Текст книги "Нечисть так уязвима (СИ)"

Автор книги: Юлия Бурова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 28 страниц)

– Проходили мимо и решили поучаствовать в нашем фееричном шоу? – учтиво поинтересовалась я у красавца – гинеколога, отступая в сторону.

– Отнюдь, целенаправленно двигался к Вам, Анастасия, – демонстрируя осведомленность в моем имени, он обворожительно улыбнулся, не сводя уверенного взгляда, человека не привыкшего слышать «нет» в ответ.

– Я так понимаю, для того, чтобы продемонстрировать, насколько ошибочны мои выводы относительно вашей сексуальной ориентации? – его уверенность, в собственной неотразимости, вызвала острое желание щелкнуть по идеальному носу.

– Вы удивительно проницательны, – мои слова он воспринял как сигнал к активным действиям, отбросив примитивные заигрывания, вновь вторгся, нарушив границы, на этот раз, положив руку на плечо. – Так что идем к тебе?

– Пожалуй, откажусь, – агрессивный напор мне совсем не понравился, я сбросила лапу с плеча. – Ваш коллега гораздо изобретательнее в ухаживаниях, – я мотнула головой, в сторону медленно сползающего по трубе психолога. – Продемонстрировал свои умения в эквилибристике.

– Идем к тебе, я покажу пару акробатических номеров, – любой мой намек на отказ служил красной тряпкой для его, усыпленных многолетними легкими победами инстинктов завоевателя. Мой отказ он воспринял как флирт.

Соседи, перестав прятаться, открывали окна, без стеснения наблюдая за разыгравшейся драмой, хотя, возможно, в их глазах это выглядело комедией. Мне сейчас очень не хватало, наглости и напора, героини вчерашней книги, придумать достойный ответ, и с честью выйти из сложившейся ситуации. Отбросив разговоры, я попыталась воспользоваться проверенным способом и просто сбежать, но массивная накачанная фигура легко вальсировала синхронно со мной, преграждая путь к моей крепости.

– Егор Сергеевич, каким ветром тебя занесло на другой конец города? – психолог, наконец, спустился на землю и перетянул на себя часть внимания гинеколога.

Увы, судя по пренебрежительному взгляду с ленцой, за соперника Валеру не считали, да и сам неудачливый поклонник на успех особо не рассчитывал, понуро опустив плечи.

– Валерка, ты чего туда залез? – высверливая узоры взглядом-лобзиком на добродушном психологе, поинтересовался Егор.

– Панорама оттуда красивая открывается, – Валера бросал на меня обиженные взгляды как на предательницу.

– Иди теперь убедись в ее великолепии воочию, – надавливая голосом, посоветовал гинеколог.

– Добрый вечер, господа, – насмешливо поздоровался Роман, беглым взглядом окинув мизансцену, остановился на мне. – Родная, ты себя совсем не бережешь, – он сделал шаг, отрезая от меня настойчивого поклонника и, взяв за плечи, подтолкнул в сторону двери, одновременно открывая ее, – на улице зима, ты в тапках.

Считанные секунды и я уже в доме, последнее, что услышала, прежде чем дверь с громким ударом захлопнулась за спиной, был вопрос гинеколога в свойственной хамоватой манере: «Ты, кто такой?» И ответ спокойным мягким голосом Романа: «Сейчас познакомимся».

Продолжая стоять у двери, я уставилась в стену, собираясь с мыслями, оценивая ощущения и впечатления. Мне совершенно не понравилась повышенная концентрация мужчин, борющихся за мое внимание. Оказалось тяжелым бременем нравиться тем, кто не нравится тебе. Радостью, от счастливого разрешения проблемы, мешал в полной мере насладиться, поразивший меня, разительный контраст между теплой мальчишеской улыбкой и арктическим холодом глаз Романа, так и стоящий неприятным образом передо мной.

Кажется, прошло не больше трех минут, когда меня толкнуло открывающейся дверью.

– Ты, чего здесь стоишь? – так и есть говорит спокойно, а в глазах вьюга, холодом веет, что куртку снимать не хочется. – Варвара дома?

