Текст книги "Встречи во мраке (Сборник)"

Автор книги: Ян Флеминг

Соавторы: Эллери Куин (Квин),Уильям Айриш
сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 30 страниц)

– Гульда Доорн – незаконнорожденная,—медленно произнес он, закуривая очередную сигарету.– Ну что ж, это многое проясняет. Правда, я не вижу, как это может повлиять на раскрытие преступления, но... продолжайте, Джои. Что дальше?

– В то время доктор Даннинг был старательным молодым практикантом, проводившим ежедневно несколько часов в госпитале. Не знаю, как он повстречал Сару Фуллер, но у них началась тайная связь. Жениться на ней Даннинг не мог, так как он уже был женат и имел двухлетнюю дочь – Эдит. Думаю, что Сара в те годы была довольно привлекательной девушкой... Конечно, эти сведения не совсем медицинского порядка, но в историях болезни всегда много .страниц посвящено описанию сопутствующих факторов.

– Ясно. Продолжайте!

– Эбби, разумеется, обо всем узнала, но так как она была заинтересована в Саре, то отнеслась ко всему снисходительно. Она предпочла замять историю и даже включила впоследствии Даннинга в постоянный штат сотрудников госпиталя. А чтобы не вызывать скандала, Эбби решила усыновить ребенка.

– Юридически?

– Очевидно. У Сары не было выбора, судя по записям, она согласилась на все без возражений. Она поклялась никогда не вмешиваться в воспитание девочки, которая должна была стать для всех дочерью Эбигейл.

Муж Эбби тогда еще был жив, но она была бездетной.

Вся история держалась в строжайшем секрете, включая персонал госпиталя, кроме доктора Дженни, который оперировал Сару. Могущество Эбби смогло подавить и,сякие слухи.

– Да, это действительно многое объясняет,– заметил Эллери.– Прежде всего ссоры Эбби и Сары, которая, безусловно, стала сожалеть о вынужденной сделке. Затем энергичные старания Даннинга защитить Сару от подозрений в убийстве Эбби, так как в случае ее ареста история его неблаговидного поведения в молодости выплыла бы наружу, разрушив его положение в семье, в обществе и, очевидно, в профессиональной среде.– Он покачал головой.– Но я все еще не вижу, как это может приблизить нас к решению загадки. Допустим, что это даст Саре мотив для убийства Эбби и Дженни. Возможно, перед нами параноидальное преступление, стимулированное манией преследования. Женщина явно психически неуравновешенна. Но..,

Он выпрямился в кресле.

– Джон, я бы хотел, если можно, взглянуть на эту историю болезни. Там может быть что-нибудь значительное, что ускользнуло от вас.

– Не вижу причин отказать вам в этом после того, как я уже все разболтал,—устало промолвил Минчен.

С усилием поднявшись на ноги, он с отсутствующим взглядом направился в угол комнаты за письменный стол доктора Дженни.

Эллери усмехнулся, когда Минчен попытался протиснуться за его кресло.

– Куда вы лезете, профессор?

– Я? – рассеянно откликнулся Минчен. Потом он улыбнулся, почесал затылок и двинулся к двери.—С тех пор, как старик умер, у меня в голове полнейший сумбур. Совсем забыл, что когда я ■ вчера пришел сюда и нашел Дженни мертвым, то убрал все его бумаги в шкаф за его письменным столом.

– Что?!

Много лет спустя Эллери любил вспоминать эту кажущуюся невинной сцену, которая, однако, по его словам, была самым драматичным моментом в его карьере детектива.

В одну секунду все дело Доорн и Дженни предстало перед ним в совершенно новом, поразительном аспекте.

Минчен застыл как вкопанный, изумленный жаром, прозвучавшим в восклицании Эллери, и недоверчиво глядел на своего друга.

Бросившись к двери, Эллери опустился на колени за вращающимся креслом и быстро обследовал линолеум. Энергично вскочив на ноги, он улыбнулся и покачал головой.

