Текст книги "Точка столкновения. Часть два (СИ)"

Автор книги: Вячеслав Лешко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 38 страниц)

Под Митреном сейчас готовится Армия Юга, которая должна снести покорный артэонам эвалтийский сервер. Поэтому они мужчины севера вынуждено встали на защиту своих земель. На время предстоящих боевых действий все женщины и дети северян, также как и успевшие сбежать с обезумившего юга адекватные люди, эвакуированы в Армидею, двери, которой артэоны соизволили открыть. Вокруг Певенса ополченцы севера формируют укрепленный район – необходимый рубеж обороны. Весь скот, все запасы урожая стащены сюда в безопасную зону вокруг Певенса, все мужчины севера собраны в армию, наспех обучены военному ремеслу. Несмотря на то, что полноценная война еще не началась, отдельные стычки уже имели место быть. Небольшие отряды южан пытались помешать эвакуации людей с окраин, они нападали на караваны, пытались захватить несколько сел, так что первая кровь уже пролита, все было серьезно. И окружившие мага ополченцы были настроены решительно. Они и вправду были готовы защищать светлые идеалы общества избавленного от рабства, живущего под покровительством артэонов. Были настроены на войну. Крегер видя в них марионеток с промытыми мозгами, скрывал улыбку, в то время как Тард всерьез проникся "сложностью ситуации". Для него окружающие вчерашние фермеры были жертвами халатности армидейцев, бросивших свою Эвалту на произвол судьбы.

За башней Фросрея окруженный зелеными холмами показался город Певенс. Здесь вовсю кипела работа. Некогда красивый людской город сейчас больше походил на каторгу. Все мужчины, сейчас объединенные в Армию Севера, готовили город к обороне. Шли работы по возведению рва вокруг всего города. Дополнительно по периметру возводились каменные насыпи, которые на случай нападения врага должны были стать дополнительными линиями обороны. Работы хватало, мужчины все от мала до велика, работали не покладая рук, осознание вполне реальной опасности подгоняло всех. Вчерашний толстый владелец булочной тащил камни для насыпи, молодые ребята, еще вчера сражаясь на деревянных мечах о войне только рассуждая сегодня копая ров, с войной столкнувшись, были ей совсем не рады. Женщин нигде на строящихся баррикадах видно не было. Всех кто бесполезен для целей войны, для спокойствия ополченцев всех их жен и детей отправили в Армидею, в безопасность под присмотр артэонов.

Крегер отправился поговорить с командованием нарисовавшихся ополченцев. Тард остался у строящихся баррикад. Услышав о каких-то там южных эвалтийцах желающих вернуться к рабовладельческому безумию, осмелившихся восстать против власти артэонов, он был готов, возглавив отряд здешних мужиков, отправиться вместе с ними на юг прямо сейчас в этот Митрен и вырезать всю тамошнюю управленческую верхушку. В работающих по укреплению города ополченцах он видел людей бьющихся за свою свободу, за идеалы разумности и справедливости против безумия как обычно наползающего с юга. Ожидая перекура, собирался обратиться с речью к ним, поддержать и как-то вдохновить их, показать, что они не одни что артэоны их не бросят. И вот был объявлен перерыв, все побросав, дымя артэонскими сигаретами, заедая хот-догами, запивая газировкой доставленной из Армидеи, здешние ополченцы расселись отдыхать. Тард в последний момент все же одумался, отказавшись от произнесения речи. Задетый всей этой сложившейся в Эвалте ситуацией он отправился искать отца.

В главном городском дворце командование ополчения предстало перед магом. Все как он и ожидал. Возглавляет ополчение, конечно же, человек, верховный генерал-губернатор Эвалты, за спиной которого спрятались инструкторы из Армидеи. Армидейские громилы званиями не ниже майоров, сменив золотистый цвет брони на нейтральный стальной, осуществляли непосредственное управление формируемой обороной. Поприветствовав мага здешнее высшее командование в основном представленное артэонами, более конкретно обрисовало ему ситуацию. Армидея терроризируемая безумным чудовищем Таргнера вывела войска вынуждено, все свои силы, сосредоточив на ликвидации вышедшего из-под контроля человека-волка. Мол, претензий к действию армидейского командования быть не может, они все это сделали вынуждено. Но, так или иначе, до восстановления порядка и безопасности в Армидее Эвалта осталась со своими проблемами одна.

