Текст книги "Секвойя (СИ)"

Автор книги: capuchinkina

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 41 страниц)

– Мама, ну не ругайся, – Габи сложила ладони. – Его зовут Клод Дюваль, – не без гордости добавила она.

Ребекка вдруг остановилась посреди комнаты, как вкопанная.

– Дюваль? Он сын покойного мсье Дюваля? – Ребекка не могла поверить своим ушам, когда Габи согласно кивнула. – Клод, это ведь старший из двух, не так ли? – на всякий случай уточнила Ребекка, снова наблюдая за улыбающейся дочерью. – Господи, Габи, – вдруг воскликнула она, – да он ведь лет на десять старше тебя!

– На двенадцать, если точнее, – спокойно ответила та.

Ребекка приложила ладони к разгоряченному лицу, совершенно позабыв о своих цветах.

– Мама, я думаю, мне не стоит напоминать тебе о вашей с папой разнице в возрасте? – приподняла бровь Габи.

Ребекка хмуро посмотрела на нее, и направилась к выходу, бормоча на ходу:

– Мне нужно время, чтобы осмыслить это.

Себастиан был старше Ребекки на пятнадцать лет. До нее он уже был женат. За девять лет брака с бывшей женой, он так и не уговорил ее завести ребенка. Она была слишком озабочена своей внешностью, чтобы решиться на такие кардинальные перемены. И, пожалуй, была слишком незрелой, чтобы посвящать свое время еще кому-то, кроме себя. Себастиан встретил Ребекку почти сразу после развода, и судьба позаботилась об их потомстве в течение следующего года.

Каролина все еще смотрела на подругу. Та не казалась ни расстроенной, ни даже обеспокоенной, откусывая большой кусок тоста. Она закатила глаза, урча от удовольствия. В конце концов, только ей решать, с кем встречаться. Она прекрасно знала свою мать. Та так мечтала нянчить внуков, что не могла дождаться, когда Габи подарит их ей. Поэтому она бы смирилась с любым приличным зятем. Особенно с таким, как Клод, да будь ему хоть сорок. Просто она его еще не знала. Габи не переживала по этому поводу, Ребекке нужно было переварить это.

Каролина, услышав раздражающие звуки рекламной паузы, защелкала по кнопкам пульта, не ища ничего конкретного. Остановившись на одном из музыкальных каналов, она не особенно удивилась, когда увидела лицо Джастина в новостном блоке. В последнее время, телевидение, кажется, ни о чем другом и не говорило. Сообщалось, что сегодня ночью полиция одного из районов Лос-Анджелеса арестовала его за превышение допустимой скорости и вождение в нетрезвом виде. Он проявил сопротивление при обыске. Что не было удивительным, поскольку полицейский нашел у него при себе пакет с марихуаной, и несколько граммов кокаина. Восемь часов Джастин провел в участке, и, как всегда, отделавшись штрафом, был отпущен под залог, и подписку о невыезде из страны до суда. Сейчас он находился в своем доме в Калабасасе, и не высовывал носа на улицу, где его охрана пыталась отогнать от особняка репортеров.

– Мы все еще не поговорили. Ты помнишь? – услышала Каролина голос подруги. Она задумчиво кивнула.

– Кэри, – Габи вздохнула, – я не рассказала тебе кое о чем.

Подруга оторвалась от экрана, внимательно глядя на нее. Габи, залезла на диван, скрестив ноги, и обняв подушку.

– Клод рассказал мне о его поведении после нашего отъезда, – начала она. Она не знала, как лучше сообщить подруге то, о чем собиралась. – Он говорит, что Джастин вел себя очень неадекватно все оставшееся время, которое провел там. Он считает, что Джастин был под наркотой, – вздохнула Габи.

Каролина молчала, словно ожидая продолжения рассказа. Она не выглядела удивленной, и Габи это слегка смутило.

– Это все? – переспросила Кэри, понимая, что подруга, кажется, уже закончила.

– А этого мало? – не поняла Габи, глядя, как та потирает бровь. – Ты не считаешь что это отчасти твоя вина? Ты ведь сбежала от него!

Каролина усмехнулась, опустив взгляд.

– Ты все перепутала, – печально пояснила она. – Как раз то, что я сбежала, его вина.

