Текст книги "Вернуться в начало (СИ)"

Автор книги: Aahz

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 32 страниц)

Рик заваливается на диван и тут же отключается, но не совсем. Больное сознание все еще плавает на поверхности, доводя его к практически правильным ответам, по крайней мере, ему так казалось. Все его попытки изменить ситуацию привели его к худшему варианту или же к изначальной точке. Они остались с Карлом вдвоем, без защиты и помощи. Сможет ли их найти Дэрил, да и будет ли это делать? И выжил ли кто-то еще? Вряд ли Граймс узнает. Где-то далеко всхлипывает Карл, заходясь в рыданиях, но Рик не может к нему даже двинуться. Он умирал из-за своих решений, так же, как и умерли люди, что поверили в него.

========== Часть 12 ==========

Карл шумно всхлипывает и вытирает глаза рукавом рубашки. Сил ни на что не остается, даже на то, чтобы плакать, и ему приходится заставлять себя хоть немного думать. Он поднимает взгляд на своего отца. Бледное лицо покрылось пугающими красными и синими пятнами, глаза воспалились, а в уголках губ засохла слюна. Карл открывает рот, но тут же захлопывает его, просто не зная, что сказать. Он был обижен на отца, но в то же время напуган, а единственный взрослый, что мог помочь ему, защитить, ничего так и не сделал.

Карл мотает головой и резко поднимается. В голове растет убеждение в том, что если у него есть оружие, он сможет защититься и отец ему был не так уж и нужен. Медля, мальчик стряхивает с джинс пятна пыли и отправляется на кухню. Желудок знакомо тянет от чувства голода, но в шкафчиках пустота, разве что на полке лежит упаковка прилипающих к небу мерзких хлебцов, на вкус больше похожих на картон. Их он относит отцу вместе с бутылкой мутноватой, неприятно пахнущей, но все же воды.

Держа в руках Магнум, он вновь обходит дом. Наверху всего две комнаты, не считая ванной. В родительской комнате все так же пусто, но Карл все равно заходит туда. Взгляд тут же цепляется за невысокую тумбочку, к которой и устремляется мальчик. Всегда было интересно узнать, что хранят родители у себя под замком, но быстрый поиск не дает практически никаких результатов, он обзаводится только шестью конфетками-леденцами в шуршащей обертке и двумя шоколадными, которые успели покрыться каким-то белым странным налетом. Возможно, раньше Карла это бы смутило, но не теперь. Он торопливо засовывает в рот конфету, на языке расползается сладкий вкус шоколада, по которому мальчик успел соскучиться.

Закончив с родительской комнатой, Карл переходит во вторую. Раньше та точно принадлежала девчонке. На потолке постер со слащавыми узкоглазыми парнями, а зеркало практически закрыто фотографиями. Карл кривится, но все же проходит внутрь. Он оглядывается вокруг в поиске чего-то интересного. На кровати лежит розовый планшет. Карл без особой надежды нажимает, но экран так и не загорается манящим ярким цветом. Благодаря поискам здесь, Карл обзаводится еще сладким батончиком и парой комиксов, которые так неожиданно находятся у девчонки.

Мальчик вновь спускается на первый этаж. Отец все так же спит, но не как спокойный человек. Его губы приоткрыты, и через них то и дело прорываются стоны, глаза воспалены и в уголках видны комочки гноя. Карл делает шажок к нему и тут же замирает. Пальцы сжимаются в кулаки, а губы поджимаются. Сейчас мальчик ненавидел отца и даже желал ему смерти. Именно из-за него мама теперь практически не смотрела на Карла и все время уделяла Шейну. Именно из-за него Карл остался один.

Чеканя шаг Карл подходит к окну. Улица кажется тихой и безопасной. Рядом аккуратные домики, на дороге остались машины. Мальчик через окно выбирается наружу. Прохладный ветерок приятно остужает кожу, а яркое солнце не дает замерзнуть. Идеальная погода для прогулки. Конечно же, Карл не забывает об опасности, но так сложно верить, что здесь есть какие-то монстры, когда вокруг мертвая тишина. Он закономерно расслабляется.