Сразу после вывода армидейских войск, ослабления контроля над югом спецслужбы СБК резко активизировались. Все взращенные ими на эвалтийском юге боевики, просто безумная толпа из числа беженцев с дикого юга хронически артэонов ненавидящая, все они резко приступили к решительным действиям. Это не народ южной Эвалты восстал и требует свержения диктата артэонов и независимости, это СБК свели тамошнее общество с ума, руками дураков и безумцев уничтожив всех адекватных людей, вырезав тамошнюю подконтрольную артэонам официальную власть. Это СБК готовят армию юга, руками которой хотят устроить самую настоящую войну, безумную гражданскую бойню. Таким образом, они хотят заставить эвалтийское общество само уничтожить себя. Для того чтобы наглядно показать магу с кем в действительности воюет северное ополчение ему предложили пройти в здешний госпиталь, послушать рассказы выживших очевидцев с окраин успевших столкнуться с восставшими "южанами".

Крегеру в сопровождении пары здешних генералов на пути попался Тард. Отведя отца в сторону, он сообщил, что хочет остаться, влиться в ополчения и дойти до южного Митрена, уничтожить всю эту безумную мразь смеющую сеять хаос в Арвладе. Крегер посмеявшись над ним, велел ему успокоиться и не мелить ерунды. "Безумный ты мой нацист, переживающий за артэонское величие, готовый перерезать всех кто восстал против артэонского порядка, – с улыбкой говорил Крегер. – А ничего что за восставшим югом стоят СБК. А?! Это сами артэоны, разрушают свой же порядок, потому что сейчас им это выгодно. Какое-то там единое разумное артэонское сообщество существует только в глазах таких дурачков как ты" – с улыбкой смотрел на своего заблудившегося сына Крегер. Тард ему, разумеется, не поверил, как обычно видя в нем безумного старика в душе ненавидящего артэонов. Крегер предложил ему вместе прогуляться до госпиталя, все увидеть самому.

В одной из палат лежал погруженный в себя, слабо реагирующий на окружающих выходец с одной из пограничных с южной Эвалтой деревень – мужчина лет сорока, свежевыбритый здешними медбратьями. После каких-то перешептываний со здешним врачом он согласился рассказать двоим гостям свою историю.

– Мы с мужиками, с жителями нашей деревни, женщин отправили в Певенс, а сами остались дома, скот, все нажитое добро защищать, – глядя в одну точку, говорил этот мужчина. – Мы во всех этих разборках между севером и югом участвовать не хотели, только добро бы нажитое сберечь. Вооружились, чем могли и дежурили попеременно. Потом пришли они... Я и все жители моей деревни мы равийцы, ну это народ такой в Южной Половине, там, в озерном краю... Я начал свою жизнь в южных землях, я видел, я знал, что такое война и беззаконие. От этого мы сюда и бежали.

Мне казалось, что этот хаос вызванный уходом армидейцев будет такой же войной, как и все остальные. Нам было плевать на то, что будет происходить. Север, юг, мы не относимся не к одной из сторон, меня не интересуют все эти разборки. Мы думали, все будет как обычно: придут какие-нибудь дикари, неважно северяне, южане или еще кто, мы отдадим им половину своего скота, расплатимся едой, воевать не пойдем, заявим о своей нейтральности. Ну, если придет шайка бандитов то с ней мы, наверное, справились бы. Но мы ошиблись, эта война не такая как остальные. Те, что пришли к нам в деревню... это были не люди. Вместо волос у них будто конские хвосты, глаза безумные и зубы заточенные для того чтобы рвать плоть подобно животным. Они не убили нас... кого-то убили, остальных взяли в плен. Всех связали и посадили в одном из амбаров. Нас не убили только потому, что наше мясо было негде хранить... Наши туши бы испортились, протухли, – его глаза наполнились ужасом, тело забилось в истерике. – Они жрали нас. На протяжении нескольких суток пировали, съедая человек по пять, по шесть в день. Меня назначили чем-то вроде уборщика, в одном из домов они устроили себе кухню. Я убирал внутренности... после разделки очередной "туши". Нас не поили и не кормили, мы нужны были им слабыми, беспомощными. Чтобы наши кишки были чистыми. Ночью я все же сумел вырваться из этой скотобойни... Сумел добраться досюда.

