Текст книги "Нечисть так уязвима (СИ)"

Автор книги: Юлия Бурова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 28 страниц)

Мужчина снял зарумянившуюся рыбу с костра, разделил на три порции, разложив на изысканные царские тарелки, одну протянул девушке.

– Откуда, это сокровище?

Белоснежное мясо легко отходило от тонких рыбьих косточек, отсутствие соли не портило сочные горячие кусочки, один за одним отправляемые в рот.

– Из реки.

– То есть ты…, а, ладно, – Настя махнула рукой, горячая полноценная еда привела ее в благодушное настроение. – Ты думаешь, он передумает и вернется? – Настя мотнула головой в сторону остывающей третьей порции.

– Насколько я помню из разведки принято возвращаться. Может в вашем мире по-другому?

– Насколько я помню, вчера, вы собирались, взявшись за руки, сплоченным мужским коллективом, кинуться на покорение мира, оставив меня в покое.

– Нет, нет, нет, – мужчина назидательно поднял палец вверх, отрицательно качнув им. – Это вы вчера что-то решали, я в этом столкновении полюсов не учувствовал. Предпочитаю шоу смотреть со стороны.

Доев последний кусочек, она поставила тарелку на пол и, переплетя руки под грудью, требовательно посмотрела на него.

– Шоу? Это что опять были твои эксперименты?! Ты нам что-то внушил?

– Фи, какие подлости ты мне приписываешь, – поморщился он. – Вы справились прекрасно и без внушения. Было забавно наблюдать общение полных антиподов, – она вопросительно вздернула брови, выражая заинтересованность в дальнейших пояснениях. – Помнишь наш разговор о норме, и том, что для всех она своя?

– Склерозом не страдаю.

– Не был бы на твоем месте так уверен, дорогу на улицу ты так и не нашла.

– Это другое!

– Да. Точно. Другое, – он поспешно согласился, сдерживая улыбку. – Я продолжу. Для тебя норма считать всех незнакомцев хорошими и своими. Для него изначально все плохие и чужие. Чтобы стать своим тебя нужно не разочаровать, а его убедить. Вы две крайности, отсюда конфликт.

– Отлично, доктор Фрейд, – она состроила скептическую гримасу. – Что насчет тебя?

Он посмотрел в окно, где темная серость ночи, начала сменяться светлой серостью утра.

– Со мной все просто – я идеальный, – выдерживая серьезную мину, заявил он.

– И скромный, – добавила девушка.

– Скромность, неотъемлемая часть нас – идеальных людей, – подтвердил он, поднимаясь навстречу вернувшемуся спецагенту, чей приметный, холодный эмоциональный фон уловил еще на подходе к лагерю.

– Уже встали? Ты вообще спал? – с удивление и вопросами вошел разведчик.

– Что выяснил? – Роман пропусти неинтересные ему темы.

Он протянул вновь прибывшему его законный завтрак.

– Люди есть, – сообщил мужчина, запихивая в рот кусок успевшей остыть рыбы. – За городом, километрах в пятнадцати к северу лагерь, заходить я не стал, чтобы не нервировать постовых среди ночи.

– У нас осталось пару минут, ешь быстрее, – как ни в чем не бывало сообщил Роман, доставая паспорта из внутреннего кармана по пути к старинному шкафу.

– Две минуты до чего? – с набитым ртом поинтересовался безымянный.

– До того как нас схватят, – как о чем-то само собой разумеющемся поведал Роман. – Отойди от окна, Настя, а то может зацепить.

Глядя на него с подозрением, девушка тем не менее отошла от опасного места.

– Сколько их? – уловив суть на лету, задал вопрос зеленоглазый.

– Около пять, – прикинул Роман, количество подкрадывающихся сущностей. – Готовность десять секунд.

– Попробуем справиться? – предложил темноволосый, прислоняясь к стене у единственного проема ведущего на улицу.

– Ни в коем случае, – поспешил возразить Роман. – Мы сдаемся.

Дискуссию пришлось закончить. Через оконный проем в комнату влетела гибкая фигура в серой военной форме. Действуя слажено, как единый организм, через дверную арку подтянулось еще три человека, грамотно за несколько секунд перекрывшие все пути отступления.

