Текст книги "Точка столкновения. Часть два (СИ)"

Автор книги: Вячеслав Лешко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 38 страниц)

– Маг! – Крегер услышал чудовищный голос в голове. – Так для чего же ты все-таки разбудил меня? – чудовищный голос изнутри сотрясал его голову.

– О великий... как там тебя... Оренатор! – не умея общаться телепатически, он просто говорил вслух. – Великий Оренатор! Я нашел тебе равного соперника. Ведь ты сам оставил смертным право бросить тебе вызов!

– Смертным, а не тварям Тьмы. Ты похитил пламя. Значит, ты бросил мне вызов. Я должен убить тебя, – в голове Крегера звучал голос дракона скрытого за стеной огня.

– По правилам, бросившим схватку, считается тот, кто помечен пламенем. И это никак ни я! – в ответ кричал Крегер.

– Ритуал я обязан соблюсти, и ты воспользовался этим. Ты сжульничал, решил использовать меня! – Дракон издал свирепый рев. – Хорошо коварный маг. Я подчинюсь. Но покараю тебя тем же коварством, с каким ты использовал меня! Месть моя обернется кровью на твоей совести, – пронзая мага хищным взглядом, говорил жуткий дракон. От взмаха огромных крыльев потух пожар, что окружал Крегера и Хродора, дракон улетел.

Желая наказать Крегера – безумного мага, что посмел использовать его, Оренатор снова отыскал в ночном лесу оборотня, опалил его огнем, а после схватил обугленное тело и с ним взмыл в воздух. На армидейской стене этой ночью снова выстроились ряды солдат. Но вместо человека-волка в лунных небесах появился другой куда более опасный крылатый монстр. "Дракон!" – раздался крик кого-то из солдат. "Огонь на поражение!" – раздалась команда. Выстрелы плазмометов, волны стрел из луков и тысяч стрелометов, смертоносные лучи местных средств противовоздушной обороны, взмыли в небеса. Дракон, уклоняясь от оборонительного огня, пронесся над стеной, опалил ее огнем, погубив несколько десятков солдат, полетел над городом и с небес как бомбу сбросил свой "сюрприз". Оборотень свалился на одну из городских улиц. Город ночью был пуст, поэтому чудовище, восстановившись после драконьего пламени и падения с высоты, осознав, где находится, быстро бросилось к очередному канализационному люку и скрылось в нем.

Наступило утро. Отварились стальные заслоны, на ночь блокирующие двери артэонских домов, беженцы повылазили наружу, потекли к ближайшим площадям за завтраком. По улицам города снова разбрелись солдаты. На поиски Тарда были отправлены несколько батальонов. Солдаты, двигаясь по следам, обнаружили его тело лежащим на берегу испаренного озера. Крегера с Хродором и след простыл.

На часах было около двенадцати. Солнце пробиралось сквозь тучи оставленные утренним дождем. Люди, населившие Армидею, вели ставший привычным в последнее время образ жизни: после завтрака занимались бытовыми хлопотами, стирали вещи, наводили порядок в жилищах или просто от безделья страдали ерундой. Вопреки всем правилам, неожиданно для всех чудовище напало днем. Когда светило солнце, казалось не оставляющее места Тьме, оно вырвалось из канализационного отсека, ворвалось на одну из людных улиц. Огромный черный оборотень, в свете дня выглядящий чем-то чужеродным, совсем не вписывающимся, принялся беспорядочно рвать людей на куски, разбрасывать их как кукол. Город огласила сирена. Все возможные солдаты, поднятые по тревоге, быстро стягивались к месту учиненной чудовищем бойни. Буквально за несколько минут улицы города опустели. Люди разбежались по домам, все двери и окна которых задвинулись заслонами.