– На полу нет никаких следов шкафа. А все из-за нового линолеума. Ну, это реабилитирует мою наблюдательность...

Подбежав к Минчену, он вцепился ему в плечо железной хваткой.

– Джон, вы нашли то, что нужно! Подождите минутку... Идите сюда! Забудьте про эту проклятую историю болезни!

Минчен беспомощно пожал плечами и снова сел, наблюдая за Эллери со смешанным выражением веселья и отчаянья. Эллери шагал взад и вперед по комнате, ожесточенно дымя сигаретой.

– Насколько я понял, произошло следующее,– заговорил он.– Вы пришли сюда на полчаса раньше меня, нашли мертвого Дженни и, зная, что полиция не может поспеть всюду вовремя, решили тайком вытащить этот драгоценный шкаф с бумагами и спрятать его туда, где он будет в безопасности. Я прав?

– Да. Но что в этом плохого? Не понимаю, какое отношение могут иметь эти документы к...

– Плохого?! – воскликнул Эллери.– Вы невольно отсрочили разгадку тайны на целые 24 часа! Вы не понимаете, какое отношение могли иметь эти бумаги к преступлению? Но, Джон, ведь в этом суть дела! Сами того не зная, юный Шерлок, вы едва не поставили крест на карьере моего отца и на моем душевном спокойствии...

Минчен широко открыл глаза от изумления.

– Но...

– Никаких «но», сэр! И не принимайте это близко к сердцу. Главное, что я нашел ключ к разгадке.– Эллери прекратил безумное вращение по комнате, шутливо нахмурившись, взглянул на Минчена и протянул руку вправо.

– Я говорил вам, что в этом углу должно быть окно, Джон...

Минчен тупо уставился на указательный палец Эллери, но не увидел ничего, кроме пустой стены за письменным столом доктора Дженни.

 Глава 26
Ключ к разгадке

– Добудьте мне план этажа, Джон.

Доктор Минчен почувствовал, что его захватила новая вспышка энтузиазма Эллери. Из угрюмого мрачного субъекта, подавленного бесплодными размышлениями, Эллери вновь превратился в энергичного и деятельного человека...

Управляющий Пэрадайс принес план в кабинет покойного главного хирурга. Выслушав извинения за беспокойство, он вяло улыбнулся и вышел из комнаты, пятясь задом, словно Эллери был коронованной особой.

Но Эллери не обратил на это внимания. Разложив план на письменном столе, он проводил на нем указательным пальцем какой-то запутанный маршрут, остававшийся для наблюдавшего за ним доктора Минчена полнейшей тайной.

Врач в глубине души восхищался сосредоточенностью молодого человека, для которого, казалось, не существовало ничего, кроме лежащего перед ним листа бумаги.

Наконец, после долгих минут терпеливого ожидания доктора Минчена, Эллери выпрямился с удивительным выражением лица и снял пенсне.

С легким шорохом план свернулся в трубочку.

Эллери начал задумчиво мерить шагами комнату, постукивая пенсне по нижней губе. Он закурил сигарету, и его голова исчезла в облаке дыма.

– Еще один визит – только один... – Слова таяли в клубах дыма.– Джон!

Эллери громко хлопнул врача по плечу.

– Если это возможно... Если сила привычки...– Остановившись, он усмехнулся.– Да поможет нам Бог! Нам нужен только клочок доказательства... Вперед!

Он выбежал из кабинета в южный коридор, Минчен последовал за ним. У двери анестезионной Эллери остановился и обернулся.

– Быстро! Давайте ключ от шкафа в приемной операционного зала! – Его пальцы дрожали от нетерпения.

Минчен вынул связку ключей. Выхватив нужный ключ из руки врача, Эллери поспешил в анестезионную.

