Текст книги "Миссия (не)выполнима: влюбить в себя бабника (СИ)"

Автор книги: Dream Writer

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 38 страниц)

К счастью, парень не оттолкнул меня, чего я, между прочим, очень боялась. Наш поцелуй повторился, в этот раз я уже не потеряла голову, а ясно ощущала всё это. Его губы были тёплыми, но, казалось, немного покалывали. То ли это странная реакция моего организма, то ли у Фила они просто обветрились. Но это было неважно. Чуть ли не впервые всё шло так, как я того хотела. Неожиданностью же стало то, что он вдруг приоткрыл рот и провёл языком по моим губам, из-за чего я невольно открыла их.

Мои до сих пор закрытые глаза аж распахнулись от удивления, когда появился риск того, что этот детский поцелуй – касание одними лишь губами – может перерасти во что-то большее. В голове вновь смешались все мысли, внутри смешались все чувства, так что я не могла понять, а хочется ли продолжения. Но, к счастью, в этот раз Гардинер не подвёл. Отстранившись от меня теперь на расстояние половины вытянутой руки, он посмотрел мне в глаза и, слабо улыбнувшись, сказал:

– Думаю, ты согласишься, если на сегодня этим дело ограничится.

Какое-то время я смотрела в его глаза, не зная, что вообще должна сказать или сделать, но вскоре почувствовала, как задрожали сперва мои колени, а потом мандражка – иначе и не назовёшь – распространилась по всему моему телу, из-за чего я быстро прильнула к парню, выдёргивая свою руку из его, чтобы как можно крепче ухватиться за чужую куртку. Прикоснувшись лбом к груди шатена, я часто задышала, не в силах понять, что со мной творится. Нет, я, наверное, действительно странная, потому что вдруг возникло желание промыть рот. С мылом.

Парень тихонько засмеялся, после чего крепко обнял меня, ещё сильнее прижимая к себе. Я же стояла и просто-напросто пыталась осознать, что, чёрт возьми, происходит. Мы недолго стояли молча, так как потом Фил сказал:

– Теперь я знаю, что нужно делать, если хочу добиться от тебя правды. В таких ситуациях ты оказываешься куда честнее.

– Дебил, – сипло выговорила я, не особо надеясь быть услышанной, но, похоже, пора привыкнуть, что слух у Гардинера просто замечательный.

– Поздравляю, ведь ты только что поцеловалась с дебилом. Вот и живи теперь с этим.

Я хихикнула, но это, наверное, было нервное. Чёрт, вот сейчас он ведёт себя так, будто не произошло ничего необычного! Ей-Богу, будто пончик съел, а не поцеловал кого-то! Неужели это всё для него настолько привычно? А как же слова Фиби о том, что Фил целует только тех, кого любит?..

Осознание. Оно свалилось как снег на голову. А может ли быть?.. Нет, это кажется совершенно бредовой идеей, но другого объяснения произошедшему я просто не могу придумать. Значит ли это, что я тоже нравлюсь Гардинеру? Как же хочется узнать… Но вопрос «Фил, а ты в меня влюбился, правда ведь?» прозвучит крайне глупо в этой ситуации. Мозг, работай… Я знаю, что ты покинул меня давным-давно, но всё же постарайся…

Идея. Расспросить ненавязчиво? Подступиться издалека? Хорошо, как только успокоюсь.

– Я могу задать тебе один вопрос? – спрашиваю, не намереваясь отстраняться. Да, пусть Фил обнимает меня и дальше. Могу же и я побыть вредной.

– Не используй больше свою попытку, задавая вопрос о том, можешь ли ты задать вопрос. Дерзай.

Я вздохнула. В зависимости от того, что я сейчас услышу, можно будет сделать определённые выводы. Фил, пожалуйста… Ответь так, как я хочу.

– Что будет завтра? Я имею в виду, мы просто придём в школу и сделаем вид, что ничего не произошло? Или ты будешь избегать меня?

– Кэтрин, со стороны может показаться, что кто-то из нас кого-то изнасиловал…

– Прекрати шутить! – немного резко ответила я, отпрянув от парня, после чего посмотрела в его лицо.

