Текст книги "Секс-символ (СИ)"
Автор книги: Darina Naar
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 37 страниц)
Фернанде оставалось только прижать руку ко лбу.
– А что случилось, Гонсалес? Почему их задержали? – спросила она, пытаясь не выдать раздражение. Опять эти сумасшедшие на её голову свалились!
– Они шовершили попытку похищения, – объявил Гонсалес.
– Похищения чего?
– Ценной рептилии из жоопарка. Крокодила, – пояснил капрал, улыбаясь и демонстрируя щербины в зубах.
– Никого мы не похищали! – не выдержала донья Канделария. – Это у меня, у меня этот чёртов зоопарк похитил Тото, а я хотела его вернуть. И Фелисидад мне помогала, так как работает в зоопарке.
– Я не работаю в зоопарке! – пропыхтела тётя. – Я там временно отбываю наказание.
– Полицию выжвали шотрудники жоопарка, – продолжил капрал, – когда увидели, как эти две тащат крокодила вмеште с клеткой череж жабор.
– А как вы прикажете ещё его тащить? – надулась тётя, почёсывая тыковку одним пальцем. – Без клетки он бы нас сожрал, ведь ты, Канди Мендес, сваляла дуру и не захватила с собой ни намордник, ни поводок.
– Ну я забыла, – покорно вздохнула донья Канделария.
– И как же вы подняли клетку с крокодилом? Она же тяжёлая! – недоумевала Фэр.
– А клетка на колёсиках, – объяснила тётя. – Мы подкатили её к забору, привязали верёвку и стали подтягивать вверх с обратной стороны.
– Это моя идея! – возгордилась донья Канделария. – Я – гений, правда?
– И что было дальше?
– Ну, мы тянули, тянули и вытянули клетку наверх, а потом она зацепилась за забор и открылась! – пожаловалась тётя Фели.
– А я тебе говорила, Фелисидад Сантойя, что надо замки лучше закрывать! – укорила донья Канделария и погрозила тёте пальцем.
– Я не виновата, что ты не умеешь клетки воровать, Канди Мендес! – не осталась в долгу тётя Фели.
– Ну и? – поторопила Фэр. – Что случилось дальше?
– Тото стал падать.
– Прям на нас!
– Мы бросили верёвку!
– И спрятались в кустах! – завопили женщины, перебивая друг друга.
– И где крокодил теперь?
– А мы откуда знаем?
– Шотрудники жоопарка его ищут и нам тоже поручили ишкать, – сказал Гонсалес.
– Он убёг! – выпалила тётя. – После того, как упал с забора.
– Куда?
– Я его не спрашивала! – огрызнулась тётя Фели. – Молча побежал по тротуару в противоположную от наших кустов сторону. Никогда не видела, как бегают крокодилы.
– Я не знала, что Тото умеет так резво бегать, – подтвердила донья Канделария. – Это гоночный крокодил!
– Спасибо, Гонсалес, можете идти. Оставьте меня с задержанными наедине, я разберусь – вздохнула Фернанда.
Капрал откланялся. Когда за ним закрылась дверь, лицо Фэр приобрело суровое выражение.
– Ну и? Чего вы опять вытворяете?
Женщины потупились.
– Я хотела вернуть моего Тото, – буркнула донья Канделария.
– Не могла же я бросить подругу в беде, – оправдалась тётя.
– Вы друг друга стоите. Ну и что мне с вами делать, а?
– Отпусти нас домой, Фернандита. Мы – женщины мирные, – тётя Фели улыбнулась, кося под святошу.
– Мирные?! Вы выпустили крокодила из зоопарка! – Фэр в негодовании шевелила бровями. – А это опасное животное! Вы совершили правонарушение. Нет, по поводу вас, сеньора Мендес, я уже ничему не удивляюсь, но ты, тётя! Ты же на общественных работах. Я еле-еле уговорила Джерри Анселми сжалиться над вами с Вирхинией. Вам нельзя сейчас ничего нарушать. А ты чего творишь? Да ещё и меня позоришь! Зачем ты всем рассказываешь, что мы родственники?
– Ну так это ж правда.
– Правда, но всему комиссариату об этом знать необязательно. Мне здесь ещё работать.
В итоге Фернанда выписала дамам штраф за нарушение общественного порядка, указав в протоколе: якобы они шумели в зоопарке и из-за этого сбежал крокодил. Она отправила их по домам, пригрозив в следующий раз оставить на ночь в камере.
