Текст книги "Вован-дурак (СИ)"

Автор книги: Bobruin

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 34 страниц)

В компании с Бродягой мы снова съездили в бывший особняк Блэков на площади Гриммо, который теперь использовался под тир, и снова вдоволь постреляли изо всех стволов, имевшихся в наличии. Да-да, у Сириуса тоже обнаружился тайник с немагическим оружием, и у меня натурально полезли глаза на лоб, когда я увидел его содержимое.

– Что, крестник, не ожидал? – довольно ухмылялся Бродяга. – Я же говорил, что уже давно понял полезность пушек. До того момента, как меня закрыли, я успел кой-чего насобирать. Пускай и не такое богатое добро, какое тебе досталось, но я тоже кое-что нашел. Вот, крестник, держи, владей, – Бродяга протянул мне новенький с виду «Браунинг «Хай Пауэр». – Патронов я тебе тоже отсыплю, книжки где-то валяются.

Мишеней в особняке хватало, что неподвижных, что движущихся. Хорошо, орущий портрет более не мешал, после того, как мы его ломом со стены сковырнули, так мы и потренировались в стрельбе из пистолетов, автоматов и пулемета.

На сам рождественский сочельник с подачи Сириуса собирались у Гринграссов.

Альфред, мужчина примерно одного возраста с Сириусом, встретил меня весьма и весьма радушно. При взгляде на его супругу Джулию я понял, в кого пошли внешностью Дафна и Астория. Похоже, Бродяга был прав, он мне все-таки ухитрился тогда рассказать про то, какими были родители моих подруг в молодости.

– Вы знаете, что мой крестник предложил? – заявил Сириус, когда мы все собрались за столом. – Он предложил мне побыстрее двигать на континент, причем не просто так на континент, а куда-нибудь в красный блок.

– Почему? – удивился Альфред Гринграсс.

– Гарри говорит, что если ситуация в стране пойдет так, как она идет сейчас, еще пару лет, то конец семидесятых вместе с известными нам событиями покажется раем.

– В связи с чем?

– Есть мнение, что Лорд, или, как его Гарри называет, фюрер, до конца не подох. И будет искать путь воплощения обратно в жизнь. Воплотившись же, он учинит такую резню, какой не видели с сороковых.

– Какой ужас, – всплеснула руками Джулия.

– В красном же блоке, как уверяет Гарри, нас никто не достанет, ни Лорд, ни Дамблдор. Русские не любят аристократов, но еще больше они не любят, когда кто-то начинает мнить себя властелином мира, а с такими у них после сорок пятого года разговор короткий. Я к чему – Гарри хочет, чтобы уезжали мы все. И вы вчетвером в том числе.

– Серьезно?

– Как то, что я сейчас с вами за столом сижу, – ответил Бродяга. – Говорит, что не может бросить ваших, Альфред и Джулия, девчонок.

Дафна с Асторией синхронно покраснели. Я же смотрел на них ничтоже сумняшеся. А чё, я и в самом деле такое сказал.

– Не скажу, что мне неприятно слышать, что кто-то заботится не только о себе, – сказал Альфред после неловкой паузы. – Но разве не должен ли ты, Гарри, – он обратился напрямую ко мне. – Разве не должен ли ты, Гарри, быть сторонником Дамблдора? Официальная пресса все эти годы отзывалась о тебе именно так.

– Вам сказать, как есть, или немного приукрасить? Потому что лично меня меньше всего интересует то, как и что проповедует Дамблдор. Мои родители уже однажды поверили ему – и где они теперь? Вон, Сириус ему поверил, и отсидел двенадцать лет за преступление, которого не совершал. Не поймай мы настоящего убийцу, сидел бы и до сих пор. Так что это еще большой вопрос, кто из них хуже – белый лорд или черный. Да что там сравнивать, оба они хуже! Что один всех несогласных с его мнением напрямую режет, как волк овец, что второй, который дает так называемый второй шанс тем, кто его заслуживает меньше всего.

– Ты о чем?

