Текст книги "Точка столкновения. Часть два (СИ)"

Автор книги: Вячеслав Лешко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 38 страниц)

– Знаешь, безумный старик оказывается, я тебя совсем не знаю. Хрен знает, кто ты и кем был до меня, – пришел к выводу Тард.

– Ладно, хватит разлеживаться. Патлатый увалень. Вставай давай, нам пора двигаться дальше...

Тард вновь облачившись в броню, шел следом за отцом по коридору. У гудящего луча работающего телепорта их ждал облаченный в доспехи с огромным топором за спиной, все еще немного потерянный великан Хродор. Его броня, как и у Тарда стального нейтрального цвета, на протяжении его ледяного заточения бережно сохраненная магами ордена прождав своего хозяина несколько столетий, блистала как новенькая. Блокирующая пластина, привинченная к затылку великана, была скрыта под специальным расширенным на затылке шлемом. Тард остановился, глядя на безумного старика в ожидании объяснений. Крегер быстро на ходу представил их друг другу.

– Хорошо, ладно, – глядя на новоиспеченного члена их "команды" Тард про себя зарекся больше никогда не связываться с безумным папашей. – А что это у Хродора с головой, вернее со шлемом? – игнорируя великана, обратился он к отцу.

– Догадался что ли? – улыбался Крегер. – Хродор в прошлом контактер... этот... Говорящий с мертвыми. Из-за слабого овладения своим даром он не мог блокировать голоса мертвых в своей голове. В ночи мертвый шепот не давал ему покоя, он буквально не мог спать. Спасался алкоголем, заливал шары по полной, – как бы между делом, подойдя к телепорту, спокойно говорил Крегер. Огромный великан, виновато опустив голову, как-то скромно молчал. – И вот однажды с бодуна своим топором он покрошил кучу людей, и поэтому, чтобы подобного не повторилось, ему на голову прилепили эту пластину, она блокирует его дар, он не может слышать голосов. Все вроде, вроде я ничего не забыл? – спросил Крегер, Хродор согласно покачал головой.

– То есть, – Тард не мог скрыть своего шока, – Хродор вот этим вот своим топором убил кучу людей и ты, не парясь, взял его с собой?

– Ну да, Хродор теперь вроде как под нашей ответственностью...

– Ты что совсем идиот!?

– Да брось! Человек... ну вы смысле великан вот этот вот, Хродор. Он хочет исправиться, искупить вину, а вместо этого он должен быть навечно заключен в куске льда? К тому же нам предстоит встреча с огромной свирепой тварью, или ты хочешь противостоять человеку волку в одиночку?

– Извиняюсь, – своим громким на фоне человеческого голосом заговорил великан. – Могу сто процентов заверить, что не представляю сейчас никакой опасности. Я, конечно, натворил дел, но ведь, то по пьяне было. Эта пластина она на моей голове, что намордник для зверя. Раньше алкоголь был для меня лекарством, я без него спать не мог, а теперь я все, к этой мерзости больше не прикоснусь. Может только чуть-чуть, с вашего одобрения естественно. А так я вроде как нормальный, даже спокойный, прошу вас, дайте мне шанс, – сказал Ходор, поглядывая на Тарда.

– Да, конечно, – почувствовал себя неловко Тард. – Хродор... знаешь, извини. Ты тут не причем. Просто когда отец дебил... жизнь всегда полна неожиданностей. Он меня естественно не предупредил, я просто удивился твоему появлению, просто не ожидал.

– Да ты меня тоже извини, я должен был представиться сам, а то все это как-то глупо вышло, – Хродор даже натянул подобие улыбки.

– Что они с тобой сделали, стерли память? Ты помнишь, кто ты? – спросил Крегер.

– Да все я помню. Все... полностью, – помрачнел Хродор. – Просто будто снова начинаю жить, смотрю на свою жизнь со стороны, будто... снова вживаюсь в свою роль. Сейчас я... не понимаю того как жил раньше. Будто это не я а какое-то жуткое чудовище, которым мне совсем не хочется становиться...

