Текст книги "Вован-дурак (СИ)"

Автор книги: Bobruin

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 34 страниц)

Грипхук запирает сейф и отдает мне ключ.

– Храните как зеницу ока, мистер Поттер.

– Покорнейше благодарю, – отвечаю ему. Поднимаемся наверх.

– Ну что, нашел? – спрашивает меня мадмуазель Вектор.

– Нашел, вот, сколько-то денег взял. Да, кстати, а нет ли возможности добыть какой-то кошелек, чтобы не ездить туда-сюда за деньгами?

– Такая возможность у нас есть, – отвечает гоблин у стойки. – За десять галлеонов я продам Вам кошелек, напрямую привязанный к Вашему хранилищу. Вы сможете брать оттуда любую сумму, только все же посоветовал бы не брать больше, чем у Вас есть на счету, – он зубасто улыбнулся.

– Галлеон – это золотая монета, – объясняет мне моя провожатая. Достаю десять желтых кругляшей, протягиваю. В ответ получаю кожаный лопатник с завязкой на веревочке.

– А чего монеты трех видов? – спрашиваю я, когда мы, попрощавшись с гоблином, вышли из банковского здания.

– Так уж повелось, – отвечает мне мадмуазель Вектор. – Серебряные называются „сикли“, а медные – „кнаты“. В золотом галлеоне семнадцать сиклей, в одном сикле двадцать девять кнатов. Некоторые говорят, что все очень просто.

– Лично мне кажется нелогичным. Дробное число какое-то получается.

– Склонна с тобой согласиться. Но такой курс установили сами гоблины.

– Это почему это?

– Потому что они не только управляют банком, а и чеканят деньги.

– Кстати, когда мы только входили, мне показалось, что их охранник смотрел на нас… ну, примерно так, как смотрит аист на зазевавшуюся лягушку.

– Увы, но это так и есть. Гоблины, мягко говоря, не в лучших отношениях с людьми.

– Тогда я вообще ничего не понимаю. Это выходит, примерно то же самое, что, живя в Англии, платить за покупки советскими рублями или марками ГДР.

– Выходит, что так, – вздыхает моя собеседница. – Но у нас есть достаточно мудрых голов, которых все устраивает, – она поспешила перевести разговор с неудобной темы. – Ну что, пойдем теперь за формой?

– Давайте, только вот куда?

– Вот сюда, – она показывает мне на вывеску „Мантии мадам Малкин на все случаи“.

– Ты иди, я подожду здесь.

Мадам Малкин оказывается низенькой толстушкой возраста „ягодка опять“ или около того, вечно улыбающейся, одетой во все сиреневое.

– В Хогвартс, первый курс? – спрашивает она, и, не дожидаясь моего ответа или хотя бы кивка, начинает порхать вокруг меня с линейкой в руках, отмеряя ткань. Вот никогда не любил манекеном работать, ё…, стоишь столбом, а все на тебя смотрят как на чудо заморское. „Полюбуйся, народ, медведь пляшет и поет!“ Слава Богу, через полчаса пытка заканчивается, и я вываливаюсь на улицу аки мешок с… картошкой, сжимая в руках сверток с мантиями.

– Ну что, все сделали? – спрашивает меня моя провожатая.– Быстро она сегодня что-то, наверное, очереди не было. Теперь за книгами?

Что ж, будем надеяться, что в книжной лавке не заставят плясать как цыган ученого медведя.

Идем по улице… и тут свет выключили. Чувствую, что лежу на мостовой, а на мне сверху лежит что-то теплое и мягкое. Или кто-то?

– Нимфадора, встань с молодого человека, ты так его задушишь, – слышу укоризненный голос мадмуазель Вектор, как будто бы отчитывающей кого-то.

– Септима, не называй меня Нимфадорой, сколько раз просила! – вскакивает с меня кто-то, оказавшаяся при рассмотрении молодой и симпатичной девушкой с волосами чудного сиреневого цвета, одетая, как поклонница какой-нибудь рок-группы жанра „хэви метал“. Причем, когда она вскочила, как ужаленная, я смог увидеть, как волосы ее на момент блеснули ярко-красным.

– Ой, прости, Тонкс, я вечно забываю. Но нельзя же так, ты, вон, чуть не задушила Гарри.

– Какого еще Гарри?