– Вспомните-ка некоего Люциуса Малфоя, на котором еще в те годы клеймо негде ставить было. Если по закону смотреть, то его должны были повесить лет так за пять до падения фюрера. Потому что за последующие пять лет он еще несколько раз нагрешил на виселицу. Но откупился-таки, отродье плешивого ереванского ишака, и сейчас вполне себе респектабельный джентльмен. Хотя петух из петухов, вон, Бродяга не даст соврать, ему его кузина Нарцисса, в недавном прошлом этого самого Люциуса супруга, рассказала-таки о сексуальных предпочтениях этого павлина.

– Бродяга? – удивленно переспросил Альфред.

– Ну да, так звали меня в школе, – честно ответил Сириус.

– Так, значит, это ты…? – захохотал Альфред.

– Что? – удивленно спросил я крестного.

– Гарри, это же из-за шуток твоего крестного я познакомился с Джулией, – просмеявшись, ответил мне Альфред. – Мародеры тогда утащили всю одежду у шестикурсниц Равенкло, и Джулия была среди пострадавших. Я тогда накинул ей на плечи свой плащ и помог добраться до ее комнаты, и столь неловкая встреча переросла в замечательный роман! Так что, Бродяга, выходит, мы неспроста тебя свидетелем на свадьбу позвали – значит, это тебе я обязан своей судьбой! Никогда не забуду!

– Да я не в претензии, – выдавил из себя Сириус, и мы все снова дружно посмеялись.

– Так что дальше? – переспросил меня Альфред. – Ты, Гарри, что-то говорил про Люциуса.

– А то, что, если фюрер воплотится обратно в жизнь, то Малфой будет среди первых, кто вернется под черные знамена. И дорвавшись до власти, начнет показывать везде и всюду, какой он крутой и как перед ним все должны приседать. Еще до того может дойти дело, что припрется к вам в дом и потребует продать одну из ваших дочерей в жены его сыночку Драко, такому же напыщенному петуху, как и он сам. После чего ее будет ждать судьба Нарциссы, которую забыли после того, как она произвела на свет наследника. Это в лучшем случае. А в худшем – надеюсь, участь Беллатрикс Лестрейндж все помнят?

– Так-так-так, дети, идите-ка вы к себе, – прервал меня Альфред. – Дафна, Астория, это не для ваших ушей. Гарри, проводи девочек. А ты, Бродяга, расскажи-ка нам поподробнее, что же там произошло с твоими кузинами…

О чем старшие говорили дальше, то осталось мне неведомо, остаток вечера я провел со своими подругами, травя байки и играя им полюбившиеся песни.

Вскоре после Рождества в доме семейства Тонкс постучали в дверь.

– Странный какой-то визитер, – сказала Андромеда. – Одиннадцатый час, темно уже.

– Энди, давай мы с Гарри откроем. Гарри у нас нынче вооружен, – сказал Сириус.

Открыли.

В дверях стояла закутанная в балахон фигура, по виду явно женская, колотившаяся от холода.

– Стой? Кто идет? – спросил Сириус.

– Сириус… Это ты… – хрипло проговорила-простонала фигура.

– Белла? Ты?

– А кто же еще, по твоему мнению… – она захохотала каким-то неприятным каркающим смехом. Потом взмахнула рукой, намереваясь, очевидно, что-то сказать, не заклятие ли, часом, но обессилела окончательно и осела на пол. Бродяга еле успел подхватить свою кузину. Вдвоем мы отнесли ее в гостиную и положили на диван.

– Кто там стучался? – вышла Андромеда.

– Энди, ты не поверишь, но это твоя младшенькая решила нанести нам визит.

– ЧТО?

– Вон, посмотри. Мы ее на диван положили, но я ей руки связал, чтобы не колдовала. Да она еще к тому же и без сознания.

– Мордред знает что! Как Беллатрикс нас нашла?

– Я-то откуда знаю? – удивился Сириус. – У меня единственный вариант, это то, что она искала кого-то, в чьих жилах течет кровь Блэков, чтобы найти убежище. По крови ближе нас, да еще Цисси, у нее никого нет.

Сириус остался стоять на шухере на всю ночь, пока мы легли спать.

Белла проснулась на следующий день среди дня. Выглядела она примерно так же, как на фотографии, то бишь краше в гроб кладут.

– Где я? – хрипло простонала она.

– В доме родных и близких, – ответил Сириус.

