Текст книги "Хозяйка покинутой усадьбы (СИ)"
Автор книги: Юлия Нова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 31 страниц)
Глава 9
Из кабинета мне можно было уносить листочки, на которые я выписывала руны. Теперь я дополнительно выписывала коротко значение руны, и с какой её можно ставить рядом. Учить предстояло много, очень много.
Рунами я решила заняться вплотную тогда, когда поняла, что на самом деле во мне проснулась магия. Именно после того случая, когда барские детки утопили меня в пруду, я поняла, что именно спасло меня.
Через месяц после обнаружения в себе новой неизведанной силы я простыла, собирая ягоды по просьбе тётушки Сарты, и не успела до ливня добежать до поместья. У меня даже температура поднялась, но я как и тогда, положила ладонь на лоб и пожелала, чтобы простуда ушла. Заснула, а после обеда встала бодрой, словно и не было у меня никаких симптомов.
Почему меня заинтересовали руны? Я не думала, что силы во мне очень уж много, а рунами могли пользоваться и слабосилки, как их здесь называли.
До того, как сделать окончательный выбор, я подошла к мастеру с вопросами. Он всегда приветствовал интерес к учёбе и вопросы к месту. Вот я и пользовалась возможностью, пока он благоволил ко мне.
Мастер увидел, что я задержалась, и кивнул, мол, он готов уделить мне немного времени. Я поспешила его спросить:
– Мастер Готсби, вы говорили, что работа мастера, который делает вот такие печати, дорогая. – Я показала одну из тех самых печатей на одежде, которую принесла для примера, мастер кивнул, а я продолжила: – А если тот, у кого есть сила, сам добавит эти цепочки рунные на одежду, например, нашьёт теми же нитками, если это одежда и ритуалом закрепит, ну, ещё можно же эти нашивки в зельях замочить. Тогда в рунный узор, если его вышить, например, впитаются те свойства, которые есть в зелье, а потом только закрепить простым ритуалом. Это будет сильно дешевле, чем те ритуалы и эти печати. Ведь там такие дорогие ингредиенты, да и сам процесс долгий.
Я договаривала уже шёпотом, видя, как внимательно слушает и смотрит на меня мастер. Он обдумал всё то, что я вывалила на него, и объяснил:
– Давай, Алисия, начнём сначала. Возьмём, например, ту самую одежду, о которой мы говорим. Так вот, чтобы кому-либо разрешили делать, ну, и продавать одежду, усиленную магией, требуется получить звание подмастерья, и это как минимум. Потом разрешение на ведение своего дела, подмастерье или мастера регистрируют, ведь налог в казну графства он обязан платить со своего дохода. Ты ведь понимаешь, что работа подмастерья и уж тем более мастера, дорога. Сами вещи шьют и вяжут им мастерицы своего дела.
Я повторила свою идею:
– Так я и говорю, а если изменить сам способ получения этих же свойств в одежде? Ещё ведь можно не на готовое вшивать такую нашивку с рунными цепочками, а вплетать сразу, на моменте изготовления. Как с вышивкой, понимаете? Это будет одновременно и красивая вышивка, и дополнительные свойства.
Мастер нетерпеливо спросил, явно заинтригованный:
– Вышивать рунные цепочки… Ну надо же, чего удумала! Никогда о таком не слышал. Но мне не совсем понятно, как именно это можно сделать. Ты объяснить на примере можешь?
Я задумалась, ведь всё, что я так долго обдумывала, всё можно было перенять и воспользоваться моими задумками. А потом я поняла, что недоверие к мастеру, столько сделавшему для меня, неприемлемо и рискнула:
– Ну вот, возьмём любую нитку, пусть будет красивая, для вышивки, шёлковая. Но можно взять и простую, хлопковую. Можно на бумаге сначала создать узор для вышивки, где и будут эти самые цепочки рунные. Я уже много интересных цепочек посмотрела, их можно или нашить нитками, или вышить. Для усиления и чтобы продлить свойства, можно эту вещь, или даже часть, которую потом вплести или нашить, замочить в зелье. Я думала, а если сделать стандартные прямоугольники, например, тонкой, но надёжной шёлковой ниткой сделать рунную цепочку, замочить в зелье, а потом вшить внутрь, в стойку, в рукава или пришить к ткани внутри. Ближе к телу, это всегда лучше. Можно менять или обновлять такие кусочки, но в само изделие лучше, конечно. Тогда разной формы можно, для некоторых рунных цепочек лучше всего круг подойдёт. Вшить его аккуратно и незаметно. А можно наоборот наружу выставить, как украшение поверх ткани, а руны в вышивку спрятать. Дамы любят вышивку, украшают ими платья, рубашки, пелерины. Да много чего, я же видела совсем недавно.