– Меня, то есть, – представляюсь. – Во… Гарри Поттер, к Вашим услугам, мадмуазель…

– Зови меня просто Тонкс. Ты на первый курс? А я на седьмой! Вот мама обрадуется, когда я ей расскажу, она про тебя часто вспоминает. Они сейчас уехали отдыхать, приедут только тридцать первого, меня в школу проводить…

– На седьмой?

– Ну да, он же выпускной.

– Ага, ага. Дембель неизбежен, так что ли? Дембельский аккорд уже продумала?

– Это что ты сейчас имеешь в виду?

– Это русская армейская традиция. Когда солдат увольняется со службы, это называется „дембель“. А „дембельский аккорд“ это обычно мелкая пакость, ну или крупная, кому как свезет, подстроенная этим солдатом какому-нибудь особенно нелюбимому офицеру.

– Кажется, это мне начинает нравиться. Нам определенно надо видеться чаще! Ты не мог бы мне подсказать, как это все устраивать?

– К сожалению, только в теории, м… Тонкс, но я сам тоже кое-что могу… – показываю ручку от рогатки. Не говорить же им, что ты сам, Вован, в армии так и не служил, будучи признан негодным по здоровью десять лет тому вперед.

Тонкс сияет, прощается с нами и куда-то исчезает.

– Вот, Гарри, лучшая моя ученица, хоть и жутко недисциплинированная, – говорит мне мадмуазель Вектор. – Я учила ее последние два года, за это время и сдружились. Учится хорошо, только ведет себя совершенно по-своему, нет в школьном уставе того правила, которое она бы не нарушила. Ты подожди, она и тебя быстро в оборот возьмет.

Это кто и кого еще возьмет, подумал я. Получается, история развития событий вынесла мне навстречу одну из возможных претенденток на пост любимой жены, конкретно Нимфадору Тонкс. Не в каноне, конечно, в каноне она зачем-то стала женой оборотня Люпина, заимела от него ребенка и бессмысленно погибла через месяц после родов. Здесь же еще есть шанс сие поправить в лучшую сторону, что по части знакомств, что по части семейной жизни. Надо будет – поспособствуем. На хрен ей этот бомж сдался, «лучший друг родителей бедного Гарри„… ага, ага, такой весь из себя лучший, что двенадцать лет скрывался неизвестно где, и нифига потом, что характерно, не извинился. Пусть и дальше бомжует.

Идем дальше, книжный магазин называется „Флориш и Блоттс“. Поражаюсь странности британских магических фамилий, захожу внутрь, показываю список. Глаз цепляется за подозрительно знакомую надпись – ну да, конечно же, книжечка-то на русском языке! Только откуда русские книжки взялись посреди Лондона? Снимаю с полки… вот это да! „Энциклопедия чародейских и волшебных существ СССР“, изданная аж в 1938 году в Москве неким „Главчариздат при НКЧ СССР“. Открываю. Сей довоенный фолиант украшает штамп библиотеки средней школы № 6 города Гродно. Все ясно, значит, мародерством занимаются граждане британские маги. Немцы сию книгу в сорок первом из гродненской школы вывезли, а англичане прихватизировали, что плохо лежало, из своего сектора оккупации. Вор у вора украл. Нет, такой раритет однозначно надо брать. Русскую книжку пусть русские люди читают!

Спрашиваю кассира:

– Сколько за русскую книжку?

– Три галлеона, здесь русский язык никто не понимает.

Это как „не понимает“? Очень даже понимает! Завернули мне сей том вместе со всем остальным. Послевоенных книг на русском языке, кстати, тут что-то нет, наверное, источник пополнения после Победы закрылся.

Следом за книжками мадмуазель Вектор заставила меня купить котел и кучу всякой прочей всячины из того, что была отмечена в списке. Один эпизод, однако, выбился из общей картины.

Заглянули в магазин магических артефактов, и там я увидел еще один привет из прошлого. Причем не советского прошлого, а еще дореволюционного, царско-имперского. Скатерть, богато украшенная, со славянской вязью по краям, а в середине – настоящий натюрморт из овощей, фруктов, блюд из мяса и рыбы, а венчает всю эту картину здоровенный пузатый самовар с двуглавым орлом на полированном боку. Ясно, понятно, что это за скатерть. Будем надеяться, что разум у нее не такой общепитовский, как в известном фильме.

– Почем скатерть ваша?

