Текст книги "Точка столкновения. Часть два (СИ)"

Автор книги: Вячеслав Лешко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 38 страниц)

– Тебе снова хочется в армидейскую темницу, понравилось что ли? Тогда, пожалуйста, можешь просто просидеть здесь, и твое желание исполнится. Армидейцы идут за нами следом, в течение часа они придут сюда, – пристально глядя на него, говорил Кэйбл также сидя на земле, спиной опершись о грозного каменного идола.

– Что будет с теми женщинами, мальчишкой?

– Не "будет" а уже, наверное, стало. Их всех, скорее всего, убили. И что? – отведя взгляд в сторону, ответил Кэйбл.

– "И что"?! Типа все нормально! – возмутился Рэвул, после, сам поняв бессмысленность своего несогласия, вынуждено успокоился, замолчал.

На вершине холма дул холодный ветер. Со всех сторон грозными лицами смотрели каменные воплощения местных богов. Тихо опускалась ночь. Рэвул уйдя в себя, молчал, Кэйбл зная о том, что за ними охотятся несколько батальонов армидейских солдат, вел себя до безумия спокойно.

– Ну, ты как пойдешь дальше или останешься здесь, сидеть? – пристально следя за каждым его движением, спрашивал Кэйбл.

– Очередное жуткое непонятное чудовище, какого черта тебе от меня надо? – не глядя на собеседника трясясь от холода, говорил Рэвул.

– Долго рассказывать. Скажем так, у нас с тобой общий враг это Армидея. Я просто хочу помочь тебе, спасти тебя от них. Ну и... помочь твоему чудовищу...

– Ты больной урод, у тебя поехала крыша, дружище серьезно.

– Я, по-твоему, больной психопат? – задумчиво уточнил Кэйбл. – Я вызвался добровольцем, – видя, что Рэвул никуда не собирается он принялся объяснять лучше. – Меня к этому обязал мой долг. Моя миссия незаконна, официально никем не санкционирована. По идее я сейчас нахожусь на базе Альфагейт, что на той стороне Пограничья... Все началось с разведданных каким-то образом попавших в руки к одному моему знакомому генералу. Эти разведданные, это какое-то пророчество неизвестно от кого и когда полученное. Во всяком случае, я этого не знаю. Это пророчество было ужасным, но некоторые его моменты, несмотря на кошмарность, в виду обстоятельств представлялись необходимыми переменами. Там говорилось о приходе в наш мир чудовища, которое принесет немало бед, множество разрушений и смертей. Но главное, чудовище должно будет уничтожить Армидею. Сначала для контроля за свершением этого пророчества была создана оперативная группа. Когда подтвердились несколько фактов из предсказанного несколько генералов, других военных командиров и солдат, включая меня, вступили в заговор. Мы назвали себя "Силовыми реформаторами". Не смотри так на меня, не я придумывал название, я просто солдат. Мы те, кто не боится принести в жертву миллионы жизней ради благих перемен и лучшего будущего для всех.

Существование двух полюсов силы порождает постоянную войну, вечное противостояние. Мы решили положить конец такому положению вещей. Всей Преферии сегодня необходима встряска, коренное кровавое жестокое потрясение способное все изменить. Назови это революцией, если хочешь. И ты несешь Преферии эти необходимые изменения. Вернее твое чудовище.

– По-моему ты просто дурачок, просто не понимаешь, во что ввязываешься, – срываясь кашлем, говорил Рэвул. – Ты хоть понимаешь, что если он проснется, то порвет тебя на куски наивная ты моя.

– Не думаю, – отрицательно покачал головой Кэйбл. – Я нужен этому злу. Та Тьма, что ведет тебя, нуждается в моей помощи, потому как все понимает. Оно сейчас слабо, так пусть отдыхает, набирается сил, а мы пока пойдем сами.

В темном небе каркая, закружили сопровождающие его вороны, черные силуэты призраков возникли в окружающей наползающей темноте, своим появлением, будто подтверждая слова Кэйбла. Как и прежде не желая идти наперекор этому злу, желая побыстрее от него избавиться Рэвул тяжело вздохнул, смирившись с новым попутчиком. – Все равно ты конченный больной урод, – поднявшись, глядя на этого безумца, высказался он.