– Да мне не привыкать! – хмыкнула тётя Фели. Но донья Мендес испугалась – она ни разу в полицию не попадала.
Когда Фэр вернулась домой, там опять стоял шум. Нет, ни из-за тёти – о выходке с крокодилом она никому не рассказала. Это Маргарита гоняла по дому Агустину.
– Ты меня достала! Неблагодарная свинья! Идиотка! Позор на мою голову! Я на тебя лучшие годы угробила! Всё, с меня хватит! Я тебе сейчас настучу так, что ты сидеть не сможешь! – орала она и хлестала дочь мокрым полотенцем.
Агус визжала. Тётя Фели хотела за девчонку вступиться, но Маргарита пригрозила, что и ей достанется, и она заглохла.
– А что происходит? – спросила у неё Фэр.
– Да они от психолога пришли, – объяснила тётя. – Марго говорит, Агустина закатила в кабинете у доктора истерику, обозвала его дурными словами и убежала. А Маргарите пришлось раскошелиться. Клиника частная, с неё стрясли кучу денег. Вот она и решила Агустину наказать.
– Я из тебя весь дух вышибу! Мерзавка! Кретинка! Вся в своего папашу! Всю жизнь вы мне испортили! – Маргарита потащила упирающуюся дочь наверх.
Фэр решила вмешаться. Поднялась следом и влетела в комнату племянницы.
– Марго, прекрати! Зачем ты её бьёшь? – Фернанда оттащила сестру от Агустины – та колотила дочь руками, уронив её на кровать.
– Потому что она скотина неблагодарная!
– Нельзя так обращаться с дочерью! Даже если она плохо себя вела, ты не имеешь права её бить!
– Она меня опозорила на всю клинику! Ещё и денег пришлось отвалить. А толку никакого.
– А я тебе говорила, Марго, нечего ходить по этим психологам. Все они шарлатаны.
– Это очень модный доктор с большим опытом. А эта мерзавка обозвала его козлом и орала, что не будет отвечать на его тупые вопросы. Её давно пора в психушку упрятать!
Агус ревела, свернувшись калачиком на кровати. У неё была разбита губа и поцарапаны руки. Фэр вытолкала сестру в коридор.
Ночью она долго не спала, прислушиваясь, не раздаются ли из спальни племянницы рыдания. Всё было тихо. Но утром тётя Фели обнаружила записку: «Пропадите вы все пропадом!».
Девчонки не было. Она сбежала ночью или рано утром, прихватив рюкзак с вещами.
Вирхиния отсыпалась после дежурства и ей было до лампочки, даже если бы у всех отросли щупальца. Маргарита страдала в объятиях тёти Фели, крича, что, когда девчонка найдётся, она её зацелует, а потом убьёт. Или наоборот. А Фэр была зла на Маргариту.
– Если с Агус что-то случится, я тебе руки вырву! – пригрозила она и ушла на работу – начинать поиски племянницы.
====== Глава 21. Бдительность и мнительность ======
Агустина нашлась быстро – Фернанда не успела объявить её в розыск. Маргарите позвонили недовольные родители Фреда, так как Агус пришла к нему ночью и осталась в его комнате. Мать Фреда голосила в трубку: пускай Агустина и не рассчитывает захомутать её сыночка, она живо спихнёт её с лестницы.
– А говорили, что у Фреда интеллигентные родители, – ворчала Маргарита, лавируя около зеркала.
Вместе с тётей Фели, что, наконец, отбыла наказание общественными работами и теперь наслаждалась новым приступом ничегонеделания, они явились в дом Муньос. С порога мать Фреда обозвала Агустину шалашовкой. Маргарита в долгу не осталась, велев тёте натравить на женщину Барби. Но Барби лишь тявкнула и прижалась к груди хозяйки, когда сеньора Муньос замахнулась на неё скрученной в трубочку газетой. На крики в гостиную вышли Фред с Агустиной, и Маргарита не забыла рявкнуть и на них.
– Никаких романов с моей дочерью! – завизжала она на юношу. – Чтобы ноги твоей в моём доме не было!
Фред не выглядел испуганным, больше удивлённым. А Агус молчала как рыба и на мать не смотрела. За что была наказана – по приезду домой Маргарита заперла её в спальне и нажаловалась Фернанде по телефону, требуя, чтобы та «воспитала Агустину», пригрозив ей арестом, пистолетом, маньяком или смертной казнью.