– Два галлеона, сэр, и забирайте. Я уже отчаялся ее кому-нибудь продать. Никто с ней не разобрался, как ее включить.

– А откуда она у Вас?

– Мой дед привез из России в двадцатом году. Выставил на продажу как бесполезную штуковину. Смотри, парень, она и тебе не понадобится!

Ну-ну, не буду разубеждать, коллекционер хренов. Складываю скатерть и забираю с собой. На вопросительный взгляд мадмуазель Вектор отвечаю – „Объясню потом“.

Изделие ВП мы приобретать не стали. Моя провожатая уже знала о наличии у меня оного предмета, а потому в прописанный в книжках магазин Олливандера, да, был на улице и такой, мы не пошли. Так что палочка с пером из хвоста ручного попугая недоброго дедушки Дамблдора так и осталась лежать на полке и ждать лучших времен. Мне для колдунства и трофей сгодится, тем паче что у той же персоны он и был отобран.

– Ну что, Гарри, вроде все у тебя теперь есть, – сказала мне мадмуазель Вектор, когда мы выходили из переулка. – Теперь мне надо отвезти тебя назад.

– А может, не надо?

– Почему?

– Позавчера мои так называемые родственники сказали, что не хотят больше меня видеть, и вышвырнули из дома. До нашей с Вами встречи я жил в палатке. То, что в моей сумке, это все мои вещи.

– О Боже! Была бы сейчас Андромеда дома, ну, это мать Нимфадоры, с которой ты сегодня встретился, я бы сейчас же отвела тебя к ней. Пока я не нашла, где бы тебе пожить, ты можешь снять комнату у Тома. Том!

– Мисс Вектор, это Вы меня звали? – прошел к нам бармен.

– Том, мистеру Поттеру негде жить. У Вас есть свободные комнаты?

– Конечно, мисс Вектор. Пятнадцать сиклей в день, и живите, сколько захотите.

– Отлично! Тогда договорились?

– Договорились, – отвечает Том, получая у меня некую сумму денег. – Проходите, молодой человек, я отведу Вас в Вашу комнату.

– Гарри, да, пока не забыла, поезд в Хогвартс отправляется первого сентября с вокзала Кингс-Кросс ровно в одиннадцать часов. Платформа номер „девять и три четверти“. Вот, держи, я записала тебе. И конверт с билетом, что просила передать профессор МакГонагалл. До встречи, Гарри, первого сентября увидимся!

А книжку свою про волшебные существа я все же прочитал, когда в комнате вещи распаковывал.

На развороте, конечно же, большая карта „Союз Советских Социалистических Республик“ образца 1938 года. С первого взгляда видна немного большая округлость границ. В прошлый раз такая территория была разве что в сорок первом, накануне войны. А здесь… Прибалтийских самостийностей, всех трех, нет и в помине. Белосток, Перемышль и даже Люблин – наши, выходит, никаких „крэсув всходних“ [11] Польша здесь не поимела. Даже более того – территория, доставшаяся после Гражданской ясновельможным шляхтичам, втрое меньше, чем было у нас, столицей Польши показан Краков, а Варшава с прилегающими городами, но без Люблина и Белостока, закрашена красным и называется это все Мазовецкой ССР. Во как, неужели здесь поход на Варшаву увенчался успехом?

Финляндия пока самостийная, но немного поменьше, Выборг здесь наш, Печенга тоже. От Норвегии наши каким-то непонятным образом оттяпали северную часть с городом Киркенес, также красным цветом закрашен архипелаг островов, известный в прошлый раз как Шпицберген, здесь же ему вернули старинное поморское название Грумант.

Закарпатье еще чехословацкое. Румыния на треть меньше, города Яссы, Сучава и Галац находятся на территории СССР, никакой оккупированной Бессарабии, естественно. Трансильвания, однако, за Бухарестом. В Закавказье наши Западная Армения с Карсом и кусок северного Ирана, в Средней Азии – район Мазар-и-Шарифа в Афганистане, на Дальнем Востоке – Тыва и Монголия целиком.

Разделение на союзные республики тоже совсем другое, Белоруссии нет совсем, а вместо большой Советской Украины выделена лишь Галицко-Волынская ССР в составе Львовской, Станиславской и Тернопольской областей. Нет ни Казахстана, ни среднеазиатских республик, лишь мелкие автономии областного уровня. Значит, та самая приснопамятная бабочка была раздавлена как минимум в довоенную эпоху, раз еще в тридцать восьмом, за год до войны, границы настолько в стороны отъехали.