– Нет, она забегала и ушла к подруге, сказала у них традиционные посиделки, в конце рабочей недели, будет поздно, – от его подчеркнутой деловитости было неуютно.

– Рекомендую, когда она придет, попросить переселиться в другую комнату. Твои поклонники настроены крайне решительно. Могут устроить соревнования по скалолазанью.

Спокоен, как сердцебиение трупа. Не поймешь, с какой стороны подступиться.

– Приму к сведению, – оправдываться я не собиралась, не чувствуя за собой никакой вины. – Поужинаешь со мной? – не дожидаясь ответа, я направилась в сторону кухни. – Варвара принесла из столовой кучу продуктов. Кажется, там было мясо. Как ты относишься к тонким кускам, быстро обжаренным на горячей сковороде?

Хлопка дверью я не услышал, что приободряло, указывая на правильность выбранной тактики. Ужинать мне совершенно не хотелось, целый день, не заполненный активной деятельностью, я пересидела на бутербродах. Плюхнув на чугунную плиту сковородку, я присела, открыв топку. Пахнуло жаром. Подбросив для надежности в ворох углей несколько поленьев, выпрямилась и только тогда повернулась. Он стоял в дверном проходе, облокотившись о косяк.

– Я знаю, что ты делаешь, – суровая зимняя стужа отступила, лед треснул.

– О чем ты?

Два куска мяса бодро зашкварчали на разгоряченной сковороде.

– Думаешь отвлечь едой.

– И каковы мои шансы? – я придавила стейк лопаткой, следя за равномерной прожаркой.

– Я очень, очень раздражен, – он отлепился от косяка и прошел на кухню. Сняв куртку, повесил ее на спинку стула, сел. – Ни черта не получается выяснить, я устал, а тут еще приходится разбираться с кабилирующими личностями. Все некстати.

– Хм, придется еще и гарнир положить, – сделала я вывод, переворачивая мясо. – То есть, узнать ничего не удалось?

– Тебе что-нибудь говорит слово «веста»?

Я задумалась, честно пытаясь вспомнить. Мясо тем временем достигло нужной степени прожарки.

– Нет, – установив перед Романом тарелку, я села напротив, без аппетита ковыряя вилкой.

– Тогда, кроме того, что я не поддаюсь гипнозу, а у нашего рационального мальчика одни женщины на уме, ничего, – еда сделала свое дело, к мужчине вернулась былая разговорчивость, а выражение глаз вошло в согласие с прочей мимикой.

– У меня тоже не густо, – поделилась я итогами своего дня. – О потере памяти при перемещении куда-либо вообще ни слова, обычно герои прекрасно себя осознают, – я положила кусок в рот и вдумчиво его разжевывала. – Если предположить, что мы попали в параллельный мир, то чаще всего в литературе встречается три причины: случайно провалились в некую «дыру», кто-то призвал и самая нежелательная, перемещение в последний предсмертный момент жизни, следовательно, возвращение – это сто процентная смерть. Отсюда вытекают способы возврата: влезть обратно в «дыру», выполнить предназначение и, последний – радоваться жизни на новом месте.

– Не так уж тут и плохо, – подал голос Роман. – Ты здесь всего три дня, а уже имеешь крышу над головой и сытый желудок. Никакого ограничения свободы. Немного усилий, чтобы выучить правила и мир у твоих ног.

– Ты решил прекратить поиски? – я бросила исподлобья удивленный взгляд.

– Нет, но, думаю, не стоит на них зацикливаться, – он покачал головой. – Так можно не заметить, как пройдет жизнь, а ты оказывается, ничего не сделала, только гонялась за ветром.

– Ты прав, – я посчитала за лучшее согласиться, не омрачая спорами спокойствие только начавшего налаживаться вечера.

Не хотелось доказывать, что я лучше буду всю жизнь гоняться за ветром и верить в мизерную возможность возвращения к той жизни, которую считаю нормальной, чем сдамся, затопчу все свои принципы и желания, начав жить по установленным здесь правилам.

– Врешь, ты со мной не согласна, – дожевывая последний кусок, сообщил Роман.