– Чего?

– В доме родных и близких, то бишь своей старшей сестры, ее мужа и дочери, где в настоящее время ошиваемся также мы с моим крестником.

– ЧТО? Я В ДОМЕ ПРЕДАТЕЛЕЙ КРОВИ? ДА ТЫ…

– МА-А-АЛ-ЧАТЬ!!! – закричал Бродяга. – Чего орешь, мать твою, сейчас мусора сбегутся со всей округи! Подставить нас хочешь?

– Ох, Сириус, никогда бы не поверила, – Белла явно периодически переключалась с одного сознания на другое.

– Ты еще и не в то поверишь. Помнишь ведь, что выпустили меня.

– Угу.

– Я нашел кузину Энди, и оказалось, что именно здесь обитает также мой крестник, он же Гарри Поттер, и это с его подачи меня выпустили.

– Как это?

– Это он, как оказалось, вместе с корешами Хвоста поймал. А тот и запел на допросе. Эми Боунс – знаешь такую? – мне УДО и подписала.

– Боунс… Ты еще за ней в школе ухлестывал.

– И сейчас ухлестываю. Летом поженимся.

– Почему ты меня не сдал?

– Я что, крыса? Это Хвост у нас был крысой, а я все же собака. Я, наоборот, вытащить и вылечить тебя хочу.

– Как ты меня вылечишь? После того, что творили мой муж с его братцем…

– Для начала разведу тебя с ним. Только вот в чем дело, для того, чтоб ты могла появиться на улице, тебе надо написать явку с повинной и явиться с ней лично к Эми. Она на нашей стороне и Фаджу тебя не сдаст. Оформит в лучшем виде, я так думаю.

– Как тебе вообще удалось бежать, Беллатрикс? – спросила Андромеда.

– Точно так же, как Сириус собирался, если бы его не выпустили. Он научил меня анимагии, я обернулась вороной и улетела.

– Из-за твоего побега, кузина, тут по всей Британии шухер стоит небывалый. Фадж, вон, дементоров школу охранять перевел, ну, это он так называет, «охранять». А в результате Гарри, чтобы их от себя отогнать, из пулемета по ним стрелял.

– Значит, это ты, Поттер, которого не смог победить Лорд. Теперь, выходит, тебя и дементоры боятся? – обратилась ко мне Беллатрикс.

– Выходит, что так, мадам Лестрейндж.

– Не очень ты похож на того Поттера, которого я помнила по школе. Куда попал хоть?

– Хаффлпафф.

– Джеймс был упрямым гриффиндорцем, преданным Дамблдору.

– Да уж, кузина, – покачал головой Сириус. – И за свою преданность он заплатил жизнью. А я – свободой. Как молоды мы были, молоды и глупы…

– Ха-ха-ха! – засмеялась Беллатрикс. – Значит, выходит, ты, Поттер, совсем не сторонник Дамблдора?

– Он ничем не лучше того бесноватого фюрера, которого Вы именуете Лордом.

– НЕ ОСКОРБЛЯЙ ИМЯ ЕГО!

– Белла, а ну прекратить! – одернул ее Сириус.

– Прости, кузен, иногда на меня накатывает. Так что ты говорил, Поттер?

– Лично для меня, что белый лорд, что черный, совершенно одинаковы, и никакой разницы между ними я не вижу. Оба хуже. Пусть сами друг с другом разбираются. А мы пойдем другим путем, как говорил великий Ленин, вождь русской революции.

– Крестник предлагает убираться отсюда в красный блок. Говорит, там ни Дамблдор, ни его антипод не достанут, – добавил Сириус. – Если что, русские надерут задницы обоим.

– Вот именно, – подтвердил я. – Что же лично до меня, то мне абсолютно наплевать на все те великие цели, которые с пеной у рта отстаивает Дамблдор. Ему они зачем-то нужны, пусть сам за них и борется. А меня пусть оставит в покое. Тот миф, что он раздул вокруг моего имени, к реальному мне не имеет никакого отношения от слова «совсем». Мне вся эта великая слава совершенно не нужна.

– А что тебе нужно?

