Текст книги "Миссия (не)выполнима: влюбить в себя бабника (СИ)"

Автор книги: Dream Writer

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 38 страниц)

***

Несколько человек вошло в дом. Темноволосая девушка, сославшись на усталость, быстро поднялась наверх, а мужчина и женщина – её родители – направились в гостиную.

Оказавшись там, мистер Моллиган устало присел на диван, попутно снимая с себя галстук. Его жена в это время, не переодеваясь, взяла лейку и принялась поливать цветы.

– Кэтрин сказала, что сегодня их поливала, – сказал Роберт. – Не стоит, зачахнут ведь.

– Ты же знаешь, что я так успокаиваюсь, – ответила ему Люси. – Ужасный вечер. Просто кошмарный.

– Кошмарным был не вечер, а люди, собравшиеся там, – уверенно ответил мужчина. – Не могу поверить, что даже ты смотрела на того мальчика осуждающе. Он же ни в чём не виноват.

– То есть, отказываться помогать собственной матери теперь в порядке вещей, да? – резко спросила женщина, поворачиваясь к нему лицом. – Да там же скорую нужно было вызывать, а он…

– Он знал, что делает, – перебил её супруг. – Я сам спрашивал у него. Не всегда, когда человек теряет сознание, необходима скорая помощь. Фил знал, что делать, так как с Сэм это не в первый раз.

– Но…

– Никаких «но», дорогая. Несправедливо судить человека лишь по его прошлому, в котором он, кстати, не виноват. Мы все поступили правильно, когда решили ничего не рассказывать нашим детям, но некоторые почему-то не могут понять, что осуждать Фила не за что. И, давай будем откровенными, ты злишься не столько из-за того, что произошло сегодня с Сэм, а из-за того, что Кэтрин ушла с вечеринки вместе с Филом. Так ведь?

– И всё-то ты у нас знаешь, – недовольно проговорила женщина. – Это так. И я…

– Не будешь ничего делать, – вновь перебил её Роберт. – Не имеешь права. Я видел их общение и могу сказать лишь одно: с ним наша Кэтрин становится другой. Она становится собой, хотя в обществе чувствует себя не очень хорошо. Я не прошу тебя благословлять их, просто не мешай. От такой дружбы никому хуже не становилось.

– Ты сам знаешь, что, если оно и дальше так пойдёт, всё может закончиться не только дружбой.

– Знаю, – улыбнулся мужчина. – И я буду рад этому. Вспомни нашу историю и пойми меня.

Женщина ничего не ответила. Глубоко вздохнув, словно смирившись с неизбежным, она поставила лейку на место, после чего присела на диван к мужу и прижалась к нему. Они оба знают, что никогда до конца не поймут друг друга. Но они также знают, что постараются это сделать, во что бы то ни стало.

========== Глава восьмая ==========

После того злополучного вечера у меня на душе всё ещё оставался какой-то неприятный осадок. Заранее решив не обсуждать этот вопрос с родителями, так как это с самого начала казалось мне гиблым делом, я вынуждена была мучиться от неизвестности. Наверное, из-за этого я первый раз не наслаждалась воскресеньем, а злилась, так как свободного времени было очень много, что позволяло мне слишком часто думать о Гардинере, даже выполнение домашнего задания не спасало. Если честно, не знаю, чем его история смогла меня так зацепить. Может быть, дело в том, что я просто не люблю, когда все вокруг знают о чём-то, а я оказываюсь в дураках. Какое бы оправдание я ни искала, отменить тот факт, что практически весь день я думала о Филе, нельзя.

Эти выходные определённо войдут в мой личный список «Худшие дни моей жизни». Поэтому сейчас, направляясь в школу, я была немного подавлена. Ситуацию не спасало даже то, что мне наконец-то удалось достать новую часть одной игры, выхода которой я ждала очень долго. Какой в этом смысл, если из-за плохого настроения мне даже играть не хочется?..

– Доброе утречко, Кэтрин! – прозвучал рядом со мной знакомый девичий голос, который порой даже пугает своей жизнерадостностью. – Как выходные прошли?

