Текст книги "Точка столкновения. Часть два (СИ)"

Автор книги: Вячеслав Лешко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 38 страниц)

Из так называемого тумана окружившего несчастного армидейца раздавался жуткий шепот, крики, сверлящие нервы тяжелые звуки. Готовясь перемолоть его на куски, дополнив его криками боли симфонию своих жутких звуков, стена обвила его своеобразной сферой. Сопротивляться этому жуткому злу было бесполезно, но тут за спиной армидейского громилы возник Фросрей. Маг схватил армидейца и вместе они провалились в мир какой-то серо-черной невесомости пронизанной чудовищным холодом. Проведя несколько секунд в черно-сером пустом ледяном мраке, они снова вывалились в нормальный теперь кажущийся невероятно теплым наполненный воздухом мир. Фросрей протащил несчастного армидейца через какой-то кошмар, но все же, спас – они стояли на берегу в стороне от проклятого тумана, а чудовищная стена где-то там во мраке упустив жертву, взвыла тысячами голосов. Погружение и проход по какому-то жуткому измерению самому магу дался нелегко, сидя рядом со спасенным громилой армидейцем старый Фросрей тяжело дышал.

Практика применения ну или "познания" магии неизбежно привела к возникновению сверх (супер) заклинаний и магических специализаций – особых умений обучение которым было очень долгим и давалось не каждому из магов. Фросрей по своей магической специализации был так называемым сумеречником – мог, расщепляя свое тело в пространстве переходить в так называемое сумеречное измерение – более высший уровень существования материи в нашем физическом пространстве. Это давало ему возможность, не только исчезая у всех на глазах появляться, откуда не возьмись подобно призраку, но и проходить сквозь стены, любые другие препятствия, за секунды преодолевать колоссальные расстояния и теоретически возникать практически в любой точке нашего физического пространства.

Солдаты, подняв лодку, вытащили ее на берег. Все вместе, отойдя немного в лес, дальше от затянутой туманом сырой реки они разожгли костер и после небольшого приключения решили согреться и отдохнуть. К Фросрею ожидаемо последовали вопросы вроде: как у него получилось обмануть проклятую стену, которая не пропускает никого, что это вообще такое было?

– Сила мага неподвластна никаким законам, подобно фантазии человека она безгранична. Все сводится к уровню интеллекта, способности "познавать магию". Быть магом значит противостоять этому миру. Имея силу, ты обречен бросать вызов другим сильнейшим. В таких условиях удобно обзавестись оружием дающим преимущество при встрече с равным соперником. Тем более если учесть что наш мир разрывается войной между темными и светлыми магами – людьми, которых сила превратила в больных помешанных лишь на себе эгоистов, свела с ума и теми кто, обретя мощь, сумел рассудок простую человеческую мораль в себе сохранить. Маг-специализации, волшебные ремесла – это особые умения, которым нужно долго и упорно обучаться, они и выступают тем самым козырем, дающим преимущество при столкновении с темными дегенеративными тварями. Я освоил "сумеречное странствие" – возможность погружаться в так называемое сумеречное пространство нашей физической реальности.

Это забавно, но самым сложным было заставить одежду расщепляться вместе с собой и потом снова восстанавливаться. Поначалу по возвращении из "сумерек" на мне оставались только лохмотья. Блин! Я уже думал носить специальный растворяемый плащ сумеречника, из специальной ткани... – С улыбкой Фросрей снял с шейной цепочки маленькую похожую на брелок железяку, которая в его руках переросла в острый внушительных размеров серебряный кинжал, гладкое лезвие которого отразило в себе пляшущее пламя костра. – Это Сумеречный Клинок, волшебный сплав без проблем и нарушений растворяющийся "сумерках". На его лезвии высохла кровь многих темных магов. Растворение в сумерках, на мой взгляд, самое простое, и в то же время эффективное, действенное из всех персональных умений. Многие мои коллеги считают его слишком грязным и мерзким, брезгуют короче. Магам привычнее убивать на расстоянии. Лишать врагов жизни при помощи своей магической, а не физической силы. Лично марать руки они не любят. Но я замараться не боюсь. Тут все просто: взял, исчез, затем как темный призрак, вырвавшийся из тени, появился у врага за спиной, перерезал ему глотку, забрал его мертвое тело с собой в сумрак, и оставил там навсегда. Ни следов не улик... – глядя с улыбкой на лезвие своего старого клинка говорил Фросрей, пока все молча, пялились в костер.

