Текст книги "Точка столкновения. Часть два (СИ)"

Автор книги: Вячеслав Лешко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 38 страниц)

– Вставай дубина. Тебя выкупили, – сказал он. – Какой-то частный хозяин. Ты уходишь отсюда. Но не радуйся, не факт что "там" будет лучше.

Его посадили в повозку и повезли из чертовых ненавистных полей обратно в город. Где выгрузили на рынке рабов. Какие-то люди согласовали какие-то бумаги, и надсмотрщик, схватив за кандалы поволок его за собой, выбросив на безлюдную улицу за рынком. Покупатель в черном плаще стоял перед ним. Это был Ортопс. Черный плащ, идеально скрывал тело, покрытое стеклянной скорлупой, выглядывая из-под капюшона которого, он смотрел на Рэвула безумным непонимающим взглядом.

– Не думал, что буду рад видеть тебя стеклянный человек, – улыбнулся Рэвул. Выброшенный из дверей, кубарем прокатившийся по земле он не собирался с нее подниматься. Наоборот радуясь освобождению, радостно вдыхая воздух, устроился поудобней. Каким же для него сейчас казалось счастьем – просто спокойно полежать.

– Мой тебе совет на будущее. Не пытайся привыкнуть к боли. Это невозможно. Всякий раз она будет отдаваться кошмаром, – не желая разделять радости Рэвула, он с каким-то отвращением отвернулся в сторону.

– Чтобы узнать, что такое свобода нужно сначала ее потерять, – все также лежал на земле Рэвул.

– Ну и как тебе мир людей? – коварно спрашивал Ортопс. Рэвул помрачнел и ничего отвечать не стал. – Вставай. Хватит валяться. – Рэвул на него не реагировал. – Эй, не забывай ты мой раб – я купил тебя, я твой хозяин, – сказал Ортопс, бросив Рэвулу в лицо договор о продаже и переходе права собственности. Кусок бумаги потащило по улице ветром. – Давай подчиняйся серый пес! – с пародией на улыбку добавил Ортопс.

– То через что я прошел... Это не может быть мир людей. Ты, наверное, затянул меня в какой-то кошмар. Параллельную реальность. Это все наверняка было не по-настоящему! – неохотно поднимался с земли Рэвул.

– Какой же ты потерянный, – Ортопс глядя на него, кривил губы в пародию на улыбку. – Только вдумайся. Здесь количество рабов в несколько раз превышает свободных людей. То есть на одного свободного человека приходится трое, а то и больше невольников. Если рабы разом все восстанут, они сметут, разрушат до основания, весь этот чертов город. Но никакого бунта нет. Рабы покорно пашут и только ненавидят жизнь. Все логично. Люди животные, их общество это стадо. Кто управляет стадом? Один пастух. Также и у людей. Правят обществом и живут красиво только горстка избранных. Остальные живут, как попало, существуют только чтобы делать красивой жизнь правящей элиты, – шагая с Рэвулом по улице, говорил Ортопс.

– А куда мы идем?

– Выпить, – ответил Ортопс.

– Вот это было бы кстати.

– Продолжаем нашу экскурсию. Медгара один из трех городов Грионского союза, – из-под капюшона глядя по сторонам, говорил Ортопс. – Главная опора артэонов, демократии и свободы в Южной Половине. Одно из самых цивилизованных людских обществ на преферийском юге. Когда у местных жителей какие-то проблемы они как цивилизованные идут в суд, а не хватаются за оружие. Это значительный прогресс.

– Если это самое цивилизованное, тогда страшно представить, что собой представляют самые дикие здешние общества.

Они зашли в первый попавшийся трактир. В прохладном недоступном для палящего солнца помещении Рэвул стал засыпать на ходу. Бармен толстый мужик в годах в этой забегаловке работающий также за официанта принес им два пива. Ортопс как обычно только понюхал содержимое своей кружки, а дальше откинулся на спинку стула и наблюдал, как Рэвул марает усы и бороду в пене.

– Накинь на голову свой потрепанный капюшон. А то знак раба лбу может привлечь к нам ненужное внимание, – посоветовал Ортопс.

