Текст книги "Миссия (не)выполнима: влюбить в себя бабника (СИ)"

Автор книги: Dream Writer

сообщить о нарушении

Текущая страница: 32 (всего у книги 38 страниц)

Таксист, конечно, тоже немало удивился из-за такого количества людей, но, тем не менее, ничего не сказал, без расспросов доставив нас в больницу, даже лишних денег не потребовал, хоть нас и было явно больше, чем предполагалось. Расплатившись с ним, мы не без труда вылезли из автомобиля, а потом, радостно вдыхая воздух свободы и простора, направились ко входу в больницу. Узнав у дежурной медсестры, в какой именно палате лежит Фил Гардинер, и выслушав целую лекцию о том, что он, вообще-то, уже готовится к выписке, мы, игнорируя её возмущения, всё же направились к нашему общему другу. Оказывается, совершать в каком-то смысле безумные поступки в компании куда веселее и легче.

Мы решили всё же воспользоваться лестницей, поэтому быстро очутились на нужном этаже в целости и сохранности, а не раздавленными остальными людьми в многострадальном лифте. Так как я в последнее время зачастила в эту больницу, которая уже успела мне опротиветь, к нужной палате всех вела я. Чем ближе мы подходили к ней, тем сильнее, казалось, билось моё сердце. Ещё немного, ещё совсем чуть-чуть подождать осталось, а потом я, наконец, увижу Фила. Как же давно я этого хотела! Наверное, поэтому чувствовала себя такой же счастливой, как ребёнок, у которого вот-вот должно сбыться его самое заветное желание.

Остановившись возле нужной палаты, я вдруг почувствовала, что не могу зайти в неё первой. Вот какой угодно, только не первой! Именно поэтому попросила кого-то из парней войти туда, но Генри был совершенно иного мнения. Вздохнув и закатив глаза к потолку, он подошёл к двери, открыл её, после чего наглым образом затолкнул меня в палату. И, знаете, всё бы ничего, но это же, чёрт возьми, я! Влетев внутрь, я умудрилась запутаться в собственных ногах, после чего рухнула на пол с таким громким стуком, что можно было смело подумать, будто это шкаф рухнул, а не девушка.

Слева от меня послышался вскрик – голос явно принадлежал женщине, – а позади обеспокоенные подруги принялись наперебой спрашивать, в порядке ли я. Продолжая валяться на полу, который, к моему счастью, недавно помыли, я приподняла руку, показывая, что всё хорошо, после чего начала приподниматься, а в следующую секунду увидела прямо перед собой чьи-то ноги в мерзких белых тапочках. Но сейчас не об этом. Подняв голову, я встретилась взглядом с карими глазами Гардинера, который стоял прямо надо мной и, улыбаясь, протянул мне здоровую руку, предлагая помощь.

– Ты в своём репертуаре, – со смехом произнёс он. – Точно не ушиблась?

Я смотрела на него так, словно передо мной не Фил оказался, а какая-то мировая знаменитость, жадно вглядываясь в каждую черту его лица. Над бровью и на челюсти у парня всё ещё виднелись синяки, а щёки сейчас казались немного впалыми. Переведя взгляд ниже, я убедилась в своих догадках – пусть не очень сильно, но шатен вполне заметно похудел. Если бы не его выражение лица и вечно присущая уверенность, которая, казалось, витала в воздухе, мне бы точно захотелось обнять его и плакать, ведь загипсованная рука придавала его образу жалости. Да, я бы действительно сейчас бросилась жалеть его, если бы это был не Гардинер.

– Кэтрин? – слегка обеспокоенно спросил тот. – Ты точно в порядке?

Эти его слова словно помогли мне пробудиться ото сна. Придя в себя, я, сказав, что всё в порядке, самостоятельно поднялась с пола, игнорируя протянутую парнем руку, так как боялась, что он всё ещё недостаточно здоров. Сейчас, стоя прямо перед ним, я так хотела прикоснуться к этому человеку, но впервые в жизни у меня появилось ощущение того, что, стоит мне сделать это, как он рассыплется на миллионы маленьких частиц. Странное ощущение, если честно, я такого ещё никогда не испытывала, даже по отношению к Роберту. Наверное, дело в том, что его я навещала каждый день, так что видела, как он становится всё крепче, а с Филом я не виделась уже давно, посему такой уверенности не было.

