Текст книги "Миссия (не)выполнима: влюбить в себя бабника (СИ)"

Автор книги: Dream Writer

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 38 страниц)

– Я в дом. Можете перемывать мне косточки сколько хотите! – и ушла.

Несколько раз удивлённо моргнув, я проводила её взглядом, а потом вслух сказала:

– Я окончательно разочаровалась в тебе, Гардинер. Не думала, что тебе нравятся такие девушки.

– Она мне и не нравится, – пожав плечами, сказал тот.

– Зачем же старался её подцепить? – я с недоверием попыталась заглянуть ему в глаза.

– Я не пытался, это она за мной бегала, – ответил тот. – У меня вообще недельный перерыв от девушек.

– С чего бы это? – удивилась я.

– С Майком поспорил. Он уверен, что я не смогу и недели без девушки. Наивный. Я, может, только и делал, что мечтал об отдыхе, а он мне лишь повод дал.

С Майком, значит, поспорил? Ясно теперь, почему целых два дня Гардинер без девушки ходит, а я уж думала скорую вызывать… Кстати, мы сейчас с ним нормально разговариваем, я даже не злюсь. Это рассказы моего отца так подействовали или та неизвестная, которой так и не удалось прибрать к рукам Фила?

– Да уж, – понимающе произнесла я. – Мне хорошо известно, что такое споры.

– Неужели? – как-то странно спросил парень. – Спорим, что я быстрее тебя выберусь оттуда? – он указал на лабиринт, сделанный из растений, прямо позади нас.

– Это вызов? – по неизвестным причинам поддавшись игривому настроению, которое волнами исходило от моего будущего соперника, ухмыльнувшись, спросила я.

– Сделка, – ухмыляясь, ответил тот. – Если выберешься первой – исполню любое твоё желание. Но, если первым выберусь я, ты исполнишь моё.

– Нам разве по пять лет, коль мы на желание играем?

– Никогда не поздно быть ребёнком, – сказал Фил и протянул мне руку со словами: – Согласна?

Я настороженно посмотрела на него. С чего бы Гардинеру предлагать мне такое? Наверняка ведь задумал что-то, паразит. Но искушение так велико… Не знаю, что загадаю ему, если выиграю, точно так же понятия не имею, что ждёт меня, если проиграю, но отказаться – значит заведомо признать поражение.

– Согласна, – ответила я, пожав ему руку. – Идём же в лабиринт!

========== Глава седьмая ==========

Если честно, сама не знаю, зачем поддалась на провокацию Гардинера, согласившись на это глупое состязание. К тому же, ставка не такая уж и большая – всего лишь одно никчёмное желание. Мог бы и поумнее что-нибудь придумать.

С другой стороны, почему что-нибудь более умное не придумала я? Всему виной азарт, неожиданно давший о себе знать. Слабое оправдание, но какое есть. Как бы там ни было, сделанного не воротишь. Раз уж согласилась, то нужно идти до конца.

Приблизившись ко входу в лабиринт, я с интересом посмотрела на парня. О чём он сейчас думает? И знает ли, как отсюда выбраться? А может, он изначально этого и добивался – обманом заманил меня сюда, а сам же, зная дорогу заранее, быстро выберется и будет ликовать, объявив меня побеждённой? Мало ли, на что способен…

– Ты готова? – повернувшись ко мне, спросил Фил. – Или уже передумала?

– Ничего я не передумала, – убеждённо отвечаю ему. – Просто стою и пытаюсь понять, зачем тебе это надо.

– Ты про соревнование? – уточнил шатен. – Ну, даже не знаю… Может, захотелось хоть как-то развеяться после этой нудной вечеринки. К тому же, хочется понаблюдать за твоим лицом, когда ты будешь злиться, признавая своё поражение.

– Поражение? – с недоверием спросила я, ухмыляясь. – Ты сможешь выиграть у меня лишь в том случае, если заранее знаешь, как быстрее выбраться из этого лабиринта. В честном поединке тебе меня не обойти!

– Что же, поживём – увидим. А пока позволь дать тебе совет, дружище. Сними каблуки – на них ты далеко не уйдёшь.

– Без тебя знаю! – обиженно рявкнула я.