Я совсем забыла, что говорю с ходячим детектором лжи.

– Кстати об этом, – меня посетила интересная идея, воодушевившись, я отставила полную тарелку. – Если обыкновенный гипнотизер без сверхспособностей вытащил из заблокированного мозга целое слово, вдруг у тебя получится достать больше.

– Или у меня получится запечь мозги в горшочке, – предложил он другой вариант.

– Серьезно, давай попробуем, – я не сдавалась. – Вот я, вот мой горшочек с мозгами, заставь меня вспомнить, – подтащив стул, я села перед ним, продолжая уговаривать. – Ты по чужим сознаниям расхаживаешь в халате и домашних тапочках, давай попытаемся извлечь из этого пользу, – это был реальный шанс, и я не собиралась его упускать, настроившись на долгие уговоры.

– Может, начнем с малого? – копируя мои интонации, он подался вперед. – Ты попросишь связать и изнасиловать тебя? – с теплой улыбочкой поинтересовался он.

– Что?! – янепроизвольно отпрянула.

– То есть это тебя шокирует? – он изобразил на лице удивление, перестав улыбаться. – А просить сломать, подавить и вывернуть твое сознание наизнанку, ты считаешь нормальным. Поверь второе не менее отвратительно, чем первое, – закончил он серьезно.

– Умеешь ты доходчиво объяснить, – я встала, намереваясь убрать со стола, уговаривать расхотелось.

– Подожди, – он удержал меня за руку, утягивая обратно на стул. – Я не буду крушить твое сознание, но я могу сделать кое-что другое, – он еще размышлял, не приняв окончательного решения.

– Продолжай.

– Я не расхаживаю в чужих головах как у себя дома, как ты считаешь, – начал он издалека. – Я слышу, только, то, что на поверхности, особенно хорошо, то, что адресовано непосредственно мне, – он принял мое молчаливое внимание, за просьбу пояснений. – Человек многослоен, он может в данный конкретный момент испытывать радость, но одновременно быть озлобленной на весь мир скотиной.

– Я поняла, – прервала я. – Ты можешь проникнуть в более глубокие пласты подсознания?

– Могу попробовать, – с неохотой выдавил он из себя. – Это, конечно, не поможет ничего вспомнить, но может дать информацию для размышления о том кто мы такие.

– Что от меня требуется? Взять тебя за руку? Закрыть глаза и не дышать? – я ухватилась за предоставленную возможность, хоть что-то прояснить.

– Полностью раздеться, – с серьезной миной на лице заявил он, насладившись пару секунд моим замешательством, расплылся в улыбке.

– Завязывай со своими шуточками.

– Хорошо, завяжу, – послушно согласился он, – как только ты перестанешь на них так бурно реагировать, – он с самодовольной улыбкой разглядывал меня. У тебя каждый раз такой очаровательный румянец на щечках проступает.

– Ты долго еще будешь болтать, может, делом займемся? – выпалила я, и тут же сама поняла, что в очередной раз двусмысленностью фразы предоставила ему простор для остроумия, но мужчина нацепил серьезную гримасу. – Ты не шутишь?

– С трудом сдерживаюсь. Но ты потребовала заняться делом, я не смею ослушаться.

– Ты уже в моей голове? – я прислушалась к своим ощущениям. – Ничего не чувствую. Я не отвлекаю тебя разговором? – спохватившись, поинтересовалась я.

– Да, уже. Ты и не должна ничего чувствовать. Нет, не отвлекаешь, – терпеливо ответил он сразу на все вопросы.

– Что скажешь, я глубокая личность? Сколько во мне пластов или как ты там это называешь?

– Ты самая глубокая личность, которую я когда-либо сканировал.

– Сомнительный комплимент, если вспомнить, что до этого, ты ни в ком не проводил раскопки.

Он изменился в одно мгновение, весь подобрался, между бровей пролегла задумчивая складка, губы сложились в прямую строгую линию.

– Что-то не так? – столь разительные перемены в настроении мужчины настораживали.

– Н-да, – он втянул воздух, подбирая слова. – Я думал, бредовее уже не будет. Ты беременна.