– А как же быть с этим? – Рэвул демонстративно потряс огромными кандалами на руках.

– А это оставь. Они мне нравятся. Ведь ты мой раб не забывай это!

– Пошел ты!

– Знаешь, сколько я на тебя потратил денег...

– Ты чем-то обладаешь, ты богат? – Рэвул рассмешив его, услышал затяжное шипение срывающееся кашлем.

– Сегодня утром я немножко поработал, – ответил он. В его памяти всплыло расчлененное тело, кожа лоскутами срезаемая заживо, растекающаяся по полу кровь. От этих воспоминаний он с наслаждением закатил глаза. Зверское убийство владельца одного из богатых домов в центре сегодня взбудоражило местных стражей правопорядка. Также как и внезапно обрушившаяся главная городская часовня. – Сделал мир чуточку справедливее, – Ортопс разглядывал свои когтистые стеклянные пальцы, с которых сегодня утром стекала кровь.

– И в аду есть свои плюсы, – с наслаждением Рэвул потягивал холодное пиво.

– Хочешь сказать, ты пробовал до этого пиво? Где? В гостях у артэонов?

– Страна Волка, конечно, была изолирована, но все равно была частью этого мира. Я не с луны упал.

– Не ври мне, – Ортопс пронзал его своим жутким взглядом. – Шок от всего увиденного и пережитого буквально застыл в твоих глазах. Вопреки словам по внутренним ощущениям ты будто оказался в другом мире. Ты ведь ничего не знаешь о виде, к которому относишься? Люди это ужасные твари. Даже животными вас назвать нельзя. Ведь животные находят себе место в окружающем круговороте, умеют жить в гармонии хотя бы с окружающей средой, с природой. А люди все разрушают, несут собой опустошение. Ты сам убедился в том, что люди настолько жуткие твари, что им проще превратить другого себе подобного в кусок испражнений, лишить его всех прав, свободы, сделать рабом, лишь бы не работать самим. Здесь в мире людей в то время как некоторые бесконечно отдыхают, занимаются только собой, сидят в саунах, развлекаются игрой в настольные игры и суют себе перо в горло, чтобы все съеденное вывалилось из них и они могли больше сожрать на очередной пирушке... Какая мерзость, – скривился Ортопс от собственных слов. – Другие не ведают что такое отдых, умирают из-за рабского труда на износ или голодают. Жизнь людей – это ад, но этот ад они творят сами. И что самое страшное – здесь нет святых и невинных, есть только те, кто сегодня жертвы, поэтому им бессмысленно сочувствовать. Им плевать друг друга. Их логика: пусть происходит все что угодно, но только не со мной. Рабовладельческое общество это зеркало, показывающее собой сущность человечества, – пряча лицо под капюшоном Ортопс, разрушал пошатнувшийся внутренний мир Рэвула.

– Ну а ты-то кто? Человек или как? – Рэвулу приходилось прилагать усилия, чтобы не сломаться под потоком темноты просачивающейся в душу от разговора с Ортопсом.

– Ты пытаешься держаться? Хочешь остаться нормальным? Но ведь тебе даже зацепиться не за что. Тебе не кажется, что более разумным было бы послать их всех, всех этих тварей с их моралью, верой, надеждой и просто стать тем, чем тебя делает этот мир?

– Да нет... нет не кажется, – отодвинув кружку всерьез задумался Рэвул. – Наоборот, учитывая тот кошмар, в котором оказался, все, что я могу, все, что мне остается, так это... хотя бы попытаться спасти свою душу.

– Ты точно необразованный дикарь из Людей Волка? Как-то слишком складно говоришь.

– Сам не знаю что со мной, – рассуждал на ходу Рэвул. – Эти знания... мысли. Они наполняют мою голову, просто наполняют. Откуда они взялись, не знаю. Не только знания, но и воспоминания, мысли чужих людей откуда-то осели во мне. Мне кажется это как-то связано с чудовищем. Я будто впитал в себя жизни убитых им. Я... расхожусь на другие личности...