Послав сестру куда подальше, Фэр повесила трубку. Вечером она серьёзно поговорит с Агустиной. Не так глупо и зло, как её мамаша, но делать что-то надо. С девчонкой явно не в порядке. А всё из-за Маргариты. Сестру тоже не помешало бы взбучить. Что она, что Агус, что Вирхиния, что тётя Фели – одинаковы, семейка сумасшедших.
Но днём в планы Фэр нагло вторгся букет бледно-розовых гибискусов, что притащил посыльный. Фернанда была убеждена: цветы от Джерри, хотя к букету не прилагалось ни карточки, ни записки. Она забыла про Агустину, про домашние хлопоты, про беглого крокодила, который висел над ней, как Дамоклов меч, и даже про маньяка.
Джерри снова прислал ей букет. Но зачем? Они же поставили точку в их своеобразных отношениях. Фэр была так взбудоражена, что и про обед не вспомнила. Но мало-помалу возбуждение и недоумение сменились любопытством. Что же ему надо?
Поломав мозг до четырёх часов, Фернанда решила Джерри позвонить, чтобы поблагодарить за цветы. Закрыв дверь кабинета на ключ и вздохнув, как перед прыжком в воду, она набрала номер. Длинные гудки. Не отвечает. Раз. Два. Три. Наверное, занят.
– Хэллоу, – отозвался Джерри раз на пятый, когда Фэр уже хотела выключить трубку.
– Привет, – сказала она робко. – Это… это Фернанда. Фернанда Ривас. Инспектор полиции. Ты меня ещё помнишь?
– Соскучилась?
– Нет, просто ты меня удивил. Я хотела…
– Мне жаль тебя, Фернанда Ривас, – перебил он. – Хоть ты отрицаешь, а мы с тобой похожи. Я знаю, почему ты звонишь. Каждый человек ощущает нехватку родственной души. Ищет её, но не всегда находит, – голос у Джерри был хриплый, и он растягивал слова. – Ты увидела её во мне, но напрасно. Ты ошиблась, мисс. Наше восприятие реальности недолговечно, как туман. Мне жаль, ведь тебя никто не поймёт так, как я. Но меня в твоей жизни больше не будет. Мумии мертвы, как бы их не пытались увековечить.
– Причём тут мумии? – разозлилась Фэр, выходя из оцепенения. – Что за бред ты несёшь, Джерри Анселми?
Он рассмеялся.
– А я всю жизнь мечтал стать мумией, стремился к идеалу. Чтобы не испытывать ненависти, любви, презрения, боли. Лишь покой, полный покой и тишина. Но мумии мертвы, а я хотел быть живой. А живых мумий не существует. Я это понял слишком поздно. Придётся указать в завещании, чтобы меня мумифицировали и надели золотую маску, как на мумию Тутанхамона, который умер в девятнадцать лет. Жаль, я уже пропустил этот возраст.
– Джерри Анселми! Ты пьян или обкурен?! – выкрикнула Фэр. У неё аж мозги закипели. Что за наркоманский бред? – Я звоню, чтобы…
– Не расстраивайся, детка, ладно? – примирительно сказал он. – Я не хочу, чтобы ты расстраивалась. Мы с тобой никогда не поладим, потому что я сложный человек. Просто я хочу, чтобы ты вспоминала обо мне хорошо, а не только всем рассказывала, какая я сволочь.
– Джерри! Заткнись хоть на секунду! Дай мне сказать! – взмолилась Фернанда. Кажется, он и правда обкурился.
– Я устал, я хочу спать… Когда я проснусь, если проснусь, ты всем скажи, что я дерьмо, но не всегда…
– Джерри! Джерри Анселми, чёрт возьми!!! – Фэр чуть телефон не выронила, когда в нём раздались гудки.
Что за ненормальный тип? Сначала присылает ей цветы, такие красивые… (она бросила тоскливый взгляд на гибискусы), а потом несёт чушь. Совсем крыша поехала! Она сама, наступив на гордость, звонит ему, а он… Она сейчас же поедет к нему и потребует объяснений. Если он не желает общаться, зачем присылал цветы? А если это очередной подвох, она стукнет его букетом по физиономии. Хотя нет, букет с собой не возьмёт. Но всё равно стукнет. Тем, что под руку подвернётся.
Оседлав мотоцикл, Фернанда прибыла в Пуэрто Мадеро через двадцать минут. Белый небоскрёб на пересечении улиц Айме Пайне и Асусена Вильяфлор по-прежнему стоял на месте, утопая верхушкой в небесах.