– Мне нужна спокойная жизнь, чтобы вокруг были родные и близкие, а не восторженные поклонники. Чтобы я мог спокойно ходить по улице, не боясь попасть на прицел журналистам. Чтобы при виде меня никто не тыкал пальцем в мою сторону и не ждал чего-то выдающегося. Мне нужен свой дом, такой, чтобы хватило там места на меня, на ту, которая станет моей женой, и на наших с ней детей. Я обычный человек, манией величия не страдаю. Британия мне такого дать не может, здесь все, за редким исключением, видят только раздутый Дамблдором миф, и ждут, что я брошу всё и пойду их всех защищать неведомо с какого перепугу. А они типа за моей спиной отсидятся. Что они для меня сделали, чтобы я пошел их защищать?

– Что, разве всё так плохо? – иронично усмехнулась Беллатрикс.

– Именно что. Сириуса расспросите, он уже тут немного в курсе, какая здесь жизнь настала. «Чистокровные» как вертели всем, как хотели, до тех событий, так и до сих пор вертят. И, чует мое сердце, вертеть и будут, причем совершенно не важно, какой лорд будет главным – белый или черный. Того же Малфоя Старшего вспомните, на нем еще до падения фюрера клеймо негде ставить было, и деяний у него по нормальному закону с лихвой хватило бы на виселицу или же на романтический вечер с дементором, так нет же, откупился. Откупился, и продолжает теперь фактически рулить министерством, платит Фаджу зарплату, а тот гнет законы именно в ту сторону, как это нужно аристократам. Даже если министр и поменяется, это не изменит ровным счетом ничего, лорды как рулили, так и будут рулить, а пролетариату опять достанется шиш на постном масле.

– Белла, вспомни, ведь твой, так сказать, муж, он ведь тоже, хм, чистокровный, – вставил слово Сириус. – И его подельники, тоже ведь древние и благородные до ужаса.

– Родольфус… Когда я его в следующий раз увижу, то кастрация – это самое мягкое, что с ним случится! – загорелись огнем глаза Беллы. – Я сделаю все, чтобы отомстить им! И Лестрейнджу, и Дамблдору… и… – она судорожно кашлянула. – Что я должна сделать?

– Для начала – явиться с повинной лично к Эми Боунс. Я с ней поговорю по душам, она не должна тебя тронуть. А потом будем решать, куда убираться. Нюхом своим собачьим чую, они нам покоя не дадут…

Этого разбирательства я уже не увидел, поскольку Белла пошла сдаваться четвертого января, мне же второго нужно было возвращаться в Хогвартс.

На перроне вокзала Сириус увлек Амелию в сторону и что-то долго ей говорил, что именно – мы со Сьюзен в вокзальной суматохе не слышали. Наверное, все же о явке с повинной его младшей кузины. Шила в мешке было не утаить, Сьюзен о полуночной гостье уже знала. Дафна с Асторией – еще нет, но скоро должны были узнать.

Дорога прошла обычным путем, без обысков и происшествий, и дементоры, торчавшие у входа, все так же испуганно попятились при виде нашей компании.

А вот шестого января, в канун православного Рождества, магический мир опять взорвало. Как почтеннейшая и не очень публика могла узнать из газет, разыскиваемая преступница Беллатрикс Лестрейндж явилась с повинной лично в кабинет к Амелии Боунс, причем, вручив прошение, мирно сдалась и стала ждать своей участи. Допрос показал, что все убийства были совершены ею под влиянием сильнейшего ментального давления, следы которого были установлены срочно вызванным психиатром. По силе воздействия, как показало заключение консилиума, данный гипноз даже превышал печально знаменитый «Империус», бишь Первое Непростительное, и замкнут был на некоего Родольфуса Лестрейнджа, приходившегося сдавшейся супругом.

Это был серьезный камень в огород «чистокровных», поскольку договорные браки практиковали именно они. В той же газете сообщалось, что Сириус Блэк на правах главы рода и «по вновь открывшимся обстоятельствам» разорвал брак своей младшей кузины с бандитом и убийцей Лестрейнджем.