– Как скажешь, – был полностью спокоен Кэйбл. Встав, он двинулся к краю холма, Рэвул вынуждено поплелся за ним.

– Так куда ты идешь? – спросил Кэйбл.

– Там... – Рэвул вспоминал показанный призраками путь. – Там была гора. На горе город, он заброшенный, пустой, мрачный и на его окраине возвышается башня, широкая в основании к верхушке расходящаяся пятью мелкими башенками, изогнутыми словно пальцы. В башне стоит зеркало...

– Все понятно, – Кэйбл узнал место, о котором говорил Рэвул. – Ладно, не парься. Идем, изменим этот мир к лучшему. Изменим кроваво, но изменим, – сказал Кэйбл, пытаясь как-то поддержать поникшего обессиленного Рэвула.

От одинокого холма среди степных просторов, они двинулись на юг. Уже в кромешной ночной темноте добравшись до небольшой деревушки потерянной среди степей. В эту холодную завывающую ветром ночь дым шел из труб нескольких домов этого поселения, остальная его часть замерла заброшенными, полусгнившими строениями. Отыскав среди заброшенных наиболее приемлемый домик, войдя внутрь, они расположились на ночлег. Кэйбл сняв амуницию, постелив на пол свой камуфлированный плащ, завалился спать прямо в броне. Рэвул принеся с улицы какой-то травы, тоже соорудил себе место для ночлега. Разводить огонь, дабы не привлечь ненужное внимание Кэйбл запретил, поэтому в старом мрачном домике было довольно прохладно, зато хотя бы завывающий ветер остался снаружи. Лежа в полном мраке Рэвул провалился в череду чудовищных кошмаров. Расчлененные разорванные тела, лужи крови, жуткие крики, голоса, мертвый шепот, призраки, стаи ворон наполняли жуткие видения, мучающие его сознание. Если бы это было, хотя бы кошмарным сном, но нет, он лежал с открытыми глазами просто окруженный темнотой. Спасением для него стало, когда посреди ночи Кэйбл взял его за руку, буквально вырвав из череды кошмаров парализовавших тело. "Задолбал орать... и стонать" – хрипло он объяснил свой поступок. Дабы успокоить его, защитить от наползающей Тьмы Кэйбл достал из подсумка маленький световой кристалл, прошептав заклинание, заставив его слабо тускло все же засиять. Сияющий камень, оставив на полу возле него, он вернулся на свою лежанку. Слабым, но все же светом, спасенный от Тьмы, глядя на сияющий камень бледный и измученный он спокойно пролежал до утра, об отдыхе в его случае естественно не могло быть и речи. Кэйбл также не дающий себе расслабиться, прислушиваясь к каждому звуку, спал одним глазом, постоянно держа себя в напряжении. Так что наутро они оба выглядели уставшими и помятыми.

– Мы двинем на юг. Выйдем в Синий Лес, а через него в Туманные Холмы. Так думаю, будет безопаснее всего, – пояснил Кэйбл. – Еще заскочим в Виниту, если сейчас идет вахта одного моего хорошего знакомого, то считай человеческий душевный прием, нам будет обеспечен.

День снова выдался дождливым и мерзким. По степи они двигались к ее южной окраине. В нескольких местах по пути им встречались колосящиеся среди степной травы хрустальные васильки. Это уже проявление магии. Эти волшебные цветы всегда произрастали в местах, где часто льется кровь, они будто отражали в себе пролитые по погибшим слезы. Периодически по пути старыми покосившимися домами встречались заброшенные деревни. Ни болезнь, ни эпидемия, а простое отсутствие порядка, искусственно посеянный хаос убивал эти земли. Кэйбл прибывал в напряжении, бесконечно поторапливал плетущегося сзади Рэвула, в миниатюрную подзорную трубу рассматривал каждую странную точку вдалеке. И не зря, во второй половине дня заблаговременно распознав всадника верхом на огромном вороне, он успел и Рэвула спрятать, присыпав его травой и сам под какую-то кочку залезть. Всадник, верхом на огромном вороне патрулирующий эти земли ищущий их, ничего не заметив, пролетел над ними метрах в двадцати над землей. Люди Ворона естественно помогали своим союзникам и друзьям армидейцам, их то и боялся Кэйбл, постоянно вглядывающийся в небо.