Неожиданно для меня самой Гардинер отвёл взгляд, чего раньше никогда не делал. Он отпустил меня, но отходить не стал. Какое-то время молча постояв, он, улыбнувшись, наконец-то повернулся ко мне и произнёс:

– Завтра будет завтра. Тогда и посмотрим. Хотя лично у меня в планах забывать это не было, – он подмигнул мне, продолжая как-то ободряюще улыбаться.

Я вздохнула. Сложно передать, что я ощутила в этот момент. Покачав головой из стороны в сторону, подошла немного ближе к парню, хотя мы и так стояли совсем рядом, после чего произнесла:

– Ты точно будешь придурком, если сейчас же не обнимешь меня.

Опять смешок, после чего крепкие руки шатена обхватили меня, сомкнувшись за моей спиной. Я тоже обняла Гардинера. На самом деле, просьба обнять меня возникла в моей голове вовсе не из-за внезапно нахлынувшей нежности. Я просто побоялась и дальше смотреть ему в глаза.

В какой-то момент поймала себя на мысли, что логики в моих действиях больше не прослеживается. Ну и пусть. Думать о чём-то отвлечённом сейчас вовсе не хочется. Пусть проблемы останутся в стороне. Их, в принципе, уже не так уж и много. Врачи сказали, что с родителями всё хорошо, о них также есть, кому позаботиться, хотя и я, безусловно, в стороне не останусь. С подругами я связалась, так что они знают, что всё налаживается у меня, а я знаю, что у них всё по-прежнему нормально. Нужно будет лишь решить вопрос со школой. И да, я не могу не думать об учёбе даже в такие моменты.

Почему-то в голове возник образ Алекса, с которым я обещала созвониться в ближайшее время. Сейчас я поняла, что до сих пор не сделала кое-что важное. Нужно всё расставить по местам в наших отношениях. Из-за неприятного инцидента, случившегося в воскресенье, нам так и не удалось поговорить об этом. Но я точно знаю, что, если это не прихоть подростка, которому нечем заняться, а я на самом деле нравлюсь недорыжику, придётся отказать ему. Хотя делать это будет неудобно.

Ещё пора бы задуматься о плане мести Фиби. Хоть в последнее время девушка и не третировала меня, активно занимаясь улучшением своего положения в обществе, тот поступок с фотографией не должен остаться безнаказанным. Кстати, стоило задуматься над этим, как в голове промелькнула потрясающая мысль.

– Фил, – сказала я, отстраняясь. – Я знаю, о чём хочу попросить тебя.

– И о чём же? – удивлённо изогнув бровь, спросил тот.

– Сфотографируйся со мной, – произнесла, коварно улыбнувшись.

Хоть после этих слов парень удивился ещё больше, возражать он не стал. В определённый момент мне вообще показалось, что шатен задумался о чём-то своём, после чего я вспомнила, что он довольно-таки часто в последнее время выглядел рассеянным. Совершенно не таким, как обычно. Но пора бы привыкнуть, что, даже если спрошу, что происходит, мне не расскажут, так что я решила не заморачиваться. Сделав совместную фотографию, на которой специально выставила дату, я в мыслях дьявольски хохотала, уже догадываясь, кто первый её увидит.

После этого я предложила разойтись. И вовсе не потому, что хотела как можно скорее добраться до компьютера или же мне надоело общаться с Гардинером. Во-первых, дома меня ждала мама. Во-вторых, я решила, что семье Фила тоже не помешало бы с ним увидеться, ведь я и так оккупировала его на достаточно долгое время. Да, я получила очень много.

Задумываясь об этом, не могу сдержать улыбки. Наверное, впервые за долгое время мне абсолютно наплевать на то, что раньше я скорее удушилась бы, чем сделала нечто подобное. Изменилась ли я? Скорее всего, так оно и есть. Да, очень изменилась. И в этом моей заслуги, как ни странно, нет. Начиная с того дня, как я произнесла фразу «Я хочу с тобой подружиться», Фил уже начал изменять меня. Столько раздражения, сколько с ним, я не испытывала при общении с кем-либо ещё. Но и со счастьем то же самое. К тому же, несмотря на пари, с Гардинером я ни разу не притворялась, хотя иной раз и приходилось скрывать желание убить его за милой улыбкой.