– Да брось! – Габи закатила глаза. Она хорошо знала ее, у нее всегда находились «важные» причины. – Что было не так? Только не говори, что тебя смутили татуировки. Это не помешало тебе провести ночь с ним. Вы ведь были вместе?

Каролина долго смотрела на Габи, раздумывая, стоит ли уже, наконец, рассказать подруге всю правду. А потом кивнула.

– Да.

– Наркотики дело серьезное, откуда тебе знать, может быть твой уход – причина того что он ими увлекся.

– Ты опять все путаешь, – раздраженно отрезала Кэри, вставая с дивана. – То, что он увлекается наркотиками, как раз и есть причина моего ухода.

Каролина объяснила, что случилось в ту ночь, подумав, что если расскажет всю правду, то Габи оставит ее в покое со своими расспросами. Габи сидела, тупо уставившись в пол. Она не хотела в это верить, хотя собственными ушами слышала, как в клубе Джастин говорил, что собирается обдолбаться. Все равно, он был ей симпатичен, и она неосознанно искала ему оправдание.

– Может быть, это были не его наркотики? – неуверенно развела руками она.

– Габи, не верю, что ты можешь быть такой глупой, – вздохнула подруга. – Неужели ты думаешь, он не сидел на наркоте раньше?

– Я не знаю, что у него там было до тебя, зато вижу, что происходит с ним сейчас! Я видела, как он на тебя смотрел. Кэри, ты не безразлична ему. Ты же сама видишь, что творится, – Габи махнула рукой в сторону экрана телевизора.

– Я думаю что тебе стоит вмешаться, пока не поздно, – добавила она. – Может тебе съездить к нему, просто поговорить? – Габи пыталась быть осторожной, понимая, что это, вообще-то, не ее дело.

– Ты мне предлагаешь всех наркоманов на путь истинный наставлять? – возмутилась Кэри.

– Но он ведь не все, – возразила та.

– Я ему не нянька, – отрезала Каролина. – Он взрослый, сам справится. Не хочу лезть в это.

Габи развела руками. Похоже, она была бессильна. Она видела, что подруге на самом деле не все равно.

Каролина действительно переживала, хотя и старалась не подавать виду. Это был не первый репортаж про его ужасное поведение. Но кто она такая чтобы его спасать? Да и как он это воспримет? У него наверняка есть близкие люди: родители, друзья; это они должны ему помогать. Это их он, может быть, и послушает.

Но она не могла не отдавать себе отчета в том, что на яхте он был вполне трезв. Он не вел себя, как бунтарь, или как зарвавшийся избалованный ребенок. Напротив, он показался ей очень вдумчивым, ответственным и уравновешенным. Не трусом, и слабаком, ведущимся на жалкие провокации, каким она видела его вчера. Он ведь спас ей жизнь, это характеризовало его только с положительной стороны. А такое отвратительное поведение действительно началось после той ночи.

Каролина поразилась, как все изменилось для нее с тех пор. Теперь она замечала то, на что никогда бы не обратила внимания раньше. Листая журналы, она неосознанно торопливо переворачивала страницы, стараясь поскорее добраться до разделов, связанных с музыкой, шоу-бизнесом, или светской жизнью. Музыкальные каналы стали единственными из тех, что ее теперь интересовали. Она везде словно случайно натыкалась на новости о Джастине, тогда как раньше, если бы не ее подруги, она не знала бы о нем ничего, кроме инициалов.

Теперь же, все средства массовой информации, словно с ума посходили. Заголовки, вроде «новый приступ поп-принца», или «недолгое затишье перед ДжейБурей» пестрели на первых полосах далеко не самых желтых изданий. Каролина обессиленно щелкнула на кнопку пульта, и экран погас.

– Каролина, мама никак не может дозвониться до тебя, – раздался голос входящего в гостиную Ноэля. Он выразительно уставился на сестру, протягивая ей сумочку, – позвони ей, я больше не могу слышать ее причитаний.

Каролина порылась в клатче с минуту, вдруг поняв, что телефона в ней нет. Она обеспокоенно взглянула на подругу.

– Я потеряла свой телефон, – тихо прошептала она.

