Текст книги "Секс-символ (СИ)"
Автор книги: Darina Naar
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 37 страниц)
Прыткая донья Канделария и не менее подвижная тётя Фели, бегая по кругу, размахивали деревянными линейками. Донья Раймунда была секундантом сразу обеих. С булкой в зубах она перемещалась от тёти Фели к донье Канделарии и обратно, чавкая и скандируя лозунги: «Давай! Давай! Мочи её! Мочи!».
Барби, тявкая, прыгала по диванам и креслам.
– Тётя Фели! – Фэр не сдавалась – до прихода Джерри надо разогнать этот дурдом. Она подошла к дуэлянткам. – ТЁТЯ ФЕЛИ! Прекратите цирк, я вам говорю! Ведите подруг к себе в комнату, а лучше отправьте их по домам! Сейчас ко мне придёт важный гость!
– Отстань, Фернандита, не видишь, я занята? – среагировала, наконец, тётя. – Мы играем в средневековье. У нас дуэль.
– Тётя Фели, не будьте ребёнком! Я не хочу, чтобы вы меня опозорили! Этот гость важен для меня… – она запнулась, – для моей карьеры.
Но тётя больше не отвечала – донья Канделария переломила её линейку пополам.
– Ну вот, я осталась без оружия! – расстроилась тётя Фели, держа в руках обломки.
– Сдавайся, вражина! Тебе не уйти, я победила! – орала донья Канделария, радостно подпрыгивая.
– Ага, щас! Не собираюсь я сдаваться! Лучше я упаду в обморок на поле боя, но не сдамся! Сейчас будет реванш! – войдя в азарт, тётя Фели шмякнула линейку в угол и пошла на донью Канделарию, как бык на красную тряпку, схватилась за её линейку и потянула на себя.
– Отдай! Это моё оружие!
– Ни за что! – тётя Фели не успокоилась, пока не переломила линейку доньи Канделарии пополам.
– Ничья! У вас ничья! – выкрикнула донья Раймунда, дожёвывая булку. – Давайте закончим и пойдём подкрепимся.
Но тётя Фели упрямилась, желая победить в любом случае, и повалила противницу на пол. Женщины катались клубком, пока не протёрли одеждой всю гостиную.
– С вами с голоду помрёшь, ей богу, – вздохнула донья Раймунда, выуживая из кармана шоколадку.
Однако Фэр твёрдо решила – она сделает всё, чтобы Джерри это безобразие не увидел. Иначе он подумает, что попал в психушку, разозлится на неё и откажется от компромисса.
Вернувшись в кухню, Фернанда выудила из шкафа пластиковое ведро, набрала в него воды и потащила в гостиную.
– Караул! Пожар! Мы горим! Сейчас крыша рухнет! Бегите немедленно! Спасайтесь!!! – закричала она, окатив трёх женщин водой.
– Горим?
– Пожар?
– Ой, мамочки! Я же сейчас упаду в обморок! – подхватив Барби, тётя Фели первая бросилась к входной двери. Её подружки побежали следом, по пути собирая туфли, шарфы и сумочки.
– Кошмар! Горим! Пожар! Ад! Катастрофа! – они высыпали наружу, едва не сорвав дверь с петель.
В гостиной стоял разгром, но, выбирая между собой и чистотой, Фэр выбрала себя. Скажет Джерри, что у них ремонт. И побежала наверх.
Три мокрые дамочки в розовых шляпах с перьями, одетые в лосины и купальники, вывалились из дома, налетев на красный Феррари, что стоял у обочины.
– Эй, миссис, полегче! Вы мне машину поцарапаете! – Джерри выскочил из авто, когда донья Раймунда уперлась животом ему в капот.
– Не кричи на меня, мальчик, – пробухтела та. – Поживи с моё и тогда вякай. Не видишь, я при смерти?
Джерри молча отпихнул увесистую тушку доньи Раймунды. Внимательно осмотрел покрытие автомобиля. Тётка злобно зашипела:
– Как ты смеешь лапать меня, извращенец?!
– Если вы не уймётесь, миссис, вам непременно придёт штраф. Вы хоть знаете, сколько стоит моя машина? И нечего таращить глаза, вы не похожи на сову. Не взлетите даже на метле, – гаденько ухмыльнулся Джерри.