Сказала и вспомнила, где именно видела этих самых дам. Но продолжала смотреть на мастера самыми честными глазами.
Мастер удивлённо спросил, где же я видела такую красоту.
Я врать не стала, хотя мне советовали и не говорить лишний раз:
– Я видела дам нашего поместья, когда к господам гости приезжали, на праздник. Мне тётушка Сарта разрешила краем глаза глянуть на красивых леди.
На что мастер покачал головой и только добавил:
– Эх, рискуешь ты, милая, вот увидят тебя и получишь розог. Не велено тебе ходить и смущать приличных людей, так что не рискуй. Что тебе на леди смотреть, только душу травить. Ты вот лучше подумай про эту свою задумку. Мне уважаемая Сарта сказала, ты уже сама в сад графский ходишь, а в парк графский, как сказали, не ходить, так носа не кажешь. Молодец, целее будешь! А ещё я слышал, что ты, Алисия, и травки, что тётушка когда-то в саду графском рассадила, всегда правильно собираешь и аккуратно складываешь, в точности, как она и говорит. Идеи твои про зелья и про вышивку очень любопытные. И знаешь, что Алисия, многие подмастерья силу-то сами не имеют, или толику малую, а трудолюбивый всё равно всегда при достатке будет. Я поспрашиваю насчёт твоего вопроса, есть у меня знакомый подмастерье, он с обувью волшебной работает. Да не волнуйся, я аккуратно поспрашиваю. И тебе скажу, как узнаю. А ты иди сейчас к тётушке и записку ей вот эту отдай.
Пока шла, не утерпела и глянула, тем более мастер написал быстро, на кусочке той самой плохонькой бумаги, что мне выдавал. Разбирала письмо я пока что с трудом, все силы уходили на устный язык да на руны, очень уж их было много. Но по настоянию мастера я начала разбираться с письмом. Думаю, тот очень хотел переложить на меня счёт. Там же понимать надо было, что и почему складывается.
Как прочла, сложила записку обратно и задумалась. Мастер удивлял меня всё больше и больше. Думаю, именно моё стремление вырваться из той дыры, в которую я попала, ему импонировало, как человеку, сделавшему себя самому.
А если я молчала и терпела, то это не значит, что не слышала и не видела, как ко мне относятся даже некоторые слуги. Я была бастардом, от меня отказались, я была никому не нужной, за мной не стояла сила. И находились те, кто не уставал мне об этом напомнить, будь то случайное пренебрежительное замечание или осознанная травля, как у мерзких избалованных деток.
Хорошо хоть противный Нортон поутих после того случая с утоплением, а потом и вовсе уехал на учёбу. А его прихлебатели не были так зациклены на мне, ведь я была никем для них на самом деле, пустым местом. И пусть всё так и остаётся дальше.
Я шла отдавать записку, думая о том, что мастер написал тётушке. А ведь я никому так и не сказала, что сила во мне проснулась. Вопрос только, на что её должно было хватать.
В записке мастер советовал тётушке потихоньку приобщить меня к знаниям о травах, что растут около поместья и которые могут пригодиться и нам, на кухне, и на продажу. И разрешал мне ходить в графский лесок, где могли расти наиболее ценные травы на продажу. Вот только делать всё это он разрешал только после одобрения и самой тётушки.
Самое приятное было в конце. Мастер советовал тётушке Сарте рассказать мне о вознаграждении, которое положено грамотному и старательному сборщику.
Глава 10
Тётушка внимательно изучила записку, перечитав аж два раза, и с удивлением воззрилась на меня.