Идя по комнате, он вытащил из кармана маленькую записную книжку и начал листать ее, пока не нашел страничку с непонятным рисунком карандашом, напоминавшим какую-то геометрическую фигуру с зазубринами на одном конце. Изучив рисунок, он улыбнулся, не сказав ни слова, сунул книжку в карман и, отстранив стоящего у двери полисмена, устремился в приемную. Удивленный Минчен не отставал от него.

Эллери направился прямо к белому шкафу. Отперев дверь ключом Минчена, он пристально разглядывал выдвижные ящики. На каждом ящике в металлическом карманчике виднелась этикетка с описанием-содержимого.

Эллери быстро пробежал глазами по этикеткам. Когда он дошел до низа шкафа, его лицо прояснилось. Выдвинув ящик, Эллери склонился над ним, обследуя каждый лежащий в нем предмет. Неоднократно он вынимал что-то из ящика, но казался неудовлетворенным, пока не нашел нужную вещь. С тихим возгласом Эллери отошел от шкафа, снова вынул записную книжку, отыскал страницу со странным рисунком и тщательно сравнил его с предметом из ящика.

Улыбнувшись, Эллери спрятал книжку в карман и возвратил находку на место. Но через несколько секунд он вытащил предмет снова и аккуратно положил в целлофановый пакет, который сунул в пиджак.

– Полагаю,– не без раздражения заметил доктор Минчен,– вы нашли что-то важное. Но для меня это темный лес. Какого черта вы усмехаетесь?

– Это не открытие, Джон,– это подтверждение,– спокойно ответил Эллери. Он сел в кресло, болтая ногами, как мальчишка.– Это одно из самых странных дел, с которыми я когда-либо сталкивался. Сейчас я располагаю уликой, способной, по-моему, подтвердить сложную гипотезу, и все же, если бы я обнаружил ее раньше, она не принесла бы особой пользы.

Представьте себе, она все время была у меня под носом, но все-таки я должен был раскрыть преступление раньше, чем смог заподозрить местонахождение этой ценной улики!

 Глава 27
Новые догадки

В четверг днем Эллери Квин поднимался по лестнице коричневого дома на 87-й улице, держа в одной руке объемистый пакет, а в другой – длинный тонкий сверток бумаги. На его лице играла широкая улыбка.

Когда Джуна услышал звук ключа Эллери в замочной скважине, он опрометью бросился к двери. Открыв ее, он увидел, как Эллери спрятал пакет за спину.

– Мистер Эллери! Вернулись так скоро? Почему вы не звонили?

Эллери улыбнулся.

– Скажи мне, Джуна, кем бы ты хотел быть, когда вырастешь?

Джуна уставился на него.

– Когда вырасту... Я хотел бы быть детективом.

– А ты умеешь маскироваться? – строго осведомился Эллери.

Губы мальчика раскрылись.

– Нет, сэр. Но я могу научиться!

– Так я и думал,– сказал Эллери, вытаскивая руку из-за спины и протягивая пакет мальчику,– Здесь кое-что, с чего бы ты мог начать обучение.

И он с достоинством шагнул в квартиру, оставив у двери безмолвного и оцепеневшего Джуну.

Не прошло и двух минут, как Джуна ворвался в гостиную.

– Мистер Эллери! – крикнул он.– Неужели это мне?

С благоговением положив пакет на стол, он развернул бумагу и открыл крышку находившейся внутри металлической коробки, в которой лежала таинственная разноцветная коллекция фальшивых бород, мелков, кисточек, париков и других предметов аналогичного свойства.

– Тебе, чертенок,– Бросив в угол пальто и шляпу,

Эллери склонился над мальчиком. – Тебе, Джуна, потому что ты и в самом деле лучший детектив в семье Квинов. Лицо Джуны вспыхнуло от удовольствия.– Если бы не ты,– продолжал Эллери, ущипнув мальчика за щеку,– и не твой великолепный совет, разгадка убийства Доорн и Дженни так и не была бы найдена.

