Текст книги "Гималайские маки (СИ)"
Автор книги: Ayris S.
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 30 страниц)
– Соул? – позвала Мака и сделала шаг навстречу.
Вместо ответа бывший напарник внезапно превратил руку в лезвие и только потом грубо рявкнул:
– Прочь!
За спиной раздался стальной звук. Спирит, поняла девушка, тоже трансформировал руку.
– Мака, отойди! – сурово приказал Коса Смерти, от доброго папочки не осталось и следа.
Ну уж нет! Драться она им не позволит, хотя бы потому, что оба явно не в себе. Один считает себя драконом, а у второго какая-то дрянь присосалась к душе. В общем, не лучшее время для кровавых разборок.
– Прекратите! – крикнула девушка и решительно направилась прямо к Соулу.
Наверное, со стороны это выглядело очень глупо и в духе наивных романов для девочек, когда главная героиня силой слов может остановить драку двух соперников. Мака наивной дурочкой себя не считала, зато считала, что Соул никогда не сможет причинить ей вреда.
Просчиталась.
Он даже не взглянул на нее, просто махнул перед собой лезвием так, будто отгонял назойливую муху. Отскочить Мака не успела. Боль пронзила бедро, а инерция удара отбросила ее в сторону на шершавый бетон.
– Итер! – яростно взревел Коса Смерти и бросился вперед, чтобы защитить дочь.
Однако повелительница тоже не стала медлить и сразу вскочила на ноги. Про порез и разодранную коленку она подумает потом, а сейчас нужно было как-то разнять двух сцепившихся безумцев, которые решили помахать руками-косовищами. Только как? Не бросаться же между ними? Она даже не знала, за кого переживает больше: папа, конечно, Коса Смерти и наверняка обладает бо́льшим мастерством, чем Соул, но бывший напарник моложе, да и выглядит сейчас менее адекватным, иначе не кидался бы раз за разом вперед с такой слепой яростью.
– Мне нужно твое сердце, Спирит Албарн! – рыкнул Соул и сделал очередной выпад, который противник с легкостью отбил.
– Ты че творишь, щенок! – зарычал в ответ Коса Смерти и отразил новый удар.
Правда, двигался папа уже не так уверенно, как сначала. С ним что-то происходило. В какой-то момент Маке показалось, что Спирит весь задрожал, и эта дрожь не была похожа на выплеск ярости, скорее что-то болезненное, причиняющее ему дискомфорт. А уже в следующую секунду она поняла, что не ошиблась. Розовая вспышка ослепила, а последовавший после нее рык внес в мешанину мыслей Маки по крайней мере две определенности: во-первых, она поверила, что Спирит Албарн стал драконом (как тут не поверишь собственным глазам), а во-вторых, поняла, что бояться нужно за жизнь Соула, ибо при таких обстоятельствах силы стали неравны. И если папа в человеческом обличии контролировал силу своих атак, просто отражая удары, но не пытаясь нападать, то выросший перед ней дракон миролюбием не отличался, потому что эта громадина только что на глазах Маки едва не перекусила Соула пополам. Если бы молодой человек вовремя не отпрыгнул, то сейчас бы болтался где-то между клыками и премолярами гигантского ящера. Его громадное змеевидное тело вообще удивительно изящно и ловко двинулось по крыше, которая для дракона казалась не более чем маленьким загоном. Даже когтистые лапы почти не клацали по твердому бетону, а хвост уворачивался от проводов.
Черт! Черт! Черт!
Нужно хоть что-то сделать!
Единственное, что приходило Маке на ум, чтобы помочь Соулу остаться невредимым, да и, пожалуй, обезопасить себя – обратить того в косу.
– Соул! Превращайся! – она выставила руку, надеясь, что бывший напарник даже с помутненным рассудком отреагирует на повеление.
Хоть в этом не ошиблась. Рукоять легла как раз вовремя: драконья лапа взметнулась вверх, а потом обрушилась на то место, где только что находился молодой человек. Раззадоренный дракон не остановился и кинулся в атаку уже на Маку с косой.
А вот это было уже плохо. Значит, Спирит в облике дракона про любимую дочь сразу забыл.