Оборотень стоял в центре улицы, окруженный разорванными телами, лужами крови. После нескольких десятков зверски отнятых жизней чудовище дышало с облегчением. Десятки сердец замолкли и больше не сводят с ума своим биением. Оборотень вроде успокоился, но ненадолго. Повсюду в округе раздаются звуки шагов. Доносится запах артэонской плоти закованной в сталь. Армидейские солдаты оцепляют место нападения чудовища, но вдруг по команде из центра все они резко замирают и начинают спешно отступать, отходить назад. Спустя мгновение, заслонив собой лучи солнца, в небе пронеслось что-то огромное. Беззвучно спланировав сзади, сбив оборотня с ног, пронесшись под ним в метре над землей, дракон прокатил его по своей огромной усеянной шипами спине и в конце ударом хвоста врезал в стену. В месте, куда врезался оборотень, стена пошла трещинами, сам он, отделавшись парой переломов, поднимался на ноги, когда его заслонила огромная тень. Дракон предстал перед ним во всей красе. Огромная, раза в три больше оборотня рептилия, покрытая, будто стальной чешуей, с головой усеянной шипами, растопырила свои перепончатые крылья. Два чудовища предстали лицом к лицу. Дракон издал устрашающий вопль. Оборотень первым бросился в атаку.

Увернувшись от огромной пасти, оборотень прыгнул и вцепился зубами в вытянутую драконью шею. Его пасть сжималась как тиски, однако зубы не могли прокусить чешую. Дракон взглянул вверх. У одного из рядом стоящих домов удобно выпирал крепкий карниз. Расправив крылья, дракон взмыл в воздух, изящно изогнувшись, пролетел в паре сантиметров от карниза, счесав с себя надоедливого черного волка. Оборотень после удара о карниз с высоты свалился и ударился об асфальт. Не успел он прийти в себя, как с небес улицу залила струя огня. Спалив сразу пол квартала, дракон приземлился на заволоченную дымом улицу, оборотень набросился на него со спины. После неудачной атаки оборотень скрылся от ответного огненного потока в ближайшем канализационном люке. Дракон, решив вытравить оборотня, пустил мощную струю пламени в прямо канализацию. Несколько окружающих домов обрушились, уже целый квартал был охвачен огнем.

Гоняясь за оборотнем, Оренатор погрузил в огонь почти половину центральных районов города. "Офигеть!" – пребывал в шоке Касмий, с высоты пустующей ЦентрЦитадели глядя на охваченные огнем кварталы. Лишенным помощи Духа армидейским артэонам оставалось только наблюдать за разборками двух чудищ. Устав гоняться за оборотнем, понимая бессмысленность попыток убить эту бессмертную тварь, оставив от центральной части Армидеи пылающий ад, таким образом, достаточно безумному отомстив, схватив человека-волка, Оренатор взмыл в небо. Выбросив тварь в Аламфисовом лесу, он попытался улететь, но специальные чары заставляли его вернуться закончить последнюю схватку, что было невозможно, ведь оборотень был бессмертен. Предприняв еще несколько попыток сжечь, убить оборотня, размазать его о землю, не зная, что делать старый дракон отважился на последний возможный вариант. Взмыв на большую высоту он камнем ринулся вниз. Старый дракон со всей силы врезался в землю в паре метров от размазанного о землю оборотня. Удар был такой силы, что все его внутренности смялись, переломались кости и лопнули железы источающие пламя. Раздался небывалой мощности взрыв. Потоки пламени моментально охватили несколько квадратных километров. Оборотня находящегося в самом пекле обратило в прах. Старый дракон погиб, сам себя, расшибив о землю, надеясь утащить оборотня за собой на тот свет, исполнить ритуал последней схватки. Аламфисов лес был обречен. Уже через несколько часов пламя охватывало всю северную его часть, Армидею заволокло смогом как туманом, а огонь не собирался останавливаться.