Я тяжко вздохнула, после чего посмотрела на Лили. И как этому человеку удаётся задавать подобные вопросы в самое «подходящее» для этого время? Иногда создаётся впечатление, что она где-то прячет идентификатор плохого настроения, чтобы добить человека окончательно своими расспросами. Так, а теперь шутки в сторону, не могу же я винить её в этом.

– Даже не спрашивай, – будничным тоном ответила я. – Ничего особенного не произошло.

– Как же? Ведь ты оказалась на одной вечеринке с Гардинером, а, зная специфику ваших отношений, я не могу поверить в то, что ничего не произошло.

– К тому же, – вставила непонятно откуда появившаяся Дженни, – мы только что видели Эйтана, который, заметив тебя, резко сменил свой курс. Будешь продолжать говорить, что ничего не произошло?

Я внимательно посмотрела на подругу. Сегодня она кажется мне ещё более сдержанной, чем обычно, ведь она и так немногословна. И, кажется, я знаю, в чём проблема.

Родители Дженни сейчас находятся на грани развода. Хоть мы с Лили и знаем об этом, но никогда не говорим вслух, так как наша подруга предпочитает не делиться с нами своими размышлениями по этому поводу, вечно скрывая всё в себе. И, хоть ей сейчас, наверняка, очень тяжело, брюнетка всё время старается поддерживать с нами разговоры, совершенно не касающиеся её самой. В последнее время это особенно заметно – она говорит обо мне и Лили, но ни слова не вставляет о себе. Хоть я и хочу её подбодрить, но, мне кажется, лучше давать ей забыть о семейных неурядицах хотя бы в школе.

– Так что скажешь? – широко улыбаясь, спросила шатенка, повиснув на мне. – Я требую подробного рассказа.

Вздохнув, я решила рассказать подругам о событиях в лабиринте, заведомо опуская некоторые детали нашего с Гардинером общения. И, как бы та ни старалась скрыть это, от меня не ускользнула перемена в выражении лица Лили, как только речь зашла о Майке. Внутри тут же зародилось смутное подозрение того, что моя подруга тоже неровно дышит к парню, поэтому то, что Фил ничего не сказал о чувствах своего друга касательно меня, немало радует её.

Решив не зацикливаться на этом, я спокойно закончила свой рассказ. Я давно начала предполагать, что моей подруге нравится Майк. Даже если это так, я ничего с этим поделать уже не смогу. И я готова молчать и делать вид, что ничего не замечаю, если это поможет мне сохранить дружбу с той, с которой знакома добрую половину своей жизни. К тому же, со стороны девушки я ни разу не замечала активных действий для того, чтобы привлечь внимание брюнета. Уверена, если она и испытывает к нему какие-либо чувства, то сама не в восторге от этого.

– Да уж, – протянула Лили, когда я закончила. – Интересно, что же он загадает?.. Фил всегда был искусен в подобном. Иногда мне кажется, что он рождён для того, чтобы выводить мою дорогую подругу из себя.

– Какие высокопарные выражения, – улыбнувшись, сказала я. – В любом случае, я не узнаю об этом, пока он не загадает желание.

На этом, к моему величайшему удовольствию, обсуждение субботнего вечера подошло к концу, позволив нам окунуться в реальность.

Перед уроками встретиться с Гардинером не удалось, поэтому мне пришлось спрятать в сумку пакет с его пиджаком, что оказалось не так уж и просто, учитывая то, что она была переполнена тетрадками и прочими вещами, которые могли мне понадобиться во время занятий. Поэтому, когда пиджак парня с трудом уместился там, этот, с позволения сказать, аксессуар стал похож на сумку бабки-перекупщицы, наполненную товаром.

Игнорируя косые взгляды некоторых девушек, которые, наверняка, проклинали меня за подобное обращение с этой вещью, я проходила так целых две перемены, пока на третьей, наконец, не застала владельца пиджака в столовой, сидевшего в компании с Майком, Генри и Фиби.

Сегодня утром мама всё-таки заставила меня позавтракать, хоть я и сильно сопротивлялась, так что есть пока что не хотелось. Решив воспользоваться этим, я, оставив подруг наполнять едой свои подносы, проследовала прямиком к этой компании и остановилась возле их столика прямо напротив Гардинера, роясь в своей сумке.