Консьерж, сидя на лавочке у дома, резал луковицу, зажав ногами кастрюлю. Обладая великолепной памятью на лица, девушку он узнал мигом. И на её приветствие объяснил – резать лук его заставила супруга, потому что он сломал её фен, когда пытался его починить. Но впускать Фэр в дом сеньор Феликс заартачился.
– Мистер Джерри у себя и целый день не выходил. Но я должен ему позвонить и спросить, хочет ли он видеть вас.
– Ну так звоните! – поторопила Фернанда.
– Не могу, видите, я занят, лук режу. Скоро Ньевес, моя жена придёт, а я ничего не нарезал. Только и делаю, что слёзы размазываю по физиономии, как старая вдовушка при просмотре телесериала.
– Вы, кстати, на работе, сеньор Феликс, и сначала должны выполнять свои обязанности, – укорила Фэр назидательно.
– Так я и выполняю – не пускаю вас к мистеру Джерри.
– Что значит «не пускаю»? – вспыхнула Фернанда. – Вы консьерж или тюремный надзиратель? Я хочу увидеть Джерри! То есть мистера Анселми. Немедленно! Или я применю силу. У меня и жетон с собой, так что я вас предупредила! – Фэр выудила из кармана жетон и помахала им. – А ещё у меня есть пистолет. В общем, давайте по-хорошему.
– Вот свалилась на мою голову! – вздохнул сеньор Феликс, вставая с лавки и плюхая на неё кастрюлю с недорезанным луком. – Чёрт с вами, пошли. Но сначала я всё равно позвоню. Мне не нужны проблемы. Вы ещё не видели мистера Джерри в гневе!
Но дозвониться до него сеньору Феликсу не удалось. Он набирал номер квартиры по внутреннему телефону четыре раза – трубку никто не брал.
– Это странно, – почесал консьерж свою круглую лысинку.
– Он точно никуда не уходил? Может, вы не заметили?
– Никуда он не выходил! Клянусь своим газоном! – воздел сеньор Феликс руки к потолку. – У меня зоркий глаз, как у ястреба. Я даже сквозь лук всё вижу. Мимо меня и комар не пролетит неубитым, а мистер Джерри на комара не похож. Я его издалека увижу. И узнаю.
– Тогда с ним что-то случилось, – подытожила Фернанда. – Когда я с ним разговаривала по телефону, он показался мне странным. Он был пьян. Или обкурен. Короче, идёмте наверх. У вас есть запасные ключи?
– Есть, у меня от всех квартир есть запасные ключи, – удручённо кивнул сеньор Феликс. – На случай непредвиденных обстоятельств. Но, может, мистер Джерри просто лёг спать, а мы его потревожим? Нехорошо врываться в чужой дом без спроса.
– А если он умер?! Труп в морг отправлять тоже нехорошо? – Фэр невежливо подтолкнула сеньора Феликса к лифту. – Я инспектор полиции! Я могу арестовать вас за неподчинение власти.
– Полицейские должны предоставить ордер, чтобы ворваться в чужое жилище, – привёл последний довод консьерж.
Но Фэр и бровью не дёрнула.
– Вы меня законам будете учить? В случае, как вы выразились, непредвиденных обстоятельств, я могу войти и без ордера. Например, если подозреваю, что человеку угрожает опасность. А с мистером Джерри мы знакомы лично. Если он будет скандалить, я сама с ним разберусь. Идёмте!
– А как же мой лук, сеньорита? Я же оставил его во дворе. Вдруг его украдут? – выкобенивался сеньор Феликс, пока лифт ехал до сорокового этажа.
– Никуда он не денется. Кому нужен ваш лук?
– Ну мало ли. Вдруг кто-то сильно проголодался.
В коридоре и у квартиры было всё тихо. Фернанда постучала кулаками в дверь, но Джерри не ответил. Тогда сеньор Феликс, позвенев связкой, что висела на его поясе, отыскал нужный ключ и открыл замок. К счастью, сигнализация не сработала. Фэр помнила – она хитрая и срабатывает от замка. В тот раз, когда Нанси её включила, тётя Фели и Вирхиния не смогли удрать из квартиры – дверь самозаблокировалась.
– Если он просто спит, он нас убьёт за вторжение, – сказал сеньор Феликс шёпотом.
– Ничего, я скажу, что я вас заставила.
– Ну тогда ладно.