Да, я действительно получила от него очень и очень много. И пусть то, что произошло сегодня, не стало началом какого-то нового этапа в наших отношениях, я всё же могу констатировать, что они определённо изменились. Теперь мне понятно, что я, наверное, нравлюсь Филу. Возможно, не так, как он мне, но всё же. И пусть никто из нас ещё не сказал это, пока что этого делать и не нужно. Я не хочу слышать признание Гардинера. Да он к этому, похоже, и не готов, как и я не готова ему сказать что-либо о том, что чувствую. И плевать. Действительно плевать.

Хоть расстались мы с ним в конце дня так же, как и обычно, я всё равно чувствовала себя великолепно. Даже мама, стоило мне оказаться дома, заметила, что у меня какое-то чересчур хорошее настроение. Что я могу сказать на это? Даже люди с таким ужасным характером, как у меня, становятся белыми и пушистыми, когда с ними происходит нечто хорошее. Я действительно была счастлива. Ведь хотя бы в тот момент всё было хорошо. Хотя бы в тот момент…

========== Глава двадцать первая ==========

– Кэтрин, поторопись! – слышался голос мамы, что находилась сейчас на кухне. – Ты и так пропустила слишком много, поэтому сегодня просто не имеешь права опаздывать в школу! Радуйся, что я позвонила директрисе и всё уладила, так что она больше не злится!

– Я уже выхожу! – крикнула в ответ, продолжая глядеть на себя в зеркало.

Сегодня мне с самого утра казалось, что в моей внешности всё не так, как надо. Мои вьющиеся локонами волосы, прежде так мною любимые, сейчас не желали укладываться в желаемую причёску. Губы казались чересчур сухими и шершавыми, нос выглядел большим, синяки под глазами ужасали, даже тональный крем не помогал, а фигура… Это вообще отдельная история. Впервые ноги показались мне неимоверно толстыми, живот огромным, а самой талии вообще не наблюдалось. Печальное зрелище.

– Нет, меня это всё же не устраивает, – голос Люси послышался совсем рядом, после чего она вышла в коридор. – Чего же ты так копошишься?

– Но я ещё не готова! – отчаянно крикнула я, продолжая глядеть в зеркало. – Ты только посмотри на меня! Это ужасно…

– И что ужасного ты там увидела? – мама скрестила руки на груди, глядя на меня так, словно я непроходимый тупица.

– Да ты только посмотри на меня! Это лицо, эта фигура… Ничем меня природа не наградила!

Я жалостно уставилась на женщину, которая, осмотрев меня с ног до головы, тяжко вздохнула и повертела указательным пальцем у виска, сказав:

– Мозгами она тебя не наградила. Ты точно дурочка, если видишь только недостатки. Кстати, с каких пор это началось?

Отвернувшись от неё, я принялась и дальше смотреть на своё отражение. Действительно, раньше меня в себе всё устраивало, а кое-что даже нравилось. Мои волосы, к примеру, и синие глаза, которые были точной копией папиных. Теперь же мне казалось, что этого недостаточно для сокрытия всех моих недостатков.

– Неужели у тебя свидание после уроков? – ошарашила меня Люси своей внезапной догадкой.

– Чего-чего?! – удивлённо спрашиваю у неё, делая несколько шагов в сторону от зеркала. – Нет, почему ты вообще решила, что это так?

– По-моему, весьма логичное предположение, – пожав плечами, спокойно сказала мама таким тоном, будто о погоде говорит. – Ты провела ночь с парнем в этом доме, вчера вы пошли гулять вдвоём, а сегодня ты пытаешься выглядеть лучше, чем обычно, хотя раньше тебе было плевать на это. Какой из этого следует вывод?

– Если ты подумала, что у нас с Филом что-то такое, то ты ошиблась, – начала тараторить я. – Потому что это совсем не так!