Ранним утром после тревожной ночи, в туманном лесу Крегер нашел Хродора лежащим на земле в окружении сотен ворон. Его огромное тело было буквально укрыто покрывалом из этих черных птиц. Множество ворон сидели на окружающих деревьях и земле вокруг. Едва Крегеру стоило появиться, как огромная воронья стая с недовольным карканьем разлетелась по сторонам. Великан дрожал, частично от холода и стыдливо прятал лицо руками. Минувшей ночью после своеобразной беседы с драконом, они двинулись в Армидею, как вдруг великан остановился, поведав, что слышит женский лишающий покоя плач, чувствует, что кто-то смотрит на него из окружающей темноты. Крегер остановившись, прислушался, как вдруг из ночного леса совершенно беззвучно вылетела небольшая источающая приятный голубой свет сияющая сфера. Крегер тоже услышал какие-то отзвуки женских голосов в приближении этого странного явления. Великан, попытавшись коснуться сияющего приблизившегося к нему шара, вскричал от боли, схватившись за голову. "Помоги нам" – снова раздалось множеством женских голосов в его голове. Было понятно, что необычное ночное явление было призраком, однако, совсем не источающим зла, не несущим в себе гнева, наоборот своим влиянием убаюкивающим уставшую душу. От этой странной сферы исходило какое-то приятное женское тепло. Крегер недолго думая произнес противотемное заклинание, из его посоха вылетела волна яркого света, отпугнувшая призрака своим приближением причиняющего великану боль. Издав болезненный крик голосами множества женщин, сияющая сфера унеслась с безумной скоростью. Великан, будто вышедший из-под действия наркотика, злой и раздраженный вскричав: "Нет!", бросился следом за отпугнутым призраком, оттолкнув Крегера стоявшего на пути. Старый маг, не ожидавший подобного отлетев на несколько метров, врезался в землю, безумный великан убежал по ночному лесу следом за своим призраком.

И вот сейчас уже утром на окраине Аламфисова леса Крегер отыскал этого огромного безумца. На вопрос: "И как же ты нашел меня?" – Крегер показал великану небольшой зеленый камень, пояснив, что вторая его половинка спрятана в железной пластине, прикрепленной к затылку Хродора. Стоило магу взять свой кусочек камня в руку как, закрыв глаза, он почувствовал великана на расстоянии, увидел, что тот делает и куда идет.

– Думаешь ребята из "Равновесия" дураки? Они дали мне это, – говорил Крегер, глядя на свою половинку волшебного камня, – чтобы я мог запросто найти тебя, если ты убежишь. Не забывай, я несу за тебя ответственность.

Крегер недовольно кряхтя, при помощи пары заклинаний организовал великанский костер. Великан подполз к огню, согрелся и немного "оттаял" – пришел в себя.

– Что это за хрень была сегодня ночью? После дракона я имею в виду, – не желая быть строгим надзирателем, максимально отстраненно без эмоций спросил Крегер.

– Это был какой-то призрак скиталец. Сложно представить какое зло, какая несправедливость могла заставить не нашедшие покоя души объединиться, слиться воедино и отправиться по миру в поисках помощи, – глядя в огонь, все еще дрожа, говорил великан. – Знаешь Крегер... прости. Прости, пожалуйста, что толкнул тебя. Просто ты... Зря ты отпугнул "это". Ты... ты не представляешь, в каком состоянии находятся эти существа, через что им пришлось пройти...

– Так ты все помнишь большой засранец? Значит, толкнул меня осознанно? А я думал у тебя наступил провал, состояние аффекта из-за того что я призрака твоего тронул.

– В тот момент я себя действительно не контролировал. Они что-то хотели сказать, пытались докричаться, а ты причинил им боль. И это после всего того что они пережили?

– Да пошел ты. Понимаешь, что к твоему затылку прикручена блокирующая пластина, она не дает их голосам прорваться в твою голову. Пытаясь вопреки пластине общаться с ними, ты перегружаешь свой мозг, который однажды может не выдержать, – стоя чуть в стороне подальше от дымящего огня говорил Крегер.

– Я обнаружил "это" на одной из цветочных полян. Оно растворилось светом, я мельком увидел оболочки душ, что составляют его. Все они женщины, все жестоко убиты. В рамках усилившегося спирит-поля я смог услышать их историю...

– Ну и что они говорят? – усталый сонный Крегер делал вид, что ему не все равно.

– Знаешь что-нибудь о шерифах в людских селениях некой СБК?

– Шерифы? Ну да, солдаты-артэоны присматривающие за порядком в деревнях Белой Долины, населенных людьми. И что?