– Ну и как тебе ополченцы южане? – после жуткого рассказа Крегер с улыбкой поинтересовался у Тарда.

– Это не южные ополченцы. Я понимаю бунт, восстание, но жрать людей? – задумался Тард.

– Судя по описанию это племя Коно из Песчаных Скал южной оконечности. Те, для кого вкусить людскую плоть, значит поглотить силу смертного убитого тобой...

– Чистое безумие...

– Согласен. Но как эти дикари с далекого юга оказались здесь?! – Крегер подталкивал сына к нужной мысли.

– Есть только одна сила способная доставить сюда – в центр Арвлады этих каннибалов с южных окраин. Это СБК, – констатировал очевидное Тард.

– А что, на юге всегда было полно желающих поубивать и поразрушать, тем более посеять разрушения в центре ненавистной им всем артэонской Арвлады. СБК привозят, переправляют сюда разномастных дикарей со всего дикого юга, чтобы те бандами нападали, грабили и убивали людей здесь на севере Эвалты. Как говориться, на войне все средства хороши.

– Я все понимаю, но для участия в гражданской войне привозить людоедов... это уже чересчур. Видимо СБКашники совсем долбанулись, – покачал головой Тард.

– Я здесь уже... пару дней. Мои соплеменники, они все еще там, в плену у людоедов...

Командиры ополчения заявили, что деревня этого несчастного находится за территорией безопасности и предпринимать боевую вылазку туда на территорию врага они не собираются. Тард вызвался отправиться в захваченную деревню и проучить обезумевших людоедов, Крегер попытался его остановить.

– Если хочешь помочь, помочь им всем, прекратить все это безумие разом, то помоги мне остановить Проклятие Таргнера. Поможем армидейцам, и пусть они сами сюда приходят и восстанавливают порядок, – пытаясь заставить сына одуматься, сказал Крегер.

– А что мы теряем? Планы не меняются, мы идем в Армидею. Ты отправишься туда пешком, а я, прыгнув на Руфуса, быстренько смотаюсь в ту захваченную деревушку, зачищу там этих людоедов. Пожалуйста, только одна деревушка! Мне нужно размяться, – поражал отца своим безрассудством Тард.

Маг по дороге двинулся в Армидею, а Тард верхом на коне через лес напрямки двинулся в направлении юга. Спустя пару часов он уже осматривал окраины нужной деревушки, прячась за ветками деревьев. Здешнее население жило подобием общины. Множество крупных домов кучно настроенных на небольшом пятачке концентрировались вокруг огромных амбаров ну или складов, где хранилось общее имущество. Люди Коно в точности соответствовали описанию. На затылках их лысых голов торчали волосы, собранные в длинные жесткие хвосты, их передние зубы были заточены под клыки. Типичные дикари с юга, облаченные в потасканную кожаную пыльную броню.

Тард просто вышел из леса и напрямую, открыто направился к деревне кишащей дикарями-людоедами. Люди Коно сидевшие у костра на окраине, так, по всей видимости, организовав свой дозорный пост, не сразу заметили воина в серебристых доспехах вышедшего из леса. "Я предлагаю вам сдаться!" – крикнул он во весь голос, но враги его не услышали. Повторять он не стал, главное он это крикнул, следовательно, теперь его совесть будет сидеть тихо и смирно.