Джуна быстро обрел дар речи.

– Вы поймали их?

– Нет еще, но обещаю тебе, что этого уже недолго ждать... Ну, забирай свой подарок, иди отсюда и дай мне подумать. У меня еще немало дел.

Привыкший к капризам Эллери, Джуна исчез в кухне, как джинн из лампы Аладдина.

Эллери разложил на столе сверток бумаги. Это был план, который управляющий Пэрадайс вручил ему в госпитале. Не выпуская сигареты изо рта, он склонился над планом, иногда делая на полях загадочные пометки.

Что-то, казалось, приводило его в недоумение. Эллери начал шагать по комнате, нахмурив влажный лоб и выкуривая одну сигарету за другой. Забытый план лежал на столе.

Джуна, крадучись, вошел в комнату. На свои черные вьющиеся волосы он напялил ярко-красный парик, а к подбородку прицепил рыжеватую бороду клинышком. Под носом свисали свирепого вида черные усы. Дополняли перевоплощение косматые серые брови, чем-то похожие на брови инспектора. На щеки были наложены румяна, а глаза окаймляли черные круги, отчего они приобрели сходство с легендарными очами Свенгали.

Мальчик стоял у стола, пытаясь привлечь внимание Эллери.

Эллери резко остановился и на его лице появилось изумление, которое вскоре сменилось серьезным, даже испуганным выражением.

– Кто вы? – спросил он слегка дрожащим голосом.– Как вы сюда попали?

Джуна захлопал глазами.

– Это я, мистер Эллери!

– Что?! – Эллери сделал шаг назад.– Убирайтесь,– хрипло прошептал он.– Вы обманываете меня... Джуна, неужели это действительно ты?

– Конечно я! – с триумфом воскликнул Джуна, срывая с лица усы и бородку.

– Отныне я всегда буду пользоваться париками.– заявил Эллери, и в его глазах засверкали искорки сме-ха.– Поди сюда, чертенок!

Усевшись в большое кресло инспектора, Эллери притянул к себе мальчика.

– Джуна,– торжественно заговорил он,– дело почти решено, кроме одного момента.

– Чепуха!

– Хотел бы я с тобой согласиться.– Эллери снова нахмурился.– Я мог уже сегодня разоблачить преступника – единственного человека, который мог совершить оба убийства... Но одна упрямая деталь...– Он говорил скорее сам с собой, чем с Джуной.– Интересно, что на задержание преступника это не повлияет ни в малейшей степени, и все же я не буду знать всего, пока не найду ответ на...– Внезапно он умолк, прищурив глаза, выпрямился и отстранил Джуну от себя.

– Черт возьми! – пробормотал он.– Я уже нашел его.

Вскочив с кресла, Эллери скрылся в спальне. Джуна быстро последовал за ним.

Сняв телефонную трубку, Эллери набрал номер.

– Это Пит Харпер?.. Пит! Слушайте внимательно... Не задавайте вопросов, только слушайте. Пит, если вы исполните мою просьбу, то я обещаю вам еще большую сенсацию, чем та, которую вы уже получили... Карандаш и бумага готовы?.. И ради вашей бессмертной души, не пророните никому ни слова об этом... Никому, слышите? Это нельзя публиковать до тех пор, пока я не разрешу... Я хочу, чтобы вы отправились в...

Вызов читателю

В это место истории о тайне голландского башмака, согласно приему, который я использовал в своем первом детективном романе, я помещаю вызов читателю, утверждая, что последний на основании имеющихся фактов в состоянии найти разгадку убийства Доорн и Дженни.

Используя строгую логику и метод дедукции, для читателя теперь не составит труда назвать убийцу Эбигейл Доорн и доктора Дженни. Хотя в действительности это не так просто. Выводы вполне естественны, но они требуют острого и непрерывного мыслительного процесса.