– Да я тебя в полицию сдам! – помахала донья Раймунда кулаком. – Разъездились тут! Уже на улицу не выйдешь, то и дело тебя норовят переехать на крутой тачке. Богатый папаня поди купил её, а он похваляется. Знаем таких, видали! Пойду-ка я домой, надоело мне всё, сил нету! – жалобно кряхтела донья Раймунда на всю улицу (сосед на крыше направил телескоп на неё). – Скоро мой любимый сериал, да и в холодильничке ждёт меня свиная отбивная. Истосковалась поди, моя девочка. А вы, когда пожар потушите, заходите ко мне на чай, – помахав тёте Фели и донье Канделарии рукой, донья Раймунда уковыляла, чпокая шлепанцами и оставляя на тротуаре мокрые следы.
– Фелисидад Сантойя, глянь-ка кого мы встретили! – визгнула донья Канделария, пихнув тётю локтем в бок. – Помнишь, я тебе рассказывала, что познакомилась со звездой в полиции и взяла у него автограф? Точнее автографы. Для себя, для Тото и для детей Тото. Так вот, это он! Разве тебя, красавчик, уже выпустили из тюрьмы?
– Я боюсь, вы меня с кем-то перепутали, миссис, – попытался отмазаться Джерри. Но донью Канделарию было не провести.
– Ты мне зубы-то не заговаривай. Я пока ещё в своём уме, красавчик. У меня даже нет склероза и цистита, как у некоторых в моём возрасте! – оповестила донья Канделария всю улицу.
Встряхнув головой, Джерри закрыл авто с ключа и направился к дому. Но тётя Фели и донья Канделария встали насмерть, окружив его и потребовав автографов и исполнения песни немедленно.
Фэр носилась по комнате, как петарда. Наряжаться глупо и бессмысленно. Во-первых, не успеет, во-вторых, Джерри не должен понять, что она прихорашивалась из-за него. Поэтому она надела джинсы-бэгги, обтягивающую белую футболку и распустила волосы.
Выглянув в окно, Фернанда увидела красный Феррари и Джерри, что стоял на тротуаре. А рядом с ним – двух женщин в розовых шляпах с перьями. Нет, только не это! Фэр так не хотела, чтобы Джерри знакомился с тётей, что аж зубами скрипнула, – ей было стыдно за свою семейку. Она не хочет, чтобы Джерри подумал, что у неё недалёкие родственники. А тётя Фели всё не унимается. Безумная женщина, хоть на цепь её сажай!
Обув балетки, Фернанда устремилась вниз. Придётся спасать Джерри из лапок тёти и доньи Мендес – ещё одной ненормальной. Надо же как они спелись! Нашли друг друга.
Когда Фэр выскочила на улицу, Джерри расписывался маркером у доньи Канделарии на щеке. Тётя Фели тоже получила свою порцию удовольствия – витиеватым почерком Джерри у неё была разрисована вся левая рука.
– Он пришёл ко мне, отвалите от него! – без обиняков заявила Фернанда. Схватив Джерри под локоть, потащила за собой.
– Фернандита, а как там наш пожар? – полюбопытствовала тётя Фели.
– Всё погорело в ноль. Того и гляди крыша обвалится, – и Фэр захлопнула дверь.
– Как же так? – всплеснула руками тётя. – Где ж нам с Барби теперь жить?
– Пойдём ко мне, Фелисидад Сантойя, – вздохнула донья Канделария, хлопая подружку по плечу. – И Барби не забудь. Ты можешь пожить у меня в ванной. Там раньше жил Тото, а теперь местечко пустует.
Тётя Фёли, ахая и охая, прижимала к себе Барби, пока донья Канделария, рассуждая о том, что пожар – вещь полезная для смены интерьера, шлёпала впереди неё по узкому тротуару.
Фернанда быстро провела Джерри мимо гостиной, позвав его на крышу.
– У нас ремонт тут слегка, не обращай внимания, – дала она объяснение вскользь.
Но сдвинутая мебель, стремянка, розовые перья и лужи на полу его не удивили – он сделал вид, что ничего не заметил.
Миновав лестницу и коридор второго этажа, они поднялись на крышу-асотею, которую Фэр, вынужденная сидеть дома, облагородила двумя шезлонгами, стеклянным столиком и цветами в глиняных горшках.
– А тут уютно. Люблю крыши, – сказал Джерри так, будто сообщал прогноз погоды.
– Присаживайся, – Фэр указала ему на шезлонг. – Чай, кофе, сок?
– Минеральную воду без газа.