– Значит, как я понял, это вы заставляете людей самих разрушать свои общества изнутри? – глядя на руины городка, виднеющегося на горизонте покосившейся стеной и парой возвышающихся крыш, спрашивал Рэвул. – Ссорите их друг с другом, играете на их пороках, слабостях, подчиненности эмоциям.

– Мы просто подталкиваем их, превращают свою жизнь в ад они всегда сами, – следуя в нескольких метрах впереди, отвечал Кэйбл. – Ведь именно ты, вернее твое чудовище должно будет исправить сложившееся ужасное положение вещей, в условиях которого на севере мир и порядок, а юг лежит в руинах. Если пророчество не врет, то ты приведешь к равновесию обе преферийские половины.

– Ага, все к чертям уничтожив! – усмехнулся Рэвул.

– Какой мир такие и реформы. Порой, чтобы дать возможность создать что-то новое прекрасное, нужно уничтожить ужасное старое.

Заночевав на берегу реки под какой-то лодкой, они продолжали брести по степи, края которой уже можно было разглядеть за горизонтом. Уже за полдень начал накрапывать слабый дождь, перерастающий в ливень. В южных степях стали появляться деревья, а следом и небольшие рощи. И вот окруженная небольшим лесом среди степи появилась Винита. Изначально это было название миротворческой миссии по защите исповедующих язычество здешних немногочисленных народов подвергающихся агрессии со стороны заправлявших здесь степных варваров исповедующих единобожие. Под местным городком с соответствующим названием выросла целая военная база для обеспечения защиты здешних религиозных меньшинств, со временем переросшая в огромный лагерь для беженцев, за стенами которого укрылись тысячи гонимых язычников. Военный контингент этой "миротворческой миссии" был внушительный, оценивался в несколько десятков тысяч солдат СБК. Миротворческая деятельность понятно для артэонов была лишь прикрытием для военного вторжения, развертывания своих военных баз по всему югу. Все представляющие опасность для язычников степные варвары давно ушли из этих мест или, разбившись на мелкие племена, были неопасны, но в виду стратегической значимости данной местности эта военная база прикрытая целями миротворчества продолжает стоять, непонятно зачем и для чего.

По периметру базу окружает сетчатый забор, обвитый колючей проволокой, за ним несколько квадратных километров, на которых располагались так называемые беженцы и солдаты якобы охраняющие их. Военный контингент располагался в крепости, возвышающейся в центре тянущегося на километры самого настоящего города из палаток, где по идее должны временно проживать спасающиеся от преследования несчастные люди. Ворота военной базы днем были открыты настежь, потому как прижившиеся здесь аборигены, не прекращая, туда-сюда гоняли свой скот. По периметру ограждения, как и положено, возвышались дозорные вышки, вот только дежурящие на них арбалетчики при появлении двух приближающихся чужаков, удовлетворившись дружественным цветом брони Кэйбла, никак не отреагировали. Безо всяких проблем они подошли к открытым воротам и прошли внутрь. Кэйбл переговорил с каким-то офицером, дежурящим сегодня у ворот и они спокойно двинулись дальше. Военную базу нужно было продолжать маскировать под миротворческую миссию, финансирование продолжало выделяться, всем зарегистрированным в качестве беженцев предоставлялось трехразовое питание. Поэтому несмотря на изменение обстановки вокруг, вчерашние беженцы привыкшие к жизни на артэонских харчах, под защитой артэонских солдат, несмотря на то что сегодня им уже ничего не угрожает никуда не собирались уходить, просто прижившись здесь. Шагая по палаточному городку, растянувшемуся на километры, Кэйбл не переставал удивляться здешней запущенности, нелепости увиденного. Некоторые палатки были дополнительно утеплены, оборудованы дополнительными печами, разграничены внутри стенами, в общем, превращены в полноценные жилища годные для постоянного проживания. Многие так называемые беженцы жили полноценными семьями, занимая по нескольку палаток. Повсюду разгуливал различный домашний скот, во всех свободных местах между палатками, за ними были натыканы грядки. Солдат, которые должны были своими патрулями обеспечивать здесь порядок, из-за накрапывающего дождя нигде видно не было.