– Почему именно серебро? – потерянно глядя в огонь, спросил один из солдат. – Почему именно этот металл так опасен для тварей Тьмы?

– Тьма, – сказал маг, и пламя костра пошатнулось, окружающий мрак сгустился, – это явление развивающиеся в каждом мире по своему уникальному пути. Развивающееся эволюционно. Почему именно серебро? Да это очевидно. Просто какому-то великому порождению Тьмы, когда-то давно надавали под зад чем-то серебряным, – старый маг заставил своих спутников улыбнуться. – Теперь все они: порождения Тьмы – последователи его, бояться серебра.

На рассвете река Амро приближаясь к своему устью, разбилась на множество проток и ручьев. Стена Тумана полностью заняла собой центральный речной поток, их лодка с бешеной скоростью понеслась по какому-то боковому каменистому ручью. Чудом не напоровшись на камни они вылетели в стоячее заболоченное Туманное озеро. Жуткая стена разрезала озеро пополам, преферийская – восточная половина которого застыла в мертвом мраке. Из покрытой небольшим слоем водорослей мертвой воды возвышались мачты погибших кораблей, среди иных корабельных обломков плавали иссушенные расчлененные тела, стучащие о борта лодки. Сюда в восточную мертвую часть озера жуткая стена извергала останки всех своих жертв.

Дальше по болотистой местности водный путь продолжался протоками и озерами. И вот, наконец, их лодку вынесло в шумящую волнами южную часть западной Соленой Мили. Стена Тумана опять отошла от берега. Путь вдоль побережья Страны Ворона, под присмотром стражников верхом на огромных воронах, парящих в облаках, занял больше суток. Рэвул с тяжестью смотрел на вершины родных гор, ему было проще выброситься за борт, чем снова возвращаться в эту клоаку. Но он пересиливал себя, смирившись с фактом собственной гибели, был не против стать откупом невиновного мира безумному Духу. Это своеобразное принесение себя в жертву ради общего блага, дарует ему надежду на искупление грехов, а также положит конец печальной истории Страны Волка.

Побережье Страны Ворона заканчивалось, упираясь в грозную стену Фригнетских гор, по ту сторону которых, зелеными лесами начинался берег дикого юга, поэтому эта часть Соленой Мили нуждалась в защите. Поэтому гигантской посадочной площадкой выдолбленной в горном склоне на расстоянии ста метров от бьющихся о камни волн раскинулась сторожевая крепость Рабейнкар. Вблизи своего логова в небе парили не менее десяти дозорных верхом на огромных воронах.

Четверо сопровождавших их армидейцев в лодке двинулись обратно к побережью Страны Ворона, чтобы согласно договоренности разбив на берегу лагерь в течение двух недель ожидать возвращения либо Рэвула, либо мага. Которые тем временем по выдолбленной в горном камне лестнице поднимались в Рабейнкар. На середине лестницы огромный ворон завис в небе в пяти метрах от них, наездник на его спине пристально изучил двух гостей, распознав Фросрея дернув поводьями двинувшись дальше по маршруту воздушного патрулирования.

В сотне метров над морем, на выдолбленной в горном склоне площади в пару сотен квадратных метров раскинулась своего рода посадочная площадка. В разных местах горели костры, у которых толпились дежурившие сегодня охранники, отдыхающие от полетов птицы и их наездники. Через несколько специальных ворот с площади можно было попасть во внутреннюю выдолбленную в горе часть крепости, где располагались казармы для несущих вахту солдат и просторные залы для огромных ворон.