– Да уж, – протянул шатен, посмотрев на людей позади меня. – Не думал я, что вы всё же заявитесь сюда, причём в таком составе.

– А вот зря, – со смехом сказал Генри, которого я сейчас прибить была готова из-за сложившейся ситуации. – Мы умеем удивлять, я же говорил.

– О да, – сказал Гардинер, а потом посмотрел на меня. – Особенно некоторые.

Я почувствовала, как кровь прилила к щекам, поэтому, побоявшись, что прямо сейчас покраснею, отвернулась от него в сторону кровати, вдруг заметив сидевшую на стуле Сэм, которая, встретившись со мной взглядом, приветливо помахала, сказав:

– Не обращайте на меня внимания, я просто вещи помогаю собирать.

– А вы… всё это время сидели здесь? – спросила я, чувствуя, что с каждой секундой начинаю смущаться всё больше и больше. Вот чёрт! Угораздило же меня шлёпнуться при ней! Теперь свидетелей моей неуклюжести стало ещё больше. И, сама не знаю, по какой причине, мне очень не хотелось, чтобы именно мама Фила видела мой позор.

– Увы, появляться из воздуха я не умею, – улыбнувшись ещё шире, сказала женщина, заправив прядь своих волос за ухо, отчего её и так худое и вытянутое лицо стало казаться ещё более овальным. – Так ты уверена, что не ушиблась?

Хоть мне уже порядком надоело отвечать на этот вопрос, я всё же нашла в себе силы улыбнуться и в который раз заверить всех, что я в порядке и даже не ударилась ничем. Когда окружающие успокоились, начали обмениваться привычными дружескими фразами, а потом Генри и Лили принялись наперебой рассказывать Филу о том, что произошло в школе в момент его отсутствия. Майк в это время стоял позади своей девушки и с улыбкой смотрел на неё, отчего мне стало невыносимо приятно, словно это он на меня так смотрел, а Дженни решилась помочь миссис Уильямс проверить все тумбочки, чтобы точно ничего не забыть. Гардинера в этот момент, невзирая на все его протесты, усадили на кровать, заставив слушать абсолютно всё, что говорили двое главных болтунов в нашей компании, поэтому вскоре начало казаться, что у шатена сейчас голова взорвётся – настолько несчастным он выглядел.

Я всё это время стояла где-то позади, не в силах сказать ни слова, продолжая смотреть на парня, всё ещё жадно вглядываясь в его лицо. Хотелось поговорить о многом, но в голову почему-то ничего не приходило, поэтому я стояла и балдела лишь от того, что теперь наконец-то могу снова видеть его так близко. Как же я скучала…

– Это всё, конечно, хорошо, – сказал под конец Фил, вдруг посмотрев на Майка, – но объясните мне, пожалуйста, одно. Майк, почему у тебя губы накрашены? Или я чего-то о тебе не знаю?

Все в палате засмеялись, даже мы с Дженни улыбнулись, а брюнет, чертыхнувшись, закрыл рот рукой, злобно поглядывая на Лили, которая невинно смотрела на него.

– Это целая история, – сказал Генри. – Но рассказать это надо Кэтрин, потому что Майк у нас молчун, а остальные, включая меня, в тот момент смотались.

– Да ну? – ехидно улыбнувшись, спросил Гардинер, после чего наконец-то посмотрел мне прямо в глаза, ведь до этого он лишь поглядывал в мою сторону, но надолго его взгляд не задерживался. – И что же там произошло, Кэтрин?

Я в этот момент отчего-то растерялась, не в силах подобрать подходящие слова, но этого, к счастью, никто не заметил, так как Сэм в этот момент вдруг сказала:

– У тебя есть отличная возможность расспросить обо всём Кэтрин пока мы будем спускаться. Генри, Майк, хватайте вещи, а вы, девочки, – она по очереди посмотрела на Дженни и Лили, – если не против, сходите со мной поискать доктора. Кэтрин, а ты помоги Филу спуститься.

– Мам, я и сам могу это сделать, – вздохнув, сказал парень.