Ближайший дом становится лучшей целью исследования, и именно тут его беспечность выступает против него. В одной из комнат оказывается ходячий. Карл даже не успевает среагировать. Он падает на пол, толкается пятками, пытаясь оттащить онемевшее тело подальше. Непослушные пальцы пытаются справиться с оружием, а подгнившая женщина продолжает наступать. Запах неприятно щекочет ноздри, но слезы текут по щекам не из-за этого. В данную секунду он правда верит в то, что это конец. За спиной дверь, доберись до нее и спасешься, сможешь запереть ее и отрезать от себя мертвяка. Но Карл понимает, что недостаточно силен для этого. Он не сможет отпихнуть ее, а отец, если все же проснется, может быть, пойдет его искать и будет вынужден пристрелить его. Расстроится ли он тогда или так же холодно уйдет, как сделал это с остальными?

Магнум пляшет в руках, но Карлу удается его навести и практически упереть в голову нависшей ходячей. За секунду до того, как зубы вцепляются в его щеку, плечо дергает отдача. Кажется, выстрел оглушает его, потому что Карл слышит очень высокий писк в ушах, и на какое-то мгновение весь мир замедляется. Он смотрит, как из дырки в ее голове появляется медленно вытекающая очень густая жидкость, а вонь становится нестерпимой. Карл нервно дергается, пытаясь выбраться из-под мертвячки. Чужое тело оказывается слишком тяжелым, и целые десятки секунд Карл думает о том, что так и останется здесь, придавленный воняющим трупом, но нет, наконец-то женщина поддается, и тяжесть исчезает. Мальчик облегченно втягивает воздух и выпрямляется. Он ничего не может сделать с собой, замок на двери щелкает, бесполезно запирая труп. Зато на кухне находится кое-что съестное и даже банка с любимым арахисовым маслом.

На шум выстрела откуда-то выбредают ходячие, но в этот раз это не пугает Карла. Мальчик намеренно устраивается на низкой крыше над крыльцом и просто смотрит, начиная верить в свое всесилие. Но к вечеру все чувства возвращаются, стоит увидеть отца. Слезы вновь стекают по лицу, и безумно хочется, чтобы кто-то подошел, поцеловал и утешил. Он все еще ребенок, которому нужна защита и внимание. А на следующий день что-то начинает ломиться в двери…

***

Темнота пространства теплым гелем обволакивает тело. Нет ни рук, ни ног, нет возможности даже шевельнуться, да и не нужно это. От Рика остается сознание, затуманенное, больное, но все же сознание. И оно получает удовольствие, покачиваясь здесь.

Рик смотрит в потолок и в то же время никуда не смотрит. Изнутри поднимается вполне закономерный вопрос: «Почему?». Темнота дрожит, словно испуганное животное, не хочет отвечать. И вот где-то там появляется слабый холодный свет. Он увеличивается – или это Рик придвигается вперед. Если бы он мог, он бы замер столбом, но у Граймса нет такой возможности. К нему приближается, подпрыгивая при каждом шаге, шестилетняя девочка. Подол белого платья шевелится при каждом шаге, а вьющиеся золотистые пряди волос создают ореол. Маленький ангел смерти, ласково улыбающийся ему сейчас.

Неожиданно наваливается тяжесть, Рик вновь может ощущать свое тело, но не так, как в реальном мире. Ногу снова простреливает боль, подбородок чешется от длинной бороды, а глаза подернуты дымкой развивающейся к старости близорукости.

– Джуд, – мягко шепчет он.

Девочка расцветает. Вместе с улыбкой на щечках появляются трогательные ямочки. Такая красивая и чистая. Девочка легкими движениями расправляет несуществующие складки на юбочке и присаживается в книксене. Выпрямившись, она забавно опускает голову на бок и трогательно заглядывает в глаза.

– Папочка, – певуче произносит она. – Ты расстроен?

– Я не знаю, – пожимает он плечами. – Скорее, я в замешательстве. Не понимаю, почему мне дали второй шанс. И отобрали у меня тебя.

Девочка грустно улыбается и протягивает руку. Не смотря на то, что он выше, Рик чувствует нежное прикосновение маленькой ручки ко лбу.

– Потому что так нужно, – непонятно произносит она.