– Там в одной из деревень таким шерифом служит безумный жестокий маньяк, натворивший уже много зла. Он старый солдат, за долгие годы службы на диком юге возненавидевший людей...

– Их там я слышал тщательно отбирают, выбирают лучших из лучших для этой службы, – присев у огня, Крегер закурил трубку.

– Он не простой безумец, он действует осознанно. Долго и тщательно на протяжении многих лет готовит каждую свою расправу, изучает своих жертв досконально. Ему нравится убивать долго мучительно, наслаждаясь криками. На его счету уже одиннадцать жертв, выбирает он в основном женщин... там пара девочек, пара бабок, в общем, все они женского пола. Зная как работает система, сам будучи служителем закона, он уходит от ответственности. Все его жертвы числятся пропавшими без вести. Не знаю в силу, какой ошибки этот малдурумный монстр, неправильный артэон оказался стражем порядка, но его надо остановить, – сидя у костра, все еще дрожа, говорил Хродор.

– Я бы советовал тебе не лезть на территорию белокаменных безумцев, они с тобой церемониться не будут.

– И главное... когда я общался с тем призраком или слиянием призраков, находясь в окружении мощного источаемого ими спирит-поля я... В общем там в том свете я увидел тень. Это был Поводырь – древняя разумная тень. Они зовут меня, им... их тысячи по всему миру, им всем нужна помощь. Говорящих с мертвыми почти не осталось, наш мир погружаются во Тьму, из-за зашкаливающего повсеместно зла и несправедливости мертвые не находят покоя. Я нужен им...

– Пластину тебе не снять. Можешь, конечно, попытаться, но лучше просто сразу покончи с собой. По-моему лучше уж умереть, чем остаться овощем с неработающим мозгом.

– Крегер... тот Поводырь... Он показал мне как можно от этой пластины избавиться безо всякого вреда, – осторожно сказал Хродор.

– Вот как, – от такой новости Крегер сразу же проснулся. – И ты хочешь возврата к былой жизни? Снова хочешь лишиться покоя, постоянно слышать чертов шепот, вечно бухать до белой горячки, чтобы потом во время очередного провала своим топором снова дел натворить. Этого ты хочешь? – дымя трубкой, говорил Крегер, не глядя на развалившегося рядом великана.

– Нет, конечно, но ходить с этой штукой на голове как бешеный пес в наморднике тоже как-то не очень. Не знаю...

– К тому же не надо забывать о ребятах из "Равновесия", если ты сбежишь от меня, они тебя найдут и скорее всего, усыпят как неспособного к исправлению бешеного пса. Не забывай перед тобой должок всему разумному миру, ты обещался искупить вину.

– Я полностью со всем согласен, никуда убегать не собираюсь. Просто... Поводыри, эти древние тени кем бы они ни были, эдакие негласные повелители мира призраков, единственные кого волнуют не упокоившиеся души, они знают все. Они ведают все тайны древности, знают смысл вселенной. Вновь став им полезным, отпустив на тот свет несколько не нашедших покоя душ, я мог бы спросить у них как убить нашего оборотня, поверь они бы дали ответ. Ведь вся эта разумная мразота, все эти ваши Духи, светлые маги они ведь что-то не спешат помогать, они с нынешним положением вещей согласны. А быть может им все это даже выгодно, может наоборот, играя в свои игры, решая наши судьбы, они сами провоцируют все это. А Поводыри, живущие в темноте обладая мудростью не меньшей, смогут помочь, дадут хотя бы какие-то подсказки как одолеть этого безумного оборотня, если я их об этом попрошу.

– Не знаю... – задумался Крегер. – Если я отпущу тебя, то... с меня буду спрашивать... хотя в принципе плевать. Давай... так поступим. Сначала разведаем ситуацию. Быть может драконье пламя все-таки помогло, и от нашего оборотня осталась куча пепла? Давай еще немного помучаемся с этой тварью, и если ничего не сработает, то тогда давай послушаем этих твоих Поводырей, – предложил Крегер. Великан остался доволен этим своеобразным компромиссом.