– Джерри Анселми, и что ты за человек? – не удержалась от ехидства Фернанда. – Какой у тебя рост?
– Сто девяносто четыре.
– Ни черта себе! – выругалась Фэр. – И при таком росте ты пьёшь только воду? Ты же скоро ноги протянешь! Ты вообще употребляешь пищу или ты гуманоид?
Он рассмеялся как-то по-кошачьи.
– Просто я всё подряд не ем.
– Диета… фигура… Да ты нарцисс! – скривилась Фернанда.
– Не только из-за фигуры, – пожал он плечами. – Конечно, я, как публичный человек, слежу за собой. Профессия обязывает. Я посещаю спортзал и соблюдаю спортивный режим питания. Но это временами. Я не ем всё подряд, потому что у меня аллергия, я уже говорил.
– Ладно-ладно, – сдалась Фэр. – Но ты у меня в гостях, Джерри Анселми, поэтому дай мне побыть радушной хозяйкой. Ты пьёшь молоко?
– Да.
– А фрукты ешь?
– Тоже.
– Вот и прекрасно! Значит, я приготовлю нам молочно-фруктовые коктейли, – обрадовалась Фернанда. – И без возражений! Я не хочу, чтобы мои гости пили только воду!
– Как угодно, – закинув ногу на ногу, он обхватил колено скрещёнными пальцами. – Только без сахара. И даже без заменителя.
Мысленно посылая Джерри Анселми и его капризы ко всем чертям, Фэр устремилась в кухню.
Готовила она плохо, но смешать коктейль или нарезать салат – это несложно. Фернанда выудила из холодильника бутылку молока, клубнику, бананы, апельсины и лимоны. Не зная, что из фруктов Джерри любит, решила смешать два коктейля: бананово-клубничный и цитрусовый. Авось угадает. Пока взбалтывала молоко и фрукты в блендере, решила что с Джерри явно не соскучишься – в быту он, похоже, сущая катастрофа. Перелив коктейли в два высоких стакана, Фэр сунула в них трубочки и устремилась обратно наверх.
Джерри всё сидел в шезлонге. Обхватив руками колено и глядя с крыши вниз, он насвистывал песенку.
– Коктейль готов. Я смешала разные, потому что не знаю, какие фрукты ты любишь: клубнику с бананом или апельсины с лимонами.
– Клубнику, на цитрусы у меня аллергия, – сверкнул он улыбкой.
Фэр протянула ему коктейль.
– Ну так что, Джерри Анселми? Ты обещал мне кое-что рассказать, – напомнила она, пристраиваясь в соседний шезлонг. – Я специально привела тебя на крышу, чтобы нам не помешали.
Глядя в одну точку, Джерри поведал историю о преследователе. Им являлась фанатка, у которой поехала крыша. Она писала Джерри письма в соцсетях с признаниями в любви и рассказами о том, как гадалка ей нагадала, что они поженятся и заведут детей. Она раздобыла номер телефона Джерри и названивала ему, уверяя: они предначертаны друг другу судьбой. Он менял сим-карты и блокировал дамочку всюду, но она чудом узнавала его новые номера, регистрировалась в соцтетях под вымышленными именами. И её объяснения в любви, потихоньку сойдя на нет, превратились в угрозы. Она вопила, что покончит с собой, если Джерри немедленно к ней не приедет. Когда и это не подействовало, стала грозить, что убьёт всех, кто его окружает.
– Вот и всё, – закончил Джерри. – Банально, правда? А пару месяцев назад мне прокололи шины, потом изрисовали краской машину так, что пришлось покупать новую. А после и яйца в ход пошли. Меня это уже достало.
– А ты видел её в лицо?
– Издалека, но если увижу, наверное, узнаю. Она довольно приметная.
– А почему ты не обращался в полицию?
– Ничего опасного она пока не сделала, – безэмоционально объяснил Джерри.
– Если она сумасшедшая, от неё можно всего ожидать. Сегодня яйца в машину, а завтра кирпич на голову. С такими вещами не шутят, – укорила Фэр. – Ты какой-то безалаберный, Джерри Анселми. На неё надо завести дело за угрозы и порчу имущества. Скорее всего, она отделается штрафом. Посадить её навряд-ли удастся, хотя у тебя сильный адвокат… Но как её вычислить? – размышляла Фернанда, теребя серёжку в ухе. – Мы не знаем ни её реального имени, ни места проживания. Но можно пробить её страницы в соцсетях по айпи. Если взять разрешение у судьи, информацию о владельце айпи-адреса должен предоставить провайдер. И ещё надо установить прослушку на твой телефон.