Увернувшись в сторону, повелительница запрыгнула на ограждение крыши и тут же взмахнула оружием – раскрытая пасть ящера лязгнула зубами совсем близко. Девушка не знала, сквозь чье безумие стоит пытаться пробиться, чтобы остановить этот бессмысленный кошмар. Бежать с крыши было некуда, ведь если дракон последует за ней, то жертв в городе не избежать.
– Папа! Остановись! – крикнула Мака, с большим усилием отбив атаку мощных челюстей косой, но ящер, видимо, в данный момент отцовских чувств не испытывал, а вот желание похрустеть человеческими костьми – кажется, имел, потому что прекращать свои выпады в ближайшее время не собирался.
Значит, нужно попытаться докричаться до Соула.
Страха не было. Адреналин разгонял сердечный ритм и прочищал мозги, мысли неслись со скоростью света. Девушка по ограждению вдоль периметра крыши устремилась к сетке проводов на другом конце Академии в надежде, что боязнь получить разряд тока немного задержит дракона и даст ей хоть немного времени. Про риск самой поджариться на электричестве, если зверюга повредит провода, повелительница предпочла не думать.
Нырнув за угол выпирающей шахты лифта, она затаилась и сосредоточилась.
Соул-коса на мысленный зов не отозвался. Шелковая нить не дала Маке пробиться к душе и сознанию бывшего напарника. Она попыталась несколько раз, но так же безрезультатно. Тишина в ответ и ощущение безвольной косы в руках лишь убедили девушку, что загадочная субстанция блокирует все ее попытки и дело – дрянь. Нужно идти на крайние меры.
– Резонанс душ, – прошипела Мака, сжав рукоять до боли в пальцах и сосредоточившись на внутренних ощущениях.
Для дракона прошли доли секунды, для повелительницы этого было достаточно, чтобы сделать все возможное и попытаться докричаться до Соула или хотя бы понять, что, черт подери, с ним происходит. Ощущение липкой темноты охватило Маку и оплело нитями ненависти и жажды добраться до дракона.
Убить.
Раскромсать.
Получить свое во что бы то ни стало.
Других чувств, желаний или отголосков мыслей девушка не ощущала. В душе Соула не оказалось ни его самого, ни красной комнаты с роялем, никакого другого пространства или даже ощущения времени – только витиеватое переплетение нитей в черной пустоте с еле различимым ароматом можжевельника и сандала. А еще она вдруг поняла, что черный сгусток был не просто бесформенной кляксой, к душе Соула присосался червь. Нет. Гусеница с еле различимыми крючьями вместо ног.
И единственное желание этой твари – убить.
Мака почувствовала, как липкие нити коснулись ее души. Колючей проволокой врезались в край внутреннего света и принялись всасывать сознание и искажать мысли. Подменять ее желания на одно-единственное – добыть сердце дракона. Черная гусеница нервно задергалась и, перебирая крючьями-конечностями, двинулась к своей новой цели, медленно, но целенаправленно.
А вот сейчас Мака испугалась не на шутку.
За Соула.
За папу.
За себя.
Она открыла глаза и сама выскочила навстречу дракону, размахивая светящейся хрустальным светом косой, чтобы прийти в себя, чтобы испугать ящера и, возможно, отогнать его прочь:
– Папа! – заорала она что есть мочи на бушующего зверя. – Если ты не улетишь, я не смогу долго контролировать себя! Улетай! Давай же! Пожалуйста!
Дракон наконец увидел свою жертву, утробно зарычал, вскинув голову к небу, а затем вдруг замер и уставился изумрудными глазами на девушку со светящейся косой перед собой. Тонкая нить тягучей слюны просочилась между зубов и потянулась вниз.
Мгновения растянулись в вечность.
Ящер снова зарычал и попятился назад. Настороженно втянул носом воздух. Длинные канаты-усы змеями поползли за ним по поверхности. Уловил ли он смысл ее слов или оценил опасность оружия в руках дочери, Мака не знала.