– Ну надо же, даже нашего сухаря проняло. Всё же есть в тебе что-то, милая, тебе помогать хочется. И даже мастера ты сумела увлечь, а он тот ещё педант. Значит, доверил тебе. Тогда слушай.
Тётушка очень любила разные травки, делала из них смеси и сборы. У неё сестра старшая, оказывается, была известной травницей в городке, в который перебралась, чтобы лавку свою открыть. Вот тётушка Сарта и привезла те растения, что полюбила в сборах сестры, и хотела сама выращивать.
Главный управляющий поместья Пейтонов, старший мастер Торкин, разрешил ей высадить их там, где было для них наиболее комфортно. А рассадить их следовало по всему саду, учитывая, где для каждой травки было самое удобное место. Самую силу имели те, которым не мешали расти вместе с обычными растениями. Поэтому их и следовало так рассадить.
Они сразу и договорились о проценте при сборе. Всё, вплоть до сбора, на себя брала тётушка Сарта. И сдавала она всё мастеру Торкину, что удивило меня сразу, ведь всеми остальными хозяйственными делами занимался помощник управляющего.
Управляющий платил ей честно, как они когда-то договорились, и покупал всё. Часть оставлял для нужд графства, а излишки продавал.
Всё это тётушка и поведала мне, добавив:
– Я как помоложе была, столько всего привезла и рассадила. Мы с мужем, так деток подняли, дом им справили, профессию дали. Ну, это потому что сестра мне ещё рассаду волшебных травок передавала, а я здесь и сажала. А они ценятся куда выше, ну, ты и сама уже знаешь. Так что за все эти годы мы детей и подняли.
Я удивилась, ведь тётушка жила и работала при графе. И спросила, не понимая:
– Но вы же, тётушка, работаете и живёте в поместье. Я думала, что всё ваше время принадлежит графу.
На что тётушка рассмеялась и посмотрела на меня несколько снисходительно. Потрепала по щеке и объяснила:
– Смешная ты, малышка. Я же свободная, ещё и с профессией. Мне родители профессию в руки дали, да у меня и приданное было очень неплохое. Перед тем как организовать здесь травник, я всё обговорила с уважаемым Торкиным, главным управляющим. Этому нас тоже учили в работном училище. Поверь, мне мои права известны. Да я в твоём возрасте была свободнее, чем ты, милая. И это не потому, что ты бастард, нет. В вашем кругу дочери – уже товар. А среди нашего сословия всё проще. Вот если бы я по другому контракту к графу пришла, ещё и без профессии в руках, тогда другой разговор. Но я свои права знала и была готова.
Я спросила тётушку, где же мне самой узнать о законах страны, и она опять отправила меня к помощнику управляющего, приговаривая:
– Вот он крючкотвор, каких поискать нужно. Педант и скучнейший человек, но всё у него всегда по полочкам, всё точно, по струночке. И книги у него по законам есть, как не быть. Особенно, что касается договоров разных. Он же и принимает новых людей на службу, оформляет, проверяет рекомендации. Он тебе всё и расскажет, на что ты право имеешь. И ещё милая.
Тётушка подозвала меня поближе, оглянулась, но на кухне никого особо и не было, так, копошились её помощники в чулане и таскали овощи. Тётушка всё равно понизила голос и шёпотом прямо мне в ухо зашептала:
– Попробуй, спроси, Алисия, как тебе можно стать самостоятельной. Чтобы самой распоряжаться своей жизнью. Попробуй. – И уже спокойно продолжила: – Тебе сложнее будет, чем мне было. Мне родители профессию дали какую смогли, да и мужа я сама выбирала. По любви замуж шла. А ты…
Тётушка ещё раз огляделась и продолжила совсем о другом:
– И профессию тебе не получить, на то деньги нужны немалые.
Здесь я и узнала, что никаких денег со сборов трав за все годы мне не хватит на обучение хоть какой-то профессии, даже в группе, а не отдельным учеником. Даже если я стану самым удачливым и аккуратным сборщиком, то денег на обучение всё равно не хватит.
Я успела рассказать тётушке о своей мечте получить профессию. Именно поэтому она и начала вспоминать, как она, да и сестра получили её. Да, я могла и сама обучиться, чисто теоретически, но кто же даст мне звание подмастерья просто так? Экзамен нужно было оплачивать и документы стоили немало.