Читаем дальше. Каждый вид чародейских существ описан в длинной статье с рисунками и цветным разворотом. Вот, к примеру, Банник, изображенный в виде бородатого мужичка в белой косоворотке, плисовых штанах и лаптях, в руках держит березовый веник. Повадки, обычаи, ареал расселения, связанные народные приметы. Та-ак, перелистнул пару страниц… Оп! А это что такое? И эти люди еще говорят, что в СССР секса не было… Был, был, такие иллюстрации мне в прошлый раз только в журналах типа достопамятного „Плейбоя“ попадались. Невероятно красивая девица, совершенно голая, кстати, длинноногая, с наличием всех выпуклостей, впуклостей и иных достоинств, надо сказать, достоинства эти вполне себе на уровне… длинные светло-русые волосы длиной значительно ниже талии, глазища синего цвета… К какой статье иллюстрация? Ах, да, „Вейлы“. Что тут про них сказано? „В СССР проживают на территории причерноморских и приазовских областей б.Новороссии: Измаильской, Одесской, Николаевской, Херсонской, Запорожской, Донецкой, Ростовской, Краснодарского края, Крымской АО, Абхазской АО, Кутаисской области Грузинской ССР. За пределами СССР проживают на территории Королевства Румыния и Царства Болгарского“. По законодательству СССР, оказывается, этих девиц еще в 1917 году уравняли в правах со всем остальным населением бывшей царской России. Н-да, н-да… и сие пособие, как говорится здесь, „Рекомендовано Наркоматом чародейства СССР для использования в качестве учебного пособия в общеобразовательных, средних, средне-специальных и высших учебных заведениях чародейского профиля“. Ну, по крайней мере, советская образовательная система хотя бы петухов не плодит в промышленных масштабах, как это делает система английская. Если школьник или студиозус ТАКИЕ картинки в учебнике рассматривает – голубого цвета ему точно не быть.

Похожие по откровенности иллюстрации, кстати, еще в паре мест нашлись, конкретно к статьям „Наги“ про обитающих в пустынях Туркестана полудев-полузмей, и „Русалки“ про обитательниц рек, морей и озер.

Что уж говорить, здешний Советский Союз меня радует все больше и больше. Что в плане живучести, что в плане откровенности системы народного просвещения. Если мне не изменяет память, персонажи из статьи про вейл появятся в кадре через три года. Хоть буду знать, кто они такие.

[8] Л.А.Филатов «Про Федота-стрельца, удалого молодца»

[9] Имеется в виду пистолет пулемет MP40, штатное оружие вермахта, СС и фельджандармерии в период 1940-1945 гг. Калибр 9 мм, использует патрон 9х19мм Пара. По штату в пехотном отделении вермахта это оружие полагалось иметь только командиру отделения, хотя в частях СС был другой порядок. В обиходе, а также в военно-исторической литературе, иногда ошибочно называется «шмайссер», хотя собственно оружейник В.Шмайссер к этому образцу никакого отношения не имеет, будучи причастен только к разработке варианта этого же оружия, но на деревянной ложе, каковое выпускалось под названием МР41 и состояло на вооружении горнострелковых частей вермахта и СС.

[10] Хаер – волосы, образовано от искаженного английского слова hair (жаргон советских хиппи)

[11] В известной нам истории так именовалась территория Западной Белоруссии и Западной Украины, захваченная Польшей по итогам войны 1920 года и возвращенная в состав СССР после очередного раздела Польши в 1939 году

====== Глава третья. Осторожно, двери закрываются ======

Постой, паровоз,

Не стучите, колеса,

Кондуктор, нажми на тормоза!

Я к маменьке родной

С последним приветом

Спешу показаться на глаза!

Старая блатная песня

Оставшийся до начала занятий месяц пролетел быстрее, чем я мог предположить.

Комплект ватника с шапкой-ушанкой и валенками был мной все-таки куплен, как и еще что-то не хватавшее из одежды, поэтому пришлось добывать сумку побольше размером. Спасибо Тому, подсказал, где и как можно приобрести нужную тару, заколдованную на увеличение объема и уменьшение веса.

