Текст книги "Миссия (не)выполнима: влюбить в себя бабника (СИ)"

Автор книги: Dream Writer

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 38 страниц)

Отвлёкшись от собственных мыслей, я присоединился к команде, слушавшей наставления куратора. Примерно через пять минут игра началась. Никогда бы не подумал, что смогу быть столь ожесточённым во время матча. Да, вчерашняя игра вничью и желание послать куда подальше некоторых людей определённо неблаготворно влияют на меня. Зато как они помогли нашей игре! Мы выиграли, почти в два раза превысив счёт соперников. После окончания матча, я взглянул в ту сторону, где сидел Алекс, но не обнаружил его. Вместо этого я поймал на себе одобрительный взгляд Кэтрин, которая сейчас довольно улыбалась. Конечно, рада наконец-то, что я оправдал ожидания, ведь вчерашняя игра её, мягко говоря, не впечатлила.

– Чувак, ты крут, – опустилась на моё плечо рука, а я перевёл взгляд на Генри, неожиданно оказавшегося рядом со мной.

– Ты ожидал от меня другого? – самодовольно ухмыльнувшись, спросил я.

– Я бы ответил «нет», но, если вспомнить вчерашнюю игру…

– Между прочим, это из-за тебя мы пропустили последний мяч, горе-вратарь.

– А что, только я ворота защищать должен? – картинно возмутился тот. – Кто у нас в защите стоял, не подскажешь?

– Я был там не один, – отвечаю, выхватывая из его рук свою сумку.

– Тем более! – словно ухватившись за спасательную соломинку, сказал блондин. Наверняка сейчас использует какой-нибудь идиотский предлог для того, чтобы выкрутиться. – Ты там был не один, как же я мог в одиночку справиться с этим?

Что я говорил? Предлог более чем идиотский. Но не будем заострять на этом внимание. Повесив сумку на плечо, я повернулся для того, чтобы уйти, но тут же упёрся в Алекса. Не поле, а проходной двор!

– Чего тебе? – спокойно спросил я.

– Ничего, – с ухмылкой ответили мне. – Сейчас мы играть будем, будь добр, освободи поле.

– Именно этим я и занимаюсь, а ты мне мешаешь.

– Ох, простите, ваше сиятельство. Как я мог так обратиться к вам?

– Кончай ерунду говорить, – чувствуя, что начинаю раздражаться, ответил я. – И вообще, не кажется ли тебе странным то, что ты презираешь детей богатых родителей, а кое с кем весьма неплохо общаешься?

Я многозначительно посмотрел в сторону Кэтрин, которая всё ещё сидела на том же месте, – вероятно, для того, чтобы посмотреть на игру этого парня. Алекс проследил за моим взглядом, а потом всё так же с ухмылкой ответил:

– Я поменял своё отношение, но не ко всем тебе подобным, а только к одному человеку. Она интересная, тебе так не кажется?

Кажется. Иначе я бы не стал терпеть её выбрыки. Но проще удавиться, чем сказать это.

– Не обращал внимания.

– Что же, тогда тебя не будет смущать, если мы с Кэтрин станем немного ближе?

– Мне всё равно. Я не понимаю, зачем ты отчитываешься передо мной.

– Как знать, как знать, – парень сделал несколько шагов в сторону от меня, после чего спросил: – Не останешься для того, чтобы посмотреть на мою игру?

– У меня других дел полно, – ответил я, после чего наконец-то покинул поле.

Вопреки моим ожиданиям, Генри не пошёл со мной, а остался, чтобы посмотреть матчи с другими школами. Я же решил, по крайней мере, душ принять, поэтому поспешил к себе в комнату. Но прилетела птичка Обломинго в виде Кэтрин, поэтому столь благородный порыв к чистоте мне пришлось временно проигнорировать.

– Уже уходишь? – спросила девушка, встав прямо передо мной. – Неужели тебе наплевать на то, что он говорил до этого? И неужели тебе ничуть не интересно, с какими командами тебе предстоит состязаться потом?

Странно, что она вообще подошла ко мне, чтобы спросить это. Если честно, в последнее время Кэтрин вообще ведёт себя немного иначе. Нет, вроде ничего не изменилось, она по-прежнему ненавидит меня и убеждена, что то же самое я чувствую по отношению к ней. Но что-то изменилось, я чувствую это.