Джерри задумчиво потягивал коктейль через трубочку. Когда он его допьёт уже? Фэр свой выпила с полчаса назад, а он всё ковырялся.
– Айпи, прослушка – это всё хорошо, но долго и ненадёжно, – молвил он наконец. – Мы будем ждать её звонка неделями, а то и месяцами. У меня есть другая идея – поймать её на живца.
– Как именно?
– Помнишь, я сказал, что ты нужна мне, как телохранитель? – напомнил Джерри. – Это, конечно, ерунда. Какой из тебя телохранитель? Но из тебя получилась бы хорошая приманка.
– Ничего не понимаю…
– Эта дрянь мне сказала, что если я появлюсь с девушкой, с невестой, она мне отомстит. Дескать, я должен быть только с ней, – он звонко расхохотался. – Ах, она многого обо мне не знает! Но на этом можно сыграть. Мы с тобой появимся вместе на паре мероприятий. Ты девушка красивая, яркая, – Джерри смерил Фэр пронзительным взглядом, от которого у неё мурашки побежали. – Я тебя официально объявлю своей невестой. Не надо смотреть на меня совиными глазами, – пресёк он её вытаращенный взгляд. – Это будет понарошку. Мы устроим шумиху, чтобы об этом везде написали, понимаешь? Она узнает новость и проявит себя: позвонит или явится, чтобы обкидать мою машину ещё чем-нибудь. А ты вызовешь копов. Так мы её и поймаем. Иначе это будет длиться годами.
Фернанда задумалась. Идея разумная, но изображать невесту популярного певца…
– По-моему это рискованно, – заметила Фэр. – А если она взорвёт нас, прирежет или покалечит?
– Ну, а твои коллеги на что? – не моргнул Джерри глазом. – Да, рискованно, но, чтобы избавиться от этой дуры, я готов получить и пулю в живот. Кто не рискует, тот не выигрывает. Я по натуре авантюрист. Однажды ты в этом убедишься, – он многозначительно прищёлкнул языком. – Ну так что? По рукам? – улыбнулся Джерри, вставая с шезлонга и протягивая Фернанде руку.
– По рукам, – она её пожала и, хоть ладонь его закрывала митенка, Фэр ощутила холодок на спине.
– Тогда предлагаю отметить наш тандем! Давай пойдём в ресторан, – выудив телефон из кармана, Джерри глянул на время. – Семь вечера. Самое то.
Фернанда смутилась, но в животе урчало от голода. А Маргарита явно не станет кулинарничать, пока не срастётся нога, и придётся есть полуфабрикаты.
– Ладно, пойдём, – согласилась Фэр. – Всё равно надо обсудить детали, а я хочу есть. Но мне надо привести себя в порядок.
Вместо ответа Джерри изобразил реверанс и сел обратно в шезлонг.
– Если не возражаешь, я подожду тебя здесь, Фернанда Ривас. Тут свежий воздух, птички поют. Не хочу спускаться вниз. Очередную раздачу автографов я сегодня не вынесу, – он вяло улыбнулся. – Ты же не одна живёшь?
– Конечно не одна.
Когда Фэр спустилась вниз, мигом поняла: Джерри был прав, решив остаться на крыше, – гостиной стояли шум и гам, что-то гремело, работал телевизор и раздавались голоса.
Ну вот, они засиделись. И как теперь явиться на глаза родственникам? А минуя гостиную, из дома не выйдешь. Не с крыши же прыгать!
Фернанда хотела одеться быстро, но женское кокетство взяло своё. Поэтому, приняв душ, она надела обтягивающее синее платье-миди и туфли на высоченных шпильках. Волосы собрала в пучок, припудрила нос и подкрасила ресницы, чтобы сделать глаза выразительней.
В таком виде лезть на крышу было нереально – ноги можно сломать. Она позвонила Джерри по телефону, велев ему спускаться. Встретила его в коридоре второго этажа.
– Да ты красавица! – похвалил он, нагло разглядывая её стройную фигурку. – Не буду повторяться, говоря, что не понимаю, кто надоумил тебя податься в копы. По мне, это одна из самых отвратительных профессий. Но в качестве моей пассии на обложке журнала ты будешь в самый раз.