– Тебе что-то нужно? – послышался голос шатена, но я не стала отвечать, лишь вытянула помявшийся пиджак и швырнула ему на колени.

Фил несколько секунд удивлённо смотрел на пакет, в котором был данный предмет гардероба, а вскоре, вытащив его оттуда, сокрушённо покачал головой из стороны в сторону и сказал:

– Могла бы и погладить.

– Жена тебе гладить будет, – парировала я.

Парень хохотнул.

– Наверное, когда-нибудь подобное и произойдёт, только сейчас это было бы неплохой благодарностью с твоей стороны. Но как же я мог забыть? Кэтрин никогда не бывает благодарна.

Я нахмурилась. Если честно, моё настроение испортилось сразу же, как только я подошла сюда. Вся моя жалость, которую я испытывала к Гардинеру с того самого вечера, испарилась, стоило увидеть его лицо. Он выглядел таким же беззаботным, продолжал всё так же мерзко улыбаться, да и вообще вёл себя так, словно события, произошедшие на той вечеринке, никак его не касались. Это бесило. Хотя, если быть до конца откровенной с самой собой, больше меня бесило то, что я сама так зациклилась на этом, в то время как шатен не придавал сложившейся ситуации ни малейшего значения.

– Я уже говорила тебе спасибо, больше не заслужил, – ответила я, а после нагло присела на стул рядом с парнем, который по счастливой случайности оказался свободным. Улучив момент, когда все присутствующие, по всей видимости, привыкшие к нашим перепалкам, отвернулись, я не смогла удержаться и спросила: – Всё ли в порядке с Сэм?

Что бы я не чувствовала по отношению к сыну этой женщины, я не могу перестать беспокоиться. Даже если такое происходит с ней не в первый раз, это не нормально, поэтому я просто обязана узнать, как она.

Улыбка на миг сошла с лица Фила, но он быстро вернул себе непринуждённый вид, беспечно ответив:

– Всё с ней хорошо, как же иначе?

Я уже готова была возмутиться, так как не привыкла к тому, чтобы о родителях говорили в подобном тоне. Тем более, его маме совсем недавно было очень плохо. Неужели были правы те женщины? Гардинер действительно ничуть не беспокоится о своей матери? Хоть это и противоречит тому, что я видела в субботу, когда шатен со всех ног ринулся в дом, стоило ему услышать, что Сэм упала в обморок, я готова была уже высказать в его адрес пару нелестных эпитетов, как вдруг услышала голос Майка:

– Кэтрин, ты почему ничего себе не взяла? Идём же, это нужно исправить!

Несколько раз удивлённо моргнув, я перевела взгляд на брюнета и готова была уже отказаться, сказав, что не голодна, как он вдруг схватил меня за руку и чуть ли не силой вытянул из-за стола. Фил сделал вид, что не обратил на нас никакого внимания, а, быть может, действительно не придал этому никакого значения, начав что-то говорить Генри. Майк же продолжал держать меня за руку, отводя подальше от их столика, как вдруг мы пересеклись с Лили и Дженни, которые как раз направлялись туда.

Если брюнетка вообще не обратила на это никакого внимания, то идущая рядом шатенка посмотрела на наши с парнем переплетённые руки с плохо скрываемой печалью, обидой и отвращением, после чего поспешно отвернулась. Заметив такой взгляд подруги, я неосознанно вырвала свою руку, отпрянув от Майка. Тот обернулся и, удивлённо посмотрев на меня, спросил:

– Ты чего?

Я не ответила. Сама не знаю, зачем сделала это. В конце концов, я же не виновата, что так получилось, – парень сам взял меня за руку. Тогда почему же, стоит мне вспомнить взгляд, которым посмотрела на меня девушка, и её лицо, на душе становится так мерзко?

– Ничего, – как можно более беспечно ответила я, даже постаралась улыбнуться. – Просто не хочу идти дальше. Ты же не просто так меня отозвал. Поговорить, наверное, хочешь, да?

Брюнет улыбнулся в ответ.

– Я рад, что ты понимаешь это, большинство девушек, позови я их, начали бы вырываться и спрашивать, что мне нужно, – сказал он. – Да, я хочу поговорить. Давай немного отойдём.