Воздух с силой устремляется назад, его просто выдергивает оттуда, больно, словно щенка из объятий хозяйки. Тело тут же охватывает жар, и прижатое ко лбу что-то довольно прохладное вызывает стон облегчения. По засохшей и как будто трескающейся коже стекает вода. Граймс приоткрывает рот, ловя случайные капли, осознавая, что безумно хочет пить. Глаза режет от проникающего сквозь тонкие веки света. Но как Рик ни пытается их открыть, у него не получается. Он шевелится, поднимает руку, но ее ловят и укладывают обратно.

– Тише, – шепчет ласковый голос, – тебе нужно отдохнуть. Ты потерял очень много крови.

Рик слушается. Он вновь погружается в эту черноту, но больше Джудит не приходит к нему. Граймс периодически просыпается, и тогда его заставляют глотать сладковатую водичку и какие-то таблетки.

Очередной выход из забытия дается намного легче. Рик умудряется разлепить свои веки, при этом не разорвав их. Вокруг темнота, нарушаемая только мягким светом луны. Он не сразу замечает фигуру у стены, сдвинувшуюся, стоило шевельнуться.

– Карл? – хрипло спрашивает он.

– Не угадал, – произносит знакомый голос.

Рик просто не может не сесть, взгляд пытается продраться через темноту, но только тогда, когда мужчина сдвигается к окну, видит очертания его фигуры. Дэрил. Облегченный выдох шумным звуком срывается с губ, тело непроизвольно расслабляется.

– А где Карл? – все же спрашивает он.

– Наверху. Кэрол решила, что ему будет лучше спать там.

– Кто с тобой еще?

– Мэгги.

Между ними повисает тишина, но спокойная и немного горькая. В воздухе повисает вопрос: «Кто еще выжил?». Но никто из них не задаст его, потому что не хочет услышать ответ. Граймс резко поднимается. В глазах появляются чернильные пятна, голова кружится, а боль острыми иголками проникает в мозг. Нога не слушается, и Рик чуть ли не падает обратно, но ему удается найти правильное положение, хотя вряд ли он смог бы подойти к Диксону. Зато Дэрил справляется сам. Мужчина в два широких шага оказывается рядом, достаточно близко, чтобы Рик, просто протянув руку, прикоснулся к нему. Темная тень полностью стирает с лица мужчины любые эмоции, но по прерывистому неглубокому дыханию Граймс понимает, что не все в порядке. В животе образуется комочек волнения, а под ложечкой начинает сосать. Дэрил был прав.

– Я виноват, – тихо выдыхает Рик. Голос дрожит, а в глазах образуется влага. – Это полностью моя ошибка.

Рик проводит трясущимися руками по волосам. Пальцы цепляются за слипшиеся пряди, на подушечках остаются липкие следы.

– Я… мы… – Рик давится словами, не зная, что еще сказать. В этом не было смысла, это не уменьшает его вину.

Он опускает голову, скукоживается сам, не зная, чего ожидая. Может быть, удара? Или плевка в лицо? Чего угодно. Однако Дэрил не двигается, хотя Граймс ощущает его внимательный взгляд.

Он вздрагивает, когда на плечо опускается крепкая рука, а Диксон делает маленький шажок к нему. Возможно, он не хотел этого, но Рика даже столь малое внимание подстегивает к действию. Граймс утыкается горящим лбом в твердое плечо. Сразу же вспоминается, как так же делал сам Дэрил, тогда сломанный и полностью разбитый. Рик не имел права даже думать о том, что чувствует себя точно так же, но и заставить себя делать вид, что ничего не происходит, тоже не может.

– Я не хотел, чтобы так получилось.

– Ты слишком много вешаешь на себя, шериф, – неожиданно мягко произносит Дэрил. В его голосе слышатся вибрирующие нотки смущения, отдающиеся в груди теплом. – Никто не знал, что эти ублюдки нападут.

Рик горько ухмыляется. Он знал правду, знал, что мог бы предотвратить это. Мимолетно возникает желание отстраниться, не из-за того, что ему не нравится Дэрил, а из-за того, что хотел наказать себя. Но Граймс просто не может заставить себя отодвинуться и просто ждал, когда у Диксона кончится терпение. К сожалению, он не мог заглянуть Дэрилу в мысли, а ведь узнал бы много чего интересного.