Сколько бы Рэвул себя не готовил к этой встрече, все равно, увидев вблизи воинов Людей Ворона, он затрясся как осиновый лист. Оставив его на краю площади, Фросрей отправился уладить вопросы со здешними командирами. На оставшегося в одиночестве Рэвула давили несколько десятков взглядов стоящих сегодня в дозоре воинов Людей Ворона, облаченных в черные доспехи, с лицами, до половины выкрашенными в черный цвет. Даже огромные вороны смотрели на него. Одетый в специальный термостойкий предназначенный для экспедиций темный армидейский комбинезон, с бородой расчесанной Авророй, на дикаря из Людей Волка он совсем не походил.

– И вы приплыли с севера?! – закинув ноги на стол, с ухмылкой спрашивал развалившийся в своем кресле командир полетов Рабейнкара. Фросрей оказавшийся где-то в глубине внутренней расположенной в горе части крепости, вел вынужденный диалог со здешними командирами в одном из их рабочих кабинетов. Одетые во все черное, даже с бородами, выкрашенными в черный цвет, командиры Рабейнкара казались ему невоспитанными неотесанными дикарями.

– Да. Южные воды, насколько нам известно, сейчас кишат пиратами, да и вопреки договоренностям многие из людских королей, что имеют выход к морю, обзавелись целыми флотами. Чтобы пройти через те воды нужно двигаться целой армадой, а нам выделили всего один кораблик, который мы оставили в Пелейской бухте. Пришлось на лодке пробираться через водный путь, – ведя эту беседу через силу говорил Фросрей.

Им выделили одну из здешних ворон. Рэвул с трудом взобрался в наспинное седло огромной птицы. Фросрей кряхтя, залез следом и уселся за его спиной, взяв в руки поводья. Едва Рэвул успел натянуть на голову защитные очки и ухватиться за седло, как гигантский Ворокан взмыл вверх и огромная площадь Рабейнкара с каждой секундой стала уменьшаться, оставшись далеко внизу. Рэвул визжал от страха и восторга одновременно.

Под периодическое с непривычки нереально громкое карканье на спине огромной птицы они перелетели через горы и приземлились в дебрях Мерзлого леса. Хлопьями разметая подтаявший снег огромная птица приземлилась, тело Рэвула вывалилось из седла. Еще в воздухе Фросрей вонзил ему в шею ампулу с одурманивающим сознание препаратом, чтобы избежать ненужного эмоционального накала. Фросрей спрыгнул на снег, птица, громко каркнув, с радостью упорхнула. Рэвул пребывал в состоянии подобном сильному опьянению: с трудом мог передвигаться, шевелить конечностями, однако ничего не понимал, позабыв, кто он вообще есть в этом мире. Фросрей взвалив его на себя, двинулся на встречу с Таргнером. Неописуемо странной казалась воцарившаяся ныне над этим местом тишина. На некоторых деревьях висели сосульки, снег местами подтаял – чары безумного Духа отступали, лес медленно оживал.

Они пришли к Ледяному озеру, в котором обитал Таргнер. Небольшое круглое озеро со всех сторон окруженное заснеженными соснами, центр, которого был, затянут огромной неподвижной льдиной, а у берегов лед был растрескавшимся, сквозь трещины была видна черная ледяная вода. Маг, оставив Рэвула лежать на берегу у воды, сам отошел метров на десять назад. Рэвул как пьяный мычал и что-то бредил себе под нос.

– О великий Таргнер! Как и велел ты, мы артэоны Преферии явили тебе последнего из Людей Волка! – крикнул маг. Ответа не последовало, в тишине над озером только ветер нес снежные хлопья. – Ну, давай ублюдок, чего ты молчишь, – минут пять спустя Фросрей сказал себе под нос шепотом едва слышно.