Холл утопал в цветах – корзинах и корзинках, букетах, роскошных и поменьше, а также куче плюшевых зайцев, медведей, обезьян и собак. Фэр чертыхалась, перепрыгивая через цветы, игрушки и валяющиеся на полу лаковые рокерские сапоги.
– Что тут за кошмар?! – вознегодовала она, споткнувшись об обрывки подарочной упаковки. – У него был день рождения?
– Нет, у него вчера концерт был. А это, видать, подарки от поклонников. Целый воз опять притащили, хотя и я, и сеньора Марлене, и Нанси, ему твердим: нельзя тащить этот хлам домой – мало ли чего туда натолкали недруги. В любой игрушке может оказаться взрывчатка, в любом букете – ядовитый цветок, который всех отравит. Я такое в кино видал. Но мистер Джерри вечно подарочки притащит и сгрузит на пороге, мол, поклонников обижать нельзя. Завтра придёт Нанси и, бедняжка, станет это разгребать. Игрушки перекочуют в пакеты и отправятся в приюты, цветы – доживать свой век на крыше, или раздарятся всем женщинам в доме. Меня лично нагружают этой миссией, – болтал сеньор Феликс важно. – Я хожу по квартирам и всем женщинам и девушкам дарю по букетику.
В гостиной горел свет – лампочки под потолком и на стенах. На полу валялась куча одежды. Судя по всему, концертной – кожа, латекс, цепи, заклёпки… На спинке кресла, свесив все четыре лапы, дрых Дамас, а на стеклянной барной стойке громоздились пустые и полупустые бутылки. В пепельнице дымилась сигарета. Он же не курит!
Задрав голову вверх, Фернанда увидела, что Джерри в спальне. Лёжа на животе, он полусвисал с кровати, доставая рукой до пола. Простыни съехали на бок, и Джерри вместе с ними.
– Я же говорил, он спит, – вздохнул сеньор Феликс (он тоже смотрел на Джерри). – Пойдёмте отсюда, а!
Но Фэр отступать не собиралась. Раз уж приехала, она с Джерри поговорит! Пройдясь по гостиной, она выключила часть лампочек, затушила сигарету, подняла одежду и бросила её на диван. Понюхала содержимое бутылок. Дорогой коньяк. И бренди. Поди намешал.
Побухтев про лук и жену, сеньор Феликс ушёл, велев Фернанде разбираться с Джерри самой.
Фэр поднялась по лестнице, но, когда очутилась в спальне, напугалась. Рука Джерри, что свисала на пол, была в крови. Сначала Фернанда решила: его кокнул знаменитый маньяк. Но там другой почерк. Поэтому, вспомнив бред, который Джерри нёс по телефону, она подумала, что он порезал вены.
Приблизившись, Фэр увидела: разрезана у него ладонь, а вокруг валяются осколки стакана и недопитая бутылка бренди. Значит, порезался он случайно. Да и походу был с женщиной – на тумбочки лежали распакованные презервативы.
– Джерри! Джерри Анселми! – сев на корточки, Фернанда похлопала его по спине.
Дышать он дышал и умирать явно не собирался. Но и приходить в себя тоже. В стельку пьян. Очевидно. Но, наступив на упаковку от неких таблеток, Фэр растерялась. Наркота? Хотя… уже был такой прецедент. Тогда она выяснила, что Джерри принимает лекарства, а не наркотики.
Присев на пуф, Фернанда вчиталась в упаковку. В медицинских терминах и названиях она не разбиралась и кроме невыговариваемого словечка «глюкокортикостероиды» ничего внятного не прочла – упаковка была разорвана. Но слово это Фэр не понравилось. Чего это он наелся? Надо позвонить в скорую.
Через пятнадцать минут прикатил врач и констатировал: пациент жить будет, но у него интоксикация – он смешал алкоголь с таблетками.
– Это наркотики? – спросила Фернанда.
– Нет, – ответил доктор, – это лекарственный препарат. Но я не знаю, для чего он предназначен, – он рассматривал упаковку от таблеток. – Ни разу не сталкивался. Скорее всего, это препарат специального назначения. Лучшее, что можно сделать, – разбудить пациента. Не давайте ему спать. И позвоните его лечащему врачу. Я не могу сейчас давать ещё лекарства. Неизвестно, как организм отреагирует на такую горючую смесь.
– Но чего делать-то? – Фэр начала психовать. Ну и доктор! – А если он умрёт?
– Не умрёт. Молодой. Разбудите его, отправьте под душ, напоите зелёным чаем и свяжитесь с врачом, который выписал это лекарство.