– Вот что делают сотни лет, проведенные в куске льда, – с тяжестью Крегер смотрел на великана, понимая, что сам мог оказаться на его месте.

– Тебе бы не помешало пройти через эту процедуру, – был полностью серьезен Тард.

– Ну что Хродор готов выплеснуть накопившуюся энергию, повеселиться как следует?! – с безумной улыбкой проорал Крегер.

– Давайте просто быстрее свалим отсюда, – был невесел великан.

– Не обращай на него внимания, – обращаясь к великану, Тард имел в виду отца. – Он просто придурок.

Все трое растворились в луче телепорта. В Преферии был уже поздний вечер. В небе взошла нарождающаяся луна. Хродор был удивлен Армидеей, в его мире пятьсот лет назад Преферия дикая и малозаселенная земля, в которой и не пахнет городами подобного масштаба. Крегер глядя на луну, пояснил, что времени у них мало, с объявившимся чудовищем нужно кончать быстро. Через несколько дней взойдет полная луна и "новорожденный" монстр, измученный ломкой первого полнолуния уползет куда-нибудь, заляжет на дно надолго. А у них Эвалта готовая взорваться гражданской бойней за спиной, помогать которой армидейцы станут только при условии ликвидации Проклятия Таргнера, прекращения всего этого кризиса. Поэтому медлить было нельзя.

Сработала тревожная сирена, временно населяющие город люди разошлись по отведенным им квартирам. Все стеклянные окна, двери в городе задвинулись стальными заслонами, каждое строение превратилось в крепость. На улицах зажглись фонари. С наступлением темноты город опустел и застыл в мертвой тишине. Как и было установлено наспех согласованным планом "Пир для чудовища" даже армидейские солдаты в эту ночь не вышли на улицы. Для ночной авантюры с участием этой троицы армидейское командование выделило помещение одного из домов культуры. Двери этого огромного дворца в одном из центральных районов единственные во всем городе были открыты этой ночью, струящимся из них светом зазывая внутрь. За дверьми в просторном желтом зале, освещенном тремя большими люстрами, стоял накрытый стол заполненный едой достаточно, чтобы накормить огромного великана.

– Знают чем нас подкупить, – уже во всю чавкая, измазав бороду в соусе, уплетая за обе щеки, сказал великан. Из-за своих размеров за человеческим столом ему пришлось сидеть на полу, скрестив под собой ноги. В виду того что город наполнен несчастными людьми которые ничего хорошего не видят Тард от наслаждения пищей воздержался ограничившись вином. Крегер также взяв со стола две бутылки вина, прихватив стул, ушел в сторону, спрятавшись за одной из колонн. Наглотавшись вина, с удовольствием войдя в привычное необходимое состояние, закурив трубку, тихо сопел закрыв глаза.

Разогревшись вином, неизбежно Тард с великаном завязали разговор. Огромный топор, висящий за спиной меч Тарда, шлемы и того и другого лежали уложенные на полу. Тард скрыл уродливую половину лица под волосами. В процессе разговора глядя на великана, он не видел какого-то иного другой природы другого мышления существа, перед ним сидел обычный человек, просто очень большой. Он слишком долго жил среди людей, поэтому и стал в душе обычным человеком, впитал все самое плохое: нецензурную брань, склонность к внутреннему саморазрушению.

Хродор рассказал свою историю. Великаны порождения Азуры хоть и большие, но уродливые как внешне, так и внутренне, изувеченные существа сбивались друг с другом, порой даже образуя целые города, вроде Валхмура что на севере Преферии. Великанам же магической природы большим воплощающим в себе силу человека существам в прямом смысле слова было запрещено объединяться, отдельными парами они кочевали по миру. Просто однажды, в древние времена великаны под управлением своего первого и последнего короля хитростью которого объединившись, сумели создать свое государство что вылилось в безумие больших масштабов. Великаны по своей природе не злы просто своим объединением они создавали силу, которой трудно было считаться с мелкими слабыми тварями живущими вокруг. Потребовалась целая артэонско-эльфийская коалиция, поддержанная разумными драконами, чтобы остановить это зло собравшееся подчинить полмира. В итоге выжженное драконьим пламенем первое и последние государство великанов, истории запомнившееся как Родскратос, было уничтожено, род великанов был сведен к минимуму. И теперь эти гиганты скитаются по миру, только вспоминая дни величия своего рода.