Диксон до сих пор не мог взять себя в руки и позволял себе такую слабость, как втягивать запах мужчины и считать его вдохи. Стоило только вспомнить, что он испытал, когда увидел умирающего Рика, уже практически синего, едва дышащего. Тогда что-то оборвалось внутри, словно его кишки разорвало на части. Он места себе не находил, метался из угла в угол, пока Кэрол штопала мужчину. И вот сейчас, когда он был рядом, что должен был сделать Дэрил? Оттолкнуть как обычно и сделать вид, что плевать?

Рик заставляет себя поднять голову. В темноте, где-то совсем близко лицо мужчины, к которому его так невероятно сильно тянет. В прошлый раз тоже было больно, в этот раз так же. Рик импульсивно наклоняется и прижимается к расслабленным, слегка приоткрытым губам.

Дэрил как будто только этого и ждал. Горячий влажный язык скользит в рот, руки стискивают бока. Мужчина напирает, словно танк, неожиданно пылко отвечая, Рику только и остается, что полностью отдать инициативу. Он стискивает пальцами крепкие плечи, тянется ближе, и Дэрил обвивает его руками, крепче прижимая к себе. Так, наверное, чувствуют себя женщины, упираясь в твердую крепкую грудь. Ощущение полной безопасности разливается по венам вместе с удовольствием, не хочется думать, хочется просто… отдаться, как бы пошло это ни звучало.

Страстный поцелуй становится жестким. Дэрил кусает губы, пальцы сильнее сдавливают тело. Его напор удивляет и в то же время внушает надежду, надежду на то, что теперь все будет иначе. Диксон сдвигается, кусает подбородок и вновь возвращается к губам. Он толкает бедрами, и это заставляет Рика шагнуть назад. Твердый край дивана тычется под колени. Очередной толчок, и Граймс оказывается на заднице, но Дэрила это не останавливает. Он дергает за плечо, слишком сильно цепляет ткань, и та режет чувствительную кожу подмышек, но Рик даже не успевает возразить, потому что оказывается на лопатках. Сильное тело нависает сверху, горячее дыхание согревает лицо, а к паху прижимаются бедра, давая ощутить охватившее мужчину возбуждение. Оказаться так близко с ним, чувствовать все признаки того, что Диксон возбужден, было слишком. Но Дэрил вновь не дает ни о чем думать.

Левая рука охотника перехватывает ладони Граймса, фиксируя их над головой, не очень крепко, всего одно движение, и Рик вырвется, но он ничего не делает, продолжая ждать. Горячая рука дергает ремень и спустя секунду забирается в штаны, прямо под трусы. Шершавые подушечки проходятся по стволу, и все мысли, которые могли бы мучить его, окончательно покидают голову.

Влажные губы сводят с ума, а знающие руки доводят до вершины блаженства. Большой палец обводит головку, потирает, размазывая смазку.

– Дэрил, – панически выдыхает Рик. Он вытягивает руки из ненадежной хватки и перекладывает их на плечи мужчины.

Собственное тело вибрирует от удовольствия, и хочется немного притормозить, чтобы растянуть удовольствие. Но Дэрил и даже на крепкое сжатие плеч никак не реагирует. Рука движется быстрее. Дыхание Диксона тоже сбивается, он трется о колено. И кажется, что это настоящее безумие. Рик тянется к нему, надавливает на затылок, вновь прижимая к своим губам. Тело потряхивает, в яйцах собирается тяжелый комок, который взрывается разрядами тока. Ослабленное сознание, поглощенное ощущением острого удовольствия, перегружается и отключается, ненадолго, но все же.

В звенящей тишине слышится тяжелое дыхание и характерные звуки. Рик распахивает глаза, вглядывается в темный силуэт, но вновь проигрывает эту битву с ночью. Горячий воздух из легких Диксона обдувает лицо, тихие, едва уловимые стоны ласкают слух. Рик замирает, пытаясь запомнить, чтобы потом проанализировать то, что сейчас ощущал, а потом понять, что с этим делать. Мужчина напрягается, все мышцы становятся каменными, а потом он длинно выдыхает, обмякая.