– Я бы и рад, но завтра у меня опять игра, ты же знаешь, что все команды, сыгравшие вничью, опять будут состязаться друг с другом для того, чтобы определились места, – ответил я. – И меньше всего мне сейчас хочется тратить свободное время на то, чтобы наблюдать за кем-то ещё.

На секунду мне показалось, что я увидел сожаление, промелькнувшее в глазах девушки, но это, скорее всего, неправда. Потому что слова, сказанные ею после этого, никак не могли быть произнесены человеком, который испытывает сожаление из-за моего ухода.

– Что же, так и знала, что у тебя просто гордости нет. Если бы была, то вчера ты играл бы в полную силу.

Кэтрин ухмыльнулась, а я почувствовал, что не могу не ответить на это.

– А если бы гордость была у тебя, то ты не сюсюкалась бы с тем, кто совсем недавно говорил, что мы беспомощнее новорождённых котят.

– О чём это ты? – воинственно спросила моя собеседница.

– Ты знаешь, – бесцветно произнёс я, после чего добавил: – Ладно, я слишком устал для этого. Если хочешь поругаться со мной ещё, запишись на приём у моего секретаря, а чуть позже я назначу тебе встречу.

Синие глаза удивлённо посмотрели на меня, после чего Кэтрин недоверчиво произнесла:

– Ты сегодня какой-то странный. Даже почти не бесишь меня. Уверен, что не заболел?

– Уверен, я просто устал. Пока, Кэтрин. Извини, но я предпочту раздражать тебя в менее сонном состоянии.

Я обошёл девушку, после чего последовал к корпусу, игнорируя всех, кто встречался на моём пути. Да уж, бессонные ночи и ежедневные игры отнимают много сил, отчего настроение стремительно ухудшается. Всё, сегодня я буду спать. Очень много спать. Завтра очередная игра, а послезавтра я решил участвовать в лесном марафоне. Это нечто сродни обычного марафона, только бежать мы будем в лесу, так как на территории нашего лагеря это делать негде. Для этого на деревьях повесят стрелки, которые будут показывать, куда бежать, а также расставят повсюду координаторов, чтобы, в случае непредвиденных обстоятельств, они смогли оказать нам помощь, а также проконтролировать количество участников, дабы избежать потерь. Что же, надеюсь, это будет весело.

Я быстро оказался у себя в комнате, после чего принял душ. Когда я вышел, в помещении всё ещё никого не было и, судя по стоявшей вокруг гробовой тишине, на этаже тоже людей было не много. Решив воспользоваться свободной минуткой, я, прежде чем заснул, вытащил из сумки телефон, после чего быстро нашёл среди исходящих номер мистера Моллигана – отца Кэтрин. Хочу ему позвонить.

Лелея надежду, что мужчина окажется свободен, я начал звонить ему. Странно, кстати, ведь я долго даже не догадывался, что девушка, которую порой мне хочется убить, его дочь. Даже когда слышал фамилию Кэтрин, я не соотносил, что именно она находится в столь близком родстве с Робертом. Наверное, мне было слишком трудно принять то, что у такого человека может быть такой вредный ребёнок. Но, что имеем…

– Да, Фил, – послышался из трубки мужской голос.

– Здравствуйте, мистер Моллиган, – поздоровался я. – Не отвлекаю?

– Ничуть. У меня сегодня выходной, если работу с бумагами на дому можно так назвать. Ты что-то хотел?

– Нет, ничего существенного, – чёрт, и как сказать ему, что мне просто захотелось поговорить с ним? Захотелось поделиться тем, что мы выиграли… Маме сейчас звонить не хочется, ведь она с Эллиотом, и мне кажется, что я лишь помешаю. И как сказать взрослому занятому человеку, что я позвонил ему, потому что мне не с кем поговорить? – Просто…

– Фил, даже если, как тебе кажется, у тебя нет повода для того, чтобы разговаривать со мной, ты же знаешь, что я готов выслушать даже то, что тебе самому покажется детским лепетом, – сказал Роберт, словно читая мои мысли. – Не забывай, у меня растёт дочь. Порой я такое выслушиваю, что появляется желание мило улыбнуться, а потом быстренько так провалиться сквозь землю.