– Пожалуйста, – повторила она отчаянно, ощущая нарастающую внутреннюю потребность убить существо перед собой – ядовитая нить впилась очередной колючкой в душу, а ползучая тварь почти достигла ее души. – Улетай…
Наконец дракон встал на дыбы и устремился вверх – к звездно-облачному небу, почти сразу слившись с вечерней мглой.
Неужели получилось?..
Мака с облегчением выдохнула и тут же с новым вдохом позабыла о драконе и даже черной дряни, потому что легкие наполнились жидким пламенем, а кровяные русла превратились в потоки огня, выжигающие тело дотла.
Только не это!
Девушка усилием воли, превозмогая огненный ад внутри, отбросила косу в сторону и рухнула навзничь, зная, что пытаться встать все равно бессмысленно. Нужно хотя бы пять минут, чтобы иллюзия пламени внутри прекратила терзать внутренности, а попытка двинуться лишь продлит агонию.
Тогда, два с половиной года назад резонанс душ с Соулом у них так и не получился, зато время этих огненных мучений они, кажется, научились отсчитывать безошибочно.
Четыре минуты сорок семь секунд лавы внутри – слишком дорогая цена за десять жалких секунд стабильного резонанса душ…
Только… какого черта это все происходит сейчас? Так не должно быть! Чувства же должны быть взаимны…
На крыше раздались топот и голоса:
– Соул-кун! Мака-тян! – окликнул их женский голос.
Сил поднять голову все равно не было. Кажется, это была Мингжу и какой-то молодой человек. Голос, когда они торопливо переговаривались на китайском, не показался повелительнице знакомым.
– Еще четыре минуты, и я буду в порядке… – прохрипела Мака, когда присевшая рядом китаянка попыталась перевернуть ее на спину. Все тело от прикосновений снова полыхнуло огненной болью, и повелительницу встряхнуло разрядом судороги. – Не трогайте нас. Только хуже…
Слушать ее не стали, подхватили на руки и потащили куда-то в темноту. А может, в темноту нырнуло сознание Маки.
========== Глава 23. Одна комната и две кровати ==========
Город Лхаса, вторник, 10:38 p.m.
Доктор, имя которого Соул даже не пытался запомнить, был недоволен. Пациент сухо отвечал на вопросы и явно что-то не договаривал, но добиться хоть чего-то дельного, кроме «не помню» и «понятия не имею», от молодого человека ему так и не удалось. Наконец он сдался и, раздосадованный, удалился из палаты, нервно теребя жидкую бородку и бурча себе под нос упреки в адрес нерадивого пациента. Наверное, решил, что утро вечера мудренее и, возможно, после сна Соул станет поразговорчивее или вспомнит что-то важное.
Ага. Щас.
Соул больницы терпеть не мог и валяться на больничной койке не собирался. К тому же, этот узкоглазый ничего нового ему не сказал, а рассказывать всю правду молодой человек не был намерен, потому что пришлось бы упоминать ритуал шамана в деревне, после которого появилось это «магическое подавление сознания методом воздействия на душу», как назвал отключку доктор. Мака ведь именно после первой встречи с шаманом и старухой заметила у него эту гадость. Во-первых, Соул обещал Линг молчать про бон, во-вторых, вообще опасался, что повелительницу после всей правды могут наказать за связь с запрещенной религией. Еще этого не хватало, она и так с ним не разговаривает из-за вчерашнего.
Что за дерьмо происходит в его жизни, Соул не понимал. Спирит, демон Цати, Мака, Линг, черная хрень на душе, дракон и даже Тао со своими прихвостнями – они все разом вывалили на него кучу проблем… Итоговые контрольные с зачетами и необходимость достать денег на мотоцикл для пастуха Норбу вообще казались двумя крохотными каплями в океане херни вокруг. Самым поганым было то, что молодой человек даже не знал, с чего начать, чтобы решить хоть одну из своих проблем. Каким-то неуловимым образом они все были связаны друг с другом. Кроме контрольных. Но нахер контрольные, не до них сейчас.
Соул сел на койке и зашарил под ней ногой в поисках кроссовок. Первым делом надо было свалить отсюда.