Хродор был рожден в вечном скитании, отец учил его пасти овец, коров, коз, выживать в лесу, временно обживать далекие всеми забытые уголки этого мира. Он же всегда хотел чего-то иного, участь вечного кочевника, главная задача которого продолжить род его совсем не впечатляла. Едва став самостоятельным он сбежал, затерявшись в мире людей. С такими размерами и силой нашел себя в военном ремесле, служил наемником у разных хозяев, успел даже побыть гладиатором. И вот однажды от ранения перенеся клиническую смерть вернувшись, он стал слышать мертвых. Дальше его жизнь пошла уже по другому пути. Раньше любящий шумные пирушки он стал ценить тишину, в которой лучше слышались голоса мертвых разносящиеся по миру. Он отправился в вечное скитание по заброшенным и опасным уголкам мира, туда, где обитают призраки, благо со своими размерами и силой мог себе это позволить. Вступал в контакт с не упокоившимися душами, помогал им, по мере возможности разрешал противоречия, задержавшие их в этой реальности. Его главными собеседниками стали, так называемые Поводыри – неизвестные существа, которые возможно являлись древними призраками, так долго живущими без плоти, что ставшими чем-то самостоятельным, разумным. Быть может, это даже были Духи, лишившиеся физических очертаний прибывающие в иных слоях нашей реальности. Эти мудрые черными тенями порой видимые ему существа, вели его по миру, ведая обо всех новостях и забытых тайнах древности, предупреждая об опасности. На вопрос Тарда "за каким хреном" он и ему подобные этим занимаются, Хродор поведал о Светлой Неге. Души освобожденные от призрачных оков благодарят своих освободителей, даруя самое невероятное наслаждение на земле. В последние мгновения, приобретая свое прижизненное обличие затем, растворяясь ярким светом, освобождающаяся душа в благодарность пролетала сквозь тело отпустившего ее контактера, наполняя его Светлой Негой. Первые несколько часов это неописуемое внеземное удовольствие, можно просто лежать хоть на снегу хоть под дождем посреди лужи согреваясь потрясающим исходящим изнутри теплом. В это время все болячки тела, проблемы точащие душу, все просто растворяется, частичка оставленного внутри света буквально возносит к небесам. После наступает удовлетворение прилив сил желание жить как после долгого приятного сна, Нега не отпускает еще долго. Порой по месяцу после неописуемого наслаждения тело наполняет сила, какая-то светлая энергия, любая пища, положенная в рот кажется гадостью, земной мерзостью, да она и не нужна. Хродор рассказал, что по нескольку месяцев жил без еды и воды, лишь согреваясь светом, идущим из души. И вот именно поэтому, ради того чтобы согреться неописуемой Негой Говорящие с мертвыми всю жизнь бродят по миру делая все чтобы освободить очередную не упокоившуюся душу. Тард сравнил их с наркоманами, скитающимися в поисках дозы, Хродор улыбнулся, признав, что отчасти это так.

Проблемы с контролем дара были у него сразу, но пока он был полон сил постоянный шепот в ночи, жуткие разносящиеся эхом стоны не ведающих покоя душ не казались проблемой. Со временем то ли устав, то ли постарев, он стал все сильнее озадачиваться этим. Все чаще желая покоя, ища спасения от разрывающих голову голосов, он и не заметил, как стал спиваться. В итоге его Поводыри его оставили, самостоятельно блуждая по миру, годами не ведая спасительной Неги, желанного покоя, он спасался только алкоголем. И вот однажды спася жителей небольшого лесного племени от призрака, живущего в старом храме, прожив у них пару месяцев, пьянствуя днями напролет, однажды утром он в состоянии похмельного беспамятства взял топор и решил всех этих неблагодарных карликов проучить. И вот теперь спустя несколько сотен лет он сидит здесь, с пластиной на голове блокирующей контакт с мертвыми, не зная как быть дальше, желая как-то заслужить прощение.

