Текст книги "Сказка о том, как Герда бежит за Каем (СИ)"

Автор книги: cup_of_madness

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 49 страниц)

– Вы сходили на свидание. Судя по твоим словам, оно прошло успешно. Ясное дело, парень ожидает от тебя зелёных флажков, – Джинни поиграла бровями, заставляя Гермиону подавить смех.

– Зелёных флажков? Мерлин, и где ты только берёшь эти сравнения…

– Да, ждёт, что ты подашь ему знак.

Гермиона хмыкнула, задумавшись. После того свидания они не так чтобы часто пересекались. Виктор проводил много времени на корабле, вероятно, у них были свои занятия, чтобы не отставать от программы, хотя она и слышала, что некоторые учителя любезно соглашаются на присутствие гостей на своих уроках в качестве свободных слушателей.

– Я буду иметь в виду, – только и ответила девушка, на ходу произнося пароль задремавшему портрету.

***

«Заклинание желания прикрепляется к определённому волшебнику без временного отрезка, если обратное не было оговорено перед началом спора всеми сторонами, таким образом…»

Гермиона рыкнула, захлопнув фолиант слишком резко. Она могла поклясться: ни в одной книге библиотеки не было решения её проблемы. Девушка не имела доступа к другим источникам информации и уж точно никогда не интересовалась азартными заклинаниями раньше, чтобы иметь хоть какие-то знания по этому поводу. Драко не вспоминал о желании в последнее время, и часть гриффиндорки смела надеяться, что он забыл, но другая часть, более здравомыслящая, смеялась этой надежде в лицо. Только не Малфой и только не об этом.

Вздохнув, гриффиндорка решила придерживаться правила о том, что отдых – смена рода деятельности, и открыла незаконченный доклад по Истории магии. Макнув перо в чернильницу и вспомнив, на чём остановилась, она вдруг услышала громкий хохот. Он тут же оборвался, когда послышался топот ног, явно принадлежавший библиотекарю.

– Да-да, извините, – сдержанно бросил Блейз Забини мадам Пинс.

Девушка покачала головой. Менее, чем через минуту ей пришлось поднять глаза и, не отрывая руки от пергамента, посмотреть из-под лба на Гойла, Забини, Малфоя и Флинта. Слизеринцы, несмотря на замечание библиотекаря, всё равно вели себя громче, чем все остальные, находящиеся в зале.

Они заняли довольно большой стол, который закрывался другим шкафчиком всего на четверть и был ближе по коридору, так что Гермиона могла прекрасно его видеть. Парни бросили свои сумки, и Малфой одним из первых упал на кресло и поправил волосы этим своим жестом. Гермиона насильно опустила глаза, заставляя себя смотреть на буквы доклада, который даже пах скукой.

Слизеринцы будто нарочно громко бросали книги на стол, не прекращая переговариваться. Нет, Грейнджер прекрасно знала, что даже самые недалёкие ученики иногда просто обязаны прийти в библиотеку для исполнения заданий, но всё равно вид Гойла в этих стенах вызывал диссонанс. У неё появилась идея пересесть за другой столик, но мысль о том, что придётся пройти мимо этой стаи и дать им понять, что они выгнали её со своего места… ну уж нет.

Буквы на докладе стали слишком резкими и их даже можно было бы прощупать, если приложить руку к обратной стороне бумаги. Гермиона решила просто выдохнуть и закончить то, за чем пришла, чтобы после убраться восвояси в тёплую гостиную, где Гарри с Роном, наверное, чертили новые предсказания мучительной смерти для себя.

Третья строчка с конца страницы показалась ей очень важной, и гриффиндорка сразу же взялась переписывать её на пергамент, чтобы не забыть внести нужную дату. Локоть девушки задел закрытую книгу, и она упала на пол, привлекая к себе ненужное внимание.

– Грейнджер, – слизеринцы повернулись вполоборота, услышав шум.

Она сжала губы и подняла книгу, не смотря на них. Спокойствие.

– Что это? – Флинт опустил голову, чтобы прочитать, что написано на обложке книги, которую гриффиндорка всё ещё держала в руках. – «Пятнадцать способов обойти заклинания, о которых вы не знали»? – И ни одного действенного. – Пытаешься спастись от желания, грязнокровка?