Его глаза окрасились в ледяной синий цвет, затвердели как куски льда, температура вокруг него опустилась в разы, его броня за секунды покрылась инеем, потом обросла слоем белого льда. Его белые необычные волосы, свисающие из-под шлема и черный плащ, сделанный из специального материала, немного побелев от инея, по-прежнему развивались на ветру. Зеленая трава на расстоянии метра от него за секунды смерзалась, погибала, сковываясь белым льдом. В окружающем тепле он источал собой потоки белого пара тянущегося за ним следом. Сняв со спины свой покрытый льдом лук, видя, что враги не замечают его, он решил сам заявить о себе. В натянутой тетиве выросла ледяная стрела. Одну за другой он выпустил их несколько штук, поразив всех дикарей сидевших у костра.

Прозвучал военный рог людей Коно собирающий всех их для отражения атаки. В Тарда полетела лавина из стрел. Попадая в него стрелы, максимум сбивали нарост белого льда с его брони, который за секунды нарастал снова. Прикрыв рукой открытую половину своего лица – единственную незащищенную часть тела, вопреки бьющимся об броню стрелам, он продолжал приближаться к деревне. С яростным криком они набросились на него всей толпой, для него расправиться с обычными людьми не было проблемой. Своими ледяными мечами он принялся резать их на куски, их кровь опадала ему под ноги смерзшимися сосульками, или же разлеталась по сторонам брызгами, окрашивая собой летнюю зелень. Оставив после себя кроваво замороженный след, ударив по своей броне, сбив наросты защитного белого льда окрасившегося в красный цвет, он вошел в деревню.

Меж домов он двигался к возвышающимся в центре амбарам. У нужного строения перерубив охрану, вошел внутрь. На засыпанном сеном полу были отчетливо видны следы происходившего насилия, местами имелись высохшие пятна крови, валялись человеческие внутренности, выбитые зубы. Через люк в полу он спустился в подземный склад, в котором людоеды держали свою пищу в непортящемся живом состоянии. Резкий мерзкий запах сразу ударил в нос. Пол усыпан десятком человеческих тел многие, из которых еще содрогались в предсмертной агонии. Все залито свежей кровью еще не успевшей впитаться в земляной пол. Палач с окровавленным мечом стоит в центре осуществленной им жестокой расправы. Лицо главаря дикарей-людоедов скрыто под кожаной маской, сшитой из фрагментов старой человеческой кожи, чем-то обработанной обретшей серый цвет, за его спиной свисает знакомый черный плащ. Теплая кровь смерзлась под ногами Тарда.

– Это не убийство, а очищение от грязи. Как воин на защите Арвлады ты должен это понимать. Тысячи наших солдат погибли, чтобы отчистить север от этой мерзости. Этим злом мы восстанавливаем историческую справедливость, – на чистом общеартэонском безо всякого южного акцента главарь людоедов пояснил Тарду.

Не вступая в словесную перепалку, желая быстрее доделать дело, Тард набросился на главного людоеда. Тот бросил на пол огненную лампу, которая разбилась, и между ними образовалась стена огня. "Мы с тобой боремся за одно и то же. Служим одной цели, можем просто обсудить сложившееся противоречие", – с той стороны огненной стены доносился хриплый голос кровожадного палача. Лежащие на полу тела жителей деревни медленно начало пожирать пламя. В жаре исходящем от огня Тард стал ослабевать, ледяной слой стал осыпаться с его брони. Достав из-за спины свой серебряный клинок, он бросился через огонь и дым, столкнув не ожидавшего дикаря на пол. Последний людоед искусно владел мечом, Тарду пришлось поднапрячься, чтобы сразить его. Несколько раз от мощных ударов сталь его брони трещала, разлетались в стороны остатки белого льда, и вот, наконец сраженный людоед упал на пол, захлебываясь кровью.

– И что ты сделаешь? Убьешь офицера СБК, из-за чего, кого? Дикарей этих сраных! – успел прохрипеть этот урод, прежде чем Тард зарубил его.

– Малдурумная тварь, – с пренебрежением произнес Тард.

