
– Я люблю тебя, Билли.
– Я т-тоже тебя люблю.
Билл сделал паузу и посмотрел прямо в глаза Оно, настороженные и …понимающие?
– Но ты не Джорджи.
Билл приставил пистолет ко лбу своего… Младшего и выстрелил.
Комментарий к Ты его Старший?
События происходят после смерти Джорджи Денбро, до момента “гибели” Пеннивайза (сцена в фильме 2017г., в которой Неудачники спускаются в колодец, решив добить Оно.)
Эта часть – описание того, что творилось в жизни Билла Денбро, начиная со смерти его младшего брата Джорджи, и заканчивая событиями, происходящими в финальной сцене фильма 2017г; – Неудачники спустились в Логово Оно, чтобы его добить.
========== Рисунки. ==========
Оно проснулось, испытывая пока ещё слабые муки голода.
Первым, что увидел Старший, открыв глаза, были глаза Младшего – голубые, большущие и счастливые, и зубастую улыбку от уха до уха. На какой-то миг на древнее Оно даже снизошло умиление – такая бесхитростная радость могла бы умилить даже камень – но только на миг.
Оно вспомнило всё, что умудрился натворить Младший, зарычало, и попыталось схватить его.
Глаза юного Оно расширились, пожелтели от страха, он буквально подскочил на месте, как туго натянутая пружинка, и именно эта инстинктивная реакция его и спасла – Старший опоздал на доли секунд, Его когтистая лапа сжала пустоту.
Древнее Оно рявкнуло и бросилось на и так перепуганного Младшего. К чести юного Оно надо заметить, что прежде, чем попасться, Оно все же заставило своего древнего сородича хорошенько погоняться за ним по туннелям.
Конечно, за Младшим Оно пришлось побегать, но древний Пеннивайз не особенно беспокоился насчет того, что Младший сможет избежать Его справедливого гнева. Сила переполняла его, поднимала над Землей, он летел, а не бежал, и даже не прилагал особых усилий для этого.
Загнав в угол юную гордость и надежду всей расы Оно, Старший объяснил ему, почему «нельзя» означает именно «нельзя», а не что-то иное; почему играть с Едой вредно для здоровья; почему устраивать наводнение только ради того, чтобы посмеяться над бегающими человечками и их суетой опасно; почему недопустимо привязываться к Еде и называть ее «Старший», а так же, почему недопустимо терять Мёртвые Огоньки.
Последний пункт древнее Оно объяснило Младшему даже два раза. На всякий случай, чтобы лучше запомнил.
Старший вернулся в Логово с триумфом, чувствуя себя превосходно – если не считать начинающий раздражать Его голод, Оно испытывало почти эйфорию от осознания того, что цикл Сна завершен, и что раса Оно не уничтожена.
Правда, эйфория чуть потускнела, когда Старший рассмотрел, во что Младший превратил их убежище.
Пока всхлипывающий и подвывающий Младший изображал вселенскую обиду, древнее Оно внимательно рассмотрело башню из разных вещей и игрушек, когда-то возведенную им же для Младшего.
Дети больше не парили вокруг неё – под ногами Старшего хрустели кости тех, кого он когда-то так заботливо подбирал по росту, цветовой гамме и даже половым признакам.
Но не это привлекло Его внимание – Оно знало, что раненный Младший был не в силах поддерживать левитацию Еды.
Привлекли Его внимание рисунки.
Они были везде – на башне, на стенах, просто валялись на кучах мусора и детских костях, и узорчато украшали пыльную тряпку, бывшую занавесом на самодельной театральной сцене Младшего.
Голод мешал древнему Оно сосредоточиться на рисунках как следует, чтобы рассмотреть их, поэтому Оно отправилось на свою первую в этом цикле Охоту, начиная чувствовать смутную тревогу.
Было что-то неправильное в этих листках бумаги с цветными каракулями и кровавыми пятнами.
Вернулся Старший быстро, сытым и довольным. Охота прошла удачнее, чем он думал. Жители Дерри, у которых уже много лет не пропадали дети, потеряли бдительность.
Оно даже привело с собой маленькую девочку для Младшего – ребенок был настолько наивен, что безоговорочно пошел за добрым дядей Клоуном и до сих пор ничего не заподозрил. Более того, увидев второго Клоуна, девочка даже разулыбалась.
Все еще обиженный Младший при появлении Старшего надул губы, вздернул нос и демонстративно отвернулся.
Это было что-то новое.
Забытая девочка осторожно освободила ручку из хватки Клоуна, который привел её в это странное (но интересное, Клоун говорил правду) место, пробралась через груды костей и мусора ко второму Клоуну и завороженно уставилась на его лицо. Вместо страха на лице ребенка был…восторг ?
В этот миг Старший почувствовал почти то же, что чувствует человеческая самка, увидевшая свою дочь в объятиях парня. Или человеческий самец, увидевший своего сына с его первой девушкой.
Старший понял, что юное Оно скоро сможет охотиться, почти не прилагая никаких усилий, если будет выглядеть вот так, как сейчас. И не дети, – подростки и взрослые будут прыгать за ним в водосток, в колодец и куда угодно, стоит только Младшему пошевелить пальцем.
Мысль была неприятной. Старший в один миг возненавидел всю Еду в Дерри, а больше всего – глупого ребенка, который завороженно пялился на лицо Младшего.
Древнее Оно даже не стало её есть – просто перегрызло девочке горло, и отправило Младшего на охоту.
Эти дурацкие тревожные рисунки не давали Старшему покоя.
Пока Младший отсутствовал, древний Пеннивайз успел выяснить до мельчайших подробностей то, как пытались убить его Младшего – стены и кровь все еще хранили отголоски случившегося; выяснить всё про каждого из убийц (среди самцов была самка) и про полумёртвого ребенка в жёлтом дождевике, воскрешение которого едва не убило юное Оно.