Девушка посмотрела на компанию убийственным взглядом и вернулась к своему домашнему заданию. Они как цепные псы, только дай им ответную реакцию.

– Ты уже придумал ей кару? – хохотнул Гойл, видимо, задавая вопрос Малфою.

Он молчал какое-то время, и Гермионе показалось, что в кои-то веки слизеринец заткнётся и выставит себя взрослым человеком. Это было наивное предположение.

– Знаешь, я как раз раздумываю над этим вопросом, – его голос звучал лениво. Гриффиндорка могла представить, как он осматривает её, размышляя. – Может, поможете мне с идеями?

Перо парня упало на стол со звонким звуком, будто Малфой его полностью отбросил, забив на то, зачем пришёл в библиотеку. Он сосредоточился на происходящем спектакле.

– Заставь её целый год зубрить совершенную ахинею. На память! – предложил Гойл, втянувшись в беседу.

– Грег, это должно быть наказание, а не рутина, – фыркнул Блейз.

Гермиона прекрасно понимала, что должна не обращать внимание, но текст доклада расплывался от злости.

– А ты, Малфой, как обычно, подрабатываешь штатным клоуном, – произнесла она, подняв голову достаточно резко и от этого почувствовав внезапную боль в затылке.

– Кем? – скривился Флинт, переводя глаза от одного сокурсника к другому, будто те могли ему объяснить.

– Это Грейнджер в очередной раз бросает нам свою грязную кровь в лицо, – объяснил Малфой, но злой прищур серых глаз дал ей понять, что парень приблизительно понял смысл слова. Или понял, что оно не значит ничего хорошего.

– Прикажи ей прислуживать вам с Пэнси, – Флинт толкнул Драко в плечо дружеским жестом, будучи уверенным, что это потрясающая идея. – Как в старинные времена.

Гриффиндорку тошнило от слова «приказ», и она полностью вложила все свои чувства во взгляд, адресованный Малфою, а потом вновь посмотрела на параграф в учебнике по Истории. Сосредоточься, Гермиона.

– Я думаю… может, передать это желание кому-то? – беспечно сказал Малфой после короткой паузы, и перо в её руке едва не треснуло.

Она отвела глаза в сторону, вспоминая. В голове вертелись десятки абзацев информации о заклинании желания. И его нельзя было передать. Нельзя ведь? Нельзя. Нельзя передать, если это было оговорено предварительно, в обратном случае данная привилегия остается за победителем спора. Девушке перестало хватать воздуха. Всерьёз.

Её подбородок дёрнулся, когда она посмотрела на него. Малфой точно знал, что сумеет добиться реакции, потому что в его глазах читалось удовлетворение. Он мстил ей. Мстил за те слова в лазарете и получал от этого истинное удовольствие. Просто издевался. Так ведь?

– Реально? – Флинт оживился, а в его голове появилось слишком много восторженного ожидания, чтобы тошнота в горле Гермионы не поднялась выше.

– Ага, – ответил Малфой, не отрывая взгляда от Грейнджер. – Типа, продам его, – он пожал плечами так, будто это ничего не стоило. – Интересно, сколько будет стоить унизить Золотую девочку?

Мурашки жути посыпались по её телу. Он ведь просто… Нет, Малфой бы не упустил возможности сам это сделать. Гермиона не понимала почему, но мысль о том, что подобное желание окажется в руках кого-то другого, доводила её до предобморочного состояния. Возможно, она уже свыклась с тем, что у Малфоя есть козырь в рукаве. Но быстрый взгляд на животную ухмылку Гойла и Флинта дал понять: их образы и образ Драко очень отличались в её голове. Очень.

– Чувак, я куплю у тебя его! – тут же воскликнул Флинт. – А, Грейнджер, что скажешь?

Она оцепенела и не могла пошевелиться или хотя бы отвести взгляд. Как и он. Отвечая своим друзьям, Малфой ни разу не посмотрел в их сторону. Боясь, наверное, пропустить хоть одну эмоцию ужаса на её лице. А такие были, девушка знала.

– Слушай, я смогу изменить саму суть? Ну, типа, чё ты там пожелал… правду? Я смогу это изменить? – Маркус нахмурился, перейдя к делу.