Мингжу вошла без стука и, прикрыв за собой дверь, пристроилась у стены рядом, молча наблюдая, как Соул воюет со шнурками на кроссовках. Наверное, надо было бы поблагодарить ее за помощь. В конце концов, это она со своим напарником как-его-там (чертовы китайские имена – хрен запомнишь) помогла добраться до доктора.
– Спасибо, – быстро бросил молодой человек, так и не подняв головы.
Мингжу хмыкнула и наконец заговорила:
– Значит, решил слинять? Позвонить Линг, чтобы она довела тебя до общежития, Соул-кун?
Мля… Еще одна кандидатура в потенциальные проблемы. Мингжу, чтоб ее… Ох уж эта девчачья дружба.
– Ей вообще лучше бы не знать обо всем этом… – расплывчато ответил Соул, хотя он и сам толком не помнил, что произошло на крыше и что из всего случившегося видела девушка. Там был дракон, там был Спирит, там была Мака и там был он. И кажется, Мака призывала его в качестве косы… надо бы у нее все узнать поподробнее, только захочет ли она разговаривать?
Когда Соул взглянул на Мингжу, та улыбалась, и ее улыбка не сулила ничего хорошего.
– Не хочешь волновать свою повелительницу? – предположила она, а потом скрестила руки на груди и недовольно продолжила: – Или не хочешь рассказывать ей, какой у вас с Макой Албарн слаженный дуэт повелитель-оружие получается, м? Как такое возможно с малознакомым человеком, Соул-кун?
– Это тебя не касается, – отрезал Соул и потянулся за худи.
Его ответ Мингжу не очень понравился, поэтому она продолжила еще более недовольным тоном:
– Касается. Линг Янг – моя подруга, а ты ее оружие. И ведешь ты себя по отношению к ней, как свинья. – Девушка поджала губы и после недолгой паузы добавила: – Я имею в виду не только инцидент на крыше.
Твою ж мать! Ну просто «отлично». Соул почувствовал, как щеки начали теплеть. Давненько он ни перед кем не краснел. Видимо, Линг рассказала своей подружке про вчерашнее. Или того хуже, эта лиса сама надоумила его повелительницу залезть к нему в постель.
Молодой человек молча натянул худи и, поднявшись с койки, подошел к Мингжу:
– Не суй свой нос не в свои дела. Я сам поговорю с Линг.
Девушка фыркнула:
– Сутки, Итер. Даю тебе на это ровно сутки, иначе я расскажу твоей повелительнице все, что видела.
Вот же зараза! Соул еле сдержался, чтобы не послать ее куда подальше. Сдержало лишь одно обстоятельство: не стоило портить с Мингжу отношения, иначе придется искать Маке в помощь кого-нибудь другого.
Однако почувствовать себя победительницей, взявшей его на крючок, он ей тоже не позволил. Пусть поскрипит зубами от недовольства.
– Знаешь, куда поселили Маку? – спросил Соул невозмутимо.
– Ты что, на ночь глядя к ней собрался?
– Есть возражения или другие предложения? – молодой человек хмыкнул. – Говори уже.
Мингжу отклеилась от стены, открыла дверь и ехидно улыбнулась через плечо:
– Пойдем, провожу.
Отличная попытка взять на слабо или узнать, точно ли он пойдет к Маке, а заодно и посмотреть, как та его встретит. Лишние подробности, которые можно потом обсудить с подружкой, когда будут перемывать ему косточки под корейскую попсятину. Соул нахмурился и поплелся за девушкой.
Они молча дошли до их корпуса общежития, и Мингжу провела Соула по этажу для девочек почти до конца коридора, где располагались комнаты для гостей. Можно было и самому догадаться.
Девушка остановилась в нескольких шагах от нужной двери, так, чтобы ее не сразу можно было заметить из комнаты, и улыбнулась с вызовом. Соул чертыхнулся про себя и постучал, заранее приготовившись к не слишком теплому приему. Вряд ли Мака будет ему рада после разговора в переулке. Главное, чтобы книгой не огрела прямо с порога.
Дверь распахнулась почти сразу.
– Соул! Ты вовремя! – бывшая напарница схватила свое оружие за руку и чуть ли не силой втащила внутрь комнаты.