Как актриса, забывшая слова я открывала рот, порываясь хоть что-то сказать. Слова путались с мыслями, спотыкались и падали, застревая в горле.

– Дыши, спокойнее, – подтверждая смысл слов тихим размеренным тоном, Роман притянул меня к себе. – Понимаю сложно, я сам держусь на грани паники, – он успокаивающе гладил меня по голове. – Мы обязательно отсюда выберемся.

– Ты же говорил, что здесь замечательно и не собираешься зацикливаться на поисках, – ко мне вернулся дар осмысленной речи, но сил у голоса не было, получилось только промямлить.

– Врал, – честно признался он. – Хотел избавить тебя от страха и безысходности.

Утренние фантазии, начали сбываться, я пряталась от неприятности на его груди, упираясь макушкой в подбородок. Надеясь, что он не испортит момент очередной скабрезной шуточкой, я обвила его руками за талию. Закрыв глаза, слушала успокаивающий ритм сердца, убаюкивая острый страх от беспомощности, под равномерные движения дыхания.

Все изменилось, перевернувшись с ног на голову, причем, не только для меня. В этом хаосе, произошедшем с нами, теперь были не только мы – два попутчика из прошлой жизни, но и сама жизнь. Был еще кто-то беспомощней, за кого мы в ответе. Зацепившись за эту мысль я, разжала руки и отступила, обретя опору внутри себя.

– Нужно что-то делать, – вышло вполне уверенно, не смотря на морскую качку в голове.

– Нужно, – согласно кивнул он. – Спать ложиться. Время позднее, завтра будем проводить массовый опрос населения о значении слова «веста» и мозговой штурм, разрабатывая новые планы, – Роман снял куртку со спинки стула и надел, собираясь уходить. – Может, съездим завтра с тобой к гипнотизеру.

Мысль о том, что я останусь одна в доме, особенно с перспективой штурма моего балкона поклонниками пугала.

– Знаешь, если ты очень попросишь, я могу остаться, но с одним условием, – невзначай предложил он.

– Каким? – понимая, по уже знакомому хитрому выражению его глаз, что еще не готова к этим условиям, я, тем не менее, спросила.

– Ты не будешь ко мне приставать, – с серьезным выражением лица выдвинул он ультиматум. – И второе, мне нужен матрас, я требую комфортной половой жизни.

– Постараюсь держать себя в руках, – я попыталась состроить, как он серьезную гримасу, но раскололась, растекшись в улыбке.

– Насть, ты взрослая беременная женщина, – он, обхватив меня за плечи, уводя по лестнице на второй этаж, – а краснеешь от всякой ерунды.

– У меня сосуды близко, – вяло попыталась оправдаться я.

– Когда мы вернемся домой и вспомним, друг друга, думаю, долго будем смеяться над этим.

Я искоса бросила на него взгляд. Не знаю, что будет дальше, но сейчас мне нравилось влюбляться в него. Заново.

* * *

Время, вступив в химическую реакцию с ожиданием, растянуло один год до ста лет. Захлебываясь первое время в остром отчаянье, тревоге и тоске Веста проживала день за днем, жалея, что не умеет плакать. Одиночество разъедало изнутри, особенно остро проявляясь вечерами, когда очередной день подходил к концу, а они так и не появлялись. Жалкая, разбитая и самой от себя тошно.

Со временем ожидание стало фоном, привычкой, инерцией. И вроде бы не все равно, но уже не так чтобы надо. Все проще стало принимать решения, легче верить в их правильность. Она собрала себя по кусочкам, склеилась став сильнее, пристроила себя в новой реальности, добилась успеха, заняв высокое положение.

Для нее прошел год, для Тиена, которому она разблокировала память, они расстались вчера. Вопреки здравому смыслу, спокойствие, с которым он слушал, обижало. Она переплела похолодевшие пальцы, чтобы скрыть нервозное подрагивание, злясь на себя за слабость. Ответы выходили путаными, диалог мало походил на один из тех, что она в течение года ожидания вела у себя в голове.