На самом деле, я напрочь забыла о том, в какой обуви сейчас нахожусь. Обидно признавать, но если бы Гардинер мне не напомнил об этом, я бы так и побежала гулять по лабиринту в туфлях на каблуках. Честный до безобразия, блин.

– Хорошо, как подводить итоги будем? – спросила я, положив туфли возле входа. – С секундомером, что ли, бегать?

– Зачем? – удивился Фил. – Мы вместе войдём в этот лабиринт, а выиграет тот, кто первый выйдет из него. Он достаточно большой, думаю, мы не пересечёмся. И, чтобы ты не обвиняла меня в том, что я лишил тебя права выбора или же слепо следовал по твоим следам, когда мы войдём, ты сама выберешь, в какую сторону направишься, а я пойду в противоположную. Идёт?

– Звучит так, будто мы тут собираемся бороться не на жизнь, а на смерть, – пробормотала я, а после громче добавила: – Хорошо, я согласна.

– Отлично. В твоих интересах не проиграть мне.

– Это мои слова!

– Конечно-конечно, – словно обращаясь к маленькому ребёнку, ответил Фил, а потом добавил: – Идём же.

Приблизившись к арке, которая и была входом в лабиринт, я вошла в неё и посмотрела по сторонам. Стоило оказаться внутри, тут же повернула направо и пошла вглубь лабиринта, решив, что правая сторона меня привлекает куда больше. Краем глаза заметила, что Гардинер поступил честно – направился в противоположную сторону. Хмыкнув, я пошла дальше.

Интересно, зачем хозяину дома понадобилось строить такой вот лабиринт? Насколько я знаю, детей у него нет, так с кем же он тут играть хотел? Или это просто декорация? В любом случае, весьма удачная. Металлического каркаса, на котором держатся все эти растения, почти не видно, так что создаётся ощущение, что это действительно лабиринт, целиком и полностью сделанный из растений. Ещё и каких. Стены выше меня, наверное, сантиметров на тридцать. Это, кстати, хорошо. Во-первых, ни у кого не будет возможности подсмотреть, где выход, и выиграть нечестно. Во-вторых, никто не заметит моего позора, так как снаружи нас с Гардинером не должно быть видно. Сплошные плюсы.

Я, конечно, не думала, что из этого лабиринта можно выбраться за пару минут, но даже предположить не могла, что он окажется настолько заковыристым. Раза три я оказывалась в тупике, поэтому вынуждена была возвращаться назад и выбирать другой путь. Интересно, как долго мне придётся бродить здесь, прежде чем я выберусь? Может, не стоило-таки соглашаться на такую авантюру?..

Прошло около получаса. Конечно, мне это только кажется, наверняка всё не так плохо, но по ощущениям прошло именно столько времени. Я уже отчаялась найти выход. Ну, в самом деле, сколько можно тут бродить?! Я уже должна была оказаться снаружи!

Начав раздражаться, я ускорила темп. К счастью, несмотря на то, что это, наверняка, сложно, похоже, что за газоном, посаженным на дорожках этого лабиринта, хорошо ухаживают. Во всяком случае, без обуви ходить здесь совсем не больно, да и колготки до сих пор целые. Можно и ускориться.

Поворачивая то налево, то направо, я быстро продвигалась вперёд. Вдруг я заметила, что из-за угла виден свет – более яркий, чем был внутри лабиринта. Обрадовавшись, что это, скорее всего, выход, я поспешила вперёд. Однако, резко вывернув из-за угла, тут же увидела прямо перед собой чью-то фигуру и попыталась остановиться, но не тут-то было. Именно в этот раз колготы решили сыграть со мной злую шутку, заскользив по траве. Не удержав равновесие, я начала падать, отчаянно пытаясь ухватиться за что-то в полёте. К счастью, сделать это оказалось не так уж и трудно – мои руки тут же ухватились за что-то жёсткое, поэтому я смогла удержаться и не разбить нос.

Сразу же за этим действием последовал вскрик, а потом чьи-то руки легли поверх моих, а прямо надо мной раздался знакомый мужской голос:

– Надо же, средь бела дня раздевают! Что за люди пошли!