Соул только и успел, что боковым зрением увидеть сощуренные глаза Мингжу, как дверь за его спиной тут же закрылась, а его уже потянули к кровати. Такого поворота событий он точно не ожидал.
– Ты чего? – в голову тут же полезли неприличные мысли. Откинутое одеяло так и приглашало под свой теплый бок, а ноутбук, повернутый к подушке, светился включенным экраном. Заманчиво, ничего не скажешь.
Мака проигнорировала вопрос и быстрым движением развернула ноут:
– Профессор, взгляните сами, – обратилась она к заспанной физиономии Штейна на экране и подтолкнула молодого человека ближе к кровати. – Душа. Вы ведь тоже видите это?
– Не вижу, Мака. Через видеосвязь души не видно. Так что придется поверить тебе на слово. – Профессор почесал всклокоченную шевелюру и рассеянно улыбнулся уже Соулу: – Привет, Соул. Давно не виделись.
Судя по всему, Франкена Штейна видеовызов застал в кровати. Наверное, у них там в Неваде было еще утро или самое начало дня. За головой мужчины виднелся край подушки и угол прикроватной тумбы с начатой пачкой сигарет.
– Доброе утро, профессор, – кивнул молодой человек в ответ со смешанным чувством радости и раздражения.
Штейн, конечно, отличный малый, но Мака с ним сейчас что, лежа в кровати трепалась по скайпу? Профессор тем временем снова обратился к своей ученице:
– Держи Шинигами и меня в курсе дел, Мака. Мы по возможности постараемся помочь. Ну, а что касается вашего резонанса душ…
– Спасибо, профессор Штейн, – оборвала его повелительница на половине фразы. – Потом договорим. Извините, что разбудила.
Она подалась вперед, нагнулась и резко захлопнула крышку ноута, явив на мгновение взору Соула короткие шорты, выглянувшие из-под футболки (все той же его – с рисунком перьев), и приятные глазу округлости. Ну хоть не в нижнем белье со Штейном общалась, и на том спасибо.
– И часто у вас такие постельные совещания? – спросил Соул, хмыкнув.
Мака опустилась на край кровати и переложила ноут на тумбочку:
– Сегодня был экстренный случай, – равнодушно бросила она и вытянула ноги, устало потерев глаза.
Наверное, весь день и вечер проторчала с Мингжу в библиотеке, зарывшись в старые пыльные книги. Выглядела она, и правда, утомленной, а еще… милой. Соулу приходило на ум только это слово.
Пожалуй, раньше Маку Албарн редко можно было назвать милой, разве что дома – в те редкие минуты их мирного сосуществования с напарником, когда они не цапались по всяким пустякам и занимались вместе какой-нибудь ерундой. Например, пили с утра чай или вечером чистили рядом зубы после возвращения с очередной миссии. Сейчас Мака тоже казалась домашней и милой с растрепанными косичками, в этой ее… его… мля… их общей… футболке и плотных светлых чулках на стройных ножках. Раньше она таких не носила, но смотрелись они на ней отпадно, вынужден был признать Соул. Еще бы не перебинтованное бедро… И не холодный взгляд с поджатыми губами. Хотя чему тут удивляться – его поведение по отношению к Маке вряд ли заслуживало теплых улыбок и радостного блеска в глазах. Самому от себя было противно. А теперь еще и приперся зачем-то к ней чуть ли не ночью. Для чего? Чтобы снова в итоге разругаться и сказать какую-нибудь очередную гадость?
Соул нахмурился и прервал затянувшееся молчание:
– Расскажи, что произошло. Ничего не помню.
Молодой человек не рискнул присесть рядом и здраво решил, что пустующая кровать Джоан у противоположной стены ему подойдет в самый раз. Сев и привалившись к деревянной спинке, он уставился в темный провал окна, за которым виднелись светящиеся окна соседнего корпуса общежития.
Мака заговорила отстраненно и монотонно. Наверняка только что рассказывала то же самое Штейну, и теперь ей не очень хотелось повторять все заново. А может, просто некомфортно было сидеть с бывшим напарником в одной комнате. Соул почти физически ощущал эту невидимую стену, которую каждый из них сейчас возводил перед собой. И чем выше становилась преграда, тем сильнее ему хотелось снова увидеть искреннюю улыбку и вновь почувствовать непринужденность и легкость, которые когда-то были между ними. Несбыточное желание.