– Думаю, да, – спокойно ответил Драко.

Каждое слово, каждый чёртов слог, срывавшийся с его уст, падал тяжёлым камнем Гермионе в желудок. Видимо, на её лице замерло какое-то одно выражение, потому что Малфой склонил голову. Будто пытаясь рассмотреть что-то.

– Охуенно! – хлопнул в ладоши Флинт, и ему повезло, что Пинс сейчас была в другой части библиотеки. Судя по виду слизеринца, он был готов достать кошелек. – Так мы договоримся о цене?

Мерлин, это было похоже на фильм ужасов с Гермионой в главной роли. Она больше не могла на это смотреть. Слушать. Её руки тряслись, когда девушка бросила в сумку книгу, наконец, оторвавшись от холодного лица Малфоя. Гермиону могло стошнить прямо сейчас на этот багровый ковер. Даже кровь, которая шумела в ушах, стала громче, как перед приступом, когда темнеет в глазах. Это почти помешало ей услышать.

– Ну, я подумаю, – ответил Драко, и Маркус стал что-то лепетать. Это должно было убедить Малфоя, но не было видно, чтобы тот его слушал.

Забросив сумку на плечо, Гермиона обернулась. Малфой дёрнул бровью, смотря ей прямо в глаза, безмолвно говоря: «ну что?». Он ей мстил. Просто издевался. И был в этом безупречен. Настолько, что Гермиона побежала в туалет и ещё долго стояла там, прислонившись щекой к холодному кафелю, пока вода капала под блузку, стекая с подбородка. Малфой опять выиграл, хотя судья ещё даже не поднёс свисток ко рту.

***

– Ты же это не всерьёз, – утвердительно сказал Блейз по дороге в слизеринскую гостиную.

– По поводу? – рука Драко болела от записей, и, смотря на время, он понимал, что больше никогда не пойдёт делать уроки в такой толпе. Это занимало втрое больше времени.

– Грейнджер, – ответил Блейз.

Её имя можно было использовать на Малфое вместо Круцио. Хотя, наверное, это слишком сильная метафора. Потому что Грейнджер вызывала в нём больше злости, раздражения, ненависти, а это были эмоции, которые двигали вперед, давали топливо. Она – его топливо, в каком-то роде.

– С чего это ты так решил? – Драко дёрнул подбородком, не поворачиваясь.

– Мужик, это… так себе идея, – покачал головой мулат. – Флинт настоящий кретин. Если он реально может изменить суть желания, то там одной правдой не ограничится, ты же знаешь. Хотя, даже если суть не изменится, я уверен, что этот еблан найдёт способ вывернуть его максимально мерзотно.

– А с какого хрена меня это должно заботить? – голос Малфоя был слишком резким, и, видимо, это смутило друга, потому что за вопросом Драко последовала небольшая пауза.

– Я предполагал, что ты спас Грейнджер от изнасилования на Чемпионате не за тем, чтоб её изнасиловали здесь, так сказать, в родных стенах, – иронизировал Забини.

В этот момент в Драко что-то щёлкнуло, и он стал злиться ещё больше. Только на себя. Это ведь была его цель – напугать её. Заставить почувствовать вкус мести. Она слишком много болтала в последнее время, слишком много действовала ему на нервы. Гарри справился в миллион раз лучше. Я же говорила, что на его фоне ты будешь выглядеть полным неудачником. Её голос так натурально воспроизвёлся в мозгу Драко, что он едва удержался, чтобы не ударить себя по вискам. Это был просто трёп маленькой суки, который доводил его до ручки. Она говорила так специально, но почему-то от понимания данного момента не становилось легче. Это стало его целью – заставить Грейнджер биться в ужасе. У него получилось, он точно видел – получилось. Такая удача: встретить её в компании сокурсников, особенно Флинта. Теперь же Драко хотелось пойти и вымыть руки. Умыться. Сходить в душ. Это всё мерзко.

– Тогда она мне просто мешала, – парень ответил на автомате. То, что было заготовлено для отца. Для Пожирателей. Для каждого, кто спросил бы.

Забини замолчал, но потом его голос резко стал серьёзным.