Хродор излил душу, Тард уже прилично охмелев, покачивался на стуле, борясь со сном. Стрелка на часах показала начало двенадцатого, а от чудовища все еще ни звука. Из-за колонны, где от всех спрятался Крегер, послышался звон бутылки упавшей на пол. – Эй ты, "голос из темного угла", ты давай-ка там притормози нам еще с чудищем биться! – шутил над отцом Тард. Хродор посмеялся.

– Ты как с отцом разговариваешь?! – сонно промямлил Крегер.

Пришла очередь Тарду немного рассказать о себе, различными вопросами полупьяный великан его к этому всячески подталкивал. Свою настоящую мать он не знал, поэтому, как и при каких обстоятельствах был рожден, он был не в курсе, а отец не любил разговоров на эту тему. Сам себя он помнит только артэоном. Свою артэонскую семью он воспринимал как родных и эти милые создания отвечали ему тем же, однако отец своими периодическими появлениями, натуральными вторжениями в его счастливую жизнь постоянно напоминал о том, что он приемный. Дар отца ему не передался, с его слов к счастью, однако человеком он не остался. Он является так называемым Воином Стихии способным контролировать холод. "Ну, это когда стихия в каком-то своем проявлении убивает тебя, но силой магии возвращаясь к жизни, ты становишься способным этой стихией управлять", – так Тард рассказал о своей силе. Великана сразу заинтересовало, как и когда Тард умер. "Не знаю. Этот безумный старик, которого я зову отцом как-то по пьяной голове проболтался, что я был рожден мертвым. Хрен знает, что он имел в виду. А на трезвую голову таких серьезных разговоров он не допускает" – все, что мог ответить Тард.

– А шрам у тебя откуда? Если это не личное, – Хродор продолжал разговор. Тард не на шутку испугался, откинулся на спинку стула, коснувшись рукой уродства на своем лице. – Если хочешь, можешь не отвечать...

– ... Это след от столкновения с самым чудовищным и жутким врагом, какого только можно встретить... с которым я, справиться оказался не в силах, – поглаживая обезображенную часть лица под волосами, с ощутимым страхом в голосе, говорил Тард.

– Да это сам он себя полоснул, придурок этот. Еще сидит тут всякую чушь несет! – вдруг резко вторгся раздраженный голос Крегера.

– Отец! – злобно крикнул на него Тард.

У Хродора даже глаза расширились от удивления, ему стало дико смешно, но внешне он старался разрывающий смех скрыть. Тард тяжело задышав от злости к отцу, сидел, не зная, что сказать. Налив себе полный бокал вина осушил его разом.

– Ты что... – великан, едва сдерживая смех, как можно более мягко обращался к Тарду. – Действительно сам себя резанул?! – Хродор уже не скрывал улыбки.

Слыша проскакивающие смешки, видя улыбку на лице великана Тард, почувствовал облегчение. Уж пусть лучше над ним смеются, чем смотрят на него как на сумасшедшего, так ему было легче.

– Да, – увидев улыбку великана сбросив с плеч груз, Тард тоже улыбнулся, но только безрадостно. – Это долгая история...

– Мы никуда не торопимся...

– Понимаешь... тебе знакомо чувство, когда ты чем-то занимаешься, делаешь это всю жизнь, но внутри понимаешь что это не твое...

– Ну, вроде...