Мы отошли в угол столовой – туда, где нас, по идее, не должны услышать. Прижавшись к прохладной стене, я внимательно посмотрела на Майка и спросила:

– Так о чём ты хочешь поговорить?

– Я думаю, ты уже догадалась, – сказал он, повторив то же движение, что и я, становясь рядом.

– О Филе?

– Да. Понимаю, что я, скорее всего, не должен тебе это говорить, но постарайся, пожалуйста, не осуждать его, когда он так апатично реагирует на вопросы о своей семье.

– Так ты слышал наш разговор? – посмотрев прямо в глаза брюнету, спросила я.

– Я не собирался вас подслушивать, если что. Краем уха услышал, а потом заметил твою реакцию. Готов поспорить, ты хотела высказать Филу всё, что о нём думаешь, не так ли?

Я ничего не сказала, лишь кивнула. Именно так я и собиралась сделать. Неужели у меня всё на лице написано?

– Не стоит этого делать, – продолжал, тем временем, Майк. – Думаю, будет лучше, если ты вообще постараешься не говорить с ним о его семье. Я знаю об этом не так уж и много, но этого достаточно, чтобы понять, что Фила не в чем упрекнуть.

– Зачем ты мне всё это говоришь? – спросила я, посмотрев на пол. – Если тебя беспокоит, что мы поссоримся…

– Бери выше, – перебил меня тот. – Я больше забочусь не о ваших отношениях, а о своём друге, уж прости за грубость.

Я вздохнула. Кажется, я когда-то упоминала, что парень порой не следит за языком? Это мне ещё повезло, обычно он даже не извиняется. А насчёт того, что он только что сказал… Это могло бы быть отличной возможностью узнать, что такого страшного в том, если я вдруг захочу поговорить с Филом о его семье, но…

– Если я попрошу тебя рассказать об этом поподробнее, ты ведь не сделаешь этого, да? – озвучила я свой вопрос.

– Именно, – ухмыльнулся парень. – Я рад, что ты понимаешь это.

Я улыбнулась. Что же, по всей видимости, отношения в семье Гардинера – тайна, покрытая мраком, но я постараюсь не зацикливаться на этом. Нет смысла пытаться разобраться в том, что тебя не касается. Вот если бы мы с парнем встречались – это другое дело, а так… Думаю, лучше мне не вмешиваться в это. Да. Убеждай себя, Кэтрин, всё равно любопытство будет разъедать тебя изнутри. Но ты можешь попытаться.

– Кажется, наша отлучка затянулась. За нами уже наблюдают, – неожиданно сказал Майк, широко улыбнувшись, глядя в сторону ребят, от которых мы отошли.

Проследив за его взглядом, я увидела, что за нами наблюдала Лили. Заметив, что я смотрю на неё, девушка сконфуженно улыбнулась, после чего отвернулась и принялась что-то увлечённо рассказывать Дженни. Я тяжко вздохнула, глядя на это. Эта ситуация мне совсем не нравится.

– Кэтрин, могу я задать тебе один вопрос, прежде чем мы вернёмся? – спросил брюнет, переведя взгляд с моей подруги на меня.

– Да, конечно, – отвечаю ему. – Я же тебе устраивала допрос с пристрастиями. Думаю, это честно.

Парень издал короткий смешок.

– Ну да, – сказал он. – В общем, я раньше подобного не делал, да и вообще странно это. Но, раз уж у нас с тобой сложились весьма своеобразные отношения, я хотел бы узнать вот что: ты не знаешь, есть ли у Лили парень?

В этот момент мне показалось, что внутри меня что-то лопнуло. Машинально зажав в кулаке край юбки, я уставилась на парня невидящим взглядом. Буквально на секунду показалось, что я ослышалась, но скоро поняла, что это реальность. Майк на самом деле только что спросил у меня, есть ли парень у моей лучшей подруги.

– Тебе она нравится? – нервно улыбнувшись, задала я самый глупый вопрос, который только можно было.