Ограничив дееспособность наручниками их запихали в металлическую коробку, военный отряд из четверых человек в черных масках, уселся на лавку напротив.

– Трогай, – последовала команда, сопровождаемая ударом в перегородку.

Транспорт зарычал, пыхтя, воняя и подпрыгивая на каждом ухабе, поехал вперед. После непродолжительного взаимного разглядывания, Роман сделал неожиданное открытие, и, похоже, не он один.

– Ты тоже это видишь? – прикрываясь шумом, почти не разжимая губ, чревовещал безымянный товарищ, сидящий рядом.

– Если ты видишь, что тебе подмигивают и улыбаются, то да, – не веря своим глазам подтвердил Роман.

Украдкой, скрываясь от сослуживцев вояки строили глазки пленникам.

– Жарко, – перекрикивая шум мотора, сообщил крайний член военизированного отряда странной ориентации и стянул маску, явив курносое девичье лицо.

Ее примеру последовали остальные. Захвативший их отряд, состоял из женщин.

– Нет, не они, – качнула головой женщина чуть старше остальных, чья фигура стремилась к кубу. – Кто вы такие? – она переводила сосредоточенный взглядом с пленника на пленника, затем дружелюбно улыбнулась, обострив мимические морщинки у глаз, бросила соседке, одобрительно. – Класс.

– Я тоже ничего не понимаю, – прошептала Настя.

– Матриархат у них тут, – отсылая не менее дружелюбную улыбку на ту сторону, обрадовал Роман спутников. – Улыбаемся.

Ответная реакция не заставила себя ждать, девушки перестали скрываться от товарок и откровенно заулыбались стреляя глазами.

– Отличная идея была сдаться, – не переставая отвечать на улыбки с сарказмом процедил зеленоглазый.

– Пожалуй, я скажу, что привела вас местной королеве матке в подарок, – веселым шепотком поведала Настя свой коварный план. – Как знать, вдруг этот жест зачтется.

– Ты ошибаешься, скорее всего… – зеленоглазый, перегнулся спеша указать девушки на ее логические заблуждения по поводу социального строя нового мира, но получил от Романа толчок в бок.

– Улыбаемся молча, – шикнул он.

Ближе к концу путешествия Роман и сам засомневался, в правильности решения – сдаться.

Лагерь представлял из себя посёлок обнесённый деревянным сплошным частоколом, с охраняемым въездом.

Их по одному отправили на допрос, к суровой женщине, в возрасте далеко за пятьдесят. Не поднимая глаз на вошедшего, она взяла со стола очки, нацепила на нос и вооружилась ручкой.

– Имя? – уставившись в стол, излучая полное равнодушие приступила она к допросу.

– Каверин Роман Константинович.

Ручка заскрипела по бумаге, сохраняя информацию.

– Откуда Вы пришли?

– С севера.

Никаких дополнительных вопросов не последовало, полное безразличие.

– Куда направляетесь?

– На юг.

Она и это записала. На этом странный допрос закончился. Женщина отложила ручку, медленно сняла очки, подняла на него усталые глаза и завела монотонный сухой монолог:

– Несмотря на то, что город наш небольшой, у нас есть электричество и индивидуальное жилье для каждого желающего, чего, могу вас уверить, нет в Сочи, куда вы все молодые и перспективные так стремитесь, – она вновь взяла очки со стола, рассеянно начала их крутить, открывая и закрывая душки. – Население Подпитерска составляет сто восемьдесят три человека, из них мужского пола пятьдесят два человек. Как видите прекрасное соотношение, которое позволит вашей спутнице, реализовать себя в семейной жизни на правах не более третьей супруги. Скажу, основываясь на личном опыте, что это гораздо лучше многочисленных семей, – она задумчиво прикусила душку очков, помусолила ее, прежде чем продолжить. – Естественно, как только Вы дадите согласие на регистрацию в нашем городе, будет выделена из бюджета сумма для реабилитации и жилье, до тех пор, пока Вы не переберетесь к жене. Состоятельных невест, твердо стоящих на ногах у нас много, – не скрывая печали, поделилась она. – Пожеланию мы трудоустроим вас в соответствии с навыками или организуем переобучение, – женщина замолчала, с вниманием удава к кролику, посмотрела на Романа, ведя внутренний монолог мотнула головой, пожала плечами. – Я давно на этой должности, – она печально улыбнулась, впервые проявив хоть какие-то эмоции. – Понимаю, что Вы не нашего уровня, тем не менее, я должна спросить, согласны ли Вы зарегистрироваться у нас?