– Меня с детства обучали, готовили ко всему этому. Безумный отец просто приходил и забирал меня, вырывал из нормальной жизни. Армидейские инструкторы гоняли меня по полной. Обучали рукопашному бою, азам выживания и всякой прочей военщине. Чокнутый папаша обучал владению магическим даром. Из меня растили тупого исполнителя чужих приказов, промывали мозги всей этой патриотической гадостью, только потому, что папочка так захотел. Ему хотелось видеть меня своим помощником, защитником Арвлады. И при этом никто не удосужился спросить мое мнение. Хочу ли я этого всего? Нет. Меня просто ставили перед фактом, что у меня есть сила, выделяющая из числа простых смертных, и я обязан направить ее во благо, должен стать воином, дополняющим отца. И я в детстве, не понимая ничего, просто слушался, просто делал, что от меня требовали, впитывал все это. Но со временем я стал, как бы взрослеть, понимать, что никому ничего в этом мире не должен.

Когда все мои сверстники гуляли с девчонками, радовались, просто жили, я уже топтал песок дикого юга, убивал во имя Арвлады. Не спорю, тогда в юношестве мне все это нравилось, просто от того что я был глуп...

– Ты и сейчас не изменился, – дал о себе знать Крегер.

– Заткнись! – рявкнул Тард. – И вот я бесконечно спрашиваю себя: зачем, за каким чертом мне все это нужно? И самое смешное – не нахожу ответа! Но понимаю что уже поздно. Я этого старика ненавижу, но все равно иду за ним. Иду потому что уже поздно что-то менять. Но я не выбирал этот путь. Вопреки своей воле я блин: "Тардес Кефалийский" и без этого уже не смогу. Все это меня жутко бесит, – под конец Тард аж заскрипел зубами.

– Так, а шрам-то, откуда? – дав Тарду остыть, с улыбкой поинтересовался великан.

– Ах да, шрам! – они оба засмеялись. – Мы возвращались из-за периметра. Я, рота армидейцев, этот долбанный старик (он имел в виду отца, который все слышал и, улыбаясь, сидел где-то там за колонной). Лечили на юге людей от какой-то темной проказы. По дороге домой, едва вошли в Арвладу, старик куда-то пропал, наверное, наглотавшись из своей фляжки, вывалился из кузова на обочину. Армидейцы предлагали докинуть меня до Кефалии, до дома. Но я отказался. Была поздняя весна, природа расцвела и уже вовсю благоухала. Я хотел сам пройтись по родным северным лесам, прогуляться, почувствовать долгожданную свободу, начавшийся отдых. Я просто гулял, ночь была теплая и прекрасная. И тут... Короче как я помню, мне стало стыдно. Мои берцы вымазаны в какой-то грязи, броня вся пыльная, весь я такой лохматый, грязный, ну чудовище одним словом. По-другому этого не описать. И мне как-то так стало стыдно возвращаться к артэонам, в мире которых все идеально. Мне показалось, что если я решил быть чудовищем, короче вот этим вот непонятно чем которым меня сделал отец, то должен как-то отстраниться от нормального общества, немного адаптировать себя для жизни полной безумия. Ведь мой папаша хочет меня таким видеть. Не знаю, наверное, это было весеннее обострение... Меня все достало. Я сошел с дороги, развел костер, обжог рот спиртом из фляги... А потом своим походным кинжалом резанул себя по роже. Так мне казалось для артэонов я стану монстром, они испугаются меня, станут сторониться, и я полностью отдам себя в распоряжение отца.

Великан залился диким хохотом, Тард глядя на него безумными глазами, только улыбался.

– Ничего себе. Вот это тебя торкнуло! – смеялся великан.

– Да я переборщил немного. Не рассчитал сил, резанул слишком сильно, – Тард поднял волосы и во всей красе показал свой шрам, навсегда изуродовавший половину лица. Основной шрам начинался со лба, проходил через глаз и заканчивался внизу щеки, параллельно шли другие более слабые борозды. – Зацепил глаз, – вместо глаза у него осталось пустое бельмо. – Это забавно. Тогда я даже не заметил, как вместе с кровью вытекла сопля, которая, оказывается, была моим глазом!

Великан просто надрывал живот, молил прекратить смешить его, Тард засмеялся вместе с ним, и от этого на его душе становилось легче.

– Ну и как? Артэонские девчонки отстали от тебя?!