– Знаю-знаю, но мамочке будет спокойнее, если кто-то будет тебя поддерживать. И да, будьте добры, воспользуйтесь лифтом. А вы все, – она обвела взглядом окружающих, – на выход. Живо-живо! Фил, Кэтрин, встретимся внизу.

После этого они все выскочили из палаты, а миссис Уильямс ещё и подмигнула мне перед выходом, оставив нас с Гардинером наедине. Самое противное, что я даже сказать ничего не успела, да и не слушал меня никто.

– Так ты расскажешь мне? – с усмешкой спросил парень, игнорируя странное поведение своей матери.

Повернувшись к нему, я поначалу думала, что мне будет сложно ответить, но стоило нам остаться одним, разговаривать с Филом стало неожиданно легко, поэтому я, целиком отдаваясь ситуации, ехидно произнесла:

– Конечно. Только пообещай, что ревновать не будешь.

Не знаю, зачем я произнесла последнюю фразу. Просто захотелось это сказать. Наверное, всему виной то видео, которое снял Ник, теперь у меня самооценка неожиданно начала расти. Но это же касалось только меня, готова поспорить на что угодно – Фил не видел того, что показал мне его брат, поэтому я ожидала услышать от него какую-то колкость, но он сказал лишь:

– Я постараюсь.

Из-за этого я на несколько секунд впала в ступор, но довольно-таки быстро справилась с ним, так как парень неожиданно резво начал выталкивать меня из палаты.

– Для больного ты слишком активный, – заметила я, обеспокоенно посмотрев на Гардинера. У меня появилась потребность опекать, как у мамочки, ей-Богу!

– Из меня такой же больной, как из тебя боец сумо, – огрызнулся тот, а потом вдруг остановился и, внимательно осмотрев меня с головы до ног, добавил: – Хотя…

– Даже не думай заканчивать, – зачем-то вздёрнув вверх руку с выставленным указательным пальцем, сказала я, а потом схватила шатена за его здоровую руку. – Иначе и эту для симметрии сломаю.

– Мне уже страшно, – ответил тот, отводя взгляд, а я вдруг одёрнула саму себя.

Хоть Фил и продолжал улыбаться, его поведение с самого начала показалось мне несколько странным, а наш разговор, хоть и состоял из обоюдных издёвок, как, впрочем, и раньше, всё равно получался не таким, как обычно. Из-за этого было как-то не по себе. Ну да, я, видимо, была слишком глупой, когда рассчитывала на то, что произошедшее никак не скажется на нём…

– Почему замолчала? – спросил парень, вновь посмотрев на меня. – Ты так и не объяснила, почему Майк был весь в губной помаде. Ах да, прежде чем начнёшь мне рассказывать, пообещай, что мы пойдём по лестнице.

– Но твоя мама…

– Ничего она нам не сделает, а у меня, если продолжу и дальше щадить себя настолько сильно, мышцы атрофируются.

Делать было нечего. Что-то подсказывало мне: Гардинер не послушает меня ни в коем случае, всё равно сделав по-своему. Тогда я просто протянула ему свою руку, намереваясь сейчас же рассказать о том, что произошло, но Фил, глядя на неё, вдруг спросил:

– А это зачем? Я и сам дойду. А ты давай, рассказывай-рассказывай.

После этого он первым двинулся по коридору, оставляя меня совершенно оторопелую наедине со своими мыслями. К счастью, я довольно быстро сориентировалась, побежав за ним, но осадок остался. Вроде бы в этом не было ничего такого, а за руку-то его взять хотелось… К тому же, раньше у парня не было проблем с тем, чтобы прикоснуться ко мне, с чего бы они сейчас появились? Эх, может, я всё надумываю?..

Пока мы спускались, я всё время была максимально близко, чтобы в любой момент поддержать Гардинера, которому моя помощь оказалась вовсе и не нужна. За это время я успела рассказать ему о событиях в школе и Майке в роли феи, отчего парень неплохо посмеялся, сказав, что действительно хотел бы оказаться там в тот момент, дабы увидеть всё воочию. Я была рада, что он, вроде как, повеселел и опять стал прежним, но всё это время так и подмывало спросить, в порядке ли он, а также расспросить о том, что произошло между ним и Коди, раз это привело к драке, но мой мозг, к счастью, строго-настрого запретил мне делать это. Для моего блага и блага Фила, конечно же.