Беллу отпустили под залог по состоянию здоровья, а вот Родольфуса вызвали на допрос и узнали много нового, в том числе и про несуществующий уже брачный договор. Неделю спустя, тринадцатого, обоих братьев Лестрейндж осудили повторно и приговорили к высшей мере, в качестве каковой, напомню, здесь выступает свидание с дементором. Все имущество уничтоженного рода передавалось в род Блэк в качестве компенсации за моральный и физический ущерб. Белла же оказалась на воле, в качестве меры наказания ей назначили штраф в десять тысяч местных тугриков.

Выступавший председателем суда Фадж в тот же день подписал распоряжение об отзыве дементоров из школы.

Впрочем, сами дементоры по своей воле уходить отказались, и через пару дней снова слетелись всей ватагой на квиддичный стадион во время матча. Но в этот раз мы были наготове, и по сигналу мадам Спраут я снова врезал по тварям в капюшонах из своего «Максима». Сколько прибил – не знаю, на глаз не меньше десятка. Остальные пустились прочь.

Расправа над дементорами не осталась без внимания Дамблдора, вызвавшего меня на собеседование уже на следующий день.

– Здравствуй, Гарри, мальчик мой, проходи, садись. Лимонную дольку?

– Спасибо, сэр, я не голоден, – ответил я, избегая смотреть старому пердуну в глаза.

– Мальчик мой, объясни, почему ты вчера напал на дементоров?

– Потому что они не согласились уйти по своей воле. Пришлось подбодрить.

– Неужели на третьем курсе учат настолько мощной боевой магии, что ты смог убить двадцать восемь дементоров и обратить в бегство остальных?

– Осмелюсь доложить, во время вчерашнего инцидента магия не использовалась мной вовсе.

– Чем же ты так их…?

– Из обыкновенного маггловского пулемета, совершенно законно мной приобретенного и используемого. За дальнейшими справками просьба обратиться к мадам Боунс, все это делалось с ее согласия.

– Ты применил в борьбе с дементорами маггловское оружие? Но зачем?

– Как видите, господин директор, этот метод оказался достаточно эффективен. Сколько, Вы сказали, тушек было? Двадцать восемь? Вот Вам и результат…

– Меня порой пугает твоя необъяснимая жестокость. Почему ты так бессердечен? Ты должен научиться прощать врагам своим все то, что они делают.

– Если у меня есть выбор, кому помочь, друзьям или врагам, то я буду защищать друзей и постараюсь уничтожить как можно больше врагов. И их потери, в данном случае дементоров, меня волнуют меньше всего. Сдохли? Ну и поделом, нечего было к людям лезть.

– И, тем не менее, я призываю тебя к милосердию. Научись всепрощению, ибо только во всепрощении найдешь ты спасение свое и душевный покой. Когда ты поймешь глубину своих заблуждений, возвращайся снова. Иди, и не забудь того, что я тебя говорю.

Все это время я упорно старался не смотреть Дамблдору в глаза, изучая взглядом то убранство кабинета, то всякую магическую хрень, что стояла на полках книжного шкафа, то жердь для попугая, на которой сидел и нагло дрых какой-то ярко-красный птиц неизвестной мне породы, то на портреты каких-то стариканов, развешанные по стенам.

Рядом с попугаем, кстати, лежала Шляпа, от моего взгляда она проснулась и стала орать что-то матерное. Отпустив меня, директор стал пытаться утихомирить Шляпу, но, судя по еще долго продолжавшимся воплям, это у него получалось плохо.

– Пацифист хренов, – сказал я про директора, пока мы с мадам Спраут шли в свое общежитие. – Ежу в лесу понятно, что не врежь я по этим тварям из пулемета, они бы попировали на душах учеников. А ведь там и наши были! Нет же, б…, он все проповедует про всепрощение да милосердие, проповедник долбаный. Одни уже домилосердствовались полвека назад.

– Ты о ком, Гарри?