– Раз уж спрашиваю, можно предположить, что это так, – улыбнулся тот. – Просто она какая-то непонятная. То спокойно общается со мной, то, словно вспоминая о чём-то, ссылается на срочные дела и убегает… Это я её так раздражаю или у этого есть какое-то другое объяснение?

Да, у этого есть другое объяснение, Майк. Просто Лили знает о том, что мне нравишься ты. Иногда она, похоже, забывает об этом, но, когда вспоминает, совесть начинает мучить мою подружку, поэтому она и убегает. Да, думаю, всё именно так. Теперь ясно мне, откуда взялась в её взгляде доля отвращения. Зная Лили, смею предположить, что это отвращение к самой себе. Она ненавидит ссориться со мной и Дженни, вероятно, девушка думает, что из-за парня мы поругаемся… Как глупо.

– Никого у неё нет, – стараясь, чтобы мой голос звучал как можно более естественно, ответила я. – Более того, мне кажется, что ты ей тоже небезразличен, хотя прямо она об этом не говорила. А насчёт того, что она убегает, могу сказать лишь одно: все мы порой ведём себя глупо рядом с человеком, который нам нравится. Поговори с ней. Думаю, вы придёте к какому-нибудь решению.

– Вот как, – переведя взгляд с меня на Лили, протянул Майк. – Что же, спасибо, Кэтрин. Ты мне очень помогла.

– Не за что, обращайся, – ответила я. – Ты иди, а я подойду через одну минутку. Куплю себе чего-нибудь, а то неправдоподобно получается, мы же отлучались якобы из-за того, что я ничего поесть не взяла.

– Хорошо. Жду тебя.

Брюнет легко улыбнулся, после чего направился обратно к столику, я же осталась стоять на том же месте. Что бы только что ни произошло, я горжусь собой. Мне удалось сдержаться и не показать Майку своих истинных чувств, думаю, сейчас это было бы неуместно. Ладно, когда симпатия односторонняя, а у них всё взаимно… Думаю, истинная дружба заключается в умении уступать, когда нужно, наступать порой себе на горло и быть уверенным в том, что другой человек способен на то же самое ради тебя. Лили долго наступала себе на горло, теперь моя очередь.

Да, мне сейчас паршиво. Но это почему-то оказалось не так болезненно, как я думала. Мне даже кажется, что я больше шокирована, нежели расстроена. Словно что-то привычное для меня вдруг разрушилось. Но я не чувствую себя преданной и уж тем более не чувствую, словно мне разбили сердце. Наверное, дело в том, что я не умею влюбляться в людей, всё обходится обычной заинтересованностью. Если бы мне по-настоящему нравился Майк, мне было бы больнее. Это как в ситуации с Филом. Если бы он мне нравился по-настоящему, я не смогла бы так легко его возненавидеть, так ведь? Разница здесь лишь в том, что ни Майка, ни, тем более, Лили я не ненавижу.

Вздохнув, я пошла к автоматам с едой и, выудив из кармана немного мелочи, заплатила за первый попавшийся батончик, который всё равно не съем. Ладно, отдам Гардинеру, в знак благодарности за тот случай в шкафу, чего уж там.

Купив сладость, я направилась обратно к столику, за которым сидело множество человек. Всем было весело, они общались непринуждённо. Конечно, создавалось ощущение, словно вместе по ошибке собралось две разных компании, но это, кажется, ничуть не омрачало сложившейся ситуации. Только я, несмотря ни на что, всё равно чувствую себя далеко не на седьмом небе от счастья. Однако зачем им знать об этом?

– Я вернулась, – натянув на лицо улыбку, жизнерадостно сказала я, подойдя к ним. После, протянув Гардинеру батончик, добавила: – Это тебе. Я тоже умею быть благодарной.

Парень как-то странно посмотрел на меня и с недоверием принял угощение, словно ожидая подвоха. Заявив, что батончик не отравлен и, скорее всего, вполне съедобен, я вновь уселась рядом с шатеном и спросила:

– О чём болтаете?

– Кто о чём, – мягко ответила Дженни. – Поэтому я никого и не слушаю.

– А я говорю тебе: зря, очень зря, – встряла Лили. – Майк как раз рассказывал мне о своих любимых художниках.

– Да? – посмотрев на парня, спросила я. – И какие же тебе нравятся?