– Да где ты могла его потерять? Он наверняка где-то в доме, – отмахнулся Ноэль.

Со стола вдруг раздался писклявый звук.

– О, это мой, – воскликнула Габи, подбегая к нему. – Привет, дорогой!

– Ты не могла оставить его в ванной? – спросил Ноэль.

– Я не из тех, кто делает селфи* с полотенцем на голове, – брезгливо поморщилась Каролина, переворачивая подушки на диване, в попытках отыскать свой телефон.

– Может он в твоей спальне? – пожал плечами парень.

– Вряд ли, – покачала головой та, – вчера я ни с кем не говорила, сразу легла спать.

– У меня отличные новости, – воскликнула Габи, вертя своим телефоном в воздухе, словно специально дразня подругу. – Итан завтра вылетает из Парижа в Лос-Анджелес, и Клод сказал, что может поехать с ним, если я не против, – довольно улыбалась она.

– Я вижу, ты совсем даже не против, – усмехнулся Ноэль.

Габи игриво подмигнула ему, заметив краем глаза, что Каролина все еще роется в многочисленных диванных подушках.

– О, Господи, ты все еще не нашла его? – закатила она глаза. – Просто вспомни, где ты видела его в последний раз.

Каролина медленно подняла взгляд, хорошо помня, как положила его на стол в номере Ника. После этого она, кажется, больше его не видела.

– Чертов отель, мой телефон остался там! – прошептала она.

– Так позвони этому парню, – посоветовал Ноэль.

– Я же не знаю его номера, – уставилась на него Каролина.

– Тогда позвони в отель! А я пойду, сообщу маме о приезде Клода, – воскликнула Габи, направляясь к стеклянным дверям, ведущим к лестнице. – Что за привычка, делать проблему из ничего? – раздраженно возмущалась она.

После долгих пререканий, администратор отеля все же согласился соединить ее с номером Ника, хотя она не помнила ни его фамилии, ни полного имени. Наверно, прослушала. Она вообще не очень внимательно его слушала. Ей стоило больших усилий объяснить, что это действительно важно, поскольку помнила она только этаж и имя постояльца. А этого было, конечно, очень мало, не считая того факта, что это, вообще-то, было запрещено. После слез, шантажа, и угроз, она услышала раздраженное:

– Минуточку, – в трубке послышалась мелодия.

– Алло, – раздался серьезный голос на том конце.

– Привет, Ник, это Каролина, – выпалила она, и секунду подумав, добавила, – та пьяная девица, которую ты спас от верного изнасилования.

– Рад тебя слышать, – невозмутимо ответил он. Он, похоже, даже не был удивлен, словно ждал ее звонка.

– Я забыла в твоем номере свой телефон, – сказала она, – как я могу его вернуть?

– Я жутко голоден, – вдруг сказал он.

– Не думаю, что ты сможешь утолить голод с помощью моего телефона, – покачала она головой.

– Ты уже обедала сегодня? – спросил Ник, игнорируя ее шутку.

– Нет, – ответила она, начиная понимать, к чему он клонит.

– Давай пообедаем вместе? – предложил он. – Я захвачу твой телефон.

– Я не думаю, что это хорошая идея. Вообще-то, я не планировала сегодня выезжать из дома, – попыталась съехать она.

– Я что ошибся? Сколько тебе? Восемьдесят? Ты вроде выглядела молодо, – усмехнулся Ник.

– Смешно, – сухо бросила Каролина, – для того чтобы выйти из дома, мне придется долго собираться, а я не настроена на это сейчас. Может быть… Ммм… – промычала она. – Ты сам привезешь его мне?

– Ты что-то путаешь, это ведь тебе нужен твой телефон, – парень ясно дал понять, что ей придется приехать за ним самой. – Вообще-то, если ты против, я могу оставить его себе. У него забавный чехол, – ухмыльнулся он.

– Черт, – выругалась она про себя, вспомнив бампер своего айфона в форме эмблемы журнала Плейбой.

– Хорошо, я приеду за ним. Но я не буду обедать с тобой, извини, – она пожала плечами. Ноэль сидел рядом и наблюдал за этой сценой, он улыбался и с интересом ждал, что еще выдумает этот парень.