– Был такой человек, Гитлер его звали, он в тридцатые годы возглавил Германию. Курсом своим он объявил мировое господство, и занялся ускоренной милитаризацией. А заодно предъявлял претензии всем своим соседям, сначала Франции, потом Австрии, потом Чехословакии, а под конец всем остальным. Но почти весь мир сидел и спал в шапку, а английские и французские политики призывали всех остальных к милосердию и примирению – это же демократически избранный руководитель, вы что! Домилосердствовались до того, что Гитлер в тридцать восьмом сожрал с потрохами Австрию, в тридцать девятом Польшу, в сороковом Францию, а потом, в сорок первом, замахнулся на Россию. И только в России нашла коса на камень, а все потому, что русский вождь Сталин на сладкие посулы западных политиков не повелся. Вместо этого он построил заводы, сколотил сильную армию и дал бой, сначала остановив немцев, потом вышвырнув их из страны, а в конце концов прикончил Гитлера в его же логове. Так что, профессор Спраут, потому-то я всем этим обещаниям и не верю, что один раз такое уже было.

– Я помню, как это было, Гарри, – грустно сказала мне декан. – Я тогда была совсем маленькой, но помню, как мы с мамой прятались в подвале от немецких бомб. Ты прав, – тяжело вздохнула она. – Ладно, иди, тебя уже ждут…

Мне все-таки повезло прочитать о том, как в этом мире наши воевали. В канун этого Рождества я все-таки нашел в Лондоне книжку про историю здешней Второй Мировой войны, и там английским по белому было написано, что немцы в России не продвинулись дальше Нарвы, Полоцка, Смоленска, Гомеля, Киева и Одессы с Николаевом. Война закончилась, во-первых, на год раньше, чем у нас, в мае сорок четвертого, а во-вторых, намного дальше, вместо Эльбы наши остановились только на Рейне.

Еще англичане сочились ядом по поводу твердолобости «русского диктатора» Сталина, не пожелавшего их, союзников, спасать, когда немцы зажали их в Арденнах. Тогда немецкий фельдмаршал Рундштедт продавил фронт до самого Парижа и вторично взял город, англичане и американцы в панике разбегались во все стороны и пачками сдавались в плен. Советский же Союз не стал переносить сроки намеченного наступления на Берлин, ударив точно вовремя, в тот самый день, когда немецкие танки уже подступали к приморскому городу Кале. Подступили, впрочем, лишь для того, чтобы в тот же день быть переброшенными на восток, потому что русские ударили со своей стороны. Тогда немцам, конечно же, стало и не до Франции, и не до окончательного разгрома американцев. Но было уже поздно, Красная Армия уже обстреливала Рейхстаг, Гитлер был взят в плен живым, осужден и впоследствии повешен, а война закончилась после выхода передовых частей Красной Армии на Рейн и взятия ими же столицы Эльзаса города Штрассбург, каковое произошло четвертого мая 1944 года. Через пять дней, в ночь на девятое, в Кёльне немцы подписали капитуляцию своих оставшихся войск.

Впрочем, намного больше страниц в английской книжке уделялось не героическому наступлению Красной Армии, а практически полному уничтожению мужского населения Западной Украины.

Оказалось, бандеровцев и прочих вуйков из УПА, ОУН и им подобных банд хватало и здесь, и дела они делали примерно такие же, что и в прошлый раз. За доказательствами далеко ходить не надо было, внуки от дедов по почерку не сильно отличались, Майдан четырнадцатого и последующие события это ясно показали.

Однако здесь, в этом мире, итоги бандеровского владычества были другими. Для начала ряды самостийников основательно проредили еще перед войной за счет того, что Галичина здесь польской так и не побывала. Ну, а потом, когда наши осенью сорок второго освободили Львов и Перемышль, и донесения о зверствах украинских нацистов легли на стол сталинскому наркому товарищу Берия, то Лаврентий Палыч решил с западэнцами не церемониться, отмеряя галичанам полной мерой все, что положено по Уголовному кодексу. Всё по закону и строго персонально в зависимости от совершенных злодеяний. За участие – двадцать пять лет по ленинским местам без права на амнистию, за активное участие, то бишь если на подсудимом был хотя бы один труп – высшая мера соцзащиты. Униатскую же церковь, единодушно вставшую на сторону Гитлера, истребили как явление, перевешали как врагов народа всех не успевших драпануть проповедников западэнской ереси и сожгли всю литературу. Как результат, уже к пятидесятому в бывшей Галичине не осталось мужиков от слова «совсем», и эти земли после снятия в пятьдесят втором режима чрезвычайного положения пришлось заселять заново.