Я тоже скрестила руки на груди и вперилась в Люси взглядом, словно желая внушить ей эту мысль. Какое-то время мы обе стояли, молча глядя друг на дружку, после чего она вдруг улыбнулась и, сделав пару шагов мне навстречу, спросила:

– А как тогда? Давай же, объясни мне это, раз уж я все поняла неправильно.

Моё упрямство и желание убедить маму в чём-либо моментально испарились. Сейчас, когда женщина стояла так близко ко мне, я вдруг почувствовала, что увильнуть не получится. Кажется, когда-то я говорила, что у меня плохо получается врать родителям. Наверное, это та самая истина, которая навеки укрепилась в моём мозгу ещё с детства.

– Не знаю, – ответила ей, отворачиваясь, дабы не чувствовать себя допрашиваемым заключённым. – Если честно, я вообще не знаю, как назвать наши с ним отношения.

Я не могла видеть лица Люси, так как в этот момент даже не смотрела на неё. Но слова, сказанные ею потом, позволили мне примерно понять, с каким видом она всё это говорила.

– Пусть ты и строишь из себя взрослую, на самом деле, ещё такой ребёнок. Кажется, мы с папой с раннего детства учили тебя спрашивать, если что-то непонятно, и говорить о своих чувствах, если тебе кажется, что другой в них не уверен. Сейчас ты в смятении, потому как не знаешь, что именно не так в ваших отношениях, названия которым даже подобрать не в силах. Но разве это не значит, что постараться нужно ещё и тебе?

В следующую секунду моя мама легонько обняла мои плечи и поцеловала в щёку, тем самым показывая, что мой ответ ей не требуется. Кажется, этот вопрос был задан лишь для того, чтобы я самостоятельно разобралась со всем этим.

– А когда Фил успел понравиться тебе? – спросила я, прежде чем родительница ещё раз напомнила мне о том, что я действительно опаздываю в школу.

– Первое впечатление обманчиво, не так ли? – с улыбкой ответила женщина, отстраняясь от меня. – Кажется, теперь я окончательно поняла эту простую истину, хотя произойти это должно было ещё раньше. Кстати, о простых истинах, – она отодвинула рукав кофты и посмотрела на наручные часы. Нахмурилась, по всей видимости, не заметив там ничего хорошего. – Вот одна из них: дети должны ходить в школу, а родители – контролировать этот процесс. Если ты сейчас же не выйдешь из дома…

– Поняла-поняла, уже ухожу, – примирительно подняв обе руки вверх, сказала я, после чего быстро надела свой пуховик и, схватив сумку, поспешила выйти из дома, попрощавшись с мамой.

– Кэтрин, а шапка? – крикнула мне вслед женщина, выйдя на порог дома. – Холодно же!

– Сегодня потеплело! – улыбнувшись, ответила я, после чего быстрым шагом направилась в школу.

Сегодня на улице действительно было куда как теплее, чем вчера. Выпавший недавно снег начал подтаивать, превращаясь в воду, которая в последствии замерзала, становясь льдом. Из-за этого было довольно скользко, так что по пути в учебное заведение я несколько раз чуть не вскопала своей головой землю. По всей видимости, не на всех улицах дорогу посыпали солью, иначе я, да и другие прохожие тоже, не учили бы новые стили танца, пока добирались до пункта назначения.

В этот день моя дорога в школу отличалась ещё и тем, что, в отличие от всех остальных раз, я не шла в наушниках, целиком и полностью углубившись в свои мысли. Лёгкая меланхолия, обычно присущая по утрам, сегодня, по всей видимости, решила оставить меня в покое. Если раньше я словно старалась спрятаться от окружающего мира, хотя на это и не было никаких причин, то сегодня отчего-то хотелось делиться своим хорошим настроением со всеми. Пусть я и не выглядела радостной, когда любовалась своим отражением в зеркале, на самом деле я очень счастлива. Идиотское чувство, но оно меня не отпускает. И, пожалуй, даже нравится.