Мака рассказывала кратко и без подробностей. Когда Соул перевел на нее удивленный взгляд после слов о том, что Спирит Албарн стал драконом, чтобы удостовериться, не шутит ли она, то увидел, что бывшая напарница смотрит на мутную мглу за окном. Не на него. От этого стало совсем погано на душе. Как и от описания черной гусеницы, засевшей внутри, здесь повелительница не поскупилась на подробности. Правда, потом как-то резко оборвала монолог, словно о чем-то решила умолчать.
– Теперь твоя очередь рассказывать, – сказала Мака, так и не повернув головы.
Соул почесал макушку:
– Да нечего рассказывать… Последнее, что отчетливо помню, как заметил дракона над зданием Академии. А очнулся на крыше только от того, что Мингжу меня звала. Кроме нас с ней там уже никого не было. В промежутке между этими двумя событиями только какие-то неясные картинки.
– Нет. – В ее голосе послышались стальные нотки, так контрастирующие с внешним видом повелительницы. – С самого начала рассказывай. Про Цати и про запах сандала с можжевельником в деревне, – почти потребовала она.
– Зачем?
– Чтобы смогла помочь.
Соул отрицательно мотнул головой:
– Мне не нужна помощь. Сам разберусь.
Не из-за упрямства, просто не хотел впутывать в это дерьмо еще и Маку.
– Соул! – негодующе воскликнула она и все-таки повернула голову, чтобы прошить бывшего напарника убийственным взглядом. – Хватит изображать из себя крутого парня! Ты идиот, если думаешь, что сможешь справиться самостоятельно!
Ну все, понял Соул, сейчас их снова понесет, и он ничего не может с собой поделать, чтобы на ее взвинченный тон ответить спокойно. Слишком устал за последние дни, слишком осточертел сам себе, чтобы попытаться удержать себя в руках и не сорваться в ответ.
– Хватит изображать из себя мою повелительницу, Мака! – огрызнулся он в ответ. – Не лезь со своей помощью. У тебя что, без меня проблем мало? Иди спасай эту ни на что не годную Джоан. Вытаскивай Кида. Помоги своему папаше снова стать человеком в конце концов. Он-то у тебя совсем с головой теперь не дружит, раз свою ненаглядную Макочку умудрился резануть!
– Ты! – чуть ли выкрикнула повелительница и опустила голову, скрыв глаза за челкой. Соул заметил, как ее пальцы вцепились в край одеяла. Следующую фразу она произнесла почти шепотом: – Это сделал не дракон, а ты…
Ему показалось, что стены комнаты сжались до невозможности и сдавили грудь, не позволяя сделать очередной вдох.
– Я? – потрясенно спросил Соул. Вместо членораздельной четкой речи с губ слетело только неясное бормотание: – Нет… Я не мог тебя ранить. Только не тебя…
Он почти с благоговейным страхом опустил взгляд на забинтованное бедро, но с такого расстояния и с повязкой невозможно было оценить ни глубину раны, ни даже ее длину. Чувство вины поглотило все остальные чувства и смешалось со смятением. Как такое возможно? Ведь еще несколько дней назад Соул был уверен, что он никогда бы не смог ранить свою бывшую повелительницу. Был настолько в этом убежден, что сейчас у него даже мысли не возникло в своей причастности к рассеченному бедру.
Мака разжала пальцы и натянула край одеяла туда, куда смотрел Соул. Словно ей вдруг стало неудобно или она физически ощутила его взгляд.
– Да все в порядке. – Она пожала плечами почти безразлично, будто дело касалось какого-то пустяка. – Сама виновата. Ты прав, я ведь больше не твоя повелительница. Теперь все изменилось.
Он понял, что она имела в виду. Мака Албарн подразумевала не только то, что они больше не работают в паре. Она пыталась сказать, что между ними теперь нет ничего того, что могло бы выделить ее из толпы других людей. Не напарники, не друзья… не близкие. Словом, чужие друг для друга.