Едва он успел выбраться наверх, как пол амбара обрушился. Пожар быстро охватил всю постройку, огонь начал перекидываться на другие строения. Тард без сил рухнул на землю. Обессиленный жаром огня, закашливаясь от дыма, горящими легкими он жадно глотал чистый воздух. Вроде все сделал: убил злодеев, раз и навсегда сделал этот мир немного безопаснее, но что-то было не так, что-то на подсознательном уровне не давало покоя. "Заложники!" – прокричало его сознание. В случае с захватом пленных он должен был действовать скрытно, тайно пробраться внутрь, снять часовых, добраться до пленных и прежде всего, убедиться в их безопасности. Открыто пойдя на штурм, он спровоцировал врага и всех пленных казнили. Он никого не спас, а наоборот подтолкнул того безумного палача к расправе. "Идиот! – крикнул сам на себя Тард. – Размяться тебе захотелось! Дебил!". Все что ему оставалось так это разрываться внутри, проклинать себя из-за своей тупости. Огонь постепенно обволакивал деревушку, окружающие дома, быстро прогорая с грохотом стали заваливаться, а он все продолжал сидеть.

Огонь все уничтожил, вряд ли кто-то предъявит к нему какие-то обвинения, однако на душе было мерзко. Велев Руфусу побегать самому, он потерянно брел по лесу. Как обычно к жизни его вернул его прекрасный ангел. С наступлением темноты он услышал ее чудесное пение, доносящееся откуда-то из глубин леса. Его душа автоматически ожила, на лице появлялся отголосок улыбки. "Ты просто глупый мальчишка. Главное помни, что ты хотел как лучше", – услышал он ее нежный голос в своей голове. Отец, как и договаривались, ждал его у костра на окраине Аламфисова леса.

– Почему так долго? – серьезно спросил Крегер. Тард ничего не отвечая сел у костра. – Я серьезно, я вроде как переживал.

– Отец, – не желая разговаривать с ним, как обычно скривился Тард. – Да я как обычно идиот. Решил повыпендриваться, пошел напролом и всех заложников казнили, о чем я только думал?

– Да ладно... бывает, наверное. Но ты в любом случае не парься. Просто на все забей. В такой безумной штуке как жизнь сложно все предусмотреть, – ответил Крегер, протянув ему кружку свежезаваренного чая. – Эти люди и так были мертвы. Никто не собирался их спасать. Их бы всех просто сожрали. Злодеи все мертвы? – спросил маг, Тард подтверждая, покачал головой. – Ну, хотя бы мир стал немножко спокойнее! – безумный маг улыбнулся, Тард отхлебнув чая, вроде как улыбнулся в ответ.

С первыми лучами солнца они двинулись в Армидею. Затянутый утренним туманом Аламфисов лес пах сырой травой. И вот в туманной дымке проступила могучая стена. Маленькая дверь в центре огромных четвертых ворот отварилась перед ними. Оставленная артэонами Армидея сырым туманным утром казалась серой и печальной. Но город не был пуст, как раз, наоборот, сейчас здесь творилась суета такая, какую привыкшие к артэонскому спокойствию здешние улицы, наверное, себе и представить не могли. Все женщины, дети, старики, больные, а также особи мужского пола не пожелавшие вступить в ополчение, все мирное население не только севера, но и частично юга Эвалты для безопасности было размещено за стенами золотого города. Армидея стала гигантским лагерем беженцев, которые были размещены в пустующих квартирах, спящих в артэонском акрополе хозяев.

Люди быстро убили атмосферу артэонской идиллии и подстроили город под свой быт. Улицы уже пахли отходами человеческой жизнедеятельности, между жилыми домами от окна до кона были натянуты веревки, на которых сушилось белье. В кишащей толпе можно было встретить коров или коз, которых некоторые хозяева додумались прихватить с собой. Там где еще вчера за столиками у литературных кафе здешние хозяева со свойственной им аристократичностью наслаждались произведениями классиков и цитировали современников, сегодня стояли телеги на которых, защищая свое имущество от разграбления сидели старики дымящие трубками, женщины, дети пустыми взглядами смотрящие в никуда, не знающие что делать, как жить дальше. Снующие по улицам люди расступались перед конем Тарда, отец, не отставая, следовал за этим ледоколом.