Если б я была из училища, плата была бы намного меньше, но тем, кто обучался дома и у частного учителя, платить нужно было в три раза больше. Королевская казна получала неплохие деньги за училища, поэтому такие ученики меньше платили и за экзамены, сдавая сразу группой.
Да, в школе были и бесплатные классы, для умных детей, родители которых не могли себе позволить общее обучение ребёнка. Насильно никто никого не тянул. А вот учиться профессии можно было только платно.
А тётушка ещё и добила, пробормотав:
– Да и кто тебя отпустит, милая, на экзамены на эти? Ладно, выучишься ты сама, хотя вон, у нас в ближайшем городишке как раз несколько училищ есть. Кстати, ты ведь спрашивала меня про книги, по которым я училась, а я совсем забыла тебе рассказать!
Я вся обратилась в слух, а тётушка продолжила:
– У нас в городке, у площади, сразу после булочной, подержанные книги продаются. Ученики частенько туда книги сдают, кому не нужно. Вот и я так же делала. Моей профессии никто из семьи учиться не собирался, а деньги нужны были. Вот я после учёбы тоже сходила в такой магазинчик и сдала свои книжки. А ты на кого учиться-то собралась, что-то я понять не могу? И тем ты хочешь заняться и этим. А кем стать хочешь?
И что мне стоило отвечать, если я одежду хотела волшебную делать?
Пришлось признаваться. А тётушка только головой покачала, вспоминая ту самую шаль, которую я ей недавно подарила. Тётушка поначалу отнекивалась да крутила в нерешительности, приговаривая:
– Такая красивая шаль, это как ты её такую красивую сплела?
Что же, шаль ей пришлась по душе. Думаю, судьбоносный разговор о заработке на сборе растений, в том числе лечебных, тётушка неспроста начала. Она поняла, видела, как я стараюсь, пытаясь выбраться из своего полурабского положения.
А вот про методы вязания я узнала не от тётушки. В этом мире, что самое интересное, вязали только прямыми спицами. Деревенские их делали из дерева, полировали и напитывали маслом. Такие деревянные спицы я приметила у одной из помощниц Сарты.
И мысленно ушла в воспоминания детства.
Прошлое героини
Мои родители были небедными, с нужными знакомствами и некоторым влиянием в нашем городе. Я удачно вышла замуж, родила двоих замечательных детей, которые уже повзрослели, а дочь успела обрадовать меня внучкой, но для души, для себя, в течение всей жизни я пронесла своё увлечение. Рукоделие.
Мама моя всегда считала, что приличной девушке нужна не только профессия, тем более это муж должен обеспечивать семью. А вот быть хорошей женой и хранительницей очага – это обязательно.
Не стоило думать, что из меня готовили кухарку и домработницу, далеко не так. На всю жизнь я запомнила слова мамы, которые она любила повторять:
– Милая моя, нам, женщинам, в этом мире приходится несладко. Чтобы устроиться и быть за мужем, а не просто замужем, стоит знать много, да и уметь не меньше.
Вот я и умела подать себя, мама с детства культивировала мне вкус. Учила меня одеваться, да и про обстановку нашей квартиры и дачи мама мне много рассказывала, а позже водила с собой, советовалась, ставя мне экзамен прямо на месте.
Я научилась не только себя подавать, но и мужу правильно подбирать одежду, умела организовать праздничный обед и ужин, красиво накрыть на стол и подобрать украшения в интерьере.
Конечно, я умела готовить, понимая разницу между каждодневной диетой и праздничным столом. Мама добилась того, что меня отдали в прекрасную школу, в которую ещё нужно было поступить, но я прошла по конкурсу, а уж остальное сделали связи отца.
Я получила как общее прекрасное образование, так и дополнительное. Нас, девочек, учили танцам, хореографии, каждая могла выбрать себе музыкальный инструмент или петь в хоре. Слух и голос у меня были, а вот часами заниматься за инструментом я не желала.
Это был мой первый серьёзный протест и спор, который я выиграла, отстояв право ходить только в хор.