Не трудно догадаться, что послужило поводом для моего хорошего настроения. Вчера вечером, вернувшись домой, я ещё не раз с неким трепетом вспоминала момент нашего поцелуя с Гардинером. Эта картина долгое время стояла у меня перед глазами и, казалось, навеки засела в моём мозгу. Кстати, из-за этого у меня даже толком поспать не получилось. Поэтому и синяки огромные под глазами остались, но теперь это меня уже мало заботило. Как уже я говорила ранее, хочется, чтобы Филу понравилась именно я. Такой, какая есть, – с синяками под глазами, ужасным характером и, возможно, не самой привлекательной для него внешностью. Даже если это так, пусть смирится с этим, иначе ничего не получится.

А ещё по дороге в школу я приняла одно очень и очень важное решение. Вспоминая слова, сказанные мамой, я поняла, что тянуть и дальше не имеет смысла. Выражение чувств – это то, с чем у меня всегда были проблемы, но пришло время положить этому конец. Если ещё вчера я убеждала себя в том, что ничего страшного, если мы с Гардинером молчим, сегодня я поняла свою ошибку. Мне действительно трудно, так как я не знаю, чего ждать от него. Эта неуверенность, в том числе, в себе самой, которая ранее, спешу заметить, не была мне присуща, угнетает. Именно поэтому я решила сегодня найти подходящее время, удобный случай и повод рассказать обо всём Филу. Хотя для него, наверное, это уже не секрет, но всё же. Посмотрим, что он ответит.

Я сделала глубокий вдох и выдох, как будто собиралась признаться в этом прямо сейчас, продолжая идти дальше в школу. И буквально через несколько секунд поняла, что мне не может везти вечно. Давно забытый мною Олдридж неожиданно появился на горизонте, прямо перед школьными воротами, и, завидев меня, тут же остановился, начав приветливо махать рукой, приветствуя. Я даже остановилась от такой неожиданности. Мы с ним столько времени не общались, а тут вдруг такое. Стоит себе, как ни в чём не бывало, и приветствует меня так же, как несколько месяцев назад. Словно за это время ничего не произошло.

Тем не менее, я нашла в себе силы улыбнуться ему, подозревая, что мама всё ещё хочет, чтобы мы, пусть не встречались, но хотя бы общались, и, подойдя ближе, даже поздоровалась.

– И тебе доброе утро, – неожиданно добродушно ответил парень, как-то необычно посмотрев на меня, после чего мы вместе направились к школе. – Как поживаешь?

От такой неожиданной теплоты в его голосе и непривычном для меня выражении лица моего давнего знакомого я даже растерялась. Начала лихорадочно обдумывать, что же могло так повлиять на его отношение ко мне, ведь ещё не так давно, хоть мы и помирились, Эйтан вновь упрекнул меня в том, что я слишком уж изменилась, начав общаться с Гардинером, а теперь же кажется таким… учтивым.

– Да вроде нормально, – как-то неуверенно ответила я. – А что?

– Я слышал, что у тебя с родителями беда, – сказал он таким голосом, словно говорил о погоде. – Как там всё, устаканилось?

Хоть меня и начало бесить, что он так небрежно говорит об этом, ведь в памяти сразу же стали проноситься все те ужасные моменты, которые мне довелось пережить за эти несколько дней, я всё же ответила:

– Спасибо, что спросил. Сейчас уже всё в порядке. Врачи…

– Да, хорошо, что всё в порядке, – перебив меня, сказал парень. – Я вообще по делу. Догадайся, по какому?

Моё терпение на исходе. Я понимаю, что ему, скорее всего, абсолютно до лампочки, что там происходит в моей семье, но мог бы хотя бы притвориться, будто это не так! А, раз уж и на это не способен, то мог хотя бы дать закончить предложение!

– Понятия не имею, – довольно грубо ответила я, чувствуя, как портится моё настроение. Нет, ну бывают же такие люди, которые чуть ли не одним своим существованием уже начинают раздражать!

– Что же, тогда я, с твоего позволения, скажу, – и хотелось бы мне ответить, что нет, я не позволяю тебе больше произносить ни единого слова в моём присутствии, но разве это принесёт хоть какие-то результаты? – Дело в том, что мне, как человеку, который общается с тобой довольно продолжительное время, хотелось бы попросить тебя об одолжении. Не могла бы ты помочь мне сблизиться с Дженни? Надеюсь, ты понимаешь, что я имею в виду.