После каждого вопроса, Веста кожей ощущала, как от звука его голоса колеблется воздух. Сбивалась, путано изъясняясь, отчего еще больше раздражалась. От подавляемых желаний до тошноты свело желудок. Нужно было заканчивать издеваться над собой, наконец, рассказать о выстраданном и взвешенно принятом, решении. Но девушка продолжала оттягивать момент истины, отгораживаясь ответами и двумя метрами пространства между ними. Под внимательным взглядом болотно-зеленых глаз она раскалывалась, рассыпаясь на осколки, все больше теряя уверенность.

Осколки не могут управлять телом, они могут только смотреть тысячами глаз из своих разрозненных плоскостей. На то, как он, легко качнувшись, встал из кресла, преодолев жалких пару метров, опустился рядом, с тревогой заглядывая в глаза.

– Эй, с тобой все в порядке? – его ладони накрыли сведенные судорогой пальцы, тепло как обезболивающее побежало по венам, разнося блаженное онемение, дышать, стало легче.

Она все скажет. Потом.

Сейчас прикосновения без ограничения, поцелуи до головокружения. Как пазл собиралась, вспоминая забытый вкус губ, касаясь подушечками пальцев свежего шрама над его бровью, перебирала пуговицы на рубашке, впивалась, испытывая на прочность кожу, пробуя на вкус его имя, не останавливаясь на чувства или мысли, так чтобы только ощущения. Движения жадные, резкие, лишенные изящества и красоты, взбунтовавшееся тело поспешно ворует то, что станет воспоминаниями, отключившись от надуманных разумом проблем.

Лунный свет с изяществом профессионала нарисовал на полу незанавешенное окно. Странный мир, в котором ясным небом бывало только по ночам. Все будет просто, она скажет, он поймет, может не сразу, но она объяснит. Поддавшись ощущению единомоментной простоты, Веста потерлась носом о его плечо и с легкость произнесла, то на что не решалась весь вечер.

– Я решила остаться в этом мире, – собственный голос прозвучал как скрежет ногтя по стеклу.

Она физически ощутила как то, что еще секунду назад казалась простым, обрастает колючками, тяжелеет и корявой абстракцией зависает в воздухи, грозя обрушиться и похоронить их под обломками.

– Хорошо, – прозвучал лаконичный, ничего не значащий ответ.

Веста приподнялась на локте, заглядывая в окаменевшее лицо. Тиен перевел взгляд с темноты на нее.

– Ты не хочешь спросить почему? – Веста поняла, что зря ждет продолжения.

– Нет, – он откинул одеяло, опустив ноги на пол.

– «Хорошо» – что это значит? Тебе нечего мне больше сказать? Тебе все равно? – невысказанные объяснения, бурлили смешенными не подающимися определению эмоциями. И вроде все просто, но от недосказанности ломает.

– Думай что хочешь, – подхватив штаны, он уставился на них, вспоминая, что делать дальше.

– Подожди, давай поговорим.

Он сморщился, от слов как от горького лекарства, вспомнив, наконец, как одеваться.

– Я уже сказал, что не хочу выслушивать заготовленные речи, о том, что тебе здесь лучше, потому что и так далее по тексту, – поднявшись, Тиен накинул рубашку.

– Не только в этом дело, так лучше и для тебя… – она подавилась окончанием фразы, придавленная тяжестью его взгляда.

– Я самый счастливый человек на свете, все вокруг знают как для меня лучше, – сцеживая слова, он сосредоточено пытался застегнуть рубашку, пуговицы выскальзывали из пальцев, отказываясь попадать в петли. – Раньше лидировало решение проспать пятьсот лет, я думал счастливее, меня уже ничто не сделает. Поздравляю, тебе удалось побить рекорд.

Закутавшись в одеяло Веста, соскользнула с кровати, встала рядом, перехватив инициативу в укрощении непокорных пуговиц. Его руки безвольно опали, а глаза рассеяно смотрели, как она ловко отправляет пуговицы одну за другой на место.