– О манне небесной, что свалится на меня, я понял, что ждет девушку?

Женщина вновь углубилась в разговор внутри себя, проявляя эмоции легким шевелением губ, едва уловимым сведением бровей и качанием головой.

– Она женщина, – так и не поняв, что беспокоит Романа, выдала очевидную истину странная чиновница. – Прекрасно позаботится о себе сама, она, когда сбегала с насиженного места, вероятно, имела понимание к чему идет.

– Ясно, – Роман поднялся. – Где мне получить пособие, и кто покажет новое жилье?

– Так Вы согласны остаться? – не веря в удачу, переспросила женщина.

– Как же еще, у вас тут рай земной, даже электричество есть, – Роман с восхищением повторил непонятное ему слово.

– Лена! – неожиданно заорала женщина, не сводя взгляда с мужчины и даже не моргая, будто боялась, что стоит ей выпустить его из поля зрения, он испарится.

Дверь распахнулась.

– Да Екатерина Андреевна? – юное создание, лет четырнадцати влетело в кабинет.

– Лена, зарегистрируй молодого человека.

Услышав волшебные слова, Елена затрепетала ресницами, расплылась в улыбке, затем опомнилась, испугано посмотрев на начальницу, стерла довольное выражение с лица, начала играть в деловую женщину.

– Пройдемте, – подчеркнуто вежливо она кивнула, пропуская его вперед.

Не замолкая, Леночка щебетала, срываясь с делового тона на девичьи сплетни, он поощрял ее болтовню вопросами и заинтересованными взглядами. Создавалось впечатление, что она готова говорить бесконечно, пока ее слушает мужчина. В эмоциональном плане ее кидала из крайности в крайности. Она, то мечтала об отеческой заботе, то начинала обольщать, ища взаимности.

За короткий срок, регистрации и непродолжительной дороги до общежития, где ему предоставили личные «апартамент», на деле оказавшиеся крохотной комнатой с совместным санузлом, где, судя по площади, предполагалось мыться сидя на унитазе, Елена выдала колоссальный объем информации.

Из шелухи информации мощным потоком, вылитым на него из уст разговорчивой Леночки, удалось выудить полезные зернышки. Самое главное возникло понимание с чего начать.

– Огромное спасибо за помощь, – поблагодарил Роман, прощаясь с Леной, перед входом общежития, берясь за ручку двери.

– Может, я еще чем-то могу помочь? – она цеплялась за любую возможность продолжить общения, до сих пор, не понимая, чего же она от него хочет.

– Если мне что-то будет нужно, я обязательно обращусь к тебе, – пообещал Роман, открывая дверь все шире. – Огромное спасибо, ты мне очень помогла. Ты славная девушка, – на последних словах он закрыл дверь в свое временное пристанище.

Блаженная тишина, и возможность подумать. Он со второй попытки разобрался в незнакомой конструкции душа, всего один раз обжегшись кипятком.

Вторые сутки без сна давали о себе знать, он закрыл раздраженные глаза, моментально потянуло в сон. Расслабляться рано. Закрутил ручеек горячей воды, прогоняя дрему обжигающим холодом. Контрастный душ взбодрил, давая ясность мысли. Обернув полотенце вокруг бедер, вышел, намереваясь одеться.

На кровати, скромно сложив руки на коленках, с застенчивой улыбкой сидела Лена.

– Мне кажется, мы попрощались? – не скрывая недовольного тона, Роман подошел и подхватил свою рубашку со стула. – Как ты сюда попала?

– Дочка, коменданта моя подруга, – с гордостью заявила девчонка. – Она дала мне ключ.