– Ты что шутишь? Наоборот теперь этим глупым артэонкам меня вдобавок ко всему еще и жалко. Тогда я мог буквально выбирать себе любую, едва мне стоило напомнить о том жутком чудовище, что напало на меня в лесу и лишило глаза. И как я от этого страдаю!

– Чудовище?! – закатывался от смеха великан.

– Под утро, заявившись домой, истекая кровью, с изуродованной рожей, расскажи я тогда правду, я выставил бы себя конченым придурком. Я всем наплел, что на меня напал неизвестный жуткий монстр! Армидейцы даже подняли по тревоге солдат, прочесали все окрестные леса. Мне даже страшно стало, а вдруг они найдут какие-нибудь улики и узнают, какой больной я дебил! – эти двое продолжали смеяться. От смеха великана дрожал стол. Тард осушил еще бокал вина.

– А кто во всем в этом виноват? – смеясь, уже не серьезно говорил Тард. – Ну, разумеется этот безумный мерзкий старик!

– Пошел ты психопат, понял. Скажи спасибо, что я с тобой душевнобольным еще связь поддерживаю, – также несерьезно возразил Крегер.

– А если серьезно, – тяжело вздохнув, признался Тард. – Раньше в молодости, я рвался следом за отцом навстречу приключениям. Мне нравилась слава, всеобщая любовь. Это была не жизнь, а сказка для мальчишки. Но потом все приелось, все достало. Короче я просто вырос. Вывод очевиден: я должен был умереть молодым. Запомниться миру и себе нормальным, не допустить превращения в то дерьмо которым сейчас являюсь.

На улице за открытыми дверьми зала пошел дождь. Пока Тард и великан боролись со сном, из-за колонны Крегера послышался храп. Сон всех троих разогнал чудовищный вой, раздавшийся откуда-то с окраин города. Нужно было срочно что-то предпринять, как-то приманить чудовище к себе, и тут великан Хродор, как и договаривались, встав посреди зала, сложив руки рупором, издал протяжный очень правдоподобный вой. "Мой отец был охотником, это наследие его уроков", – оправдался он перед Тардом. Ответный леденящий душу вой, не заставив себя ждать, раздался совсем рядом. Хродор крепче сжимая топор, не сводил глаз с дождливой темноты, начинающейся за дверьми зала, Крегер опираясь на посох, стоял чуть позади него, Тард отошел в дальний угол. Глядя в стену, в метре от которой находился, он сел на колени. "О мой ангел, прошу вас дайте мне силы. Помогите выжить в этот раз", – сидя напротив стены, сказал он, покорно опустив голову готовясь к приходу своей богини. Его озарил яркий свет, в стене появилась белая обвитая клубами пара лестница, по которой его богиня не спеша спустилась. В реальности он просто сидел возле самой обычной стены. Сжав его любимые щечки, она подарила ему свой ангельски нежный поцелуй. Его артэнсфера, укрытая в центре груди загудела, вместе с растекающимся по венам теплом тело наполнилось нереальной силой. Видимый только ему ангельский свет погас, наделив его силой, она как обычно просто растворилась. Поднявшись с колен, он стал сильнее и быстрее в разы, невероятная наполнившая тело мощь была в прямом смысле слова ощутима ему самому, он был готов к предстоящей схватке. Достав из-за спины свой меч, активировав свою магическую силу, быстро покрывшись слоем защитного белого льда, источая клубы ледяного пара, он подошел к остальным.

Раздался еще один протяжный вой, снаружи, уже где-то метрах в десяти. По стене с внешней стороны впиваясь когтями в камень, проползло что-то огромное. По сухому освещенному залу прокатилось рычание из дождливой темноты. Спрыгнув откуда-то сверху, снаружи в дверном проеме появилось что-то огромное и черное. В темноте засияли желтые волчьи глаза. Огромный человек-волк на четырех лапах медленно вошел в свет зала. С черной промоченной холодным дождем шкуры капала вода. Чудовище, носом хватая воздух, пыталось распознать, кто стоит перед ним.