В разгаре дня Крегер и Хродор брели по Аламфисову лесу. И тут где-то сбоку раздался мощный взрыв. В небо поднялся огненный грибок. Все начал заволакивать едкий дым, откуда-то сбоку лавиной приближался пожар. Это дракон Оренатор пробужденный ими, пытаясь уничтожить оборотня, расшибся о землю, спровоцировав взрыв и мощный пожар. С огнем наперегонки они понеслись в сторону Армидеи.

Аламфисов лес пылал весь день и всю ночь. Армидея оказалась островком среди моря огня. Чудный сотворенный Духом лес был уничтожен полностью. Наступило тяжелое, невыносимое утро. Город был заволочен белым дымом как туманом, засыпан пеплом как снегом. Армидейские улицы наводнили миллионы спасшихся от огня разных мелких жучков и насекомых, огромное количество небольших разноцветных птиц. Центральные кварталы, после обработки драконьим пламенем, замерли черным обожженным непригодным для жизни пространством. Однако большая часть здешних домов закрытых стальными заслонами, превращенных в герметичные изолированные убежища все-таки уцелела, сохранив жизни прячущихся внутри людей. В общей сложности из-за разрушений причиненных визитом дракона из-за обрушения домов погибло немного более двух тысяч беженцев находящихся внутри. "Не так много, как могло бы быть", – после прочтения отчета о потерях и разрушениях высказал свое мнение Касмий. Солдаты с марлевыми повязками на лицах разгребали завалы в центральных обожженных кварталах, вытаскивали из-под них трупы людей.

Тард, чудом выживший в ночной схватке с монстром, с многочисленными переломами, перемотанный бинтами, накаченный целебными зельями, лежал на койке в военном госпитале. Выспавшись на сто рядов, он смотрел в потолок.

– Эй! Псс! – услышал он из-за приоткрытой двери в палату.

В коридоре не осмеливаясь войти, с лицом нашкодившего котенка стоял отец. Тард не злился, не скрипел зубами, ему уже было все равно.

– Уйди.

– Что все так плохо? – спросил Крегер.

– А ты сам будто не видел, – отвернулся к стене Тард.

– Что с тобой случилось? Это дракон?

– Нет, оборотень в ночном лесу.

– Главное ты выжил, – Крегер вошел в палату, Тард не хотел его замечать. – Тард ну прости. Будто ты сам никогда не совершал ошибок!

– Совершать ошибки и жалеть об этом это одно, вести себя как полный придурок это совсем другое! Не у меня прощение проси. А вон у них – у тех людей, что наблюдают за тем как из-под завалов достают их друзей и знакомых.

– Я виноват. Я дебил, кретин, полный придурок. Ну, прости! – не отставал отец.

– Ты такое натворил. Столько людей погибло, а ты переживаешь только потому, что я тобой недоволен. Ты что совсем!

– Ну, Тардик, ну солнышко, прекращай, – начал придуриваться Крегер, подойдя и погладив по голове как маленького отвернувшегося к стене сына.

– Отвали! – замотанный в бинты тяжело засмеялся Тард. – Господи за что мне все это!?

– А они в курсе вообще, что это я дракона наслал. Как они настроены. Мне как подаваться в бега или как? – иронизировал Крегер.

– Значит, как творить безумие, идти на дикие авантюры это ты горазд, а вот отвечать боишься?!

– Я же человек.

– Сказал бы я тебе кто ты. Хочешь, чтобы я простил тебя? Ладно...

– Уже простил!?

– Не я должен тебя судить, а они. Ты должен предстать перед трибуналом. Ответить перед солдатами, перед беженцами, перед Армидеей. Если ты честно получишь по заслугам, я тебя прощу.

– Ладно, можешь не прощать.

– Нет, отец, ты ответишь за свой поступок. Ты должен получить наказание и осознать свою вину в полной мере, чтобы больше подобного не совершать, – своей серьезностью Тард напугал его.

– Где мой настоящий адекватный сын. Что это за моралист-уродец передо мной!?

– Ты не оставил мне выбора.

– Значит, решил сдать меня. С потрохами. Меня? Своего отца!