После прочтения мысленно рукоплескал, ибо такое явление, как бандеровский майдан посреди Киева, здесь становилось невозможным даже теоретически. В Англии же, как оказалось, после войны образовалась значительных размеров община из этих самых западэнцев, бежавших вместе с немцами, сдавшихся англичанам и провозгласивших «Украинскую Народную Республику в изгнании». Ну, все как обычно, и в прошлый-то раз туманный Альбион очень любил давать прибежище всякому сброду и самым последним отбросам рода человеческого, лишь бы это могло навредить кому-то из традиционных недругов Королевства. Так в тот раз в Лондоне спокойно ошивались, к примеру, российские олигархи, разбогатевшие на разграблении своей же страны, а также главари чеченских «непримиримых». Причем англичане даже не собирались выдавать их России для суда и получения заслуженного наказания. Наоборот, как считали под сенью Короны, любое дело богоугодно, если во вред русским…

Причем правительств УНР оказалось разбросано по миру не много, не мало, а целых четыре штуки. Канадская Рада в Виннипеге, Американская Рада в Чикаго, Английская Рада в Лондоне и Австралийская Рада в Сиднее. Каждое из этих правительств, естественно, мнит себя единственным истинным, богоизбранным и правоверным, у каждой этой Рады свои законы, своя конституция и даже свой президент. Выбранный, естественно, с соблюдением всех демократических норм.

Короче, мне все стало ясно. Если в Лондоне полно западэнцев, то во все усиливающихся гражданских волнениях они еще отметятся. Как в воду глядел…

[62] Спекулянт, скупщик краденого, нечистый на руку коммерсант (жарг.)

[63] Золото-брильянты (жарг.)

[64] Опасность, тревога, нештатная ситуация, стоять на шухере – предупреждать подельников о появлении милиции (жарг.)

[65] Спецкомитет при Совете Министров СССР в реальной истории существовал с 1945 по 1953 годы и занимался разработкой советского ядерного оружия и космических технологий. Председатель – Л.П.Берия.

[66] Свинские собаки (нем.)

[67] Боже, покарай Англию! (нем.)

[68] Имеются в виду Воздушно-десантные войска (ВДВ). Неофициальная расшифровка аббревиатуры происходит от имени основателя этого рода войск и самого известного командующего советскими ВДВ, генерала армии Василия Филипповича Маргелова.

[69] 2 августа отмечается День десантника, профессиональный праздник ВДВ. Лучший день для разгона всевозможных «демократических» шествий, поскольку советские десантники всяких там однополых пи…сов очень не любят.

[70] Жаргонное название английских полицейских

====== Глава шестнадцатая. Майдан под статуей Нельсона ======

Революция, ты научила нас

Верить в несправедливость добра!

Сколько миров мы сжигаем в час

Во имя твоего святого костра!

ДДТ «Революция»

Оставшаяся часть третьего учебного года прошла без особых происшествий. Добровольная сдача и последующее освобождение Беллатрикс привели к изгнанию из школы дементоров, а поэтому мы все вздохнули свободно.

Как мы узнали из газет, Люциус Малфой после дела «Беллатрикс Блэк против Родольфуса Лестрейнджа» получил серьезную выволочку в министерстве и попал на крупные бабки. Ближе к лету он проиграл дело по гиппогрифу, и надо было потом видеть радостное лицо Хагрида, обнимавшего своего питомца.

Люпину, однако, пришлось уйти. Кто-то все-таки пронюхал, что Лунатик является натуральным оборотнем, а поэтому некоторые родители закидали Дамблдора прошениями, в которых требовали убрать из школы преподавателя, опасного для жизней их отпрысков. Хотя это как посмотреть, по сравнению с предыдущими двумя Лунатик был верхом компетентности. Во всяком случае, та полоса препятствий, что он нам сделал в качестве экзаменационного испытания, была строго по тем видам существ, которые мы успели пройти за год.

В нашем общежитии появилось новое развлечение. Дело в том, что Сириус, Амелия и Андромеда каким-то образом смогли заставить работать в Хогвартсе обыкновенный телевизор, который нам и подарили. Теперь те, кто в этом что-то понимал, частенько смотрели кино, футбол и гонки. Заодно не будет теперь такого информационного вакуума, как в предыдущие годы.