– Что-то с тобой совсем неладное, – Ортопс от этого общения наоборот погружался в эйфорию, глядя на собеседника точно понимая, что он не самая конченая тварь на этом свете.

Следом за Ортопсом он отправился прогуляться по здешним улицам. С тяжелыми железяками на руках и ногах позвякивающих цепями у него получалось только плестись. Его "экскурсовод" скрывшийся под черным плащом с удовольствием подстраивался под его темп, не желая ничего слышать о посещении кузницы и освобождения от рабских кандалов. Мир артэонов Рэвул зацепил лишь краем, но даже этого было достаточно для сравнения, уж слишком был велик контраст. Действительно там даже воздух пах чем-то прекрасным, все вокруг тонуло в гармоничной красоте сдавливающей сердце. А здесь все буквально источало тяжесть и зловоние. Больше всего воняли сами люди, одетые как попало, серые и невзрачные, светлые и разодетые. И не центр и не окраина, можно сказать один из спальных районов этого города. Здешние двухэтажные домики, кучно наваленные друг на друга, оставляя меж собой небольшие улочки, не казались шалашами, но и до роскоши домов из центра тоже недотягивали. Старые или больные рабы, буквально выброшенные на улицу, не знающие куда податься, полуголые никому ненужные дети. Все они, постоянно убегая от патрулирующих улицы стражников, то и дело встречались повсюду просящими милостыню. Какие-то прочие непонятные бродяги и странные личности, завернувшись в тряпки, сидели или спали прямо на улицах. Рэвула серьезно задело такое положение вещей. Страна Волка, конечно, была далека от идеала, там тоже хватало жестокости и безумия, однако живущие единой стаей его соплеменники никогда не допустили бы, чтобы один из их собратьев умирал у всех на глазах, мучился брошенный всеми. Тем более старик просто по факту заслуживающий уважения, в этом безумном мире сумевший дожить до своих лет. А здесь действительно всем было на всех наплевать, каждый выживал сам по себе.

Они вышли на широкую большую дорогу, проходящую вдоль всего города. Здесь было шумно, потоки людей текли во всех направлениях, по бокам стояли торговые лавки. Рабы либо куда-то спешили, либо скованные одной цепью на всех гнались куда-то. Только свободные люди сразу отличимые внешне могли позволить себе брести неспешно, просто прогуливаться. Помимо привычных лошадей и ишаков, тянущих на себе грузовые повозки и пассажирские кареты, проезжающие по улице, попадались какие-то складчатые собаки размером с корову, лишенные копыт пятипалые лошади с шестью парами ног длинными хвостами и прочие мутанты. Особо важных толстых дяденек в роскошных креслах на специальных носилках на своих плечах тащили десятки рабов. В центральной части города где-то недалеко от бьющей волнами о местную набережную Соленой Мили проживала здешняя элита. Дома здесь были большими, окруженными пышными зелеными садами, за которыми днями напролет ухаживали десятки рабов. Возвышаясь над обычными крышами, издалека был виден здешний главный дворец. После свержения монархии под кураторством артэонов, дворец назывался Зданием Сената, выборы в который проходили раз в четыре года. Огромное громоздкое сооружение, строго выверенное в уникальном архитектурном стиле, сложенное из каменных блоков безо всякой магии, буквально выстроенное, выстраданное на костях тысяч рабов собой воплощало безумие рода людского.

Первым напоминанием стали вороны, со всех возможных карнизов, что попадались на пути, пристально смотрящие на Рэвула. Затем среди толпы на улице в его глазах возник расплывчатый силуэт человека в волчьей маске. Вороны и призраки напоминали о пути, с которого он свернул. Рэвул понимая, что ему пора попытался попрощаться с Ортопсом и двинуться дальше. Жуткое чудовище, скрывающееся под черным плащом, схватив его за руку, предложило прислушаться, услышать отголоски криков безумной толпы доносящиеся откуда-то неподалеку. В уплату долга за освобождение он предложил Рэвулу посетить еще одно место, чтобы их маленькая экскурсия была полноценной.