Я улыбнулся.

– Всё равно как-то неудобно вас отвлекать…

– Ты же мне позвонил. Говори, Фил, давно я с тобой не общался.

И я начал говорить. Говорить о таких вещах, которые, казалось, были пустяковыми, но мне хотелось ими поделиться. Я рассказал о выигрыше, получив одобрение этого человека, мы поговорили о спорте в целом – об этом, как ни старайся, с моей мамой поговорить нельзя, – и почему-то разговор постепенно перешёл в беседу двух старых знакомых, вспоминавших различные случаи из жизни. Порой мистер Моллиган поддерживал меня, а иногда, словно отец, выказывал своё недовольство с позиции взрослого человека. Это то, чего мне не хватало. Друзья – это хорошо, но не только они являются частью моего мира. К тому же, они не будут, как заботливые родители, беспокоиться обо мне и давать советы. А мама… Это мама. Мы с ней разные, хоть во многом и похожи.

Как бы люди не отрицали этого, они всегда жаждут одобрения в той или иной мере. Они ищут его. Одобрение или, возможно, похвала, даже восхваление их достоинств – это то, что заставляет их стремиться к большему, идти вперёд. Даже если тебе укажут на твои ошибки, но ты знаешь, что это способно помочь тебе двигаться дальше, ты будешь рад и критике. Так я думаю, так чувствую.

Я стараюсь никому не показывать этого, но ведь я тоже человек со своими слабостями, страхами. Я переполнен неуверенностью в самом себе (хоть, глядя на меня, поверить в это представляется невозможным), но мне хватает сил, чтобы не акцентировать на этом внимание. Не нытьё помогает двигаться дальше. Нужно стараться, чтобы чего-то достичь, но для этого нужны силы, которых мне порой не хватает. И я не зацикливаюсь на проблемах, просто воспринимаю их, как часть жизни, оттого и обращаюсь к этому человеку, чтобы как можно скорее перешагивать через них. И, знаете, помогает.

– Видишь, говорить ни о чём не так страшно, правда ведь? – сказал Роберт под конец нашего разговора. – Но, я слышу, ты уже зеваешь. Закончим на сегодня?

– Думаю, да, – ответил я ему. – Спасибо, что выслушали.

– Не за что. Отоспись, завтра тебе нужно выложиться на полную, иначе Кэтрин тебя убьёт.

– Не сомневаюсь.

Это было последнее, что я сказал, после чего отключился. Взглянув на время, я заметил, что только пять часов вечера. Ничего страшного, подремлю до ужина. Сейчас я позволил меланхолии на время овладеть мной, но потом отыграюсь. Забуду обо всём на время, прогулявшись с Генри, поговорив с какой-то девушкой, до которой мне нет абсолютно никакого дела, насолив Кэтрин… Хотя это можно поставить на первое место в моём списке. Пусть не расслабляется, ибо зло не дремлет. Ну, я просто ненадолго ушёл на перерыв.

Почти сразу, как моя голова прикоснулась к подушке, я заснул. Это событие из моей жизни снилось мне впервые, так как раньше я просто вспоминал об этом дне, как о том, когда что-то изменилось. Когда что-то стало лучше. Наверное, я даже рад, что мне приснился этот сон.

***

Маленький мальчик бежал по улицам, не разбирая дороги. Он, в буквальном смысле, нёсся со всех ног, но сам не знал, куда. Ребёнок не знал, зачем он убегает, не знал, что ему даст этот побег. Мальчик понимал, что этим лишь причинит ещё больше боли человеку, которого любит, но ничего не мог поделать со своим желанием убежать куда подальше. Поэтому, хоть ноги уже ныли от усталости, он продолжал двигаться вперёд, то и дело врезаясь в прохожих, которые при столкновении ругали его весьма нелестными словами, но тот не обращал на это никакого внимания.

Оказавшись в парке, мальчик остановился. На улице шёл сильный дождь, он весь промок, но к себе не возвращался. У него был дом – большой, светлый, но холодный, чужой. Он не чувствовал себя нужным, в том доме ему было плохо, несмотря на роскошь, которая была неотъемлемой частью этого строения. Его почти никто не любил и только один человек ждал. И, хоть мать всегда была рада своему сыну, она не могла своей любовью затмить унижение, которое испытывал он, то и дело ловя на себе полные презрения взгляды окружающих. Попробуй, объясни ребёнку, что это не главное. Особенно тогда, когда он искренне не понимает, чем заслужил подобное отношение.