Всё ещё не отпуская драгоценную опору, я подняла голову и встретилась взглядом с тёмными глазами Фила, которые сейчас были сужены и явно что-то выражали, но вот что, понять мне было не суждено. Всегда поражалась способности некоторых людей считывать эмоции по взгляду, сама же таким похвастаться не могу. Ненадолго забывшись, я продолжала, не произнося ни слова, смотреть на шатена, поэтому воцарившееся молчание нарушил он, сказав:

– Я-то надеялся, что сперва будет какая-то прелюдия или же романтическое признание в любви, а ты тут же штаны с человека стаскиваешь. Что за молодёжь нынче пошла? – последнюю фразу он произнёс, закатив глаза кверху и покачав головой, словно был искренне возмущён моими действиями.

И только сейчас до меня дошла некоторая неловкость положения. Стараясь не упасть, я в полёте схватилась прямо за ремень парня, который он в данный момент придерживает, чтобы тот не упал. Более того, я до сих пор продолжаю за него держаться! Высвободив свои руки из рук Гардинера, я отпрянула в сторону, начав сбивчиво объясняться:

– Прости… Я не это… Оно само как-то… Я падала, да и вообще… – но тут ко мне вовремя вернулась моя наглость: – И вообще, что ты тут делаешь?!

Я вновь посмотрела ему в глаза, пока Фил поправлял ремень, который не разорвался на части, скорее всего, лишь потому, что я сначала рухнула на колени и только потом схватилась за него, лишь бы моё лицо не встретилось с землёй.

– Пока ты не пришла, я тут отдыхал, – закончив своё занятие, ответил парень.

– Отдыхал? – оторопело спросила я. – А как же наше соревнование?..

– Ой, кажется, меня раскрыли, – наигранно удивившись, сказал Гардинер. – Так и быть, сознаюсь. Я изначально не хотел принимать участие в этом, то есть, заведомо был готов к проигрышу. Я собирался посидеть здесь вдалеке от всех, а ты мне нужна была лишь для того, чтобы, если бы меня вдруг стали искать, сказать всем, где я могу быть. Но ты, к сожалению, нашла меня…

Фил почесал затылок, словно обдумывая, что же делать дальше, а я лишь продолжала молча смотреть на него. Хотел побыть вдалеке от всех? То есть, не меня одну раздражает общество, собравшееся в доме? Но зачем же было обставлять всё так, зачем прятаться в этом лабиринте? Если он всё равно хотел дать людям возможность найти его, почему надо было заходить так далеко?

– Ладно, – вздохнув, сказал парень. – С тем, что ты меня нашла, ничего сделать невозможно. Но, думаю, ты сама не хотела бы оставаться в компании со мной. Так что давай я покажу тебе выход, а ты отправишься по своим делам…

– Не надо, – неожиданно даже для самой себя ответила я. – Я хочу остаться здесь.

Ну, не то, чтобы мне прямо так уж сильно этого хотелось… Но, вынуждена признать, задумка Фила мне понравилась. К тому же, разве сложившаяся ситуация не может оказаться отличным поводом для того, чтобы наши отношения наладились? Ненависть-ненавистью, а план выполнять надо.

– Неужели? – удивился Фил, но быстро совладал с собой. – А, впрочем, как хочешь. Если будешь сидеть молча, то ты мне особо не помешаешь.

После этого он, предварительно расстегнув несколько верхних пуговиц на своей рубашке, присел на траву неподалёку от меня и посмотрел в небо. Я, сидя на том же месте, продолжала смотреть на него. На улице уже потемнело и заметно похолодало, а я, дурочка, даже накидку свою не взяла. Везёт же Гардинеру, сам-то в пиджаке сидит, причём тёплом, это даже по внешнему виду определить можно. Кстати, повезло ему, что костюм чёрный, иначе не смог бы вот так запросто на траве рассиживаться. Поёжившись, я с завистью смотрела на шатена, но уходить не собиралась. Теперь из принципа этого делать не буду.

– И долго ещё ты собираешься на меня пялиться? – спросил, наконец, Фил, посмотрев на меня. – Шла бы ты отсюда, замёрзнешь ведь.

– Я очень ценю твою заботу, – с сарказмом ответила я. – Но возвращаться в дом у меня особого желания нет.

Парень опять вздохнул.

– Ну и что же с тобой будешь делать… – сказал он, а после снял с себя пиджак и добавил: – Иди сюда.