Судя по звукам где-то там за парой улиц, будто проходил какой-то праздник, собравший приличную толпу. Следом за Ортопсом он вышел на огромную площадь заполненную людьми, в центре которой виднелась большая сцена. Ортопс ничего не объясняя, схватил потерянного Рэвула за руку и как ледокол потащил его через толпу прямо к сцене. Сопротивляться этому чудовищу было бесполезно, и вот протащившись через сотню что-то орущих, смеющихся здешних горожан он оказался у самой сцены, споткнувшись о валяющуюся человеческую голову. День всеобщей казни – вот что собрало здесь всех этих зевак, что было неудивительно в условиях небогатого на развлечения дикого мира. На сцене помимо палача в положенной маске какой-то тощий мерзкий тип, выступающий в роли ведущего этого развлекательного шоу, веселя толпу, с иронией комментирует происходящее. На сцене казнили, какого-то трясущегося от страха бледного мужика в годах, безумный ведущий этого развлекательного шоу представил его неким торговцем из Ниэнры осуществлявшим тайные сделки на здешней территории без уплаты налогов в местную казну. Жертве давали возможность последнего слова, давали покричать, умоляя о прощении. Крики эти сопровождаемые издевательскими комментариями здешнего шута толпу только веселили. Палач взмахнул топором и очередная голова, скача как мяч, со сцены свалилась вниз под ноги визжащей толпе. Рэвул естественно попытался развернуться и уйти, но доведенные до состояния стаи диких обезьян не совсем трезвые здешние горожане своей массой окружали со всех сторон, через их скопление было не пробиться. Ортопс загнавший его в этот тупик стоял рядом, издевательски за ним наблюдая.

Приближаясь к завершению всего этого мероприятия, в исполнение приводились самые "интересные" приговоры. Чтобы разогреть подуставшую толпу на сцену выволокли молодую девушку, за измену, по желанию мужа приговоренную к казни. Бабы, потому как по-другому их не назвать, присутствующие в безумной толпе как-то сразу умолкли, в то время как пьяное быдло мужского пола взорвалось безумными свирепыми поддерживающими воплями. Подсобные рабочие, затушив уже догорающий костер, выбросив обгоревшие останки предыдущей жертвы, наложили новых дров обильно полив их воспламеняющимся маслом. Она, совсем молодая, бледная и безжизненная, уйдя в себя, опустила голову, скрыв лицо под волосами, не обращая внимания на толпу орущих жутких чудовищ, игнорируя здешнего ведущего-шута всячески пытающегося вывести ее из себя. В нее летели гнилые яблоки, помидоры специально для этого здешними дураками принесенные, "Шлюха!" – и прочие подобные нетрезвые крики раздавались отовсюду. Палач, пристегнув ее руками к столбу, бросил факел на политые маслом дрова под ее ногами. От дикой боли сожжения заживо она естественно начала безумно изводиться криком, так жутко, что даже одичавшая толпа на секунды протрезвела. Рэвул не смог вытерпеть всего этого, развеселив жуткого Ортопса, бросившись на сцену, с дикими криками попытавшись, все это безумие остановить. Стражники, охраняющие сцену, несколькими ударами быстро успокоили его, передав полубессознательное тело палачу. Специальным хлыстом здешний душегуб быстро заставил его дополнить симфонию криков сжигаемой девушки своим безумным ором, чем снова развеселил поутихшую толпу. Из ран оставленных ударами кнута по всему телу обильно сочилась кровь, лежа сжавшись от боли, потеряв сознание, он провалился в глубины своего сознания овеянного Тьмой.

В полном мраке огромный человек-волк замер в метре от него готовый порвать его на части. "Сколько можно быть немощной жалкой сучкой? Не кажется ли тебе что пришло время дать отпор всем этим жутким тварям? Или ты не согласен, считаешь эту мразь просто живущими обычными существами?" – жуткий голос доносился из мрака, что окружал его. И здесь сжавшийся от боли, что парализовала тело в реальности, лежа в луже собственной крови, содрогаясь в истерике, он сумел выдавить из себя: "Оставьте мне в покое ... все... Пожалуйста!". Из окружающей Тьмы раздалось недовольное рычание, уставший ждать монстр набросился на него, принявшись рвать в клочья. "Немощная тварь" – произнес голос из темноты.

