Текст книги "Таинственный человек дождя"

Автор книги: Жан Рэ

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 27 страниц)

ГЛАВА XIV Тринадцатая комната

Обед оказался потрясающим! Я увидел на столе по крайней мере шесть или семь разновидностей паштета из птицы и рыбы, громадный кусок холодной телятины и большой выбор печенья и булочек с фруктовым мармеладом.

Господин Хонигрев подождал, когда я отложу салфетку, и спросил:

– Что вы скажете об этом обеде в Саргассовом море?

– Обед был просто великолепным, господин Хонигрев.

– Совершенно правильно. Вы, конечно, понимаете, что у нас нет проблем с рыбными блюдами, но и все остальное также получено из моря. Так, к примеру, этот кусок мяса, который вы сочли телятиной, получен из боковой части рыбы-молот.

– Не может быть!

– Если честно, то это была довольно молодая акула-молот… Согласитесь, что это было королевское блюдо!

Разумеется, я не мог не согласиться.

– Но блюда из дичи…

– Увы, мы вынуждены доставлять дичь сверху, как и фрукты… Мы используем специально приготовленных морских птиц, избавляясь от рыбного привкуса… Что касается пирожных, то для них используются разные подводные растения. Вы наверняка слышали прогнозы, согласно которым в 2000 году население Земли будет питаться урожаями, полученными на дне моря?

Мы на многие годы опережаем прогресс, но вряд ли наши потомки будут обижаться на нас. Вы согласны со мной?

Я не смог найти умный ответ и был вынужден промолчать. Моему удивлению не было предела.

Господин Хонигрев продолжал:

– Если вы поживете здесь достаточно долго, вы узнаете гораздо больше интересного…, Например, как мы освещаем море… Но, конечно, не от меня – я не могу считать себя большим ученым!

Он хотел встать, но я удержал его:

– Господин Хонигрев, я знаю, что попал в удивительный мир в нескольких тысячах метров ниже поверхности Саргассова моря, но ничего не понимаю в том, что случилось со мной! Пожалейте меня, помогите разобраться в происходящем! Я совершенно не в состоянии понять хоть что-нибудь!

Бывший пират проявлял явные признаки нетерпения, и я понял, что он не испытывает никакого желания продолжать нашу беседу.

«– Мне пора уходить», – сказал он. – Сейчас я могу только посоветовать вам не оборачиваться, чтобы не оказаться снова влабиринте. Мне придется покинуть вас на несколько часов, но я обещаю вам, что вернусь.

А пока могу посоветовать вам пройти в находящуюся рядом библиотеку, не слишком большую, но содержащую весьма полезные книги. В ней же находится и то, что я называю «подводным телескопом».

– Что это такое?

– Это нечто вроде подзорной трубы, с помощью которой вы легко сможете совершать подводные путешествия, оставаясь на месте.

Господин Хонигрев, хотя он и спешил, провел меня в небольшую комнату с тусклой лампочкой, одна из стен которой была затянута черной тканью. Когда он сдвинул эту штору, открылось большое круглое стекло, за которым возник странный туманный мир.

– Этот диск не иллюминатор, за которым открывается панорама глубин, а экран. На нем вы сможете увидеть изображения благодаря вот этому небольшому прибору…

И он показал мне небольшую панель с клавиатурой, лежавшую на низком столике.

– С помощью панели и экрана вы сможете увидеть все, что находится в радиусе двух миль на глубинах до четырех тысяч семисот метров. Клавиатура позволяет управлять прожекторами, освещающими толщу воды, и настройкой линз. Это все, что я знаю об этом устройстве.

На этом бывший пират откланялся, и я так и не успел расспросить его о моем спутнике Питере Линче.

Я быстро освоил клавиатуру и, включив устройство, увидел на экране мощные лучи света, освещавшие мрачные океанские глубины.

Нужно ли упоминать, что я очень быстро разочаровался в этом удивительном приборе? После всего, что я уже успел увидеть, картины на экране показались мне достаточно банальными. В большинстве случаев прожекторы освещали бурые или черные стены гигантских водорослей, среди которых иногда мелькали стайки серебристых рыб. За этим исключением мне так и не довелось увидеть ничего примечательного, если не считать появления гигантского кальмара, протянувшего щупальца к экрану и сразу же пропавшего из поля зрения.

«Очутиться на дне Саргассова моря, – думал я, – и не прояснить тайну жизни и смерти угрей – какая ирония судьбы!»