Помните, что знать, какой предмет вытащил автор из шкафа в приемной и что он сказал Харперу по телефону в предыдущей главе, необязательно для разгадки, хотя,

если логическое мышление у вас, достаточно развито, вы можете точно угадать первое и с меньшей определённостью второе.

Чтобы избежать обвинений в несправедливости, я напоминаю, что нашел разгадку до того, как обнаружил предмет в шкафу, и до того, как позвонил Харперу.

Эллери Квин

 Часть III
Завершение расследования

«Каждый человек: проведший жизнь в погоне за преступлениями, достигнув преклонных лет, начинает проявлять различные странности... Я знаю детективов, чьи комнаты забиты смертоносным оружием или образцами отпечатков пальцев... Моя собственная слабость состояла в коллекционировании бумаг всех сортов, размеров, цветов и назначений, но так или иначе игравших какую-то роль в очередном преступлении...

Например, среди моих сокровищ есть кусочек желтого картона, благодаря которому я смог определить, что Ре-сильос, этот бразильский убийца 19 человек, направился в Гвиану. Есть здесь и окурок сигары, который привел к аресту маньяка по кличке Питер-Питер, англичанина с Мартиники... В моих архивах есть записи о делах, раскрытых с помощью таких невинных с первого взгляда бумажных предметов, как закладная, страховой полис двадцатилетней давности, ярлычок с ценой от дешевого женского пальто, маленький пакетик папиросной бумаги и интересная вещица, возможно, составляющая самую большую ценность в моей коллекции...

На вид это всего лишь попорченный водой пустой лист плотной бумаги без всяких следов карандаша, чернил или пишущей машинки. Он был такой мокрый, что нам с трудом удалось собрать волокна вместе... Но этот безобидный клочок оказался уликой, приведшей на виселицу самого опасного пирата XX века. Это была старая этикетка от виски, химический анализ которой показал, что она побывала в „соленых водах океана..."»

   Из «Программы для сыщиков» Бартоломью Тина. Мельбурн. Австралия

Глава 28
Прояснение

«Филипп Морхаус. Адвокат,

Пятница, ...Января.

Инспектору Ричарду Квину, Нью-Йорк,

87-я улица, дом № ...

С курьером.

Дорогой инспектор Квин!

Направляю вам это письмо по специальной просьбе мистера Эллери Квина, с которым я беседовал сегодня утром по телефону.

Мистер Квин сообщил мне, что он полностью осведомлен о некоторых секретах личного порядка, которые не были известны полиции до тех пор, пока он вчера не узнал о них от доктора Джона Минчена из Голландского мемориального госпиталя.

Так как тайна уже перестала быть таковой, то с моей стороны нет более никаких причин для молчания или отговорок, и я воспользовался возможностью; чтобы прояснить некоторые моменты истории Даннинг – Фуллер, еще, может быть, остающиеся непонятными.

Но прежде чем начать, я позволю себе напомнить о заверении, которое дал мне сегодня утром мистер Эллери Квин. Он сказал, что будут приняты все предосторожности, дабы тайна истинного происхождения Гульды Доорн не попала в газеты и, если можно, даже в ваши полицейские архивы.

Документы, уничтоженные согласно завещанию миссис Доорн, являлись, ио сути дела, дневником, который моя клиентка вела во время указанных событий и возобновила примерно нять лет назад.

Мистер Квин правильно догадался, что я превысил свои полномочия в понедельник, когда, вместо того чтобы уничтожить конверт, не вскрывая его, я все-таки вскрыл его и прочитал содержимое.