Подсобные рабочие, обслуживающие сцену подняв тело Рэвула, собрались утащить его. На первый взгляд едва живой, находящийся в шаге от смерти он толкнул одного из рабочих, так что тот отлетел на пару метров. Его глаза стали волчьими, изнутри него раздалось свирепое рычание, уставшее ждать, чудовище решило пробудиться. Начался мучительный сопровождаемый собственными криками и стонами процесс трансформации, рабские кандалы на руках и ногах наконец-то лопнули, разлетевшись кусками. Ортопс добившись желаемого, испугавшись того что будет дальше, кинулся бежать, прорываясь через толпу ошарашено замершую непонимающую происходящего. Город огласил жуткий свирепый вой...

Здесь не было сирены, оповещавшей о катастрофе, ее заменяли крики ужаса. Жители и многочисленные гости Медгары бежали как можно дальше от кварталов объятых огнем. Площадь, где происходили казни, замерла заваленная трупами, обуглившиеся останки палача дымились в углях костра. Окруженный дымом среди сотен трупов оборотень брел по улице. В порыве начального безумия порвав на куски уже достаточно людей, утолив жажду крови, сейчас он просто играл, в поисках новых жертв не торопясь вышагивал по обезлюдившей улице. Чувствуя биение маленького сердца в доме рядом, не спеша, ощущая свое превосходство и безнаказанность, двигался к спрятавшейся жертве. Неожиданно все озарила вспышка света. На окутанной дымом безлюдной улице перед чудовищем возникла фигура в черном плаще. Маг хранитель Медгары, которого звали Рудгер Бессмертный, явился защитить свое детище. Старый, уставший, как и все маги, с длинной бородой, только облаченный в черный плащ. "Кто наслал тебя чудовище?" – спросил он. Оборотень, снося все на своем пути, бросился на него. Все вокруг снова озарила вспышка света, чудовище, прыгнувшее на мага, провалилось куда-то в темноту и невесомость. Казалось через мгновение, Рэвул очнулся в степи под проливным дождем.

В мире минули сутки, а для Рэвула один миг. Он сидел на земле под дождем, совсем один посреди бескрайней степи. Как оказался здесь не в силах себе даже представить. Метка раба на лбу, как и шрамы от плетей пропали, тело полностью обновилось, стало таким, каким было, на момент проклятья. Ни боли, ни усталости, на душе легко как никогда. Тьма, нависающая за спиной, снова напоминала о себе, не давая вздохнуть спокойно. Стая ворон, издавая ненавистное карканье, закружила в небе. Вороны поторапливали его, служили напоминанием о том, что нужно двигаться дальше. Дул сильный ветер, неверное привычный для степей. Черные лохмотья, заменяющие одежду, насквозь промокли, повисли треплемые ветром. Снова свободный, без рабских кандалов босыми ногами он брел по лужам. Вороны стаей вились вокруг, размытыми силуэтами в волчьих масках среди окружающих просторов возникали призраки указывающие путь.

Затянутое тучами небо было серым, непонятно, то ли это день, то ли вечер. Он вздрогнул от неожиданности, когда среди колышущейся желтой травы, увидел чей-то силуэт. Будто перед ним, метрах в десяти, на коленях сидел человек. Чего ему было бояться? Что еще такого ужасного могло с ним произойти? Он пошел посмотреть. Действительно это был стоящий на коленях, вернее навечно замерший в позе на коленях человек. Из его спины торчало копье. Дальше еще десятки трупов, а дальше еще сотни. Все солдаты, повсюду вонзенные в землю стрелы, копья, разбросанные элементы брони. Последствия очередной стычки между делящими территорию и еще оставшиеся деревушки здешними царьками. Степной регион сегодня разбитый на мелкие легко контролируемые варварские королевства был вотчиной Грионского союза, за которым стояли артэоны. Именно артэоны силами своих спецслужб под разными предлогами заставили жителей степей рассориться друг с другом, разрушить все свои союзы и государства. А после войн и междоусобиц, которыми сопровождалось самоуничтожение степных народов, среди руин возникло множество слабых не на что неспособных "королевств", которые себе подчинил Грионский Союз, обложив и без того обезвоженные народы данью. Сегодня степи были территорией хаоса, минимальный порядок поддерживался только в крупных городах, оставшихся от былых стран.