Так мы зимой и Олимпиаду посмотрели, что проходила в городе Пльзень в Чехословакии. Медальный зачет вновь выиграл Советский Союз, второе место досталось ГДР, третье – самой Чехословакии. Следующая Олимпиада пройдет в девяносто восьмом, в городе Улан-Удэ, СССР. Как они собираются соревноваться при типичном для тех краев морозе в минус пятьдесят – посмотрим на это.

Девятого мая мы так и парад Победы посмотрели, что проходил в Москве на Красной площади. Поскольку война здесь закончилась не в сорок пятом, а в сорок четвертом, то нынешний парад оказался юбилейным. Зрелище, конечно, поражало и радовало глаз. Стройные колонны солдат всех родов войск, танки, артиллерия, могучие ракетные тягачи с ракетами на спине. Самолеты всех мастей, глаз выхватывал знакомый силуэт то МиГ-29, то Су-27, а то и Ту-160. Верхушка Советского Союза стояла на трибуне ленинского Мавзолея. Посреди трибуны стоял Верховный, товарищ Машеров, рядом – министр обороны маршал Ахромеев, председатель Совета Безопасности маршал Соколов, председатель Совета Министров товарищ Назарбеков, в прошлый раз возглавлявший самостийный Казахстан, и многие другие. Были там и руководители всех социалистических стран, от ГДР и до Кореи.

Вечером того же дня посмотрели картинки с военно-морского парада в Севастополе. Глаз сразу же остановился на стоявшем в конце кильватерной колонны громадном корабле с трехорудийными башнями и ракетными контейнерами, на носу которого красовалась надпись «ИОСИФ СТАЛИН». Линкор с ракетным оружием? Когда построили, и, главное, КАК?

Нашу идею с телевизором, однако, далеко не все встретили на ура. Среди критиков одной из самых ожесточенных была, конечно же, всезнайка Гермиона. Как только до ее ушей дошло, что «у русских» в прямом эфире смотрят открытие Белой Олимпиады, так она разразилась гневной речью по поводу того, чего, мол, мы тащим в магический мир маггловскую грязь, все, мол, тут и без нас хорошо, и вообще не положено это, мешать магию с технологией. Все как обычно, правозащитный задор во всей красе, похоже, вырастет здесь из мадмуазель Грейнджер что-то вроде демжабы Новодворской или высохшей, словно вяленая вобла, профессиональной вдовы мадам Боннэр. Какой, мать его, романтичный образ из фильмов, вы о чем?

Сама же юнная правозащитница пережила сильнейший душевный стресс, когда, к ужасу для нее, поимела в итоговом табеле за год несколько оценок «хорошо» вместо желаемых ею «отлично», а именно по зельям, нумерологии, заклинаниям и защите. Стонов и воплей было на неделю. А вот нечего было брать все подряд!

Кубок домов в итоге опять достался птицеводам из Равенкло, мы оказались на втором месте, гриффиндорцы на третьем. Квиддичный же кубок, вокруг которого, по словам близнецов, капитан команды «красно-золотых» Оливер Вуд весь год только что с бубном не прыгал как чукотский шаман, ему же в итоге и вручили, преимущества в три мяча перед ближайшими конкурентами оказалось достаточно.

У людей знающих поинтересовался насчет грядущей профориентации. Мадмуазель Вектор за чаем как-то разоткровенничалась, и поведала всем собравшимся, и нашей честной компании в том числе, о возможностях магического мира в плане трудоустройства. Возможности, скажу честно, не порадовали, ибо было их немного.

Во-первых, желанная мечта Доры под названием Аврорат, то бишь местная ментура. Туда еще попробуй попади, абы кого не возьмут. Но и работать там… я уже Доре рассказывал, притом в подробностях, как именно. Судя по ее письмам, именно так все там у них и происходит. Пока отбивается, паре-тройке особо резвых чистокровных даже по шарам пришлось съездить. В ответ, помню, тогда посоветовал мной пригрозить, мол, если что, нагряну сам и проведу разъяснительную работу. Всеми доступными ударными, метательными, колюще-режущими и огнестрельными способами.