Мальчик, не обращая внимания на дождь, подошёл к ближайшему дереву и уселся под ним. Прижав ноги к груди, обхватив их руками, он прислонился лбом к коленям, продолжая мокнуть. Невидимка. Он невидимка, на которого никто и никогда не обратит внимания.

Так и было. Какое-то время люди, стремясь как можно скорее очутиться в сухом и тёплом помещении, делали вид, что не замечают ребёнка, которому было не более одиннадцати лет, сидевшего под деревом, словно потерявшийся котёнок. Куда больше их волновали собственные проблемы, что уж там говорить о каком-то неизвестном им мальчике.

Однако вскоре беглец почувствовал, что капли дождя, прорывавшиеся сквозь редеющую под ветром листву дерева, под которым он сидел, больше не попадают на него, словно появился какой-то щит. Подняв голову, мальчик встретился взглядом с тёплыми синими глазами высокого темноволосого мужчины, обеспокоенно смотревшего на него.

– Ты почему сидишь тут? – спросил он. – Где твои родители?

– Мама дома, – отвечал мальчик. – А отца у меня нет. Хотя он говорил, что меня нет. Идите домой, мистер. Вам не стоит говорить с человеком, которого нет.

– Как же я могу говорить с тем, кого нет? – искренне изумился незнакомец. – Ведь, если я тебя вижу, и ты мне отвечаешь, значит, ты существуешь. Разве не так?

Ребёнок промолчал. Было время, когда ему слишком часто желали того, чтобы он не существовал, поэтому иногда ему казалось, что так оно и есть. Что он не существует.

– Тебя ведь Фил зовут? – неожиданно спросил мужчина, заставив темноволосого мальчика вздрогнуть.

– Откуда вы знаете? – спросил он.

– Несмотря на то, что мы в Лондоне, слухи быстро разлетаются по нашему краю, – улыбнувшись, ответили ему. – Давай мы поступим следующим образом. Сейчас мы с тобой пойдём ко мне, а оттуда позвоним тебе домой, чтобы за тобой кого-нибудь прислали.

– Почему я должен вам верить? – спросил Фил. – Я вижу вас первый раз. И, хоть вы знаете моё имя и, скорее всего, знаете меня, какое вам дело до того, что я сижу здесь? Идите своей дорогой.

– Какие нынче несговорчивые и подозрительные дети пошли, – пробормотал незнакомец. – Что же, тогда я при тебе могу позвонить твоим родителям и, раз уж ты у нас такой недоверчивый, то мы пойдём не ко мне домой, а в кафе, чтобы ты смог высохнуть и согреться. Согласен?

Мальчик отрицательно покачал головой.

– Не хочу домой, – сказал он. – Меня ненавидят.

– Что, прямо все-все?

– Нет, не все… Мама любит меня, но человек, за которого она хочет выйти замуж… Он ненавидит меня. И его отношение никогда не изменится. Я не хочу жить с ним.

– А этот человек любит твою маму? – мужчина присел на корточки, отчего его лицо теперь было примерно на том же уровне, что и лицо Фила.

– Да… Это особенно хорошо заметно, когда он смотрит на меня с отвращением, а на неё с обожанием.

– А твоя мама любит его? Им хорошо вместе? – не отставал тот.

– Да… Но мне…

– Ты ещё такой ребёнок, – улыбнулся незнакомец, погладив мальчика по мокрой голове. – Я понимаю, что тебе плохо рядом с этим человеком, но почему бы не дать ему время? Понимаешь, мы, взрослые, на самом деле ничуть не отличаемся от детей. Порой мы совершаем настолько глупые ошибки, что не остаётся ничего другого, кроме как просто принять это, как факт. Не всем хватает великодушия, чтобы принять и полюбить чужого ребёнка. Ты просто должен дать время тому человеку, кто знает, может, вскоре всё наладится? К тому же, ты ведь любишь свою маму?

– Спрашиваете! Конечно!