Несмотря на ранний час, вокруг царила жуткая суета. Среди людской массы, блистая броней, выделялись армидейские солдаты. Исполняя функции полицейских, они следили за порядком в этом огромном лагере беженцев. На здешних площадях были организованы пункты раздачи еды. Под контролем стоящих на каждом углу солдат беженцы сами обслуживали себя, те, что сегодня стояли в наряде осуществляли раздачу завтрака, накладывали кашу в миски, остальные культурно не толкаясь, выжидали в огромных очередях.

Тард поражался тому, в какую помойку превратился некогда прекрасный артэонский город. Ни приятного аромата, ни тишины, ни порядка, вместо этого зловония, шум, суета, какой-то хаос. "Одноглазый!" – солдаты, патрулирующие улицы узнавали Тарда и, улыбаясь, здоровались с ним. Сидя верхом на коне, глядя по сторонам, он видел бедных измученных людей, лишенных дома, напуганных, не знающих как быть. Ему были заметны полные надежды взгляды тех, что узнавали его. Воин на черном коне, в серебристых доспехах, стальной шлем закрывает половину лица. Во многих беженцев его появление вселяло надежду, быть может, он сумеет остановить Проклятие Таргнера, спасти Армидею следовательно и Эвалту тоже, и все они перестанут быть заложниками этих стен, получив возможность вернуться домой.

В одном из парков какие-то люди, повалив уже множество деревьев, разобрав не одну деревянную скамейку, жгли костры готовя пищу на огне. "Вот же долбаные дикари", – глядя по сторонам, возмущался Крегер.

– Не дикари, а бедные несчастные всего лишившиеся люди. Армидейцы сами во всем виноваты, а эти люди просто жертвы. Мы должны сделать все, чтобы помочь им. Дать возможность вернуться домой, – проникся переживаниями неравнодушный Тард. – Знаешь... отец. Спасибо тебе. Действительно, если бы не ты, я бы сейчас где-то там морально разлагался, пока эти люди здесь страдали. Спасибо что не даешь мне остаться бессмысленным уродом, – восседая в седле Тард не поворачиваясь, сказал плетущемуся сзади отцу.

– Что ты мать твою несешь?! – Крегер смеялся над глупостью сына.

– Шевелись старик. Давай быстрее покончим с этим, – сказав Тард, ускорил Руфуса. Крегер пыхтя, вынужденно прибавил шагу.

Наконец им встретилось напоминание о чудовище, терроризирующем город. Почти в самом центре, на границе жилых кварталов и промышленной зоны один из перекрестков был оцеплен солдатами. На асфальте остались следы от луж крови, следы от взрывов гранат, на одном из домов была видна дорожка следов огромных когтей ведущая наверх.

Промышленная зона впервые замерла в беззвучном молчании, работающие без остановки конвейеры, обслуживающие их биомеханоидные организмы, в условиях дефицита энергии и занижения потребностей, все это было отключено и погружено в сон. В мирное время блестящие на солнце стеклянные стены ЦентрЦитадели, за которыми располагались бесконечные кабинеты армидейского государственного менеджмента, сейчас были задвинуты стальными заслонами, подобно окнам всех домов в городе. Обычно серебрящийся в лучах света центральный армидейский шпиль, сейчас выглядел серым и угрюмым, как и вся Армидея в целом. На лифте они поднялись наверх главной армидейской высотки. Крегера удивило отсутствие прессы, похоже "единое разумное" артэонское мировое сообщество решило армидейский кризис не замечать. Старому магу было интересно почему?