– Малфой, никого никто не будет насиловать с твоей лёгкой руки, – итальянец пристально посмотрел на друга, и он почувствовал его взгляд. – Ты оставишь это чёртово желание себе или просто забьёшь хер.

– Да? Ты так печёшься о Грейнджер, может, это тебе она нужна? – слова были сказаны так едко, что Драко удивился, как Блейза не отнесло взрывной волной по коридору, и он не сломал себе все рёбра о ближайшую стену.

– Да, естественно, она в моём списке сразу после Гринграсс, – беззаботно ответил тот, и Малфой почувствовал, как в нём начинает закипать кровь. Боже, он становился неадекватным.

Блейз хмыкнул, бросив на друга быстрый взгляд, и тут же замер. Улыбка постепенно исчезала со смуглого лица.

– Мать твою, Малфой… – он нелепо хохотнул, остановившись. – Ты что… ревнуешь?

Эти слова прозвучали как отрезвляющая пощечина. Он собрал в себе всё Малфоевское, что в нём было, и скривился, вновь продолжив идти после того, как автоматически замер вместе с Блейзом.

– Забини, если ты ещё раз примешь ту дрянь, которую тебе предлагает Крэбб, я лично отведу тебя к Снейпу, – раздражённо ответил Драко. – У тебя совсем мозги съехали?

– Нет, но ты… – Блейз ещё какое-то время задержал взгляд на друге, но потом посмотрел вперёд, и Малфой ощутил облегчение. – Салазар, клянусь, на секунду мне показалось… Ладно, короче, не будь идиотом. Флинт – животное.

Драко очень правдоподобно закатил глаза. В этот момент у него в голове точно так же правдоподобно разворачивались картины того, что мог бы сделать с Грейнджер Флинт, получи желание. Горечь в горле Драко становилась всё отвратительнее. Он бы в жизни такого не допустил.

***

– Гермиона? – Рон повторил это трижды, пока она не откликнулась.

– Что? – растерянно произнесла девушка и тут же увидела голову Гарри, выглядывающего из-за спины рыжего.

– Ты обедать вообще планируешь? – спросил друг. – Зелья ещё никогда не переносились лучше на голодный желудок.

Гермиона натянуто улыбнулась и схватила булочку с творогом. Там даже могла лежать летучая мышь – гриффиндорка делала всё на автомате.

– Ты нервничаешь из-за того, что придётся сидеть с Малфоем? – спросил Гарри, вытерев рот салфеткой, и сразу же продолжил. – Давай я поговорю со Снейпом. Нет, правда, предложу ему оставить меня с Гойлом в два раза больше по времени, ты не должна…

– Чтоб он возненавидел тебя ещё больше? – фыркнула Грейнджер, вернувшись в реальность. – Нет, Гарри, забудь. Малфой вообще не проблема.

Это было ложью. Они не виделись все выходные после того случая в библиотеке. В какой-то момент Гермиона была уверена, что вот-вот в гостиную Гриффиндора постучится Флинт, приказывая ей делать самые ужасные вещи, которые только могло придумать её сознание. Ничего подобного не произошло. В глубине души девушка знала, что это был блеф, и Малфой никогда бы не согласился просто взять и отдать такую власть над одним из своих врагов, но непонятно, на что он способен в ярости. И на что способна она. Потому что Гермиона была в ярости. Страх и злость – жёсткий коктейль.

Она продолжала прерывать все разговоры мальчиков о злосчастном желании, особенно сейчас, когда они помирились и имели возможность посудачить и повозмущаться на этот счёт. Гарри и Рон не могли ничем помочь. Куда уж им, если ей не помогали даже книги. Происхождение подобных заклинаний было очень древним и простым, как два кната, оттого никогда не поддавалось усовершенствованиям. Эти чары придумали ещё пьяницы и картёжники, играя в портах, и принцип оставался лёгким и гениальным: проиграл – исполняешь желание, выиграл – желание загадываешь. Никому не приходило в голову что-то менять или переставлять, чтобы существовала возможность отмены. Просто никто этим не интересовался. Гермиона решила, что, когда станет министром, обязательно займётся данным вопросом.

– Но он же будет действовать тебе на нервы! – возмутился Уизли и взмахнул рукой так, что осыпал подругу крошками из булки, которая в этот момент находилась в его руке.