Фэр хотела что-нибудь съязвить, но решила не портить хрупкий мир, воцарившийся между ними. Да и ей было приятно, даже весело в компании Джерри.
Когда они вдвоём вышли в гостиную, семейство уже было в сборе. Маргарита чуть не подавилась попкорном, увидев сестру, спускающуюся со второго этажа с мужчиной. Вирхиния угрюмо рассматривала Джерри с ног до головы. Его ухоженность и фирменные шмотки явно вызвали у неё зависть – кузина отхватила жениха круче, чем она. Тётя Фели нахлобучила здоровенные очки, а шокированная Агустина, открыв рот, вцепилась в спинку кресла, где сидела Маргарита. Понятно, что Джерри она узнала. Пользуясь общим замешательством, Фэр потянула Джерри на выход.
– Идём быстрее! – она вытолкала его за порог.
– Что случилось?
– Ты просто не знаешь мою семейку, – выдохнула Фернанда. – Не хочу тебя с ними знакомить.
– Я и не собирался с ними знакомиться, – фыркнул Джерри презрительно – Фэр это немного обидело. Не такие уж плохие у неё родственники, но они с Джерри не в тех отношениях, чтобы он стал свидетелем их причуд. – Мне достаточно знакомства с тобой, мисс инспектор. Ещё людей, созвучных с твоим характером, моя психика не выдержит. И придётся тебе навещать меня в дурдоме.
Фернанда расхохоталась – ей стали нравиться его шуточки.
– Карета подана. Прошу вас, мисс, в неё присесть. И мы помчимся вдаль на крыльях нашей любви, а-ха-ха!
Он распахнул дверцу авто. Фэр уселась в кожаный красный салон. Джерри – на место водителя. И они тронулись в путь.
Фернанда блаженно утопала в кресле, не зная и не спрашивая, куда он её везёт и чем закончится авантюра, на которую она подписалась, не вспомнив ни про комиссара, ни про свою должность, ни про маньяка. Так было спокойно, будто её, замёрзшую, укутали в тёплую шубу. Тихо играло радио, за окнами мелькали огни и неоновые вывески, и авто плыло по трассе, а Фэр не ощущала его движения, душой паря в невесомости.
====== Глава 12. Айлин ======
Ресторан-Кафе «Кристалл» в Пуэрто Мадеро оказался уютным заведением, утопающим в зелени. К удивлению Фернанды, сели они с Джерри на открытой площадке, что выходила прямо на реку и белоснежный мост Мухер.
– А я думала, знаменитости прячутся в отдельных кабинках, подальше от зевак, – Фэр покоробило, когда люди с соседних столов оглянулись на них.
– Мы здесь не для того, чтобы просто поесть, – сощурил Джерри зелёные очи. – Желательно попасться на глаза папараццы, – он щёлкнул пальцами, подзывая официантку. Та принесла меню, цены в котором Фэр поразили до глубины души.
– Ну и цены тут! Ты не мог выбрать местечко попроще? – шепнула она через стол.
– Ты считаешь меня каким-то беспринципным животным? – рассмеялся Джерри, прикрыв рот папкой с меню. – Я умею быть кабальеро и не настолько мелочен, чтобы приглашать даму в дешёвую забегаловку. Да и отходами я не питаюсь. А здесь готовят чудесно. Ты можешь заказать всё, что хочешь, не глядя на цену. За ужин платить буду я, и это не обсуждается. Надеюсь, ты не страдаешь чрезмерным феминизмом? Я был бы крайне разочарован.
Фэр пожала плечами – ярой феминисткой она не была. Поэтому заказала кучу еды: мясной салат, жареного цыплёнка с гарниром из овощей, десерт – мороженое со взбитыми сливками и коктейль «Блю Гавайи»: ром, блю-кюрасао (голубое вино с острова Кюрасао), смешанные с лимонным и ананасовым соками.
Джерри, хихикая, наблюдал, как она уплетает вкуснотищу, что принесла официантка. И правда, повар у них отменный. Смешки Джерри Фэр не раздражали, скорее забавляли – взгляд у него был говоряще-заинтересованный. Неужели она ему нравится? Поразительно, учитывая, в какой среде он вращается и скольких красивых женщин встречал. И Фернанда подумала: возможно ли завести романтические отношения с таким человеком? Скорее нет, чем да. Он – знаменитость и на людях носит маску. Судя по всему, капризен он до предела. И опять ничего не ест. Заказал себе нечто странное: нарезанный сыр с плесенью и салат из спаржи, брокколи, кукурузы и морской капусты. Без масла и без соли. Закрутил всё в листья салата и ковырял этот импровизированный конвертик уже с полчаса, запивая минеральной водой без газа.