Просторный зал с большими окнами, стеклянной мебелью, в мирное время используемый для министерских совещаний сейчас использовался для заседаний военного совета осуществляющего управление переведенным на военный режим городом. За длинным столом сидели командующий морской пехотой громила закованный в броню, напротив него отвечающий за человечность пожилой генерал Персил в повседневной офицерской шинели. В накуренном омуте на столе помимо пепельниц лежали какие-то чертежи, схемы подземных коммуникаций и прочая документация. Молодой всегда серьезный и строгий, с темными волосами прилизанными гелем, с подчиненными жесткий и беспощадный, на людях замкнутый и неразговорчивый, генерал Касмий как обычно в своей манере стоял в стороне. Непростительно молодой верховный артэонский стратег, стоя под открытой форточкой, задумчиво глядел в единственное в здании не задвинутое щитом окно, даже не пошевелившись, когда в комнату вошли. Как и подобает генералу в военное время, он облачен в броню, за его спиной свисает положенный здешнему офицеру черный плащ. Тард пожал руку главному морпеху – громиле, которого все называли Майк и генералу Персилу. Крегер ограничился стандартным "здрасти".

– Где вы задержались? – обернувшись, подал признаки жизни Касмий.

– Прогулялись по Эвалте, оценили тот хаос, который вы там устроили, – высказался Крегер.

– Вижу, вы полны претензий, – Касмий усевшись за стол на место правителя, недовольно потирая лоб, приготовился выслушивать очередное нытье.

– Папа успокойся, – разрядил ситуацию Тард. – Просто доложите ситуацию, – обратился он к Касмию.

– Ситуация критическая, – своим хриплым голосом начал пояснять громила Майк. – В соответствии со сложившимися обстоятельствами все мирное население в целях безопасности эвакуировано в акрополь. Город брошен. До восстановления безопасности такое положение вещей будет сохраняться. Мы... завязли в этом "кризисе", наши потери уже превысили девять тысяч солдат...

– Почему вы вывели войска? Почему все разом бросили! – не сдержался маг.

– Папа! – пытался быть конструктивным Тард.

– Все нормально, – Касмий успокоил Тарда. – Какие войска, откуда конкретно?

– Из Эвалты, от границы с югом!

– Граница с югом?.. Ответ на этот вопрос считаю очевидным. По пути сюда вы видели каких-нибудь других солдат кроме наших? Никто нам не помогает, нас оставили наедине с нашими проблемами. И мы тем же отплатили СБК, также оставили их с их проблемами. А Эвалта... это да, это наше согрешение. Но как бы лицемерно это не звучало, мы были вынуждены пойти на этот шаг. Это проблема не желания, это проблема невозможности противостоять Проклятию Таргнера и одновременно вести войну с диверсантами СБК в южной Эвалте. Сразу после того как Проклятие освободилось, в плане внешней политики мы разумеется, ослабли и наши белокаменные друзья не стали ждать. Их боевики под видом гражданской оппозиции атаковали Митрен на третий день нашего кризиса. Мы попытались противостоять им, но поняли что увязнем. Нам пришлось отсылать на юг дополнительные войска в тот момент, когда они стали нужны нам здесь. Каждую ночь наш город терроризирует жуткое чудовище, в противостоянии с которым погибли уже тысячи наших бойцов. В таких условиях вынужденные выбирать мы решили сконцентрироваться на остановке чудовища, восстановлении контроля над Армидеей. Если Проклятие Таргнера будет остановлено, восстановление порядка в Эвалте не станет проблемой, это я вам обещаю, – пронзая собеседника своим холодным взглядом, сказал Касмий.

– Ну, хорошо. Ваш город как ты сказал, терроризирует чудовище, так? Ну а тогда зачем вы разместили здесь всех этих людей? Разве здесь они в безопасности? – не успокаивался Крегер.

– Они сами сюда пришли, автоматически, инстинктивно как-то прибежали к стенам родной Армидеи, ведь мы единственные кому они нужны. Не открыть им мы не имели права. А какие, по-вашему, действия должны были предпринять женщины и дети Эвалты погрузившейся в хаос? Куда они должны были идти? Или должны были остаться дома и ждать прихода диких боевиков с юга марширующих под знаменами очередной Армии Свободы?

– Им следовало бежать на север, в долины, разбить там лагерь, вывезти туда все ценности и сидеть там, в стороне от проблем которые парализовали вас.