– А она любит вас обоих. И ей тоже сложно. Может, ты поступишь по-взрослому? Может, позволишь ей чуточку побыть эгоисткой? Я знаю, что не вправе требовать от тебя этого, но всё же.

Фил отвернулся от него. Мама многим жертвовала ради сына – это он слышал от окружающих, но сама женщина никогда не произносила подобных слов. Она даже ушла от его отца, когда узнала обо всём, несмотря на то, что это означало отсутствие так необходимых для покупки лекарств денег. И это счастье, что нашёлся Эллиот, который не только помог ей, но и полюбил, а также сумел сделать так, чтобы Сэм полюбила его. Мальчик знал это, он понимал это, но…

– Если я сейчас вернусь домой, – начал он, – и сделаю вид, что ничего не было, а потом попытаюсь сблизиться с её будущим мужем… Так будет лучше для неё?

– Для неё – возможно, но для тебя… Хоть я и просил тебя быть взрослым, только тебе решать, соглашаться на это или нет. Сам знаешь, что твоя мама никогда не сделает того, что причинит тебе боль.

– Звоните ко мне домой, скажите им, где я, – сказал Фил после минутной паузы.

Мужчина улыбнулся, после чего, вынув из кармана телефон, позвонил домой к мальчику, представившись мистером Робертом Моллиганом. Сообщив, где они будут ждать, пока за мальчиком, которого он встретил на улице, кто-нибудь приедет, он попрощался, после чего попросил беглеца последовать вместе с ним в кафе.

– Кстати, – сказал шатен, когда они пошли, – а как вы узнали, кому звонить?

– Я знаю мистера Уильямса лично, – отвечал мистер Моллиган. – С твоей мамой тоже на днях познакомился, а тебя просто видел вместе с ними.

– То есть, если бы вы не знали, кто я такой, вы бы мне не помогли?

– Это было бы сложнее сделать, но я точно не оставил бы тебя мокнуть под дождём. К тому же, – мужчина на миг взглянул в лицо мальчика, – ты, хоть и не доверял мне в самом начале, всё равно принял мою помощь, хотя видишь меня впервые.

Фил ничего не ответил. Он сам не знал, почему доверился этому человеку. Наверное, это потому, что в таком районе вряд ли будут орудовать какие-то маньяки, а, глядя на Роберта, он не чувствует опасности. К тому же, он единственный обратил на него внимание.

Мужчина и мальчик вышли на улицу, на которой расположилось множество магазинов, витрины которых приковывали к себе взгляды, и кафе, которые манили своими разноцветными вывесками. Хоть Фил и видел это раньше, он не смог не остановиться у одного из магазинов, на витрине которого расположились футбольные, волейбольные и баскетбольные мячи, а также спортивная одежда. С восторгом глядя на всё это, ребёнок в который раз пожалел, что не умеет ни во что играть.

– Нравится? – спросил мистер Моллиган, остановившись вместе с ним у витрины.

– Очень, – ответил мальчик. – Только я не умею играть ни в футбол, ни в баскетбол… Разве что самую малость, когда удавалось в школе мяч попинать. У нас уроки физкультуры почти не проводились.

– Что же тебе мешает научиться?

– Отсутствие мяча и учителя, хотя последнее и необязательно. У меня нет денег, а просить у мамы я не могу. Не хочу.

– А ты не мог бы подождать меня здесь? – спросил мистер Моллиган, отдавая Филу зонт. – Ты натолкнул меня на мысль, что нужно кое-что купить в этом магазине. Или ты слишком замёрз и мне лучше усадить тебя в кафе?

– Нет, я подожду вас здесь. Не хочу сидеть там один.

Пообещав, что постарается вернуться очень быстро, Роберт зашёл в магазин. Можно было бы взять с собой и мальчика, но очень хотелось сделать ему сюрприз. Фил, не привыкший получать подарки, тем более от незнакомых людей, не мог знать, что он задумал, поэтому очень удивился, когда буквально через две минуты мужчина вышел из магазина с пакетом, в котором лежало два мяча, и протянул ему со словами:

– Теперь они твои. А сейчас живо в тёплое помещение!