– Прости, но в этом случае мне придется побыть уродом.

– Хоть представляешь, что со мной будет? Что они со мной сделают? – старался выглядеть жалобно Крегер.

– Представляю. Ты это заслужил. И ты ответишь за свой поступок, даже если мне придется заставить тебя силой.

– Заставишь силой? Ты же прикован к кровати! Не смеши меня инвалид. Да и это. Я же хотел как лучше. Я действовал исходя из желания всех спасти...

– Понимаю папа. Но на фоне результата это не имеет значения, – стоял на своем Тард. Отец сдался, замолчал и повесил голову.

Спустя пару дней, когда Тард встал на ноги, в зале совещаний армидейских министров собралась куча генералов осуществляющих управление переведенным на военное положение городом. Крегер просидевший в камере изолятора больше суток, с наручниками на руках, стоял перед ними с опущенной головой. Старый безумный маг изменился значительно. Только молчал, с лица, из глаз исчезла его безумная усмешка, он был полностью серьезен.

Недовольные общим положением вещей генералы, уставшие от всего этого кризиса, собрались решать дальнейшую судьбу Крегера на общем совете. Тард ненавидящий себя за сдачу отца с потрохами, считающий себя предателем сидя среди генералов, опустил голову также как отец. По закону за содеянное Крегера следовало передать высшим белым магам. Начались своего рода дебаты, некоторые старые служаки, озлобившиеся из-за причиненных драконом разрушений, собирались избавиться от безумного мага, другие более адекватные приводя разумные доводы, говорили о том, что Кререр последний белый маг в Преферии как бы дико это не звучало. Называли его последней надеждой, говорили о том, что он исходил из желания блага, вопреки конечному результату.

– Вы что тут устроили старые безумцы? – в наступившей тишине заговорил сидящий за дальним концом стола молодой Касмий. – Что хотел сделать наш "светлый маг"? Желая спасти нас от чудовища, он попытался использовать дракона, но тот оказался коварен и в качестве мести за причиненные неудобства разнес центр города, также напрямую или косвенно убив пару тысяч человек? Вы только вслушайтесь в сказанное. Это же просто какая-то черная шутка, – нагло он смотрел на окружающих старых служак. – Вся суть проблематичности сложившейся ситуации в том, что наш светлый маг и защитник полный идиот...

– Спасибо Касмий – сказал Крегер. Для него слова этого мальчишки были чем-то сродни понимания.

– Это не преступление, а какая-то глупость. Он же хотел как лучше, но получилось как всегда. Не надо сидеть здесь с умными лицами и обсуждать всю эту... нелепость. Это же всем нам известный Крегер, остановимся на том, что он хотел как лучше.

Вопреки тому, что чудовище не давало о себе знать вот уже несколько дней, никаких реальных фактов подтверждающих его уничтожения не было. Поэтому вечером ряды солдат, как и обычно, выстроились на внешней стене города. Пепелище Аламфисова леса все еще продолжало источать клубы черного дыма. Сквозь нависшее над окрестностями дымное облако пробивалась полная луна. Вопреки всему откуда-то из глубины выгоревшей пустоши раздался затяжной разрушающий все надежды вой. Крегеру оставалось только приложиться к своей волшебной фляжке. Надежда на уничтожение оборотня, оправдывающая причиненные разрушения была единственным, что спасало его от безысходности. Теперь все оказалось зря.

ДИКИЙ ЮГ

Где-то в глуши северных лесов лежа в густой траве Рэвул, закрылся руками от света солнца. Мокрый от холодного пота он изнемогал от чудовищной боли ломящей все тело. Стоял погожий солнечный день. Жизнь вокруг в летнюю пору била ключом. Под щебетание птиц с цветка на цветок неспешно порхали бабочки. В окружающей живой атмосфере чем-то черным и чужим казался он измученный непрекращающейся ломкой. Цикл полной луны был периодом активизации Тьмы, всех жутких ее порождений, однако к темной энергии, разливающейся в эти ночи, нужно было привыкнуть. Первое полнолуние для каждого новоиспеченного порождения Тьмы было периодом привыкания, отзывающимся невероятной болью. Тело буквально разрывалось от прилива силы, которую пока было неспособно принять.