На пустыре посреди нескончаемых рядов палаток на одной стороне дымили полевые кухни готовящие ужин на целый сектор палаточного городка, а это свыше тысячи человек. На другой вопреки дождю гоняли футбол отдыхающие солдаты. Рэвул был, мягко говоря, удивлен, разглядев, что вместо меча они используют подсушенную человеческую голову.

Наконец они подошли к каменной крепости, в которой располагались солдаты СБК. Крепость от палаточного городка отделялась глубоким рвом и грозно возвышающейся стеной, с рядами лучников наверху. Договорившись со здешним караулом, убедив их в том, что он знаком со здешними генералами Кэйбл, один зашел за тяжелые ворота. Рэвул присев у одной из окраинных палаток прождал его пару часов. Поговорив со знакомыми командирами, наглотавшись виски, разведав обстановку на предполагаемом маршруте, Кэйбл вернулся с целым рюкзаком всяких походных деликатесов.

– Мертвый город Айзен. Место куда ты идешь, – объяснил он Рэвулу. – Как я и думал нам лучше пройти туда через Синий лес и Красную гору. Это далеко, придется сделать большой крюк, но выбора нет. Вдоль западной границы степей пролегает что-то вроде линии фронта между Ладгарской Империей и Грионским союзом. Там все укреплено, группы дозорных бродят одна за другой, нам там не пройти. Синий лес – единственная брешь.

До конца дня они брели в южном направлении, вечером найдя подходящий небольшой лесок, развели нормальный костер, согрелись, отдохнули, наелись всякой всячины из рюкзака, который на себе тащил Кэйбл. "Связь с жизнью нужно поддерживать, таким как мы с тобой, нужно уподобляться людям. Особенно здесь, вдали от дома, хрен знает где", – жуя солдатскую рисовую кашу с мясом прямо из вскрытой ножом банки, пояснил Кэйбл. Рэвул жуя какие-то шоколадные батончики, согласно кивал.

Только в середине следующего дня они дошли до синих просторов на горизонте. Этот необычный лес в прямом смысле слова был весь синего цвета. Синие сосны, синяя хвоя, синие стволы, разнообразные лиственные деревья, трава, камни, земля под ногами, все синего цвета. Со слов Кэйбла это "синие недоразумение" было детищем темного мага Ломэя получившего прозвище Художник. Этот маг считал себя не темным, а свободным, он постоянно пытался реализовать свой потенциал, подарив этому миру что-то необычное, как-то его скрасив. Творил как настоящий художник вот только его холстом был окружающий мир. Создавал различных причудливых животных, просто так, ради "великого искусства". Зачастую его живые произведения искусства оказывались немощными неспособными жить обреченными на смерть и страдания существами. Но главное внешне они выглядели великолепно. Например, розовые коровы с кожей подобной шелку и павлиньими хвостами, маленькие разноцветные слоны с крылышками как у бабочек. Маг Ломэй был, очевидно, психически нездоров и вся проблема заключалась в том, что он был безумцем наделенным магией. Апогеем его безумного преображения мира стали Синий лес – полностью окрашенный в успокаивающий этого мага цвет. И Красная гора – возвышающаяся в центре леса скала, ставшая ярко красной переливающейся на солнце блестками. Артэоны признали этого безумного мага террористом угрожающим всему живому, после он официально был ликвидирован. Говорят на самом деле артэоны так и не смогли убить его, несколько их попыток провалились. Отразив все посягательства на свою жизнь, безумный маг Ломэй сам покончил с собой, как и всякий Художник, не встретивший понимания, разочарованный в окружающем жестоком мире. Так или иначе, Ломэя уже несколько десятков лет как нет, его замок в красной горе пуст и заброшен, а причудливые лес и гора, окрашенные им еще стоят и, наверное, где-то еще живы животные, которых изуродовал этот смертный ум, наделенный непростительной для него силой.