Оказавшись внизу, мы обнаружили, что остальные всё ещё не пришли, что было странно, но не особо нас расстроило. Во всяком случае, меня. Несмотря ни на что, я хотела как можно больше времени провести с Гардинером, сейчас я сама за собой замечала, что ловлю каждое его слово, как настоящая влюблённая идиотка. Поэтому было вдвойне обидно, стоило заметить, что Фил, пусть не равнодушен, но и не так охотно общается со мной, как раньше. Я что-то сделала не так? Чем-то обидела его? К примеру, тем, что не приходила всё это время? Дабы очистить совесть, я сказала:

– Ты прости меня. Я ни разу не навестила тебя за всё это время, но вовсе не потому, что не хотела. Просто так сложились обстоятельства.

– Я знаю, – спокойно ответил парень. – Мама рассказывала, что ты каждый день спрашивала обо мне через свою маму. Спасибо, кстати.

– Да не за что…

На какое-то время мы оба замолчали. Не знаю, что я хотела услышать, но уж точно не это. Ну почему ему обязательно надо быть такой задницей, а?

– Скоро уже Новый Год, – неожиданно сказал Гардинер, прерывая наше явно затянувшееся молчание. – Быстро время летит. Казалось, ещё вчера мы с тобой навещали твоего отца в больнице.

– Ты рассуждаешь, как старик, – с усмешкой заметила я.

– Возможно, – с улыбкой ответил Фил. – Но я не об этом. Давно хотел у тебя спросить. Ты…

И именно в этот момент, в эту долбанную такую важную секунду в коридоре должны были появиться Майк и Генри, чтоб на них виолончель рухнула! И плевать, что рояль эффективнее, зато виолончель я потом смогу взять в руки и дубасить ею этих двоих столько, сколько душе моей будет угодно! Не могли они ещё секунду подождать?!

– Фил, у тебя явно слишком много вещей, – сказал Майк, опуская чемодан Гардинера на пол. – Лифт был переполнен, так что нам пришлось тащить всё в своих руках по лестнице, а на твоём чемодане даже колёс нет, а ещё он тяжелее, чем у любой девчонки!

– Это просто ты слишком хилый, – со смехом поставив на скамейку, на которой мы с Филом сидели, небольшой пакет, сказал Генри.

Брюнет недовольно посмотрел на этот пакетик, потом на чемодан, который только что нёс в руках, после чего с нескрываемым сарказмом произнёс:

– Ты чертовски прав!

Все, кроме меня и его, засмеялись, а светловолосый парень, нёсший пакетик, сказал:

– Да не обижайся ты так, Майк. Зато подкачаешься, не стыдно перед девушкой своей будет. Ты лучше на Кэтрин посмотри – она провела наедине с таким несносным человеком, как Фил, почти двадцать минут, но не жалуется, – тут он посмотрел на моё недовольное лицо и осёкся. Зачем-то отступив на шаг назад, Генри спросил: – А с тобой что? Выглядишь так, словно голову мне отвинтить хочешь.

Шатен, не выдержав, прыснул, с хитрецой посмотрев на меня. Вот гад! Понимает же, почему я так злюсь, но упорно продолжает ломать комедию, наблюдая за мной! Если ещё несколько минут назад я сетовала на то, что он теперь не такой, как обычно, то вот он, Фил Гардинер, во всей красе! Прошу любить и жаловать!

– Всё в порядке, – процедила я, посмотрев на друзей этого засранца. – Скажите лучше, где вы были всё это время, раз пришли именно сейчас.

– Мы таскались по всей больнице с Лили, Дженни и сумасшедшей мамочкой Фила, – сказал Майк. – Я сразу попросил их отпустить меня и Генри, чтобы мы отнесли вещи вниз, а они продолжили искать своего врача, которого я трижды заметил в коридоре, без нас, но нет! Эти странные существа продолжали повторять, что нам просто необходимо ходить с ними, мы с трудом вырвались.