– Отлично, тогда сделка отменяется, – невозмутимо ответил тот. – Пока.

– Стой, – завопила Каролина, – не вздумай положить трубку! Какая еще сделка?

– А ты думала, я верну тебе его просто так? – удивился парень.

– Это глупая шутка, – начала она, но он перебил.

– Тебе просто нужно согласиться пообедать со мной. Иначе я умру с голода, поскольку без тебя я обедать не намерен, – он был настроен серьезно. – И поскольку я спас тебя, думаю, будет честно, если теперь ты спасешь меня от голодной смерти.

Каролина улыбнулась. Его раздражающая настойчивость вдруг показалась ей очень милой.

– Хорошо, я пообедаю с тобой, – согласилась она.

– Я буду в Санта-Монике по делам, освобожусь к часу. Там на пересечении Оушен-авеню и бульвара Сен-Винсент есть небольшое уютное кафе, приезжай туда.

– Договорились. И не забудь мой телефон, – напомнила она.

– Какой телефон? – недоуменно спросил он.

– До встречи, – бросила Каролина.

Ноэль, наблюдавший за тем, как она улыбается, глядя на трубку, вдруг сказал:

– Ты ведь в курсе, что тебе придется поехать на такси? Джаред увез в Себастиана в офис.

Каролина не обратила на него внимания, вставая с дивана, и направляясь к лестнице, загадочно улыбаясь на ходу.

Комментарий к

* Селфи (от англ. Self – сам, само) – разновидность автопортрета, заключающаяся в запечатлении самого себя на фотокамеру.

========== Часть 26 ==========

– Ходячее несчастье, – подумал Ник, глядя, как Каролина отряхивает льняное бежевое платье, случайно испачканное при выходе из такси.

Он сидел за столиком на свежем воздухе, если воздух Лос-Анджелеса вообще можно было назвать свежим, и последние несколько минут разглядывал меню. Не так далеко был океан, и морской воздух доносился даже до кафе. Каролина задерживалась больше, чем на двадцать минут, и он, было, подумал, что нечетко сообщил ей адрес. Когда, наконец, желтое такси, от грязи на кузове выглядевшее чуть ли не коричневым, попыхивая выхлопной трубой, остановилось у входа в кафе, Каролина неосторожно задела бедром дверцу. Светлое платье вмиг пропиталось грязью, отчего девушка растерянно развела руками. Она тщетно пыталась оттереть пятно, не заметив, как машина, издав пронзительный визг, вдруг сорвалась с места, чуть не задев ее. Каролина отпрыгнула, и обессиленно опустила руки. Кажется, неприятности все еще преследовали ее. Или она просто была слишком рассеянной в последнее время.

Увидев ее, Ник поднялся, и помахал рукой. С того места, где он сидел, хрупкая девушка казалась еще более худенькой на фоне гигантского торгового центра, возвышающегося прямо позади нее, через дорогу. Стоянка между кафе и комплексом была усеяна автомобилями. Однако при этом на улице было довольно пусто.

Ник вытащил свой телефон из кармана, и положил его на стол, подвинув белую глиняную сахарницу.

– Привет, – он обошел стол и отодвинул высокий деревянный стул для своей спутницы. Ему очень хотелось выглядеть джентльменом.

Каролина, поправив платье, осторожно опустилась на мягкое красное сиденье, вежливо кивнув:

– Привет.

– Я подумал, что ты не расслышала адрес, – сказал он, присаживаясь напротив нее.

– Я предупреждала, что буду долго собираться, – пожала она плечами. Не ее проблема, что он слушал недостаточно внимательно.

Место он выбрал и впрямь неплохое. Здесь было довольно уютно, и в то же время, претенциозно. Вообще-то, это был ресторан, имеющий открытую террасу, огороженную деревянными колоннами. Интерьер был выдержан в сдержанном двуцветии – белый и черный шоколад. Классический дуэт разбавляли букеты белых лилий, украшающих каждый столик. Изюминкой интерьера были бутылки изысканных вин, тянущиеся рядами вдоль стен, как ответ на вопрос: «Какой напиток предпочесть к ужину?».

Они были на террасе одни. Что было странно для обеденного времени. Наверное, скоро все столики заполнятся спешащими прикончить свой бизнес-ланч людьми.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил парень.