– Что тебе нужно? – сделав пометку о необходимости серьезного разговора с комендантом, продолжил расставлять точки над «Й» Роман.

– Ты сказал, что я «славная», – удивляясь его недогадливости, пояснила Лена.

– И что? – начиная медленно понимать свою стратегическую ошибку, Роман покончил с последней пуговицей, застегнув рубашку под самое горло.

– Ты сделал мне комплимент, – продолжила удивляться девушка. – Я не замужем, мне уже есть пятнадцать, я согласна, – она потянулась к верхней пуговице своей блузки.

– Стой, – мужчина задумчиво потер лоб, ругая себя за опрометчивое поведение, за необдуманно брошенные слова, ставшие камне преткновения при столкновении двух культур.

Девушка растеряно смотрела, замерев с зажатой в кулачке пуговкой.

– Это был не совсем комплимент, – с осторожностью подбирая слова, начал он. – Оттуда, откуда я пришел, это устойчивое выражение при прощании. «До свидания, ты славная» – мы всем так говорим.

– Всем? – её нижняя губа задрожала.

В дверь постучали.

– Проходной двор, – проворчав Рома, открывая.

– Симпатичная юбка, – кивнув на полотенце, похвалил зеленоглазый, заходя в комнату. – Я не вовремя? – он заметил Леночку.

– Девушка уходит, – отрезал Роман, строго глядя на растерянную малышку. Подошел, взял ее за плечи и вытолкал за порог, громко захлопнув дверь. – Я сказал ей, что она славная. Идиот! – не переставая, удивляться собственной недалекости, Роман натянул штаны.

– Несложно догадаться, что цена комплиментов здесь гораздо выше, чем мы привыкли считать, – зеленоглазый, подошел к окну, разглядывая пейзаж внутреннего дворика.

– У меня голова другим была забита, – огрызнулся Рома.

– Меня поселили в комнату напротив. Имя я взял Владимир Ленин, – зеленоглазый без прелюдий перешел к нужным темам.

– Владимир Ленин? Где ты отрыл этот шедевр? – скривился Роман.

– В коридоре стоял стеллаж с книгами, выбор был не богат: Карл Маркс, Дарья Донцова и Владимир Ильич Ленин.

– Дашкой был бы краше, – Роман накинул куртку. – Идем, нам нужна столовая, библиотека, гипнотизер, психиатр и по пути Настю перехватить, пока она не наделала глупостей.

– Как ты со своими комплиментами? – заботливо напомнил недавнюю оплошность, ново-окрещенный Владимир.

– В корень зришь, Вова.

Первую часть задуманного удалось провернуть идеально. Для Насти все выглядела случайным удачным стечением обстоятельств. Увы, на этом пришлось закончить, так как после потраченного на получение дотаций времени, выяснилось, что никаких гипнотизеров в городе отродясь не было, а в десять вечера ни библиотека, ни медицинский центр не работают.

Под конец дня их разыскала тумбообразная предводительница группы захвата, извинилась за грубое обращение, во время первой встречи, оправдываясь тем, что из соседнего округа поступила информация о двух сбежавших убийцах.

Тело отчаянно требовало отдыха. Подушка, долгожданная кровать, тишина и белый потолок. Потолок, потолок, потолок. Раздраженные от недосыпа глаза продолжали упорно смотреть, отказываясь засыпать. Слишком тихо, затем, слишком громкие удары капель дождя о подоконник. Зачем так много подушек? Лишние полетели в сторону. Все равно не то. Потолок. Потолок. Потолок. Устав от бестолкового лежания Роман встал, оделся, вышел на улицу. Тяжелыми хлопьями валил мокрый снег, ветер жалил холодом, проясняя мысли.

* * *

Погруженная в чтение, я вздрогнула от удара в балконную дверь. Списав резкие звуки на расшалившийся ветер, продолжила свое занятие.

Меня милостиво приютила кухарка из столовой, предоставив комнату на втором этаже своего вдовьего дома. Ее любимый муж умер в возрасте шестидесяти двух лет, четыре года назад. Она и еще три его жены, которым на момент потери супруга не было и тридцати, оплакали утрату. Как самая старшая, Варвара приняла решение и пристроила трех молодых вдов в надежные мужские руки. Один Бог знает, каких усилий ей это стоило в условиях современного мира.