– Я бы попросил маму мою не обижать, – с серьёзным видом произнёс Фил, но через секунду шутливо добавил: – Кто же ещё меня будет учить так вами помыкать?

Я закатила глаза к потолку, начав догадываться о, безусловно, хитром и коварном плане Сэм, которая, похоже, заразилась у моего папочки, принявшись сводить меня со своим сыночком. Нет, это, с одной стороны, мне на руку, но хотелось бы избежать такого активного вмешательства в мою личную жизнь. Ах да, у меня её нет. И как я только могла забыть?

Вскоре в коридоре появились Сэм, Лили и Дженни собственной персоной. Мама Фила похвасталась тем, что они всё-таки нашли врача, так что теперь все документы о выписке оформлены, а её сынок может широкими шагами идти домой. Поначалу все обрадовались, но потом конкретно у Майка настроение ухудшилось, ведь ему предстояло ещё нести чемодан до такси. Бедный парень. Именно поэтому я предложила ему свою помощь, но тот, хоть явно уже подустал, всё же отказался.

Когда подъехало такси, благодарная Сэм на секунду отвела меня в сторону, стараясь, чтобы Гардинер не заметил этого, и сказала:

– Я рада, что ты пришла. Ты только не признавайся Филу, что я тебе это сказала, но ему хотелось, чтобы ты навестила его. Не оплошай теперь, дорогая.

Меня хватило только на улыбку и несколько кивков. Чёрт! Разве у меня на лбу написано: «Я влюблена в Фила Гардинера», раз все так стараются меня утешить и помочь укрепить наши с ним отношения?! Как только узнают об этом?..

Я вздохнула. Самое противное в этом всём то, что сам парень, по всей видимости, не придаёт своему стремлению увидеть меня никакого особого значения. Похоже, сбылось моё «желание», которое я озвучила в самом начале нашего общения, – мы с ним действительно стали друзьями. И если раньше меня выворачивало от одной мысли о том, что я буду дружить с этим человеком, теперь этого было недостаточно. Ненавижу себя за эту перемену.

Фил уже попрощался со всеми, собираясь уехать домой, осталась только я. Наши друзья, словно сговорившись, отошли на приличное расстояние, а Сэм села в машину, сказав, чтобы мы не затягивали. Гардинер посмотрел на Майка и Генри, покачав головой из стороны в сторону, и спросил:

– Они всегда были такими придурками, а я просто отвык или здесь что-то ещё?

– Пожалуй, и то, и другое, – ответила я, сопровождая свои слова кивком головы.

– Это та черта их характера, по которой я уж точно не скучал, – закатив глаза, произнёс Фил, после чего сказал: – Я, кстати, всё ещё хочу кое-что спросить у тебя.

Моё сердце на радостях забилось быстрее, а на лице появилась улыбка. Нет, Кэтрин, не смей радоваться, ты ещё даже не знаешь, о чём он хочет тебя спросить. А вдруг он попросит подтянуть его по учёбе, раз ты отличница? Во всяком случае, была. Что-то съехала я в последнее время… Ладно, сейчас не время думать об этом, лучше успокоиться. Вдох-выдох…

– Что ты хочешь спросить? – максимально спокойно спросила я, но от парня не укрылась перемена в моём поведении.

– А ты, как я погляжу, довольна, – сказал он и, прежде чем я успела возмутиться, добавил: – Я ещё не скоро появлюсь в школе, так как этим бездарям в халатах кажется, что мне стоит ещё поваляться на больничном, но не суть. Я не знаю, когда ещё смогу сделать это, поэтому спрошу сейчас. Как тебе идея встретить Новый Год вместе?

Я улыбнулась. Вот только это было совершенно не похоже на улыбку счастливого человека, а походило, скорее, на улыбку психа с двадцатилетним стажем.

– Подожди секундочку, – сказала я, после чего несильно стукнула себя по голове, а потом сделала вид, будто прочищаю уши, после чего ущипнула себя за щёку. Гардинер всё это время удивлённо наблюдал за мной, но не издал ни звука, пока я не сказала: – Ты извини, мне просто послышалось, что ты предложил встретить Новый Год вместе. Вот уж почудится всякое, правда? Не мог бы ты повторить свой вопрос?