И доктор ушёл. Фернанда рассвирепела ни на шутку. Вот откуда ей знать, кто выписал Джерри таблетки? И выписывал ли их кто-нибудь или он сам их себе назначил. Но она вспомнила про доктора Гильермо, приятеля Джерри. Наверное, он должен знать.
Фэр попыталась разбудить Джерри, перевернув его на спину и отколотив по щекам. От хлопков он так побледнел, что она мигом прекратила. Поднять его и допереть до ванной тоже не удалось – слишком он большой.
– Джерри Анселми, проснись, не спи! Слышишь меня?
Он что-то невнятно промычал, но глаза не открыл. Ну хотя бы дышит. Чёртов доктор! Всё, что он сделал, – перемотал Джерри ладонь бинтом. Таких надо лишать врачебной практики!
Фернанда пошарила по тумбочкам, ища записную книжку с телефоном доктора Гильермо, но не нашла. Зато в гостиной отыскала смартфон Джерри. Покопалась в номерах и выудила нужный.
Через полчаса доктор уже был в квартире. Фэр он показался приятным, воспитанным и грамотным. В отличие от умника со скорой. Долго он качал головой, пока она рассказывала что приключилось.
– Ну что за человек? Вечно у него катаклизмы! Кто же запивает стероиды алкоголем? – вздыхал доктор Гильермо. – Не переживайте, он отойдёт, – успокоил он, окончив осмотр. – Это хорошо, что вы вовремя тут оказались. А то наутро он мог бы и не проснуться. А что у него с рукой?
Фэр пожала плечами.
– Порезался, наверное.
Доктор только скривился. Разбинтовав Джерри ладонь, осмотрел её. Намазал какой-то мазью. Забинтовал обратно и надел сверху прозрачную перчатку.
– Давайте-ка оттащим его в душ. Надо его разбудить.
Пришлось поднапрячься. Пока они с врачом запихивали Джерри в круглую душевую кабинку, Фэр прокляла всё на свете. Зачем она сюда припёрлась? Она не собиралась возиться с пьяницей! У неё дома дел выше крыши, например, проблемы с Агустиной. И маньяк бродит по городу. Нет же, приспичило ей связаться с Джерри Анселми.
Когда они втроём оказались в душе, доктор снял с Джерри халат (под ним он оказался абсолютно голым), включил воду и велел Фернанде спуститься вниз и приготовить крепкий чёрный кофе. Ещё и помыкает ей этот докторишка – возмущалась она про себя, ища дверь в кухню. Та оказалась раздвижной и открывалась кнопкой на стене, которую Фэр не сразу увидела. Придумают же!
Кухня была огромной, с белой мебелью и зелёной плиткой на стенах. В углу стояли миски Дамаса, в которые Фернанда естественно вляпалась. Долго она тыкалась по ящикам в поисках кофе, воды и посуды. Надо кроме кофе и еду приготовить – она ведь даже не обедала. И врача накормит, да и Джерри поесть не помешает.
Холодильник был высотой метра три. До верха его Фэр не добралась, но содержимое этой громадины её обескуражило. Сыр. Много сыра. Морепродукты в баночках. Овощи. Зелень. Из фруктов – манго и клубника. И бутылки с минеральной водой без газа. Даже поесть нечего.
В конце концов, Фернанда соорудила бутерброды с сыром и креветками, обнаружив в тостере тосты. Посыпала зеленью. Сыр пришлось брать мягкий, ковырять его вилкой и размазывать по тостам – она не нашла в кухне ни одного ножа. Сварив к этим покоцанным бутербродам чёрный кофе, Фэр приволокла еду в гостиную.
Доктор и Джерри сидели на диване. Джерри был мокрый, измученный, в халате и чёрных ушастых тапочках, но оклемался. Дамас, взгромоздившись на его колени, нежно мурлыкал что-то на своём, кошачьем.
Сидели они в другом конце гостиной, ближе к окну. И говорили тихо. Пока Фернанда ставила еду на стол, она упорно вслушивалась в беседу. И услышала.
– Херман, объясни мне, почему ты такой неосторожный? – бранил его доктор Гильермо. – Вечно ты попадаешь в истории. Скажи спасибо, что у тебя сердце здоровое.
– Гильермо, прошу тебя, хватит читать мне мораль, – отозвался Джерри недовольно. – Я этого не выношу! Подумаешь, выпил бренди…
– Но ты съел упаковку стероидов! Я тебе столько не прописывал!