– Безумные маги, безумный мир, – издали глядя на Синий лес, сказал Кэйбл.

– Я бы сказал безумные люди, – Рэвул.

– Да разницы никакой.

На сегодняшний день как пояснил Кэйбл, после смерти Ломэя заброшенный всеми Синий лес облюбовали иные твари, именуемые кролонгами. Иноморфические расы делились на светлых – то есть не представляющих потенциальной опасности, с которыми можно нормально уживаться и темных – тех, что в своей природе всегда стремились к разрушению, твари с которыми нельзя было ужиться миром. Кролонги по-другому крысолюди относились к числу темных иноморфических рас. Внешне мужские особи этих тварей представляли собой хлипких немощных человекоподобных крыс ростом со среднего человека. Подобно животным, от которых произошли, эти твари объедали, поглощали и опустошали все территории, на которых селились. Несмотря на свою ужасную природу, они были не так уж и опасны. Мужские особи хилые и слабые, убить что-то крупное, того же человека могли только огромной стаей. Настоящую опасность представляли немногочисленные самки, но эти крупные средним весом в пару тон, вдоль спины покрытые складчатым толстым панцирем, дикие жуткие крысы не покидали своих логов, не охотились сами, занимались лишь выведением потомства. Их кормили обремененные на это инстинктами самцы те самые хлипкие и немощные, способные на что-то только стаей. Как правило люди не испытывали проблем с кролонгами. Главное было пробраться в логово, убить или прогнать самку.

Тихо и быстро они проникли в синие заросли. Старались идти тихо, избегая полян и открытых мест, держались зарослей, благо их в этом густом лесу было предостаточно. Кэйбл указывал путь, а Рэвул плелся следом. В Синем лесу казалось будто художник, рисуя картину, случайно пролил на нее баночку с синей краской. От окружающей синевы просто болели глаза. Все вокруг было однообразным и каким-то пустым, искусственным. Синим, при синим. Лишь изредка здесь слышалось щебетание птиц. Даже шум ветра колышущего сосновые кроны тут казался чем-то ненастоящим. Они будто брели внутри сна больного психопата, вернее среди больной фантазии воплощенной в реальность всесильным сумасшедшим. Найдя укромное место под выпершим корнем завалившегося дерева, пересидели ночь безо всякого костра.

Они неизбежно напоролись на кролонга-разведчика. Мерзкая человекоподобная крыса, тощая, вытянутая, перемещающаяся на четырех лапах, лишенная шерсти будто больная, шевеля носом принюхиваясь, охотилась на стаю птиц сидевших на синей траве здешнего луга. Кэйбл заранее заметив тварь, метким выстрелом снес ее из арбалета. Этот здешний разведчик своим ревом мог привлечь тысячи своих голодных дружков бродящих в округе, обойти его стало бы проблемой, поэтому Кэйбл выбрал самый простой для себя вариант – просто убил тварь. Вынув стрелу, мертвое воняющие тело он оттащил к местной болотине, погрузив в воду, чтобы дружки не могли найти его. Свое пребывание в этом лесу им нужно было оставлять в тайне.

Продолжая тихо красться среди синих "картонных" будто ненастоящих зарослей, Кэйбл обнаружил вереницу свежих необычных следов, принадлежащих гуманоидному существу, больших размеров. Подобные следы в центральной части леса встречались еще не раз. Кэйбл в тенях, встречающихся на пути, стал видеть призраков сопровождающих Рэвула, стал слышать их голоса. Тьма что окутывала сопровождаемого оборотня, стала распространяться и на него тоже. Ничуть не усомнившись в правильности своих действий, он только велел Рэвулу пошевеливаться.

Все шло в принципе спокойно, пока случайно отставший от своего проводника Рэвул в промежутке между деревьями не разглядел глубокий обрыв. Потеряв своего подопечного Кэйбл, бросившись назад, застал Рэвула посреди открытой поляны стоящим у края обрыва. Наплевав на все правила предосторожности, выйдя из-за деревьев на открытое пространство, он подошел к нему.

– Если я спрыгну вниз, разобьюсь о камни, есть вероятность, что все это закончится? Хотя бы для меня? – глядя вниз с высоты в несколько десятков метров, говорил Рэвул.