Ночью, когда всходила полная луна, в потоках ее света Рэвула, будто разрывало на части. С рассветом становилось легче. К полудню оставалась только боль в голове и недомогание. И так на протяжении нескольких суток. Приходя в себя, в течение дня Рэвул слонялся по лесу как призрак, бежать было некуда, от кошмара первой полной луны было не скрыться. Изможденное сознание, не ведавшее покоя, пытаясь укрыться от жуткой боли увязало в галлюцинациях. Сон и реальность путались в голове. Он, то беседовал с Рурханом, то выслушивал упреки от мертвого отца. Ему виделись места, в которых он никогда не был, люди которых он не знал. Он будто видел чьи-то чужие воспоминания.

Дождь лил как из ведра. Прошло уже две ночи после полной луны, боль полностью утихала, возвращались окружающие звуки и цвета. Едва он начал дышать полной грудью объявились сопровождающие его призраки. Черными тенями они окружили его сидящего на земле посреди леса, мертвым шепотом в голове велев следовать на юг. Черная рука коснулась его головы, и он увидел подробный маршрут и конечный пункт назначения. С их слов там все начатое должно прийти к логичному финалу. Если он не пойдет туда сам, то пробудится чудовище, спящее внутри, и унесет его туда. Не идя наперекор этому злу, не желая новой боли бледный, измученный, босоногий, в своих проклятых черных лохмотьях, на трясущихся ногах он побрел в южном направлении.

Не успел он пройти и сотни метров, как где-то сбоку совсем рядом раздался громкий треск – сухая сосна, заваленная кем-то, свалилась на землю. Следом раздалось свирепое рычание. Слепой медведь, стоял на заваленной сосне, носом хватая воздух, пытаясь разобрать, кто попался ему на пути. На фоне всего с ним происходящего он с наплевательским выражением лица остановился и дал медведю полную свободу. Огромный хищник одна только голова, которого была с половину Рэвула, аккуратно приблизился и понюхал гостя своих владений. Что-то ужасное зашевелилось внутри Рэвула. Его глаза стали волчьими, откуда-то изнутри него раздалось свирепое рычание. Медведь, почувствовав зло, которое он несет в себе, резко отскочил назад, заскулил и, не оглядываясь, убежал. Проявив себя, чудовище, спящее внутри, уже не могло утихнуть. Начался мучительный процесс трансформации. Черные лохмотья перетекли в черную шкуру, ноги выломались по-волчьи, тело, вытягиваясь, стало быстро увеличиваться в размерах, вопреки дневному свету, он превратился в монстра...

Лежа на земле в каком-то густом дремучем лесу Рэвул придя в себя, шокировано подскочил, вспомнил кто он, и после без сил завалился обратно, сначала решив отдохнуть. "Нужно двигаться дальше"; "Нужно идти на юг", – жутким шепотом зазвучали голоса семи призраков в его голове. "Да знаю, знаю", – подгоняемый силами Тьмы он лениво поднимался с земли. Он оказался в глубине Лортонских лесов, с которых начинались земли дикого юга. Чудовище пронесло его по землям Арвлады, проклятым пустошам Пограничья, оставив у порога южных земель. Безумным сном в его голове отложилось все увиденное глазами монстра: охота на антилоп, вкус их свежей крови, схватка с каким-то саблезубым тигром, непрерывный бег, невероятная скорость, проносящиеся мимо леса, реки.

Рэвула теперь сопровождали несколько ворон, неизвестно откуда взявшихся, следящих за ним с веток. Сухим теплым днем, наевшись каких-то сладких ягод, напившись нектара с широких листьев каких-то кустов, окунувшись в ледяной ручей, он фактически просто прогуливался, отдыхая от боли, холода дождя. Вопреки звучащим в голове призрачным голосам, порхающим с ветки на ветку следящим за ним воронам. В каждой удобной тени возникали сопровождающие его призраки как дорожные указатели, указывающие кратчайший путь.