– Это не так, – вздохнул Джерри вяло. – Это были не те таблетки… обычные транквилизаторы. Штуки две. Я хотел заснуть на пару суток и всего-то. Я устал, из меня выжали все соки.
– Думаю, мне стоит позвонить Марлене, – решил доктор, вынимая из кармана брюк смартфон. – Я её отругаю за то, что она за тобой не смотрит.
– Не надо! – Джерри повысил голос, вырвав у доктора телефон из рук. – Не надо ей звонить. Мэри в Испании.
– Надолго?
– Понятия не имею.
– Когда она вернётся, я с ней поговорю. И ты меня не переубедишь, – твёрдо сказал доктор Гильермо и постучал кулаком по подлокотнику.
– Я не знаю, когда она вернётся. И вернётся ли, – флегматично ответил Джерри.
– То есть? – доктор был немало удивлён. А Фэр навострила уши так, что чуть не уронила тарелку – еле успела поймать.
– Ну, у неё новый роман. Он испанец и увез её в Мадрид на неопределённый срок, – пояснил Джерри.
– Можно подумать, это впервые, – фыркнул доктор.
– Она говорит, что теперь всё серьёзно. Наверное, мы разводимся.
– А этот испанец что говорит?
– Да ничего, она держит его в холодном теле, – Джерри расхохотался, откинув голову на спинку дивана и потревожив Дамаса. Тот мяукнул, призывая хозяина к порядку. – Но варианта как всегда два: или она приедет обратно, или получит развод, – и опять засмеялся, спихивая Дамаса с колен. Тот обиженно помахал хвостом, перемещаясь на подлокотник дивана.
Фэр чуть не захлебнулась собственным ядом. Вот дура, а она думала – не из-за видео ли Джерри так расстроился. Того, что она скинула его жене на почту. А жена, видимо, та ещё. Может, он из-за развода хотел отравиться, а сейчас изображает, что это не так?
– Кто-то просил у меня кофе, а я, кстати, не кухарка, – невежливо вторглась она в беседу двух мужчин.
– Да, спасибо большое, сеньорита, – кивнул доктор вставая.
Джерри бросил на Фернанду испепеляющий взгляд.
– А ты чего тут делаешь, мисс инспектор?
Фэр уже собралась наврать, но доктор поспешил ей на помощь.
– Херман, если бы не эта сеньорита, ты бы уже трогал за нимбы ангелочков в раю.
– Скорее уж чертей за рога в аду, – съязвил Джерри.
– Она спасла тебе жизнь.
– Эх, Фернанда Ривас! Вот что ты за человек? И жить ты мне не даёшь спокойно, и сдохнуть тоже. Я не просил меня спасать. И тем более звать сюда Гильермо. Почему ты всегда и во всё суёшь свой курносый нос? – глаза у Джерри сейчас были болото-зелёные, как дикий мох.
– Херман, не будь злым! – вмешался доктор. Но Фэр уже не слушала – её захлестнул гнев.
– Да, ты прав, Джерри Анселми! Я и сама думаю: почему я такая идиотка? Мне показалось по телефону, что у тебя странный голос. И чего это я попёрлась сюда и вызвала врача?! Надо было бросить тебя в отключке! И поделом! Никто бы не стал тебя оплакивать, если бы ты отбросил копыта! Тем более я! Приятного аппетита!
Схватив свой мини-рюкзачок, Фэр выскочила из квартиры. Ноги её здесь больше не будет! Никогда! И пусть попробует прислать ей цветы ещё раз! Они с жёнушкой стоят друг друга. Скоро у обоих рога в дверь не пролезут.
Фэр вихрем пролетела мимо сеньора Феликса. Тот крикнул вслед:
– Эй, инспектор! Сеньорита инспектор! Вы должны мне помочь! Представьте, мой лук всё-таки утащили! Вместе с кастрюлей! Вот ворюги!
Но голос консьержа утонул в рёве мотоцикла – Фернанда газанула так, что птицы с кустов разлетелись.
Целый час она бездумно каталась по трассе. По десятому кругу объехав Пуэрто Мадеро, она, наконец, сменила направление и вернулась домой. Ещё издали заметила: у забора кто-то маячит. Мужчина! С длинными рыжими волосами.
– Берни, а ты что тут делаешь? – раздражённо поинтересовалась Фэр, спрыгнув с «Дьявола».
– Ты так быстро уехала из комиссариата, что я это… не успел и слова тебе сказать, – он почесал затылок.