Рик от неожиданности крякает, когда сверху опускается отнюдь не легкое тело. Диксон утыкается носом куда-то за плечо, щекотно обжигая влажным дыханием шею. Граймс накрывает ладонью спину мужчины, поглаживает лопатки. Ощущение уюта и спокойствия полностью охватывает их. Так чувствовал себя Рик с Лори, когда они еще были безумно влюблены друг в друга. Ощущаешь, словно можешь провести с этим человеком всю свою жизнь. Хотя Рик уже провел с этим мужчиной одну.

Граймс нежно улыбается своим мыслям и аккуратно прикасается к коротким волосам. Дэрил вздрагивает, его мышцы немного напрягаются, а Рик словно и не замечает, пропускает тонкие пряди между своими пальцами, расчесывает их, массирует кожу, и Диксон вновь расслабляется. Рик мог бы напомнить ему про тот их разговор, про удар, но это бы точно разрушило обстановку, и он прикусывает кончик языка. Дэрил ерзает, устраиваясь удобнее, нос тычется прямо в ухо, из-за чего Рик нервно хихикает и ежится. Боль в теле практически не чувствуется, может, дело было в Диксоне, что, несмотря на всю свою грубость, был неожиданно аккуратен, а может, в эйфории, что охватила его. Все это было совершенно неважно.

Рик поворачивает голову и звонко чмокает мужчину в ухо. Он порывисто крепко сжимает мужчину, словно любимого плюшевого мишку, и облегченно выдыхает. Что может быть важнее сегодняшнего дня? Что-то громко хлопает наверху, и Дэрил медленно отодвигается. Ногу дергает острая боль, ткань пропитывается теплой влагой, но беспокоит не это, а потерянное тепло. Рик цепляет мужчину, тянет его рубашку. Ему хотелось надеяться, что Дэрил наклонится и поцелует его, но мужчина отходит, словно и не замечает прикосновения.

Кто-то спускается по лестнице, он старается двигаться тихо, но Рик все равно отчетливо слышит тихий скрип ступенек. Дэрил перемещается обратно к окну, замирает в темноте, практически сливаясь с углом.

– Дэрил?

Тихий шепот заставляет Рика замереть. Он вслушивается в голос, с легкостью узнавая его.

– Что? – грубо спрашивает Диксон.

Шаги приближаются, и Граймс с неожиданным смущением осознает, что штаны влажные от собственной спермы, и возможно, ее следы даже у него на рубашке. Не самое удачное время для того, чтобы на него обратили внимание.

– Как Рик?

– Я вроде бы в порядке, – все же вмешивается он и вновь садится. Тело трогает онемение и боль.

Рик торопливо обтирает руки о штаны, хоть они и не были грязными, нервным движением дергает рубашку, однако пах прикрыть так и не получается.

– Спасибо, – тихо произносит он.

Кажется, Кэрол улыбается, по крайней мере, Рик представляет ее лицо именно таким, мягким и всепрощающим, отчего под черепом шевелятся маленькие жучки вины. Пелетье подходит еще ближе. В темноте становятся заметны очертания ее фигуры.

– Думаю, тебе уже можно принять душ, – мягко произносит она. – Дэрил запустил генератор, так что у нас есть немного воды.

– Так воняю? – с улыбкой интересуется он.

– Ты даже не представляешь, – тихо, но неуверенно посмеивается она. – Даже Дэрила мне не так хочется загнать под душ, как тебя.

Рика передергивает от отвращения к себе же. И Дэрил его целовал, когда он настолько грязный? Тут же ощущается, как кожа покрывается толстой коростой, а в волосах бегают жучки. Конечно же, это все самовнушение, вряд ли и за несколько дней у него могли бы завестись вши, но ощущать себя грязным было неприятно.

– Тут ты права.

Рик поднимается и тут же качается. Ногу простреливает такой сильной болью, что Рику приходится сжать зубы, чтобы сдержать стон. Он вцепляется пальцами в спинку дивана, но от этого лучше не становится. Кажется, что вся кровь устремляется вниз к ноге, заставляет пульсировать рану.