– Элиас ван ден Брук и Джон Сингер Сарджент, – охотно ответил Майк. – Один был мастером цветочного натюрморта, а другой…

– Известным портретистом, да? – уточнила моя подруга. – Я недавно на статью в журнале о нём наткнулась, интересно стало.

Я улыбнулась, после чего отвернулась от этих двоих, решив сосредоточиться на чём-нибудь другом. Лили с детства нравилось читать всякие познавательные журналы, так что я не удивлена, что она действительно наткнулась на статью об одном из художников в каком-нибудь из них. Я рада, что им есть, о чём поговорить. Хоть это и бьёт по моему самолюбию, Майк никогда не выглядел таким увлечённым, разговаривая со мной. Это должно успокоить меня. Я должна улыбаться – это правильно.

– Что-нибудь случилось? – вывел меня из задумчивости голос Гардинера, прозвучавший неожиданно близко.

– Нет, с чего ты взял? – продолжая улыбаться, спросила я.

– Ты странно себя ведёшь, – убеждённо заявил тот.

– Тебе кажется, – отмахнулась я и поспешила сменить тему. – Ты, кстати, решил, какое желание мне загадаешь?

– Пытаешься уйти от разговора, – протянул шатен. – Что же, твоё право. И, раз уж тебя это так интересует, то да, я придумал, какое желание ты должна исполнить. Даже приготовил всё необходимое для этого.

– Оперативно, – пробубнила я. – И что же я должна сделать?

– О чём это вы говорите? – встряла Фиби, до сих пор что-то внимательно рассматривавшая в своём телефоне. – Мне показалось или я слышала что-то о желании?

– Тебе не показалось, – ухмыльнувшись, ответил Фил. – На той вечеринке Кэтрин проиграла мне в одном из споров, поэтому сейчас должна выполнить любое моё желание.

– Ты выиграл нечестно, – не преминула вставить я.

– Я же не виноват, что ты не можешь у меня выиграть даже тогда, когда я ничего не делаю для победы, – парировал парень.

Я собралась было сказать ему в ответ очередную колкость, как вдруг рыжая девчушка задала вопрос, который я сейчас не ожидала услышать:

– Почему бы вам не прекратить общаться, раз уж вы терпеть друг друга не можете?

Она спросила это неожиданно громко, невольно заставив всех сидевших за столом замолчать и посмотреть в нашу сторону. Я тоже замолчала и уставилась на Фиби, которая не сводила пристального взгляда с моего лица. Решив не сдаваться под её напором, я ответила вопросом на вопрос:

– А с чего ты взяла, что мы ненавидим друг друга?

– А разве не так? – я бы поверила, что моя собеседница искренне удивилась, если бы не видела прямо перед собой её глаз, в которых застыло не удивление, а нечто иное. – Ты, Кэтрин, к примеру, только и делаешь, что говоришь о том, как Фил бесит тебя. И, тем не менее, продолжаешь с ним общаться. Вот я и хочу знать, почему. Что тобой движет? Зачем ты общаешься с ним?

Не знаю, может, всему виной то, что буквально несколько минут назад я узнала, что парню, который нравится мне, нравится моя подруга, и это выбило меня из колеи, поэтому и не подготовилась, но ответить на этот вопрос я почему-то не могла. На языке вертелся лишь один ответ: «Потому что мы с подругами поспорили», но так ли это?

Я слишком долго оправдывала себя именно этим, но дальше так продолжаться не может. Ещё с того дня, когда Гардинер задал вопрос, уверена ли я в том, что ненавижу его, я начала об этом много думать и пришла к такому выводу. Да, я его ненавижу за то, что слишком много раз, стоило подумать, что он неплохой, я разочаровывалась. Я его ненавижу за то, как он порой ведёт себя по отношению ко мне. И, тем не менее, я привыкла к этому. Глупо отрицать то, что он смог немного разнообразить мою довольно-таки заурядную жизнь, до сих пор протекавшую в обычном русле. Кажется, я всё ещё ненавижу его. Но без него мне будет скучно.