– Рон прав, нужно…

– Нужно перестать акцентировать на этом внимание, по крайней мере, сейчас. Снейп не отступит, пока у нас общее задание, а своими идеями можно его только разозлить, и не сдвинуться с проклятого места до конца Хогвартса, – отрезала Гермиона, а потом перевела сосредоточенный взгляд на Поттера. – Скажи, Гарри, ты уже думал по поводу того, что делать со вторым заданием?

Это работало безотказно. Друг сразу же потупил взгляд, что-то там бурча про достаток времени, что он успеет. Этот вопрос мгновенно отбил у Поттера желание продолжать доматываться до Гермионы.

Они пришли в класс, когда большинство слизеринцев уже восседало на своих местах, разговаривая. Гермиона обречённо посмотрела на место рядом с Малфоем. Точнее, на бедро парня, потому что смотреть ему в лицо не было никакого желания.

– Сочувствую, – вздохнул Невилл, и она улыбнулась ему в ответ. В голосе Долгопупса было такое количество сострадания, что ей подумалось, посади Снейп его рядом с Малфоем, он забрал бы документы из школы в тот же день.

Перебросив волосы на одну сторону, чтобы сделать вид, что она вообще его не замечает, Гермиона спокойно вытащила принадлежности на парту и посмотрела на доску. Девушка знала, что в этот день у Когтевранцев с Пуффендуйцами пара была как раз перед ними, так что Снейп не утруждал себя переписыванием материала на доску заново. Судя по записям, тема сегодняшнего урока – классификация ядовитых и неядовитых растений. Гермиона начинала ненавидеть теоретические задания.

Малфой делал вид, что не замечал её, но когда прозвенел звонок, и Снейп явился, ему пришлось отвернуться от Забини с Ноттом со страдальческим вздохом. Сначала Грейнджер вновь подвинулась на самый край парты, как и в предыдущие разы, но быстро поняла, что сам Малфой не спешит ограничивать себя в комфорте. Чем дальше Гермиона оказывалась от середины парты, тем больше площади занимал слизеринец. Поэтому, какого, собственно, чёрта?

Гриффиндорка села как положено и тут же внешней стороной предплечья почувствовала его руку. Видимо, Малфой не ожидал, что она не забьётся в этот раз как можно дальше, поэтому не успел убрать локоть. Они взглянули друг на друга резко и неожиданно для них обоих, прежде чем отодвинуться. Мерлин. Как его касаются все остальные, не чувствуя этих колючек, будто вся кожа и одежда были покрыты шипами? Гермиона ни разу не замечала, чтобы Пэнси ёжилась после прикосновений парня. Взгляд Малфоя был злым и пробирающим. Как всегда. Ничего нового.

Булстроуд по велению профессора раздала всем образцы растений, и они должны были описать их видимые особенности, прежде чем перейти к лекции о свойствах. Гермиона по-идиотски обрадовалась тому, что на столе появятся ещё какие-то разделяющие предметы. Очевидно, двух тетрадей и пары учебников оказалось смертельно недостаточно.

Девушке вспомнилось, как она в начальных классах сидела с ненавистной ей Амандой, и они чертили на парте линию фломастером, пересекать которую было строго запрещено. Теперь это уже не казалось детской глупостью.

Гриффиндорка взяла в руку небольшую веточку, которую покрывали едва заметные ростки листьев, и узнала в этом растении волшебную рябину. Гермиона начала записывать цвет коры, повторяющийся узор на ветках и острую форму листьев. Конкретно на данном экземпляре этого видно не было, но девушка знала, что, распустившись, они станут острыми – читала.

– Гермиона! – одна из однокурсниц вполголоса произнесла её имя. – Нам нужно сейчас записать свойства или после?

Она повернула голову.

– Сейчас только внешние…

Негромкий, но звонкий звук слева от неё, заставил Гермиону развернуться.

– Блять, Грейнджер, – прошипел Малфой.

Она проследила за взглядом слизеринца и поняла, что задела волосами маленькое блюдце и рассыпала на его серые штаны… заунывники? Это мелкие цветочки, которые нужно рвать под луной. Обычный сухой цвет, но по реакции Малфоя можно было подумать, что Гермиона как-то добыла слюни Гойла и измазала ими слизеринца с головы до ног.