Именно в этот момент я заметил нечто необычное. С помощью клавиатуры мне удалось объединить лучи двух или трех прожекторов, направив полученный при этом мощный пучок света на стену водорослей и пробить ее. Затем мне удалось увеличить изображение, словно приблизившись к заинтересовавшему меня месту. Представляете мое изумление, когда я увидел среди подводных растений существо, которое ни в коем случае не ожидал здесь увидеть!

Мне были видны только голова и верхняя часть торса, и они несомненно принадлежали человеку, хотя я и не видел ни рук, ни нижней части туловища. Большая круглая голова, казалось, была окрашена в фиолетовый цвет. Большие глаза неподвижно уставились на что-то такое, чего я не видел. Маленький нос почти терялся на широком лице. Напротив, рот показался мне очень большим, и губы шевелились, словно существо непрерывно что-то пережевывало.

Очевидно, я достиг максимального увеличения картинки, потому что как я ни крутил верньеры и ни нажимал на клавиши, мне не удавалось добиться увеличения изображения. Тогда я решил усилить освещение объекта, направив в одну точку лучи сразу всех прожекторов. Казалось, что существо не реагирует на мощный световой пучок множества лучей, сошедшихся на нем. Я напрасно пытался изменить угол освещения сцены; световые лучи плясали на лице существа, но оно, казалось, не замечало этого и продолжало невозмутимо жевать, глядя прямо перед собой.

Нажимая вслепую на клавиши, я нечаянно задел какую-то кнопку, после чего в световом конусе появилась тонкая длинная стрела. Какая-то рукоятка позволила мне направить это смертоносное устройство на подводное существо, и я, нажав еще одну кнопку, послал стрелу в цель.

Я не собирался убить существо или даже ранить его, а надеялся всего лишь вспугнуть его, чтобы лучше разглядеть. Но моя неопытность при работе с клавиатурой привела к тому, что стрела совершенно неожиданно для меня попала в цель, пробив плечо существа.

Моя жертва рванулась вперед с гримасой боли на лице, ия увидел его целиком. Господи! Какое счастье, что я был недоступен для этого чудовища!

У него не было ни рук, ни ног – вместо человеческих конечностей я увидел десяток или даже дюжину бешено извивавшихся, похожих на змей щупалец, словно выраставших из коренастого торса.

Мне показалось, что я утратил способность удивляться чему-либо, столкнувшись со зрелищем раненого человека – осьминога, когда перед экраном мелькнула тень, направившаяся к этому чудовищу.

Я увидел обычного человека!

Мужчину в коротких серебристых шортах, державшихся на узком блестящем поясе, вероятно, металлическом, на котором висел большой кинжал в ножнах.

Мужчина подплыл к чудовищному созданию и протянул руку, чтобы погладить его. Щупальца чудовища сразу же успокоились, опустились и свернулись, как сворачивает их каракатица во время отдыха. Человек осторожно извлек стрелу из плеча существа. Потом он погладил человека-осьминога по голове.

Существо подняло взгляд. Теперь оно смотрело, как мне показалось, прямо на экран, словно почувствовало, что за ним наблюдают. Проживи я еще сотню лет, я все равно не забуду эти глаза, смотревшие прямо на меня! Желтые, скорее, даже золотистые, пылающие огнем… В центре каждого глаза находились огромные черные зрачки, словно высеченные из агата. Они уставились на меня с негодованием и злобой.

В это время мужчина, вернее, юноша повернулся лицом ко мне, и я узнал его – это был Фрэнки Бойд! Его поднявшиеся кверху волосы трепало течение, и он смотрел на меня с суровым видом.

Я видел его! Я видел человека, остающегося живым под толщей воды на глубине в несколько тысяч метров и державшегося так же непринужденно, словно он находился на поверхности в нормальных условиях. Это казалось невозможным, безумным! Но разве во всей этой безумной истории могло мне встретиться что-либо невозможное? Я вспомнил, как любил мальчишка все, связанное с морем, как он часами пропадал в водах, ставших для него естественной средой обитания.

Фрэнки Бойд жестом позвал за собой человека-осьминога, и они исчезли, как по мановению волшебной палочки, как я ни старался снова поймать их лучами прожекторов. Я вскоре прекратил манипулировать клавиатурой, решив прекратить мою подводную прогулку. Происшествие с человеком-осьминогом выбило меня из колеи.

И еще… Этот Фрэнки Бойд! Кто он такой? Почему он ненавидел меня? На кого он работал? На этого испанского вельможу? На Бледнолицего? На господина Хонигрева? Или еще на кого-нибудь, о ком я не имел представления?