В этот момент Эйтан весьма многозначительно посмотрел на меня, а я остановилась на месте как вкопанная. Мы уже были в школьном дворе, так что это моё действие принесло немало неудобств какому-то парню, который чуть было не врезался в меня, одарив ругательством, но я не обратила на это внимания. Тот мыслительный процесс, который сейчас осуществлялся в моей голове, занимал меня куда сильнее.

Олдридж попросил меня помочь ему сблизиться с Дженни. Сказал, что я должна его понять. Это значит, что моя подруга ему нравится. Блин… Блин!

– Я понятия не имею, как могу помочь тебе в данной ситуации, – стараясь говорить как можно спокойнее, дабы не выдать своего раздражения, ответила я. Этот человек покушается на мою подругу. На моё сокровище! Ладно бы, если бы девушке он тоже нравился, но нет! А это значит, что причин сводить её с человеком, которому я не доверяю, у меня нет. – Если захочет, Дженни сама найдёт способ сблизиться с тобой. Если же этого до сих пор не произошло, значит, ты не смог её заинтересовать.

Парень, казалось, задумался, но решимость, так отчётливо видневшаяся на его лице, никуда не делась. Это плохо. В этот момент я жалею, что моя подруга не заботится о своей личной жизни ни в какой степени, у неё нет парня или хотя бы человека, который ей нравится, так что мне просто крыть нечем! А если совру, то Дженни потом долго злиться из-за этого будет, она же у нас очень честная. Да, именно эта честная подруга подбивала меня на спор…

Чёрт, и почему я сейчас вспомнила о Гардинере? Нужно учиться выбрасывать его из головы, а то это не дело.

– Тогда просто скажи, как я могу заинтересовать её, – выдал гениальную мысль Олдридж, отвлекая меня от собственных мыслей. – Вы же подруги, так что ты должна знать, что ей нравится.

– Вообще-то, нет, – практически не соврала я. – Что касается парней, то тут я тебе не помощник. Мы с ней просто не обсуждаем подобного рода вещи.

– И не стыдно тебе врать?! – завёлся парень, причём так быстро и неожиданно, что я даже шаг назад сделала, испугавшись его громкого крика. – Вот вечно ты так! Что у тебя ни спроси, о чём ни попроси, ты никогда не сделаешь то, чего хотят другие! Только о себе и думаешь! Вот и правильно я сделал, что расстался с тобой!

Горделиво вздёрнув подбородок, Эйтан резко развернулся ко мне спиной и быстрым шагом направился к школьному зданию, а я так и осталась стоять на пути у одноклассников, удивлённо хлопая глазами и смотря тому вслед. В этот раз я даже не разозлилась, лишь поразилась. Хотя, пожалуй, давным-давно стоило привыкнуть, что с этим человеком нельзя иметь дело. Немного раздражало лишь то, что последнее слово осталось за ним. Но это ничего, я ему ещё припомню.

Не знаю, почему, но мне вдруг захотелось постоять на улице, пока Олдридж не зайдёт в здание. Кто знает, может это сама судьба решила преподнести мне подарок, а может это просто совпадение, но благодаря этому моему решению случилось нечто хорошее.

Когда я уже собиралась двинуться вперёд, вдруг почувствовала, как чья-то большая и тёплая ладонь прикоснулась к моей голове, несильно надавив, отчего я совсем немного подалась вперёд. Не давая мне никакой возможности что-либо сказать, тот, кто подошёл сзади, наклонился и прямо в самое ухо прошептал:

– В следующий раз готовься к забегу на длинную дистанцию. Если опять придёшь без шапки, заставлю домой за ней бежать.

Я сразу же узнала этот голос. И сама удивилась, обнаружив, что совершенно спокойна. Раньше, если бы Гардинер вздумал провернуть нечто подобное, я бы с криком отскочила от него, начав причитать, но сейчас даже и в мыслях не было делать что-нибудь подобное. Вместо этого улыбнулась и, повернувшись к нему, попутно сбрасывая руку со своей головы, спросила:

– А доехать на твоём мотоцикле – не вариант?