– У меня нет больше сил, начинать все с нуля, – спокойно, не выпуская клокочущие эмоции наружу, она торопилась объяснить, пока он слушает. – Именно это придется делать в Тантае, в Мервелию после грандиозного провала и исчезновения путь заказан. На карьере и любимой работе можно поставить жирную точку. Отношения с родителями, испорчены. Там не то, что ноль, там для меня минусовой уровень, – в голос вернулась суетливая неуверенность. – Ты, не знаешь, что тебя ждет, лишние проблемы в моем лице будут совсем ни кстати. В этом мире, никто не селится вблизи разрушенных городов, основное население живет на юге, где проще с едой. Я основала этот город, чтобы не пропустить момент, когда вас выбросит из временной петли. Самым легким в пройденном за год пути было, найти и магией отреставрировать разрушенный поселок, – последняя пуговица встала на место. Она потянулась, поправляя загнувшийся воротник, оставила руки на его плечах. – Здесь за год я добилась большего, чем за всю жизнь, здесь люди, которые от меня зависят, здесь мой дом, и я очень хочу, чтобы ты остался со мной, – она собралась с духом и переместила взгляд с воротника выше. – Обещай, что хотя бы подумаешь над этим.

Опять застывшая маска вместо лица, как же с ним тяжело, хочется взять за плечи и хорошенько встряхнуть, выбить нормальные человеческие эмоции.

– Хорошо, – снова прозвучал безликий ответ.

– Что хорошо?! – выдержка начала изменять Весте.

– Хорошо, я подумаю, – его голос смягчился.

– Хорошо, – копируя его интонации, Веста кивнула.

Продолжая стоять рядом, в момент затянувшейся паузы девушка, пригладила его взъерошенные волосы,

– Я не буду раздумывать именно сейчас, – Тиен с легкой улыбкой на губах прервал молчание.

– Почему? – с наигранной наивностью уточнила Веста, боясь спугнуть наметившееся потепление.

– То, что кроме одеяла на тебе ничего нет, не способствует течению мыслей в нужном русле, – сообщили он.

Барабанный стук в дверь с воплем: «Маргарита Константиновна, темнота у ворот!» прервал установившийся штиль.

– Иду, – гаркнула Веста, кинувшись лихорадочно одеваться.

– Темнота в два часа ночи, это необычно? – наблюдая за ее спринтом по комнатам, уточнил Тиен.

– Когда четырнадцать лет назад на Землю упал метеорит, помимо смещения оси, изменения климата, гибели кучи народа он принес еще одно новшество, – сняв картину со стены, Веста набрала код на спрятанном за ней сейфе. – Явление называют «темнотой», «темными» и «тенями», что это такое достоверно неизвестно. Из-за упадка в науках никто докопаться до истины не смог. Есть одна наиболее популярная теория, что «темнота» – это некая форма разумной жизни, проникшая на Землю на упавшем булыжнике, – Веста извлекла из тайника кобуру с пистолетом и рацию, заспешила в прихожую. – Что если, я попрошу тебя остаться и не ходить? – кобура скрылась под короткой курткой.

– Шутишь? – удивился мужчина, отказываясь понимать ее просьбу.

Отмечая с сожалением, что придется отвлекаться на сглаживание острых углов матриархального общества, которые могут негативно сказаться на принятии Тиеном решения, настаивать она не стала. Выйдя на улицу, Веста закрыла тему, продолжив рассказ о инопланетных гостях.

– «Темнота» не проявляет никакой враждебности по отношению к людям, впрочем, на контакт она так же не идет, сохраняя нейтралитет. Но есть одна жуткая особенность этого нечто. Сгустки «темноты», как стервятники слетаются к месту насильственной смерти. В разрушенном мире, где ценность человеческой жизни возведена в квадрат это очень, очень, очень дурной знак, – они поднялись на возвышенность, ведущую к городским воротам.

– Куда?! – пригвождая путь, к Тиену подлетела ретивая дама из постовой службы.