– Великолепно, – потянулась Каролина, – мне просто нужен был холодный душ и здоровый сон, – она предпочла умолчать о трех таблетках обезболивающего, тошноты после целой тарелки пирожных, и жутких ночных видениях, которые ей довелось пережить.

– Думал, ты отлично выспалась… – усмехнулся Ник.

Каролина укоризненно цокнула языком, с улыбкой глядя на него.

– Официант уже рассказал мне о фирменных блюдах, – Ник пододвинул к девушке меню в красной обложке. – Кажется, это семга в королевском соусе, и утиное магре.

Краем глаза Каролина вдруг заметила женщину, направляющуюся к их столику. Она выходила из торгового центра, катя перед собой грузовую тележку, наполненную пакетами, как раз тогда, когда Каролина вылезала из злополучного автомобиля.

Женщина нерешительно остановилась у их столика, глядя на Ника.

– Извините, – робко откашлялась она. – Мне очень неловко вас просить, но не могли бы вы помочь мне загрузить пакеты в багажник? Они очень тяжелые, – виновато сказала она. – А вы единственный мужчина поблизости.

Ник взглянул на Каролину, чтобы убедиться, что она ничего не имеет против. Та кивнула:

– Будь джентльменом, – распахнула она глаза, театрально обмахиваясь меню.

– Конечно, я помогу, – улыбнувшись, Ник встал, направляясь за женщиной. Ее автомобиль стоял на парковке метрах в пятнадцати от террасы.

Каролина наблюдала за парнем, чей вид сзади был особенно хорош. Его задница была, по большому счету, самым интересным объектом на этой улице. Они почти подошли к автомобилю, когда лежащий на столике телефон Ника завибрировал и экран засветился. Каролина растерянно перевела взгляд на парня.

Тот, издали услышав мелодию своего телефона и увидев беспомощный взгляд Каролины, жестом попросил ее ответить. Она замотала головой, но он умел делать жалобное лицо. Когда не помогло и это, он укоризненно склонил голову набок, давая ей понять, что звонок может быть важным.

– Хотя бы, скажи, что я перезвоню, – крикнул он, держа большие пакеты в руках, и пытаясь запихнуть их в багажник машины.

Каролина переводила взгляд с парня на телефон, и обратно, пока ей это не надоело.

– Слушаю Вас, – деловито сказала она, приняв вызов.

В трубке повисло недолгое молчание, а потом низкий мужской голос, слегка откашлявшись, спросил:

– Могу ли я услышать Джона?

– Эмм, я думаю, Вы ошиблись номером, – ответила девушка.

– Нет, милая, я не мог ошибиться, – рассмеялся ее собеседник, явно испытывая чувство собственного превосходства. – Это телефон моего сына.

Каролина непонимающе уставилась на экран, где надпись действительно свидетельствовала о том, что звонил его отец. Как получилось, что она даже не взглянула на экран, прежде чем ответить?

– А с кем я говорю? – раздался голос на том конце.

– Я… Его секретарь, видимо, – недовольно бросила она.

Недоверительный смешок в трубке заставил ее разозлиться еще больше.

– В таком случае, пожалуйста, передайте ему, чтобы он мне перезвонил, – в трубке послышались короткие гудки.

– Хам, – подумала Каролина, ведь он даже не дождался ответа.

Она бросила телефон на стол, и задетая им сахарница жалобно звякнула.

Каролина посмотрела на Ника, который, как оказалось, был вовсе не Ником. Тот грузил в автомобиль последние пакеты из опустевшей тележки. Женщина благодарно смотрела на него, сложив ладони у лица. Парень широко улыбнулся, посмотрев на Каролину. Она холодно наблюдала за этим лицемерием.

Почему он солгал ей? Почему ей все врали? Сначала Адам, потом Джастин, теперь этот, как его там… Джон, кажется.

Каролина открыла свою сумочку и со злостью захлопнула ее. Ее телефон по-прежнему был у него, и она даже не могла вызвать такси. Она скрестила руки на груди, понимая, что у нее нет выхода, кроме как дожидаться его.

========== Часть 27 ==========

Ник, отряхивая ладони, сел за столик, глядя на молчаливую девушку, смотрящую куда-то в сторону.