– Ты когда-нибудь питаешься нормально, Джерри Анселми? – укорила Фэр. – Никогда не видела, чтобы мужчина ел одну траву. Так и ноги протянуть недолго.
Джерри многозначительно повёл бровью.
– О, ты многого обо мне не знаешь! – ушёл он от ответа. – Перестань на этом зацикливаться. Какая-то ты помешанная на еде.
– Я не помешанная, – покраснела Фернанда. И правда, какое ей дело? Он ей не родственник, не муж, не жених, даже не друг. Так, случайный знакомый. – Да, я люблю вкусно покушать. Но сейчас я чувствую себя прожорливой гусеницей. На твоём фоне.
– Здоровый аппетит – это супер, – мило улыбнулся он. – Не надо меня стесняться, я не кусаюсь. Расскажи лучше о себе.
Этот вопрос поставил Фэр в тупик. Она не была склонна к самоанализу и не любила откровенничать.
– Не знаю я что рассказывать, – скривилась она. – У меня обычная жизнь, нет в ней ничего особенного. Это у тебя концерты, гастроли, эпатажные люди вокруг.
– Свою жизнь я и правда обыденной не считаю, – подтвердил Джерри. – И я не требую, чтобы ты рассказала всю свою подноготную. Мне это неинтересно. Но удовлетвори моё любопытство, мисс. Почему ты выбрала профессию полицейского? Она и ты никак у меня не ассоциируетесь друг с другом. Сколько я не стараюсь понять, картинка не складывается.
– Не знаю, – Фернанда с аппетитом трескала цыплячье крылышко. – Так повелось. Меня всегда возмущало, когда по телевизору говорили, что преступники гуляют на свободе и никто их не ловит. Возмущало, что гибнут хорошие люди, а мрази живут и здравствуют. Да и в детстве я вечно защищала слабых. Если кого-то обижали, я вступалась.
– Борец за справедливость? – скептически фыркнул он.
– Вроде того.
– Но разве ты не знаешь, мисс инспектор, что справедливость – понятие относительное? То, что кажется справедливым тебе, не всегда справедливо по отношению к другим. И законы тоже несправедливы, ведь их составляли люди. Люди писали и библию, где понятие о справедливости иное. Люди несовершенны и часто ошибаются.
Фэр не любила философские размышления, поэтому промолчала, скрывая вновь появившееся раздражение. Вздумал ей морали читать, сомневается в правильности выбора её профессии. Умник нашёлся.
– А вот ты, Джерри Анселми, почему выбрал профессию певца?
– Потому что люблю петь.
– И с какого момента ты это понял? – Фернанде захотелось его поддеть. – Хотя нет, дай угадаю – ты пел с детства во флакончик от лака для волос.
– Нет, – дразняще прикусил Джерри кончик языка. – Лет примерно эм-м-м… в двадцать.
– А что так поздно?
– Это долгая история. Возможно, когда-нибудь я её тебе расскажу. Поначалу это было вынужденно, а теперь я люблю свою профессию. И не хочу менять её. Она дала мне очень многое, сделала реальным то, о чём я раньше и не мечтал.
Эта речь ничего Фернанде не объяснила. Вот что у него за манера – путать следы? Говорит много и ни о чём, ловко обходя острые углы.
– А почему ты сменил имя? По мне так Херман звучит красивее, – резко переключилась с темы Фэр.
Он сдвинул брови.
– Почему Херман?
– Ну-у… я слышала там, в клинике, как доктор называл тебя Херманом.
– Ах, доктор Гильермо! – закатил глаза Джерри. – Мы были знакомы ещё до того, как я уехал в Нидерланды. Он никак не отвыкнет, так и называет меня старым именем, хотя прошло восемь лет.
– А мне больше нравится Херман.
– Почему?
– Я не люблю американские имена.
– С чего бы это? – лицо Джерри не выражало чувств, и Фэр не могла понять: он правда заинтересован или это галочки ради.
– Просто не люблю и всё, – открутилась она, чувствуя, как к горлу подползает удушье. – Ненавижу Штаты! Ненавижу Нью-Йорк! От них одни неприятности!