Я уже давно практикую как адвокат и, думаю, могу не сомневаться в том, что всегда поддерживал высокую репутацию фирмы моего отца, особенно в деле миссис Доорн, интересам которой я всегда честно служил, так как она была не только клиентом, но и другом. Если бы миссис Доорн умерла естественной смертью, то я бы никогда не злоупотребил ее доверием. Но ее убийство, а также тот факт, что я был и остаюсь женихом мисс Доорн с полного согласия ее приемной матери, являясь, таким образом, членом семейства Доорн, побудил меня вскрыть конверт и ознакомиться с его содержанием. Если бы я передал его полиции, не вскрывая, то стали бы известны персональные тайны, абсолютно не связанные с убийством. Поэтому я вскрыл конверт, действуя скорее как член семьи, чем как ее адвокат, решив про себя, что если в документах обнаружится нечто, могущее иметь отношение к преступлению, то я передам их в ваши руки.

Но когда, прочитав дневник, я узнал ужасные обстоятельства, окружавшие рождение Гульды... Инспектор, можете ли вы порицать меня за то, что я утаил информацию и уничтожил дневник? Я сделал это не ради себя – для меня этот позор ничего не значит,– но подумайте о том, каково было бы такой молодой и чистой девушке, как Гульда, узнать, что она незаконнорожденная дочь их же компаньонки.

В этой связи упомяну об одном факте, в котором можно удостовериться, обратившись к завещанию, уже готовому к утверждению. Там говорится, что Гульда Доорн наследует основную часть состояния, как законная дочь Эбигейл Доорн, без всяких оговорок, касающихся ее рождения и истинного происхождения. Следовательно, моя сдержанность относительно этой постыдной истории не могла строиться на эгоистических мотивах, каковые могли бы быть приписаны мне, если, бы наследство Гульды зависело от ее кровного родства с покойной...

Мистер Квин также был прав в своем предположении, что Эбигейл и Сара Фуллер постоянно ссорились из-за тайны рождения Гульды. В дневнике сказано, что Сара сожалела о совершенной сделке и постоянно угрожала раскрыть секрет, если девочка не вернется к ней.

С годами Эбигейл привыкла относиться к Гульде как к родной дочери, и только страх перед разоблачением мешал ей выгнать свою фанатичную и полупомешанную компаньонку.

После смерти миссис Доорн я имел конфиденциальный разговор с Сарой Фуллер и выслушал ее заверения в том, что теперь, когда Эбигейл —объект ее ненависти – мертва, а я, кому она по непонятным причинам симпатизирует, собираюсь жениться на Гульде, она не станет раскрывать секрет. Доктор Даннинг, очевидно, тоже будет держать язык за зубами из страха за свою карьеру и репутацию, которые зависят от его молчания,

Нетрудно догадаться (что и сделал мистер Эллери' Квин), что искать за последние несколько дней общества доктора Даннинга Сару Фуллер побуждала тайна происхождения Гульды. Как ни странно, она не питает к нему зла. Безумные причуды безумнбй женщины! Она вчера сказала мне, что они долго обсуждали свой дальнейший образ действий, и не без гордости заявила, что Даннинг уговорил ее позволить девушке до самой смерти считать, что она дочь миссис Доорн.

Другой важный момент, затронутый в дневнике,– участие доктора Дженни в этой истории. Как вы, по-видимому, знаете, доктор Дженни всегда был наперсником миссис Доорн, особенно с тех пор, как он стал одним из немногих, посвященных в тайну рождения Гульды. Судя по дневнику, неблаговидное поведение Даннинга не повлияло на изменение отношения к нему Дженни – последний, очевидно, был достаточно широких взглядов, чтобы простить ему содеянное им зло. Во всяком случае, Дженни часто бранил Сару за ее скандальные наклонности и намерение разрушить жизнь Гульды исключительно с целью удовлетворить свои подавленные материнские инстинкты. Странно, не так ли? Возможно, его позиция была вызвана высокой оценкой профессиональных способностей Даннинга.

Доктор Дженни был во всех отношениях другом миссис Доорн. Он оправдывал каждый ее поступок, между ними никогда не было даже намека на недовольство.

Прошу прощения за мои настойчивые просьбы о молчании. Думаю, вы понимаете, что я делаю это Не ради себя, а ради Гульды, которая значит для меня больше всего на свете.