– Вот так-то лучше, – вода в озере засияла светом сквозь трещины во льду, и послышался холодный неживой голос, разносящийся вокруг. – К чему все это твое лицемерие? – этому существу было непривычно произносить речь из физических звуков. Отдельные звуки, буквы пропадали или заменялись шипением как при плохой радиосвязи.

– Я пришел сюда, чтобы попросить...

– Я знаю, – прервал мага неживой голос, разносящийся из центра озера. – Твой приход сюда ничего не исправит. Ты думаешь, я способен испытывать эмоции, способен гневаться на вас? Ваши попытки одушевить меня являются бессмыслицей. Я принял решение. Альтернативы исключены.

– Так если ты все видишь, ты должен понимать что не народ Армидеи, и не Люди Волка виновны в произошедшем инциденте, а я. Я виноват в случившемся! Это была моя идея. Я примерил на себя роль стратега и потерпел крах. Я виноват. Так забери мою жизнь, душу, делай со мной что хочешь. Обреки на любые мучения, пожалуйста, вот он я перед тобой. Только прошу, оставь остальных в покое! – упав на колени, молил маг. Его посох упал на землю рядом.

– Не с твоих мыслей все это началось, а с Тьмы, что хитро закралась в твой внутренний мир став его частью. Ты понимаешь, о чем я говорю. Твое мнение о себе гипертрофировано. Ты забываешь, насколько в действительности ничтожен, – сиянием из недр озера говорил Дух. Звуки произносимой им речи стали четкими и понятными. – Мне нет дела до Людей Волка. Эта совокупность диких субъектов обеспечивающих меня притоком душ рано или поздно все равно бы пошла наперекор установленным правилам. Твоя истинная вина в произошедшем ничтожна. Мне даже ненужно видеть будущее. Зная основные закономерности этого мира, видя все и повсюду, мы просто прогнозируем развитие событий со сто процентной точностью без особых усилий. Если бы я был недоволен сложившейся в результате ваших действий ситуацией, я просто бы предотвратил ее в зачатке.

Я недоволен вашим миром в целом. Слишком долго я смотрел за вами – за людьми со стороны, видел вашу грязь, вашу мерзость. Все вы живете в кровавой мясорубке, из которой не выбраться. Да вы как я понял, и не хотите, не желаете видеть и понимать. Вам этот мир, построенный на безумии и беззаконии, нравится, здесь вы во всей красе раскрыли свой темный потенциал. Я понимаю, что основная вина за весь окружающий ужас лежит не на вас. Но все же, основную часть окружающего безумного веселья вы творите сами. Все вы тут букашки, мечущиеся в кровавом замкнутом кругу под колпаком зла. Этот мир не спасти.

Вы никогда не признаетесь себе в том кто вы такие, следовательно, не станете лучше, не прозреете и не изменитесь. А разумные из Духов, что скованны своим страхом перед высшими силами всегда будут бояться вмешаться. Сумев остаться безучастным в окружающем, пронизывающем все вокруг кошмаре я ухожу. Мой источник душ уничтожен, материя моего тела уже требует подпитки, и я не собираюсь создавать новую кормушку. В итоге материя моего тела распадется и разумом в бестелесном состоянии меня понесет по вселенной. Лучше носимому космическими ветрами парить в пустоте среди звезд захватывая фрагменты разнообразных миров, чем наблюдать за вами мерзкими тварями.

Напоследок мне было бы логично оставить небольшое наследие, преподнести вам кровавый урок. Может, вы хоть немного прозреете. Ведь только перед лицом ужаса многие из вас способны на истинное раскаяние.

– Что нас ждет? – не поднимаясь с колен, обреченно спросил маг.