Мне нужно было поговорить с кем-нибудь… И конечно, не с таким любезным, но явно нерасположенным к откровенности собеседником, как господин Хонигрев.

Вспомнив о Питере Линче, я решил, что мне нужно как можно скорее разобраться с лабиринтом, в котором он оказался. Конечно, этот полицейский туп, как осел, но если других собеседников нет, сойдет и осел…

Я прошел через голландскую столовую. За время моего отсутствия сервировка стола изменилась… Интересно, кто эти слуги, выполняющие все работы?

Я легко нашел зал с зеркалами, а также несколько помещений с оставленными мной клочками бумаги. Устроившись в кресле, я принялся набрасывать возможные варианты сочетания волшебных зеркал. Очень быстро я смог сделать важный вывод – мне удалось получить сведения о двенадцати новых комнатах, из которых я легко мог вернуться.

– Я понял! – радостно воскликнул я. – Лабиринт из ста четырех комнат состоит из восьми блоков, в каждый из которых входит именно тринадцать комнат! И в каждом блоке последняя, то есть тринадцатая, комната является ключом к следующему блоку из тринадцати комнат. Теперь я без особого труда смогу найти Линча!

Я провел на своем рисунке линию маршрута, по которому должен был двигаться.

– Посмотрим внимательно, – пробормотал я, негромко посмеиваясь. – Вот первое зеркало, помещенное под углом в сорок пять градусов… А вот второе, в котором можно увидеть…

Я не смог закончить свои соображения, так как очутился в начале второго блока из тринадцати комнат.

Внимательно осмотрев зеркало, я попытался сдвинуть его вбок, как это сделал на моих глазах господин Хонигрев.

Меня ждало разочарование. Комната, в которой я очутился, была обставлена несравненно более бедно, чем остальные, в которых мне довелось побывать. Но зато, приглядевшись, я увидел на стенах пульты управления, панели с рубильниками и небольшие круглые экраны, светившиеся зеленоватым светом.

Едва я разглядел все это, как мой взгляд натолкнулся на громадные желтые глаза, с ненавистью и злобой смотревшие на меня. На меня смотрел человек… Но какой необычный человек!

Огромная голова, лицо, почти такое же широкое, как грудь, отсутствующая шея… Кожа серого оттенка, выглядевшая необычно грубой, образовывала большие складки. Черные волосы, такая же черная густая борода, обрамлявшая мрачное лицо. Большие мощные руки стискивали край стола.

Господин… – пробормотал я, не представляя, что сказать дальше.

В глазах вспыхнул яростный свет, и на жутком лице открылась огромная багровая пасть. Прогремел хриплый голос:

– Меня зовут Эл Бекетт!

ГЛАВА XV Три Эла Бекетта

Мужчина обогнул стол, двигаясь с грацией громадной рептилии, и рухнул в стоявшее рядом со столом кресло. Оказавшись ближе ко мне, он выглядел еще отвратительнее. Короткий мощный торс в не слишком чистой рубашке опирался на толстые кривые ноги в широких панталонах и сапогах необычной формы. Из-под рубашки выглядывала все та же серая грубая кожа, что и на лице.

Я онемел от ужаса. Язык в пересохшем рту казался мне деревянным. У меня кружилась голова от этих непрерывно следующих друг за другом жутких чудес. Я несколько раз встречался лицом к лицу со смертельной опасностью и не однажды трепетал от страха то перед тигровой водорослью, то перед гигантским кракеном, то перед человеко-осьминогом. Но никогда еще я не испытывал подобного ужаса. Только невероятным усилием воли я смог оторвать свой взгляд от гипнотизирующих глаз этого существа.

После этого я с облегчением осмотрелся, заметив, что вокруг меня теснились непонятные приборы и механизмы.

– Меня зовут Эл Бекетт, – повторил хриплый голос.

Я отчаянно пытался собрать безнадежно ускользающие от меня мысли, но смог только произнести еле слышным голосом, что это и мое имя. Не знаю, как восприняло чудовище мои слова, но с огромным облегчением увидел, как оно отвело в сторону свои жуткие светящиеся глаза и уставилось на приборную панель.

К сожалению, оно отвлеклось ненадолго и через несколько минут снова принялось рассматривать меня, не говоря при этом ни слова. При этом на его физиономии сохранялось выражение, которое я мог бы назвать нейтральным. Наконец существо что-то прорычало и обрушило кулак, словно кувалду, на зазвеневшую металлическую поверхность стола, зазвучавшую, словно гонг.