– Когда-нибудь ты мне расскажешь, что такое приключилось с тобой в прекрасном городе Нью-Йорке, раз ты ненавидишь его до искр из глаз, – усмехнулся Джерри. – А пока скажи, у тебя есть жених?
– Зачем ты об этом спрашиваешь? – изумилась Фернанда. К чему он клонит? Неужто прощупывает почву? От этих мыслей она покрылась румянцем.
– Ну-у-у… учитывая то, что мы с тобой затеяли, мне не хотелось бы стать причиной ревности какого-нибудь бравого полицейского, – хладнокровно пояснил он.
– Боишься, что тебе разукрасят твоё смазливое личико? – съехидничала Фэр. – Не переживай, красавчик, у меня нет мужа, жениха, бойфренда. Я свободна как ветер!
– Это замечательно, – глаза у Джерри блестели, как капли воды на солнце, но лицо оставалось непроницаемым. – А почему? Я думал, все женщины только и мечтают, что о семье, детях…
– Я – не все! – осклабилась Фернанда. – Я не собираюсь хоронить себя в четырёх стенах, обрастая кастрюлями и детьми с ног до головы. Да я сдохну на третий же день!
Она сказала это с такой яростью, что сама изумилась. Ну вот, всё испортила! Сейчас он обзовёт её дурой и начнёт внушать, как она не права. Зачем она это ляпнула? Знает ведь, что подобная позиция вызывает бешенство у окружающих.
Но Джерри лишь улыбнулся кончиками губ. Фэр наморщила лоб – она впервые видела такую реакцию на заявление о том, что ей не нужна семья.
– Тебя это не смущает? – недоверчиво спросила она.
– Нет. Я толерантен к любым проявлениям личного видения жизни. Да и у каждого своё восприятие слова «семья».
– И какое же восприятие у тебя? – сердце у Фернанды неистово стучало – разговор перешёл на откровенные темы и, оказалось, ей невероятно легко болтать с Джерри.
– Своеобразное, – улыбнулся он.
– А поточнее.
– А зачем тебе это?
– Твои рассуждения вызывают у меня интерес, – призналась Фэр, краснея как томат.
– Не думал, что я столь привлекательная для тебя личность.
– Скорее загадочная, а я люблю загадки.
– И какую из моих загадок ты хочешь разгадать, мисс? – он чуть перегнулся через стол, на Фэр пахнуло дорогим парфюмом – горько-терпкой смесью мускуса и пачули. Сексуальный, дерзкий аромат, от которого голова кружилась.
– Я же спросила тебя про твоё понимание семьи. Хочу сравнить, насколько оно схоже или несхоже с моим.
– На это могу ответить так: я не семейный человек, – скрестив пальцы, он упёрся в них подбородком, изучающе глядя на Фэр. – Традиционное понимание семьи – куча поколений в одном доме, совместные трапезы, посиделки, сплетни, обсуждения проблем на семейных советах для меня чужды. Я их не понимаю и не принимаю. По мне это сущий ад.
– А как же жена, дети и всё такое?
Он пожал плечами.
– Меня это не интересует.
– В смысле? – внутренне напряглась Фернанда, чувствуя подвох.
– Жёны и дети меня не интересуют. Я чересчур свободолюбив, чтобы посвятить жизнь одному партнёру, одному дому, одному проекту, одним и тем же людям. Я люблю менять обстановку и окружение, мне надоедает однообразие. Я не представляю, как можно десятилетиями жить с одним человеком, спать с одним человеком. Каждый день одна и та же рожа. Это кошмар!
– Но… нельзя всю жизнь быть в одиночестве.
– Ты, мисс инспектор, противоречишь сама себе. Не ты ли мне втирала, что семья тебя не интересует?
– Ну да, – согласилась Фэр. – Но я не отрицаю её существование как таковое. И не отрицаю, что, возможно, пересмотрю свои взгляды. А ты…
– А я не пересмотрю, – отбрил он.
– А если влюбишься?
– Ох, мисс инспектор, ты всё играешь в куклы и веришь в любовь? – по-кошачьи мягко хихикнул он. – Запомни, детка, любви нет. Все друг друга используют для каких-то целей: для секса, для богатства, для славы, для размножения, чтобы угодить обществу или избежать одиночества и так далее. И браки заключаются по этим же причинам. Даже у нас с тобой есть причина, по которой мы сидим здесь и так пространно общаемся, – наш компромисс, взаимовыгода. Ты используешь меня, а я тебя. А со стороны кажется, что у нас романтическое свидание. И так все люди.