– Он со мной, – рявкнула Веста. – Мужчинам запрещено участвовать в военных действиях и любых операциях опасных для жизни, – пояснила девушка, когда они прошли кордон, не заостряя внимание на этом, она вернулась к рассказу. – Это началось два месяца назад. Темные гости посетили нас днем, указав на труп продавщицы бакалеи. Тело девушки лежало в подсобке, без каких-либо признаков насилия. Затем через шесть дней опять при свете солнца, неизвестная гадина заботливо припрятала в морге тело медсестры, мы бы не скоро нашли несчастную, если бы не «темнота». И опять никаких признаков убийства, кроме интереса инопланетной субстанции. Посмертное вскрытие не выявило ничего! Все органы и кости в норме, яда в организме нет, – они подошли к лестнице, ведущей на смотровую вышку.

Весте пришлось прерваться на разборки с командиром охранного отряда, доказывая правомерность нахождения мужчины в ночное время суток в опасной зоне. После непродолжительной перепалки, они поднялись на вышку.

Открывшееся зрелище впечатляло. На высоте полутора метров над землей висели сгустки непроницаемой черноты, окруженные ореолом тусклого света. Между черных медуз, сверкая желтыми глазами, за людьми следили волки.

– Почему «темнота» не заходит? – облокотившись, Тиен склонился, разглядывая ночных гостей.

Стоящая рядом низкорослая, широкоплечая блондинка, с подозрением покосилась на мужчину, задающего странные вопросы. Кристина Верт носила звание полковника и управляла всем объединенным воено-следственно-охранным аппаратом города.

– Еще одна странная особенность, они не могут подняться выше полутора метров, – понизив голос, пояснила Веста.

– Открывать ворота, чтобы впустить «темноту» рискованно, звери могут прорваться и устроить резню, – в голосе блондинки сквозило неприкрытое раздражение, она бросала недовольные взгляды в сторону постороннего мужчины.

– Это наш реальный шанс вычислить убийцу, пока город закрыт, ему некуда деться, – Веста обращалась напрямую к Тиену всем видом давая понять, что он имеет полное право находиться в этом месте. – Задача: найти труп в спящем городе в два часа ночи и вычислить убийцу до шести утра, пока городские ворота закрыты. Идеи?

Мужчина разглядывал инопланетных гостей с непроницаемым лицом. У Весты сложилось впечатление, что он выпал из разговора, перестав слышать.

– Считаю лучшим вариантом, направить отряд прочесывать город, – предложила Кристина. – Проверим каждый подвал в доме, потребуем открыть хозяев магазины и прочие общественные места.

– Отлично, – поджав губы, с раздражением бросила Веста. – Перебудим весь город, устроим массовую панику. И с легкостью вычислим убийцу. Он единственный кто, среди ошарашено носящейся толпы, будет довольно потирать руки и зловеще хохотать.

– Маргарита Константиновна, Ваш сарказм не уместен, – сурово отчеканила полковник. – У меня складывается впечатление, что в данный конкретный момент Вы не в состоянии мыслить адекватно, – на этих словах она в очередной раз покосилась на Тиена, – и достойно оценивать разумные идеи.

От неслыханной наглости у Весты свело челюсть. Все некстати, не вовремя, будто назло выворачивает наружу худшие стороны жизни в этом мире.

– Кристина Евгеньевна, Ваши разумные идеи привели нас к трем трупам, – сахарным голосом напомнила Веста.

– Тело жертвы будет у вас в течение получаса, – подал голос Тиен, не дожидаясь продолжения конфликта ведомств, зашагал вниз по лестнице.

– Ждите дальнейших распоряжений, будьте на связи, – получив в знак подтверждения едва уловимый кивок от Кристины, Веста включила рацию и зашагала вниз.

Их извечные конфликты по рабочим моментам были своеобразным стилем общения, если исключить внешнюю составляющую то Кристи и Веста прекрасно ладили, доверяя и прислушиваясь, к мнению друг друга.

– Как будет воспринято, если по городу прогуляется белый медведь? – притормозив, Тиен дождался, когда Веста поравняется с ним. – Не очень крупный, – уточнил он на ее вопросительный взгляд. – Сработает в этом случае твоя коронная фраза «он со мной»?

– Я не успею ее сказать, как плохие тёти с автоматами из мишки сделают решето.