Я напомнила ей одну из «ее девочек», как она с материнской теплотой их называла. Добрая женщина прониклась ко мне удивительно сильной симпатией, когда мы случайно забрели пообедать. Конечно, я замечательная, но столько обожания на пустом месте, от постороннего человека, даже для меня странно. Варвара готова была удочерить меня прямо там, в столовой, в промежутке между супом и компотом. Находясь под впечатлением от допроса и обрисованных перспектив, я с радостью согласилась на предложение пожить в ее доме, отложив ряд вопросов к моему забытому супругу.

Стук повторился, тремя четкими ударами.

Я спрыгнула с кровати, запуталась в одеяле, упала, подползая к двери, выпуталась, встала, оправилась и решительно одернула занавеску, спеша увидеть кого это чёрт на ночь глядя принес.

Намокшие волосы прилипли к голове, по лицу стекали струйки воды, кончик носа покраснел.

– Хорошо выглядишь, – сообщила я Роману, подтверждая свои слова поднятым вверх большим пальцем. – Давно гуляешь?

– Достаточно, – через стекло голос звучал тихо. – Может, впустишь, мне холодно.

– Так ты в гости пришел?! – словно, только догадавшись, я хлопнула себя ладошкой по лбу и провернула щеколду, впуская позднего посетителя. – Не поздновато ли? Может, я сплю.

Роман встряхнул головой, взъерошивая волосы, капли полетели во все стороны.

– У тебя свет горел, – снимая куртку, указал он на причину своего позднего визита. – Чем занимаешься? – он с удивлением посмотрел на стопки книг перед кроватью.

Подошел, взяв одно из печатных изданий и мой только налитый чай с тумбочки, прихлебывая без разрешения, прочел название: «Элийя».

– Что это?

– Я анализирую, – отбирая у него свой чай, я уселась на кровати, подогнув под себя ноги. – Пока вы целый день купались в эстрогене и прогуливались по этому городку а-ля Иваново, я нашла библиотеку. Вот здесь у меня книги о путешествии во времени, – я указала на одну из стопок. – Здесь все, что связано с параллельными мирами, а эта об альтернативных реальностях.

– Что ты хочешь отрыть в этом мусоре? – он скептически скривился, дочитав аннотацию.

– Не сомневаюсь, что вам в этом мужском раю понравилось, и открывшиеся перспективы отбили любое желание искать ответы, – я обиделась, за всех авторов, чьи произведения, он только что оскорбил. – Но я не хочу быть ничьей третьей женой, да еще и кормильцем семьи. Мне наплевать, по своей воле мы сюда попали или нет, я возвращаюсь назад, как только придумаю как, – я с вызовом уставилась, на продолжающего перечитывать аннотации книг мужчину.

– Жаль, что даже не сомневаешься, – он захлопнул книгу, посмотрев на меня.

– Что? – переспросила я.

– Говорю, спать мне не хочется, гулять надоело, помогу тебе анализировать, – он сел на пол, облокотившись о кровать. – Да, и книжонка, вроде интересная.

– Можешь взять ее и валить к себе, – из последних сил сопротивлялась я оккупации.

– Мне и здесь неплохо, – он протянул руку, не глядя забрал с тумбочки, опрометчиво оставленный без присмотра чай.

– Шикарно, – проворчала я, возвращаясь к прерванному чтиву, бросая взгляды в сторону нахала, но его это совершенно не трогало, он со спокойным видом продолжал читать.

Возможно, стоило настоять на своем и вытолкать наглеца, но я махнула рукой, решив, что, вероятно, в той другой жизни, я бесхарактерная тряпочка. Да и не мешал он мне.

Я углубилась в чтение, поражаясь осведомленности главной героини, попавшей в параллельный мир. Она с легкостью разрешала вековые государственные проблемы, без зазрения совести хамила королям и покоряла на своем пути сердца всех встреченных мужчин. Мужик ей попадались сплошные «мистеры вселенной».

Я совсем забыла, что не одна в комнате, и не сразу поняла, откуда этот странный звук, через несколько секунд до меня дошло, что это ни что иное как глубокое равномерное дыхание.