– Я сделал свой выбор. Судьба уже получила русло. Обращаясь к природе Тьмы, я оставлю после себя проклятие, цель которого будет все же поучительной, поэтому так уж и быть оставлю вам одну лазейку. Ступай к Поляне Праздников, на древе, увешанном ценностями погибших Людей Волка, найди бусы, некогда подаренные мне, именуемые Бусами Таргнера. Я явлю миру чудовище, и только обладатель волшебных бус сможет контролировать его, – произнес нечеловеческий голос, и наступила тишина. Затем все вокруг потускнело, краски помрачнели. Фросрею сначала даже показалось, что он провалился в свои сумерки.

По кругу из-за деревьев вышли семь силуэтов. Черные, размытые, растекающиеся как кляксы, будто плохо нарисованные, облаченные в черные плащи, вместо лиц у которых маски в виде волчьих морд. Это были души семи жрецов Страны Волка не ушедшие благодаря вмешательству Духа, ставшие призраками. После совершенного ими ритуального самоубийства возле последнего алтаря Таргнера где-то в глубинах Мерзлого леса, их тела давно испарились, и пепел развеялся по ветру. Души не получившие покоя остались для свершения проклятия задуманного Духом. Обычно призраки – не упокоившиеся благодаря Тьме души мертвых при свете дня не появлялись. В солнечных лучах материя их призрачных тел просто не могла быть видна глазу. Даже тусклый свет первых лучей солнца делал их невидимыми. Только после заката, только в полной темноте призраки начинали видеть самих себя и становились видны для всех. Днем их можно было встретить только в глухих всегда лишенных света и тепла помещениях, например в подвалах старых замков или в глубинах таинственных пещер, да и то в качестве редкого исключения.

Эти семь призраков были какими-то особенными, с собой они принесли какую-то темноту, что все заволокла собой, в которой их силуэты были видны при свете дня. Они, окружив тело Рэвула, подняли его на руках, что было, мягко говоря, странно, ведь призраки не могли взаимодействовать с физическими телами. Однако эти семь в разрез с общими законами держали тело Рэвула на руках. Подобные грубые нарушения законов физической реальности сверхъестественным вмешательством приводили к появлению пространственно-звуковых дефектов. Поэтому и сейчас пространство вокруг как треснувшее зеркало наполнилось искажающими трещинами, что сопровождалось сверлящим нервы невыносимым звуком. Фросрей, за всем этим следящий со стороны, из-за искажения пространства вскричав от боли, свалился на снег, закрыв уши руками. Семь призраков погрузили тело Рэвула в воду и сами ушли на дно вместе с ним. Пространственно-звуковые дефекты прекратились, воцарилась привычная для нынешнего Мерзлого леса тишина. Подняв свой посох, отряхнувшись от снега, маг обреченно побрел в поисках Бус Таргнера по вечеряющему погружающемуся в темноту безмолвному лесу.

Маг пришел к Поляне Праздников. Под деревянным куполом, под стоящей в его центре в луче света лысой сосной без труда отыскал Бусы Таргнера. Это было ожерелье из волчьих клыков с высеченными на них разнообразными узорами. Едва стоило снять эти бусы с дерева, как чудовищный вой со всех сторон огласил тонущий в вечернем мраке лес. На бусах появились какие-то странные руны, будто выжженные огнем, маг, держа их в руке, почувствовал странную связь с чем-то огромным, что зреет в воде Ледяного озера.

В ночной темноте вода в озере сияла странным образом, испуская клубы жаркого пара. Фросрей с бусами на шее пришел к берегу. В воде появилось какое-то движение. Огромная черная лапа схватилась за прибрежную ледяную кромку. Из горячей воды как из чрева матери на берег медленно выползла огромная черная туша. Монстр, тяжело дыша, бездвижно лежал, обожженный холодом этого мира, издав жалобный стон. Случайно носом учуяв стоящего рядом мага, резко выпрямился в полный рост. Это был черный раза в два выше мага полу волк получеловек.