Она могла думать все что угодно, могла относиться к нему как угодно… Он мог делать вид, что она ему безразлична и пытаться убедить в этом хоть весь мир, но одно Соул знал точно – свое истинное отношение к Маке. А еще знал, что то, почти инстинктивное чувство – защищать ее, никуда не делось.
Молодой человек откинулся на спину, плюхнувшись поперек кровати, и угрюмо уставился в белый потолок:
– Ничего не изменилось, – пробормотал он скорее себе, чем девушке.
В комнате стало тихо, зато в голове Соула творился полный хаос. Значит, Спирит теперь дракон, а он чуть не убил Маку, пока пытался прикончить ее папашу… Все оказалось гораздо хуже, чем молодой человек предполагал. В какое же дерьмо они с Линг вляпались, когда согласились на предложение деда-шамана помочь с Цати? Надо срочно выпутываться из этого всего. И чем скорее, тем лучше, пока он еще чего-нибудь не натворил.
– Соул… – позвала Мака, и молодой человек услышал, как она заерзала на кровати. – Я днем немного почитала про этих демонов Цати… Они что-то вроде воплощения энергии плохих мыслей…
– Да, – нехотя ответил Соул и продолжил: – Предполагаю, что твой папаша после нашей с ним встречи на Тибете не слишком хорошо думал обо мне на Драконьем озере и призвал демона, который теперь очень хочет присвоить себе мою душу.
– Папа? Но он не мог… – в голосе Маки, правда, уверенности не оказалось.
Молодой человек усмехнулся потолку:
– Сама-то в это веришь? – Она ничего не ответила, поэтому он продолжил: – В деревне нам с Линг предложили помочь избавиться от моего Цати. Наверное, гусеница и то, что мне снесло башню на крыше, как-то с этим связаны.
– Сандал и можжевельник… – задумчиво сказала Мака. – Кто обещал помочь? Как?
– Не могу тебе рассказать всего. Дал слово Линг молчать.
– Линг… Ее душа без черной скверны, да и Цати за ней не охотится… Но тогда почему от нее тоже пахло благовониями в ту ночь, когда мы с тобой сражались с Чилуном…
Соулу не нравился ход мыслей Маки. Ее определенно несло не туда:
– К чему ты клонишь? – настороженно спросил он.
Она ненадолго замолкла, а потом все-таки задала вопрос:
– Ты на сто процентов уверен в своей новой повелительнице, Соул?
Приехали. Линг считает, что он спит с Макой, Мака подозревает Линг в предательстве. Да что такое с мозгами этих девчонок? Совсем с катушек съехали. Молодой человек снова сел на кровати и недовольно посмотрел на свою бывшую повелительницу:
– Эй, эй, полегче, подруга! Я доверяю Линг как самому себе… – А потом добавил: – И как тебе. Поэтому чтоб больше не слышал подобных подозрений.
– Пф, – фыркнула Мака в ответ и недовольно поморщилась.
– Линг в ту ночь помогала избавиться от защитных амулетов. Между прочим, сделанных специально для вас с Джоан, – напомнил Соул.
– Кстати, – ухватилась за мысль девушка, – ты говорил, что амулеты связаны с религией бон. Значит, черная дрянь на твоей душе тоже имеет отношение к бон.
С логикой у нее всегда все было в порядке.
– Мы с Линг вернемся в деревню и разберемся с этим.
Линг, бля… Соул помрачнел. Как же она не вовремя со своими выкрутасами. Хрена с два повелительница поедет с ним куда-то до тех пор, пока они не помирятся. А чтобы помириться, нужно, чтобы она согласилась его выслушать. Ох уж эти ненавистные откровенные разговоры, которых он терпеть не мог. И теперь у него есть на это чуть меньше чем сутки, иначе влезет Мингжу со своими откровениями.
– Мне нужно взглянуть на того человека, который это с тобой сделал, – вдруг заявила Мака, вернув Соула из неприятных дум.
– Ни за что. Ты не едешь с нами, – тут же отрезал он.
– Если он как-то связан с ведьмами… – упрямо продолжила девушка, но договорить не успела.