Несмотря на разочарование в мужчинах, в душе Фэр жила вера в любовь. Есть же люди, которые находят друг друга и счастливы. Просто ей не повезло. А у Джерри какое-то потребительское отношение к жизни.
– Значит, ты можешь пойти на отношения по расчёту? – спросила она мрачно.
– А ты думаешь, я никогда этого не делал? – добил Джерри. – Я не святой, май дарлинг. Я вообще расчётливый тип и могу пойти на отношения, на секс и даже на брак, если это нужно для чего-то. Смотря для чего. Я умею продавать себя, и голос, и тело – жизнь научила.
– А душу?
– Души нет, – прищёлкнул он языком. – Это бред религиозных фанатиков. У человека есть разум, и чувства идут от мозга. Даже твоя пресловутая любовь – это химическая реакция мозга на выброс допамина и эндорфинов. И какое отношение к этому имеет мистическая душа?
– Ты циник.
– Ай, в этом ты права, мисс! Наверное, я тебя разочаровал таким материальным отношением к жизни, правда? Мне жаль, что я разрушил романтический образ загадочного менестреля, сложившийся в твоей голове.
– Значит, ты ещё и атеист?
– Совершенно верно! Заблуждениями о прекрасном и вечном не страдаю.
Фернанда не была разочарована, напротив, заинтересовалась натурой Джерри ещё больше. Никогда она не сталкивалась с характером столь многогранным и противоречивым, который и бесил, и одновременно притягивал к себе.
Фэр хотела задать ещё вопрос, но её внимание привлекли новые посетители. Женщина, одетая в длинное грязно-серое платье с обтрёпанным подолом. Всклокоченные волосы, под глазом – синяк. Она держала младенца, завернутого с головой в простынь. Рядом шла девочка лет двенадцати, худая и нескладная.
В само здание кафе женщина не вошла, начав ходить вокруг столиков на открытой площадке и клянчить у всех деньги. Кто-то гнал её прочь, кто-то давал ей купюру-другую. Девушка-администратор попыталась было выгнать попрошайку, но та закатила истерику.
– Как вы смеете меня гнать?! У меня дети! – визжала женщина, тыча пальцем в девочку, что стояла позади, и трясла младенца – тот не издавал ни звука.
Фернанда брезгливо за этим наблюдала – она не выносила попрошаек, особенно тех, что прикрывались детьми. Наверняка наглая тварь и их с Джерри столик не обойдёт. И точно! Нахрапом победив администратора, попрошайка, задирая голову и выпячивая младенца, приблизилась к ним.
– Подайте Христа ра-а-ади! – загнусавила она жалобно. – Детей кормить не-е-ечем, голодаем уже неде-е-елю, – и всхлипнула для убедительности.
Фэр открыла было рот, но Джерри жестом остановил её.
– Что-что вы хотите? – переспросил он невинным тоном.
– Подайте Христа ради, кушать нечего, из дома выселяют, а детей кормить надо, их у меня… трое, то есть пятеро… – перечисляла женщина слёзно.
– Ужас какой! – встряхнул Джерри головой. – Зачем же вам столько детей?
– Дети – это главное в жизни, – поучительно изрекла нищенка. – Я выполнила своё женское предназначение и подарила жизнь стольким невинным ангелочкам!
– Правда? И они явно будут вам благодарны, что вы внесли такой значительный вклад в их судьбу, приведя их в этот мир и заставив голодать и побираться, – на лице Джерри ни мускул не дрогнул, и Фэр не поняла – он говорит всерьёз или издевается.
– Подайте нам денежек, сразу видать у вас их много, а мои дети кушать хотят, – гнула своё мать-героиня.
– Я бы объяснил вам значение слова «контрацепция», но, боюсь, вы меня не поймёте, – флегматично продолжил Джерри. – Мне жаль ваших детей. Давайте сделаем так: я не дам вам денег, – он зыркнул на женщину исподлобья, – но я, пожалуй, куплю вам и вашим детям еду. Сейчас позовём официантку и сделаем заказ.
Это оказалось последней каплей – у попрошайки жилка вздулась на шее.
– Мне не нужна еда! Мне нужны деньги! У меня пятеро детей! Пода-а-а-айте на детей! Дети – наше будущее! – визжала она, меняя тон с жалобного на угрожающий.