– Да нет, – подойдя к нему также встав на краю Кэйбл, также посмотрел вниз. – Пробудится тварь и пойдет разносить все вокруг. А так пока ты со мной она хотя бы дремлет, не просится наружу.

– Какой же я идиот что не сделал этого когда была возможность, множество возможностей. Ведь меня же предупреждали, – глядя вниз, говорил Рэвул.

– Да ладно брось, – попытался утешить его Кэйбл. – Ты слишком сильно заморачиваешься над жизнью, в которой всем на все насрать... Просто забей на все, все отпусти, это сложно, но если получится, то дальше будет проще. Лучше не станет, только хуже, но на душе поверь мне, станет легче.

– В моем положении, куда уж хуже?

– Вот об этом я тебе и говорю. Знаешь... я тоже теперь вижу твоих призраков. Сначала я их шепот еле различал, мне казалось, что это просто последствия долгого отсутствия нормального сна, но затем услышал. Они ведут теперь нас обоих. И страшно ли мне, страшно за свою душу, ведь Тьма уже открыто говорит со мной? Нет не страшно, я делаю, что считаю правильным, выполняю свой долг и не заморачиваюсь, потому как однажды сумел послать весь этот мир к черту, и теперь мне нечего бояться, меня ничего не волнует.

– Ты реально болен на голову, – оторвавшись от пропасти, Рэвул посмотрел на него. Кэйбл в ответ только улыбнулся.

Только отойдя от обрыва Кэйбл, увидел кролонга, замершего глядя на них метрах в пяти за спиной Рэвула. Человекоподобная жуткая крыса издала громкий протяжный рев, после свалилась снесенная стрелой. "Бежим!" – крикнул Кэйбл и они понеслись со всех ног. Приближающейся волной содроганий синих крон по лесу в их сторону неслись тысячи жутких голодных тварей. Они перемещались, прыгая с ветки на ветку, с дерева на дерево как обезьяны. Кэйбл на ходу достал из рюкзака одну из огненных бомб активировал ее произнесением заклинания и оставил на земле. Взрыв и распространяющийся пожар немного задержали преследователей. Они продолжали нестись по синим монотонным зарослям. Группа кролонгов настигла их. Твари, издавая протяжные стоны, прыгали с ветки на ветку, с дерева на дерево над головами, но нападать не решались. Они просто сопровождали своих жертв, не давая им затеряться, издаваемыми звуками оповещая кого-то других. Неизбежно преследующие крысолюди стали нападать. Одна из тварей свалила Рэвула на землю, но Кэйбл разрубив ее мечом, поднял его и потащил дальше.

– Стой! – без сил крикнул Рэвул. – Видят небеса, я не хотел этого, но... оставь меня. Оставь, а сам беги, спасайся. Беги не останавливайся! – на ходу прокричал Рэвул, без сил свалившись на землю. Кэйбл приученный своих не бросать несколько мгновений смотрел на него, не зная как быть, но после все же бросился бежать, скрывшись за деревьями. Жуткие шипящие крысолюди спрыгивая с деревьев, окружили его, но нападать вопреки заметному желанию будто боялись. Истекая слюной, они принялись, прыгая по одному толкать, царапать его, не нанося серьезных увечий. Послышался треск деревьев, становящийся все громче. Также перемещаясь прыжками с дерева на дерево, приближалась стая каких-то огромных тварей. Окружающие кролонги пища разбежались и, спрыгнув с дерева, перед Рэвулом предстала все та же человекоподобная крыса, с красными глазами и даже крысиными усами на носу. Только ростом в два метра, с сильным крепким телом, покрытым густой черной шерстью. Огромный мощный кролонг укрыт кирасой, в руках он сжимает меч. Свирепо рыча, выглядит устрашающе, даже пугающе. Откуда у этих примитивных тварей неспособных создавать взялось оружие и снаряжение, можно было, только гадать. Следом с деревьев попрыгали его огромные дружки, также вооруженные. Огромный кролонг-мутант обладающий невероятной силой схватив за шею, оторвал Рэвула от земли, обнюхал, а после огромной пастью с острыми зубами впился в голову. Его тело со смятой истекающей кровью головой свалилось на землю. В своем сознании он оказался в какой-то темной пещере один на один со своим чудовищем. "Давай, убей их всех!" – сказал он, глядя в волчьи глаза своего монстра. В реальности его тело забилось в конвульсии, он тяжело и мучительно начал превращаться в огромного черного человека-волка...