Ей почему-то вспомнился момент в фильме, который она смотрела летом, где девушка намеренно разлила мужчине бокал вина на пах, а затем взяла полотенце в попытке «исправить ошибку». Это показалось Гермионе таким нелепым, что гриффиндорка рассмеялась, едва успев прикрыть рот рукой, чтобы на неё не обратил внимание профессор, хотя сам хохот так и не прекратился.

Малфой смотрел на девушку, как на идиотку. Вполне возможно, она и выглядела примерно так. Но… это было забавно.

– Ты вообще в адеквате? – сурово спросил слизеринец, всё ещё не сводя с неё глаз.

– Мерлин, Малфой, просто стряхни их рукой или воспользуйся заклинанием для первокурсников, – покачала головой Гермиона. – Уверена, ты сможешь описать несчастные заунывники по памяти.

Он не врал, говоря, что был одним из лучших на Зельях, поэтому она просто пожала плечом, вновь посмотрев в свой пергамент, не переставая улыбаться. Малфой злился. Гермиона могла чувствовать это на интуитивном уровне, словно ярость была самой частой его эмоцией, поэтому её стало так легко интерпретировать. Это дало понять, что… она чувствует себя лучше. Заставлять его беситься было своеобразной отплатой. Это подтолкнуло Гермиону заулыбаться ещё шире.

Скрипящий звук стула Паркинсон резанул по ушам. Она повернулась к ним в тот момент, когда Малфой яростно отряхивал штаны.

– В чём дело, грязнокровка? – Пэнси прищурилась. – Драко заставляет тебя веселиться? Малыш? – она перевела на него взгляд, и резкость в нём тут же сменилась мягкостью, чего нельзя было сказать о самом Малфое.

– Ну, уж точно не плакать, – спокойно, почти довольно ответила Гермиона, смело смотря на Паркинсон, которая вновь вернула своё внимание гриффиндорке.

На какую-то секунду она поняла, что это… странный разговор. Будто они были врагами. Но не такими, как обычно, когда Пэнси ненавидела её за то, что она гриффиндорка, имела непригодную родословную и дружила с Гарри. Гермиона же в свою очередь ненавидела Паркинсон за то, что она была… Паркинсон. Сейчас же всё выглядело так, будто в Грейнджер зародилась абсолютно новая неприязнь к этой девушке с тёмной короткой стрижкой и зелёными глазами.

– Делай, что делала, Пэнси, – резко сказал Драко, и она нехотя отвернулась.

Он медленно повернул к Гермионе лицо и сузил глаза. Она ощутила резкий прилив неловкости, но потом это прошло, потому что девушка слишком хорошо запомнила, что улучшало её состояние.

Гермиона безучастно взяла следующее блюдце с разнообразными семенами клещевины и начала их описывать. Это был сложный ингредиент зелья, она знала о нём не так уж много, поэтому изучала с особой скрупулёзностью, а ещё, потому что Малфой справился со всеми остальными.

– Быстрее, – сказал он, смотря, как она в сотый раз осматривает семена.

– О, нет-нет, я планирую очень ответственно отнестись к заданию профессора Снейпа, – кивнула Гермиона, с трудом сдержав улыбку, и принялась за записи. Особо каллиграфическим почерком.

Он пристально наблюдал. Видно, Малфой догадывался о том, что она делала, и это превращало процесс в ещё большее удовольствие.

– Здесь один экземпляр, – его голос был сдержанным, и, кажется, он по-прежнему пытался сделать вид, что Грейнджер следует здравой логике.

– Можешь попросить ещё один, – она смело посмотрела на него, делая выражение лица фальшиво невинным, – или же можешь попросить любимого профессора нас рассадить.

– Грейнджер, я не советую тебе…

– Гарри? Не подскажешь, сколько всего образцов нужно описать? – она даже не думала дослушать его ответ, повернувшись к другу. – Каждый или всего пять? А то у меня всё не умещается в отведённый столбик.

Поттер нахмурился, потому что вопрос был довольно глупым, но это стоило того, так как до её ушей донёсся вздох Малфоя. За ним, бесспорно, скрывалась идеально подогретая ярость.