– Я никогда не делаю того, чего не хочу, – собравшись с мыслями, ответила я Фиби. – Если бы я не хотела общаться с ним, то сбежала бы в первый же день. Но я хочу общаться с ним, поэтому я сейчас здесь.

Это не совсем правда, что я не делаю того, чего не хочу, ведь в самом начале я не особо-то горела желанием заводить дружбу с Гардинером. Но теперь всё именно так. Чёрт, не подозревала, что когда-нибудь начну так думать. Наверное, это всё временное помутнение рассудка. Но сейчас оно мне на руку.

– Вот как, – не унималась Фиби Хоггарт. – Ладно, а что же тогда касается Фила?

Мы с ней одновременно посмотрели на парня, ожидая от него ответа. Шатен, до сих пор молчавший, по всей видимости, хотел избежать ответа на этот вопрос. Теперь же, когда на него буквально давили, он, тяжело вздохнув, сказал:

– Успокойтесь, я не ненавижу Кэтрин. Было бы это так, я бы её с самого начала и близко к себе не подпустил.

Не знаю, почему, но после того, как он сказал это, я почувствовала облегчение. Несмотря на свои собственные слова, я до последнего сомневалась в том, что ответит на подобный вопрос Гардинер. Когда же он сказал, что не ненавидит меня, я вдруг почувствовала, что всё не так уж и плохо. Да, у меня не сложилось с Майком, но мы всего-навсего подростки. Обида какое-то время ещё будет преследовать меня, но, если у них будет всё хорошо с Лили, думаю, я смогу это принять.

– Но ты не обольщайся, – вдруг сказал Фил, обращаясь ко мне. – От выполнения желания тебя это не избавит. Так что после четвёртого урока милости прошу в раздевалку, там тебя ждёт сюрприз.

– Вот обязательно тебе было портить такой хороший момент? – разозлившись, спросила я. – Может быть, мне только начало казаться, что ты неплохой парень.

– Ты так говоришь не первый раз, так что мне не в новинку тебя разочаровывать, – ухмыляясь, ответил Гардинер.

Что я там думала по поводу этого парня? В моих мыслях проскальзывало что-то хорошее? Если да, то забудьте! Поверить не могу, что в последнее время начинаю думать о нём в совершенно ином ключе.

Я демонстративно отвернулась от Фила и невольно посмотрела на Фиби. Девушка опять уставилась в свой телефон, скрыв своё лицо за волосами. Можно было подумать, что она увлечена чем-то, только вот рыжая бестия просто молча смотрела на экран телефона, который, кстати, потух. Она на что-то обиделась? В любом случае, я её никак не оскорбляла и, если она ещё какое-то время помолчит, то буду только рада. Сегодня Хоггарт весь день какая-то тихая, что непривычно. Предпочитаю думать, что девушка просто не выспалась.

Я и сама не заметила, как большая перемена закончилась, а это могло означать лишь то, что нам придётся разойтись по кабинетам и вновь погрузиться в учёбу. Для многих к счастью, а лично для меня – к сожалению, в наш класс на этом уроке пришёл учитель физкультуры, который потребовал всех учеников, которые были определены в спортивный лагерь, сдать подписанные родителями разрешения или же, в некоторых случаях, отказы от поездки.

Стоило мне услышать это, я отвернулась к окну, чтобы не обращать внимания на подобные сборы, как вдруг услышала:

– Мисс Моллиган, где ваша записка от родителей?

Непонимающе взглянув на учителя, я спросила:

– А вы мне её давали?

– Конечно, давал! – раздражаясь, заявил мистер Керк, буквально поедая меня взглядом. – Я всё понимаю, вам сказали об этом только в пятницу, но у вас были целые выходные! Мы же послезавтра уезжаем!

Послезавтра?! Боже мой, где были мои мозги, когда забывали такую важную информацию? Я не хочу в спортивный лагерь, вот совсем не хочу! Я уже знаю, что это такое, так как слышала разговор старшеклассников. Этот лагерь представляет собой довольно-таки большую ограждённую территорию, находящуюся в нескольких километрах от Лондона, в лесистой местности. Каждый год туда отправляют десятиклассников из разных школ города, которые хорошо проявили себя в тех или иных видах спорта, на соревнования. Школе, победившей в наибольшем количестве состязаний, а также ученикам, завоевавшим призовые места, даются какие-то награды, но в такие подробности я не вдавалась. Сам факт – это лагерь! Со своим расписанием, порядками и мероприятиями, которые якобы должны развеселить нас! Я определённо туда не хочу!