Тугрики, прихватизированные мной у горячо любимых родственничков, стремительно таяли. На будущий год, похоже, придется менять фамильное золотишко или призывать щуку. И, черт возьми, надо что-то делать по поводу недоброй памяти Альбуса мать его Дамблдора. Здесь все будет зависеть от того, выпустят его из дурки или не выпустят.

Помимо ватника и ушанки с красной звездой, приобрел себе гитару. В прошлой жизни я вполне себе играл на ней, каждый раз, как компанией собирались, песни пел. Здесь тоже буду. А что, девушки красивые и тут могут водиться, а иметь в качестве собеседниц женского пола одних лишь Гермиону Грейнджер и Джинни Уизли, как было в каноне, мне что-то не хочется. Из прочих в приснопамятных семи книжках более-менее подробно были прописаны уже встреченная мной Тонкс, а также мадмуазель Флёр Делакур, смотреть иллюстрацию к статье про вейл из довоенной советской энциклопедии. Остальных придется рассматривать методом научного тыка.

За весь август не оставлял без внимания то, что в мире делается. Конечно же, никакого ГКЧП в этом мире не произошло. В Москве все тихо и спокойно, в других городах тоже. Кажется, в этой истории у звездно-полосатых возмутителей спокойствия ничего не вышло. Повезло нашим, что вместо брехуна и пустозвона Мишки Меченого у власти оказался партизан Машеров. Здесь он, кстати, на всех портретах тоже с Золотой Звездой Героя Советского Союза изображен, значит, и здесь он тоже повоевал. Тем лучше, бил он фашистских прихвостней в сорок первом – бьет их и поныне…

Зато в Афганистане, наоборот, никакого перемирия, не говоря уже за вывод войск. Там продолжается нещадное изничтожение мусульманских радикалов, на помощь нашим пришел контингент из ГДР в лице трех горнострелковых дивизий, также помогают братушки-югославы. Есть уже и «свои» части ДРА из «верных» племен, чаще всего солдаты туда набираются из враждующих с «непримиримыми» кланов. А таких после двенадцати лет войны оказалось много. Так что душманским курбаши и их нукерам теперь приходится достаточно кисло.

Американский президент Джордж Буш Старший все-таки предъявил претензии к Ираку по поводу того, что тот не хочет отдавать задаром свою нефть американским корпорациям. Саддам внимательно выслушал все те вопли и гневные эпитеты, что раздавались в его адрес с Капитолийского холма – и со всех ног кинулся в Москву! Двадцать пятого все газеты писали о встрече Саддама Хусейна и Петра Машерова в Кремле, Ирак официально поставлен в очередь на принятие в состав СЭВ и ОВД, СССР поможет перевооружить иракскую армию. Короче, снова ждем шурави [12], теперь под Багдадом. Ох, если янкесы туда сунутся, кто-то в очередной раз огребет по наглой звездно-полосатой роже…

Если же вспомнить, что незадолго до крушения СССР в прошлой истории западный мир трещал по швам, а с падением Советской власти только оттянул свой конец, и через двадцать лет, как раз к тем временам, как я оттуда ПОПАЛ, все прежние проблемы возникли вновь, только в еще худшем варианте… короче, линять отсюда надо, и линять как можно скорее. Забирать тех, кто захочет убраться с Островов вместе со мной, а Лондон вместе с Короной – гори оно все синим пламенем!

Первого сентября запаковал вещи, сдал комнату, распрощался с Томом и двинул на вокзал. Постарался так, чтобы добраться до отправления поезда хотя бы за полчаса. Правда, с непривычки в лондонском метро таки запутался, сначала сел не в тот поезд, потом поезд этот еще и свернул не там, где надо, короче, полчаса же я и потерял на пересадках. Все же в лондонской подземке по сравнению с нашими, московской или питерской, редкостный бардак.

Вокзал, чем-то похожий на Витебский вокзал в Питере, с той лишь разницей, что путей здесь больше. Вот девятый, рядом десятый, и куда теперь проходить дальше? Не спрашивать же у местных работников, как найти путь с несуществующим в природе номером? Еще скажут, что это за торчок [13] малолетний нарисовался, того и гляди – санитаров позовут…

– Гарри! Вот ты где! Приветик! – ко мне подскакивает внезапно материализовавшаяся откуда-то Тонкс. За ней идут, по всей вероятности, ее родители. Отец, полноватый уже, с шикарными буденовскими усами, и мать, очень похожая на дочь, только волосы у нее каштановые, да одета не так вызывающе.