Минуты урока тянулись медленно, и Гермиона почувствовала напряжение, потому что знала, что играет с огнём. Но, как обычно бывает, сложно остановиться, когда дело доходит до подобных игр.

– Мисс Грейнджер, где ваш экземпляр заунывников? – спросил Снейп ледяным голосом, увидев, что почти все блюдца стояли на её части парты.

– Эмм… – она осмотрела стол. – Малфой перевернул их на себя, – выдала Гермиона, указывая на свой полупустой лист, хотя девушка уже давно перевернула страницу. – Я не успела написать о них.

Она слышала, как щёлкнули зубы Драко.

– Мистер Малфой… – Снейп поднял бровь, ожидая объяснений, но, видимо, парень решил, что если откроет рот, то просто не выдержит давления собственной злости. – Минус пять баллов Слизерину, чтоб вы потренировали свою ловкость… и красноречие.

Когда прозвенел звонок, Малфой довольно быстро ушёл, и горло гриффиндорки отпустил спазм. Чем быстрее стрелка бежала, тем больше Гермиона думала о том, что её выходки не сойдут ей с рук просто так. Впервые она бросала ему вызов. Да, это было ребячество, но суть в том, что Малфой всегда доставал её, он являлся заводилой, котом, охотившимся за мышью. Приятно ощущать себя в роли кота.

Гермиона специально мешкала с вещами и вышла из кабинета одной из последних. Мальчики привыкли, что она обычно торопится, поэтому убежали, видимо, решив, что уже проморгали её уход. Грейнджер всё ещё улыбалась себе под нос, когда её схватили за плечо и припечатали к стене прямо за поворотом кабинета, не отходя от него и десяти метров.

Стальные глаза Малфоя едва не светились. Это был чистый ком злобы в теле… слишком красивого парня для таких характеристик. Гермиону угнетало, что несмотря на его действия, мозг гриффиндорки по-прежнему считал Малфоя внешне привлекательным. Девушка дёрнулась, внутренне убеждая себя в том, что так работает её разум: классифицирует. Малфой был слизеринцем, хорошим зельеваром, хитрым, гнилым и имел неплохое лицо. Просто факты. Такие, как если бы он был одним из ингредиентов для зелья.

– Скажи, грязнокровка, ты правда думаешь, что выводить меня из себя – это хорошая идея? – Малфой почти шептал, но было ясно, что его голос не способен быть громче из-за гнева.

– А ты правда думаешь, что торговать мной, как товаром, – это нормально?

Ого. Чёрт. В голосе Гермионы слышалось так много обиды, что не заметить её было невозможно. Она не хотела это говорить, но когда ход задаёшь не ты, контролировать свои эмоции тяжелее. Поэтому Малфой для неё был неизведанным механизмом: он всегда контролировал себя.

На его лице что-то мелькнуло.

– Я не… – начал он совсем другим тоном, но потом радужки парня опять похолодели. – Я не обязан перед тобой отчитываться. Желание принадлежит мне, и я могу делать с ним всё, что мне заблагорассудится.

– Конечно, – произнесла Гермиона сквозь зубы, не желая смотреть на него.

Малфой держался на расстоянии вытянутой руки, не приближаясь. Он держал её у стены, стараясь минимизировать контакт. В чём дело? Нет, кроме очевидного – ему было неприятно. Но создавалось такое чувство, словно у Малфоя пунктик.

– Не испытывай, блять, меня, – рыкнул он и отпрянул, будто больше был не в состоянии соприкасаться с кожей Гермионы. Она нахмурилась, вспоминая, как Волдеморт не мог коснуться Гарри, и это огорошило её ознобом.

– Мистер Малфой, мисс Грейнджер, – ребята подпрыгнули от неожиданности, когда Снейп будто вырос прямо из-под земли. Гермиона была уверена, что они слишком увлеклись своей «беседой», потому не заметили профессора. – Я бы посчитал это верхом признательности, если бы вы выясняли свои личные отношения вне досягаемости моего кабинета.

Гриффиндорка покраснела, опуская глаза.