Рэвул пришел в себя в огромном пещерном зале, освещенном несколькими световыми кристаллами. Весь с ног до головы забрызган, вернее, залит темной мерзкой кровью. Стены пещеры были красными, переливались блестками, он где-то в недрах Красной горы. Вокруг лежат тела сотен крупных кролонгов-мутантов разорванные в клочья. В центре зала небольшое озеро, в воде которого плавали мертвые туши огромных чудовищных покрытых твердыми панцирями крыс – самки кролонгов. Их животы – единственные открытые места под панцирем буквально выпотрошены когтистыми лапами оборотня, у одной оторвана лапа, у второй выколоты глаза. В его сознании всплыли сцены жестокой бойни между оборотнем и кролонгами. Человек-волк, измазавшись в мерзкой крови долго и мучительно, получая отпор, все же порвал их всех в клочья, уничтожив самое крупное здешнее гнездо этих тварей.

Потрепанное в схватке, за пару часов выплеснувшее все силы чудовище опять уснуло оставив Рэвула одного в тишине в сердце уничтоженного логова человекоподобных крыс. Запах здесь стоял неописуемо мерзкий. Как выбираться отсюда, сложно было даже предположить. За стеной послышалось какое-то шуршание, будто кто-то прополз внутри нее. Откуда-то снизу из-под пола пещеры раздались жуткие вопли, чудовищный крысиный писк. Рев пострашнее раздался из выходящих из стен небольших тоннелей. Новая волна кролонгов откуда-то из глубины горы, из других гнезд уже ползет к нему. Он только тяжело вздохнул, вроде: "как меня все достало!" и продолжил сидеть, как сидел. Ему было совершенно безразлично, что будет дальше.

– Эй, Рэвул! – неожиданно донесся до него голос Кэйбла. Он никогда бы не подумал, что так обрадуется, появлению этого безумного вояки. – Валим отсюда, чего сидишь!

Они бросились бежать к выходу из пещеры. "Мы своих не бросаем! – на бегу с улыбкой сказал Кэйбл. – А ты молодец, вернее твоя тварь!" – перемахивая через трупы людей-крыс, довольно кричал он. Из глубины горы по тоннелю за ними следом несся поток обычных мелких кролонгов. Уже у самого выхода Кэйбл остановился. "Это вам привет от человеческой расы", – глядя на бегущих следом крысолюдей на полном серьезе произнес этот безумец. Он прошептал заклинание и огненные бомбы, размещенные им на стенах пещеры, тут же сработали. Разрывающим барабанные перепонки хлопком раздался взрыв. Пещера обвалилась, погребя под камнями несущихся тварей. Кэйбл смотрел на Рэвула, довольно улыбаясь.

Они выбежали из пещеры. Метрах в ста внизу красной границей заканчивался горный склон и начинался Синий лес. "Скорее за мной!" – кричал Кэйбл, со всех ног несясь к лесу. К вечеру Красная Гора осталась позади. Проведя еще ночь без огня, из-за холода так толком и не отдохнув, они шли, почти не останавливаясь. Кролонги про них позабыли, видимо были рады тому, что эти безумные гости уходят из их владений. Следующим днем они вышли из Синего леса закончившегося резкой границей обведенной, словно кистью художника. Началась приятная глазу, такая родная, даже желанная после жутких степей и кошмарной сводящей с ума синевы, зелень нормального леса. Найдя укромное место в старой норе какого-то животного, наконец-то развели костер.