Мальчик и удивиться толком не успел, как его схватили за руку и заволокли в ближайшее кафе. Там мистер Моллиган заказал ему и себе горячий чай. Когда заказ принесли, Фил с жадностью принялся поглощать горячий напиток, при этом согревая озябшие руки о чашку. Какое-то время между двумя недавно познакомившимися людьми царило молчание, но вскоре ребёнок не выдержал и спросил:

– Зачем вы подарили мне мячи? Я имею в виду… Почему?

– Ответ «Потому что я так хочу» тебя устроит? – с улыбкой ответил мужчина. – У богатых свои причуды. Я захотел – я подарил. У меня у самого дочка есть, так что мне известно, как это приятно. Или ты оскорблён и хочешь, чтобы я забрал свой подарок обратно?

– Вот ещё! – горделиво сказал мальчик, сделав глоток из своей чашки. Роберт издал короткий смешок, а Фил, глядя на него исподлобья, тихо сказал: – Спасибо вам.

– Всегда пожалуйста. Кстати, – мужчина потянулся к внутреннему карману своего пиджака, после чего, достав оттуда небольшую прямоугольную бумажку, протянул её Филу со словами: – Это мой номер. Захочешь – звони.

– Почему я должен вам звонить?

– А вдруг? Я же ходячая психологическая консультация. Или, если тебе станет просто скучно, тоже звони.

Не успел мальчик ему ничего ответить, как услышал своё имя, громко произнесённое до боли знакомым голосом, и обернулся, тут же угодив в объятия мамы.

– Я нашла тебя, – шептала женщина, обнимая своего ребёнка. – Пожалуйста, не убегай больше. Я сделаю всё-всё, только не убегай.

Несколько секунд Фил сидел в ступоре, после чего нерешительно обнял женщину, которая даже пальто не сняла – так спешила к нему. Сэм, поцеловав ребёнка в лоб, повернулась к мистеру Моллигану и сказала:

– Спасибо вам огромное за то, что нашли его и позвонили нам. Не знаю, что бы я делала, если бы…

– Пустяки, – спокойно ответил Роберт. – Не стоит думать, что было бы, если сейчас всё хорошо.

Женщина ещё раз поблагодарила его, после чего, немного отстранившись от сына, сказала:

– Я всё поняла, дорогой. Завтра же мы уедем из этого дома, а потом будем жить так же, как и раньше. Только не убегай больше…

Мальчик бросил быстрый взгляд на мужчину и, получив в ответ на его немой вопрос ободряющий кивок, сказал:

– Зачем нам уезжать? Мне нравится дома у Эллиота.

Сэм, казалось, была шокирована.

– Как? – оторопело выдала она. – Почему же ты убежал? Разве не из-за того, что он тебе не нравится?

– Я убежал, потому что хотел получить мячи, но не знал, как попросить, – соврал Фил. – Роберт купил мне их, – в доказательство он показал матери пакет, в котором лежали его подарки. – Больше мне ничего не нужно. Прости, мам, я не собираюсь больше убегать.

Женщина глубоко вздохнула, вновь обнимая своего ребёнка. Ей не хотелось ругаться. Вскоре в кафе показался мистер Уильямс, который умело изобразил неподдельную радость, так как Фил нашёлся. Мальчик улыбнулся ему и даже пожал руку. С этого дня они словно пришли к немому соглашению. Им необязательно любить друг друга. Главное, чтобы Сэм так считала. Если это единственный способ быть с ней обоим и делать её счастливой, так и будет. Хоть им было сложно понять и принять это, они постарались. И, кто знает, может, с того самого дня их отношения, пусть и были совсем не дружественными, но стали немного лучше?

Когда эти трое уходили, мальчик обернулся, чтобы в последний раз взглянуть на мистера Моллигана. Тот улыбнулся на прощание, помахав рукой. Фил сжал в руке бумажку с его номером телефона, улыбаясь в ответ. Да, он ему ещё позвонит. Обязательно позвонит.

***

– Фил, вставай, иначе на ужин опоздаешь, – послышался знакомый голос. – Живо, говорю тебе!

– Я бодр и весел, уже встаю, – машинально отвечаю я Генри, протирая глаза. – Как сыграли?

– Если ты о школе того Алекса, то они выиграли. И, похоже, именно с ними вы будете бороться в следующем туре.