– Мне подачки не нужны, – отвернувшись, ответила я.

Шатен никак не отреагировал на мой выпад. Я лишь слышала, как зашуршала трава неподалёку, а вскоре почувствовала, как на плечи мне опустилось что-то тяжёлое и приятно-тёплое. Не нужно быть гением, чтобы догадаться, что это за вещь.

Я поудобнее закуталась в пиджак Фила, вновь слыша позади себя шелест травы. Решил вдруг ни с того, ни с сего вежливым побыть? Что же, его право, отказываться с моей стороны было бы глупо. Пусть строит из себя жертву, раз так хочет. Вот только… Если кто-нибудь объяснит мне, почему на секунду я даже улыбнулась, буду благодарна. Кстати, о благодарности.

– Спасибо, – неохотно произнесла я, вновь повернувшись к парню. – Теперь мёрзнуть будешь ты.

– Переживу, – спокойно ответил тот. – Не впервой.

Я с интересом посмотрела на него.

– Не впервой? – повторила его последние слова. – Неужели ты настолько вежлив, что всегда девушкам свои пиджаки и куртки отдаёшь?

Гардинер слабо улыбнулся и ответил:

– Это случалось реже, как ни прискорбно.

– Тогда о чём ты?

Мне кажется или ему не совсем приятно об этом говорить? Что же, остановить себя крайне сложно, когда хочется что-то узнать. В конце концов, если ему так уж неприятно об этом вспоминать, то пусть переведёт тему.

– Не важно, – похоже, он именно так и решил сделать. – Но тебе, конечно, было бы приятнее, если бы сейчас на моём месте оказался Майк, да?

Я удивлённо заморгала. А при чём тут Майк? Я же о нём вообще не вспоминала, почему же Фил вдруг об этом заговорил?

– Ежу понятно, что он тебе нравится, – не дождавшись моего ответа, продолжил парень. – Я это уже давно заметил.

– Ах, ты… – только и смогла выдавить я, чувствуя, что начинаю краснеть.

Как ему вообще удалось узнать об этом? Не спорю, я оказываю Майку знаки внимания, но разве это так очевидно? К тому же…

И тут до меня дошло. Несмотря на то, что мне нравится Майк, больше всего времени я провожу именно с Гардинером. Постоянно с ним ссорюсь, с ним же попадаю в различные, порой очень неловкие ситуации, о нём в последнее время чаще всего вспоминаю. Да Фил практически всё пространство вокруг меня заполнил! Чёрт! Видимо, в погоне за осуществлением плана, я сама не заметила, как начала думать о нём слишком много. И, тем не менее, это не помешало шатену раскрыть меня.

– Ты говорил что-нибудь Майку? – тихо спросила я, решившись нарушить тишину.

– Нет, это не моё дело, – спокойно ответил парень. – К тому же, если бы из-за этого мой друг переменил своё отношение к тебе, ты бы опять сделала меня виноватым.

– Даже если и так, какая тебе разница?

– По сути, никакой. Только получать за свои косяки гораздо приятнее, чем за то, в чём не виноват, поверь мне. К тому же, все эти любовные баталии мне порядком надоели. Я же не соврал, когда сказал, что хочу отдохнуть немного. Достало всё…

– Ты бы мог вообще прекратить это, – придвинувшись поближе, сказала я. – Зачем тебе всё это нужно? Столько девушек, отношения с которыми редко длятся дольше недели… В чём смысл всего этого? Не легче ли найти одну, с которой будет хорошо, с которой будет смысл в том, чтобы встречаться долго?

– Ты решила мне лекцию почитать? – повернувшись ко мне лицом, спросил Фил. – Нет смысла. Я прекрасно знаю всё, о чём ты мне хочешь сказать.

– Так зачем же продолжаешь это делать?

Гардинер ничего не ответил. Отвернувшись от меня, он опять посмотрел на небо. Вскоре он в который раз пробормотал что-то наподобие «Не важно», но я не берусь утверждать, так как плохо расслышала.

Я же задумалась. Давно хотелось разведать о нём немного больше, так почему же, даже поговорив с парнем, я чувствую, что не узнала ровным счётом ничего нового? И почему меня это вообще так интересует? Словно заняться нечем. Все эти разговоры о его девушках – это то, о чём мне хочется знать в последнюю очередь. Но, в то же время, до жути любопытно.