– Я таких тварей никогда не видел, – Кэйбл делился своими впечатлениями о кролонгах-мутантах. – Жизнь беззащитна перед магией, особенно перед магией темной и безумцами что ее практикуют. Кролонги существа с разрушительной природой. Дай им силу они весь мир уничтожат. Нас спасает то, что эти твари от природы слабы, поэтому не представляют серьезной опасности. Они как злые псы только без зубов. Всяким темным умам, жаждущим зла нашему миру, не дает покоя идея сделать их сильнее. Вернусь, лично доложу командованию о том, что происходит в Синем лесу.

И самое главное. Что они жрут? Их самкам постоянно нужна еда. По сути, необходимость постоянно кормить своих жутких мамаш есть основа разрушительной природы этих тварей. А что есть в Синем лесу? Там даже птиц толком нет. Ответ на этот вопрос меня сильно удивил. Пробираясь за тобой у горы я увидел что-то вроде фермы. Там на склоне паслись стада овец. Ты не знаешь кролонгов, для тебя сказанное ничего не значит. Эти твари способны все только разрушать и опустошать, иначе их сожрет собственная мамаша. Но тут я увидел, как эти огромные необычные кролонги пасут стада овец. То есть эти жуткие люди-крысы научились сами себя обеспечивать едой без вреда для окружающих. Зная кролонгов, в увиденное было сложно поверить. Какой бы темный маг не изменил этих тварей, главное, что он им дал это не крепкие сильные тела, а полноценный разум. Их в первую очередь сделали умнее. И это пугает.

– Чем именно? Научившись кормить себя самостоятельно разве эти твари не оставят в покое окружающий мир? – глядя в огонь Рэвул мечтал о нормальном сне.

– Если их развитие пойдет в гору неизбежно они заявят себя как новая сила на диком юге, которую придется ставить на место. Лучше бы они так и оставались голодными хлипкими тощими тварями, прячущимися по норам. С точки зрения дурака это конечно хорошо, что эти дикие твари вроде как пытаются разумно наладить свою жизнь, но нужно мыслить стратегически. Бить их, пока слабы, а то потом будет сложнее. Мораль заканчивается там, где начинается необходимость выживания, – отвернувшись в сторону, говорил Кэйбл, сам понимая, что звучит как конченый безумец.

Вдалеке лесистым хребтом, возвышающимся над верхушками деревьев, начиналась долина, прозванная Туманными Холмами. По пути стали попадаться предупредительные знаки. Трупы обычных кролонгов болтались подвешенные на ветках деревьев, гнили насаженные на колья. Туманные Холмы были территорией Коборов – одного из трех племен радгаров живущих в Южной Половине. Эти люди-псы в отличие от своих расслабленных соседством с артэонами собратьев северных Колтов были настоящими дикарями, от земель которых следовало держаться подальше. Племя Коборов, как и положено радгарам раскинулось одним большим городом в центре долины. Но вся территория внутри холмов была наполнена охотничьими зимовьями, лесопилками и военными крепостями этих собакообразных монстров. Пройти незамеченными здесь было невозможно.

"Прямо по курсу перед нами Игольчатый лес, там когда-то стояла военная база армидейцев "Иглария". Там хранилось... в общем некое оружие которое вышло из-под контроля... Теперь это мертвое место, опасное, от которого стоит держаться подальше. Делать нечего, придется свернуть на север и пройти через холмы Коборов. Что тоже не лучшая идея..." – с пригорка оглядывая окрестности в свою трубу, говорил Кэйбл. Он достал из подсумка золотую пластину размером с ладонь с высеченным на ней специальным знаком. "Эта штука – подарок благодарных Коборов. Она дает мне как представителю их союзников право свободного прохода через их земли. Мы торгуем с ними, их в основном интересует наше оружие. Эти твари сильны, наше правительство делает все, чтобы быть с ними друзьями. Но рисковать не стоит, ненужно злоупотреблять гостеприимством этих тварей, не будем углубляться в их земли. Выбора нет. Пройдем по самой окраине Туманных Холмов. Если встретим их охотников, тогда покажем им эту пластину, они нас пропустят. Должны пропустить", – пояснил Кэйбл, глядя на раскинувшийся впереди Игольчатый лес вопреки дневному солнцу накрытый слоем какого-то неестественного тумана. Прекрасно зная, что теперь обитает в этом тумане, он свыкся с проходом через земли Коборов.