– Круто, – зевая, ответил я. – Прости, что до потолка от радости не прыгаю, – я ещё сонный.

– Очень смешно, – с сарказмом ответил друг. – Пошевеливайся, жду внизу.

Я кивнул, а потом, как только он вышел, завалился на подушку. Что сильнее – желание поспать или поесть? В животе заурчало, как бы намекая мне, что неплохо было бы подкрепиться. Ладно, досплю потом.

Встав с кровати, потянулся, после чего натянул свитер и джинсы, чтобы выйти из комнаты. Вечерком холодает, однако. Думаю, очень скоро все соревнования с улицы перенесутся в спортзалы. Что же, оно и к лучшему, не хотелось бы в один прекрасный день быть изгнанным с поля таким противным явлением, как дождь. Хватит того, что мне сегодня снилось.

Я не обратил ровным счётом никакого внимания на этот сон, так как не хочется вдруг поймать себя на том, что я, словно истеричка, зацикливаюсь на этом. Нет, это не мой профиль. Пойду лучше перекушу, а то, если просижу здесь ещё немного времени, и впрямь опоздаю.

Выйдя из комнаты, я закрыл за собой дверь, после чего поспешил к нашим, которые уже собрались внизу и ждали только меня и ещё одного человека, чтобы отправиться в столовую. Когда же мы, наконец, собрались, а потом добрались до священного здания, где и поужинали, я почувствовал себя куда лучше. Сон и еда – решение всех проблем, определённо. Ну, во всяком случае, тех, что связаны с самочувствием человека. С одной проблемой, преследующей меня с некоторых пор, никакому сну и провианту не сладить.

Я как раз спускался по лестнице, готовясь выйти из столовой. Сегодня у нас должно быть какое-то мероприятие, но я туда не собираюсь, так как слишком устал, а попеть у костра можно и в следующий раз, если уж на то пошло. И всё бы ничего, если бы я вдруг не почувствовал, как неведомый груз с диким визгом обрушился на мою спину, чуть не сбив меня с ног. Человек, который упал на меня, схватился за мой свитер, растягивая его, я же, повинуясь неведомому инстинкту, обхватил его руки. Чудом устояв на ногах, обернулся, чтобы посмотреть, кого же угораздило свалиться на меня. Я сразу предполагал, что это девушка, так как руки парня просто не могут быть такими маленькими, нежными и хрупкими, но всё же до последнего надеялся, что это не та, о ком я думаю.

– Почему же я не удивлён? – спрашиваю, испытующе глядя на Кэтрин, которая зажмурилась, прильнув ко мне.

Осознав, по всей видимости, в каком положении она очутилась, темноволосая открыла глаза и, увидев меня, отшатнулась, крикнув:

– А ты что здесь делаешь?!

– Могла бы и поблагодарить, – прищурившись, сказал я. – Если бы у меня не получилось удержать тебя, то ты, в лучшем случае, расшибла бы себе нос. Но зачем утруждать себя? Всегда пожалуйста, Кэтрин.

Я, засунув руки в карманы джинс, развернулся и готов был уже отправиться к себе, как вдруг почувствовал, что кто-то схватил меня за рукав. Не оборачиваясь, стоял и ждал, что же произойдёт дальше.

– Спасибо, – тихо сказала девушка. – Ты прав: мне бы стоило научиться благодарить тебя.

Я вздохнул. Интересно, у меня получится рано или поздно понять её? Даже не знаю, как она отреагирует на то или иное действие с моей стороны. Хм, а почему бы не проверить?

Резко развернувшись к ней, я подхватил Кэтрин на руки, чуть не ударив её ногами какого-то мимо проходившего парня, после чего поспешил спуститься с лестницы и выйти из здания столовой. Девушка поначалу взвизгнула, а потом, принявшись несильно бить меня кулаками в грудь, начала кричать:

– Ты что себе позволяешь?! Отпусти! Поставь меня на землю немедленно! Я кому сказала?!

– Как-то ты вяло сопротивляешься, – ухмыльнувшись, сказал я, заставив синеглазую временно успокоиться и отвести от моего лица свой взгляд.

– Зачем тебе это нужно? – спросила она со временем.

– Не хочу, чтобы ты убилась по дороге к корпусу, – просто отвечаю ей, после чего мы оба замолкаем.