– Тише Тард, не торопись, это, по сути, животное, выжди момент, – придерживая сына за плечо, приговаривал Крегер. Но тут раздалось безумное: "А-а-а-а!" – Хродор схватив топор обеими руками, бросился на монстра. Огромный человек-волк и великан столкнулись друг с другом. Начался напряженный поединок. Стол, за которым они сидели, вместе со всеми оставшимися яствами разлетелся в первую же минуту. Несколько раз изрезанная серебряным мечом или огромным топором волчья туша падала на пол. У твари удивительным образом кровь в местах повреждений, будто от столкновения с воздухом, становилась вязкой, а после и вовсе затвердевала, становясь похожей на резину, поэтому кровопотеря ему была не страшна. Всякий раз, изрубленный оказываясь на полу, в последний момент монстр резко подскакивая, либо умудрялся увернуться от удара, либо сам наносил удар, отбрасывая Тарда с его серебряным мечом в стену как мячик. Несколько раз Тард врезался в пол и стены, ледяная броня естественно защищала его, никаких повреждений он не получал, однако его внутренние органы встряхивались конкретно, всякий раз ему казалось – еще один такой удар и его мозг вылетит из головы. Держась, едва не теряя сознание, он продолжал биться с монстром, вернее пытаться загнать эту прыткую тварь. Несколько раз изрезанный монстр забирался на колонны, стену, относительно восстанавливался, и снова набрасывался, один раз даже удачно приземлившись своей тушей на великана, лишив его сознания. Хродор сначала с непривычки неудачно промахнувшись, вонзил свой топор в пол, продолжив биться с тварью кулаками, помогая Тарду, затем все-таки сумев вытащить топор, несколько раз удачно попав по твари, в итоге свалился без сознания. Тард остался с монстром один на один. Тварь, ударом в очередной раз, отбросив его в стену, фактически лишив сознания, бросилась на него со всей своей яростью. На помощь к нему пришла его ангел, она остановила время, вытащив его из-под летящей твари. Монстр готовившийся разорвать Тарда, врезавшись в пол, прокатился по нему кубарем. Тард пришел в себя, спокойно поднялся, время все еще было замедленно для него. Несущийся на него безумный монстр фактически замер на месте. Его ангел, улыбаясь, смотрела на него, предавая его телу сил, он, поблагодарив ее ответной улыбкой, с мечом бросился рубить замершего для него на месте монстра. Изрезанная за доли секунды туша человека-волка снова свалилась на пол, время вернуло свой привычный ход для Тарда.

Раны на теле твари быстро срастались, кровь у него не текла, изрезанный серебряным мечом он все равно продолжал дергаться. Тард аккуратно приближался к нему. В последний момент, казалось бы, изрезанный обездвиженный монстр набросился на него, сбив с ног, сжав его голову в своей пасти. Стальной шлем трещал и очевидно долго не выдержал бы, покрывающий его защитный слой льда с треском осыпался. Тут внезапно в спину твари воткнулся дротик с прикрепленным к нему каким-то необычным сияющим ярко красным камнем. Туша чудовища взмыла в воздух, со всей силы врезалась в потолок и шлепнулась об пол, подобное повторилось несколько раз. Переломанный обездвиженный монстр свалился на пол, дротик с волшебным камнем вернулся в руку Крегера.