Вдруг опустилась мертвая тишина – призраки замолкли, а вороны резко разлетелись, до Рэвула вместе с ветром откуда-то спереди донесся запах дыма. На небольшой поляне усыпанной старой осенней листвой горел костер, у огня сидел человек, как на первый взгляд казалось – в костюме из красного стекла. Его лицо было измученным и бледным, все его внимание было приковано к Рэвулу. Пока Рэвул в непонимании завис, замерев на месте, человек резко поднялся.

– Монстр внутри тебя уснул. В этом лесу ты от меня не убежишь. Здесь никто не услышит твой крик, – сказал Ортопс жестом предлагая сесть у костра. Оставив где-то свой привычный черный плащ, под которым обычно скрывается от окружающих, он предстал во всей красе. Его доспехи из красного стекла были украшены узорами черных линий.

– Вот блин. Полнолуние же ведь уже прошло. Должно же уже отпустить, – протирая глаза, подходя к костру, бубнил Рэвул.

– Отпустить? Ты о ломке первой луны? Знаешь боль это единственное что ты теперь будешь чувствовать. И в этом весь ужас – к ней невозможно привыкнуть. Ты считаешь меня, очередным детищем своего уставшего от боли разума?

– Нет. Конечно, нет. Ты просто стеклянный человек, который просто сидит тут в лесу и ждет меня у костра. Ничего необычного, в принципе, – Рэвул считая все галлюцинацией подойдя к костру, спокойно сел рядом с Ортопсом.

– Значит костер тоже ненастоящий? Так протяни в него руку. Потрогай пламя.

Рэвул относящийся к своей нынешней жизни как к затянувшемуся и давно не интересному сну, с мыслью: "Да пофиг, почему бы и нет?!" сунул руку в огонь. Обжегшись, едва он начал выдергивать руку обратно как ее схватил Ортопс.

– Ты что творишь?! – крикнул Рэвул. Запахло паленой кожей. Из объятий Ортопса было не вырваться. Огонь начал уничтожать руку, резкая нестерпимая боль поразила мозг, Рэвул закричал и задергался, пытаясь вырваться.

– Говорю тебе, что все это реальность, – удерживая руку Рэвула в огне, шептал Ортопс. Рэвул пищал от боли, матерился, дергался и молил отпустить. Стеклянные когтистые пальцы сжались железной хваткой. – Пора проснуться, – шептал Ортопс, болью Рэвула буквально наслаждаясь. Из тела Рэвула раздалось злобное звериное рычание, его глаза стали волчьими. Внутри него зашевелился монстр. Ортопс тут же отбросил Рэвула и в ужасе отскочил в сторону.

– Приятно познакомиться. Меня зовут Ортопс, – говорил он, вновь аккуратно подходя к Рэвулу чудовище, внутри которого вроде снова уснуло. Его глаза стали человеческими, содрогаясь от пережитой боли, скрючившись на земле Рэвул, прибывая в шоке, разглядывал обожженную руку. Не проронив и слезинки, постанывая, он только тяжело дышал. – Так значит, чудовище приходит, когда тебе больно? Оно тоже защищает тебя? – спрашивал Ортопс, но Рэвул не отвечал. – Возможно, у нас больше общего, чем я думал, – Ортопс закрыв глаза, удовлетворенно глубоко вдохнул. – Ну и каково это быть всеми забытым, одиноким, погруженным в темноту на фоне яркого живого мира?

– Ничего себе! Так я что могу сдохнуть, когда являюсь человеком? – рассматривая свою обгоревшую руку, вдруг удивленно воскликнул Рэвул.

– Да нет. Любая боль, причиненная тебе, пробудит его, а он бессмертен. После следующей трансформации твое тело обновится, все эти увечья исчезнут, – пробубнил разочарованный Ортопс. Желая поиздеваться над Рэвулом, видя в нем очередную свою жертву, он серьезно обломался. – Что вообще за бред ты несешь? Да ну тебя! – недовольный обломанным удовольствием выпалил Ортопс, утратив всякий интерес, отойдя и сев на другом краю поляны.