Все в нем было от черного волка, только строение ног и кистей рук, как и манера передвижения, были людские. Тело монстра под слоем шерсти было укреплено мощными мышцами, длинные лохматые пальцы венчались огромными когтями. Сверхчеловеческий слух, видящие в темноте глаза волка. Это существо было создано как идеальная машина для убийств. Свирепыми желтыми волчьими глазами чудовище смотрело на мага. Вот он предреченный черный рок артэонов Преферии. Сходя с ума от стука сердца и журчания крови в теле мага, монстр издал чудовищный леденящий душу рев, на полную раззявив свою зубастую брызгающую слюной пасть. В исходящем из озера пульсирующем свете, топая огромными лапами еще не понимая как толком ходить, увлеченный только жаждой крови, он двинулся на мага. Фросрей сначала немного попятился, затем взглянул чудовищу в глаза, рукой коснулся бус висящих на шее. "Я обладатель Бус Таргнера! Значит, ты приклонишься предо мной!" – прокричал маг. Огромный монстр остановился в паре метров от него, опустившись на четыре лапы, издал еще куда более свирепый недовольный вопль. Все же попытавшись наброситься на мага, неведомой силой, исходящей из бус он был отброшен назад. Покричав, побесившись, все же недовольно рыча, застыл на месте.

– Стоять! Замри! – сжав рукой висящие на шее бусы, крикнул маг, и огромная тварь вынуждено подчинилась. Огромный человек волк, недовольно рыча, прильнул к земле, как бы приклоняясь перед обладателем Бус. Свет, исходящий из озера погас, все заволокла ночная мгла. И тут же яркий поток невиданного света ударил в небо из центра темного остывающего озера и растворился в небесах. Как и обещал, Таргнер покинул этот мир, отправившись в бездну вселенной, где лишившись всякой плоти, проводят изгнание Духи.

Фросрей, вынужденно свыкшись со своим новым жутким подопечным, сел на спину огромного человека волка и велел везти его прочь из Мерзлого леса. Чудовище с магом на спине встало на дыбы, его колени из привычного людского положения с болезненным треском костей выломались в обратную сторону. Человекоподобные лохматые ноги трансформировались в волчьи задние лапы. На четырех лапах несясь со скоростью огромного волка, чудовище на своей спине понесло Фросрея в сторону весенней тропы.

Золотистые гавани Армидеи сегодня оцепленные солдатами были закрыты для посещения. У главного причала столпились военные начальники, несколько министров во главе с правителем Кратоном. Золотистый фрегат Фросрея подходил к родному берегу. Корабль причалил, из его грузового трюма в нижней части выдвинулся трап. Из темного трюма на свет вышел огромный человек-волк. Толпа в оцепенении замерла, правитель тяжело и обреченно вздохнул. Чудовище недовольно скалилось и исподлобья озиралось на собравшуюся верхушку Армидеи. Следом за монстром устало выглядящий вышел Фросрей. Солдаты, выставив копья, взяли монстра в кольцо. Маг продемонстрировал министрам и военачальникам полную управляемость монстра, пояснив, что пока Бусы Таргнера на его шее все под контролем, причин для беспокойства нет. Отвечая на вопросы недолюбливающих его министров прячущихся за спиной правителя, он пояснил, что сам не рад этому подарку от безумного Духа, сообщив, что собирается исследовать чудовище, отыскать у него слабые места и в случае первой же возможности убить, отпустив душу несчастного Рэвула чье тело стало основой для этого проклятия.

– Так и в чем же смысл Проклятия Таргнера, в чем здесь подвох? – задумчиво глядя на монстра, сказал правитель. В свете солнца огромный черный человек-волк не выглядел так уж устрашающе. – Самая главная проблема сейчас – Дух против пропуска чудовища в город. Своим Светом защищая нас от Тьмы, он против любых ее порождений на своей территории. Учитывая то, как наши богоподобные покровители любят преподавать нам кровавые уроки, мне не хотелось бы идти с ним на конфликт.

– Как вы велите поступить мне? Увезти чудовище подальше? – Фросрей был готов выполнить любое указание.