– Тот, кто звонил, представился? – спросил он.

– Это был твой отец. Просил перезвонить, – бросила она.

– Перезвоню ему позже. Сейчас я слишком занят, – улыбнулся парень. – Ты уже выбрала что-нибудь? – Ник кивнул на меню.

– Мне ничего не нужно, кроме моего телефона, верни мне его, – Каролина нервно захлопнула меню, холодно глядя на парня.

– Ну, уж нет, ты со мной еще не пообедала, – развел он руками.

– Ты меня обманул, так что все договоренности между нами отменяются.

– И как же я тебя обманул? – недоуменно уставился он на нее.

– Твой отец сказал, что твое имя Джон, – она расширила глаза, и посмотрела на парня так, словно он жестоко убил всю ее семью.

Ник рассмеялся. Похоже, ему вовсе не было неловко. Какой бессовестный парень!

– Все верно, – кивнул он, сложив руки на столе, – меня зовут Джон Николас Маккейн. И я расскажу тебе все после того, как ты сделаешь заказ, – сказал парень, увидев подошедшего официанта.

Каролина недоверчиво взглянула на него. Она не выяснит, что происходит, если уйдет. И он, кажется, не собирался возвращать ее телефон. Она решила, что ничего не потеряет, если просто выпьет чашку кофе.

– Ты не называл своей фамилии. Это, как минимум, невежливо, – надулась она.

– Ты права, приношу свои извинения, – он не собирался говорить ей, кто он, пока не выяснит, кто эта девушка.

– Могу я предложить вам вина? – спросил официант.

– Нет, спасибо, я за рулем, – улыбнулся парень. – Ты хочешь? – поинтересовался он, обращаясь к Каролине, и издевательски приподнимая одну бровь.

Она бросила на него ледяной взгляд.

– Той порции алкоголя в клубе мне хватит на весь ближайший год, – она указала официанту на чашку глясе в меню, и добавила: – Маккейн… Интересная фамилия.

Парень пожал плечами:

– Она не слишком редкая.

– Может и так, но в политических кругах США эта фамилия имеет свой вес, – сказала она.

– Поверь, я часто об этом слышу, – усмехнулся парень.

– Скажи честно, ты пользуешься известной фамилией в корыстных целях? – заговорщицки посмотрела на него девушка.

Он опустил голову и снова усмехнулся, глядя на нее исподлобья:

– Нет.

На террасу вошли двое молодых людей, смахивающих на хипстеров, и заняли соседний с ними столик.

– Что насчет тебя? Насколько я помню, ты тоже не называла своей фамилии. Темное прошлое? – прищурился Ник, проводив парней взглядом.

– Меня зовут Каролина Перри, – девушка обвела ногтем затейливый узор скатерти.

– Хм, – задумчиво протянул он. – Что-то очень знакомое. Погоди, давай проверим мою дедукцию. У тебя явный французский акцент, – он постучал пальцем по подбородку, – и, кажется, ты упоминала, что родилась в Париже. А теперь живешь в Нью-Йорке. Ты дочь Андрэ Перри? – Ник говорил слишком уверенно для простых рассуждений. И, даже не дождавшись хотя бы ее утвердительного кивка, закончил: – Значит, это о тебе я слышал.

– Да? – заинтересовалась она, польщенная вниманием к своей персоне. – Что ты слышал?

– Правду, – пожал плечами Ник. – Что ты красотка. Говорят также, что твой отец ревностно оберегает тебя от поклонников, хотя в кругах, где он вращается, на твою руку уже немало претендентов.

– Ты серьезно? – отец редко обсуждал с ней свою работу. И уж тем более, он не был сплетником.

– Вполне, – серьезно кивнул парень.

– Стоп. – Каролина, сбитая с толку его завуалированными комплиментами, замотала головой, поняв, что что-то здесь не состыковывается. – Откуда ты вообще мог слышать о моей семье?

– Я думаю, это известно каждому человеку, мало-мальски разбирающемуся в политике.

– Ты надо мной смеешься? Имя моего отца известно разве что паре процентов населения страны.

– Ты ошибаешься, я уверен, что твоего отца знает чуть ли не каждая собака, -он как-то странно улыбался.