А вот на кружок рукоделия я попала осознанно, туда меня пригласила наша учительница труда. Удивительно, я не хотела сидеть за инструментом, но могла часами заниматься рукоделием. И как любой новичок я жадно пробовала всё, пока не остановилась на кружевоплетении.
Это не значит, что я не вязала и не шила, да с удовольствием. Тем более папа мог доставать отличную хорошую ткань и пряжу из-за рубежа, или из-под полы. Тогда было такое время, что пряжа в Союзе вся шла дальше, на производство, а в частные руки через официальный магазин обычно попадала пряжа качества ниже. А я была модницей ещё той.
Мама с удовольствием смотрела на мою ручную работу, а мне, слушавшей учителя, было интересно попробовать всё. Родители сразу разрешили ходить на эти дополнительные занятия.
Стоит признать, что каждое лето меня обязательно отдавали в лагерь при нашей школе, чтобы я могла учиться общаться в коллективе. Одна смена длилась обычно меньше месяца, остальное время мы обязательно отдыхали семьёй на каком-то курорте, который выбирали родители. Но это длилось две недели, не больше.
Самое удивительное время у меня было, когда меня отправляли бабушке и дедушке в Елец. У них был замечательный дом и хозяйство, дед уже был на пенсии и у него была страсть, которую он пронёс всю жизнь: резьба по дереву. Но и плотником он был отличным, делал замечательную мебель, наполненную теплом его рук. Я на ней спала, между прочим. Да всё в доме было сделано дедушкой, в том числе и дом.
Дед мне сам рассказывал, как он ставил его:
– Как раз перед твоим рождением, милая. Я и брата позвал, он со своим дядей приезжал. И отец твой приехал, он тогда студентом ещё был, летом в стройотряде работал. Отпросился ко мне, чтобы помочь. И мы роднёй, как раньше дома и ставили, быстро коробку-то сгоношили. И два года ещё в стареньком доме жили, ждали.
– А чего ждали-то, деда?
– Да как чего? – Он удивлённо посмотрел на меня, – Понятно чего. Дом же из бревна, ты глянь, какое толстое. Дерево живое, ему высохнуть нужно. Ствол, даже если кажется сухим, ему всё равно нужно к другим притереться, досохнуть на солнышке, водой омыться, да на холод каждому брёвнышку провериться. Видишь, они связаны, а внутри колышки ещё их соединяют. Они не дают бревну вбок пойти. Мы через два года перебрали брёвна, поставили их опять, прошпаклевали так, учитывая усадку, и всё, можно уже крышу постоянную, ну и дальше строиться. И уже, вон, сколько живём, не нарадуемся.
У деда была и крыша, и окна, всё в резьбе. Красиво так!
Я жила будто в сказочном тереме, с удовольствием проводила дни на улице, играя с местными, но и помогала бабушке по огороду. Ещё мы ходили в лесок недалеко от деревни, и я училась узнавать травки, которые могли пригодиться в том или ином недуге.
Бабушка была терпелива и передавала мне знания, вздыхая:
– Мне господь только Серёжу дал, папу твоего, а теперь я могу тебе хоть что-то передать. Так что милая, слушай и запоминай, знания, они лишними не бывают. И даже если жить будешь в другом месте, ты будешь знать общие правила, когда и что лучше собирать.
Бабуля была права. Своими сборами она и деда подлечивала, и отцу передавала пить, а мама честно всё исполняла. И у деда, и у отца было слабовато сердце и сборы спасали. Даже наш семейный врач разрешал пить их, главное, по графику.
И вот, мы с бабулей вместе делали разные сборы. У неё была тетрадь, старая, с выцветшими чернилами. Там были рецепты и от её мамы, и от бабушки, и даже от прабабушки. А ещё бабуля выписывала интересные журналы по здоровью, собирала рецепты, но писала их уже в другую тетрадь, обязательно сверяясь со старыми знаниями. Она всё время изучала что-то новое.
Бабушка научила меня ухаживать за птицами, рассказывала и о других домашних животных. У меня были свои обязанности: я собирала по утрам яйца в корзинку, давала птицам корм и подливала воды. А ещё мы с бабулей постоянно пекли, отправляя все наши задумки в печь, доставали, а потом с таким удовольствием ели и угощали дедулю.