– Нет, конечно, ты что старый друг? Мы не имеем права подвергать мир опасности, поэтому будет лучше, если чудовище останется у нас, под нашим присмотром. Нам остается только надеяться на понимание с его стороны, – пояснил Кратон, Фросрей согласно поклонился. – Спрячьте эту тварь как можно быстрее. Спрячьте как можно более надежно.

В специальной бронированной кабинке здешнего метро под городом чудовище доставили на территорию военных, поместив его в специальном пока не используемом складском бункере, одно из хранилищ которого с толстыми дверьми и глухими стенами глубоко под землей стало идеальной темницей для твари. Фактически без отдыха Фросрей приступил к его исследованию. Для этих целей ему выделили целую медицинскую лабораторию, чтобы не подвергать других опасности от помощников он отказался. Чудовище обладало повышенной регенерацией, от серебра восстановление повреждений только лишь незначительно затягивалось. Никакие иные яды кислоты не срабатывали, чудовище было неуязвимо. Поскольку простые транквилизаторы и снотворные не срабатывали, а монстр себя в обиду не давал, магу пришлось использовать все имеющиеся запасы зелья Вечного Сна, которое быстро закончилось и Армидее пришлось влезть в долги, чтобы со всех уголков артэонского мира наскрести этого ценного зелья необходимого для работы. Превращающее человека буквально в камень на многие столетия зелье это лишь ненадолго усыпляло чудовище. Результаты опытов были неутешительны, неизбежно Фросрей приходил к тяжелому выводу: чудовище невозможно убить. Даже отсечение головы не помогло: тело не погибло, а отросток новой головы стал функционален в течение нескольких минут, в течение часа полностью восстановившись. Единственным полезным результатом стало осознание того что без Бус на шее власть над монстром пропадает, старый маг убедился в этом едва не поплатившись жизнью. Тяжело вздыхая Фросрей, глядя на свирепую тварь, пронзающую ненавистным взглядом волчьих глаз, чувствовал себя загнанным в тупик.

Проснувшись утром, в кубрике одной из казарм вблизи подземной лаборатории, где вел работы, он почувствовал подобие голода, что казалось безумием. Он маг, живущий сотни лет, его желудок давно атрофировался, вернее, был осознанно омертвлен. Отрешение от пищи как одна из основ разумности было главным из требований предъявляемым к светлым магам. Только чаи из трав и хорошее вино ничего более в него не лезло. Почувствовав недомогание по ощущениям сравнимое с голодом, отдающееся болью где-то в желудке он был, мягко говоря, удивлен. Мало того что чудовище непобедимо и теперь фактом своего наличия угрожает всему миру и в первую очередь Армидее так еще и его охватил неведомый недуг, эти новости вызовут панику среди здешнего руководства, поэтому ухудшение своего самочувствия он решил скрыть. А тем временем ему становилось все хуже и хуже. Спустившись в свою лабораторию, для всех делая вид, что все еще работает над чудовищем, в действительности весь день просидев, не зная как быть дальше, под вечер из-за поднявшегося жара он стал терять сознание. Бусы, висящие на шее, налились невероятной тяжестью, закрывая глаза, он видел чудовище, сидящее в своей темнице уровнем ниже, чувствовал жар его дыхания. Чувство своеобразного голода, перетекающее в ухудшение состояния, усиливалось, после двенадцати ночи вылившись в чудовищную жажду, иссушающую все тело. Изможденное тело требовало вовсе не воды, ему хотелось чего-то иного, более жирного, калорийного. Что-то клокочущее в душе, что-то жаркое, воспламеняющее все внутри, рвалось наружу, требуя утоления. Теряя рассудок из-за боли, от которой не спастись, его мысли свелись к крови. В его сознании предстали моря океаны крови, скулы сжались, изможденное тело замерло, затрепетало, желая утоления, внутри запылал самый настоящий огонь, утолить который могли лишь капли этой красной металлической на вкус жидкости. Он и не догадывался что в этот момент его глаза стали волчьими. Из темных углов стал доноситься жуткий шепот, прочие жуткие звуки. Без сил он свалился на пол, сжавшись, рыча как зверь.