– Окей, – кивнула она, явно раззадоренная.

Каролина повернулась к соседнему столику, за которым сидели двое молодых людей.

– Извините, – тронула она одного из них за плечо.

– Да? – обернулся тот.

– Простите, что отвлекаю, но могу ли я задать вам вопрос?

– Я вообще-то разговаривал, – нервно ответил парень, недовольный тем, что его отвлекли.

– Обещаю, это всего несколько секунд, – жалостливо посмотрела на него Каролина.

Тот взглянул на собеседника, и недовольно вздохнул:

– Валяй.

– Знаете ли вы, как зовут посла Франции в США? – спросила она.

– Что? – не понял тот.

– Что «что»? – разозлилась Каролина. – Вы ведь слышали мой вопрос!

– Посла Франции? Без понятия, – он повернулся к приятелю, который тоже непонимающе пожал плечами.

Каролина торжествующе уставилась на Ника, совсем забыв поблагодарить тех, кто своим незнанием обеспечил ее превосходство в споре.

– Ну, в отличие от них, я смотрю новости, – неуверенно пожал он плечами.

– Интересно, на каком таком канале обсуждают личную жизнь членов моей семьи? – усмехнулась она. Он лгал, это было понятно и так.

Парень улыбнулся, опуская глаза.

– Ник, ответь честно, ты как-то связан с сенатором Джоном Маккейном?

– Именно поэтому я и не называю обычно свою фамилию, и предпочитаю представляться Ником, – шепотом ответил он, непонятно зачем озираясь по сторонам.

Каролина подумала, что, должно быть, выглядела глупо, когда насмехалась над его фамилией. Она должна была сразу догадаться, что это не просто какой-то парень в поло от Ральфа Лорена и с часами Бальман на запястье левой руки.

Она почему-то подумала о Джастине. Интересно, а как бы поступил он, если бы имел возможность скрыть свою личность при знакомстве? Может быть, тоже воспользовался этим. Ведь, в отличие от Джастина, лицо этого парня не было настолько известно общественности, хотя он, должно быть, обладал ненамного меньшим влиянием.

– Я так часто становился рабом своей фамилии, что стараюсь не афишировать этот факт, – Ник, поджав губы, виновато опустил взгляд.

Каролина с сожалением посмотрела на него. Ей ли было не понять, каково это – иметь известную фамилию? Все, кому не лень, пытались использовать тебя, чтобы подобраться к твоим родителям. Она снова вспомнила об Адаме, и тряхнула головой, пытаясь избавиться от неприятных воспоминаний.

– Ты даже не представляешь, как я тебя понимаю, – сочувственно сказала она.

Удивительно, но этот парень, совершенно случайно появившийся в ее жизни, мог ее понять. Ему было знакомо все то, с чем она сталкивалась постоянно. Именно такой друг был ей сейчас нужен.

– Так он твой дед? – сменила она неприятную тему.

– Отец, вообще-то, – с улыбкой пояснил он.

– Но ему ведь сейчас лет 70, – недоверчиво произнесла девушка.

– Семьдесят семь, если быть точнее, – снова улыбнулся тот.

– Так я сейчас говорила по телефону с Белым Торнадо? – спросила Каролина, прикладывая ладони к порозовевшему лицу.

Джон Маккейн был сенатором США от партии республиканцев, и однажды даже баллотировался на пост президента страны. Правда, тогда он проиграл выборы Джорджу Бушу-младшему.

Его прозвали Белым Торнадо из-за ранней седины. Он участвовал в войне с Вьетнамом, и провел больше пяти лет в плену, подвергаясь пыткам. Он даже пытался покончить с собой, но ему не позволили. После того плена он полностью поседел, а ведь ему тогда еще даже не было сорока. А по окончанию войны, он бурно включился в политическую деятельность.

Ник родился, когда отцу было пятьдесят. Он стал пятым ребенком в его семье, но первым родным сыном. До его матери, отец уже был однажды женат, так что, со старшими детьми отца у Ника была огромная разница в возрасте.