К нам часто приходили гости, бабушкины подруги и знакомые. Она была хлебосольной хозяйкой, но строгой с теми, кто выходил за границы. Именно она научила меня держать себя в руках, даже если мне не нравится человек или он вёл себя отвратительно.
Именно бабушка показала мне новый мир елецких кружев. Она как увидела мой кружевной воротничок на простом платье, сразу заинтересовалась:
– Красиво. Ты где это взяла?
Я с гордостью призналась в собственном исполнении:
– Это я на уроке труда сделала. Мне мама обещала купить всё после лета, я записалась на дополнительный кружок по рукоделию. И учительница сказала, что у меня есть талант и развито воображение. Ты бы видела, ба, какие Вера Семёновна показывала сколки, у неё их много, у неё их ещё её бабушка собирала.
Я тогда была так увлечена, что не сразу заметила, как внимательно слушает меня бабушка. Она довольно улыбалась мне, слушая мой восторженный рассказ, а потом поманила к себе в комнату, где долго возилась в дальнем шкафу. Я знала, там у неё хранились вещи, которыми она редко пользовалась.
Она вытащила сначала несколько папок из картона, а потом мешочек, который так знакомо звякнул. Это же были коклюшки! Я всё поняла, когда она вытащила валик и козла, на который и поставила его. Я просто не верила глазам, с надеждой показывая на папки:
– Можно посмотреть, ба?
Та с улыбкой кивнула, вытирая пот со лба. Я открыла первую папку и потерялась для мира. Я разбирала сколки, бабушка рассказывала о тех, что делала сама, о тех, которые так и не успела сплести, но очень хотела. А потом она под влиянием момента принесла мне платье, при виде которого я потеряла дар речи.
– Свадебное, милая, в нём я замуж выходила. Сколько я его шила, соединяла. Нижнее платье не сохранилось, а это, вышитое, я сохранила. Я его, пока молодая была, и на особые случаи надевала, а потом просто доставала и смотрела. Память, дорогая, она бесценна.
Бабушка в то лето ввела меня в мир кружев не только елецких, ведь сама она была из Рязани и знала много о той технике плетения. Я в то лето даже отказалась ехать с родителями отдыхать на море, категорично выбрав домик в деревне, бабулю, дедушку и волшебный мир кружевной красоты.
Спустя годы я уже шила и украшала одежду вышивкой по своему вкусу. Это были модели, которые я создавала сама, модные и стильные, ведь за модой я следила, понимая, что вещь хороша ко времени и месту.
После девятого класса я страстно хотела быть модельером и идти учиться этой профессии, учиться смешивать в нарядах различные материалы и стили. Но даже маме не удалось убедить отца, ведь он хотел для дочери лучшего, в том числе и образования. Я просто обязана была получить стабильную профессию, а не, как говорил мой отец:
– Не вот это всё, милая. А если что случится с нами, со мной? Ты должна быть самостоятельной, ведь и муж не спасение. А кто такой модельер? Портной, милая. Нет, мои хорошие, даже не уговаривайте.
Мама и позже пробовала уговорить его дать мне шанс, но всё было бесполезно. Я получила прекрасное образование, познакомилась с отличным парнем в университете и влюбилась в него. И, конечно, парень был из отличной семьи, одобренный моими родителями после знакомства, на котором настояли они же.
Всё в моей жизни было стабильно, комфортно, но после сорока пяти, когда дети разъехались, я поняла, что в жизни стало чего-то не хватать. А, может, у меня появилось время и я оглянулась на свои прожитые годы? Куда всё делось?
Моя жизнь оказалась скучной настолько, что хотелось выть. А ведь я в своё время мечтала о путешествии вокруг света, о сумасшедшей романтике и сильных чувствах, а закончилось всё на удивление банально.
Муж ушёл к молодой ассистентке, а я вдруг захотела изменить всё и начала с внешности, как ни банально. Обычная пластическая операция, и я проснулась не в отдельной палате, а…
А в новом мире, в новом теле и с новой судьбой. Да, теперь у меня не было настолько родных людей, но и свою судьбу я могла сама выбрать. Разве не так?