– Не так быстро, ковбой, – с дрожью в голосе осаживает его женщина, словно Рик мог сейчас психануть и ударить ее. – Одного тебя отправлять точно нельзя. Ты еле стоишь, а после горячего душа станет еще хуже.

Если бы здесь было светло, то она определенно бы уставилась на Дэрила. Хотя, может быть, она снова сделала так. У Рика во рту резко пересыхает, стоит только представить, что он будет с Диксоном… голым в душевой кабинке. Граймс облизывает сухие губы и старательно проталкивает в горло комок.

– Не думаю, что Рик будет рад, если я буду ему помогать. Я послежу здесь за всем.

Кэрол, кажется, подталкивает мужчину. Тот недовольно бурчит, но, к удивлению, Дэрил действительно покидает свое убежище. Мужчина вновь оказывается рядом, крепкая рука скользит по спине и легким движением притягивает к себе. Граймс не сразу же понимает, что мужчина хочет и почему сегодня так открыто ведет себя, а когда понимает, закидывает руку ему на плечо и переносит часть своего веса.

– Следи, чтобы он не грохнулся, – произносит Кэрол им в спину. – И будьте осторожнее со швами.

Подняться наверх с чужой помощью не так уж и сложно. Мягко щелкает светильник, и комнату заливает яркий желтый свет. Рик смаргивает влагу, глаза постепенно привыкают к свету, и он оглядывается. Маленькая тесная комната, на плитке еще не высохла влага, а на стиральной машине две пары сменной одежды. Как Кэрол все предусмотрела, было непонятно, но, похоже, она все это подстроила.

Дэрил плюхается на опущенную крышку унитаза, а Рик же скромно усаживается на край ванной. Взгляд возвращается к мужчине, чтобы заметить, что тот тоже не выглядит очень уж хорошо. На щеке глубокая царапина, волосы у виска слиплись и стоят торчком, через дырку в штанине видна засохшая корочка крови. И Рик вспоминает прошитый пулями байк, темные следы на асфальте.

– Ты ранен? – шепотом интересуется он.

Дэрил опускает голову. Он накрывает ладонью дыру в штанах, дергает край, пытаясь прикрыть рану, но быстро отказывается от этой идеи. Руки вновь сцепляются у паха, а сам Диксон горбится. Как и всегда, взгляд он бросает только так, украдкой и куда-то в сторону.

– Ерунда, – кривится он и встряхивает головой.

– Расскажешь, что произошло? Как вы выбрались…

Руки Дэрила вновь переходят в движение. Он проводит ладонью по влажной шее, по волосам, трет нос и опускает их на колени, где начинает выстукивать ритм, на который ложилась практически любая мелодия. На секунду Граймс воспоминает, что совсем недавно этот мужчина делал своими руками. Но подкатывающееся смущение мгновенно гаснет, потому что Дэрил продолжает говорить.

– Просто ушли. Я видел, как Уолш с твоей женой утащили с собой Хершела и Бэт, а еще с ним был тот парень, кореец. Нигер и Дейл тоже побежал за ними, но намного позже, не знаю, догнали ли они их.

– А остальные? – нехотя спрашивает он, хотя уже знает ответ. Диксон качает головой. И Рик так глупо поправляет: – Гленн, корейца зовут Гленн.

Дэрил ниже наклоняет голову, как-то скукоживается, словно пытается стать незаметным. Ему не нравится этот разговор, так же, как и не нравился Рику.

– Мойся давай, а не чеши языком.

Диксон замыкается, впрочем, и Рику этого было достаточно, он не хотел больше говорить. Граймс неловко берется за рубашку. Пальцы как будто отекли, стали большими, как надутые шарики и неловкими. Пуговицы не поддаются, и Рик просто дергает грязную ткань, представляющую теперь скорее тряпку, нежели одежду. Пот, кровь и, похоже, даже рвота. Граймс с отвращением отбрасывает рубашку в угол и прикасается к ремню.