Ника должны были назвать Джоном Сидни Маккейном, и он стал бы Джоном Маккейном четвертым. Но мать Ника настояла на том, чтобы дать сыну имя своего прадеда, который геройски погиб в гражданской войне. Отец не мог сопротивляться молодой жене, но и позволить не передать свое имя своему единственному на тот момент родному сыну, наследнику, он не мог. Он настоял на том, чтобы одно из имен было Джон. Мальчика назвали Джон Николас Маккейн. Однако сам парень предпочитал представляться Ником, хотя знал, что это не радует отца.

– И еще у меня младший брат и младшая сестра, – закончил парень.

– Как вас много… – удивленно протянула девушка.

– Целых семеро, – улыбнулся он. – А что насчет тебя? У Андрэ Перри, насколько мне известно, есть сын?

– Ну, нас всего-то двое, ваш рекорд нам не побить, – помотала головой Каролина.

– Ты, похоже, не слишком хочешь еще братика или сестричку? – рассмеялся тот.

– Ну, уж нет! Не представляю, что мои родители соберутся завести еще одного ребенка. Они и с двумя-то не справляются, – она выглядела слегка обиженной, и даже рассерженной.

– Почему?

– Ну, скажем так, они слишком заняты, – пояснила она.

– Ну чем занят твой отец мне ясно, а чем занимается твоя мать? – спросил парень.

– Чем угодно, только не детьми, – с досадой улыбнулась Каролина.

– Давай сменим тему, поскольку ты явно обижена на них, – предложил Ник.

– Тогда вернемся к разговору о тебе, – оживилась она. – Папа рассказывал мне историю о том, как твой отец пытался незаконно лоббировать интересы какого-то аризонского магната. Что ты об этом думаешь?

– Он вообще слишком напорист, – покачал головой Ник. – Мне не близка его позиция. Я не согласен с ним во многом из того, что он делает. В том числе, в том, что он был против вывода войск из Ирака, и призывал правительство ввести дополнительные войска. Это не делает ему чести, знаю. И не оправдываю его. Я совсем на него не похож, – вдруг кокетливо подмигнул он ей.

– Зачем ты мне это говоришь? – настороженно спросила Каролина.

– Не хочу, чтобы ты подумала, что я плохой человек, – пояснил тот.

– Я так и не думаю, – улыбнулась она.

– Мы с ним часто ссоримся на этой почве, но он мой отец и я люблю его, – продолжил парень. – Он видел во мне продолжение своей деятельности, но если я когда-нибудь и займусь политикой, то республиканцем я не буду, и он это знает. Поэтому он пока держит меня на расстоянии от политики. Хотя я в нее и не рвусь. Бизнес мне больше по душе. В любом случае, для его интересов у него есть Джим, – Ник поймал непонимающий взгляд Каролины. – Мой младший брат, – пояснил он. – Как и мой отец, мой дед и мой прадед, Джимми учился в корпусе военно-морской пехоты.

– Да ты потомственный военный? – поразилась она. Так вот откуда были эти широкие плечи, прямая спина и мускулистые руки! А она еще подумала, что он гей. Боже, какая глупость.

– Вообще-то, да, – снова улыбнулся Ник. – Сначала мой прадед, а потом и дедушка были адмиралами военно-морских сил США. Хотя потомственный военный скорее не я, а Джимми. Ему сейчас двадцать пять, но он уже служил в Ираке.

– Как твой отец мог отпустить его в Ирак? – Каролина оторопела от услышанного. – Разве он не переживает за сына?

– Переживает, конечно, но менять свое отношение к войне он не намерен, – Ник глотнул сока.

– Может быть, не стоило эту войну развязывать, – буркнула Каролина.

Он усмехнулся:

– Именно поэтому я не хочу лезть в политику. Отец и меня когда-то пытался заставить учиться в военно-морской авиации, где учился сам. Но мне это не было интересно. И его давление не сработало. Я пацифист, и далек от военных интересов своего отца. Джим, он, как бы это сказать, более покладист, что ли. Я всегда был бунтарем, – усмехнулся он, поразившись, как люди со временем меняются. В детстве Ник был строптив, упрям и глуп. Тогда как сейчас, его было невозможно втянуть в какую-нибудь авантюру. Таким сухарем он стал с возрастом. Джим же с детства и по сей день был исполнителен, молчалив, и слепо предан отцу.