– Мама! Папа! Вот он, я его нашла! Вот он, Гарри Поттер!

– Умница, Дора. Так вот ты какой, Гарри? – подходит ко мне мать Тонкс. – Ты меня, наверное, не помнишь, меня зовут Андромеда Тонкс, я мать вот этого вот взбалмошного создания, – при этих словах Тонкс на какие-то доли секунды меняет цвет волос на ярко-зеленый. – А это Тед, мой муж и отец Доры. Мы очень дружили с твоими родителями, и хотели забрать тебя к нам, когда их не стало, но никак не могли тебя найти.

– Ну да, потому что я был в те годы на попечении люто ненавидевшей меня тетушки и ее ублюдочного семейства. Месяц назад они наконец-то выставили меня из дома, а там и письмо счастья пришло.

– Тогда я настаиваю, чтобы ты приезжал на каникулы жить у нас.

– С благодарностью принимаю Ваше приглашение, мадам Тонкс.

– Просто Андромеда или тетя Энди, никаких «мадам»!

– Хорошо… тетя Энди.

– Вот и молодец! Если что, спрашивай Дору, она тебе поможет. И не забывай писать нам! Ну, давайте уже, пойдем на поезд. Дора, покажи, куда надо проходить.

Дора прошла в столб, на котором висел указатель 9 и 10, и исчезла. Вслед за ней пошел и я.

С той стороны от столба оказался еще один перрон, с указателем 9¾. У этого перрона уже стоит поезд, достаточно короткий, четыре или пять вагонов и паровоз, все ярко-красного цвета. На котле у паровоза – медная табличка с надписью «HOGWARTS CASTLE». Впечатление – не то чтобы очень, по размерам локомотив достаточно небольшой, советская «Победа» [14] послевоенных лет побольше будет.

– Ну, идите уже, дети, занимайте места, – провожает нас Андромеда. – И не забывайте писать!

Поднимаемся в вагон, причем я на полпути отобрал у Доры ее чемодан и затащил сам. Занимаем первое попавшееся пустое купе, рассовываем багаж по полкам.

– О, Гарри, так ты гитару с собой взял? – спрашивает Дора. – Сыграй что-нибудь, пожалуйста!

Вот не могу отказать красивой девушке, особенно когда ТАК просит. Лезу на полку, достаю инструмент. Пока настраиваю, машем руками Андромеде и Теду, которые отправились домой.

– Ждем от вас писем! Приезжайте на каникулы!

– Обязательно, мама! – кричит Дора в открытое окно.

В купе протиснулся мальчуган в черной ермолке на голове, лапсердаке и с шахматной доской под мышкой.

– Добрый день! Здесь свободно? Можно сесть?

– Шалом! Конечно, можно! Садись, дорогой! Я Гарри Поттер, а это Тонкс.

– Шалом! Я Энтони Гольдштейн, можно просто Тони. Как ты узнал, Гарри, какой я веры?

– По твоему внешнему виду догадаться нетрудно, видал я в свое время правоверных аидов [15]. Скажу сразу, против твоей нации и твоей веры ничего не имею.

– Ничего страшного, – отвечает мне Тони. – Все равно мы скоро отсюда уедем. Мой дядя Аарон уже там, в Эрэц-Исраэль [16], отец должен скоро получить от него вызов. Тогда вся наша мишпухэ [17] и поедет.

– «Только одна цель – Эрэц-Исраэль, только один гимн – Иерусалим» [18]? – процитировал я еще не написанную, наверное, в этом времени песню Розенбаума.

– Точно! Для нашей семьи было большим сюрпризом, когда мне письмо из Хогвартса пришло. Теперь, наверное, придется в школу в Эрэц-Исраэль переводиться, дядя уже писал нам, что в Вифлееме такая есть. Он в ЦАХАЛ [19] служит, уже капитан. Говорит, как нам квартиру построят, так можно будет и перебираться. Год, может, два еще. Так что я здесь временно, ребе Ицхак так и сказал, мол, пока поучись, чтобы два года не терять зря, а потом на родной земле продолжишь.