Фил тихонько прыснул и, наклонившись ко мне, прошептал:

– Тогда для особо непонятливых я повторю. Хочешь встретить Новый Год вместе?

– Так мне не почудилось? – не выдержав, спросила я и, увидев, что парень отрицательно покачал головой, спросила: – А как? Только мы вдвоём? А где?

– Если честно, я ещё об этом не думал. Можно собраться скромной дружественной компанией, можно семьями, можно вдвоём – я в любом случае не расстроюсь.

Я почувствовала, как по телу распространяется приятное тепло, отчего на секунду подумала, что прямо сейчас растекусь лужицей. Интересно, это награда мне за то, что в последнее время я практически не испытывала положительных эмоций? В любом случае, я довольна! Фил сказал, что хочет встретить Новый Год вместе! Боже мой, я и подумать не могла, что когда-нибудь обрадуюсь этому.

– Почему ты вдруг решил встретить его со мной? – на всякий случай спросила я, ожидая подвоха, и не ошиблась ведь.

– Мне просто подумалось, что празднование с тобой будет фееричным, – сказал Гардинер. – К тому же, я буду очень жалеть, если под бой курантов ты рухнешь лицом в салат, а меня не будет рядом.

– Идиот, – не выдержала я. – Никогда не буду встречать его с тобой! Никогда-никогда!

– Расцениваю это как согласие, – подмигнув мне, сказал парень, после чего сел в автомобиль, не давая мне и шанса сказать хоть что-нибудь по этому поводу.

Не знаю, сделала ли Сэм вид, будто ничего не слышала, или действительно даже не старалась подслушивать нас, чему я не очень верила, но она абсолютно ничего не сказала ни в момент нашего разговора, ни после, поэтому через несколько секунд машина отъехала, направляясь к выходу из больницы.

Я какое-то время стояла на месте, провожая взглядом автомобиль, как вдруг почувствовала, что меня обняли сзади, слегка повиснув на мне. Повернув голову, я встретилась взглядом с хитрющими глазами Лили, которая сказала:

– А ты ещё идти не хотела. Кстати, у тебя ещё есть время до конца года. Ты же поняла, о чём я? – и она подмигнула мне.

– Думаю, Кэтрин этот спор уже давно перестал быть интересен. Я права? – спросила подошедшая Дженни, мягко улыбаясь.

– Ты сама знаешь ответ на этот вопрос, – просто ответила я, как вдруг услышала позади голос Майка.

– О каком споре речь? – спросил он.

– Ни о каком, – моментально ответила я, поворачиваясь, как вдруг заметила, что нас стало меньше, потому спросила: – А куда делся Генри?

– Свалил по срочным делам, пока вы с Филом сюсюкались, – сказал брюнет.

Я кивнула, после чего Лили начала говорить своему парню что-то о том, что Генри мог бы и попрощаться, но я уже не слушала её. Посмотрев на выезд из больницы, я улыбнулась. Хоть до Нового Года нужно было ещё подождать, я всё же была рада, что всё так сложилось. Может, хотя бы с этого момента моя жизнь начнёт налаживаться? Впервые в жизни так надеюсь на этот праздник.

========== Глава двадцать четвёртая ==========

Кажется, когда-то я говорила, что была отличницей. Вот именно – была. Когда началась вся эта кутерьма, связанная со всеми ссорами, спорами, волнениями и травмами близких людей, моя успеваемость заметно снизилась. Оно, конечно, немудрено, вот только попробуйте объяснить это матери, пунктик которой ещё никуда не делся, и по её мнению я должна быть лучшей не просто в классе, а в школе за всю историю. И то, что это абсолютно нереально, её нисколько не смущает. Ну да ладно, подобную несправедливость я бы ещё смогла пережить, если бы меня не отправили на дополнительные пришкольные занятия, часть которых затрагивала и священные каникулы. Вот это действительно настоящий кошмар, особенно если учесть, что никто из моих знакомых туда поначалу не попадал. И лишь в последнюю рабочую пятницу я узнала, что Гардинер, до этого отлёживавшийся дома на законном больничном, решил составить мне компанию, а заодно и наверстать упущенное.