Дэрил не смотрит. Его взгляд упирается в противоположную стену, но все равно Граймс чувствует легкое волнение и смущение. И вроде бы ничего такого, они оба мужики, да и совсем недавно Диксон отдрачивал ему, но все равно у Рика щеки покрываются красными пятнами. Штаны тряпкой опадают в том же углу, и только кобуру он аккуратно укладывает на стиральную машинку поверх одежды. В гору отправляется и грязная повязка, что открывает аккуратно зашитую рану. Воспаленные края опухли, но уже сейчас видно, что когда дырка затянется, останется аккуратный шрам. На плече неожиданно оказывается еще одна повязка. Но рана не такая серьезная, как на ноге. Удивительно, что именно это чуть не убило его.

Мягко шуршит вода, быстро нагреваясь. Воздух становится влажным, пар заполняет маленькое помещение, и Рик наконец-то поднимается. Он с тяжелым вздохом перетаскивает свою тушу через бортик и встает на холодную поверхность. Теплая вода падает на кожу, и Рик тут же покрывается мелкими мурашками. Мышцы расслабляются, а перед глазами вновь появляются темные пятна. Граймс тянется, чтобы взять обычную губку для мытья посуды, что в любом доме было с десяток, и замечает, что Дэрил смотрит, внимательно и как-то даже задумчиво. Красные пятна на щеках и шее расползаются, сливаясь, но он ничего не говорит.

С каждым движением намыленной синтетики становится легче. Кожа с жадностью поглощает необходимый ей воздух, поры открываются, а в слив уходит черная вода. К темной воде примешивается красная, неосторожное движение – и подсохшая рана начинает вновь кровоточить. От жары становится плохо, действительно плохо. Голова начинает кружиться, пульсирующая темнота все больше увеличивается, а к горлу подбирается тошнота. Граймс скользит пальцами по мокрому кафелю, в попытке за что-то зацепиться, пальцы проходят мимо лейки, и буквально тут же крепкие пальцы больно впиваются в плечо. Дэрил вытаскивает его как мокрого котенка. Перетягивает через ванную и усаживает на тот же унитаз. Приятная прохлада расползается от задницы и спины по всему телу, а затем ко лбу прижимается влажная тряпка.

Дэрил заглядывает в глаза. Напряженный, готовый в любой момент позвать помощь.

– Все в порядке, – невнятно бормочет Рик, даже не осознавая, что вообще говорит. Сознание медленно приходит в порядок, и он произносит: – Мне нужно просто посидеть.

Рик проводит трясущейся рукой по волосам. Сидя, ему действительно становится немного лучше. А когда Дэрил протягивает ему воду в по-быстрому ополоснутом стаканчике, так вообще. Граймс жадно выпивает все до капельки и вновь откидывается на бачок.

– Так и будешь голым сидеть?

Рик отмахивается, даже не открывая глаз. Сейчас ему хорошо, главное было не шевелиться.

– Можешь пока сам помыться. Я не буду подглядывать, обещаю.

– Иди к черту, – незло бурчит Дэрил. – Давай, натягивай на свою голую задницу штаны.

Теплая ткань падает на пах, прикрывая его, но Рик так и не реагирует, разве что кончики его губ слегка приподнимаются в легком намеке на улыбку. Потрясающе, как у него получалось не думать о всяком дерьме, что произошло совсем недавно.

Теплые подушечки пальцев едва ощутимо проводят по ноге, а затем что-то шуршит, именно это заставляет Рика открыть глаза и опустить голову. Он удивленно приподнимает брови и вновь краснеет.

Сосредоточенный Дэрил сидит на коленях перед ним. Такой задумчивый и напряженный, что Рику в голову закрадываются странные мысли, заставляющие живот поджаться, а сердце забиться чуточку быстрее. Но все же, к сожалению Рика, в руках у Дэрила появляется обычный бинт. Пара ловких движений, и бедро вновь стягивает плотная повязка, еще несколько – и плечо тоже защищено. Тепло рук исчезает, Граймс ежится от холода и все же берется за штаны. Уже одетый, с помощью Диксона он спускается вниз, чтобы вновь отрубиться, хотя вроде бы только проснулся.

========== Часть 13 ==========

Невесомые белые пылинки покачиваются в воздухе. Как будто заигрывая, они то опускаются, то взмывают вверх. Рука поднимается в попытке прикоснуться, но пылинка, словно обиженная девчонка, устремляется дальше, пока не скрывается из поля зрения.