Трупы тонули в лужах от льющегося с небес дождя. Местные падальщики уже обработали это место, в обглоданных телах было не разглядеть погибших воинов. Бредя среди тел, любуясь на все это, Рэвул неожиданно улыбнулся, будто сумасшедший. Его вдруг дико развеселило все это. Или он дошел до крайней степени шокового состояния, или окружающее в действительности было чем-то смешным ну или нелепым и бессмысленным. "Ребята, ну что с вами не так?!" – с улыбкой глядя на трупы, спрашивал он.

Двигаясь дальше, он вышел на дорогу. Немного погодя на обочине увидев странную вывеску: "Требуйте своей свободы!" – гласил призыв, написанный на ней. Это уже было делом рук артэонов, вернее Грионского союза здесь их олицетворяющего. Под такие лозунги артэоны и уничтожили людские государства степей, вернее заставили здешние народы самостоятельно свои страны сокрушить, оставив себя беспомощными и беззащитными, но зато вроде как "свободными". Обещанная свобода на практике обернулась хаосом, выгодным артэонам. Хотя ответная этой "свободе" жестокость рабовладельческого строя тоже была, мягко говоря, далека от идеала. Участь здешних людей была незавидна. Если эта издевательская вывеска возвышается здесь то, по всей видимости, где-то неподалеку находится какой-то крупный населенный пункт. Призыв был написан на местном языке какими-то иероглифами, которых Рэвул просто не мог знать, однако это не помешало ему их прочитать. Свернув с дороги, немного углубившись в степь, он что-то заметил краем глаза. Армидейский солдат, лучник в золотистой броне стоял в ста метрах, не сводя с него глаз. Рэвул даже растерялся, остановился, замер, не зная, что делать. Огромный армидеец так и стоял бездвижно, не сводя с него глаз. "Так будешь ловить меня или как?" – сам спросил у него Рэвул. Ответа не поступило. "Я ухожу. Я убегаю!" – он пытался добиться хоть какой-то реакции. "Ну и хрен с тобой", – он двинулся дальше.

Периодически чувствуя на себе чужие взгляды откуда-то из зарослей высокой травы, постоянно осматриваясь, ожидая нападения, он двигался дальше. Спустя некоторое время в вое здешнего ветра услышал крики: "Помогите! Пожалуйста, помогите!". Увидев мальчишку, с грязным измазанным в саже лицом, в простецкой одежде, замер, глядя на него с мыслью: "А не видится ли мне все это?".

– Пожалуйста, помогите, – мальчишка схватил его за руку. – Моя деревня, там пожар. Пожалуйста, нужна ваша помощь.

Рэвул огляделся по сторонам, кругом глухая степь и рядом только этот неизвестно откуда взявшийся пацан. Понимание принес ветер, донесший запах дыма, в действительности где-то неподалеку что-то горело, и самое главное глаза мальчишки, наполненные даже не страхом, а лютым ужасом. "Ну ладно пойдем", – Рэвул дал ему утянуть себя за руку. Вскоре он увидел поднимающиеся с земли клубы черного дыма, разносимые ветром. Приличная по размерам деревушка на берегу небольшого озера остатком былого процветающего государства затерянная среди пустых продуваемых ветром степей заволоченная дымом была практически полностью уничтожена огнем. Сюда вела та самая дорога, с которой он свернул. Источая ядовитый черный дым, дома либо пылают, либо лежат сгоревшими завалившимися головешками, сложно сказать, чем именно он мог тут помочь, однако, следом за мальчишкой растворившимся в облаке черного дыма, пытаясь остановить его, вынужденно двинулся дальше. Его насторожило полное отсутствие людей, на фоне бушующего огня не было слышно и звука. Давящий со всех сторон жар, едкий дым не давали открыть глаза. Бредя непонятно куда, он натолкнулся на мальчишку виновато замершего посреди огня.