Монстр, быстро регенерируя, задергался, злобно болезненно рыча. Тард медленно поднимаясь с пола, едва удержался на ногах, в очередной раз монстр фактически обездвиженный лежал перед ним. После последних неудачных попыток он уже боялся приближаться к нему. Несмотря на перелом почти всех костей, изводясь злобным рычанием, содрогаясь в диких конвульсиях, тварь уже пыталась подняться на ноги. Тут неизвестно откуда выскочил разозленный до предела Хродор, без сознания отлежавшийся где-то в стороне. Крепко схватив тварь, выломав ей руку, зажав шею, он крикнул: "Руби ему башку!" Тард недолго думая со всей силы врубил свой меч в массивную волчью шею. Голова осталась на месте – лезвие ударилось о мощный позвоночник. Буквально рассвирепевший Тард ударил еще и еще, и вот, наконец, чертов позвоночник хрустнул, тварь в объятиях великана беспомощно обмякла, казалось еще один удар и все. Тард замахнулся и ударил что есть силы, но, не дойдя до шеи лезвие, остановилось, уши всем прорезал невыносимый сверлящий нервы шум, окружающее пространство преломилось искажениями как поломанное зеркало трещинами. Лезвие держала едва видимая черная рука, следом появился, и силуэт которому она принадлежала. Один из семи призраков жрецов Таргнера размытый словно клякса, весь в черном, в волчьей маске на лице, возник из ниоткуда. Из-за пространственно-звуковых дефектов Тард схватившись за уши, бросив меч, отшатнулся в сторону. От появления призраков голова великана казалось, едва не взорвалась, мучаясь от боли, скинув шлем, он крепко сдавил ее руками. Призраки что-то говорили ему, их голоса ломились в его голову вопреки блокирующей пластине на затылке, что вызывало чудовищную боль. Непонятно откуда появились другие шесть призраков, все они окружили тело монстра, в итоге подняв его на руках, с ним двинувшись к выходу из зала. Пространственные искажения и жуткий сверлящий нервы шум усилились, буквально взрывая Тарду мозг. Крегер стоящий чуть в стороне вопреки сверлящему уши звуку аккуратно обрушил потолок, засыпав тушу чудовища, распугав тащащих ее вопреки всем законам бытия призраков. Пространственные помехи и шум тут же исчезли. Чудовище, придя в себя, выбравшись из-под обрушенных потолочных плит, бросилось бежать, растворившись в дождливой темноте.

– Бежим надо догнать его! – весь бледный, из последних сил передвигая ноги, Тард бросился к выходу.

– Успокойся, остановись! – крикнул такой же измотанный Крегер, захлопнув перед сыном огромные двери зала. Откуда-то сбоку выполз перепуганный, бледный Хродор. – Ты как? – поинтересовался у него маг.

– Нормально, – ответил великан. – Эти призраки... они какие-то необычные.

– Пока не встало солнце мы должны не оставлять тварь в покое. Где гарантия, что он сейчас не расковыряет какой-нибудь дом, в котором прячутся беженцы? – не успокаивался Тард.

– Не расковыряет, – устало проворчал Крегер. – Мы конкретно вспугнули эту тварь. Это не осознанный враг, это, по сути, безумное животное. После отпора полученного сейчас до следующей ночи он не вылезет, можешь мне поверить. Все, мы разозлили его, вызов брошен, мы привлекли его внимание к себе. Нужно думать о нашем следующем поединке, о следующей ночи, а пока все, хватит, нам всем нужно отдохнуть.

Их разместили в одной из армидейских казарм. Великан после того как ему обработали царапины на лице, свалился без задних ног. Тард, отделавшийся лишь парой ушибов, все не успокаивался, продумывал в голове прошедшую схватку, все думал над своими ошибками.

– Эй, Тард, эй вставай, – отец тряс его за плечо. Судя по ощущениям Тард, проспал не больше пары часов, его глаза просто не хотели открываться. "Отв... ли" – недовольно буркнул он перевернувшись на другой бок.

– Тард ну вставай, – не отставал отец.

– В жопу иди!

– Тардик ну солнышко, ну просыпайся, давай! – едва сдерживая смех, издевался над ним Крегер, вдобавок поглаживая его по голове как маленького.

– Ты с-с-с... Старый психопат! – разозлено подскочил Тард. Гнев выбил из него все остатки сна. Крегер смеясь, отпрыгнул на безопасное расстояние. – Что тебе нужно старый маньяк?!

– Мы не должны ждать следующей ночи. Мы должны спуститься вниз в его логово. Должны застать его врасплох, нанести удар сами, когда он не ждет. К тому же если его повадки подобны животному, то в своем логове он удирать не станет. Будет вынужден защищаться. И самое главное там глубоко под землей, где нет ничего живого, я могу применить ледяной взрыв, – просмеявшись пояснил Крегер.