Провалившись в болезненные сны, он взглянул на мир глазами огромного человека-волка долбящегося о стену своей темницы, ломая себе кости, проламывая череп, ощутил себя в его теле, прочувствовал ту безумную животную жажду разрушений и смерти, что наполняет его. Затем оказавшись в какой-то жуткой, наполненной чем-то ужасным темноте увидел перед собой огромного черного волка. "Дай чудовищу утолить жажду крови, что разрывает его или эта жажда будет перетекать в тебя. Или можешь сам утолить этот кровавый голод, став монстром. В противном случае эта жажда убьет тебя. Такова участь обладателя Бус. Но знай, что после твоей смерти ОН обретет свободу" – услышал он голос в своей голове. Придя в себя бледный и иссушенный изнутри, он метнулся к шкафчику, где лежала техническая используемая в медицинских целях кровь, но в последнюю секунду одумавшись, в итоге вогнал себе целую ампулу транквилизаторов, потеряв сознание надолго.

Он пришел в себя на больничной койке с присоединенной к руке капельницей, через которую по трубочке из стеклянного сосуда в его тело поступала питательная витаминная смесь красного цвета. Нащупав на шее проклятые Бусы, он успокоился, все было под контролем. После разговора с врачами узнал, что его находящееся на последнем издыхании тело было обнаружено в лаборатории под утро, еще немного и его сердце остановилось бы. Благодарная Армидея сделала все, чтобы его спасти, были подключены лучшие алхимики по медицинскому профилю, которые нашли способ насытить жизненной энергией его обезвоженное тело. Вопреки всякому проклятию его жажду утолили универсальной питательной витаминной смесью, очень дорогой, сложной в изготовлении, которую на простого солдата тратить бы не стали. Произошло то, чего проклятие не предполагало, благодаря своей важности для Армидеи Фросрей остался жив, избежав негативных последствий.

Один из докторов также пояснил, что это проклятые бусы являются причиной истощения, они буквально иссушают тело. Когда Фросрея принесли, первым делом врачи сняли с него бусы и он заметно, буквально на глазах пошел на поправку, однако чудовище тут же взбунтовалось. Оно, резко взбесившись, стало долбиться в ворота своей темницы, которые долго не выдержали бы. По мнению Фросрея все объяснялось тем что, сняв бусы с его шеи, они даровали чудовищу свободу. Бусы всегда должны быть на нем, он теперь с этим чудовищем связан. Спустя сутки его выписали из госпиталя с условием, что он каждый день будет приходить для получения суточной порции витаминной смеси, не дающей проклятию иссушить тело. Ради него Армидея была готова раскошелиться.

Официально объявив о прекращении и бессмысленности исследования чудовища, маг снова остался один. Теребя драгоценные бусы отягощающие шею, в темноте на дне складского бункера он сидел у стены, за которой находилось чудовище. Перебирая мысли в голове, думая как быть, видел только один выход. Монстра нельзя убить, ситуация плачевна, единственное что остается так это скрасить ее, пустить толпе пыль в глаза. Как бы тяжело все не складывалось в действительности главное, чтобы в головах армидейцев все было светло и радужно. Одновременно пока монстр под контролем нужно было извлекать из этого выгоду. Где и как можно с пользой применить чудовище не было проблемой. Это прирожденная машина смерти, все, что эта тварь умеет это убивать. С такими навыками он бы пригодился артэонам на диком юге. Толпа способна полюбить любую тварь. Нужно просто показать, что это не чудовище, а верный хранитель, оружие, стоящее на их защите. Главное изменить общественное мнение, главное чтобы они не осознавали чудовищности происходящего, а как оно все на самом деле – неважно.