– Увы и ах, но вчера я проколол колесо, возвращаясь домой. А менять его почему-то стало так лень… В общем, не вариант.

– Как печально, – с деланным сочувствием произнесла я, даже не скрывая улыбку. – Тогда ты будешь бежать вместе со мной.

– А кто сказал, что мне есть до этого дело? – ехидно улыбнувшись, спросил парень, на что я ответила:

– У тебя просто нет выбора.

– А ты осмелела со вчерашнего дня, – засмеявшись, сказал он, после чего, потрепав меня по голове, ероша тем самым волосы, добавил: – Ну ничего, это поправимо. Но пока предлагаю зайти в школу. Холодно нынче, знаешь ли.

Я только кивнула, соглашаясь с ним. Вот сейчас не было ни малейшего желания спорить, придираться к его словам или ещё что-либо в этом духе. Просто я вдруг поняла, что, стоило мне увидеть Фила, как испорченное Эйтаном настроение тут же взлетело до отметки «максимум». Если моё поведение и переменилось, то это связано лишь с тем, что я счастлива. Как бы глупо это ни звучало.

Продолжая о чём-то разговаривать, я и парень зашли в здание школы, потом оставили верхнюю одежду в раздевалке, а после направились каждый к своему классу. Хоть мы даже не коснулись темы вчерашнего вечера и никто, казалось, так и не вспомнил, что именно тогда произошло, я не чувствовала себя плохо. Хотя внутри что-то протестующе сжималось, а порой так и хотелось спросить: «И что же теперь?», но я решила не делать этого. Нужно всё обдумать, а не действовать сгоряча.

Так я и решила. Поэтому была совершенно спокойна, когда вошла в класс биологии, которая сегодня была заменой, и помахала рукой Дженни и Лили в знак приветствия, подходя к ним. Стараясь не выдавать своего чрезмерно приподнятого настроения, говорила как можно более спокойным и ровным голосом, терпеливо отвечая на их вопросы, касающиеся здоровья моих родителей и моего собственного. К счастью, девушки немного спрашивали о Гардинере. Я сказала им, что мы помирились, но в подробности вдаваться не стала. Не хотелось. Хоть мы и дружим довольно долгое время, я не спешила рассказывать подругам обо всём, но вовсе не потому, что не доверяла. Просто, как по мне, рассказывать особо нечего. Хотя я, наверное, придираюсь и сама себя накручиваю.

Дабы сменить тему, я решила рассказать Дженни о том, что она заинтересовала Эйтана. Брюнетка, в то время потягивавшая какао из жестяной банки, чуть не поперхнулась, услышав эту, несомненно, потрясающую новость. Потребовав подробностей, она вытрусила из меня всё, что могла. Обычно спокойная и уравновешенная, моя подруга отреагировала крайне эмоционально на это заявление. Когда Лили, хохоча, поинтересовалась, не нравится ли ей этот человек, та ответила:

– Это вовсе не то, о чём вы могли подумать. Просто это как-то… неправильно. Ведь ещё два дня назад Эйтан спрашивал меня о тебе, когда вы с Филом уехали из школы, а потом сказал, что хотел бы помириться, поскольку ему всё ещё нравишься ты.

– Да ну? – скептически поинтересовалась я. – «Всё ещё»? А нравилась ли я ему когда-нибудь, учитывая, как легко он «порвал» со мной в день моей прогулки по школе в одном лишь флаге? В любом случае, я просто передала то, что он мне сказал.

– Что-то Эйтан мутит воду, – коротко сказала подруга, после чего мы решили забыть и об этом, так как обсуждать этого человека больше совсем не хотелось никому из нас.

До звонка оставалось уже не так уж и много времени, когда я, уже сидя за партой, бросила взгляд в сторону двери. Увидев там Майка, поспешила позвать Лили, которая в этот раз села точно позади меня, вопреки воле учителей, которые стремились рассаживать лучших друзей как можно дальше друг от друга, добиваясь максимальной тишины. То, что это не приносило никаких результатов, можно опустить, так как речь не об этом. Девушка, услышав имя своего парня, отчего-то вздрогнула, после чего нерешительно посмотрела туда, куда я ей указала. Мне сразу же показалось странным её поведение, но спросить, в чём дело, так и не получилось, поскольку подруга буквально подскочила со своего места, после чего побежала к художнику, у которого в руках как раз был альбом.