– Остановимся на собаке, нюх, конечно, слабее, чем у медведя, – бросив взгляд назад и убедившись, что стена дома скрывает их от ненужного любопытства военных, Тиен вспыхнул оранжевым светом, обернувшись огромным рыжим псом.

Лохматый гигант, отличался от мишки лишь цветом шкуры и длинной хвоста. Подняв морду, он поводил черным носом из стороны в сторону, принюхиваясь. Поток воздуха сказал магу в обличии собаки, гораздо больше чем человеку. Пес слабо мотнул хвостом и уверенно побежал в выбранном направлении. Веста шла следом на расстоянии, стараясь не терять его из виду, при этом, не мешая поискам. Тиен петлял между домов, останавливаясь на перекрестках, отлавливая запахи. Прочесывая улица за улицей, он искал один единственный нужный аромат. Поиски пронзили город насквозь, выведя к сплошному деревянному забору, окружавшему населенный пункт. Пес целенаправленно бежал вдоль подзаборной канавы, изредка мотая головой, в попытках избавиться от приближающегося запаха смерти. Желтые пятна света от фонарей, раскачиваясь, перетекали, отражаясь в гранях ночной изморози на прошлогодней жухлой траве.

В движении, Тиен вспыхнул светом, закончив четвероногий шаг человеческой поступью, одновременно подсвечивая путь магическим огнем. Не испытывая брезгливости он спустился в овраг к телу девушки, коснувшись основания ее шеи двумя пальцами, в том месте где положено пульсировать артерии.

– Труп, мы нашли, – подвел он итог. – По поводу убийцы могу сказать, это не оборотень и не вампир, нет характерной вони. Здесь вообще нет посторонних запахов. Нет следов когтей, шерсти, чешуи, возможно, это вообще не нечисть, – предположил Тиен, проведя ладонью вдоль трупа на расстоянии в пару сантиметров. – Воздействие магическим артефактом отсутствует. Больше ничем помочь не могу, кроме как предложить обратиться к профессионалам, – закончил оду частичке «не» Тиен.

– Профессионалам, – со скепсисом в голосе повторила Веста. – Уголовные преступления огромная редкость в современном мире, в основном это пьяные дебоши, когда убийца наматывая сопли на кулак сидит у жертвы с окровавленной кочергой в одной руке и написанным чистосердечным признанием в трех экземплярах в другой, – удерживая кнопку связи, Вест сообщила по рации о месте преступления. – Мы отработали немыслимое количество версий, как мистических, так и реалистических. И ничего.

– Хорошо, что у тебя есть уникальная возможность воспользоваться услугами человека, зарабатывающего, в недавнем прошлом, решением сложных задач на жизнь, – от слов морозный воздух клубился у рта. – Достаточно разблокировать ему память, сказать «пожалуйста» и не мешать.

– Отличная мысль, – поддержала Веста идею, без особого энтузиазма. – Разделим обязанности, я возвращаю ему память, а ты просишь.

Со стороны городских ворот бесшумно приближалась оперативная группа.

– Не вижу в этом смысла, – Тиен пожал плечами. – Он все равно поймет откуда дует ветер и ты получишь свою порцию едких замечаний приправленную обвинениями в трусости.

Тиен погасил свет на ладони тело, мертвой девушки покрылось саваном темноты, белея пятнами окоченелых рук и маской безжизненного лица. Шаги приближающейся оперативной группы стали слышимы.

– Трусость здесь совершенно ни при чем, – Веста с обреченностью вздохнула, настраиваясь на «теплое» общение с братом. – Идем, – решилась девушка, спеша сбежать хотя бы от одной неприятной беседы с Кристиной, которая бульдожьей хваткой вцепиться с вопросами о методах поисков, приведших к столь быстрым результатам.

* * *

Многострадальные мозги, получив очередную встряску, недовольно загудели колокольным звоном под черепушкой. Зажмурившись, Рик растер виски, дождавшись, когда гудение стихнет, открыл глаза, тут же встретившись с сосредоточенным взглядом Тиена, пытающегося разглядеть изменения в лице друга, подсвечивая в темноте фаерболом.

– Как дела? – поинтересовался Тиен. – Ты знаешь кто я?