Вероятно, это был сигнал, потому что я сразу же услышал шаги и увидел появившегося рядом со мной господина Хонигрева.

Старый пират едва взглянул на создание мрака и уселся возле стола. Он принес какую-то тетрадь, которую тут же начал перелистывать. Добравшись до нужной страницы, он с удовлетворением потер руки и, повернувшись ко мне, дружелюбно кивнул.

– Вы ловко разобрались, – весело бросил он. – Я потратил уйму времени на возню с лабиринтом, чтобы выбраться из него было невозможно. А вы за каких-то полтора часа раскрыли едва ли не все его секреты. Конечно, я знаю, что вы всегда отличались большой сообразительностью. Об этом упоминают все доклады Диббертона…

– Диббертон? – Меня потрясли его слова. – Какое отношение имеет мой бывший директор ко всей невероятной истории?

– Ну… – протянул господин Хонигрев, – у меня есть доклады и более ранних свидетелей, в частности, директора одной английской школы, в которых упоминается некий сопляк, которым вы были пятнадцать лет тому назад. Но сейчас все это нас не интересует. Есть более важные вещи, которые вам нужно срочно обсудить со своим однофамильцем.

– С моим однофамильцем?! – воскликнул я, уставившись на жуткое создание, развалившееся в кресле.

– Дело в том, – жизнерадостно продолжал господин Хонигрев я сказал бы, что это ваши семейные проблемы…

Я растерянно помотал головой.

Старый пират вопросительно посмотрел на мрачное создание, в этот момент небрежно игравшее с большими часами.

– К счастью, – произнес он, – это существо сейчас находится в стадии максимальной тупости, которая продолжится довольно долго. Тем лучше! Это значительно облегчит мне работу, потому что если оно находится на максимально высоком уровне интеллекта, то находиться рядом с ним будет немногим приятнее, чем оказаться у кратера извергающегося вулкана.

Господин Хонигрев перелистнул еще несколько страниц своего блокнота.

– Уверен, что вы, Эл, почти ничего не знаете о своем достопочтенном родителе.

Я подпрыгнул на стуле с перехваченным дыханием. Господин Хонигрев помахал рукой, стараясь успокоить меня.

– Когда вы были ребенком и даже юношей, над вами основательно поработали с целью развить определенные способности. Я не сомневаюсь в этом.

– Я знаю только то, что мне было запрещено произносить его имя, – пробормотал я.

Господин Хонигрев строго посмотрел на меня.

– Мне придется сообщить вам многое, о чем вы даже не подозреваете, – заявил он нравоучительным тоном. – Вам ничего не известно об отце, потому что вам было не больше года, когда ваша мать оформила развод с ним. Доктор Бекетт, у вас то же имя, что и у вашего отца, что в известной степени многое может объяснить… В общем, ваш отец был крупным ученым, подлинным светочем науки, одним из наиболее видных биологов своего времени. Его недостатки ограничивались тем, что он считал, что находится выше сферы действия общепринятых законов, и очень часто не видел необходимости ограничивать себя в средствах для достижения своих целей. Ему пришлось уехать из Англии после темной истории об осквернении погребения. После этого его жена подала прошение о разводе, так как, по ее словам, не хотела, чтобы ее сын находился под столь пагубным влиянием отца.

В общем, Эл Бекетт перебрался на континент и обосновался во Франции… Он считал, что возможно не просто изменить природу человека, но и создать в лаборатории человека, в значительной степени искусственного…

Я вздрогнул от охватившей меня волны ужаса.

– Господин Хонигрев, – взмолился я, – прошу вас, не нужно продолжать… Я не могу слышать то, что вы говорите…

Бывший пират покачал головой:

– Успокойтесь… Я просто выполняю данное мне поручение. Ваш отец сам захотел, чтобы вы узнали обо всем. Так что я могу продолжать? Вашего отца, господин Бекетт, очень хорошо приняли во Франции. Он стал преподавать в университете и вскоре женился на очаровательной квартеронке… И он продолжил свои исследования… Он был близок к успеху, когда его снова обвинили в поведении, недостойном ученого. Выяснилось, что он ставил опыты на живых людях. И на этот раз были получены неопровержимые доказательства его вины. Оказалось, что объектом его опытов был его собственный сын.

Очевидно, я побледнел и находился на грани обморока, потому что господин Хонигрев замолчал, достал из шкафчика бутылку и с отеческой заботой заставил меня выпить половину стакана коньяка.