– Главный вопрос: а что они там будут жрать на этом вашем севере? Им в отличие от нас постоянно нужна пища, в больших объемах. Здесь у нас трехразовое питание, все условия. Да и ополченцам севера стоящим за идеалы гармонии между людьми и артэонами спокойней, когда их женщины и дети здесь в Армидее, рядом, под нашим присмотром. Ведь все мы надеемся, что нынешнее положение вещей временное и скоро решив проблемы, мы все вернемся к нормальной прежней жизни. Пока никто не собирается никуда бежать.

– Значит, чудовище приходит по ночам? – уточнил Тард.

– Разумеется, а как иначе? – продолжал отвечать Касмий. – Все временно проживающие в городе люди расходятся по отведенным им квартирам, убежищам, стальные заслоны которых закрываются и на ночь они остаются в безопасности. Для того чтобы приходящее по ночам чудовище не расковыряло коробку дома-убежища, для его отвлечения тысячи наших солдат каждую ночь выходят на улицы. После прихода первых беженцев мы вынужденно перешли от тактики противостояния с монстром, попытки его поимки, усыпления к тактике банального отвлечения. Каждую ночь наши солдаты умирают, чтобы отвлечь чудовище от беженцев, сидящих по укрытиям.

– А мне кажется, вы все это сделали специально, – не останавливался Крегер.

– Папа! – уже вскричал Тард. – Что ты мать твою несешь, остановись!

– Что именно? Специально создали человека-волка, сами даровали ему свободу, устроили весь этот кризис? – Касмий как взрослый с ребенком продолжал дискутировать с Крегером. Персил и Майк, не выдержав, рассмеялись, Тард шлепнул себя рукой по лицу. – Но в соответствии с логикой, здравым смыслом, о которых вы, я надеюсь, слышали, за каждым действием должна быть выгода. Так какая по-вашему нам выгода от того... незавидного положения, в котором мы оказались?

– Нет, говоря о вашей вине, я не имею в виду весь этот кризис в целом. Я говорю о том, как вы из него выкручивайтесь. Если представить себе Армидею брошенную артэонами и абсолютно пустую, то кому она нужна? То есть, все артэоны в акрополе, город пустой, по ночам по нему носится чудовище которое не находя жертв сеет разрушения и вы ничего не можете с этим поделать. И в таком случае все это только ваша проблема. Вроде происходит что-то страшное, но жертв-то нет, ваши солдаты не в счет, извиняюсь, – Крегер посмотрел на громилу Майка. – В таких условиях этот только ваш кризис может продолжаться очень долго. Не пойманное чудовище, на которое нет управы, терроризирующее пустую Армидею, фактом своего наличия делающее невозможным пробуждение артэонов и возврат к мирной жизни, все это привело бы вас как стратегов в полный тупик...

– Я понял, о чем вы, – можно сказать, улыбнулся Касмий. – Мы спровоцировали хаос в Эвалте, заполонили Армидею беженцами, отдали неприкосновенный кусок артэонского мира на растерзания кучки дикарей, только чтобы привлечь на помощь таких великих героев как вы? – веселил своих коллег Касмий.

– Нет, все это вы сделали, чтобы предать своей проблеме характер трагедии мирового масштаба, – не отступался Крегер. – А приход таких как мы это уже побочный эффект. – Тард махнув на отца рукой сел за стол к генералам. "Кофе, коньяк?" – предложил ему старый Персил.

– Политические решения всегда многослойны. Возможно, вы подковырнули лишь один из слоев, лишь один из нескольких мотивов. Но поверьте мне, вы сильно преувеличивайте наши возможности и коварство. Вас здесь никто не держит мистер "светлый маг", если вам что-то не нравится, то можете уйти прямо сейчас, – после паузы, как можно более мягко ответил Касмий. Крегер увидев коньяк, разливающийся по рюмкам, сглотнув слюну, опустил голову и молча, уселся за стол к остальным. Все четверо распивая коньяк, закусывали лимоном, помещение снова начало заполняться табачным дымом. Касмий встав из-за стола, подошел к открытой форточке.