Извинившись перед учителем, я, попросив разрешения позвонить домой, вылетела из кабинета и набрала мамин номер. К моему счастью, в этот раз она ответила довольно-таки быстро, поэтому я смогла обрисовать ей ситуацию и попросить написать отказ, а потом принести бумажку в школу. Я ожидала, что она поймёт меня, но Люси, после того, как прочитала внимательно всё, что было написано в той записке, которая совершенно случайно оказалась подставкой для её чашки с кофе, неожиданно заявила:

– Слушай, Кэтрин, а ведь это отличная идея! Я давно хотела отправить тебя в какой-нибудь лагерь на природу, а тут такая возможность! Я хочу, чтобы ты поехала. Но принести бумажку сегодня не смогу, договорись на завтра.

Когда же я попыталась возразить, выслушала длинную речь о том, что я только и делаю, что всё своё свободное время провожу за компьютером, поэтому мне просто необходимо поехать в лагерь, тем более, спортивный. Чуть ли не скрипя зубами от раздражения, я сказала мистеру Керку, что записку принесу завтра и он может рассчитывать на меня в лагере. Мужчина прямо-таки просиял, когда узнал, что я поеду. Насколько я поняла, в лагерь, помимо меня, из ребят нашего класса, которых туда пригласили, согласились поехать Дженни (что уже хорошо, хоть не одна буду), Фиби (а вот это уже хуже), а также несколько парней и ещё одна девушка. Лили, насколько мне известно, даже и не звали, так как в спорте она не сильна. Что же, осталось узнать, кто из нашей параллели поедет. Но этим можно заняться немного позже.

Как только урок закончился, я, собрав все вещи в сумку, поспешила в раздевалку, куда меня позвал Гардинер. Быстрее приду – быстрее отмучаюсь. Сомневаюсь, что он загадает что-нибудь лёгкое. По пути меня попытался перехватить Эйтан, который настаивал на серьёзном разговоре, но я, сославшись на срочное дело, быстро отвязалась от него. Тоже мне. Весь день игнорировал, а тут вдруг поговорить приспичило. Подождёт – не обломится.

Когда я вошла в раздевалку, то не заметила там Гардинера, что меня удивило. В помещении вообще никого не было, лишь на ближайшей к выходу лавочке лежал небольшой свёрток, к которому была прикреплена записка. Увидев, что на ней огромными буквами написано моё имя, я справедливо решила, что эта посылочка для меня. Развернув записку внутренней стороной к себе, прочитала следующее:

«Я решил не смущать тебя своим присутствием, к тому же, не хочу героически умереть, спасаясь от тебя после того, как озвучу желание. В этом пакетике лежит то, что ты должна надеть. Когда я говорю «надеть», я имею в виду снять верхнюю одежду и надеть вместо неё то, что находится в пакете, не перепутай ничего! В этом ты должна пройтись от раздевалки до кабинета директора, проходя по каждому коридору (да-да, по всем четырём этажам пройдёшься, дорогая), а потом можешь вернуться обратно.

Желаю удачи! Фил»

Хмыкнув, я отложила записку, а после быстро развернула свёрток, думая, что же за костюм там лежит. Я ожидала увидеть всё: от полуголой медсестры до косолапого медведя, хотя и сомневалась, что такой большой костюм поместится в столь маленький свёрток, но никак не это. И как, скажите мне, этот умник предлагает мне надеть на себя флаг Британии?! И пройтись в таком виде по всей школе? Ну уж нет! Я ещё не растеряла остатки своей гордости.

Я уже приготовилась было выйти из раздевалки и разыскать Гардинера, чтобы высказать ему всё, что я о нём думаю, как вдруг в дверь постучали. Я сказала, что здесь открыто, после чего в помещение вошла Лили. Подруга низко опустила голову, словно не решалась взглянуть на меня, но я не обратила на это внимания, так как была обескуражена очередной выходкой этого идиота.