– Знаешь, – вслух сказала я, – хоть убей, не понимаю, что в тебе девушки находят. Серьёзно, чем ты их так привлекаешь?

Фил издал короткий смешок, а потом спросил:

– Показать?

– Показывай, сколько хочешь, на меня не подействует, – ухмыльнувшись, сказала я.

– Да ну? – улыбнулся Гардинер. – На самом деле, пусть не очаровать, но заинтересовать девушку не так уж и сложно. Нужно просто понять, чего она хочет, и дать ей это. Согласен, не со всеми работает, к тому же, иногда кажется, что проще повеситься, чем отгадать, что ей от тебя нужно. Собственно, именно поэтому я выбираю девушек, желания которых похожи, и которые я могу исполнить. Согласись, если бы тебе уже не нравился Майк, но тут вдруг появился человек, который угадывает твои желания и исполняет их, разве он бы тебя не заинтересовал?

Я промолчала. Слишком сложный вопрос. С одной стороны, это правда, но с другой… Разве заинтересованность и влечение или же симпатия – это одно и то же?

– Конечно, не все те девушки, которые начинают со мной встречаться, испытывают ко мне какие-то чувства, – словно читая мои мысли, сказал шатен. – Большинству просто интересно узнать, буду ли я дальше исполнять их желания, и, если это так, они продолжают играть влюблённых. Но, когда мы расстаёмся, обеим сторонам становится плевать друг на друга. И это мне на руку. Я стараюсь не встречаться с теми, кто испытывает ко мне хоть что-то более серьёзное, чем простая заинтересованность, с ними расставаться сложнее. К тому же, не очень-то мне нравится наблюдать за тем, как девчонки из-за меня страдают.

– Но твои действия отличаются от твоих слов, – отчего-то ухмыльнувшись, сказала я. – Знаешь же, скольким девушкам нравишься, но продолжаешь играть с ними. Та же Рокси! Ты не мог не знать, что нравишься ей вовсе не потому, что исполняешь все её желания. Но, мало того, что ты порвал с ней, так потом тут же начал встречаться с её сестрой! Высшая степень благородства, ничего не скажешь!

Я гневно посмотрела на Гардинера. Если только что он пытался задобрить меня или же ещё что-то в этом духе, то его план с треском провалился. Я не переношу таких, как он. Говорит, что ему не нравится, когда девушки из-за него страдают, но со стороны это выглядит так, словно он не придаёт этому ни малейшего значения.

– Рокси сама предложила расстаться, – неожиданно сказал Фил. – И сама же попросила начать встречаться с её сестрой, которой нужен был парень для того, чтобы отшить одного чересчур назойливого поклонника. Вот я и согласился стать им. Что касается самой Рокси и её чувств… Она, зная мои привычки, всё равно попросила меня, сказав, что это меня ни к чему не обязывает. А мне, в общем-то, и не трудно. А та сценка с Ким в коридоре – очередная попытка позлить тебя.

– Пытаешься оправдаться? – скептически спросила я.

– Ничуть, – ответил парень. – Сказал же, одно дело – отвечать за свои косяки, другое – за то, чего не совершал. Что бы ты мне ни говорила, я не ищу себе оправдания, потому что его не может быть. Те, кто ссылаются на какие-то обстоятельства, на самом деле, просто трусы, которые боятся нести ответственность за свои поступки. Да, в глазах большинства, я сволочь, которая ни одной юбки мимо себя не пропустит. Но, чего греха таить, мне это нравится. Не то, кем меня считают, а то, как я живу. И не стоит пытаться искать мне оправданий. Даже если в моей жизни и было что-то, объясняющее моё теперешнее поведение, мне плевать. Потому что я поступаю так осознанно.

– Ну ты и сволочь, – только и сказала я.

– Не спорю, – пожав плечами, ответил Гардинер.

Хоть я и сказала это, даже не знаю, что чувствую на самом деле. Циничные слова, равнодушные лицо и тон, с которыми он их произносил, – это всё бесит, отталкивает, заставляет меня думать о том, что Фил ещё хуже, чем я могла предположить, но… Почему же мне кажется, что это лучше, чем то, если бы он начал всё отрицать? То, что сказал только что парень, вряд ли понравится какой-нибудь девушке, но он честен. И он не боится говорить об этом. Почему же я даже рада, что он сказал это?