Наплевав на уже вошедшую в класс учительницу, я тоже встала из-за парты, подошла к Дженни, которая, как и я, смотрела на дверной проём, где только что скрылись те двое, и спросила:

– Мне это просто показалось или между ними действительно что-то произошло?

– К сожалению, не показалось, – ответила та. – В тот же день, когда с твоим отцом приключилось несчастье, они поссорились. Но никому до сих пор ничего не сказали. Не разговаривают друг с другом, лишь иногда кто-то подзывает другого на такие краткие беседы.

– Бред какой-то, – сказала я. – Всё же было хорошо.

– Прошедшее время, – заметила девушка, на реплику которой я лишь хмыкнула.

Прозвенел звонок, так что меня чуть ли не насильно усадили на место. Лили немного опоздала на урок, но выглядела как обычно. Она, как и я, умеет не подавать виду, если что-то плохое случилось. И даже на мой вопрос, что же произошло, ответила, будто Майк просто хотел ей что-то отдать. Вот только в руках у неё ничего не было, когда в класс вошла.

В очередной раз хмыкнув, я отвернулась от подруги, закусив карандаш, который до этого держала в руках, зубами. Голова моя была забита мыслями вовсе не о биологии, а о том, как можно помочь Лили. Наверное, именно из-за этих отвлечённых мыслей я не смогла собраться, а посему получила «тройку» за ответ. Но на тот момент я не особо расстроилась, справедливо решив, что её всегда можно исправить. Единственное, что бесило, так это высокомерный взгляд Мэри, нашей отличницы, но и это отошло в скором времени на второй план.

Когда урок закончился, я, бросив подругам короткое «Я скоро», пулей вылетела из класса, столкнувшись в коридоре с Фиби, поджидавшей кого-то из своих подруг. Заметив на себе полный негодования, ревности и ещё моря других эмоций взгляд рыжеволосой девушки, я даже остановилась ненадолго. Повернувшись к ней лицом, ничего не говоря, я лишь показала ей язык, после чего, подарив воздушный поцелуй, горделиво направилась к тому кабинету, где до этого должен был быть урок у класса, в котором учатся Майк и Фил. Однако стоило оказаться за поворотом, где Хоггарт уже не могла меня видеть, я опять побежала.

Вылетев из-за поворота на втором этаже, я опять чуть было не впечаталась в кого-то, но весьма ловко сманеврировала, минуя сразу трёх человек. Заметив неподалёку Гардинера с друзьями, ускорилась, но тут вдруг открылась дверь одного из кабинетов, откуда тут же повалили полчища старшеклассников, большинство из которых были гораздо выше и крупнее меня. Даже некоторые девушки, которые как коровы на льду варьировали на своих высоченных каблуках, представляли угрозу. Но я спешила, поэтому с перепугу нырнула прямо в эту толпу, выкрикнув имя Фила, который, заметив меня, остановился на месте как вкопанный, явно не зная, что предпринять.

Огибая учащихся, кое-как продиралась вперёд, то и дело наталкиваясь то на какого-то парня, то на девушку. И если последние ещё кое-как молчали, то от мужского населения слышались весьма нелестные ругательства в мой адрес. И даже об этом можно забыть. Самым весёлым моментом в моей операции поимки Гардинера стал момент, когда я оказалась уже совсем рядом со своей целью.

Будучи в нескольких шагах от шатена, я уж было вздохнула с облегчением, надеясь, что на этом мои злоключения закончатся, но эта мысль была крайне поспешной. Я уже протянула ему руку, дабы Гардинер рывком вытянул меня из этого, казалось, бесчисленного потока людей, но тут меня поджидало очередное фиаско. В принципе, это была бы не я, если бы со мной не случилось что-нибудь в таком духе, не так ли?