Радости моей, возможно, не было бы предела, ведь ко всему этому можно было добавить также тот факт, что мы все решили встретить Новый Год вместе. Когда я говорю «все», я действительно имею в виду всех: меня, Фила, Лили, Дженни, Майка, Генри, а также наших умопомрачительных родителей, которые так и не смогли отпустить своих чад одних на этот праздник, поэтому решили встречать его вместе с нами. Так как людей было действительно много, мама Майка предложила отпраздновать на их загородной вилле, которая, по её словам, предназначена именно для таких случаев. Поскольку больше никто не мог обеспечить нашу огромную компанию помещением, в котором действительно хватило бы мест всем (ведь даже в моём доме не смогли бы поместиться и дети, и их родители), остальные охотно согласились. Обсудив незначительные детали, взрослые договорились приехать на виллу тридцать первого числа утром, чтобы хватило времени приготовиться к празднику, лишь семьи Гардинера и Джевонса приезжали пораньше, но это уже излишние детали. Почти все мамочки и папочки хотели заниматься всеми приготовлениями сами, против оказались только родители Дженни, но даже их в скором времени смогли убедить.

Для меня такой расклад стал огромной неожиданностью, так как я даже предположить не могла, что все родители согласятся, но это не умаляло той радости, которую я испытывала, когда узнала обо всём этом. Говорю же, что могла бы быть самым счастливым на свете человеком, несмотря на эти дополнительные занятия, если бы не два «но» по имени Фиби и Алекс, которые ворвались в мою жизнь во время этих самых курсов, как я их про себя назвала, так же неожиданно, как на время оставили меня.

Нет, с недорыжиком я общалась всё это время, он даже помогал мне выйти из состояния депрессии после того, как Гардинер попал в больницу, и я привыкла считать его другом, способным прийти на помощь в любой момент. И именно тогда, когда, как мне казалось, всё наладилось, этот человек показал мне, насколько сильно я ошибалась.

Это случилось в субботу, когда мы с Филом после очередного занятия вышли ненадолго на улицу, чтобы проветрить мозги, так как работать в выходной день в преддверии праздника было невыносимо сложно. Мы просто стояли на крыльце и разговаривали о чём-то, сейчас я даже не могу вспомнить, о чём именно, как вдруг я услышала знакомую мелодию, которая в то время исполняла роль рингтона на моём мобильном. Бросив Гардинеру короткое «Извини», поспешила ответить, немало удивившись, заметив, что звонит Алекс.

– Алло, – ответила я, отходя подальше от парня, с которым буквально несколько секунд назад разговаривала, так как по какой-то причине очень не хотела, чтобы он слышал этот разговор. – Ты что-то хотел?

– Почему каждый раз, как я тебе звоню, ты спрашиваешь меня именно об этом? – послышался радостный голос из трубки, услышав который я не смогла не улыбнуться.

– Потому что обычно люди звонят друг другу, когда им что-то нужно. Даже если всего лишь хотят услышать голос собеседника, это уже можно расценивать как желание.

– Какой ты занудной стала, – пробубнил Алекс. – Ладно, мне действительно кое-что нужно.

– Вот видишь.

– Не перебивай, а? Я просто хотел спросить, получится ли у нас сегодня встретиться.

Я покосилась на Фила, словно от этого человека зависел мой ответ. Так как я по ступенькам спустилась с крыльца на грешную мёрзлую землю, он теперь стоял в нескольких метрах от меня, рассматривая свой гипс, который по просьбе Генри был изрисован Майком вдоль и поперёк, там буквально не осталось живого места. Помню, Гардинер даже говорил, что ему жаль будет снимать его, а ведь это должно произойти сегодня. И, помнится, я собиралась пойти с ним. Сама не знаю, зачем мне это понадобилось, но я сама предложила составить шатену компанию. Наверное, хотелось побыть с ним ещё немного, хотя с тех пор, как мы начали ходить вместе на эти занятия, я и так не отлипала от него. Просто с тех пор, как парень выписался, мне всё время казалось, будто что-то в его характере изменилось, но я не могла понять, что именно, поэтому проводила с ним действительно много времени, дабы узнать это. А тот, казалось, был и не против вовсе. Недавно мне вообще начало казаться, будто всё, что есть между нами сейчас – эти долгие разговоры, частое общение и абсолютное ощущение комфорта рядом друг с другом, – было всегда. Господи, в кого я превратилась?..