– Удовлетворена? – вдруг спросил Гардинер, пробудив меня от раздумий.

– Что? – не совсем поняв, к чему он клонит, спросила я.

– Ты давно хотела что-нибудь узнать обо мне, даже у Майка спрашивала. Довольна тем, что я тебе рассказал?

– Это Майк проболтался? – оторопело спросила я.

– Нет. Просто бармен в том кафе – мой давний знакомый. Он и нашептал.

– Ты всё-таки невозможен, – рассержено сказала я.

Так и знала. Стоит мне начать думать о Филе хорошо, как он тут же попытается всеми силами разубедить меня и заставить думать, как прежде. Я же это давно поняла, почему же до сих пор ведусь на его уловки?

– Кэтрин, – вдруг позвал меня шатен.

– Что? – спросила я, повернувшись к нему лицом.

Гардинер вдруг наклонился слишком близко. Его лицо сейчас было примерно в десяти сантиметрах от моего. Оторопев от таких действий парня, я замерла, а он, тем временем, поднёс руку к моей щеке и большим пальцем аккуратно и даже нежно провёл под глазом. Отстранившись, он слегка подул на руку, а потом негромко сказал:

– Ресничка.

Я сглотнула. На какое-то время мной завладел ступор. Не понимаю ничего, что происходит вокруг.

– Что же, – сказал Фил, поднявшись со своего места. – Думаю, нам пора выходить. А ты как считаешь? – я подняла на него глаза, но не успела ничего ответить, как парень вдруг добавил: – Кстати, это был наглядный пример того, как я очаровываю девушек. И как, сработало?

Он вдруг гадко улыбнулся, а я ощутила, как мои щёки заливаются краской. Вот ведь гад! Встав с места, я со злостью посмотрела ему в глаза и громко сказала:

– Нет, вот ни капельки не сработало! Идиот, просто идиотище!

Развернувшись, я пошла прочь от этого извращенца малолетнего, как вдруг услышала позади себя смех, а вскоре Гардинер спросил:

– И куда, позволь спросить, ты направилась? Знаешь, где выход? Мне, конечно, всё равно, даже если ты пропетляешь здесь весь остаток своей жизни, но всё же…

Я остановилась, не зная, как реагировать. С одной стороны, с ним я действительно выберусь отсюда быстрее, но с другой… Видеть эту наглую рожу – последнее, чего мне сейчас хотелось бы.

– Ладно, – наконец ответила я. – Только ты идёшь впереди.

– Замётано, – ответил мне шатен, по всей видимости, еле сдерживая смех. – Прошу за мной, мадам.

Я повернулась к нему и увидела, как парень подзывает меня идти в противоположную сторону. Вздохнув, последовала за ним.

К счастью, по пути Филу ни разу в голову не пришло обернуться или же спросить у меня хоть что-нибудь. Всё это время я проклинала его. Ишь, чего удумал! Проверять на мне свои методы. Это каким же идиотом нужно быть, чтобы додуматься до этого?! Ещё и с таким наглым выражением на лице спросил, сработало ли… Конечно, сработало! Я же не ожидала того, что ему подобное может прийти в голову, вот и… Чёрт, даже противно от того, что в тот момент я почувствовала такое.

Когда Гардинер прикоснулся ко мне, стыдно признаться, но это мне даже понравилось. На секунду показалось, что так оно и должно быть. Ужаснейшее чувство, теперь я это понимаю. Мне нужно срочно ограничить общение с ним, иначе это может закончиться скверно.

Очень скоро мы оказались снаружи, преодолев всего-навсего три небольших коридорчика в лабиринте. Я невольно удивилась, так как что-то мне подсказывает, что сама я бы ещё долго здесь петляла. Но самым удивительным здесь было не то, как скоро мы вышли, а то, куда мы вышли.

– Мы же стартовали отсюда же, – озираясь по сторонам, сказала я. – Точно, вот и мои туфли. И как ты это объяснишь?

– Всё предельно просто, – совершенно спокойно сказал Фил. – Здесь всего лишь один вход и выход, вот мы и вышли через него.