– Спать он не хочет, – усмехнулась я.

Будить не стала. Поражаясь доброте своего сердца, выключила верхний свет, выделила одну подушку и покрывало. Интересно, могу я считать себя ослепительно красивой героиней романа, если уже на вторые сутки пребывания в незнакомом мире, у моей кровати ночует мужчина, при условии, что этот самый мужчина мой собственный муж, которого я не помню, впрочем, как и он меня. На мысли, что нужно будет уточнить у него, сражен он уже моей красотой или нет я продолжила чтение, погружаясь в мир прекрасной, храброй героини.

Утром, проснувшись, я заглянула за край кровати и удовлетворила любопытство, спокойно разглядывая спящего мужчину. Пожертвованное мной одеяло было откинуто в сторону, край рубашки вылез из-под джинсов и слегка задрался, оголив крошечный кусочек тела. «Интересно у него есть кубики на животе? Может на них я и клюнула, выходя замуж?» Обнаженная полоска тела дразнила, распаляя любопытство. «Или может это был высокий рост?» Мой взгляд скользнул ниже вдоль линии ног. «Здорово, наверное, чувствовать себя маленькой и хрупкой. Оплести его руками вокруг талии». Крошечный оголенный кусочек тела притянул взгляд обратно. «И пристроить голову в районе груди, дальше-то не дотянуться будет». Грудная клетка расширялась и опадала, гипнотизируя равномерными движениями. Моргнув, я сбросила, наваждение и подняла взгляд выше, встретившись с чудным фиалковым взором, который тоже меня разглядывал. «На глаза я, наверное, и клюнула» – определилась я с выбором.

– С Добрым утром, дорогой, – поприветствовала я с теплой улыбкой преданной жены.

– Привет, родная, – поддержал он мою игру в семейную пару, с хитрым взглядом и самодовольной улыбкой.

Глупо было надеяться, что мое любопытство и заинтересованность укрылись от него, особенно учитывая, что в мозгах других людей он чувствовал себя как дома.

– Ты, как я погляжу, привык вести активную половую жизнь? – с невинным видом поинтересовалась я.

– Что? – мне удалось сбить его уверенность в собственной неотразимости.

– Каждую ночь спишь на полу, – все с той же непосредственностью пояснила я. – В постели не спиться?

– Это приглашение? – уверенность и хитреца вернулись обратно.

Я в доли секунд оказалась прижатой к кровати. Может, не стоило дразнить всыпавшего, отдохнувшего мужчину особенно с утра, когда он и так готов на подвиги, без всяких намеков.

– Какой ты быстрый, – я продолжала играть с огнем, наверное, потому что не чувствовала никой опасности. – Увы, скорость, не всегда хорошо, – я разочаровано сморщилась.

– Милая, дай мне шанс, вдруг не все так плохо, как ты думаешь.

Сквозь грубую джинсовую ткань, моего бедра коснулось тепло его тела, тяжесть увеличилась, предлагая принять более удобное положение, например, обхватив его ногами.

– Зря ты это делаешь, – с придыхание протянула я, расстегнув самую верхнюю пуговицу ворота рубашки, сдавливающего его шею.

– Зря делаю что? – не касаясь, его губы, обожгли дыханием мою щеку

– Давишь мне на мочевой пузырь, я писать хочу, – будничным голосом закончила я.

Он замер, затем втянул воздух и беззвучно рассмеялся, стараясь погасить улыбку. Откатившись в сторону, дал мне возможность передвижения, которой я незамедлительно воспользовалась.

– Ты…ты… – он сел, подбирая определение.

– Славная, – подсказала я, не удержавшись от шпильки.

Он удивленно посмотрел на меня с подозрением.

– Откуда ты знаешь?

Мне определенно нравилось потешаться над ним.

– Когда ты вчера так сильно углубился в анализ, что начал посапывать, пришел товарищ Ленин, – тут я не удержалась и расхохоталась, но уже не над забвенным супругом. – Он слышал, что ты ушел, но не слышал как вернулся, вот и рванул на поиски. Переживал, что девки тебя на сувениры растащат, – я наслаждалась выражением растерянности на обычно излучающем уверенность лице ненаглядного. – Я его успокоила, что все в порядке, ты как порядочный семьянин приполз под бочок к жене.