– Твою ж мать, Мака! – прервал ее парень с отчаянием в голосе. – Не усложняй! Я и так по уши в дерьме, еще вас вдвоем с Линг мне не хватало!
– А в чем проблема? – бывшая напарница непонимающе посмотрела на Соула. Все такая же холодная и отрешенная.
Он обреченно вздохнул и опустил взгляд на сцепленные в замок руки:
– Забей.
Второй раз в комнате повисла тишина. Мака ждала. Соул упрямо молчал. Еще бы. Как тут объяснишь про влюбленную в него повелительницу и про то, как перепутал ее с Макой… Как объяснишь, что не хочет ими рисковать и подвергать опасности. Как объяснишь, что он мечется между ними двумя и чувствует, как готов разорваться на части, только бы избавиться от гадкого ощущения, что каждый раз должен выбирать кого-то из них и чувствовать себя предателем по отношению к другой: будь то его отказ на время стать оружием Маки и помочь ей вернуть Джоан или оставленная в одиночестве Линг наедине с утырком-шаманом и старухой в заброшенном храме. Даже сейчас, в этой комнате, он делает выбор – сидит тут с бывшей повелительницей вместо того, чтобы идти и попытаться поговорить с Линг…
Соул поднялся и направился к двери.
– Почему ты… – раздраженно начала было Мака, но Соул не стал дослушивать:
– Спи, – прервал он ее и, не оборачиваясь, вышел.
На этот раз закон подлости сработал, потому что в коридоре оказалась Линг с одной из своих подружек. Увидев, откуда только что появился ее напарник, она побледнела от злости и захлопнула дверь в свою комнату с таким остервенением, что дверная коробка содрогнулась от удара.
========== Глава 24. Нет пути назад ==========
Город Лхаса, среда, 3:05 p.m.
За окном моросило. Капли мелкими брызгами оседали на стекле, отчего мир за стенами кафе расплывался вместе с вывесками, прохожими, зонтами и редкими машинами на узкой улочке. Линг отвернулась от окна и с отвращением посмотрела на салат перед собой. Зачем заказала, если кусок в горло все равно не лезет. Перед Соулом, сидящим напротив, дымилась большая тарелка лапши в мясном бульоне, к которой он тоже не притронулся. Даже палочки в руки не пытался взять. Девушка впервые видела, как ее партнер игнорирует еду – раньше он на аппетит никогда не жаловался.
Напряжение давило на плечи, а Линг все больше жалела, что поддалась на уговоры Мингжу и согласилась встретиться с Соулом в кафе. Стыд за свое поведение и злость на напарника связали внутренности в тугие жгуты и не позволяли посмотреть тому в глаза. Соулу, судя по всему, было не легче.
Молчание затягивалось. Воздух сгущался. Дождь и не думал прекращаться.
Наконец молодой человек шумно вздохнул и положил на стол две заколки, которые Линг кинула тогда на кровать.
– Это было не круто. Не очень хороший способ показать мне свою взрослость, – начал он.
Линг надулась, уже приготовившись вытерпеть тираду про ее недостойное для приличной девушки поведение. Кто бы мог подумать, что она может услышать подобное от Соула Итера, которому всегда было плевать на приличия. Не услышала. Партнер замолчал и ждал ее реакции.
– Сначала ты не возражал, – усмехнулась она, пытаясь скрыть неловкость за нахальством. – Пока не понял, что я не она…
Можно было обойтись без имени, они оба понимали, о ком идет речь. Линг обожала смотреть мелодрамы, но самой вдруг оказаться в намечающемся любовном треугольнике ей хотелось меньше всего. Не при таком раскладе взаимоотношений по крайней мере. Ощущение, что Мака Албарн важнее для Соула, чем он хочет всем показать, из интуитивного переросло в абсолютную уверенность после того, как он произнес ее имя в постели. Роковая ошибка, из-за которой радужный мир перед глазами рухнул, а реальность заполнилась сизой злостью с вкраплениями черной ревности. Линг понимала, что она совсем не похожа на Маку Албарн, но при этом никак не могла выделить в той хоть одну черту, которая могла бы понравиться ее оружию.