– Сохраняйте мужество, мой дорогой… Я уже рассказал вам почти все самое ужасное… Могу только добавить, что ваша матушка сошла с ума, не перенеся выпавших на ее долю страданий, а ребенка так и не нашли.

– Сжальтесь надо мной, замолчите! Я больше не вынесу!

Но безжалостный малыш-пират продолжал:

– Ребенок был жив, хотя в это никто не верил. Профессор поместил его в весьма надежное место после того, как выяснил, что операция над ребенком оказалась вполне успешной. Ученый удалил у ребенка одно легкое, заменив его жабрами. После этого его сын превратился в амфибию, способную существовать как в воде, так и на воздухе.

Окончательно выбитый из колеи, я растерянно посмотрел наХонигрева. Пират, угадавший мои мысли, согласно кивнул:

– Да, Фрэнки Бойд – это ваш сводный брат… Скандал вокруг вашего отца разыгрался нешуточный. Профессор был осужден на пожизненную каторгу, и его отправили во Французскую Гвиану.

Господин Хонигрев замолчал и потер руки с жизнерадостной улыбкой.

– С моей помощью ученому удалось бежать, и он остался на моем судне, где у него оказалось более чем достаточно материала для опытов.

– Прекратите! – заорал я. – С меня хватит этих ужасов!

– У вас явно плохо с головой! – фыркнул Хонигрев. – Кто вам сказал, что он экспериментировал на людях? Он ни разу не коснулся человека. Но я доставлял ему сотни тюленей, ламантинов и прочих морских животных, и доктор Эл Бекетт творил с ними чудеса. В особенности когда он поймал нечто вроде гоблина. Это произошло неожиданно, когда он поднял на палубу сети, опущенные на большую глубину в Саргассовом море.

– Вы сказали – гоблина?

– Это был даже не гоблин, а существо вроде тритона, которое считалось исчезнувшим с лица земли. Но оказалось, что оно скрылось на большой глубине на дне моря, хотя оно и там встречается крайне редко. Оно больше всего похоже на ламантина, но выглядит крайне отвратительно. Вы можете посмотреть на него…

Я перебил пирата:

– Это существо с горящими желтыми глазами?

Господин Хонигрев оглянулся на моего однофамильца, но тот в это время старательно расставлял на своем столе пустые бокалы и не смотрел в нашу сторону.

«– Очень удачно получилось, что он не слышал вас», – сказал, понизив голос, господин Хонигрев. – Я еще не сказал вам, что на борту моего судна была оборудована настоящая биологическая лаборатория, небольшая, но с прекрасной аппаратурой. И доктор сделал из существа с желтыми глазами, как вы его называете, нечто… В общем, он изменил его настолько, что из него получилось… что оно превратилось… Это был невероятно важный результат, – немного поколебавшись, сказал Хонигрев. И он повернулся к созданию мрака, прекратившему возню с бокалами и сидевшему, молча глядя перед собой.

– Это спокойствие не продолжается достаточно долго… Он становится таким, как прежде, и один дьявол знает, что из этого может получиться… – проворчал пират.

Он поежился, словно пытался сбросить с плеч груз.

– Да! – громко воскликнул он. – Доктор создал это существо из жуткого морского чудовища, которое мы назвали гоблином за неимением другого названия. Он наполнил его черепную коробку серым веществом, в результате чего у него появился могучий интеллект, не встречающийся у обычных людей. А из его тела он после серии операций создал эту карикатуру на человека! Но, закончив работу, профессор понял, что он создал не человека, а настоящего демона!

Демон продолжал сидеть в кресле, но теперь его взгляд остановился на нас.

– Через некоторое время этот демон пропал, и ваш отец горевал так, что едва не лишился рассудка. Он не просто привязался к своему творению, он полюбил его! Он даже называл его своим детищем!

Мы три года бороздили воды Саргассова моря, забираясь в самые опасные места в надежде отыскать это чудовище…

Однажды ночью я был разбужен дикими воплями. Матросы, метавшиеся по палубе, кричали, что какая-то непонятная сила тянет судно ко дну. И они были правы! Я увидел, как быстро поднимается вода, вскоре залившая палубу, после чего судно начало тонуть. Я упал, ударившись головой, и потерял сознание. Когда я очнулся, я увидел вокруг себя этот мир… Мир, который это дьявольское существо создало благодаря своим чудовищным талантам… И оно поместило здесь нас… И не только нас… Я оказался пленником этого мира…

В этот момент чудовище грохнуло по столу своим огромным кулаком с такой силой, что бокалы разлетелись на мелкие осколки.