– Везет же некоторым! – вздыхаю я. – А у меня ни кола ни двора, зато дутая слава и мишень на лбу. На хрен оно мне все надо… тоже убраться бы отсюда в темпе, да вот пока не зовет никто.

– Гарри! Гарри! Ты же обещал песню спеть! – прерывает меня Тонкс.

– Обещал – спою… – отвечаю я и начинаю перебирать пальцами по струнам.

…Ваше благородие, госпожа Разлука, Мы с тобой родня давно, вот какая штука. Письмецо в конверте погоди, не рви, Не везет мне в смерти, повезет в любви, Письмецо в конверте погоди, не рви, Не везет мне в смерти, повезет в любви… [20]

На звуки песни заглядывает рыжий мальчуган с чумазой мордой лица и в поношенном, давно не стиранном балахоне. Н-да, мсье Уизли, со свиданьицем…

– Что вы тут за песни поете? Я ничего не понимаю! – и садится, не дожидаясь разрешения.

– Что хотим – то и поем, – отвечает ему Дора. – Ты вообще кто такой?

– Я Рон Уизли, и ищу Гарри Поттера.

– На кой он тебе нужен? – вопрошаю его.

– Я хочу с ним подружиться!

– Подружиться, говоришь? Х-хы! – тоном товарища Сухова отвечаю я и начинаю петь следующий куплет.

Ваше благородие, госпожа Чужбина, Жарко обнимала ты, да только не любила. В ласковые сети постой, не лови, Не везет мне в смерти, повезет в любви, В ласковые сети постой, не лови, Не везет мне в смерти, повезет в любви…

– Прекрати петь свою дурацкую песню! – заорал Рон, прерывая меня и вскакивая с места. – Я узнал тебя! Ты и есть Гарри Поттер! Только что ты делаешь в компании этой шлюхи и этого жиденка? И почему ты поешь песни на непонятном языке?

– Э, пацанчик, ты с какого района? Семки позвонить есть? А если найду? – тоном гопника наехал я на Рона. – Слышь чё, за базар ответишь, да?

– Что? Какой базар? Зачем тебе эта девка? Зачем тебе этот жид? Брось их! Пойдем со мной! Я буду твоим лучшим другом!

Мы с Дорой и Тони переглянулись… и вся станция увидела живописное зрелище. В открытое окно башкой вперед вылетел рыжий мальчуган, проехал на пузе по грязному перрону и врезался в стену. Почти сразу же паровоз свистнул и поезд тронулся. Рыжий подскочил и, как краб, поскакал по перрону, хватаясь за поручни вагонов.

– Вот дурной, а… – подвел я итоги встречи. – Тоже мне, лучший друг называется. Едва появился, тут же оскорблять всех стал. Компания моя не та, что он хотел бы, песни ему не нравятся, ишь ты его…

Дора и Тони были со мной полностью солидарны.

– Не слушай ты тупого, хорошо ты поёшь, – подбадривает меня Дора. – А ну, давай еще!

И я немедля исполнил сию просьбу. Под стук колес поезда представил, что, как и прежде, еду на электричке на дачу, ударил по струнам… и на все купе, а то и на весь вагон, разнеслась залихватская песня из старого доброго репертуара старой доброй группы «ДДТ«…:

У нас в деревне были тоже хиппаны, Но всех, увы, уже давно позабирали, И я один, заплаты ставя на шузы, Пытаюсь встать, да что-то ноги отказали,

 Да, я – последний из колхозных могикан,

Лежу и плачу, вспоминаю всю систему, Как на стриту аскали дружно на стакан, Как найтовали мы с гирлой по кличке Э…Э…Э… О-о-о! Хиппаны, хиппаны, хиппаны! Пинк Флойд! Хиппаны, хиппаны, хиппаны! Дип Пёрпл! Хиппаны, хиппаны, хиппаны! Джон Леннон! Хиппаны, хиппаны, хиппаны! Кайф! Хиппаны, хиппаны, хиппаны! О, хиппаны! … [21]

По-русски кое-как понимал только Тони, ибо, как оказалось, в здешнем Израиле для нормального проживания русский язык был важнее иврита, а Дора, как мне тогда показалось, догадывалась обо всем интуитивно.

Тем временем мы уже выехали из Лондона, и пригородная застройка сменилась полями и лесами.

В купе заглянули двое совершенно одинаковых рыжих парней.

– Здорово!

– Всем привет!