– Чего?! – посмотрев на парня, спросила я. – А раньше сказать об этом нельзя было?

– Если бы я сказал, смысла начинать этот марафон не было бы, – пожал плечами тот. – К тому же, если бы ты меня не нашла, то ещё очень долго бродила там.

– Но это же нечестно! Начинать соревнование, заранее зная, что тут всего-навсего один вход и выход, подло!

– Ах, да, соревнование, – Гардинер вдруг улыбнулся. – Кэтрин, а ведь первым из лабиринта вышел я.

Мне показалось, что вот-вот у меня пар из ушей повалит – настолько ужасно я себя сейчас чувствовала. Знала же, что нельзя с ним связываться, но всё равно согласилась! Думать надо было, думать!

– Это не считается, – попыталась отвязаться от него я.

– Уговор дороже денег, – словно объясняя очевидные вещи непроходимому тупице, сказал шатен. – Мы о чём договорились перед тем, как вошли в лабиринт? О том, что выиграет тот, кто первым выйдет из него. Да, я знал, что здесь только один вход и выход, но я же дал тебе фору, усевшись на месте и не дёргаясь. Потом ты меня нашла и сама согласилась, чтобы я тебя вывел, то есть, с заданием вообще не справилась, хотя я сделал всё возможное для того, чтобы ты выиграла.

Пока я слушала Фила, желание стукнуть его, да посильнее, росло. И всё равно же перекрутил всё так, что я осталась в дураках! Ну как с таким человеком можно иметь дело, а?

– Хорошо, – процедила я, – каким будет твоё желание?

– Я подумаю, а потом скажу тебе, – продолжая гадко ухмыляться, сказал парень. – А пока мучайся в ожидании.

Я фыркнула, после чего взяла свои туфли и принялась обуваться. Сейчас, в свете уличных фонарей, расположенных прямо на лужайке, я заметила, что в некоторых местах мои колготы порваны и грязные из-за травы. Ну и ладно, скажу, что упала, с кем не бывает. К тому же, если не уточнять, как именно и где именно я упала, это будет чистейшая правда.

– И всё-таки я ненавижу тебя, Гардинер, – сказала я, закончив обуваться. – В который раз убеждаюсь в том, насколько ты пропащий человек.

– И, тем не менее, продолжаешь со мной общаться, – парировал шатен. – А ты уверена, что ненавидишь меня?

Первой моей мыслью было: «Конечно, как же иначе?», но я её, почему-то, не озвучила. Не ожидая такого вопроса, я так и не нашлась, что же ответить. И в который раз моё молчание обошлось слишком дорого.

Загадочно хмыкнув, Фил, тоже ничего не сказав, засунул руки в карманы брюк и пошёл ко входу в дом. Несколько раз мотнув головой из стороны в сторону, словно отгоняя от себя ненужные мысли, я, ругая себя за такую оплошность, пошла за ним следом. Всю дорогу мы молчали. Я уже собиралась сказать хоть какую-нибудь будничную фразу, лишь бы проверить, не надумал ли Гардинер себе чего лишнего, как вдруг к нам быстро подбежала та брюнетка, с которой парень стоял во время произнесения хозяином дома тоста.

– Фил, как хорошо, что я сразу нашла тебя! – обеспокоенно прокричала девушка. – Твоя мама… Ей плохо.

– Опять?! – только и выкрикнул шатен, а дальше, не задавая больше никаких вопросов, со всех ног бросился в дом.

Брюнетка побежала за ним, я тоже. Неужели, пока мы были в лабиринте, с Сэм случилось что-то серьёзное? Но всё же было хорошо, мы болтали совсем недавно!

Забежав в дом, я ещё успела пробраться через толпу, которая, окружив один участок в комнате, расступилась, скорее всего, для того, чтобы пропустить сына к матери. С трудом выбившись в первые ряды, я заметила, как Гардинер, чуть ли не оттолкнув отца от Сэм, которая была бледной и лежала на полу, поднял её голову к себе на колени и принялся легко бить её по лицу. Буквально через несколько секунд женщина открыла глаза, которые сейчас были словно застланы пеленой, и принялась смотреть по сторонам, словно ожидая найти кого-нибудь.