Рик тяжело выдыхает и переводит взгляд в другой угол. Пока каждый из группы работал, Граймса снедала скука. Он ворочается на диване, пока вновь не устраивается на том же боку. Взгляд находит небольшую щель между тряпками, что закрывают окна, и устремляется туда. Ему виден только небольшой кусочек неба, но этого достаточно, чтобы мысли вновь уплыли в пучину грусти.

Ему было так одиноко сейчас. Люди как будто пытались сделать вид, что его здесь нет, общались между собой, собирали запасы по городу, а Граймсу оставалось только отлеживаться и проклинать свою слишком долго заживающую ногу. Даже Карл присоединился к разведке, и единственным другом Рика стала звенящая тишина.

Он громко выдыхает и резко садится. Бедро вновь пронзает болью, но Граймс больше не может лежать. Он тяжело поднимается и ковыляет на кухню. Каждое окно так же закрыто тряпками, но через щели проникает достаточно света, чтобы Граймс не был в полной темноте. Он оглядывается и сразу же находит оставленную заботливой Кэрол еду и даже заварку из зеленого чая. Вот только это ничуть не радует. Еда не скрасит одиночество и не расскажет шутку. Он тянется к пластиковой бутылке, что сиротливо стоит в сторонке. Чистая ничем не пахнущая вода наполняет керамическую кружку.

Мужчина прижимается бедром к низенькому шкафчику и делает маленький глоток, словно в кружке было дорогое вино. На пятом глотке тихо щелкает задняя дверь, и Рик замирает, так и не проглатывая согретую на языке жидкость. В проеме появляется крепкое плечо, которое могло принадлежать только одному человеку. Узлом завязавшееся напряжение расслабляется, но всплеск адреналина уже разошелся по венам, заставил сердце стучать быстрее. Ощущение опасности преобразуется в немного другое, что оставляет на языке не горечь, а сладкий привкус надежды.

Рик ненадолго прикрывает глаза. Мягко щелкает замок, вновь блокируя дверь и в то же время давая однозначный ответ о том, что мужчина в этот раз пришел один. А это значит…

Граймс отталкивается от стола и в несколько шагов подходит к Дэрилу. Взгляд останавливается на лице мужчины, на расслабленных губах, которые трогает легкая улыбка. Рик просто не может сдержаться. Левая рука находит себе удобное место на чужом боку, сам Граймс качается вперед, пока не ощущает горячее дыхание на своих губах. Крепкая ладонь ложится на поясницу, тянет к себе ближе, а губы сталкиваются. Диксон податливо отдает инициативу, хотя его руки так и продолжают сжимать в своих объятиях Граймса. Языки сплетаются, удовольствие горячим возбуждением завязывается внутри. Рик напирает, толкает его к стене, с жадностью скользит ладонями к бедрам, сжимает…

– Чего здесь шляешься? – грубовато спрашивает Диксон. Рик резко распахивает глаза, осознавая, что успел задуматься. – Кэрол говорила, что ты должен валятся.

Рик пожимает плечами. Он сглатывает скопившуюся слюну и окидывает внимательным взглядом мужчину. Желание реализовать фантазию дохнет в страшных муках, стоит только взглянуть на лицо Диксона. Не знай Рик его так хорошо, вряд ли заметил изменения, но вот они, читай – не хочу. Губы поджаты, мышцы напряжены, а взгляд отведен в сторону, словно мужчина ощущал острую вину.

– Что-то случилось? – подозрительно спрашивает Рик.

Диксон вздрагивает, пальцы крепче сжимаются на рукояти арбалета, а плечи поднимаются – явный признак того, что Граймс попал в точку. Дэрил быстро проводит кончиком языка по нижней губе, но вместо слов только фыркает. Арбалет с громким стуком падает на стол, Диксон начинает суетиться. Мужчина двигается между шкафчиками, закусывает кусочек сушеного яблока, засовывает пальцы в сахар. Он словно пытается заполнить собой все помещение, лишь бы избежать неприятного разговора. А вот Рик продолжает следить.