– Мистер Рэвул! – неожиданно раздался мужской грубый голос. Приглядевшись, среди огня и дыма он увидел армидейского солдата в золотистой броне. – Я полковник Сайхорн командующий операцией по вашей поимке. Вот мы и встретились.

Тут же неизвестно откуда взявшийся ветер, будто кем-то контролируемый, разогнал дым, пламя также утихло, будто по команде. Рэвул оказался окружен несколькими десятками армидейских солдат, зажавших его в кольцо. Их лица укрыты забралами, безжалостные малдурумные взгляды уставлены на него.

– Странно вы как-то меня ловите! – усмехнулся Рэвул. – Я тут шел и...

– Что странного? Мы засекли вас и сопровождали, заманив в специально подготовленную ловушку, – ответил армидейский полковник. Рэвул с упреком посмотрел на рядом стоящего мальчишку заманившего его в эту, как оказалось ловушку, тот не поднимал головы, из его глаз текли слезы. "Чего ты плачешь?" – пытался понять Рэвул. По команде окружение солдат расступилось, продемонстрировав свыше десятка бывших жительниц сожженной деревни с наручниками за спиной усаженных на колени в несколько рядов перед ним. "Мама!" – воскликнул мальчишка и бросился на шею к одной из плененных женщин. Солдат ударом в грудь отогнал его. Представленные Рэвулу пленницы сидели молча, глядя в землю, рыдала только та, что смотрела на мальчишку заманившего сюда Рэвула, который также обливался слезами глядя на мать. К горлам нескольких пленниц армидейские громилы приставили лезвия ножей, с улыбками поглядывая на Рэвула, они ожидали приказа.

– Мы подумали, что гибель мужчин не окажет на вас нужного психологического эффекта. Взяли только женщин, – абсолютно спокойно говорил полковник.

– Что? – Рэвул не понимал ничего из того что происходит.

– Неправильный ответ, – сказал полковник и в ту же секунду солдат перерезал горло одной из женщин. Дергающееся тело рухнуло на землю, кровь потекла потоком по траве.

– Чего?! – у Рэвула глаза расширились от ужаса.

– Снова неправильный ответ, – сказал полковник, и горло еще одной из женщин было перерезано, второе тело рухнуло на землю. Оставшиеся пленницы, умоляя о жалости, принялись рыдать.

– Остановитесь! – обращаясь к полковнику, перекрикивал женский плач Рэвул. Полковник промолчал, пожал плечами, и горло еще одной из женщин было перерезано.

– Вы знаете, что такое Малдурум, мистер Рэвул? – спокойно спрашивал полковник.

– Мал... Чего? – с ужасом в глазах Рэвул, просто не понимал чего от него хотят.

– Неправильный ответ, – на землю упало еще одно тело с перерезанным горлом. – Малдурум это свобода, – глядя на Рэвула безумными глазами, говорил полковник. – Прежде всего, свобода от морали. И мы здесь, – полковник указал на себя и окружающих солдат, – стоим перед вами полностью свободные. Свободные от всего, – в голосе полковника появилась пугающая хрипота.

– Вы что... что такое делаете? – в шоке едва шевелил губами Рэвул. Убили еще одну девушку. – Да хватит! Остановитесь! – крикнул он и сделал несколько шагов вперед, приблизившись к полковнику. Всего шагов он сделал около трех и стольких же женщин практически обезглавили в ту же секунду.

– Каждое ваше неверное слово или движение – смерть одной из них, – объяснил полковник. Припорошенный сажей, среди огня и дыма, с лицом застывшим в гримасе безумия он был похож на дьявола в аду.

– Хорошо! Хорошо! – Рэвул едва сохраняя сознание, поднял руки и опустился на колени.