– Тебе, как порядочной жене, положено не издеваться, а ревновать, – с кривой улыбочкой указал он мне на ошибку.

– Я сгораю от ревности, – томным голосом пробасила я. – А нет, это ж я в туалет хочу, точно, – и припустила в нужном направлении.

Покончив, с утренними процедурами вернулась в пустую комнату, закрыла щеколду балконной двери и отправилась вниз.

Кухня встретила запахом свежей выпечки, от которой отчего-то мой желудок скривился, сжавшись в комок.

– Уже встала? – хозяйка вынырнула из кладовки с кольцом копченой колбасы.

Здесь мой капризный организм прореагировал кардинально наоборот, выделив моментально с литр желудочного сока.

– Садись, позавтракаем вместе, – с профессиональной скоростью хозяйка орудовала ножом, выкладывая веером на тарелке тонкие кружочки колбаски.

– Я просто чаю попью, – садиться на шею, к посторонней женщине пользуясь ее добротой, не хотелось.

Наломав странного сероватого вида лепешки, она строго посмотрела.

– Объесть меня боишься? – Варвара хохотнула, похлопав себя по толстому животу, обтянутому цветастым фартуком. – Сказала, хочу помочь, значит помогу, – её низкий, грубый голос добавлял весомости словам. – Садись, ешь.

Я послушно плюхнулась на стул, отбросив сантименты, с удовольствием потянулась за бутербродом.

– Спасибо, – откусывая жесткую, но вполне сьедобную лепешку украшенную чрезмерно соленой колбасой, пробубнила я с набитым ртом. – Я, как только смогу, чем смогу…

– Вот этого не надо, – отрезала она, садясь напротив. – В гробу мне ваша благодарность не нужна. Мои девочки, тоже все пытаются отблагодарить, что в дом их взяли, тащут подарки, дурехи, – она рокотала, не по-женски басовито. – Я гоню, сказала еще одни платок на плечи, я отрекусь от бестолочей. Хотишь, я тебя на кухню пристрою к себе в столовую? – без перехода предложила она меня трудоустроить. – Старая я стала, помощница мне не помешает.

– Поближе к еде, это конечно здорово, – одобрительно кивнула я, – но ваша тётенька на пограничном контроле сказала, что если я не пройду, сегодня аттестацию психолога, меня или депортируют из города или упрячут в психушку на реабилитацию.

Варвара нахмурилась, брови тяжелыми дугами нависали над выцветшими серыми глазами.

– Эх, милая, – печально вздохнув, Варвара встала, в приливе ласки обняла, прижав мою голову, к толстому мягкому животу. – Сколько тебе лет было, десять – пятнадцать?

Я догадалась, что она имеет в виду момент катастрофы.

– Примерно, – пробубнила я в мягкую подушку живота, чуть не подавившись не дожеванным куском.

– Помнишь еще, как было, – печально вздохнула она, погладив с сочувствием по голове. – Не будет уже как раньше, – Варвара зажала мои щеки в ладонях и посмотрела в глаза, внушая правду жизни. – Мало их осталось, самые смелые и горячие погибли в первые года. Все спасали, костьми легли, чтоб мы жили. Теперь наш черед, – женщина, не мигая, вглядывалась, гипнотизируя. – Засунь свои воспоминания и мечты куда подальше, – прямая и грубая, она проявляла заботу как умела. – Если не хочешь овощем в дурдоме помереть, или одинокой старухой в нищете.

Какое счастье, что я ничего не помню. У меня имеется возможность думать, что этот мир не мой и есть надежда на возвращение к нормальной жизни.

Чтобы вернуться, мне нужно вспомнить, куда и как. Искра мысли пробежала, будоража нейроны, выстраиваясь в устойчивые связи. Все просто, логика и норма! Если потерял память иди к врачу, озарила меня догадка. Как вовремя меня отправили к психологу, главное, вынести максимум пользы для себя из этой беседы, и если именно этот специалист не поможет, то мне необходимо попасть или к психиатру, или неврологу, или еще к какому мозговеду. Следовательно, необходимо оказаться в психушке, где концентрация этих специалистов наибольшая. Опять же, встреча с психологом, который имеет право меня отправить на лечение, как нельзя кстати. Уверена, мне не составит труда убедить эскулапа в своей неадекватности.