– А о чём нам говорить? – не поняла Фернанда.
– Ну… я это… я хотел узнать… Тебе понравилось?
– Что?
– Мой подарок. Цветы то есть. Ну… это, я в общем не умею такие штучки дарить, просто я это, позвонил в цветочный магазин и сказал, чтоб они прислали это, красивый букет. На свой выбор. Надеюсь, он красивый и тебе понравился? А то я это… его не видал даже.
– Так это был ты? Ты прислал мне букет?
– Ну да…
На лице Фернанды отразилась такая досада, что и туповатый Берни её увидел.
– Тебе не понравилось?
Фэр попыталась скрыть разочарование и опустила глаза. Вот дура-то! И с чего она решила, что это Джерри купил букет?
– Понравилось, конечно. Спасибо. Очень красивые цветы.
– Тогда это… я давно хотел тебе сказать, то есть это… предложить, – он почесал нос и вытер его рукавом. – В общем… ну… короче… давай это… встречаться. Будь моей это… девушкой.
Фэр решилась взглянуть на Берни. Он улыбался как-то по-дурацки. Она не знала что сказать и растерялась. С другими мужчинами оно получалось само. Вот Конрад, например, никогда её не спрашивал, хочет она быть его девушкой или нет. Он танцевал на её ушах, лез целоваться, и она не сопротивлялась.
Берни целоваться не лез. Он стоял как бревно и переминался с ноги на ногу, лохматя свои дурацкие волосы.
– Ну так это, чего скажешь? Ты это, хочешь со мной встречаться?
– Эээ… не знаю… это так неожиданно… – промямлила Фернанда. – Я-я-я… Дело в том, что я не готова к серьёзным отношениям.
– А кто ж говорит о серьёзных отношениях? Я ведь тоже их не хочу. Давай это, просто так встречаться, ну там, ходить куда-нибудь, лопать хот-доги, пиццу, зырить бокс по телеку. Я люблю бокс. И всё такое… – чем больше Берни говорил, тем глупее чувствовала себя Фэр. Он, может, и хороший парень, но не её уровня. Они живут в разных мирах, хоть и работают в одном комиссариате.
– Значит ты это, согласна быть моей девушкой?
– Без обязательств? – наморщила Фернанда лоб.
– Ну да.
– И без всяких там: «Ты теперь моя девушка, не ходи туда, не делай то, не надевай это?».
– Так точно!
– Эээ… ну ладно, раз так, я согласна, – выпалила Фэр, увидев: с балкона на них таращится Маргарита. И сама растерялась. Ну и зачем она это ляпнула?
– Клёво! – обрадовался Берни. – Короче это, ладно, до завтра. Пойду я, а то мы тут это, с ребятами договорились в пул поиграть вечерком. И пивка попить. Меня уж они ждут. Увидимся это, завтра короче, малышка, – и он чмокнул её в губы. Легонько. Завёл свою колымагу, Фиат 1976 года, и был таков.
– Ты что, новый роман закрутила? – крикнула Маргарита с балкона.
– А тебе-то что?
– Да ничего! Но вроде у тебя был кто-то покруче. А этот рыжий, лохматый и на раздолбанной таратайке. Тот был лучше!
– Тебя забыла спросить! – огрызнулась Фернанда, ставя свой мото на сигнализацию. – Где Агустина?
– Сидит под замком в своей комнате. Она наказана!
Вздохнув, Фэр зашла в дом. Надо забыть о Джерри, о Берни и вообще обо всём и сосредоточиться на Агус. Вдруг откровенный разговор что-то изменит?
====== Глава 22. Любовники ======
Агустина, однако, с Фэр беседовать не стала. Ни уговоры, ни требования девчонку не трогали.
– Можете заколотить окна и двери, я из дома больше не выйду! – кричала она, топая ногами. – Я тут умру, и вы будете счастливы!
Раньше Фернанда была уверена: истерики Агус из-за влюблённости в Джерри. Она ждала, что племянница одумается, когда чувства остынут. Но теперь Фэр в этом усомнилась. А имеет ли Джерри отношение к происходящему?
Плакаты со стен были сняты, холсты свалены в угол, а мольберт пылился на шкафом – Агустина уже не рисовала и, судя по табелю с баллами, и не училась. Такими темпами её из школы попросят. Неужели она потеряла интерес к профессии? А ведь мечтала стать художницей! Попытки расспросить девчонку об успеваемости тоже не привели ни к чему.
– Пропади пропадом эта школа! – был ответ.