Люди вокруг суетились, кто-то говорил о том, что нужно вызвать скорую, на что Гардинер вдруг резко ответил:

– Не надо никого вызывать! Всё в порядке. Мы просто пойдём домой.

– Да какое же «в порядке»? – выкрикнула какая-то женщина. – У него мать ни с того, ни с сего в обморок падает, а у него всё в порядке! Что за бездушный ребёнок!

– А чего ещё ожидать от такого, как он? – подхватила вторая. – Воспитания-то совсем нет!

Услышав такое, я, прибывая в полнейшем недоумении, начала осматриваться по сторонам. К счастью, ничего не понимала не я одна. Многие взрослые смотрели на Фила так же, как и те женщины, лишь некоторые – сочувственно, но никто не решался что-либо сделать. А вот все те, кто были примерно моего возраста и младше, смотрели на своих родителей с искренним непониманием, как и я на них сейчас. Что такого мог натворить Гардинер, если они так к нему относятся? Я же своими глазами видела, как он рванул на помощь к маме, как только услышал, что ей плохо!

– Давайте мы успокоимся, – послышался знакомый мужской голос. Когда я повернулась туда, откуда он исходил, увидела своего отца, который подошёл к Филу. – Я думаю, раз он сказал такое, значит, знает, что делать, так ведь, Фил?

Шатен поднял на него глаза и посмотрел с искренней благодарностью, вот только так ничего и не ответил. Я перевела взгляд на отца парня и с удивлением заметила, что тот не обращает на сына совершенно никакого внимания, сейчас он занят лишь тем, что приводит свою жену в чувства. Нет, я, конечно, всё понимаю, состояние Сэм сейчас куда важнее, но как можно не заступиться за своего ребёнка? Почему мой отец, будучи совершенно посторонним человеком, сделал это, а мистер Уильямс нет?

Некоторые в толпе зашептались, но громко никто свои мысли озвучивать не решался. Игнорируя толпу, Фил попытался поднять свою маму, но тут вдруг послышался властный голос его отца:

– Не трогай! Я сам.

Парень тут же отшатнулся, с негодованием посмотрев на мужчину. Тот, не обращая на Гардинера никакого внимания, поднял Сэм, которая, по всей видимости, мало что понимала сейчас, и громко сказал:

– Расступитесь! Мы уезжаем!

Толпа начала образовывать проход, а я продолжала наблюдать за Филом. Поднявшись с пола, он собрался было идти, как вдруг мой отец что-то совсем тихо сказал ему на ухо. Парень еле заметно улыбнулся и, кивнув, отправился вслед за своим отцом. Я, вспомнив о том, что на мне сейчас пиджак Гардинера, хотела отдать ему его, но шатен слишком быстро вышел из дома, а догонять его почему-то не захотелось, словно я могу помешать ему.

Я вдруг почувствовала, как на моё плечо опустилась чья-то рука. Обернувшись, увидела Роберта, провожавшего семью взглядом.

– В школе отдашь, – сказал он, по всей видимости, догадавшись, чей пиджак сейчас на мне. – Не стоит тебе его сейчас трогать.

– Пап, почему все к нему так отнеслись? – спросила я даже как-то жалобно. – Что он такого сделал?

Отец вдруг обнял меня и тихо сказал:

– Ничего он не сделал, доченька. Просто у большинства из собравшихся здесь слишком мало мозгов, чтобы понять это, – он немного отпрянул и посмотрел мне в глаза. – Идём домой? Мама уже пошла в машину.

– Хорошо, – сказала я, а после спросила: – Ты хорошо общаешься с Филом?

– Да, неплохо, думаю, – улыбнувшись одними уголками губ, сказал Роберт. – Хороший он паренёк.

Я ничего не ответила, просто пошла с ним в обнимку к выходу, провожаемая непонимающими и даже осуждающими взглядами некоторых женщин, которые были адресованы моему отцу. Кто-то же, напротив, смотрел понимающе и даже с уважением. Создавалось ощущение, что только я ничего не понимаю.

За сегодняшний вечер вопросов у меня возникло ещё больше, чем было. Мне кажется, что у Гардинера две сущности, обе я не могу понять. Но ещё более непонятна мне была реакция окружающих на его слова, а также реакция отца на действия парня. Ещё меня очень волнует состояние Сэм. Слишком много вопросов и ни одного ответа…