– Д-да, профессор, мы просто обсуждали… – начала Гермиона, но объяснения были лишними, потому что Драко уже поднимался по лестнице вверх, а Снейп развернулся и зашёл в кабинет, не желая тратить ещё больше своего времени на этих двоих.

Девушка прикрыла глаза на секунду и вытащила расписание. Уход за магическими существами. Спасибо, Мерлин. Чёрт. Со Слизерином. Забудь то, что я только что имела в виду, Мерлин.

Гермиона выбралась из подземелий. Рон с Гарри раздражённо искали её взглядом по всему Большому залу, хотя обед уже прошёл.

– Гермиона, где тебя носило? – спросил Уизли, толкнув Поттера, чтобы указать на пропажу.

– Задержал Снейп, – уклончиво ответила она и потащила друзей к выходу, потому что времени добраться до опушки леса, где преподавал Хагрид, было в обрез.

Несмотря на холод, погода стояла прелестная. Это был тот вид зимы, когда мороз хоть и чувствовался, но ветер не ощущался, поэтому не пробирал до костей. Снег подтаял и теперь даже не покрывал ботинки, но всё равно тропинки оказались расчищены. Когда они подошли, то заметили слишком большую толпу, которая уже собралась на назначенном месте. Такую большую, что издалека смогла скрыть даже их учителя.

Шармбатонки сбились в группки и с отвращением смотрели на что-то на земле ближе к Хагриду. Несложно было понять, что он опять притащил на урок соплохвостов. Дурмстранговцы же напротив, вели себя как дети или, скорее, как мальчишки, забавляясь и чуть ли не тыкая в животных пальцами.

– Хагрид, – улыбнулась Гермиона, подойдя, и заметила, что лицо их друга украшает улыбка.

– У тебя что же, это… открытый урок? – с сомнением произнёс Рон.

– Йой, ребята, я вас не приметил сразу, – лесник пригладил бороду. – Эээ… да, Дамблдор решил, что им будет полезно иногда посещать занятия, так что мой предмет тоже в списке.

– Чудно, – слишком энергично закивал Гарри, и Гермиона подняла брови, намекая, что тот переигрывает.

Хагрид велел всем отступить на два шага, но студенты, не сговариваясь, отошли шагов на семь. Для пущей уверенности.

– Так… как вы знаете, мы исследуем новую животину. Соплохвосты, – смущённо начал учитель, – и сегодня нам нужно понять, впадают ли они в спячку. Я приготовил контейнеры, – он указал рукой на деревянные коробки немного левее от себя, – нам нужно забить их гвоздями, чтоб понять, берёт их дрёма или нет.

– Салазар, когда это кончится, – раздражённо пробормотала Дафна Гринграсс.

Гермионе было стыдно, но она мысленно согласилась с ней. Несмотря на это, гриффиндорка с энтузиазмом взялась за работу, будто заключение мерзких тварей в коробки стало делом её жизни.

Студентов было столько, что они создавали настоящий балаган на опушке, и она совсем лишилась снега из-за большого количества согревающих чар.

Гермиона переходила от одного ящика ко второму, пока не увидела отблеск белых волос, которые могли принадлежать только двум людям. А, учитывая, что Флёр всё время презрительно оглядывала происходящее, стоя поодаль, очевидно, что это был Малфой. Так что гриффиндорка остановилась, начав возиться с ящиком дольше положенного.

Примерно через полчаса усердия стало понятно, что затея была бесполезной. Соплы не оценили такой заботы и в два счёта разнесли деревянные ящики, разбежавшись кто-куда прямо по тыквенным грядкам, которые были припорошены снегом. Девочки заорали, и большинство шармбатонок спряталось в хижине, забив её до отказа. Хагрид пытался убедить их, что соплы безопасны, но им верилось с трудом. Оставшихся храбрецов или же тех, кому не хватило места в хижине, профессор попросил помочь поймать животных, которые, судя по следам на лужайке, отправились в лес. Хагрид заверил, что они не могут далеко убежать, и скрылся в противоположной стороне, заприметив одного из своих питомцев. Гарри с Роном бросились ему на помощь, вместе с ещё одним парнем, что было очень разумно, потому что Гермионе даже в голову не пришло, как они сами должны будут поймать чёртова соплохвоста.