– Кэтрин? – послышался голос недорыжика, который вернул меня в реальность, так как я засмотрелась на Гардинера.

– Прости, но у меня дополнительные, я же тебе рассказывала, – ответила я, почему-то не желая говорить о том, что потом иду с Филом в больницу. Словно это что-то изменило бы. Хотя, наверное, как раз это и изменило бы.

– И что? – просто спросил меня парень. – Как будто они двадцать четыре часа в сутки длятся.

– Нет, но… – я снова посмотрела на шатена, который переключил внимание со своего гипса на меня. По его взгляду было видно, что он, по всей видимости, ничего не понимает, но отчего-то начал улыбаться. Я улыбнулась в ответ. Нет, надо что-то решать с Алексом, дальше так продолжаться не может. Это, как минимум, нечестно по отношению к нему. – У меня есть планы после занятий, а завтра я буду собираться, потому что мы уезжаем в пригород, чтобы встретить Новый Год там.

– Да? Ох, ну и здорово же тебе… А мои родители ускакали на подработку в другой город, сбросив меня на дедушку с бабушкой. Я даже с друзьями отпраздновать не могу, ведь старички у меня старой закалки… Буду сидеть перед телевизором и праздновать вместе с ним.

– Почему с телевизором, если у тебя есть бабушка и дедушка? – зачем-то показав Филу язык, сказала я, отворачиваясь от него. Так, надо сосредоточиться на разговоре с Алексом, а не на всяких посторонних отвлекаться.

– Да они заснут, скорее всего, – хихикнув, сказал тот. – Помню, как в двенадцать лет остался с ними на Новый Год, в итоге телевизор стал моим первым собутыльником. Я же до этого и шампанского не пил, а тогда нашёл открытую бутылку и решил напроказничать.

– Да уж, не очень весело. Надеюсь, в этом году всё будет не так плохо.

– Будет, если ты всё же найдёшь время для того, чтобы встретиться со мной хотя бы на полчасика, – странным тоном произнёс мой собеседник и, прежде чем я успела что-либо ответить, добавил: – Я соскучиться успел. Ты же меня избегаешь в последнее время.

Если честно, от таких слов я обалдела. Прежде мне никто подобного с таким подтекстом не говорил, во всяком случае, из парней. Во всяком случае, серьёзно. Гардинер с его извечными подколами не считается.

– Ничего я тебя не избегаю, – только и сказала я, так как немного растерялась.

– Значит, мы встретимся сегодня? – с надеждой в голосе спросил мой друг, отчего мне даже тошно стало. Дело было не в том, что парень вдруг начал меня раздражать, а в том, что я проклинала саму себя за то, что успешно забыла о своём давнем намерении поговорить с ним и расставить все точки над «и». Хоть я и полный «ноль» в отношениях, смогла же понять, что нравлюсь Алексу.

«И почему же до сих пор не поговорила с ним, дура ты эдакая?!» – закричал мой внутренний голос.

Сама в шоке от своей тупости.

– Да, давай встретимся, – сказала я, приняв окончательное решение. – Только у меня будет не больше десяти минут. Мне просто надо тебе кое-что сказать, а это не телефонный разговор.

– Что же, десять минут, так десять минут. Мне и этого хватит, а то я от скуки помираю, ведь почти все мои друзья тоже уехали, – с нескрываемой радостью сказал недорыжик. – Говори, куда и во сколько подъехать.

Я сказала ему, где находится моя школа, а также добавила, что занятия у меня закончатся через полтора часа, после чего мы попрощались. Закончив разговор, я зажала телефон в своей руке, после чего вздохнула. Что же, сегодня всё наконец-то закончится. Если честно, никогда ещё мне не доводилось давать парням от ворот поворот, но всё бывает впервые, не так ли? Только я слабо представляю, как у меня получится сказать это Алексу… И всё же, это куда лучше, чем сложившаяся ситуация! Недомолвки и жалость не способны сохранить отношения, они лишь усугубляют их, уж я-то знаю.