Её подруга до сих пор молча следовала за нами. Говорил же я, что не знаю, как Кэтрин отреагирует на нечто подобное. В самом начале чуть ли не дралась, хотя все эти попытки казались мне жалкими, а теперь спокойно дала занести её на четвёртый этаж. Легко ли это было? Не сказал бы, потому что нести что-то, то и дело ворочающееся, на руках, причём довольно продолжительное время, не так легко, как хотелось бы. К счастью, девушка жила в комнате прямо возле лестницы, поэтому мне не пришлось надрываться, таская её по этажу.

Поставив свою ношу на землю, я сказал:

– Тебе бы похудеть немного, а то муж надорвётся, когда будет тебя на свадьбе таскать.

– Ты же не надорвался, – язвительным тоном ответила она. – К тому же, я не просила этого делать. И не думай, что я собираюсь благодарить тебя за подобное!

После этого Кэтрин быстро открыла дверь в свою комнату, а впоследствии скрылась за ней вместе со своей подругой, которая, глядя на меня, виновато улыбнулась и пожала плечами. Я же, фыркнув, направился к себе. Своим странным поведением она ставит меня в неловкое положение и раздражает одновременно. Странно, но мне вдруг захотелось, чтобы хоть ненадолго девушка забыла о том, как сильно ненавидит меня, чтобы мы смогли нормально поговорить. Но скорее собаки начнут Шекспира цитировать, чем случится нечто подобное.

Я вошёл к себе в комнату и, увидев сидевшего на кровати Генри, хотел что-то сказать ему, но, когда потянулся в карман за телефоном, вдруг понял, что его-то у меня нет.

– Вот чёрт! – произнёс я эту фразу вместо той, которую хотел сказать другу. – Я мобильник в столовой оставил!

– Тогда беги за ним, а то они скоро помещение закроют, а там, гляди, и телефона лишишься, – сказал светловолосый, а я, щёлкнув пальцами, ответил «Именно так я и сделаю», после чего вышел из комнаты.

Буквально на секунду замешкавшись у двери, которая почему-то упрямо не хотела закрываться, сколько я не пытался это сделать, я услышал кое-что, невольно заставившее меня замереть и прислушаться.

– Дженни, я уже говорила тебе то, что я думаю по этому поводу! – восклицала Кэтрин. – Хватит меня донимать расспросами.

– Хорошо, – отвечала подруга. – Тогда скажи мне, для чего ты общаешься с Филом.

Наконец закрыв дверь, я, тем не менее, не спешил уходить. Эта Дженни задала девушке тот вопрос, ответ на который я хочу знать очень давно. Продолжай, Кэтрин, мне очень интересно.

– Для того, чтобы… – девушка замялась. Казалось, она не знает, что сказать.

– Вот видишь, – говорила брюнетка, воспользовавшись паузой. – Ты уже забыла о том пари. Не стоит отрицать, что ты общаешься с Гардинером потому, что сама этого хочешь.

Последовала пауза, которая дала мне возможность подумать. О каком пари они говорят? Получается, Кэтрин с подругами на что-то поспорила, а условием было то, что девушка должна общаться со мной? Но зачем им это?

– Да, наверное, я забыла о том споре. Ненадолго, – сказала, наконец, девушка. – Наверное, мне даже захотелось немного узнать его, но… Ты знаешь, Дженни, что я думаю о нём. Ни о каких дружеских отношениях и речи быть не может. Я забыла о том, для чего должна была сблизиться с Филом, но теперь, когда ты мне напомнила, вновь приняла решение. Я влюблю его в себя, а потом… Поступлю с ним так же, как и он до этого поступал с другими девушками.

Я ухмыльнулся и, решив, что больше слушать их не имеет смысла, наконец-то направился к выходу, чтобы сходить за своим телефоном. На лестнице мне в голову пришла одна идея.

Итак, Кэтрин, ты хотела, чтобы я в тебя влюбился, да? Ну, что же. Послушав тебя, я могу сделать только один вывод – я тебе уже не так уж и безразличен, как ты показываешь. Хотела влюбить меня в себя? Что же, посмотрим, как у тебя это получится. Но я тоже не промах. Посмотрим, кто из нас влюбится первым.