– Тебе тоже, Тонкси…

– Круто вы вышвырнули Рона…

– Он только внешне пытается быть хорошим…

– Но на самом деле лентяй и обжора…

– Каких свет не видывал…

– Почему, кстати, он от вас вылетел? – наперебой затараторили они.

– Приветик, Дред и Фордж! – ответила им Дора. – Да вот, ваш непутевый братец начал знакомство с нами с оскорблений. К Гарри вон приставал, все с собой куда-то тащил.

– Ба, братец Дред, так это же Гарри Поттер!

– А мы и не знали, что ты едешь с нами!

– Присматривай за ним, Тонкси…

– Кстати, дружище Гарри…

– Я Фред Уизли…

– А я Джордж Уизли…

– Только мы еще сами не решили…

– Кого из нас как звать!

– Приятно познакомиться, ребята, – отвечаю им. – А вы за своим братцем присмотрите. В первый раз в жизни его видел, а он уже трижды успел меня и моих друзей оскорбить.

– Ничего страшного, Гарри…

– Мы и дома за ним следим…

– Только мама ему все спускает…

– Сегодня, пока на вокзал шли…

– Все орал, как резаный, про Гарри Поттера…

– И про то, как станет его лучшим другом.

– Ага, ага, вот только я сам был после краткого общения с ним полностью противоположного мнения, – ответил я братанам. – Зачем мне куда-то уходить? Не надо нам никакое Таити, нас и здесь неплохо кормят… – все купе захохотало.

– Кстати, Гарри…

– Не только Рон сегодня был тобой одержим…

– Есть еще сестренка Джинни…

– Вот та лет с пяти бредит…

– Что за тебя замуж выйдет…

– И сегодня все плакала маме…

– Что не смогла тебя увидеть на платформе.

– Мы пораньше пришли и погрузились. Потом за пару минут до отправления Рона принесла нелегкая, а он вместо вежливого знакомства сразу принялся матом всех обкладывать. Вот и полетал в итоге. Догнал он, кстати, поезд или нет?

– Догнал…

– В последний вагон вскочил…

– Грязный и злой, как тролль…

– Теперь не желает тебя видеть.

– Правильно, пускай теперь держится от нас подальше, – отвечаю братанам. – А не то отведает он у меня гостинцев, – достаю и показываю свою рогатку. Братаны аж просияли.

– Гарри! Что ж ты раньше не сказал…

– Что ты тоже любишь мелкие пакости устраивать!

– Так вы и не спрашивали, – улыбается Тонкс. – Он меня еще в день нашего знакомства подбивал какой-то «Демб… Домб…»

– Дембельский аккорд, – поправляю ее.

– Во, точно, «дембельский аккорд» устроить, то есть большую пакость Снейпу накануне моего выпуска.

– Молодец, Гарри…

– Так держать…

– Говорить о пакостях, еще не доехав до школы…

– Ты определенно достоин…

– Быть нашим учеником!

– Дождись, пока приедем…

– А там за тебя возьмемся!

– Ну что, тогда мы пойдем…

– Приглядывай за ними, Тонкси…

– Увидимся в школе!

– Пока! – машет им Дора. Близнецы исчезают.

– Вот же неисправимые, – улыбается Дора им вслед. – Эти двое – головная боль всех учителей в школе. Прикалываются над всем и над всеми. Сколько раз их ловили, а им как с гуся вода.

– Да уж, с ними не соскучишься.

– Это точно. Они в прошлом году и надо мной подшутили. Но я пошутила в ответ, и намек они поняли. Еще над Септимой, ну, ты ее знаешь, и Авророй, то есть нашей преподавательницей астрономии, не шутят, над деканами, кроме Снейпа, тоже. Наша Спраут ни разу их мишенью не становилась, потому что не трогает никого, наоборот, гостеприимная, добродушная. Ты, если что-то не так, у нас на Хаффлпаффе прячься, я тебя прикрою. И с другими поговорю, чтоб тебя не трогали.

– Спасибо за совет, Дора, – улыбаюсь ей. Та делает страшное лицо.

– Не называй меня так, хотя бы на людях!

– А что, – вставляет пять копеек оторвавшийся от книжки Тони. – Вполне себе наше имя, мою бабушку так звали. Не надо стесняться. Да, кстати, а чего твои волосы цвет меняют? Я тут заметил…