– Мы на диком юге, здесь не действуют законы и порядки цивилизованного севера. От безумия здесь ничто не спасет. Учитывая здешний... ну скажем так, образ жизни никто не заметит уничтожения этой маленькой деревушки. Этого всего никогда не было. Но это не исключает того факта что все эти смерти они на вашей совести. Вы вынудили нас пойти на эти крайние меры.

– Чего вы хотите? – Рэвул боясь пошевелиться, покорно стоял на коленях. Он понимал, что в лице артэонского солдата общается с конченым психопатом, поэтому старался быть осторожным.

– Подчинения от вас. Попытка задержать вас силовыми методами, скорее всего, приведет к пробуждению чудовища, которое вы носите в себе. Что делает ваше задержание и погоню за вами невозможными и бессмысленными. Поэтому мы решили создать условия, в которых вы бы сами добровольно согласились выполнять наши требования и дали надеть на себя наручники. Поставьте себя на наше место. Как нам по-другому задержать вас, как остановить то безумное чудовище, что вы носите в себе? – спокойно объяснял армидейский безумец. Затем вычислив ту женщину, на которую смотрел заплаканный мальчишка, забрал ее у солдата, посадив в метре от Рэвула, и сам приставил нож к ее горлу. "Мама!" – обливаясь слезами, где-то рядом бился в истерике мальчик. У Рэвула ком подкатил к горлу, но слез не было. Застыв, не смея даже моргать, он смотрел только на безумного армидейского военного командира. – Так как, вы намерены подчиняться? Или вам нужно еще стимулирование?

– Я сделаю все, что скажите, – максимально осторожно ответил Рэвул.

– Отлично. Замрите. Держите руки над головой, – не убирая нож от горла женщины, говорил полковник. – В наручники его, – велел он подчиненным.

Двое солдат подошли к нему. Один заломил руки, другой начал одевать наручники. Незаметно где-то рядом в землю воткнулась стрела со странным наконечником упавшая сверху под ровным углом. Следом за оглушительным хлопком все вокруг озарила яркая вспышка. Оглушенный, ничего не видя, он свалился на землю. Послышались звуки борьбы, скрежет, звон стали, крики солдат. Его закованное в наручники тело кто-то, взвалив на плечо, потащил на себе как мешок, дальше он отключился.

– Старший... Старший... Старший лейтенант, – в глазах у Рэвула все плыло, звуки раздавались эхом. – Старший лейтенант... Лейтенант Кэйбл, – произнес грубый мужской голос. Сумев различать окружение, он увидел сидящего перед собой солдата в темно-синей броне СБК, укрытого камуфлированным плащом. На его поясе висит меч, колчан стрел, и арбалет болтается на лямке за спиной. Голову укрывает немного усложненный шлем для спецподразделений, по бокам которого раздвинута маска в случае необходимости способная укрыть все лицо. У него все та же аккуратно подстриженная маленькая бородка и усы, как и при стычке в Мак-Тауред, как и всегда по жизни. – Служба внешней безопасности министерства обороны Страны Белого Камня, – полностью представился Кэйбл.

Дождевые тучи отступали с неба, и за ними следом наползала ночная темнота. "Рэвул. Ты в порядке?" – снова послышался голос Кэйбла. Дрожа от холода, он заставил себя сесть. Кэйбл затягиваясь сигаретой, пристально изучал его взглядом. Они находились на вершине небольшого холма среди степей, окруженные какими-то каменными десятью идолами, в каком-то священном для здешних дикарей месте.

– Ну и кто ты? – вынуждено через силу спросил Рэвул.

– Я спас тебя от кучки сумасшедших безумных маньяков уничтоживших без видимой причины целую деревню людей. Убивших нескольких женщин как я понял у тебя на глазах, – сказал он, выбросив окурок.

– В одиночку?

– Спасти тебя в той ситуацией было моей задачей.

– Так ладно, – собирался с мыслями Рэвул. – Мое существование что-то уж совсем стало невыносимо... Ты солдат СБК, надо полагать, и ты помогаешь мне. Знаешь что во мне скрыто жуткое чудовище представляющее опасность для всего мира, и все равно помогаешь? Или не знаешь?