Искренне ваш

Филипп Морхаус.

P. S. Буду вам очень признателен, если вы уничтожите это письмо, существующее в единственном экземпляре, как только прочитаете его.

Ф. М.».

Другим инцидентом этой относительно спокойной пятницы, который инспектор Квин не без оснований вспоминал впоследствии, был телефонный звонок Эллери Квину в 6. 30 вечера.

За последние 24 часа поведение Эллери Квина резко изменилось. Он больше не нервничал и не шагал по комнате с бешеной энергией и отсутствующим взглядом, как в недавние тяжелые дни.

Всю пятницу он провел у окна гостиной, читая и каждые два часа печатая на своей скрипучей старой машинке. Инспектор Квин, забежавший домой, чтобы наскоро закусить и дать консультацию по телефону, своим подчиненным в Главном полицейском управлении, заглянув через плечо сына, увидел, что Эллери пишет детективный роман, тот самый, который он начал несколько месяцев назад и который в последнее время был полностью заброшен. (Рукопись «Убийство марионеток» – одного из детективных романов Эллери, изданных под его собственным именем.– Дж. Мак-К.)

Старик усмехнулся в седые усы. Это было хорошим знаком. Уже давно он не видел на лице сына такого спокойного и безмятежного выражения.

Знаменательный разговор по телефону состоялся, когда инспектор снова появился в квартире. Лицо его вытянулось от уныния, которое сменилось напряженным .вниманием, как только он услышал голос Эллери в спальне.

Такой свежий, радостный и возбужденный голос можно было услышать у Эллери только в редких случаях.

Инспектор мягко закрыл входную дверь и остановился, прислушиваясь и затаив дыхание.

– Пит? Где вы находитесь? – Сначала в голосе Эллери послышались нотки беспокойства, но сразу же сменились весельем.– Чудесно! Чудесно, Пит! Коннектикут, а? Достаточно благоразумно... Трудно со временем? Ну, не имеет значения... Молодчина! Храните это пуще глаза. Вы получили бумагу? Отлично!.. Нет. Сделайте копию и Вручите мне ее, как только вернетесь в город... хоть в три часа ночи. Ради вас я проснусь когда угодно... Хорошо. Поскорей!

Инспектор услышал стук трубки, положенной на рычаг, и громкий крик Эллери:

– Джуна! Все кончено!

– Что кончено? – осведомился старик, когда Эллери ворвался в гостиную.

– О, папа! – Эллери схватил отца за руку и энергично ее пожал.– Мое дело закончено! Конец. Пит Харпер...

– Пит Харпер? – мрачно переспросил инспектор.– Если у тебя есть для кого-нибудь работа, то почему ты не поручаешь ее моим ребятам?

– Ну, папа,– улыбнулся Эллери, усаживая старика в кресло,– не ожидал, что ты можешь задать такой вопрос. Ведь дело было еще не завершено, и я не хотел, чтобы поручение, которое выполнял Пит, носило официальный оттенок. Если бы оно окончилось неудачей, пришлось бы давать уйму объяснений... Но теперь все трудности позади. Когда Пит к ночи приедет сюда и привезет мне. один весьма интересный документ... Немного больше терпения, сэр.

– Хорошо, сынок.– Старик выглядел усталым. Он откинулся в кресле и закрыл глаза.– Мне нужно отдохнуть... Однако ты не казался особенно удовлетворенным положением дел 24 часа назад.

Эллери поднял длинные руки, словно поклоняясь невидимому идолу.

– Но тогда я еще не добился успеха! – воскликнул он.– А сегодня, наконец, да! Ибо, цитируя неукротимого Дизраэли: «Успех – дитя смелости», а– я был настолько смел в своих предположениях, что ты, дорогой папа, даже не можешь себе этого представить... В дальнейшем я всегда буду придерживаться галльской поговорки: «Дерзай всегда!»