– Уже, запихала, – я нарисовала на лице улыбку, и согласно кивнула, не став пугать добрую женщину. – Быть всего третье женой это круто.

Варвара, одобрительно хлопнула меня по плечу тяжелой ручищей, вывихнув, кажется, пару суставов.

– Умница, – она, сняла фартук, отбросив его на стул. – Опаздываю я уже, на работу пора. Чашки всполосни и протри, ключ в вазе у двери, – отдавала она распоряжения, одеваясь на ходу. – Я ушла.

Хлопнула дверь, ставя точку в разговоре. Вырабатывая стратегию поведения, я убрала со стола, помыла посуду.

Я шла на прием к назначаемому времени, обдумывая, чтобы эдакое выдать врачу, избавив его от сомнений в моей нормальности. Оставалось не больше сотни метров до пункта назначения, когда передо мной возникло неожиданное препятствие. Один из пятидесяти двух носителей игрек хромосомы, преградив дорогу, окинул меня оценивающим взглядом. «Вот оно, началось» – подумала я, разглядывая особь мужского пола, местного разлива. – «Я начала свое победное шествие, по чужому миру покоряя сердца встречных и поперечных». Вот только, или я была героиней не того романа или вселенная мне досталась не та, не тянул мужчинка на «мистера вселенная». Так, средненький: маленькие глазки как у хорька сверкали из-под низко натянутой шапки, под носом топорщилась щетка усов, на шее под пальто, с претензией на стиль, завязан клетчатый шарф.

– Кто такая? Новенькая? – снизошел до общения субъект.

Вероятно, мужчины этой вселенной не подпадали под привычную мне модель поведения, вызывая возмущение. Меня перекосило от счастья, что столь достойный муж обратил внимание на мою скромную персону. Счастье было настольно велико, что растолкало глубоко спящие участки памяти.

– Вы бы документики предъявили для начала, уважаемый, прежде чем моей личностью интересоваться, – выдала я, отчетливо слыша, как приветственно распахиваются двери психушки.

Похоже, мне не нужно ничего придумывать, достаточно говорить все, что лезет в голову, и место в дурдоме будет обеспечено.

Уважаемый опешил, затем суетливо постучал по карманам, ничего не нашел.

– Валерий, – ограничился представлением он, за неимением требуемых бумаг.

– С этого и стоило начинать, Валерий, – я держала марку до последнего, сделала шаг в сторону, обходя мужчину, и с гордым видом направилась к дверям мед центра, физически ощущая удивленный взгляд на своей спине.

Маскироваться под местную было легко до тех пор, пока мои контакты ограничивались общением с многочисленным медперсоналом женского пола. Алгоритмы, загруженные мне под корку, вполне соответствовали местным представлениям о правильном поведении. Я спокойно отреагировала на хамство в регистратуре, терпеливо объяснила обозленной женщине, что она не может найти мою карту потому, что ее в природе не существует и ей все-таки придется завести на меня дело. Стойко вынесла беседу с главным врачом, строгой тетки с ужасной дикцией, казалось, ей лень разжимать губы, отчего слова выходят невнятные и скомканные. Она посчитала необходимым запугать меня возможными последствиями не пройденной аттестации, подсластив пилюлю напоследок радостной новостью, что центр коррекции, как она деликатно называла психушку, в их районе один из самых лучших по стране.

Даже взмыленная секретарь в приемной психолога, не обращавшая на меня внимание минут двадцать, занятая нескончаемыми звонками, одновременным набором текста и варкой кофе, не вывела меня из состояния равновесия.

Попав, наконец, в кабинет к эскулапу, я решила отказаться от плана А и сразу приступать к Б, прокладывая путь в скорбный дом. С той стороны стола на меня смотрели очаровательные хорьковые глазки. Он даже шапочку не снял.